Беспричудный

      Это были не Патриаршие пруды, а сам я не был Воландом. Я был самым обыкновенным мальчиком, подростком, был беспричудной никчемностью с одной маленькой тайной. У меня не было цели спасать кого-нибудь. Просто… Наверное, именно это в будущем я назову роковой случайностью. Из-за этого моя относительно нормальная жизнь покатилась к чертям. Точнее, покатилась-то моя жизнь к чертям давно, но, чтобы самому осознать это, мне потребовалось очень много времени.       Итак, в Мусутафу всё еще не было Патриарших прудов, а я однозначно не был Воландом, но… Тучи надо мной уже начинали сгущаться.

***

      Он шел долго, очень долго. И очень сильно устал. Ему хотелось спать. Уже надоело всё — и прохожие, и эта улица, и одиночество. Больше всего надоели воспоминания. Ему не хватало обычной жизни дома. Однако с недавних — или с давних, он уже не помнил, как давно он сбежал оттуда — пор дома у него не было. Это бесило.       — Хей, мальчик, ты чего это один по улице гуляешь? Потерялся? Где твои родители?       Мальчик поднял удивленное лицо, всматриваясь в неожиданного собеседника. Перед ним стоял подросток, старше самого мальчика лет на десять. Он не ожидал чего-то положительного от очередного прохожего. «Наверное, и этот скажет «дождись героев». Вот ведь…», — промелькнула тоскливая мысль. Сколько дней он не ел? Он не помнил этого. Также, как и не помнил, сколько дней прошло с его побега из дома.       Парень перед ним разительно отличался от остальных прохожих. Он не морщился от вида оборванца, уже который день слоняющегося беспризорным по улицам. Да и внешне он выделялся из толпы доволно-таки сильно — его зеленые волосы слишком выделялись на фоне остальной толпы. А еще парень был в очках. Молчание затягивалось. Четырехлетний мальчишка не знал, что ответить на довольно-таки простой вопрос, а его собеседник молчал, ожидая хоть какого ответа. Судя по всему, даже если он скажет что-то, не относящееся к ответу на его вопросы, его, как минимум, выслушают. По крайней мере, мальчик на это сильно надеялся. То, что конкретно этот прохожий предпочитал минимуму максимум — ребенок еще не знал.       — Шимура… Тенко, — тихо прохрипел «потерявшийся» ребенок. Зуд в шее всё никак не утихал.       — Ну а меня зовут Мидория Изуку, — странный подросток улыбнулся, протягивая ему руку, — Вот и познакомились. Хочешь пойти со мной? — этот вопрос поверг в шок. Причем не только самого Тенко. Несколько прохожих обернулось, почти что в ужасе смотря на них двоих. Ребенок лишь нахмурился — он, конечно, знал, что выглядит он пугающе, но это было слишком несправедливо. Слишком! Сам же Мидория-сан хмыкнул, отмечая повышенное внимание к ним двоим всего лишь несколькими мимоходом брошенными фразами, — Самим помочь слишком боязно. Небось говорили тебе что-то про героев, типа, «дождись их, они обязательно помогут», а сами мимо шли, а?       Шимура неуверенно кивнул, не решаясь что-либо говорить — в горле итак пересохло, он даже собственное имя сказал с огромным трудом. А от услышанных только что слов в горле застрял еще и какой-то комок, мешающий говорить. Это был единственный прохожий — «нет, не просто прохожий, у него есть имя — Мидория-сан!» — который ему действительно предложил помощь. Перед глазами встали родители и Хана. Мальчика затрясло. Протянутую руку Мидории Изуку он так и не принял.       — Вот оно как. Я-то спросил наугад. Не ожидал, что… Ладно, об этом попозже. А теперь, давай всё же пойдем, пока ты окончательно в голодный обморок не рухнул, — Мидория-сан взъерошил себе волосы и вопросительно посмотрел на Тенко. Мальчик кивнул, — В таком случае, следуй за мной, Шимура Тенко-кун.       Эта встреча была судьбоносна для Тенко. Он не знал, что из себя представляет этот странный парень, не знал, почему тот предложил ему свою помощь. Он мало задумывался об этом, пока шел вслед за этим человеком. Он не думал об этом не потому, что просто был благодарен, что его заметили, а все остальное ему было побоку. Вовсе нет. Он просто хотел поесть. Он планировал хоть что-то поесть прежде, чем задуматься над причинами того, почему ему помогли, и что он может дать взамен этому человеку.       Люди на улицах их провожали настороженными взглядами. Тенко отчаянно хотел скрыться от всего этого внимания, спрятаться и никогда не показываться людям на глаза — ему было страшно. Мальчишка не видел лица Мидории-сана, лишь его спину. От него шла уверенность в своих силах. И, если уж совсем честно, то только из-за этого Шимура еще не сбежал, продолжая терпеть излишнее внимание. У него опять зачесалась шея.       Шли они недолго. Буквально через несколько минут центральная дорога сменилась незнакомыми для Тенко переулками — в этой части города он еще ни разу не бывал. Людей здесь было поменьше. И атмосфера была другая, не такая, как в остальном городе. Здесь было тихо. Так тихо, что Тенко боялся громко переставлять ноги и вообще дышать, лишь бы не спугнуть ту самую тишину. В отличие от него, Мидория-сан этого, казалось, вообще не боялся — его мягкие шаги в окружающей тишине слышались отчетливо. У парня на ногах были кроссовки.       Переулки между домами, в которые завел их его будущий спаситель, внешне были немного необычными. Они напоминали мальчику лабиринт, и были достаточно узкими, чтобы на месте с трудом могли разойтись три человека, идя при этом вплотную одной шеренгой.       — Добро пожаловать, Шимура Тенко-кун, — зеленоволосый проводник открыл перед мальчишкой входную дверь, приглашая его войти.       Внутри оказалось уютно. Судя по всему — а если быть точнее, то по наличию и количеству тапок — это была прихожая, а в самом доме проживало человек пять. Ему правда можно? Тенко неуверенно переступил порог. И тут же спрятался за Мидорию-сана: с конца коридора кто-то выглядывал.       — Не бойся, Тенко-кун. Они такие же дети, как и ты. И не причинят тебе вреда. Я вернулся, Шинро, Кёсей. С пополнением. Позвоните взрослым, — Тенко сглотнул. Он задрожал. Зачесалась шея. Взрослые — это звучало жутко, по мнению мальчика.

