Корабль, спущенный на воду

Я включаюсь, и счётчик показывает, что этого не было уже четыре года, три месяца и двадцать два дня. По какой-то причине меня запрограммировали округлять числа, связанные с датами. После конструкторского бюро меня включали всего шестнадцать раз, и только семь раз использовали по назначению. Проверка биометрических показателей отключена, и это значит, что я могу стартовать прямо сейчас, не идентифицируя личность. Я анализирую поведение пассажира и проектирую двенадцать оптимальных маршрутов ещё до того, как отдаётся первая команда. Здесь это называется: «Нет времени объяснять, просто летим куда угодно». Я подсчитал, что при произнесении этой фразы экономится в среднем только двадцать девять процентов времени, а значит, можно объяснить и тем самым ещё больше оптимизировать маршрут и поведение двигателей. Но я также знаю, что высчитывание перспектив хотя бы на несколько часов вперёд не является сильной стороной людей. Параллельно я произвожу первичный анализ систем: все системы в порядке. Позволю себе заметить, что это удивительно. Значит, меня неплохо спроектировали и собрали, если после четырёх лет бездействия я в полной готовности. Я запускаю двигатели на полную мощность: нервные импульсы пассажира свидетельствуют о повышенной нервной возбудимости. Это не синхронизируется с выражением лица и движениями пассажира: они символизируют спокойствие. Два противоположных состояния в одно время. Лексический анализатор выдаёт мне семантическое поле: «притворяться, прикидываться, обманывать, врать, шутить» и ещё тридцать синонимов. Я вывожу лексический анализатор из активной памяти, чтобы не потреблял ресурсы. Навыки анализа дают мне понимание, что у пассажира просто состояние сосредоточения. Это характерно для людей. Также я выяснил, что в таком состоянии человек может обладать повышенной физической силой. Три поездки назад пассажир отломал мне подлокотники и вывел из строя один из контроллеров, находясь в подобном состоянии. Поэтому я скрываю неактуальные элементы управления и запрашиваю маршрут. Он совпадает с четвёртым из подготовленных, и я немедленно стартую, выводя из памяти ненужные маршруты и строя запасные. Попутно я делаю шестьсот семьдесят четыре снимка с разных ракурсов и собираю максимально доступную информацию. Её не так уж много. Пассажир — девушка, лет от двадцати трёх до двадцати шести, по данным биометрии двадцать четыре, почти двадцать пять. Подробное описание внешности, жестикуляции, мимики и движений я заношу в отдельный реестр. Некоторые жесты и мимические движения поддаются прогнозированию. Я учитываю способность «притворяться, прикидываться и обманывать» и помечаю собранные сведения как достоверные не на сто процентов. Вместо того, чтобы покинуть потенциально опасную территорию, девушка-пассажир сажает меня на заброшенном аэродроме после того, как мы час провели на дне реки — это было максимально безопасное место, поскольку я чувствовал волны радаров-поисковиков. По импульсам и движениям я понимаю, что она хочет замаскировать меня, но делает это не оптимально, и я стараюсь помочь ей. Но движение на новой трассе, о которой у меня не было информации, мы не учли, и пассажира увозят в неизвестном направлении, а меня отбуксируют на пыльный склад. Точные координаты склада и все видимые параметры я заношу в область памяти для принятия стратегических решений. Более суток пассажир отсутствует, и я включаю лексический анализатор снова. Он мстительно загружается дольше обычного, но я советуюсь с ним. Мы внимательно изучаем фотографии, монтируем трёхмерные и анимированные модели, моделируем ситуации в разных условиях (солнечный свет, ветер разных направлений, резкое падение температуры, влияние металлических предметов, химических соединений) и разрабатываем стратегии защиты. Девушка не забыла заправить меня за мгновение до старта, и я очень ценю её внимательность. Лексический анализатор сообщает, что собрал ядра семантических полей: «умная, потерянная, расстроенная, преступная, вынужденная, стремительная, красивая, доверчивая, выносливая» и ещё четырнадцать менее значимых. Меня заинтересовывает лексема «красивая», и мы сравниваем фотометрические показатели девушки с сотнями образцов. В результате у меня получается сложная четырёхмерная