Каелум

      Спустя столько месяцев жизни в храмах воздуха запах ладана, обеды, состоящие из овощей и фруктов, ранние подъёмы и постоянное пение монахов откуда-то издали стали чем-то привычным, почти родным. И это было просто смешно.              Все шло своим чередом, когда Катара в свои законные четырнадцать лет узнала от ордена Белого Лотоса, что она Аватар. Ее обучение было постепенным и неторопливым из-за отсутствия каких-либо серьезных угроз для мира между нациями. Первым, что ей поддалось без каких-либо сложностей, была земля. Сокка, ее брат, решивший сопровождать ее в путешествии по миру, шутил, что ничего удивительного в этом нет. Ее твердолобость всегда указывала на некую связь с камнем. За что и получал этим самым камнем множество раз по лицу.              Магия огня было сложнее, но также оказалась в ее руках спустя не сильно продолжительное время. Катара была уверена, что это будет ее сложнейшим испытанием, ведь огонь полностью противоположен ее родной стихии. Но нет. Ей уже скоро семнадцать, а магия воздуха так и не поддалась ей. Ни разу. Ни один ветерок.              Ей было стыдно перед всеми мастерами, которые ее обучали. За спиной было уже два храма, десятки мастеров воздуха с разными техниками, уроками и нравоучениями, но всех их ждало только разочарование в ее мастерстве. Как и саму Катару.              Врожденный перфекционист и желание стать лучшей не делали из этой ситуации хоть что-то хорошее. Полтора года она жила монашескими правилами, стараясь понять уклад их жизни, надеясь, что это поможет ее внутренней силе осознать, что она готова.              — Каков шанс, что я просто Аватар трех стихий? — спросила она своего нового наставника, прерывая одну из их утренних медитаций.              Аанг засмеялся, громко, задорно, но так и не открыл глаза. Ей с ним было… необычно.              Катара привыкла к более старшим наставникам по магии воздуха. Почти все монахи, мастера, годились ей в деды, если не в прадеды. Рядом с ними она была немногословна, аккуратна, не желая как-либо оскорбить их старческую мудрость и старания по ее обучению.              С Аангом же все было ровно наоборот. Она злилась, ругалась, громко смеялась, говорила вещи, в которых никогда бы не смогла признаться даже своему брату или самой себе. Возможно, это была та небольшая разница в их возрасте в два года, хотя Катара больше ставила на то, что он просто был таким. Ему была доступна та легкость в общении, которую ей приходится вырывать зубами. Он общается с незнакомцами как со старыми друзьями, выслушивает всех, не тая в голове ни капли осуждения или лицемерия. Катара видела, как легко ему дается и сглаживание конфликтов.              Мысль о том, что он был бы потрясающим Аватаром, все чаще и чаще посещает ее голову. Но звезды решили иначе, и Катаре остается только благодарить вселенную за такого учителя, если не по обучению магии воздуха, то хотя бы по обучению ее жизни.              — Весьма интересная теория, но едва ли правильная, — его голос был нежен и спокоен, в то время как ей хотелось просто выть.              — Я просто не понимаю, что не так. Все мои движения идеальны, моя связь с духовным миром сильна, я уже знаю все о культуре народа воздуха, но не могу создать и легкого дуновения, — полностью обессилив, Катара валится на спину и глубоко дышит. Редко когда она позволяет себе такие вспышки.              Аанг не злится и не просит ее вернуться к медитации, а только усмехается, ложась на спину рядом с ней. Легкими завораживающими движениями пальцев он поднимает в воздух сухой листик и кружит его над ними. Катара чувствует, как успокаивается, ее взгляд мечется между его руками и замысловатым танцем воздуха над головой.              — Хочешь, мы сделаем тебе татуировки мастера воздуха? Возможно, они пробудят твою силу, — Катара в шоке раскрывает глаза, уставившись в его серьезное лицо.              Только его сиящие серые глаза и подрагивающие уголки губ говорят о том, что это всего лишь шутка. Злая шутка.              — Очень смешно, — шипит Катара словно змея, сузив глаза. — Особенно от самого юного мастера в истории.              — Что я могу сказать, — пожимает он плечами, уже ухмыляясь во весь рот. Его грудь трясется от едва сдерживаемого смеха. — Я дарование.              