Капучино с грушевым сиропом

      Дима не понимал, как можно так сильно заболеть после всего одной прогулки под дождëм. Ну да, был ливень, ну да, промок до костей, но он же потом сразу отогрелся в ванной и выпил чаю! Да и на улице он был не так уж и долго. Всего-то полчаса примерно.       Но подкосило его сильно. В кровати он лежал уже третий день, половину своего времени тратя на сон, а вторую — на просмотр ситкомов. Всё это время он жил только на чае (чайник и всевозможные заварки перекочевали в его комнату), леденцах для горла и куче таблеток, оставленных Хольтом. Журналист писал каждый день, вежливо интересуясь состоянием Дубина, а Дима каждый раз вежливо и коротко отвечал «уже лучше, спасибо», отказываясь от предложений помощи. Он был правда благодарен Хольту, но это не означало, что Август перестал быть подозрительной личностью. Маньяки могут же сначала пытаться втереться в доверие?       Из-за болезни пришлось отказаться от предложения мамы поехать на сбор грибов и признаться ей, что «ну простуду подцепил, да я завтра уже буду на ногах, ну мам, не надо ехать ко мне, у тебя самой дела, я в порядке!». После этого к ежедневным сообщениям Хольта прибавились мамины и периодически Верины.       Достаточно хорошо себя Дима начал чувствовать только спустя неделю. В этот день он наконец смог заставить себя поесть нормально — до этого аппетита не было от слова совсем, — накинуть самую тëплую кофту из своего гардероба, закутаться в шарф и выйти из дома. Говорят же, что свежий воздух полезен для здоровья? Вот он пройдётся до кафе и подышит им.       Солнечный свет неприятно бил в глаза после привычного полумрака при круглосуточно задëрнутых шторах. Осень уже была медно-рыжей — ни одного зелëного листика или кусочка травы, все вокруг в шарфах и длинных пальто, пахнет свежестью и влажностью. В лежащих тут и там лужах маленькими огненными всполохами крутились опавшие листья. Ветер сильный — дует прямо в лицо, трещит в ушах, заставляет хотеть вернуться домой, в тепло и покой, но Дубин только натягивает шарф на самый нос и упрямо идёт дальше. Он рад наконец выйти на улицу.       Издалека Дима видит своё кафе и непроизвольно улыбается. Тоже родное место, как-никак, он соскучился. Замечает отсутствие букетов на окнах и усмехается про себя — либо Хольт сдержал слово и больше не присылает цветов, либо Олега они задолбали настолько, что он их выкидывает сразу же. Колокольчик весело звенит. Дима собирается приветствовать Волкова — или новую сотрудницу, как повезëт, — но внезапно застаëт на месте. За барной стойкой стоит Разумовский, оттирает стойку и тихо матерится под нос. На звук открывшейся двери он поднимает явно раздражëнное лицо, но увидев Дубина, сразу прекращает злиться на невыводимое пятно и удивлëнно хлопает глазами.       — Сергей?..       — Дмитрий! — Разумовский уже взял себя в руки и радушно улыбается, откинув в сторону тряпку. — Рад видеть вас в добром здравии! Вам кофе, какао, может чай?       — Нет, я.. а где Олег?       Разумовский отвëл глаза.       — Он.. ну.. Дмитрий, понимаете.. давайте так, Олеже не слова?       — Что случилось? — Дима уже начал волноваться.       — Он работает тут уже сколько дней подряд, я ему говорил «нашли же вы нового человека туда, пусть эта девчонка выйдет, хоть день дома посидишь», а он «нет, нет, работать надо», — Дима понимал, что всё это было сказано не в укор ему или его болезни, которая случилась совсем невовремя, но всё равно чувствовал себя виноватым. — Ну вот и..       — И что? — С тяжёлым вздохом Дубин опустился за стол.                   — Вы же точно Олегу не расскажете? — Сергей поджал губы. Сейчас он выглядел не как один из известнейших людей в Петербурге, а как ребëнок, которого поймали на шалости.       — Не скажу, не скажу, только мне наконец скажите, что вы тут устроили?       Сергей выдохнул и снова посмотрел куда-то в сторону, будто его сильно заинтересовали шторы.       — Я сказал, что вы не смогли до него дозвониться, поэтому позвонили мне и сказали, что сегодня выходить не надо..       — И?       — Ну оставил его дома, а сам пришёл вместо него работать..       Дима уронил голову на руки и страдающе застонал.       — Дмитрий?.. вы в порядке?       — Вы же даже с кофемашиной обращаться не умеете.. и с кассой..       — Обижаете, я с техникой на ты, вообще-то. — Самодовольно улыбнувшись, Разумовский оперся о край барной стойки, задевая локтëм башни одноразовых стаканчиков. Чуть уязвленный, он тут же кинулся их поднимать, — Ну и новенькая приходила, мы с ней вместе разбирались.       — Мико? А где она сейчас?       — Мы не нашли пятновыводители, я её в магазин отправил. О, вот и она.       Дверь хлопнула, и на пороге оказалась молодая девушка — невысокая, с тëмным каре и тëмными глазами, чуть испуганно бегающими с Дубина на Разумовского. У неё было красивое лицо, в котором угадывалась что-то восточное. Диме показалось, что оно было ему смутно знакомо.       — Здравствуйте?.. — Мико подошла к кассе и поставила на столешницу бутылку с чем-то ярко-голубым. — Давайте вот это попробуем, я не знаю, чем ещë оттирать.       — Спасибо, душенька, — Разумовский тут же вылил на стол треть содержимого и начал с усердием тереть пятно.       — Не за что, — девушка повернулась к Диме. — А вы?..       — Дмитрий Дубин, владелец, — с улыбкой Дима протянул ей руку.       Чуть улыбнувшись, Мико пожала руку в ответ.       — Приятно познакомиться.

