Спрятавшийся дракон, спящий тигр

      Лёгкое движение руки, и клинок, до этого спрятанный в тяжёлых рукавах, распарывает кожу всего в нескольких цунь от него. Кровь, что удивляет, не появляется сразу, зато запах железа не ждёт и в тот же момент окутывает с ног до головы. Голова начинает кружиться. И вот, будто время замедляется, в ровной линии на шее начинает интенсивно скапливаться багровая кровь. Слышится хриплое бульканье.              — Т-ты…              Красные глаза из-за полопавшихся сосудов неверяще останавливаются на его лице. В них вспыхивает настоящее безумие. Шень Цзю вздрагивает и резко отстраняется, неосторожно шагая назад, и теряет равновесие.              Человек перед ним теряет свой облик и становится настоящим демоном с горящим взором. Рана на шее раскрывается больше, и издаётся влажный хруст. Это окончательно разрываются мышцы ‒ теперь им ничего не мешает висеть и раскачиваться то в одну сторону, то в другую при малейшем движении тела.              — Крыс-сёныш…              Шень Цзю, не отрывая панический взгляд от возвышавшегося над ним демона, пытается отползти подальше, так как ноги совершенно не держат, но его будто что-то придавило к земле. Он не может двинуться ни на цунь.              — Как пос-смел…              Зато демон делает к нему шаг. Из раны хлещет чёрная жидкость, заливает всю землю, и не видно ничего. Шень Цзю чувствует, как жидкость начинает подниматься по нему, что вызывает стадо мурашек. В животе всё переворачивается от отвращения и животного ужаса, прошивающего насквозь.              — Убью…              И тварь с немыслимой скоростью набрасывается на него.       