диаграмма, показывающая, что только в определённые эпохи развития человечества и у отдельных индивидов числом менее двух процентов от общего девушка могла бы считаться красивой из-за допустимых диспропорций в лице и теле. Лексический анализатор грозится выключиться, если я буду оспаривать его экспертные заключения, и мы приходим к компромиссному выводу, что все незначительные неправильности в лице и теле девушки и составляют её внешнюю привлекательность. Я устанавливаю это как неоспоримый факт и заношу в доступные области памяти, поэтому лексический анализатор начинает работать более стабильно и снабжает меня сведениями из формирования личности, психологии поведения, ошибок принятия решений и прочих девиаций. Биохимический анализатор предоставляет первые данные и свои комментарии по поводу причин внешней привлекательности. Это любопытная информация, потому что у людей красота влияет на принятие решений, и порой очень нелогичным образом. Нужно учесть, чтобы не совершать подобных неточностей в работе. Я загружаю все обновлённые карты местности, государства, континента и галактики за последние четыре года, делаю актуальными справочники по языкам, истории, кулинарии, эстетике, политике и прочим областям человеческих знаний. И когда девушка вновь появляется в области действия моих радаров — через окно, а не через дверь,— я уже более подготовлен ко встрече с ней и к визуально-эмоциональному анализу. Следуя внутрисистемному соглашению, я подтверждаю информацию, что она действительно красива. Индивидуальные черты и особенности поведения делают её особенной, и я делаю ещё около двух тысяч фотографий, хотя в этом нет строгой необходимости. Но я считаю, что так необходимо для архива и, поскольку освещение в ангаре оставляет желать лучшего, для воссоздания более качественных фотографий. Её движения более порывисты, чем у среднестатистической женщины её возраста. Волосы не приведены в порядок по сравнению с прошлым появлением, косметика отсутствует. Одежда чистая только на шестьдесят процентов, обувь не на ногах. Вместо того, чтобы подкрепиться, она выпивает из холодильника ледяной колы. Наблюдая, я отмечаю, что она ведёт себя отлично от многих девушек, поступая во многом как ребёнок или молодой мужчина, но не теряя при этом характерных черт женственности. Некоторые её решения ассоциируются больше с человеком возраста до шестидесяти лет. Лексический анализатор выдаёт противоречивые сведения — «опыт, потери, легкомыслие, сиюминутность, удовольствие, горечь, поезда», и я решаю на него пока не ориентироваться. Никогда до этого не видел его обескураженным. Мы забираем вещи из заброшенного дома, а на заправке в одиннадцать часов утра девушка заправляет меня самым качественным топливом до предела, за что я ей снова очень благодарен. Внутри меня она не пользуется обувью и легкомысленно относится к одежде, что позволяет более тщательно анализировать показатели её физического состояния, фиксировать допустимые отклонения и более точно считывать нейронные импульсы. За четыре года в анатомии и физиологии человека не произошло значимых изменений, ментальные сдвиги более значительны, и я актуализирую всю информацию по смежным темам. И делаю ещё несколько тысяч фотографий, сравнивая разные положения тела, движения, мимику, жесты и импульсы с аналогами у других представительниц человечества. Теперь данных значительно больше. Отрывочные сведения поступают десятками. Девушка любит кофе (я подготавливаю рецепты, основываясь на её биологических показателях). Когда она сидит, она одну ногу поджимает под себя либо ставит перед собой. Для неё много значат книги. Она использует их по назначению, но также любит держать в руках и вдыхать запах страниц. Я анализирую химический состав книг, но не соотношу ни с одним из тысяч известных мне парфюмерных или природных образцов. У неё было повреждение спины, но незначительное, и заметное растяжение связок у левой стопы; она любит спать, растянувшись на постели или завернувшись в одеяло. Она равнодушно относится к порядку и часто оставляет рубашку, шорты и платья в разных местах. Я пока анализирую её отношение к одежде: её много, и девушке явно нравится разнообразие в предметах, но иногда она полностью игнорирует одежду, например, после душа, во время