***

      Домой Разумовский отправил Диму с большим стаканом капучино, шоколадным пончиком и обещаниями не разнести кафе и больше никогда не заменять Олега на рабочем месте. Дубин едва ли поверил, но с тяжëлым вздохом покинул заведение. По крайней мере, там осталась Мико, она оставила у Димы хорошее впечатление — вроде бы разумная и ответственная девушка, да и Волков до этого её хвалил, «схватывает всё на лету, не ленится». Может, и убережëт кафе от разрушения Разумовским. Домой решительно не хотелось, но долго оставаться на холодном ветру Дима не решался, снова слечь на ещё одну неделю не особо хотелось.       Дома он закутался в любимый плед и устроился на балконе — руки уже изнывали от желания нарисовать хоть что-то. Почти сразу на листе появляются наброски быстрых облаков, пробегающих прямо сейчас на небе, затем простыми линиями возникает возвышающееся на горизонте здание, под которым маленькими пятнышками снуют люди. В уголке начинают кружиться листья — рисовать что-то в динамике, как в комиксах, Дима не умеет, но получается красиво, в другом углу зарисован маленький скетчик кошки. Дубин чуть загрустил. Похоже, что дома её не обижают, любят и заботятся (хоть тот парень и был немного странным), и вроде грустить не надо, но Дима очень хочет себе питомца. Не с его графиком работы и жильëм о таком мечтать, конечно, но может, когда-нибудь. Дубин трясëт головой и продолжает рисовать. На следующем листе уже начинаются портреты — это Игорь после очередной драки, улыбающаяся Юля, склонившийся над стойкой Разумовский, безрезультатно борющийся с пятном, каре Мико — просто каре, без лица, он пока не успел его хорошо запомнить, — и, прежде чем начать следующий профиль, Дубин чуть слышно выдыхает. Хольт смотрит куда-то чуть в сторону, на губах еле заметна улыбка, волосы гладко причëсаны. Диме будто бы стыдно за этот рисунок — нет, он получился красивым, похожим на оригинал, но всё равно не то. Щëки парня покрываются лëгким румянцем, он быстро переворачивает на новую, чистую страницу и продолжает рисовать.       Спустя несколько минут Дима сдался, оторвал лист и кинул его на пол. Он честно пытался рисовать абстрактные портреты, но почему-то всегда получался Хольт. Как не стыдно этой гниде родиться с таким красивым лицом, которое слишком хорошо рисуется? Дубин встал, поправил плед и вышел с балкона. Хватит на сегодня рисования.

