we light up the sky

      Серендипность — сущ. — найти что-то хорошее, когда этого не искал.       "Как приятно встретить вас здесь", — её бархатный голос невозможно было не заметить. Увидев то же выражение лица, с которым она приветствовала его в первый раз, Серж заметил также, что она сидит на том же самом месте, где он встретил её три дня назад, на этот раз с сигаретой между двух пальцев. На эту броскую деталь Серж лишь ухмыльнулся.       — Я тоже рад тебя видеть, Клементина, — что-то в её внешности сегодня было не так. "Может быть, она сменила цвет волос? Нет, этого не может быть, это тот же самый фиолетовый. Она выглядит такой уставшей…" Серж, однако, не прокомментировал последнюю деталь.       — Я не знал, что ты куришь.       — А, это? Нет, это просто моя тайная слабость. На самом деле я не слишком часто балуюсь таким. Это вредно для здоровья, и вся вот эта дичь, — то, как Клементина завершила свою речь, натолкнуло Сержа на мысль, что ей было наплевать на последствия для своего здоровья. Скорее всего, что-то другое сдерживало её.       — Почему ты начала курить? — спросил он, и Клементина подняла на него взгляд. На долю секунды Серж увидел проблеск в её светло-голубых глазах. Такой, словно если бы они зажглись лишь ради этой единой вспышки.       — Моя... Эм... Моя мама много курила. Ей это так нравилось, вот это вдыхание-выдыхание. Не знаю, наверное, я переняла это от неё… — а затем её глаза снова стали пронзительными. Было ясно, что Клементина как бы потерялась в своих мыслях, воспоминания стали накатывать на неё волна за волной. После нескольких неловких мгновений Клементина заговорила снова, её голос был гораздо бодрее, словно пытался замять предыдущий момент.       — В любом случае, она, эм, она заставила меня пообещать не делать этого. Это было до того, как мы расстались…       — Тогда зачем ты это делаешь?       Клементина грустно ухмыльнулась в ответ и сделала еще одну затяжку этой несчастной догорающей сигареты.       — Я делаю это ради неё. Как бы странно это не звучало, я делаю это ради неё. Знаешь, когда у тебя не остается ничего, кроме воспоминаний о человеке, даже его фотографии, ты как бы цепляешься за вещи, которые напоминают тебе о нём. Курение является такой вещью для меня. Всякий раз, когда я курю, мне кажется, словно она всё ещё здесь, со мной… Как будто она все еще сидит рядом, и моя голова всё ещё покоится у неё на плече… Это заставляет меня забыть, что я ушла. Клементина продолжала вдыхать свою сигарету, хотя было очевидно, что эта сигарета вот-вот закончится. Эта последняя деталь не имела отношения к Клементине. Её руки дрожали, дрожали губы. Всё, что ей хотелось сейчас, это закрыть глаза и позволить тем слезам, которые она отчаянно пыталась скрывать все эти годы, позволить этим проклятым слезам свободно скатиться по её щекам. Клементина действительно хотела потеряться.       Серж понимал её отчаяние. Всем своим существом он хотел помочь ей. Это было нелепо, потому что Серж едва знал эту девушку. И всё же, всё, что ему хотелось сделать в тот момент – крепко обнять её, несмотря на все несчастья. Ему даже трудно было дышать в этом воздухе, пропитанном тоской.       "Нет, Серж, ты не можешь этого сделать! Ты даже не знаешь эту девушку. За несколько недель до этого она была для тебя никем. Она всё ещё такая, ради бога!"       Но разумом Серж взаправду чувствовал необходимость утешить сломленную девушку, сидящую у него перед глазами. Его сомнения взяли верх, и Серж не сделал ничего.       — Я… Думаю, мне лучше уйти, — поспешно сказал он.       — О, нет, пожалуйста, не уходи… — глаза Клементины пронзили его взглядом. Эти небесные глаза действительно не хотели, чтобы он уходил. И именно они убедили его остаться.       "Вот! Вот что было не так с сегодняшним взглядом Клем. У неё другие глаза! Я помню их зелёными, но сегодня они голубые… Что бы это ни было, Серж, вероятно, твоя болезнь влияет на тебя".       Даже этот тихенький голосок в его голове насмехался над Сержем время от времени .       — Прости, я так глупо себя повела. Я слишком много думаю о своём собственном неуместном дерьме иногда, — сказала она с лёгким смешком, надеясь избавить Сержа неловкости от этого момента, произошедшего между ними.       — Эй… Всё в порядке. Нам всем нужно немного времени, чтобы отпустить свой негатив. Это абсолютно нормально. Не беспокойся об этом, — сказал он и искренне улыбнулся. Клементина продолжала смотреть на него ещё какое-то время, и вдруг икнула. Они оба рассмеялись, и это стало для них небольшим забавным облегчением. Видит Бог, им это действительно было нужно.       — Эй, ты не голоден? — спросила Клем и вытащила из своего рюкзака маленькую корзинку для пикника. — Слава богу, они всё ещё тёплые, — пискнула она и улыбнулась, словно довольный ребенок, которому дали желанную конфету. Своими миниатюрными ручками она открыла его крышку, показывая, что было внутри.       — Это яблочные тарты, — продолжила Клем. — Теперь я могла бы придумать какую-нибудь причудливую историю о том, как этот рецепт передавался из поколения в поколение в моей семье, но, пфф, нет. На самом деле, моя мама вообще не умела готовить. Ничего, вообще. Так что я просто нашла этот рецепт в Пинтересте, — закончила она с легкой улыбкой и отправила в рот довольно крупный кусок.       Серж просто продолжал смотреть на нее с изумлением. Она действительно была странной девушкой, но что-то в глубине его сердца подсказывало ему, что она из тех людей, с которыми чувствуешь себя по-настоящему комфортно. Она была действительно очаровательна, по-своему, по-особому.       — Ну же... Не заставляй меня чувствовать себя избалованным ребенком, который доедает всё до последнего кусочка шоколадного торта на обеденном столе. Возьми немного, — сказала она и жестом предложила ему откусить. Серж переключил своё внимание с Клементины на маленькую корзинку, которая действительно наполняла воздух вокруг очень сладким, почти домашним ароматом. На долю секунды это напомнило Сержу о моментах, когда он возвращался домой и встречал бабушку, пекущую пирог на кухне. Это вызвало искреннюю улыбку на его губах.       — Они такие вкусные…       Клементина лишь улыбнулась на это и отправила в рот ещё один кусочек.       — Так что же привело тебя сюда, приятель? Зачем переезжать из Лос-Анджелеса в эмм… Считай, в никуда? Что стукнуло тебе в голову?       Серж усмехнулся. Он знал, что рано или поздно этот вопрос всплывёт.       — Ну, как заведено во всех клише, кое-что произошло, и это заставило меня понять, что пришло время бежать.       — Ладно… Что это за "кое-что"? Если не секрет.       Теперь Серж был точно озадачен. Он понятия не имел, будет ли правильным ответить на этот вопрос. Он не мог заставить себя сказать ей о его состоянии, пока нет. Он не хотел отталкивать её. Почувствовав его внутреннее смятение, Клементина резко заговорила:       — Эй, всё в порядке. Не говори, если ты не готов. Прости, что я вообще спросила.       Что ж, вот ты и упустил свой шанс, ты, жалкий идиот! Почему ты не мог просто сказать ей? Может быть, она бы и не отвернулась. Теперь у тебя нет возможности узнать даже это. Молодец, Серж!       Все эти дни, проведенные в Трансильвании, каким-то образом избавили его от бремени осознания того, что он болен. Конечно, пребывание там в первую очередь было напоминанием о его Альцгеймере, но помимо этого, за эти великолепные семь дней Серж наконец-то начал чувствовать себя прежним. Он просыпался утром, как и все остальные. Он завтракал каждое утро, как и все остальные. Он делал всё так, как делают нормальные люди. Конечно, ему приходилось время от времени принимать какие-то таблетки, чтобы помочь своему разуму не разрушиться, но Серж все равно делал это без особых раздумий. Всем посторонним казалось, что Танкян наконец-то привел свою жизнь в порядок. Однако в глубине души Серж знал, что всё это было притворством. Он был полностью в отрицании.       