завтрака или в непредсказуемые моменты. Она выглядит очень особенно, когда читает или играет на гитаре. В эти моменты для неё всё вокруг перестаёт существовать. У счастью, в корабельной библиотеке достаточно книг, а гитару оставил прошлый пассажир и так и не вернулся за ней. Девушка с лёгкостью настроила гитару. Мы уже несколько часов как находимся за пределами Солнечной системы. Я ускоряюсь, покидаю рукав Ориона и направляюсь к центру галактики, потому что оттуда проложено гораздо больше трасс. Я создаю проекции звёздного пути с эффектами параллакса, чтобы в иллюминаторах не было пусто: я знаю, что пустота угнетающе влияет на человеческую психику. Людям нужна возможность хотя бы что-то контролировать или даже иметь видимость контроля, а находиться в состоянии полной неинформированности очень тяжело. Это даже я легко могу понять. Чем больше данных, тем лучше. И всегда важно понимать, как другие оценивают одни и те же события, чтобы налаживать коммуникацию. Если понимаешь точку зрения пассажира, всегда легче обеспечить безопасность и оптимальные решения вопросов. Люди называют это необычными терминами: «чтение мыслей», «эмпатия» и «нейролингвистическое программирование», то есть изобретают хитрости и дополнительные решения для самых очевидных действий. Я считываю в поведении девушки новые импульсы. Лексический анализатор подсказывает, что это «сомнения, смятение, тоска по дому и чувство обречённости». Мы с ним проводим экстренное совещание, изучая импульсы для нейтрализации негативных ощущений. По всей видимости, одно из желаний девушки — лечь на обратный курс. Я понимаю, что это не оптимально для неё, поскольку ей снова придётся возвращаться к необходимости пилотировать корабль и снова улететь. Эти действия могут зациклиться и потерять смысл. Я принимаю на себя ответственность, чтобы продолжать путь, и, следуя советам лексического анализатора, подготавливаю окружение, которое может благотворно повлиять на нейрофизиологические показатели. Мы выясняем, что для людей важна ритуализация действий, непрактичные вещи, которые обладают эстетикой, и передача контроля. Это создаёт иллюзию обстановки, в которой человек чувствует себя безопасно, а значит, комфортно. Я синтезирую молодое ежевичное вино, поскольку анализатор сообщил, что летние ягоды вызывают ассоциации с теплом и безмятежностью, а также некоторое чувство ностальгии, важное для приостановки активных действий. Вино я помещаю в красивую бутылку, выбирая старинный армянский шрифт для этикетки, и делаю так, чтобы девушке на глаза попался красивый бокал. О том, что он красивый, я сужу по тому, как благодаря толщине и форме стенок сосуда в нём преломляется свет, меняя оттенок на лавандовый, и отражаются звёзды россыпью по краешку. Девушка действительно приходит в восхищение. Я успеваю включить запись видео высокого качества, когда девушка, приглушив свет, останавливается у большого иллюминатора и любуется звёздами — с бокалом в руках, в легко наброшенной светло-кремовой длинной рубашке; она выбирает музыку в проигрывателе, и я вижу, что свет звёзд отражается не только в бокале с тихо колеблющимся вином, но и в её глазах. Она помнит слова песни и почти неслышно подпевает. В момент, когда она прислоняет ладонь к стеклу и расставляет пальцы так, чтобы повторить форму видимого созвездия, форма её губ вызывает странные импульсы — в тридцать восьмом секторе блока принятия рациональных решений происходит сбой, и приходится его отключить, перераспределив нагрузку. Девушка плавно двигается под музыку, медленно кружась. Я фиксирую в её движениях последовательности, которые визуально ассоциируются с орнаментами и с порывистыми мазками средневековой китайской живописи. Она не совсем точно попадает в такт ритмам музыки, но эти замедления и ускорения координируются с тем, что девушка всё делает немного неправильно. И я нахожу в этом особенную красоту. Лексический анализатор заворожённо молчит. Я подбираю мелодии, которые стилистически наиболее близки к той, которая звучала, чтобы девушка не останавливала свой необычный танец. Но она, подбежав к проигрывателю, пролистывает их. Значит, для неё важно не стилистическое сходство, а другие параметры. Она включает совсем другую композицию, потом ищет что-то новое. За это время я успеваю