***

      Надо было чем-нибудь пообедать. Не сказать, что выбор еды был очень богат — можно сварить кашу, можно макароны, можно пожарить овощи.. мысли Дубина о том, хочет ли он готовить или лучше заказать доставку, были нагло прерваны звонком. Дима взял телефон и закатил глаза — звонил некий «немецкий маньяк, НИКОГДА НЕ ЗВОНИТЬ». Дубин не хотел думать, откуда у Хольта его номер.       — Я слушаю.       — Дмитрий! Рад слышать ваш голос.       — Что вам нужно?       — Я собираюсь на обед в одно прекрасное заведение, где сегодня подают просто изумительную пасту карбонара. Составите мне компанию? Всё за мой счëт, разумеется.       — Я в состоянии купить себе карбонару, спасибо.       — Дима! Я не собирался вас обижать, что вы!       — Я не обижался.       — У вас обиженный тон. Я заеду за вами через полчаса, если у вас нет других планов.       — Только после того, как вы объясните, откуда у вас мой номер.       — Расскажу за обедом, mеine herrlich.       Дубин раздражëнно вздохнул и закатил глаза. У Хольта была потрясающая способность выводить из себя.       — Ладно, я согласен, но учтите — это разовая акция.       — Не совсем понял это выражение, но увидимся через полчаса!       Дима фыркнул, быстро написал об этом в чат с друзьями и откинул телефон в сторону. Вот же засранец. теперь ещё и искать в шкафу что-то приличное — вряд ли Хольт с его замашками повезёт Дубина в простую кафешку, скорее это будет какой-то модный лощëный ресторан. На телефон тут же посыпались советы от Юли, что надеть, как заказывать, как держать ложки и так далее, но Дима запомнил лишь один — «веди себя так, чтобы этот немец о второй встрече даже не мечтал».

***

      В шкафу среди тонн мятых футболок и выцветших джинс были отысканы и надеты брюки и однотонная рубашка. Дима несколько раз подходил к зеркалу и недоверчиво разглядывал там себя — вроде бы и не слишком плохо, но слишком уж непривычно. Он пытался причесать волосы, что оказалось безуспешно, но Дубин был отчасти рад, прилизанные лохмотья на собственной голове его никогда не радовали. Под окном раздался визг тормозов, а разговоры бабулек у соседнего подъезда стали громче — Дубин был уверен, что под его окнами припарковался Хольт. И весь двор увидит, как Дима садится в его явно недешëвую машину. Фу, будто проститутка какая-то. Дорогая конечно, за дешëвыми домой не заезжают, но всё-таки. Раздался стук в дверь. С тяжëлым сердцем Дубин отправился открывать.       На пороге был Август, в футболке и пиджаке с иголочки, улыбающийся и окидывающий Диму довольным взглядом сквозь очки. И держащий в руках цветы. Красные тюльпаны. Это уже не дорогая, это уже элитная. Заранее раздражëнный Дубин взирал на эту картину с немым вопросом, который, видимо, был написан у него на лице. Хольт перестал лыбиться.       — Что-то не так?       — Я что говорил про цветы? — Дима кивком указал на букет.       — Ой, — видимо, Август забыл, и вся неловкость, которую он сейчас испытывал, отражалась на его лице, но как бы комично он бы не выглядел, злость Дубина это не уменьшило. Он забрал у Хольта букет, пару раз не сильно, но ощутимо заехал ему цветами по щекам и вручил уже помятые тюльпаны.       — И так будет каждый раз, когда вы снова решите мне подарить очередной веник? Всё ясно?       — Всё ясно..       Август выглядел растерянно и потешно. Очки съехали с одного уха, волосы растрепались, а к одной щеке прилип оторванный лепесток. Диме было почти что стыдно, но от своего образа «да я вообще сделал одолжение, что согласился встретиться» не собирался отходить.       — Ну раз всё ясно, то пошли, — Дубин осторожно убрал лепесток с его лица и первым начал спускаться по лестнице.       Он не видел тут же просиявшего лица Хольта, но точно слышал, как открывалась дверь теть Нюры, которая точно не наблюдала всю эту сцену через глазок, ну что вы. Ладно, зато ей будет о чём поговорить с другими такими же старухами-сплетницами. Диме не жалко, он темами для разговоров поделится.       Машина перед подъездом сияла начищенными серебристыми боками и тонированными стëклами. На неё заглядывались все проходящие мимо мальчишки, мужики и бабки, и Дима чувствовал себя крайне неловко, усаживаясь на переднее сиденье и осторожно захлопывая дверь. Он не разбирался в машинах, но эта точно была не лада и не москвич, так что обращаться с таким имуществом надо аккуратно. Да и вообще, скорее всего, это какое-то немецкое авто. Интересно, конечно, откуда у журналиста на такое деньги.       Хольт опустился за руль, поправляя очки и заводя машину. Дима пристегнулся, скрестил руки и про себя решил, что всю поездку будет смотреть в окно. Или в телефон. Ну в общем вести себя так, будто ему вообще это всё не интересно. Телефон зазвенел новыми сообщениями из чата. Игорь🚓 он тебя на свидание позвал ? или как это называется . Юленька✨ Только не дай ему за себя платить Если надо, я сама тебе скину сколько нужно

