Мальчик, который не хотел взрослеть

      Первые недели Гарри был в восторге от школы, от меняющих направления лестниц и исчезающих кабинетов. А позже загрустил: как оказалось, его прогнозы были слишком радужными — учась на разных факультетах, много времени проводить вместе было сложно.       Мало какие лекции были совмещенными, поэтому с Драко даже перекинуться парой слов было некогда. Драко перестал напоминать Питера Пэна и даже свою маму, миссис Малфой, — Гарри все чаще украдкой замечал за ним черты Люциуса. Вокруг него вскоре образовалась компания слизеринцев. Да и Гарри обзавелся своей. Ему не хотелось себе признаваться, но он быстро перестал скучать по Драко. И стал забывать, как весело им когда-то было играть только вдвоем. Через несколько лет обучения те события стали для него чем-то вроде детской фантазии, покрытой пылью и домыслами.

***

      — Как можно не понимать зельеварение? — Драко зло смотрел на булькающее зелье, которое по инструкции уже должно было посинеть. Но жижа, несмотря на инструкцию, оставалась болотно-зеленой. — Это же просто: читай учебник и делай, как написано.       — Вот читай и делай, а не Панси глазки строй, — раздраженно отозвался Гарри. Снейп поставил их в пару, видимо, чтобы еще раз поглумиться над Гарри — как еще можно объяснить союз лучшего и худшего учеников на зельях?       — Не на меня и Панси смотри, а в книгу, — парировал Драко. — Там как раз написано, когда надо добавлять синюю родиолу.       — Сам бы добавил, — Гарри оттолкнул издевательски протянутый ему учебник, и тот как по мановению палочки взлетел в воздух и ухнулся прямо в котел. Зелье булькнуло, заискрилось, и во все стороны полетели мокрые ошметки страниц. Одна из страниц метко летела прямо Снейпу в затылок, и весь Гриффиндор радостно затаил дыхание, но тот, к сожалению, успел взмахом палочки метнуть ее в Невилла. Невилл ловкостью Снейпа не обладал, поэтому мокрая бумага с противным чавкающим звуком закрыла ему все лицо. В классе раздались издевательские смешки слизеринцев, а Гриффиндор лишился двадцати баллов.       Гарри упрямо брел в свою гостиную, не замечая, как отстали Рон с Гермионой, и все никак не мог понять, отчего Снейп возненавидел его больше всех других студентов. В конце концов, он не был самым безнадежным учеником Хогвартса. А еще ему не было понятно, отчего Драко так сильно отдалился, и эта проблема волновала его куда больше.       А за много километров от Хогвартса, в старой усадьбе, намекающей всем своим видом на викторианскую эпоху, раздался телефонный звонок. Люциус, в отличие от Артура Уизли, не питал к магглам приятия, скорее пренебрежительное отторжение, в его картине мира они были чуть выше домовых эльфов. Но Малфой был уверен, что остальные волшебники относятся к ним подобным образом, поэтому не станут интересоваться маггловской игрушкой — примут ее за очередную блажь богатея. Поэтому по телефону можно безбоязненно вести переговоры, слишком опасные даже для зачарованного камина.       — Мерлина ради, — протянул он, прижимая к уху неудобную трубку. — Говори медленнее — я ни слова не понимаю из твоего писка.       Неизвестно, что ответил собеседник, но больше Люциус его не прерывал. Теперь он рассматривал фамильное кольцо в виде змеи, украшающее его средний палец. За время владения им он успел изучить и запомнить каждую трещинку на нем, но сейчас все равно не мог отвести взгляда от изумрудов, обозначающих змеиные глаза, — так волнительно было то, что ему говорили.       Когда на том конце раздались противные гудки, Люциус еще с минуту стоял, продолжая держать трубку в руке. В его голове проносились тысячи мыслей, и каждая последующая была приятнее предыдущей. Наконец, он громко хлопнул трубку на рычаг и освободившейся ладонью коснулся плеча. Жжения он, конечно, не почувствовал, но легкое фантомное ощущение тепла отдалось приятным волнением, и уголки губ сами собой устремились вверх.

