Два медведя в одной берлоге

      Хабаровск. После оглушительной победы над Амуром, вся казанская команда вернулась в отель в полном составе. Дима пошел с большой толпой в сторону ресторана, но в самый последний момент свернул с общей дороги. Был очень голоден, но сейчас не до этого. Пока ехали в автобусе уже успел посмотреть билеты. Никитка сказал ему взять и его тоже с собой, рискнув здоровьем, жизнью и местом в команде. Он же идет за капитаном, ничего страшного. Никитка, волочащийся последний, кратко задержался у входа. Свернул со всеми, увидев краба на столах. Уселся рядышком с Артуром и Тимуром. Порылся в портфеле и достал большой черный пакет. В таких обычно носят бутылки из-под выпивки. — Тима, кидай. — Прошептал Никита, раскрыв пакетик. — Ты ебанулся? — Шепотом ответил Билялов, взяв краба за клешню, — А я че скажу потом официантам. — Что сожрал все вместе с панцирями. — Усмехнулся Артур и попытался приподнять дальневосточное чудовище, что имело красный хитин и очень соблазнительно пахло, — Давай мы кинем его ему? Я пересяду к Миллеру, а ты к Каге. И сделаем вид что тут никого не было. — Ага, а этот парень сам удрал! — Возмутился Тимур, — Суки, блять. Ебаный в рот. Я не с вами. Вечно меня на какое-то подсудное дело пихаете…       Тимур с Артуром приподняли тяжелого камчатского краба, подождав, пока с него стекут все соки, и смело швырнули его в пакет. Лямкин едва сдержался, чтобы не заржать. Артур аккуратно сложил следом в отдельный маленький пакетик с половину кило креветок, аккуратно вложив их следом в пакетик. Прекрасно знает кому он понес добычу. У него дети голодные будут. Никита счастливо кивнул ему. Полезно будет — им еще в аэропорту тусить. Поблагодарив мальчишек, спрятал пакет в портфель к мокрым вещам и незаметно сбежал с ресторанчика. Тимур с Артуром разбежались по разным столам, отбив друг другу пять. Вечер продолжился.       Лямкин же быстро добежал до лифта и следом с него сразу до номера. Ввалившись в него, захлопнул дверь и воскликнул: — Яша! Брось немца — он грустный. — Я голодный. — Грустно сказал Брукс. — Давайте бегом, пока меня не отпиздили!       Кертис заинтересованно выглянул из-за угла. Никита вытащил пакеты со своей добычей. Достав с одного из рабочих столов большое блюдо, вытянул свою добычу за клешню. Следом аккуратно рассыпал под клешни больших креветок. Все синхронно удивились. Брукс с Димой слезли с кровати. Волчонок пристроился на полу рядышком. Никитка огляделся, облизывая пальцы. Пока ребята лакомились креветками, что были довольно быстро отварены, и были очень сочные и немного хрустящие, быстренько разломал, чтобы всем было удобно. — Добытчик наш. — Усмехнулся Брукс. — Спаситель. — Стараюсь. — Согласился Никитка, — Чего, когда у нас самолёт? — В два часа. Сейчас поедим и побежим. — Я поражен тому, что у тебя все еще силы есть всяким движем заниматься. — Задумчиво сказал Кертис, неумело пытаясь разломать крепкий хитин. Никита аккуратно забрал его из тонких рук и ножничками разрезал ему хитин, услышав просьбу открыть рот, смело подчинился. Никитка надломил одну из фаланг и сочный сок вылился прямо в рот. Никита осторожно кинул следом сочное мясо и вернул хитин. — Вкусно! — А где мы там будем? — Поинтересовался Брукс, задумчиво ковыряясь в тельце, где помимо очень большого куска мяса было еще и так называемое крабовое масло. — Обожаю. — Я только в Динамо первый раз, как раз в Хабаровске попробовал камчатского краба. — Дима с большим удовольствием вылизывал хитин, — Вот у него свой уникальный вкус. Вот его нельзя ни в какие бургеры совать. Самый край это свежее масло сливочное… — Дима издал едва слышимый стон удовольствия, жуя большой кусочек мяса, — Нежный такой вкус свежести. Тут его точно умеют готовить. Блять, еще хочу. — Он довольный выдохнул. Облизнул губы. Он уже и так две клешни съел, пока Волчонок воевал с одной, да и то самой маленькой. Он не может его объедать. Это не честно. Продолжил вылизывать хитины, обсасывая их, — Во Владике можно много где остановится. Но у нас же связи есть… — Разин ахуеет, если мы своей бандой ворвемся к нему в команду. — Усмехнулся Никита, тоже доедая вторую клешню, облизываясь от сочного вкуса. Повернул голову, услышав едва слышимый скулеж. — Что случилось, маленький? — Порезался. — Волк разжал руку, показав ему потекшую кровь. — Хитины острые. Как вы…       Никита облизнул кровь с его руки, забрал острую клешню и, разламывая её, принялся кормить своего маленького Волчонка. — Михайлис один в номере дрыхнет сегодня. Сказал, что Петунин сбежал от него играть в казино со всеми. — Они выиграли, я надеюсь? — Усмехнулся Яшкин. — Нет. — Никита довольный скормил Волку еще большой кусок и взял следующую клешню, — Ну как нет… Они идут пока со счётом два-два. И в казино тоже проебали все. Ни в картах, ни на льду не везет. Хотя я слышал что Михайлис дубль сделал. Горжусь этим парнем. Надеюсь он не проиграет свой огромный гонорар в казино. — А я всегда говорил о том, что казино и хоккеисты это опасное сочетание. — Усмехнулся Брукс, — Это плохо кончится.       