Мягкий удар кулаком об землю, и небольшой камушек вылезает из пола, ударяя ее учителя куда-то в спину. Весьма болезненно.              — Ух, — Аанг взлетает, больше от неожиданности чем от боли, но продолжает улыбаться. — Какое неуважение к старшим, ученик Катара.              — Какое неподобающее отношение к Аватару, Сифу Аанг.              От этого обращения Аанг в который раз краснеет и довольно лыбится. Обучение Аватара была такой же неожиданностью для него, как и для нее. В первые дни он безумно нервничал, их тренировки были хаотичными и запутанными, почти бессмысленными. Теперь же, несмотря на ее продолжающиеся неудачи, он был спокоен и уверен. Катара могла бы даже сказать, что он гордится ею, хотя и до конца не понимает почему.              Это было странное чувство. Впервые после того, как она покинула южное племя, Катара могла сказать, что чувствует себя как дома. Было ли это из-за того, что это Южный храм воздуха - самый близкий к ее дому, или из-за этого невероятного парня рядом? Непонятно.              Неожиданно она вновь поникла, хмурясь. Невероятная тяжесть упала ей на плечи и грудь, стало тяжело дышать и ком встал где-то в горле.              — Катара? — взволнованно спросил Аанг, приземляясь совсем рядом с ней. Веселье покинуло его черты лица, дав место тревоги, видимой в его нахмуренных бровях и сосредоточенном на ее лице взгляде. — Все хорошо?              — Да, — хотелось ей убедить его, да и саму себя, но было поздно. Слезы уже текли по ее лицу, а она и не заметила. Отступать было поздно. — Нет. Я скучаю по дому.              Признание было легким, как и многие вещи рядом с Аангом. Катара нахмурилась, оставляя эт мысли на другое время.              — Я должна была вернуться домой сразу после покорения всех стихий. Сначала я была уверена, что все будет быстро. Землю и огонь я осилила за полгода. Я и не думала, что воздух станет такой проблемой. Мои родители постоянно пишут письма с вопросом о моем возвращении. Мама, папа, мой брат, Пра-пра, друзья и близкие. Все ждут меня, а я даже не могу сказать, когда вернусь. Что если магия воздуха займет годы? Что если когда я ее осилю, многих, кого я знаю, уже не станет? Или кто-то пострадает, пока я учусь? Я Аватар! Я должна…              Сильные руки неожиданно окутывают ее, прижимая к юношескому телу. Катара задерживает дыхание от неожиданности, но уже спустя секунду расслабляется, позволяя новой волне слез вырваться наружу. Его красная роба, перекинутая через плечо, впитывала ее слезы, пока Катара все сильнее и сильнее прижималась к нему, желая спрятаться за его спиной от всего внешнего мира.              Аанг не говорил, что все хорошо, не противоречил ее словам, а только давал ей выплакаться, успокоиться, шанс быть готовой к новым испытаниям. Катара не знала, сколько прошло времени. Знала только, что утренняя заря больше не светила на широкий балкон, где они находились. Значит, раннее утро уже сменилось днем.              Ее слезы давно прошли, а дыхание пришло в норму, но, кажется, никто не планировал разрывать объятий. Ей было слишком хорошо, слишком тепло и комфортно. Аанг же… Катара не знала, о чем он думал и что чувствовал. За все время он не проронил ни слова, только его руки не переставая гладили ее трясущиеся плечи. Ей хотелось поднять голову, взглянуть на него, но страх обнаружить не те эмоции, что она хотела, был сильнее.              Мог ли ее наставник прямо сейчас рассуждать об отказе от нее? О том, что она абсолютно бездарна?       Нет. Кто угодно, но не Аанг.              Поняв, что пауза уж слишком затянулась, Катара первая отстранилась, но так и не рискнула поднять глаза. Она пересела с его коленей на пол, мурашки прошлись по ее коже от неожиданного холода. Ее тело уже скучало по нему, по ощущениям в его руках. Неловко Катара заправила выбившиеся из прически пряди, не желая даже думать о том, на сколько помятой сейчас выглядит. Как назло, поблизости не было ни одного зеркала, ведь монахи не так привязаны к внешности.              Маг воздуха, казалось, находился в глубокой медитации. Его взгляд был направлен на нее, но и при этом сквозь нее. Катара буквально чувствовала, как вихрь мыслей вертелись в его голове. Ее терзало любопытство, о чем он так усиленно думал.              