***

      Гордо подняв голову, Ци Цинци с невозмутимым лицом твёрдо шла, не подавая виду, что её немного смущало дикое внимание, по каменистым тренировочным площадкам пика Байчжань. В след ей кидали недоумённые взгляды ученики.              — Чего это тут делает ученица Сяньшу?       — Что тут делает главная ученица Сяньшу, ты хотел сказать, Лянь-шиди.       — Это Ци Цинци?! Та самая гадюка Цы?!       — Тише ты, придурок, услышит ведь…              Ци Цинци криво усмехнулась. Её совершенствование было на должном уровне, чтобы заметить даже писк мышонка, прятавшегося в траве, а такой громкий шёпот не услышать было невозможно. Но она решила не останавливаться, чтобы пояснить ошибки этих учеников. Цинци считала себя выше этого. Ведь можно было действовать более тонко.              Не зря её личным именем было Цы. Её владение словом было на высшем уровне.              Однако Ци Цинци отвлеклась. Ей надо было срочно найти Хэ Хуана. Она и так прождала его с неделю, думала, что он сам соизволит прийти к любимой шицзе, а потом и на недельные задания её отправила учитель, что прошёл почти месяц. Но нет. Он даже не приходил, когда её не было, она специально узнавала. Этот камень настоящий тугодум, ему надо постоянно всё разжёвывать. Поэтому Цинци и пришла сама в поисках Хэ Хуана. И в этом могли помочь другие.              Налепив на лицо сладкую улыбочку, Цинци обратилась к первому попавшемуся ученику, что выглядел довольно измученно и избито, даже черты лица расплывались, но такое было в порядке на пике Байчжань, где постоянно дрались и испытывали свои тела на прочность:       — Не мог бы шиди помочь этой шицзе в поисках Хэ-шиди? — и хитро прищурилась, услышав участившийся пульс. Внутри она плевалась от раздражения, но всё-таки взяла ученика за руку и притянула к себе. Немного лести и заинтересованности всегда работали. И воздействие ци на некоторые точки, что показывала учитель, тоже играли в этом немаловажную роль.              Однако ученик застыл. Его лицо вдруг стало пустым, и Цинци немного занервничала. Не такой реакции она ожидала от варвара Байчжань. Не такой. Перестаралась с ци?              Обычно все начинали глупо улыбаться и говорить всё, что пришло в голову. Чаще это было неприятно слышать, но на вопросы они отвечали честно. Но не застывали статуей, будто в первую ночную охоту на настоящую дикую тварь, охочей до крови.              Тот внезапно грубо оттолкнул её и яростно зашипел, взявшись за свою освободившуюся руку, словно баюкая её. Цинци не смогла сдержать удивлённый вскрик. И только осознав, что парень сделал, позволила гневу затопить её разум.              Чтобы её, Ци Цинци, главную ученицу пика Сяньшу, следующего лорда Сяньшу, толкал какой-то варвар с Байчжань…              — Да кто ты такой, чтобы позволять себе вести так, словно зверь, с молодой госпожой?! Головой ударился во время своих варварских тренировок?!       — Этому казалось, что молодые госпожи должны себя вести скромно, а не трогать кого-угодно без спросу, — в противоположность вспыхнувшей Цинци ученик Байчжань вёл себя холодно и сдержанно. В его словах была насмешка, и Цинци это совсем не нравилось. Никто никогда не смел перечить желаниям юной госпожи семьи Ци. — И разве манипулировать ци ученика чужого пика разрешается без спросу?              Скрипнув зубами от ярости, Ци Цинци глубоко вдохнула и резко выдохнула, восстанавливая потерянный баланс ци. Никогда ещё никто не смел так разговаривать с ней, особенно поучать. Ци Цинци была большой девочкой и знала, как за себя постоять. И чувствовала, когда стоит отступить, чтобы дать отпор позже.              В этот раз всё могло выйти ей боком. Учитель не должна никоим образом узнать, что она применила эту технику не во время боя и не для совсем благого дела. А если выяснится, что она практикует её чаще, чем требуется… Цинци не хотела рисковать.              — Так этот ученик знает, где находится Хэ Хуан? — только небожители знали, скольких усилий ей стоило находиться с этим учеником рядом и не набрасываться на него с мечом.       — Хэ-шисюна позвал к себе шицзунь. Шицзе может подождать его в Сосновой беседке, — Цинци лишь слегка удивилась столь необычному для Байчжаня спокойствию и недоумённо уставилась туда, куда показывала рука ученика.       — На пике Байчжань есть что-то для столь бытовых нужд?       — Пусть учеников пика Ста Битв считают варварами, но отдыхать и им тоже нужно. Эта беседка является частым местом встречи шицзуня с шибо и шишу, а ученики выбирают её чтобы совместить приятное с полезным. Запах сосны не зря считается лучшим компонентом благовоний для медитаций, — слушая приятную и грамотную речь, Ци Цинци подивилась столь забавному распределению. Что она не преминула высказать:       — Тебе бы поменяться с Лю-шиди с пика Цинцзин. Того вообще не разговоришь, а как посмотрит, порой, становится страшно. Никак решает, каким способом тебя расчленить и где спрятать.       — Шицзе не очень высокого мнения о Лю-шисюне. С чего такая оценка личности ученика пика Безмятежности? Этому не показался Лю-шисюн жестоким человеком, — ровный голос ученика немного покоробил Цинци, но она решила списать это на ситуацию до этого.       — Шиди знаком с Лю Минсинем? Он же почти не высовывается с пика. Пусть зубы у него чисты, а брови ровны, но из его уст вылетают только путаные речи, мелкие слова.       — Шицзе довольно… — Цинци чувствовала, что если он скажет ещё что-то, то ей это точно не понравится, поэтому посчитала быстрее закончить этот разговор правильным. Про неё и так много чего говорят, если она и с этим учеником подерётся, что не достойно молодой госпоже, учитель точно что-то предпримет.       — Так зачем я пришла на пик Байчжань, шиди может напомнить?       — Этому казалось, что шицзе хотела встретиться в Хэ-шисюном, — на вздёрнутую бровь Цинци отмахнулась. Прежнее раздражение ситуацией никуда не ушло, но скоротать время за разговором с не совсем отбитым варваром она не прочь.       — Шицзе совсем не против поговорить немного с таким милым шиди. Как тебя зовут?       — … Шень Цзю, шицзе с Сяньшу, — Ци Цинци видела, как поморщился младший, и ей стала любопытна такая реакция на собственное имя. И только потом она поняла, что услышала. Еле как подавив невольную усмешку, она невинно улыбнулась и притворилась приятно удивлённой.       — Шень-шиди, значит? А не тот ли это Шень, что недавно присоединился к школе во время Альянса Бессмертных? — видя, как вздрогнул Шень, Цинци чуть ли не хищно облизнулась. Это она вовремя пришла. Сердце сразу ожило.       — Шицзе очень проницательна. Этот шиди не думал, что привлёк столь большое внимание к себе вступлением в школу. Как же зовут шицзе, что столь интересуется жизнью этого шиди?       — Где же мои манеры! — и Цинци положила руку на бедро и вздёрнула подбородок, готовясь произвести настоящее впечатление. — Ци Цинци, главная ученица пика Сяньшу, будущий лорд пятого пика школы Цанцюн! Приятно познакомиться, Шень Цзю, ученик пика Байчжань.       — Взаимно, Ци-шицзе, — вежливый поклон всколыхнул в Цинци тёплые чувства к ученику. Возможно, он и не такой, каким она себе его представляла.              По крайней мере, хоть какая-то вежливость у него есть. В отличие других варваров, что даже подглядывать тихо не могут.              Тяжело вздохнув, Цинци уловила знакомые нотки во взгляде напротив.              Может, подумала она, они с ним и поладят.       