Чтобы скрыть молчание, повисшее между ними, Клементина закурила очередную сигарету. Затем она предложила одну Сержу, но тот вежливо отказался. Пока Клем затягивалась и выдыхала свой последний дым, она заметила, что по какой-то причине Серж отказывался смотреть на неё. Вместо этого его глаза были сосредоточены на стеклянной поверхности озера, как и в прошлый раз. Через пару минут зазвонил будильник, и в глазах Сержа появилась паника. Он начал рыться в карманах, лихорадочно ища то, чего там не оказалось.       Чёрт. Чёрт, чёрт, чёрт!       — Что такое? Что случилось, Серж? — Клементина выпучила свои голубые глаза, одновременно беспокойно и испуганно. Она никогда ещё не видела, чтобы чьё-то лицо так бледнело буквально за долю секунды.       — Мои таблетки… Я не могу найти их… Н… Наверное, дома оставил. Мне нужно идти, пока не забыл, — Серж начал метаться туда-сюда. Клементина застыла, выглядя обеспокоенной.       — Мне нужно идти, прости, — поспешно сказал он, и тяжёлыми шагами пошёл прочь. Если бы он только знал, что пошёл не в ту сторону.       — Ой, Серж! Не в ту сторону, — прикрикнула она. Серж обернулся и подделал улыбку, чтоб убедить её, что всё в порядке, и пошёл обратным путём. Клементина, видя всё это, мигом направилась к нему. Хватая его за руку, он сказала, что он, определенно, был слишком взволнован, чтоб ясно думать сейчас. И поэтому она проведёт его до дома, потому что что-то внутри ей подсказывало, что нельзя доверить ему найти путь обратно самому.       Ни один из них не проронил ни слова на пути до дома. Клементина крепко держала Сержа за руку, и другой свободной ладонью она слегка массировала его руку для пущего спокойствия. Она правда не знала, что ещё делать, но этими мягкими поглаживаниями она пыталась донести ему, что всё будет хорошо, хотя она чувствовала, что ему было явно не очень.       Серж был на грани срыва. Он не понимал, почему эта девушка помогает ему, но был искренне благодарен. Всё, что ему хотелось — разнести всё прямо сейчас, но тихий голос внутри говорил ему не делать глупостей. Это бы только оттолкнуло девушку. Почему это происходит с ним? Он не смог даже позаботиться о себе. Он чувствовал себя беспомощным. Жалким существом. Ему так хотелось выплакать это всё, и просто отдаться комфорту, который дарила эта девушка. Но что-то останавливало его.       — Всё хорошо, мы почти здесь, — сказала Клементина уверенно, когда они дошли до крыльца. Серж тут же освободил свою руку от её хватки, и рывком прошмыгнул внутрь, как сумасшедший. Клементина осталась стоять под дверью, слишком уж стесняясь зайти внутрь. Ей показалось странным, что Танкян не закрыл дверь, когда уходил. Конечно, тут было одно одно из самых безопасных мест на Земле, но всё же, по привычке он должен был закрыть дверь хотя бы на один поворот ключа. Это определенно было странно. Клементина не знала, правильным ли будет зайти в дом — вдруг Серж не хотел больше её видеть сейчас. Всё сомнения покинули её, когда она услышала звук бьющегося стекла изнутри.       — Серж, всё в порядке? Серж! — она прибежала внутрь, чтоб найти опечалившегося мужчину сидящим на холодном деревянном полу.       — Таблетки… Я оставил их в этом стакане, но я, такой "молодец", что не справился и с этим… — закончив, он закрыл лицо руками. Клементина взглянула на таблетки, разбросанные по полу, и ногой откинула их в сторону.       — Эй, — сказала она строго. Когда ответа не послышалось, она повторила:       — Эй, посмотри на меня, — и взяла его руки в свои, чтоб посмотреть прямо ему в глаза. То, что она увидела перед собой, разбивало ей сердце. Несмотря на это, она находила в себе силы держаться. Она будет для Сержа безопасным убежищем, его маяком в шторм.       — Всё будет хорошо, Серж, окей? — своими голубыми глазами она прожигала его карие в надежде передать Сержу всю силу и надежду, которая была ему так сильно нужна сейчас. Она погладила его по руке нежно, и спросила, где у него аптечка. Он устало прошептал, что она лежит в шкафчике в ванной. Клементина затем спросила, где находится ванная, и Серж лишь безысходно огляделся по сторонам. Казалось, что он так отчаянно искал что-то глазами, словно это место должно напомнить ему, где она. Увидев, что он не способен был ответить, Клементина тут же умчалась, чтобы найти эту грёбанную ванную как можно быстрее.       