***

      — Сегодня в половине девятого жду тебя около библиотеки, — без обиняков начал Драко, подсаживаясь к Гарри перед началом истории магии.       — С какой это стати? — фыркнул Гарри.       — С такой, что у тебя есть мантия-невидимка, — Драко и бровью не повел. — Ее, кстати, тоже прихвати.       — Какая еще мантия? — Гарри и сам почувствовал, как жалко и наигранно прозвучало его удивление.       Отец действительно подарил ему мантию-невидимку перед началом третьего курса, но Гарри был уверен, что знали о ней только Рон и Гермиона.       — Не придуривайся, — закатил глаза Драко. — Или вообще не приходи.       С этими словами он соскользнул со скамейки и направился в первый ряд, где уже сидели Крэбб и Гойл. Что два не слишком умных студента забыли под самым носом преподавателя — тайна покрытая мраком.       Гарри проводил фигуру Драко злым взглядом: неужели он правда думает, что может просто игнорировать Гарри, а потом просто подойти и позвать куда-то как ни в чем не бывало? Всю лекцию Гарри думал, какой же он напыщенный болван. Весь вечер считал его самовлюбленным павлином, которого ждет большое разочарование. А ровно в восемь-пятнадцать толкал портрет Полной Дамы, держа под мышкой едва ощутимый сверток.       Драко стоял напротив тяжелых дверей и рылся в сумке, отчаянно пытаясь найти нужный учебник.       — Наконец-то, — он обернулся на звук шагов и мгновенно потерял к сумке всякий интерес. — Пошли.        Гарри пришлось ускорить шаг, чтобы не отстать от спешно двигающегося Драко.       — Куда мы? — спросил Гарри, снова чувствуя себя семилетним мальчишкой, которого ждет неизвестное приключение. Возникло ощущение, что и не было этих трех лет отдаления, просто Драко уезжал на долгие каникулы. Гарри подумал, что спешащему Драко не хватает только зеленой треугольной шапки и пыльцы феи Динь-Динь.       — На пруд, — Драко отозвался, когда они уже выскользнули в прохладный сумрак ночи. — Сегодня полнолуние — должны появиться вельветовые светлячки.       Если бы Драко обернулся, то непременно заметил бы, как загорелись глаза Гарри. Он не нуждался в вельветовых светлячках, и даже не хотел думать, для чего они могли понадобиться Драко. Просто идти плечом к плечу с Драко было неожиданно приятно.       — Подожди, зачем тогда ты просил взять мантию-невидимку? — Гарри вдруг вспомнил про зажатый подмышкой магический артефакт.       — Чтобы убедиться, что она у тебя есть, — театрально вскинув голову, отозвался Драко и ускорил шаг, чтобы Гарри не увидел его довольной ухмылки — это свело бы на нет весь драматический эффект.       Гарри на секунду замер, потом про себя выругался и припустился вперед, догоняя Драко.       Эта часть пруда не «пользовалась популярностью» — первокурсников по ней не перевозили, поэтому берег и мутная вода имели вид гнетущий и запущенный. Гарри слышал, что на Хогвартском пруду водятся русалки, но глядя на мутно-серый участок водной глади отметил, что кроме пиявок здесь никто водиться не может.       Драко остановился и завозился в полах мантии. Гарри, подсвечивая себе палочкой, увидел, что он достал покрытую пылью банку, горлышко которой было обмотано пергаментом и перевязано грубой нитью. Драко ловко снял самодельную крышку и поднял банку над головой.       Гарри, привыкший, что из самой заурядной банки на тебя может выпрыгнуть все, что угодно, начиная от парализующего газа и кончая парочкой полтергейстов, сгруппировался. Но случилось непредвиденное. Вернее, не случилось ничего, и Гарри почувствовал себя разыгранным. Захотелось обидеться на Драко, как в детстве, и демонстративно уйти. Но взгляд Гарри упал на воду, и он обомлел.       