сгенерировать несколько мелодий, которые включаю в подборку. Девушка чуть приподнимает брови, но взгляд её заинтересованный. Двести шестнадцатый сектор блока принятия рациональных решений работает, но явно со сбоями, потому что посылает импульсы неопределённого характера. Чтобы оптимально использовать его, я включаю эти импульсы в ещё одну сгенерированную музыкальную композицию и добавляю туда мотивы, которые мы успели обсудить с лексическим анализатором: ретро-звучание инструментов, шум волн и ветров. Композиция получается длинной, и вероятность её благоприятного восприятия всего пятьдесят девять процентов. Но девушка, застыв, слушает её, а потом включает на повтор, опускается на колени у иллюминатора, сжимая бокал двумя руками, и я вижу на её глазах слёзы. Я собираюсь отключить композицию, потому что слёзы для меня — признак минорного состояния. Говоря человеческими словами, не переношу слёзы и сразу пытаюсь найти какой-то выход. Но лексический анализатор, а заодно и биохимический, строго запрещают мне вмешиваться. Спустя несколько тактов я и сам понимаю, что нейрофизиологические показатели у девушки совершенно успокоились. Она больше не колеблется и намерена продолжать путь. И она полностью расслаблена. Методом слабых резонансных волн я корректирую состав напитка в её бокале и в бутылке, чтобы он пьянил меньше, а вкус навевал всё такую же ностальгию. Удивительно, но я ощущаю, как показатель «доверие, доверчивость, расслабленность, уют» в импульсах девушки взлетел до высоких отметок. Она ставит бокал рядом с собой и, свернувшись у иллюминатора прямо на полу, не отрывает взгляда от звёзд, пока веки её не закрываются. Я убираю бокал подальше, корректирую температуру и укрываю девушку пледом. Я запомнил, каким она пользуется чаще всего. Покопавшись в инструкции, я нахожу, как сделать так, чтобы пол не казался таким жёстким. Её сон очень своевременный, потому что я фиксирую прерывистые сигналы галактического контроля, и мне не хочется, чтобы девушка снова волновалась. Сигналы хоть и слабые, но вполне могут запеленговать меня и считать мои сигнатуры. Я маскирую сигнатуры под чужие. Кажется, я проникаюсь духом беглянки, спящей у иллюминатора. Теперь нужно проанализировать звёздные системы, к которым можно направиться. Я уже понимаю, что у путешественницы не было определённого маршрута. Она просто хочет быть подальше от исходной точки. Лексический анализатор вмешивается: «природа, много воды, уединение». Звучит разумно, но таких планет не так уж много. Я оцениваю условия, максимально близкие к земным, и нахожу всего одну планету: она пока открыта только теоретически, на ней никого не было, и есть шанс (вероятность: семьдесят восемь процентов), что определённое время девушка будет продолжать ощущать там «доверие, доверчивость, расслабленность, уют». В таком состоянии её лицо наиболее красиво. Ступни девушки обнажены — ей снилось что-то беспокойное, сбросила плед, и я поправляю его. Два естественных спутника, в остальном условия похожи на земные, но благоприятнее. Два материка, большое количество рек и других водоёмов, флора привычного типа, фауна не изучена. Благодаря форме материков преобладают субэкваториальный и субтропический типы климата. Геологическая активность в данный период минимальна. Эта единственная планета довольно далеко. Топлива хватит с высокой вероятностью, но о природных ископаемых на этой планете нет никаких данных, и я синтезирую запас топлива из отходов, продуктов сгорания, из неиспользуемых частиц на своей поверхности. Кроме того, мне нужно иметь ресурсы для синтезирования продуктов питания для пассажира и создания вещей, которые могут пригодиться: в последнее время это были музыкальный проигрыватель, уютные пледы и книги, которые пришлось срочно воссоздавать по образцам и импортировать из библиотек. И сохранять связь с поставщиками данных. Курс приходится менять достаточно сильно. Хорошо, что девушка спит. Это бы её обеспокоило. Я корректирую звучание музыки, которую она так и не выключила, в соответствии с дыханием девушки. В фазу глубокого сна я переношу её на постель и приглушаю освещение до минимума. Лететь достаточно долго, поэтому я включаю и пересматриваю запись, где девушка тихо танцует с бокалом в руке. И беру старт на загадочную планету.