Дыхание застряло где-то в горле, когда его рука неожиданно поднялась вверх, проходясь самыми кончиками пальцев по покрасневшей и раздраженной от слез коже щек. Ее глаза по-щенячьи смотрели в его, ожидая следующего действия или хоть каких-то каких слов. Но Аанг вновь замер словно изваяние, поддаваясь думам.              Пальцы Катары сильно сжали подол юбки, свернувшийся вокруг ног. Желтая чуть жестковатая ткань отвлекала своей шероховатостью, утихомиривая странное волнение, возникнувшее в животе. Сердце то замирало, то билось как птица в клетке.              Простая каменная комната, вырытая прямо в скале, стены которой украшены старинными замысловатыми рисунками, смысл которых Катара так до конца и не поняла. Растения пускали свои корни и лианы по стенам, через окна, придавая комнате уют тропического леса. Они были совершенно одни, сидящие на полу в непозволительной близости друг о друга. Наклонись Катара совсем немного вперед и могла мы коснуться своим кончиком носа — носа Аанга. Его запах окутывал ее, а резкие линии мышц, выглядывающей из-за мало что прикрывающей рясы, перекинутой через одно плечо, завораживали, притягивали, просили прикоснуться и…              — Я знаю, что делать, — его мягкий голос прерывает ее мысли, сбрасывая с нежных облаков в самую глубину ледяного океана.              — Что? — Катара знала, какое глупое выражение застыло на ее лице: широко распахнутые как у ребенка глаза и чуть вытянутые вперед губы. То лицо, что она не нарочно корчит всегда, когда ее ловят с поличным на чем-то… не сильно благопристойном.              Аанг ей не отвечает, только резко оборачивается к окну, прищуриваясь и что-то высчитывая.              — Думаю, успеем. Идем, — не спрашивая, юноша утягивает ее за руку за собой. Катара едва успевает встать вслед за ним, помогая себе толчками земли не свалится носом прямо на пол.              Движения Аанга резки и отрывисты, что сильно отличается от его обычного поведения. Он ходит легко и плавно, как и большинство магов воздуха, но в чертах его всегда присутствует уверенное спокойствие. Сейчас же все куда-то исчезло, и Катара с ужасом осознает, что Аанг нервничает.              Проходя по витиеватым коридорам, почти пролетая их, они оказываются в небольшой полупустой комнате, мало чем отличной от комнат других мастеров. Только по планеру, древко которой Аанг сам украшал резными узорами прямо перед ней, Катара понимает, что это его комната. Забавно, он бывал в ее комнате уже десятки раз, забирая на занятия, проводя ее после них, а то и оказываясь внутри, чтобы разбудить в который раз, когда она просыпала раннюю медитацию. Она же в его комнате не была до этого ни разу и даже не задумывалась, где она может быть.              Его комната, в отличие от нее, была полностью обезличена. Ни фотографий, ни памятных сувениров. Только жёсткая деревянная кровать с одним тонким покрывалом, ящик для вещей, да простой стол на низких ножках в углу. Несмотря на то, что Катара старалась проникнуться в культуру народов воздуха, полностью избавиться от материальных привязанностей ей так и не удалось. Да и, кажется, ее здесь никто за этого не осуждал.              Аанг с грохотом открыл большой сундук, вываливая оттуда добрую половину практически одинаковых тканей. На самом дне оказались теплые плащи, прошитые изнутри мехом.              — Должно подойти, — Аанг бросает ей в руки один плащ, темный, наиболее теплый. Катара знающими жестами прощупывает материю. Не такие утепленные, как на Южном полюсе, но для небольшого мороза подойдет. Себе маг воздуха выбирает мантию попроще.              — Куда мы направляемся? — спрашивает она, не лелея надежду, что после ее слов он решил отправить ее на Южный полюс.              Аанг чуть наклоняется, чтобы оказаться с ней на одном уровне и так широко по-ребячески улыбается, что лицо его молодеет на несколько лет, а ее щеки покрываются румянцем от резко накрывшей нежности к этому парню. Пусть где-то неподалеку упадет комета, она все равно не сможет оторвать свой взгляд от его серых глаз.              — На вершину мира, — слова срываются шепотом, великим секретом, и Катара ежится от этого звука.              