Оказалось, найти её было довольно просто. Она была прямо за углом, и Клементина нашла шкафчик в считанные секунды. В нём лежали таблетки, фиолетовые, синие, и немного красных. Она внимательно прочитала этикетки: Донепезил, Ривастигмин, Реминил. На красных таблетках не было ни названия, ни описания. Схватив две синих, как было написано в инструкции, она быстро вернулась на кухню. Серж всё ещё сидел на полу. Он не сдвинулся ни на дюйм, а его голова всё так же покоилась между коленями.       — Эй, я нашла их. Давай присядем, — сказала она обнадёживающе и предложила Сержу присесть на краю широкого, уютного дивана. Он выглядел абсолютно обескураженно. Его разум явно находился где-то в ином месте.       — Голубые, две таблетки, — размеренно сказал он после.       — Ага, я умею читать инструкцию, гений, — сказала она, пытаясь разрядить обстановку. Губы Сержа сформировали лёгкую улыбку, которая так же быстро пропала. Клементина дала ему стакан воды, и Серж тут же выпил своё лекарство. Закончив, он взглянул на Клементину. Она, в свою очередь, чуть опустила свою голову, и на её губах появилась одна из самых искренних улыбок, что Серж видел. Это невероятно сильно согрето ему сердце.       — Клементина, я… — но его остановила на полуслове Клементина своим тихим "Ш-ш-ш". Он хотел сказать, как ему жаль за всё то, что случилось. Она не должна была это терпеть. Это была не её забота.       — Не надо этого. Тут незачем извиняться.       На это Серж ничего не ответил. Зато его глаза говорили за него. Если то, как он смотрел пару минут назад, разбивало ей сердце, то его теперешний взгляд наполнял сердце Клементины надеждой и радостью. Несколько блаженных минут, они стояли так в тишине, смотря друг другу в глаза, благодаря один другого просто за то, что он есть.       Казалось, что всё шло хорошо, пока Серж не вскочил внезапно. Паника снова охватила его прекрасное лицо, и он снова стал отчаянно искать что-то в доме. Клементина тоже встала и подошла ближе к нему, её глаза пытались найти ответ в этом хаосе.       — Клем, мне… Мне надо в уборную, прости, я пойду, — внезапно ему потребовалось удовлетворить свою естественную нужду.       "О, Серж, если бы ты слушался своего доктора хоть иногда… То ты бы мог спасти свою честь. Ты выглядишь, как идиот. Тебе очень повезёт, если Клементина не отвернётся!"       — ДА ЗАТКНИСЬ ТЫ! — заорал Серж в пустоту коридора, — ЗАТКНИСЬ, ЗАТКНИСЬ, ЗАТКНИСЬ!! — кричал он сам на себя и бил себя по голове. Слёзы ярости потекли по его лицу. Хлопая и хлопая дверьми, Серж продолжал открывать каждую, чтобы найти эту чёртову ванную.       "Видишь? Ты даже не можешь найти туалет в собственном доме. Ты точно жалок. Меня тошнит от тебя".       Серж просто дал слезам течь, а паранойе захватить его полностью. Он продолжал метаться кругами туда-сюда, пока Клементина не остановила его.       — Серж! — её глаза были распахнуты в шоке. Оба были ошарашены видом друг друга. Как только взгляд Сержа встретился с ней, он начал рыдать. Слёзы начали становиться отчаяннее, всхлипы всё более и более мучительными. Он опустился на пол, разбитый, и склонил голову, чтобы Клементина не увидела его мокрых, кроваво-красных глаз. Сердце Клементины упало куда-то на самое дно. Она пала на колени и приблизилась к нему. Не зная, что говорить в этот момент, она просто протянула руки к нему и утянула его в такие нужные ему сейчас объятия. Это была довольно неуклюжая поза, ибо Клементина была очень миниатюрной, но, если честно, никто из них не думал сейчас об "уместности". Серж продолжал всхлипы, а Клементина просто обнимала его крепче и крепче. Внезапно она издала тихое "Ш-ш-ш", покачивая его туда сюда, словно маленького ребёнка, но казалось, словно это было бесполезно. Ни на секунду он не остановил свой мучительный плач, и тянулся к Клементине так, словно завтра грядёт конец света. Спустя несколько минут он затих, но Клементина всё ещё держала голову Сержа, прижавшуюся к её груди. Оба сидели так, казалось, целую вечность, пока беспокойство не взяло верх над бедной Клементиной.       — Серж, что происходит? Что такое? Пожалуйста, объясни… — её ладони держали его щёки, так что их глаза смогли встретиться. Отчаяние промелькнуло в карих глазах, и Серж снова был на грани того, чтоб разрыдаться.       — Нет, нет… Ш-ш-ш, всё хорошо, — сказала Клементина, и ещё раз крепко его обняла. — Всё хорошо, ты можешь рассказать мне. Обещаю, я не отвернусь от тебя.       Последняя фраза стала последней каплей. Что-то внутри Сержа, наконец, вырвалось на свободу, и надежда вдруг наполнила его вены. Надежда на то, что ему не придётся нести это бремя в одиночку.       Серж склонил свою голову на плечо, ещё пару секунд раздумывая, стоит ли всё-таки ей говорить, или нет.       "Только попробуй облажаться, Серж!".       Совершив прыжок веры, он всё-таки рискнул.       — Почему я переехал сюда, Клем… Потому, что у меня Альцгеймер, — сказал он тяжело, и затем отодвинулся от неё на некоторое расстояние. Его руки поднялись к волосам, пытаясь потянуть их в надежде на то, чтобы почувствовать что-то ещё кроме боли и отчаяния. Клементина всё пыталась держаться, но её сердце раскололось надвое. Слёзы были готовы вырваться из её голубых глаз.       — Бедняжка… — всё, что она смогла выдать перед тем, как ещё раз крепко обнять его.       Серж не мог этому поверить. Он сказал этой женщине, что он — разрушающееся существо, и она не отвернулась от него. Более того, она обнимала его снова, теперь ещё более сильно.       Теперь они оба плакали.       Минуты спустя Серж был уже слишком вымотан, и просто положил свою голову на её плечо. Он знал, что лез к ней больше, чем следовало бы. Почувствовав это, Клементина склонила голову, и теперь они оба были на одном уровне, и прикоснулась к его лбу губами. Серж закрыл глаза, ощущая всю ту надежду на будущее, которую она пыталась передать ему через этот крохотный жест. Она продолжала оставлять короткие, невесомые поцелуи на его лбу, пока не заговорила снова:       — Глупыш… Я никогда не отвернусь от тебя, — сказала она, для подтверждения этих слов заключив его в ещё одни, последние объятия. — Теперь, как насчёт того, чтобы возвратиться в гостиную? У меня уже всё затекло от сидения на полу.       Серж легонько улыбнулся. Он был рад, что она старается сменить тему.       "Уже хватило тоски этой ночью", — подумал он с грустью.       Клементина поднялась и протянула руку, чтобы помочь Сержу встать. Он с радостью принял её.       — Я сделаю нам немного горячего чая. Думаю, это именно то, что нам нужно сейчас, — сказала она, искренне улыбнувшись, и погладила его по руке ещё раз, прежде чем отпустить. Серж накрыл эту руку другой ладонью, словно хотел как можно дольше удержать это тепло от её маленькой руки.       Клементина ушла на кухню, но Серж, тем не менее, всё ещё был без понятия, где находилась ванная. Он очень хотел спросить её, но ему было слишком стыдно. Серж уже не мог терпеть. Но, не зная, что делать, потому что он не хотел снова выставлять себя глупо, он стоял здесь, окаменев. Ещё секунды две — и он почувствовал облегчение.       "Ты обоссался. Заебись, блять".       Следует ли ему позвать Клементину на помощь? Нет, он уже достал её слишком сильно. Но что ему теперь делать? Это даже не имело значения до этого момента, потому что Серж морально был не способен ничего сделать. Его разум разошёлся на полную, унижая его, упрекая, каким беспомощным он стал, неспособным отвечать даже за самые базовые потребности. Посмешищем.       Чувствуя внутреннее смятение, Клементина вернулась из кухни, ужасно взволнованная. С миской в одной из рук, она взглянула на мужчину перед ней. Было очевидно, что он обмочил свои штаны, но что более всего поразило Клем, так это его взгляд. Он не плакал, его глаза, казалось, просили у неё прощения.       "Бедняжка…"       — Эй, — сказала она, и снова оказалась рядом с ним. Ещё ни разу она не разорвала зрительного контакта с ним. Когда она была всего в нескольких дюймах от него, то взяла его за руку, побуждая его опереться на неё. Секунду спустя она заговорила, да так, что Сержу даже показалось на мгновение, что ничего и не произошло:       — Давай уберём всё тут.