От воды исходило бледно-зеленое сияние, будто в ней растворили маггловский фосфор. Деревья, окружающие пологий берег, подхватили необычный свет и ответили ему желтовато-синим оттенком. В резной листве стали мелькать маленькие огоньки. Сначала Гарри решил, что это отсвет воды, но огоньки независимо перемещались в воздухе, и он догадался, что это и есть вельветовые светлячки. При чем здесь вельвет, Гарри было непонятно, но какая разница, когда прямо перед тобой рассеваются звездочки, упавшие с небес?       — Мерлин, да летите вы сюда? — раздраженный голос Драко испортил все впечатление.       Он потряхивал банкой, желая привлечь к ней внимание светлячков, но те продолжали резвиться, не обращая на него ни малейшего внимания.       — Не чувствуют, — разочарованно протянул Драко и стал оглядываться по сторонам. Найдя взглядом самую крупную ветку, свешивающуюся над водой, Драко решительно двинулся к ней.       — Стой, — Гарри опомнился, когда тот уже схватился за ствол, намереваясь лезть вверх. — Можно же магией.       Драко обернулся, когда почувствовал, как Гарри сжимает его локоть. Кому другому Драко непременно сделал бы замечание о низких умственных способностях, но сейчас откровенно грубить другу детства, нарушавшему из-за него распорядок Хогвартса, запрещала высшая сила.       — Светлячки боятся любой магии, — тихо произнес он, глядя в ярко-зеленые глаза. Он не сразу почувствовал, как участилось его сердцебиение — только когда Гарри неуверенно разжал пальцы.       Благодаря Гарри Драко научился неплохо лазать по деревьям, только длинная мантия мешалась, но было поздно ее снимать. Оказавшись на нужной ветке, Драко по-кошачьи, цепляясь за нее руками и ногами, пополз вперед, туда, где мелькали светящиеся огоньки.       Добравшись примерно до середины ветки, он снова вытащил из-за пояса банку приманки и вытянул ее вперед. Светлячки оживились и стали, подрагивая, приближаться, будто увлекаемые порывами ветра. Но у самой банки будто какая-то сила предупреждала их об опасности, и они осторожно кружились вокруг, осмеливаясь только коснуться невидимыми лапками самого горлышка бутылки.       — Ну же, — сквозь зубы пробормотал Драко и изо всех сил потянулся к мерцающим огонькам.       Наконец, самый смелый осторожно залетел внутрь, и банка озарилась изнутри мягким свечением. За ним стали подтягиваться и остальные. Драко ликовал, пересчитывая добычу.       — Долго ты еще? — с берега подал голос заскучавший Гарри.       — Не лезь под руку, — Драко инстинктивно отмахнулся и потерял равновесие. Принялся копошиться всем телом, пытаясь восстановить потерянный баланс. Едва удержал светлячков и крепко вцепился в ствол ветки, будто это была метла. Будь это матч по квиддичу, он бы удержался. Но суховатая ветка сильно отличается от гладкой ручки метлы — старая кора хрустнула и осталась в ладони Драко, а он, не успевший перегруппироваться, тяжело соскользнул вбок и ухнул вниз, в самую темную пучину.       Гарри бесконечно долгую секунду наблюдал, как падает Драко. Вот он машет рукой, и блестящая банка отлетает в сторону. Вот пытается поймать воздух второй рукой. Вот выгибается в спине, инстинктивно переворачиваясь лицом вниз. Вот мантия развивается парашютом, но ни на миллисекунду не замедляет полета. Вот Драко разводит ноги в стороны, как ножницы. Вот с громким плеском ударяется о гладь воды и мгновенно скрывается под ней.       