***

      Тишина пика Безмятежности была удивительна.              Днём отовсюду были слышны то яркие голоса учеников, то умиротворённые перешёптывания мастеров залов, то лёгкие нотки музыки, то страдающие уши рядом проходящих, то мирные взмахи мечом, то игривые поддразнивания, то плавное движение кисти, то резкое скрипение. Пик Цинцзин днём был живым в самом своём великолепии.              Ночью же картина немного менялась. Незаметно отыгрывались последние аккорды, делались последние мазки, закрывались ворота в учебные комнаты, завязывались ленивые разговоры, слышался шум воды и, наконец, наваливался на всех сон. Пик Цинцзин ночью был прекрасным в самом своём спокойствии.              Только в тишине пика Безмятежности можно было услышать лесной хор, сопровождающееся гулким звучанием и сочетающееся с шелестом листьев. То ветер решил исполнить свою самую лучшую песню вместе с бамбуковым лесом. И лишь избранные могли услышать этот концерт, призванный успокоить возбуждённые умы. Заставшие пик Цинцзин в это время суток всегда поражались, как правильно и естественно сошлись две эти реальности.              Днём существовал человек, а ночью ‒ природа.              И так должно было быть всегда.              Однако, думал Лю Минсинь, для пика Байчжань было в порядке вещей столь варварски разрушать устоявшуюся за многие века идиллию.              Скрывшись за толстыми стеблями бамбука, Лю Минсинь следил за группой байчжановцев, которую было слышно за многие ли от этого места, и поражался, как с такими навыками они ещё все не поумирали на заданиях. Хотя что это он так, пик Ста Битв наверняка думал, что учёным много не надо, зачем стараться быть тихими, если их всё равно не заметят. Вот только, Минсинь беззвучно хмыкнул, он уже их увидел. И ему не нравилось, что должно было произойти.              — Хэ-шисюн, ты уверен, что это нужно?       — Ли-шиди, ты сомневаешься в будущем лорде Байчжань?       — Нет, но…       — Ты ещё не главный ученик, так что мы вполне можем сомневаться!       — … это заходит слишком далеко… Лянь-шиди прав.       — Как только мы закончим с этими лисами, буду ждать вас на полигонах на вершине.       — Ты не посмеешь!       — А кто об этом узнает? Шицзунь? Так он снова ушёл. А всем остальным плевать, кто вы и что вы.       — … а зачем мы взяли этого? Разве для таких новичков, как он, не проводится специальная засада днём, где и нас больше, и шанс получить от шибо меньше?       — Шень Цзю особый случай. Если он не хочет следовать традициям, то почему и мы тогда должны?       — Но ведь…       — Поэтому Шень Цзю должен сам подсыпать щекочущий порошок в одежды этих лисов. Понятно? Иначе как мы можем принять его на пик Байчжань? А поймают, так его вина, что так неосторожно себя вёл. Если с этим не справится, то куда ему до заданий с тварями?       — Может ты и прав…              Лю Минсинь чуть не зарычал, узнав планы варваров с Байчжань. И он хотел носить эти белые одеяния? Опуститься до отравления братьев и сестёр по оружию ‒ кем надо быть? И кто этот «Шень Цзю», над которым эти решили так жестоко подшутить? Ведь, если его поймают за подсыпанием порошка, малое, что с ним сделают, это выпорют до полусмерти. А если он ещё и недавно присоединился к пику, то вряд ли переживёт такое наказание.              — Новенький? Недавно? — остановился, как вкопанный, Лю и быстро начал составлять всю картину происходящего, как учили его матушка и лорд пика. — Но ведь набора после Альянса никто не проводил. Даже если у пика Байчжань другие правила, не было слышно ни о каком новеньком, кроме… Тот парень с Альянса Бессмертных.              Бросив задумчивый взгляд на группу из трёх байчжановцев, Лю Минсинь нахмурился. Их трое, но должно быть четверо. Где же четвёртый, этот Шень Цзю?              Мысль, что даже в том, чтобы дойти вместе, эти решили бросить его и послали далеко вперёд, взбесила Минсиня. Это насколько же варвары хотят подставить новенького?              Приняв решение, как поступить, Лю Минсинь шагнул на встречу неприятностям.