***

      Через полчаса, или около того, Серж вышел из ванной уже гораздо более спокойным. Хотя свою улыбку он натянул специально, словно чтобы убедить её, что с ним всё в порядке. Но Клементина знала больше, чем он думал. Его выразительные глаза были уставшими, лишенные той искры, что несли в себе обычно.       — Не знаю, как тебя в полной мере отблагодарить, Клем… — но его слова в который раз были прерваны её коронным "Ш-ш-ш".       — Не стоит благодарности. Но я рада, что оказалась здесь в нужное время, вот и всё, — сказала она с робкой улыбкой. Они стояли так, в этой уютной тишине между ними. И между ними образовалась нить. Неизведанная для них связь протянулась через их тела, и связала вместе кусочки чего-то, что было сломано, но никто об этом не знал.       — Блять! — вдруг раздражённо воскликнула Клементина, разрывая тишину.       "Как всегда красноречиво", — заметил Серж с усмешкой.       — Я оставила мой рюкзак на озере. В нём мои ключи… Эх… — похоже, её не особо пугала мысль о том, чтобы идти к озеру посреди ночи. А ведь идти туда довольно долго.       — Может, я мог бы пойти с тобой… Если хочешь? — предложил Серж нерешительно. — В конце концов, это моя вина, что ты забыла свой рюкзак там.       — Да, давай, — улыбнулась Клементина, и они направились к тому прекрасному озеру, где встретились в первый раз.

***

      Дорога туда была предельно длинной, но на самом деле они оба были рады этому, хоть и боялись себе в этом признаться. Ночь была прохладной, и Клементина держала свои руки скрещенными на груди, в то время как Сержу, кажется, прохлада не мешала.       Они говорили о многих вещах. Немного о прошлом Сержа, System Of A Down, о том, как Серж был чем-то вроде знаменитости в Америке. Довольно забавно, что задавала вопросы только Клем, а Серж только отвечал.       — Как так получается, что ты только задаёшь вопросы, а я только отвечаю? — удивился он.       — Оу, но если бы ты не отвечал, то я говорила бы сама с собой, не так ли? — она подмигнула, сделав это замечание.       — Ха-ха, точно. Но, правда, мне кажется, словно сегодня слишком много всего обо мне, и слишком мало о тебе… Расскажи мне что-нибудь о себе, что хочешь.       — Пфф, я не такая уж и интересная! Я не знаю даже, что о чём рассказывать… — закончила она застенчиво.       — Во-первых, никогда не говори, что ты не интересная. Все интереснве, особенно ты. Во-вторых, ладно. Мы сделаем это с помощью наших старых добрых друзей — вопросов.       На это Клементина лишь тихо вздохнула. "Валяй", — сказала она, махнув рукой.       — Откуда ты родом?       — Ну, мои мама и папа оба из Польши, хотя мама наполовину француженка, — Клементина остановилась, словно решая, куда двигаться дальше. — Я вот что скажу: не люблю я эти ярлыки, которые мы навешиваем на себя. Например, если я говорю, что я полячка, то значит, мол, я должна чувствовать себя как дома только в Кракове, и нигде больше. Но, блин, Польша никогда не была мне домом, так что я не совсем понимаю, почему я говорю, что я полячка. Даже Испания казалась мне домом больше, чем что-либо ещё, так почему я не могу сказать, что я испанка? Понимаешь, о чём я? — спросила она нерешительно. Серж не мог не согласиться с этим ходом мыслей, хоть ему такая мысль в голову ещё не приходила.       — Да… Погоди, ты сказала, что твои родители из Польши, и при этом тебя зовут Клементина? Может, я не выкупаю чего-то?       — Потому что это не настоящее моё имя, глупенький… На самом деле я Оленна, но мне это имя никогда не нравилось. Это мама предложила сменить его на Клементину, — она закончила с лёгкой улыбкой.       — А, вот он! — она указала рукой на старую иву, под которой лежал её рюкзак. Они тихо подошли сюда. Серж почему-то стал чувствовать себя немного тоскливо, всё-таки их дорога уже подошла к концу.       — Что ж… Вот и всё, думаю. Я пойду тогда. Спокойной ночи, Серж, — сказала она с улыбкой, повернулась и пошла.       Понимая, что сейчас, или никогда, не раздумывая больше, Серж прокричал её имя.       — Клементина!       