Гарри, наконец, может видеть все в нормальном, а не замедленном темпе. Он подбегает к кромке воды и видит только разбегающиеся во все стороны круги. Отчаянно вглядывается в темноту, но Драко не видит. Зовет его, но в отзывается только мертвая тишина. <      Теперь потусторонняя сила ускорила все его движения. В одну сторону он отбросил в мантию-невидимку в другую — очки. Наскоро скинул ботинки и понесся вперед, не обращая внимания, как ледяная вода царапает ступни. Когда вбежал по пояс, судорожно вдохнул и нырнул, направляясь к тому месту, куда упал Драко.       Он нащупал что-то твердое и со всей силы дернул на поверхность. В лунном свете увидел покрытую илом корягу и в отчаянии зашвырнул ее назад. Сколько Драко уже под водой? Гарри почувствовал, что начинает паниковать и сильно укусил себя за ладонь — не время поддаваться эмоциям. Он обязательно справится. Как может быть иначе? Нырнул, широко раскрывая глаза, но увидел только темную пучину. Вынырнул, чтоб глотнуть еще воздуха. Следующая попытка также не увенчалась успехом. Какое-то животное отчаяние стало давить Гарри на спину, увлекая на самое дно. Скоро силы оставят его…       «Мама, помоги…» — не помня себя от ужаса, Гарри впервые в жизни взмолился. И уткнулся ногой во что-то мягкое. Наверняка опять подводная коряга или сгусток водорослей, но он все равно дернулся к тому месту.       И для коряги, и для водорослей это было слишком тяжелым. Гарри, с трудом управляясь с руками и ногами, вытащил находку на поверхность воды, и сердце сделало облегченный кульбит — в его руках действительно был Драко. Безжизненно-бледный, с закрытыми глазами, но Драко.       Едва не завопив от восторга, Гарри поплыл к берегу, таща тяжелое тело за собой.       Драко обмяк на берегу, и из его рта бесконечно долго полилась вода. Гарри сам не знал, зачем это делает, но все равно перевернул его со спины лицом вниз и с трудом просунул колено под живот. Вода полилась из его рта еще более бурным потоком, будто теперь Драко целиком и полностью состоял из воды. Чудовищно длинную минуту ничего не происходило, а потом Драко дернулся, закашлялся, и на его губах выступили капли крови.       Гарри перевернул его на спину и увидел, как лицо Драко морщится, будто он попробовал боб Берти-Боттс со вкусом серы. Он будто нехотя приоткрыл глаза и расфокусированным взглядом посмотрел в небо. Гарри облегченно выдохнул и с этим выдохом лишился всех сил подчистую.       Драко рассеянно провел ладонью по лицу и тяжело поднялся, принимая сидячее положение. Гарри наблюдал, как расплываются его контуры и только сейчас осознал, что без очков. Надо было спросить что-то у Драко, но язык Гарри онемел от пережитого ужаса.       Драко чувствовал себя, как после не самого приятного пробуждения. Голова кружилась, а в груди отчаянно болело, словно он получил удар в солнечное сплетение. Он обратил внимание на Вельветовых светлячков, ветку над водой и его поразило понимание.       Он испуганно уставился на замершего Гарри, будто увидел того впервые. Тот сидел, рассеянно глядя на него лишенными очков глазами, и глубоко дышал. Насквозь мокрый и от этого дрожащий. Драко, вопреки желанию тела никуда не двигаться, подполз к нему поближе. Гарри перевел на него невидящий взгляд.       — Спасибо, — одними губами прошептал Драко.       Гарри не отреагировал, будто не слышал его. Тогда Драко, повинуясь желанию, наклонился и прижался к холодным губам, вкладывая в это движение всю теплую благодарность, что теплилась в нем последние минуты. Гарри вздрогнул и посмотрел на него, будто впервые увидел. Драко показалось, что тот хочет что-то сказать, но в этот момент до них донесся грозный лай, а в лица ударила яркая волна света — профессора все-таки заметили исчезновение студентов.       Драко улыбался — он увидел, как к берегу принесло его банку, на дне которой притаился единственный светлячок, отчего-то не спешащий улетать.