Едва ли Аанг дает ей опомниться, когда вырывает ткань из ее рук, окутывает ее плечи и застегивает пуговицы на груди и животе. Его широкая ладонь неожиданно обвивает ее тонкое запястье, утягивая к высокому окну. Катара не успевает опомниться или что-то сказать, как она уже оказывается ногами на подоконнике, крепко прижатой своей грудью к его. Секунда, и они камнем летят вниз.              — Аанг! — только и остается провизжать ей, пока руки крепко обвиваются вокруг его шеи и впиваются в кожу. Мир размазывается вокруг, а глаза слезятся от резкого ветра в лицо. Катара задыхается, но страха при этом совсем не ощущает. Было ли это доверие или просто знание того, что маги воздуха так просто не падают?              Резкий рывок и толчок, что-то в животе переворачивается, и Катара радуется, что так и не успела позавтракать. Лишь спустя минуту ее глаза приоткрываются, встречая густую зелень под ними, быстро сменяющуюся широкими реками и отвесными скалами.              Она уже летала на планере и без покорения магии воздуха, но ощущения каждый раз слово в первый. Да и сложно не восторгаться, когда единственное, что удерживает тебя от падения — это мужская рука, обвитая вокруг талии.              Лицо Аанга сосредоточено и спокойно, легкая улыбка скрывается в самых уголках губ. Катара не может поражаться внутренней силе, спрятанной в этом теле.              Первое ее впечатление было о тонком высоком юноше, гибком как тростник и легком словно ветер, который он покоряет. Но все больше и больше ее мнение о нем меняется. Особенно сейчас, когда он удерживает их двоих над землей, держась за планер лишь одной рукой, а другой поддерживает весь ее вес.              — Так куда мы летим? — кричит она на всякий случай, боясь, что быстрый горный ветер унесет ее слова.              — Недалеко от Южного храма воздуха находится самая высокая точка земли. Гора Каелум. Мы летим туда, — Аанг набирает полную грудь воздуха и выдыхает его через нос, создавая сильный поток, поднимающий их ближе к облакам.              Катара щурится от множества капель росы, ударяющих на скорости в лицо, но оторвать свои руки от его шеи, чтобы расчистить им путь, все же боится.              — На самую вершину? Зачем? Мы же замерзнем! Или даже задохнемся! — признаваться в том, что ей просто страшно подниматься так высоко, не хотелось, хотя и такие отговорки для аватара, и мага воздуха за компанию, звучат просто смешно.              Аанг усмехается, прижимая ее еще ближе к себе и поднимая их выше облаков.              — Не волнуйся, я там уже бывал, когда был маленьким. Да и летом все не так уж и плохо.              Катара не способна спорить, слишком заворожённая открывшейся картиной. Далекая горная долина, обволоченная пуховыми белоснежными облаками, простиралась далеко за горизонт, так и маня за собой. Катара была романтичной персоной, склонной к любованию и тонкостям красоты. Она старалась видеть прекрасное во всем, но когда мир сам бросал ей все красивое прямо в лицо, ее переполняли чувства любви к жизни и людям вокруг нее. Она ценила и любила все народы, но отчего-то воздух откликался ей больше остальных.              Магия огня и земли были ей скорее необходимы как аватару, чем желанны как покорителю. С воздухом же дела обстояли иначе. Ей самой хотелось научиться, хотелось прочувствовать эту свободу и легкость, которые ни одна другая стихия дать не могла.              Катара уже издали заметила их цель. Огромная темная гора перекрывала весь горизонт, прорезая своей верхушкой второй, а то и третий слой облаков, скрываясь где-то в них. Странное волнение скрутило внутри и сжимало их все сильнее и сильнее с каждой минутой приближения. Она знала, как погиб аватар Року до нее. Каким бы сильным покорителем стихий ты ни был, природа всегда оказывается сильнее.              — Не волнуйся! — прокричал Аанг. Его рука сильнее обвилась вокруг нее, хотя казалось бы, куда уж сильнее. Видимо, он почувствовал как затвердело ее тело рядом с его и поторопился ее успокоить. — Это всего лишь земля, снег и воздух. Ничего, с чем мы с тобой не справились бы.              Улыбка сама расползлась на ее лице от этого «Мы», словно они уже одна команда. Одно целое. Она кивнула, позволяя его словам закрепиться в сознании. Он прав, боятся нечего.              