Она остановила свой шаг и обернулась к нему лицом.       Собирая всю храбрость, что мог, он подошёл к ней.       — Да? — выдохнула она, её небесно-голубые глаза заискрились ему, когда холодный, серебряный свет полной луны осветил её щёки и непослушную копну кудрей, обрамляющих её лицо. он был поражен тем, насколько прекрасной она выглядела в этот момент.       "Клементина", — прошептал он, когда преодолел расстояние между ними, и заключил её в свои руки.       Клементина улыбнулась и склонила свою голову у него под подбородком, прижимаясь к его груди и вдыхая его запах. Легкая улыбка осветила его губы, когда он усилил свою хватку на её тоненьком силуэте.       — Ну, что на этот раз, Серж? — спросила она с некоторой тревогой, но не успела она закончить, как губы Сержа коснулись её губ. Серж вздрогнул от нежданно накрывшей волны эмоций и чувств, которыми одарил его этот поцелуй. Губы Клементины были такими мягкими и ласковыми. Сначала поцелуй был робким, осторожным. Понемногу Серж начал двигать губами, и когда заметил, что Клементина стала отвечать на его движения, надежда заполнила его сердце. К моменту, когда язык Сержа стал проситься преодолеть её губы, она прильнула к Сержу в ответ, чтоб опереться. Его руки гладили её по плечам и спине, и поцелуй становился всё более глубоким. Танкян рисковал потеряться в клементиновом запахе и вкусе. Ему хотелось слиться с ней, он жаждал раствориться в их объятиях и никогда больше не возвращаться в реальность.       Спустя какие-то мгновения всё закончилось, когда Клементина медленно отстранилась. С закрытыми глазами покоясь своим лбом напротив его, Клементина стала умолять его прекратить.       — Это неправильно… — произнесла она, но почему-то не отпустила себя из его объятий.       — Нет, Клем… Я тоже хочу этого. Как это может быть неправильным? — Серж в который раз за вечер оказался на грани.       — Но это так… — её руки стали ласкать его по щекам, призывая ближе к ней. — Это так… — повторила она едва слышно. — Разве ты не видишь? — слёзы проступили на её глазах. Но она должна была держаться.       — Нет, Клем, я понял, что во всём этом хаосе, которым была моя жизнь в эти последние недели, ты была единственным моим пристанищем. Почему-то даже мой разум в покое, когда я рядом с тобой… — Серж взял её руку в свою, но Клементина тут же отдёрнула её.       — Но я просто странная девка, ищущая себя в этом мире, собирающая себя по крупицам. Не назначай меня своей. — Она скрестила руки на груди оборонительно. Когда Клементина увидела, как Серж опустил голову, ни сказав ни слова в ответ, она заговорила снова:       — Пожалуйста, Серж, пойми, о чём я говорю. Ты так думаешь только из-за своей болезни. Думаешь, если бы не твой Альцгеймер, было бы всё так, как сейчас? Я не хочу, чтобы какая-то чёртова болезнь была единственным, что нас связывает.       Серж так хотел о чём-то сказать. Сказать Клементине, что это не правда, что всё было не так.       — Нет, не пытайся меня переубедить, пожалуйста. Я знаю, тебе одиноко, ты чувствуешь, словно у тебя дыра в сердце сейчас, и я знаю, что ты хочешь эту дыру заполнить. Но, пожалуйста, не используй для этой цели меня. Я не просто вещь, которую ты можешь взять, чтобы скрасить своё одиночество и лишнее место на кровати. Пожалуйста, пойми… — Клементина уже почти рыдала. Она схватила Сержа за руку, и оставила нежный поцелуй на обратной стороне его ладони. Не разрывая зрительной связи. Чувствуя, что слёзы её готовы были прорваться наружу через считанные секунды, она убрала своё лицо из сержиного поля зрения.       — Прости… Мне нужно идти, — сказала она, прикрывая лицо руками. Отвернувшись, она начала двигаться всё быстрее и быстрее, пока не обнаружила, что уже бежала домой. Сержу так отчаянно хотелось побежать за ней вслед, взять за руки и убедить, что всё не так… Но тот крохотный голос в глубине его разума твердил ему, что это действие ничему не поможет. С тяжёлым сердцем Серж дошёл до дома, и с ещё более тяжёлым сердцем уложился спать в надежде, что сны унесут его в лучшее место.       My sweet Clementine…