***

      Ребенок выглядел голодным. Это было его единственным оправданием этого поступка, который он совершил, приводя сюда малыша Тенко. Изуку привел его на квартиру Ёсиды-сан. Не то, чтобы у него вообще был выбор, куда привести мальчика, но женщине и так нелегко с сыном приходится, а он ей уже второго подкидывает. Он надеялся, она не будет на него так уж сильно ругаться.       Скушал мальчик много. Изуку знает, что при голодовке лучше начинать есть понемногу, однако молчит. Взгляд Шимуры-куна говорит о многом — ему страшно, он голоден и готов делать ноги от него, Изуку, в любой момент. А еще — есть капелька любопытства, что-то вроде «зачем я тебе нужен?», причем эта капелька маленькая-маленькая, но въедливая… Изуку делает заметку у себя в голове. Имя мальчика уже почти и не бьет по голове огроменным таким топором. Студент геройской академии молится всем богам этого и близлежащего миров, благодаря их за то, что он опередил Все За Одного. Молится и вздрагивает периодически — скрывать Шимуру от Шигараки-старшего долго не получится.       — Что вам от меня надо? — еле слышный вопрос от мальчика оглушает Мидорию. Он прерывает мытье посуды и разворачивается к столу. Долго думать над вопросом не выходит: надломленный взгляд Тенко не терпит промедления.       — Я подумал, что тебе нужна помощь. Вот и всё, — Изуку неловко пожал плечами. Помогать другим, когда ты и сам ребенок, для него странно. Он привык, что детям помогают взрослые, а не такие же дети.       Взрослые, ау! Очнитесь! Пожалуйста, помогите мне нам ему.       Тенко серьезно кивает на такой ответ. Кулачки всё еще сжаты. Наверное, всё же Изуку сможет стать героем, раз уже сейчас, будучи в амплуа студента геройской академии, у него получилось хоть как-то помочь. Хотя, он не уверен. Общество героев и злодеев жуткое, тут никто, как в комиксах, не спасает, а если и спасает, то ради славы, денег, выгоды. Он не раз видел, он знает. Это… Ужасно. Жутко. Жить в таком обществе порой просто невозможно.       До прихода Ёсиды-сан Мидория знакомит Тенко с квартирой. При выходе из кухни на них почти что налетают два маленьких ураганчика — Шинро и Кёсей хотят знать всё. Буквально всё — от первого вздоха до последней мыслишки. Шинро, как более взрослый, умело скрывает своё любопытство, однако его кончик хвоста, отплясывающий на полу чечетку, выдает Кимуру с головой. Изуку улыбается.       — Я — Ёсида Кёсей, пять лет! Как тебя зовут? Давай дружить! — позитив из всех щелей.       — Шимура Тенко. Мне четыре года. — хмурый молчун.       — Меня зовут Кимура Шинро, мне семь лет. Приятно с тобой познакомиться, — церемонный поклон и вежливая речь.       Где-то всё это Изуку уже видел. Он даже знал, где.