***

      — Хватит толкаться, — раздраженно произнес Драко, когда локоть Гарри в который раз его задел. — У меня из-за тебя строки неровные.       — Так отодвинься, — скептически отозвался Гарри, не отвлекаясь от пергамента.       — Сам отодвинься, — насупился Драко и двигаться не стал.       Филч настаивал, что за ночную вылазку студентов полагается подвесить за большие пальцы к потолку — именно такие наказания сделали Хогвартс главной школой магии. Снейп был явно не против, но, едва глянув на Дамблдора, предпочел оставить свое согласие при себе. МакГонакалл протестовала против любых физических наказаний, когда слово взял Дамблдор:       — Молодые люди нарушили строжайший запрет Хогвартса и подвергли опасности свои жизни. Сомневаюсь, что мы сможем напугать их сильнее, чем они уже напугались, — Дамблдор выразительно посмотрел на Драко, затем на Гарри. — Нам остается только их утомить. «Строчки» — лучшее занятие для этого.       Уже второй пергамент они исписывали въевшейся в голову фразой «Я не буду нарушать правила». Перья шуршали в унисон, усыпляя, а разведенный камин навевал мысли только об отдыхе, но никак не о смысле выводимых слов.       — Зачем ты полез в воду, если не умеешь плавать? — Гарри, желая отвлечься от монотонного занятия, отложил перо и снял с носа очки, протирая их краем мантии.       — Если ты забыл, то я не лез в воду, — ехидно отозвался Драко. — Я упал.       Гарри прыснул от того, как напыщенно прозвучало последнее предложение из уст Драко. Тот тоже отложил перо и повернулся. На него немного рассеянно смотрели глаза цвета летнего луга, особенно ярко выделяющиеся на фоне светлой кожи и иссиня-черных волос. Драко второй раз в жизни видел Гарри без очков. Зная, что Гарри сейчас плохо видит, ему захотелось сотворить что-то, на что сложно отважиться под внимательными глазами.       Драко сделал глубокий вдох, зажмурил глаза и подался вперед. Неуклюже сжатыми губами он почувствовал мягкость и отпрянул, еще до того, как понял, что попал в щеку.       Гарри рассеянно коснулся пальцами места поцелуя и округлившимися глазами смотрел на Драко. Щеки того заалели, а длинные светлые ресницы скрыли глаза.       — Ты чего? — глухим голосом поинтересовался Гарри, припоминая, что Драко уже целовал его на берегу пруда. Тогда Гарри принял это как благодарность или что-то вроде того. Но за что Драко благодарит его сейчас?       Драко вскинул на него острые глаза и его губы изогнулись, намереваясь высказать колкость — обычная реакция на собственную растерянность и стыд. Но Гарри и сам понял, что сказал глупость, и запоздало почувствовал томление в груди от внезапной близости Драко.       Он улыбнулся и наклонился к Драко сам. Его поцелуй получился дольше и осторожнее. А еще пришелся в самые губы Драко, осторожно вздрогнувшие, но потянувшиеся навстречу.