Дима Дубин

да успокойтесь, всё под контролем, я боюсь только чтобы он меня вместо ресторана не увëз в лес

или на кладбище, как повезëт

Юленька✨ Кинь номера машины, я пробью Игорь🚓 кинь адрес, я приеду .

Дима Дубин

Игорь нет

номера не запомнил

что за день вообще сегодня

этот карбонарой угощает, в кафе Разумовский вместо Олега вышел

уже боюсь, что там к концу дня будет......

Юленька✨ РАЗУМОВСКИЙ В ТВОЁМ КАФЕ ПОДРАБАТЫВАЕТ??? Я ТУДА Игорь🚓 не понял .       Дима со вздохом убрал телефон в карман. Скоро на Юлином канале появится новая статья, как Разумовский решил приобщиться к простому народу и поработать в Димином кафе. Ну или что компания «Вместе» провалилась и Сергею пришлось устроиться в общепит, девушка до сих пор не простила присутствие Хольта на той вечеринке, хоть Разумовский клялся и божился, что если бы он увидел там Августа — выгнал бы сразу. Слишком уж сомнительная у того была репутация для посещений подобных вечеров.       — Всё в порядке, Дмитрий? — Хольт кинул на него заинтересованый взгляд.       — Да, лучше за дорогой следите. — Дима фыркнул и закинул ногу на ногу.       — Вы после болезни сильно похудели.       — И что? Вы собрались ещё и до моей внешности докапываться?       — Дмитрий, ну что вы! — Хольт посмотрел на него и поднял брови. — Я не..       — Вот и молчите тогда. — Дима гордо поднял голову и откинулся на спинку сиденья.       Совершенно дезорентированный Август повернул голову на дорогу. Дубин тихо выдохнул. С Хольтом так и надо, но Диме было слишком непривычно быть злым. Машина остановилась на светофоре. Он кинул осторожный взгляд на Августа — и встретился глазами с карими глазами Хольта. Дубин тут же отвернулся, чувствуя, как краснеют щëки. Хольт же тихо усмехнулся и снова надавил на газ.       Конечной точкой поездки оказался какой-то слишком приличный двухэтажный ресторан на Невском. Дима подозревал, что это было одно из тех заведений, где чем меньше порция, тем больше кровно заработанных ты за неё отдаëшь. Хольт припарковался и вышел из машины, Дубин пытался последовать его примеру, но сначала забыл отстегнуться, а затем споткнулся о поребрик, почти упав прямо в руки Августа. Дима злился на себя ужасно, а Хольт, похоже, прекрасно себя чувствовал. Ему так нравилось, когда кто-то чувствует себя рядом с ним неловко или что?       — Я в состоянии сам зайти, — бросил Дима придержавшему ему дверь Хольту и вошёл внутрь.       Там всё было дорого-богато — везде столики со скатертями, лампы в красивых абажурах прямо над ними, пара официантов в рубашах и жилетках аккуратно снуëт по залу. Хольт положил руку на спину Димы и аккуратно подвëл к вежливо улыбающейся девушке у стойки.       — Здравствуйте, мадмуазель, я бронировал у вас столик на двоих на имя Август ван дер Хольт.       — Да, вижу вашу бронь, позвольте проводить вас до столика.       Девушка направилась вверх по лестнице, за ней шëл Хольт, Дима, постоянно оглядывающийся по сторонам, пытался не отставать. Их небольшой круглый столик находился прямо у большого окна, где открывался красивый вид на противоположную сторону улицы. Хольт отодвинул для Димы стул, и тот, закатив глаза, опустился за стол. Август занял место напротив. Официантка положила перед ними меню в кожаной плотной обложке.       — Можете сейчас заказать напитки, я подойду к вам через десять минут, когда вы определитесь с основным заказом.       — Дмитрий, хотите выпить что-то определëнное?       — Я.. — Дима быстро открыл меню и пробежал глазами графу напитков. Господи, это что за названия, — может.. чëрный чай?       — Будьте добры, чëрный чай и бутылочку красного полусладкого, на ваш вкус, но если будет, то принесите Тосканское. Ждём вас через десять минут. — Хольт подмигнул официантке, и она с той же вежливой улыбкой удалилась.       Дима недоверчиво взглянул на Августа.       — Пить посреди бела дня для вас нормально?       — После двух бокалов вина я буду в довольно адекватном состоянии. А вы боитесь напиться, Дмитрий?       — Я не буду пить.       — Всего один бокал, прошу.       — Посмотрим, — Дубин закрылся меню. Ему тут не нравилось.       Хольт, тихо посмеявшись, тоже взялся за выбор блюд.       — Выбрали, Дмитрий?       — Да. Буду вашу расхваленую карбонару.       — И всё?       — Я здесь не за овощами на гриле с лютыми наценками, я пришёл сюда только затем, чтобы вы объяснили, откуда у вас мой номер.       — Это допрос? — Август отложил меню и сцепил руки в замок, на его лице красовалась хищная ухмылка. — Ваш Freund Гром рассказал о их методах? А попросила об этом ваша Frau Пчëлкина?       — Нет, сам захотел. — Дима сложил руки и отодвинулся вместе со стулом.       — Вы меня радуете, — Хольт чуть ли не мурлыкал от удовольствия.       — А вы меня нет. Вы отвечать будете?       — Только после еды. Допросы, знаете ли, портят аппетит.       На столе оказался небольшой округлый чайник, тëмная винная бутылка, пара чайных кружек и пара бокалов. Услужливая девушка приготовилась записывать их заказ в блокнот.       — Так, милая, нам две порции пасты карбонары, вот эти броколли с орехами под черничным соусом. Дмитрий, не надумали что-то ещё взять?       — Нет.       — И добавьте нам ещё вот этот овощной гарнир, мой спутник etwas schüchtern. Это всё.       — Хорошо, через пятнадцать минут принесу ваш заказ.       Хольт проводил девушку взглядом и затем посмотрел на Диму, возмущëнно пялящегося на него.       — Что такое?       — Что вы там про меня сказали?       — Дмитрий, у вас так много ко мне вопросов. — Хольт довольно улыбнулся и поудобнее устроился в кресле, — у меня создаëтся впечатление, что вам небезразлична моя личность.       — Раз такой богатый, губозакаточную машинку себе прикупи, — пробормотал Дима, наливая себе в кружку чай.       — Что-что?       — Ничего. Вы в курсе, что вождение в нетрезвом виде у нас в стране запрещено, а вы себе вино взяли?       Август пожал плечами.       — Никто не узнает.       — Я позвоню в полицию.       — Какой вы злой, Дима.       — Где это я злой? — Дубин выпил немного чая и зажмурился — слишком уж горячо.       — Может, всё же выпьете со мной?       — Я уже сказал, нет.       — Ein böse Kater.       Вскоре всё та же девушка принесла и аккуратно поставила перед ними тарелки. Дубин демонстративно отодвинул тарелку с овощами, которую Хольт настойчиво пытался поставить рядом с Димой.       — Теперь-то вы будете отвечать?       — Ах, точно, у нас же допрос.       — Вы сами меня позвали.       — Ну что же, придëтся говорить. Задавайте.       — Откуда у вас мой номер? И мой адрес?       — Ну это легко. Ваш номер указан на сайте вашего кафе, там внизу, рядом с электронной почтой для обратной связи. А адрес найти было немного сложнее, поскольку это не указано в вашем паспорте.       — Паспорте?..       — Да, паспорт, удостоверение личности.       Дубин придвинулся ближе и прошипел, сжимая в кулаке вилку.       — Кто вам дал право искать мои паспортные данные?       Хольт с полной удовлетворения улыбкой тоже передвинулся ближе к нему.       — А кто дал вам право разыскивать информацию про меня? Я же уверен, что вы с Пчëлкиной искали не только в открытых источниках, но мне всё равно очень лестно, что именно вы попросили свою подругу об этом.       