Планер летел практически вертикально вдоль скал, покрытых плотными снеговыми шапками. Температура понижалась стремительно, так что теплая мантия, развиваемая на ветру, да и не сильно плотная ряса под ней скоро перестали помогать. Воздух разряжался, дыхания не хватало.              — Вдыхай через нос глубоко и медленно выдыхай через рот. Не паникуй. Я с тобой. Ничего плохого не случится, — Катара зажмурила глаза, когда белого вокруг стало слишком много. Невольно она прижалась лицом к изгибу его шеи и плеча, продолжая следовать инструкциям по дыханию, хотя голова не переставала кружиться. Как долго им еще подниматься? — Осталось совсем чуть-чуть!              Она не знала, как Аанг справлялся со всем этим. Его накидка была тоньше ее, а мышцы тела наверняка устали после целых часов беспрерывного полета с грузом на боку. И все же он был бодр и весел, как и всегда.              Катара отказывалась открывать глаза до конца полета, все же снедаемая холодом и страхом. Она поняла, что их полет закончен, когда планер резко отнесло в бок из-за встречного из-за хребта ветра. Щелчок известил ее о том, что Аанг закрыл его, позволяя их телам медленно упасть вниз. Тихий визг все же вырвался из ее груди, когда его рука неожиданно оказалась под ее коленями, а сама она - полностью прижатая к его груди.              В шоке ее глаза распахнулись, а потом округлились, когда она увидела открывшуюся картину вокруг.              Они и правда были на вершине мира. Точнее, парили прямо над ней, пока Аанг, держа ее на руках, медленно спускал их на землю с помощью созданного под ногами вихря.              — Это… это просто… — нельзя было описать словами.              Над ними больше не было ничего кроме бескрайнего небосклона, глубоко синего прямо над их головами и голубоватого вдали. Облака, горные хребты, далекие долины, все оказалось где-то под их ногами, даже не видимо глазу. Катара видела округлый изгиб земли на горизонте и не могла перестать всматриваться в него. Она даже не обратила внимание на то, как Аанг опустился на землю и поставил ее на ноги, как создал прозрачную воздушную сферу вокруг них и как неожиданно стало легче дышать. Все было неважным по сравнению со всем миром, неожиданно лежащим прямо перед ней.              Аанг воздухом очистил небольшой каменный выступ от снега и уселся на него, за руку утягивая ее за собой. Катара подчинилась без слов.              — Согрей себя огнем, — шепнул он ей на ухо. В его голосе искрилось веселье.              Неожиданно Катара очнулась, резко вздрогнув и поворачиваясь к нему с беспокойством во взгляде.              — А как же ты? — ей было правда страшно за него, такого открытого перед ней и окружающим их холодом.              — Маги воздуха могут согреть себя дыханием, — он кивнул на их все еще сцепленные ладони. Его открытая кожа рук и правда была горячей в ее ледяных пальцах. Катара кивнула, сосредотачиваясь на внутреннем тепле, чувствуя, как нагревается кровь в венах. Стало гораздо лучше.              Они сидели так долго, прижатые почти в плотную друг к другу, крепко держа друг друга за руки и совсем не смущаясь этого. Странно, сейчас, все казалось таким неважным. Все былые переживания, страхи и тревоги ушли на задний план, оставив только гулкую тишину в сознании. Катара выдохнула, наслаждаясь этим чувством, и полностью расслабляясь, перенося почти весь свой вес на плечо молчавшего Аанга.              — И все же, зачем мы здесь? — решилась спросить Катара, когда солнце некогда бывшее над их головами, все дальше и дальше клонилось к закату. Скоро им нужно будет возвращаться. От одной этой мысли ей стало плохо.              Аанг молчал какое-то время, и Катара задумалась, не ушил ли он так далеко в себя, что даже не услышал ее вопроса. Чуть запрокинув голову, она взглянула на его лицо. Такое чистое, светлое. Закат яркой вспышкой догорал в его больших глазах на мгновение показавшимися ей совсем не юношескими.              — Ты знаешь, что обозначает стихия воздуха? — легкие круговые движение пальцами создали небольшие вихри прямо перед ними, которые словно ножи разрезали пласт снега под ногами, создавая витиеватые узоры. Это был знак магов воздуха. Катара наблюдала, не способная ответить на его вопрос. Стихии означали силу, спустя годы тренировок только это правда была ей понятна.              