***

      Жизнь стала казаться Гарри легкой и приятной. Просыпаясь по утрам, он начинал улыбаться, даже если накануне не ложился часов до трех ночи. Все время хотелось смеяться самым грубым шуткам Рона, а регулярные подрывы Симуса гостиной Гриффиндора приводили в восторг. Даже Снейп перестал казаться сосредоточением злобы — кому вообще надо о нем думать?       Близились СОВы, но теплая погода и купающиеся в пруду солнечные лучи не давали сосредотачиваться на пахнущих библиотечной пылью учебниках.       Драко сидел на берегу, надежно укрытый раскидистыми ивовыми ветками от посторонних глаз. Гарри посторонним не был, поэтому сразу заприметил его платиново-светлую макушку. Драко закатал штанины и опустил ноги по колено в воду. В руках он держал толстую книгу с пожелтевшими страницами. Гарри почувствовал укол совести — он с собой даже брошюры по полетам на метле не взял.       — Будешь много заниматься — прослывешь зубрилой, — Гарри присел рядом, чувствуя от воды приятную прохладу.       — Грейнджер же не прослыла, — меланхолично заметил Драко, переворачивая страницу.       — Гермиона просто умная.       — А я, значит, глупый? — Драко поднял на него недовольный взгляд, теребя край развязанного галстука.       Гарри украдкой глянул в книгу и прыснул, запоздало прикрывая рот ладонью — со страницы ему скалился тролль, высунувшийся из-под моста. Он открывал рот в беззвучном рыке и тянулся к нему узловатыми руками, еще больше веселя Гарри — читать детские сказки перед экзаменами было не самой полезной идеей. Поэтому Гарри перестал волноваться из-за собственной лености.       Драко спохватился и захлопнул книгу, но вид развеселившегося Гарри был так ему приятен, что скоро он перестал смущаться.       — Мама в детстве читала, — пробормотал он, воскрешая в памяти приятные воспоминания.       На Гарри вслед за Драко тоже нахлынула ностальгия, хоть ему мама ничего и не читала. По крайней мере, он не помнил.       — А мне папа в детстве читал сводки квиддичных матчей. Наверное, думал, что я все равно ничего не понимаю, а я понимал. Но ничего не говорил — боялся, что папа расстроится и совсем мне читать перестанет.       Драко засмеялся, отмечая про себя, что такое вполне себе в стиле отца Гарри.       Он потянулся, расслабляя уставшую спину, и посмотрел на их неверное отражение в воде. Сам себе он показался бледным призраком, поэтому поспешил перевести взгляд на отражение Гарри. И подумал, что с Гарри вполне можно было бы рисовать Гомельского Крысолова. По крайней мере, Драко пошел бы за ним и без всякой волшебной дудочки.       — Я научился плавать, — сообщил он, разгоняя ногой водомерок.       — Правда? — удивился Гарри.       — Да. Тонуть — так себе ощущения.       Гарри не спрашивал доказательств, но Драко все равно наскоро стянул с себя рубашку и брюки и, не слушая протестов Гарри, торопливо полез в воду — все равно слишком жарко.       Гарри помедлил с минуту, а потом последовал его примеру. Вода была холоднее, чем он ожидал, но природная отвага не давала вылезти на берег. К тому же Драко беззаботно и заразительно плескался рядом, словно дельфин. Гарри лег на спину и уставился в чистое синее небо, которое видел прекрасно — забыл снять очки. Драко заметив это, тихо подплыл поближе и поднял ослепительный столб брызг.       — Эй, нечестно, — Гарри неловко встал на ноги, запоздало прикрывая стекла руками.       Бесполезно — по очкам уже пошла радужная дорожка.       — Зато эффективно, — Драко остался доволен работой.       Глядя на то, как Гарри тщетно пытается стряхнуть с очков воду, он подошел ближе. Гарри выжидательно уставился на него близорукими глазами. Драко всегда чувствовал усиленное волнение, когда встречался с таким беззащитным взглядом. А сейчас, обнаженный и лишенный сторонних наблюдателей… Драко порадовался, что стоит в воде по пояс.       Сам не зная зачем, он забрал у Гарри очки и надел себе на нос. Мир сразу потерял привычную четкость.       — Мне идет? — томно поинтересовался он.       — Откуда я знаю, говорящее пятно? — засмеялся Гарри.       