Пристыженный Дима отвернулся в сторону. Боже, до чего же глупо он сейчас выглядит. Хольт, как ни в чем не бывало, пьёт вино и ест свои броколли, а Диме хочется сквозь землю провалиться.       — Ну Дмитрий, вы что, расстроенны? Я не хотел портить вам настроение. Может, выпьете?       Август налил Диме бокал, и тот, недолго думая, осушил его, сразу же закашлявшись.       — Ну кто же так пьëт.. алкоголем надо наслаждаться.       — Хватит уже, я всё ещё имею право задавать вопросы?       — Я весь ваш, — Хольт растянул улыбку.       — Кто та рыжая девушка?       — Какая? Ниночка? Как бы объяснить. она одновременно мой секретарь и телохранитель.       — Она тайный агент.       — Тайные агенты делают то, что им скажут, и получают за это хорошие деньги.       — А у вас-то откуда такие деньги?       Август поставил свой бокал на стол. Его карие глаза снова стали ледяными.       — На этот вопрос отвечать не буду.       — Тогда последний. — Дима поджал губы. — Почему вы ко мне прицепились?       — А на этот вопрос я уже отвечал вам у вас дома.       — Мне показалось, что это не совсем искренне.       — Тогда вряд ли я сейчас буду признавать свою ложь, так ведь? Давайте поговорим о чём-то более приятном. Вы были когда-нибудь в Европе?       Следующий остаток обеда прошëл, как бы сказал Хольт, за светской беседой. Дима бы сказал, что Август просто задавал ему вопросы, а Дима коротко отвечал, а потом слушал истории про то, как Хольта однажды пригласили в купель в январе или как он остался не на том берегу Невы после разведения мостов. Надо отдать должное — иногда было забавно, и Дубин хихикал, закрывшись бокалом, а Хольт доливал ещё и продолжал рассказывать.       Когда официантка принесла счëт, Дима уже был в не особо адекватном состоянии. Похоже, крепкое вино посреди дня — не лучший напиток для потребления.       — Дмитрий, вы в порядке?       — Да, я просто. похоже, немного перепил.       — Всё же вы не умеете пить. С такими друзьями, как Гром, это удивительно.       — Эй! — Дима поднял на него строгий взгляд, — Я помню, что вы там писали про Игоря. И за это я вас тоже ещё не простил.       — Как же много всего того, за что я должен просить у вас прощения.. — Август вздохнул, встал и подошёл к Диме. — Пойдëмте, я вас отвезу.       Дубин встал, чуть качнувшись, и, вероятно, упал бы, если бы Хольт не придержал его. Дима вцепился в его руку, Август чуть усмехнулся.       — Вот так, пошли.       На улице яркое солнце било в глаза — это Августу было хорошо в тëмных очках, а Дима щурился и прикрывал глаза ладонью. Хольт посадил его на сиденье, но не торопился садиться сам. Дубин не выдержал:       — Может, вы за руль наконец сядете?       — Дмитрий, я бы с радостью это сделал, если бы вы меня отпустили, — и Хольт опустил взгляд на своё предплечье, за которое всё ещё мëртвой хваткой держался Дима. Дубин отпустил его, чувствуя, что краснеет до кончиков ушей.

***

      Как быстро они оказались дома, Дима не заметил. Очнулся он уже у себя дома, куда, по-видимому, его довëл Хольт. Самого журналиста нигде не было видно — значит, уехал. Ну и слава богу, Диме так было спокойней. Телефон снова трещал уведомлениями. Юленька✨ @Дима, тебя в сети второй час нет Ответь пожалуйста, мы за тебя начинаем реально переживать Игорь🚓 я ему позвоночник вырву . Юленька✨ Я правда уже боюсь, что он маньяк какой-то

Дима Дубин

всё в порчдке

я дома

чуть выпид

Юленька✨ Спасибо что живой Игорь🚓 тебя мама в детстве не учила не пить с подозрительными мужиками ?

Дима Дубин

отстань

я сппть хочу

      Дима отключил звук, стянул с себя неудобные штаны и свалился в кровать, укрывшись одеялом. Сначала он поспит, а разбираться с нравоучениями Грома будет потом.