***

      — Дети, представьтесь. Нам еще коротать здесь несколько лет, так что давайте познакомимся поближе.       Воспитательница показалась мне чересчур чопорной, если так она разговаривает с детьми, то как её выдержать, я не представлял. То есть, представлял, конечно, однако среди всей группы детей под её командованием только я был настолько особенным отбитым, чтобы терпеть детскую тиранию. Остальные же были самыми обыкновенными детьми. Это была не коррекционная группа, я узнавал у Инко. И это не была группа маленьких гениев, однозначно. Мама Кацуки специально говорила об этом обеспокоенной Инко одним из вечеров, когда мы с Кач-чаном ночевали вместе.       — Бакугоу Кацуки, 3 года, — он уже тогда стремился всё делать первым. И даже представляясь, хмурился, как будто делал остальным великое одолжение. Я не сдержался и тихо хихикнул. Кач-чан тут же посмотрел на меня одним из своей серии убийственных взглядов. Я быстро поднял руки в защитном жесте. Меня тут же заметила воспитательница. Как итог, вторым представляться должен был я.       — Меня зовут Мидория Изуку! Мне тоже три года! Давайте дружить! — и нет, это не я такой экспрессивный и надоедливо-счастливый, это мой хитрый план по избавлению от общества детишек. Мне было достаточно взрывного Кач-чана, остальных выносить я не мог. Одиночка я, что уж поделаешь?       — Меня зовут Хаваеши Юмэ, — третья девочка сделала церемонный поклон. В три года и церемонный поклон? Вау… Я в ужасе, — Мне три года. Пожалуйста, позаботьтесь обо мне. И да, я согласна с тобой дружить, Мидория-кун.       … Это был полный провал. Вместо того, чтобы стать счастливым идиотом по типу Узумаки Наруто, с которым никто не хотел дружить, а он не понимал своего счастья, я почему-то оказался негласным лидером своей маленькой группки. После Юмэ согласились дружить еще четверо. Мой первый план в моей жизни успешно полетел к чертям. Так у меня появились друзья.

***

      — Давайте дружить, ребята, — Изуку потрепал старших детишек по голове. Тенко он трогать не рискнул — ребенок как-то странно прикрыл голову руками, явно завидев хорошо знакомый ему жест, — Тенко-кун, мне тоже хочется с тобой подружиться. Как я уже говорил ранее, меня зовут Мидория Изуку. Мне шестнадцать лет. Давайте вместе позаботимся друг о друге.       Мальчик молчит. Растерянные Шинро с Кёсеем переводят взгляд на Изуку. На мгновение повисает неловкая тишина.       — Ты не знаешь, что сказать? — Тенко кивает, — Это нормально. Такое бывает, когда в голове слишком много мыслей, и тебе кажется, что это сон, — мальчик кивает увереннее, — Могу сказать только две вещи: это не сон. И с этого момента всё у тебя будет хорошо.       Пообещать второе для Изуку было сложнее, чем сказать первое. Он и сам не был уверен, будет ли с ними со всеми всё хорошо, и ненавидел пустые обещания, не подкрепленные делом, но Шимура-кун выглядел одиноким. И не самым глупым мальчиком, чтобы не распознать попытку заботы и попытку дать обещание. Кивка Тенко все трое ожидали с замиранием сердца. Однако после него всем стало кристально ясно — на какое-то время мальчик перестал искать подвох там, где его нет.       Остальную часть времени Изуку читал детям книгу. Это не была сказка, скорее легенда времен до двадцать первого века. Про Геракла. Свою любимую книгу, «Мастер и Маргарита», Изуку боялся читать детям — ждал их взросления, ибо сейчас не поймут. Не поймут — значит, отвлекутся от рассказа, отвлекутся от рассказа — обидно будет. И ему — за любимую книгу, и детям — «мы ничего не поняли, давай про Геракла!». Была уже попытка.       На этот раз дети продержались целый час. После, начали засыпать, при этом уговаривая Изуку продолжить чтение. Тенко молчал, но и он, нет-нет, да и потирал глаза. Они так и заснули, лежа на диване, слушая как Геракл поразил своего друга. Страшные сказки на ночь, но лучше уж такие, чем всякие комиксы со Всемогущим в главной роли, где он всех спасает, а о «незначительном» побочном ущербе — к примеру, людях в порушенных зданиях — ничего не говорится.       Пока дети спят, Изуку делает домашние задания. Завтра суббота, и это значит, что в Юэй будет только урок усиленной физкультуры, но студент старается урвать время на учебу где только можно, делая исключение только членам своей семьи: Инко, детям и Ёсиде-сан с Джином-саном. Время на них он старается находить всегда.       Вечером в квартиру приходит Момоко-сан. Уроки уже выполнены, а Изуку просто наблюдает за спящими детьми, даже не решаясь их будить, чтобы они поужинали. Джина-сана почему-то всё еще нет. Возможно, в этот раз он ночует у себя?       — Я дома.