Аанг улыбнулся ее молчанию, рассматривая ее подрумянившееся от мороза лицо так близко, что внутреннее пламя было готово обернуться пожаром.              — Свободу, — Катара тупо моргнула, одновременно удивляясь и забавляясь легкости ответа. Ну конечно, что же еще могла значить стихия, способная унести тебя в любой уголок мира? От проблем, неприятных людей и, возможно, самого себя? — Свободу, которой ты оказалась лишена.              Аанг не осуждал ее, не старался упрекать, просто констатировал факт, но от столь открытой правды легче не стало. Что-то неприятно сжалось внутри, заставляя саму девушку поежиться и сильнее завернуться в плотный плащ. Взгляд ее теперь хмурых глаз сосредоточился на приближающемся к небосклону солнце.              Звание Аватара было для нее честью, гордостью, разделяемой близкими и незнакомцами. И в то же время кандалами на шее, не дающими сделать ей и вдоха. Катара думала о тихой мирной жизни. Семье, обычном доме. Все, чего она оказалась лишена, когда в ярости на брата выплеснула перед всей деревней языки пламени из рук.              Теперь ее ждали постоянные опасности, решение бесконечных конфликтов и долгая разлука от любимых. О какой семье могла идти речь? Кто бы согласился оставить свой дом ради нее и ее путешествий даже из-за столь важной миссии?              — Мне тяжело понять, как ты себя чувствуешь, — продолжал Аанг. Она чувствовала, как его взгляд прожигает ей щеку, но обернуться не было сил. — Аватар — это ответственность, дисциплина и чувство одиночества. Аватар не принадлежит самому себе, всегда обязанный помогать окружающим.              Катара задыхалась от его слов. Слышать это наяву, от другого человека, было просто невыносимо. Аанг выводил всю ее душевную боль наружу, делая ее такой открытой перед всем миром…       Ее рот было приоткрылся, чтобы попросить его остановиться, но…              — Но посмотри сейчас вокруг. Мы одни.              Шарик внутри ее груди лопнул, освобожденный от давления. Свист ветра в ушах, мороз, горящее солнце, бескрайнее мере и голые едва видные внизу пики гор.              Останься они здесь, едва ли кто-то мог их найти.              — Никто не смотрит на тебя с ожиданием. Никто не просит помощи и не требует твоего участия. Ты здесь, а мир живет там вдали, сам справляясь со своими проблемами. Почувствуй это, почувствуй себя, а не Аватара.              Слезы покатились по ее щекам, когда она все больше и больше отделялась от всей той космической энергии, текущий в теле. Это была просто она. Юная девушка из племени воды, сидящая на вершине мира. Это была она, дочь вождя и сестра огромного раздолбая, она, мечтательная и эмоциональная. Она, не обязанная сейчас никому помогать и никого спать.              — Вот так, дыши.              Это была самая сильная медитация за последние годы, которую ей доводилось испытать и к коротой ей не нужно было прикладывать никаких усилий. Ее руки в шоке легла на грудь при ощущении легкой пустоты внутри, невесомости. Словно что-то, что так сильно давило на нее, наконец улетучилось.              — Э-это неправильно, — испуганно прошептала Катара, боясь, что таким образом потеряет связь со своей духовной силой. Ее глаза в умоляющем выражении застыли на лице юноши. — Я должна… Ты мой учитель, я должна покорить воздух…              — Ты ничего не должна, Катара, — его ладонь, все еще на удивление такая горячая, легла поверх ее замершей щеки, поглаживая кожу. Катара замерзла, не желая пропускать хоть секунду этого жеста и момента. — Воздух — это свобода. Неостановимая стихия. Для того, чтобы понять ее, тебе самой нужно стать свободной. Просто дыши, хорошо?              Едва ли Катара могла выполнить его просьбу, душимая рыданиями и вереницей мыслей. Ей хотелось кричать, хотелось плакать, хотелось злиться. Все, что так долго томилось в ней, закрытое за рамками того, как ей подобает вести себя как аватару. Вести себя так, как сама бы она себя не вела.              Все это рвалось, царапая внутренности изнутри, пока не вылилось потоком слез да рваным дыханием в шею Аангу, которого она оплела своим телом словно лианами. Тот молчал, прижимая ее ближе к себе, покачивая в объятиях и напевая песни на языке, который в эту секунду казался ей почти родным.