Драко неловко протянул руку вперед и уперся в холодную грудную клетку. Гарри вздрогнул от щекотного прикосновения и перестал смеяться. Драко шагнул ближе, почти вплотную, и стянул очки. Гарри смотрел на него странно — лицо его замерло в ожидании, а глаза пытались поймать что-то в чужом лице. Драко надел на него очки так, чтобы стекла оказались на макушке и не прятали от него внимательных глаз. Ладонь сама скользнула на щеку и очертила скулу. Дыхание Гарри стало тише. Он пытался сосредоточиться на лице перед ним, но оно нещадно расплывалось. И что-то подсказывало Гарри, что дело сейчас не только в его близорукости.       Драко потянулся вверх и коснулся носом кончика носа Гарри. Едва-едва. Только чтобы почувствовать, как свежее дыхание щекочет кожу. И прижаться губами к гладкому подбородку. Не целуя, просто впитывая приятное ощущение. Гарри с тихим плеском поднял руку и коснулся шеи Драко. У того побежали мурашки от приятного прикосновения, а в груди возникло ноющее чувство, будто стократно усиленное ожидание чего-то.       Он прикрыл глаза и потянулся к губам Гарри уже настоящим поцелуем — горячим и нетерпеливым. Гарри приоткрыл рот, охотно впуская внутрь мягкий язык. От удовольствия перехватило дыхание и пришлось схватиться Драко за плечи, чтобы унять внезапно возникшее головокружение. Драко обнял его за пояс, несмело прижимаясь к нему животом. Гарри вздрогнул, чувствуя, как быстро-быстро стучит сердце Драко, а в бедро упирается нечто недвусмысленное. Он замер, широко распахнув глаза, а Драко воспользовался этим, еще сильнее углубляя поцелуй и мягко скользя руками по его плечам, груди и спине. Если у Гарри и было слабое намерение сопротивляться, оно исчезло, как только рука Драко скользнула между ними и нырнула к резинке трусов. По всему телу резко прошла волна и остановилась внизу живота, скрутившись там тугим узлом.       Рука Драко тем временем скользнула под резинку и прошла буквально в линии от его поднимающегося члена. Гарри вздрогнул и ощутил разочарование, когда пальцы щекотно коснулись волос, но так и не задели того, что левее. Кровь с новой силой бухнулась туда, заставляя Гарри самого искать чужого прикосновения. Драко выдохнул ему в ухо, и на затылке Гарри приподнялись мелкие волоски. Он положил руку на бедро Драко и провел ею вверх-вниз — Драко вздрогнул и судорожно вздохнул, прижимаясь к Гарри крепче. Гарри чуть отстранился и поймал взгляд светло-серых глаз, полуприкрытый подрагивающими веками. А потом сам поцеловал Драко, так глубоко, как только мог.       Драко замер, подчиняясь резким и настойчивым движениям, а потом сжал налившийся кровью член Гарри. В груди засвербило — еще этим утром он и мечтать о таком не мог.       Гарри закрыл глаза, а с его разомкнутых губ сорвался блаженный выдох. Было так приятно, что хотелось просто полностью раствориться в этом ощущении. Рука Драко несколько раз провела по разбухшему стволу и остановилась, а головке, чуть оттягивая крайнюю плоть.       Гарри застонал и сильнее стиснул прохладное бедро Драко. Потом скользнул выше и, не останавливаясь, нырнул под влажную ткань.       Трогать чужой член вообще-то было странно, но Гарри некогда было долго об этом думать — движения Драко становились все резче, а его собственная рука уже изучала яички и скользила по твердому стволу. Драко сдавленно застонал и ткнулся носом Гарри в плечо. И никак не мог понять, что же лучше — бесстыдно трогать Гарри или то, что Гарри трогает его.       В крови обоих бушевал гормональный коктейль из страха попасться и запретного удовольствия, и одно усиливало другое.       Гарри не сдержался первым — стиснув ягодицу Драко, он протяжно застонал и ткнулся прямо в его кулак, чувствуя, как пульсация члена доходит до своего предела и резко разносится по всему телу, освобождая накопившееся напряжение. Драко, кожей чувствуя сдавленный стон Гарри, запрокинул голову и сам вцепился в его замершую ладонь.       «Только не останавливайся, Гарри. Не сейчас, когда я уже…» — застучала в затылке единственная мысль. Выгнувшись и изо всех сил стискивая пальцы Гарри вокруг собственного члена, он кончил, задыхаясь и с трудом ловя тяжелый воздух. Дыхание Гарри щекотало лицо, не давая прийти в себя. Драко с трудом открыл глаза и прижался щекой куда-то к шее Гарри. Ничего делать не хотелось. Только стоять вот так и вглядываться в далекий горизонт.