Он улыбнулся, увидев как Никита с большим удовольствием целуется с Волком, отведя руку с острым хитином в сторону. Повернул голову, смотря на то, как Дима жадно ест руками приятнейшее крабовое мясо, сложив под себя ноги. — Пойдем ополоснемся перед вылетом? — С радостью. — Улыбнулся Дима, и, вытащил с длинной руки крабовую лапу, — Вот и проебал!       Тут же раздербанив ее, поделился половинкой с Бруксом, а вторую тут же запихал к себе в рот. Никита с неохотой отстранился, смотря на то, как Волк хищно облизнул губы, смотря ему в глаза. — Сука, я из-за тебя голодный остался. — Ты все равно им не наешься. — Он тут же ударил Диму по руке, и возмутился по-русски, — В следующий раз сделаю кусь за сладкий бочок. А ну кыш отсюда!       Дима облизал пакет от приятного сока, натекшего с краба, и, прихватив Брукса за руку, потянул его в ванную. Пока они ополоснулись вдвоем, Кертис осторожно съел еще совсем небольшой кусочек крабового мяса, и сказал что наелся, позволив Никитке доесть и облизать остатки. Да, тоже остался голодный, но Никите нужнее. Снова прильнул к нему, довольный целуя. Услышав, как дверь с ванной распахнулась, тут же заскочили следом. Брукс с Димой легли мокрые и голые на кровать, целуясь друг с другом. — Хочу… — Прошептал Дима, заскользив рукой по кубикам пресса на животе Мэйсека, — Давай? — С радостью. Хочу потом покурить. Сходишь со мной?       Дима согласился, закинув одну ногу на него. Вздрогнул, когда Брукс тут же вошел к него. Выгнулся, ободрав ему спину, едва дыша, ловя одно удовольствие, стараясь не издавать никаких стонов. Как же с ним было приятно. Еще через какое-то время вторая парочка завалилась рядом с ними на соседнюю кровать. Ближайшие половину часа все были только увлечены другими. Брукс наслаждался обществом Димы, вжимая его в кровать, грубо насилуя его, крепко держа за волосы, второй рукой схватившись за упругую задницу. Никита же любовался видом изнывающего от удовольствия Волка, что лежал перед ним на спине, красиво выгнувшись, кусая губы. Кончив в своих возлюбленных, Брукс с Никитой синхронно слезли и побрели одеваться. Дима лежал на животе, едва переводя дыхание, смотря через прикрытые глаза на Кертиса, что лежал раскинув ноги, пытаясь отдышаться. Его всего разлохматили. Он был явно очень счастливым. — Че разлеглись, сучки? — Брукс хлопнул Диму по заднице, — На выход! Самолет ждать не будет! Там на бегу не заскочишь!       Все собрались. Чужаки укутались в свои шарфы, скрыв свои пуховики с эмблемами Автомобилиста. Только вывалились с номера, как перед ними замер Сафонов. Медленно поднял руки, указав на тех, кто встал рядом, похлопав глазами и спросил: — Попались, сука. А это кто? — Илья присмотрелся. Волк тут же спрятался за спину Никитке, а Брукс шагнул за спину Диме, скрыв морду шарфом, оставив одни глаза, — Не понял… — Мы во Владивосток, ебать Михайлиса с Набоковым. Не скучай. Увидимся в Казани на матче. — Дима похлопал его по плечу, — Расскажешь кому что видел — получишь пиздов.       Яшкин гордо пошагал мимо, прихватив Брукса за руку, во второй волоча чемодан с вещами. Лямкин поскакал за ним, поволочив за собой своего Волчонка и чемодан. — Нихуя себе, сказал я себе. Это ж эти… — Сафонов задумчиво почесал затылок. — Твою мать… Вот это я хлебнул студеной высокоградусной… — Он посмотрел на ключ от номера в руке. — Ну… Зато один спать буду. Похуй. Критически похуй.       Он зашел в номер, в котором остался лишь тонкий шлейф ладана и идеальный порядок. Улегшись на кровать к стеночке, довольный почти сразу же уснул, заведя себе будильник. Две парочки быстро сбежали с отеля, прихватив вещи. С такси в аэропорт. Брукс с подозрением смотрел на табло, где писался их рейс. Он даже такой авиакомпании не слышал. Даже не знает о таком самолете. И его напугал тот факт, что в самолете не было даже бизнес-класса. — А мы… Точно долетим? — Приземление не гарантированно. — Усмехнулся Никита, подавая паспорт. — Куда летите? — Устало спросила девушка у Никиты, забрав паспорт. — Куда? — Синхронно спросили у Яшкина все трое. — На Владивосток! — Да. — Согласился Никита с улыбкой, — Все четверо.       Девушка лишь усмехнулась, кратко поглядев на него. Всех четверых обслужила, вручив билеты. Они пошли вдвоем через зону досмотра. Кертис с Никиткой сели у стеночки, пока Дима, сделав вид, что заинтересовался чем-то в магазинчике, потащил Брукса за собой. Мэйсек пошагал за ним. Они скрылись из вида и свернули в небольшую стеклянную каморку, в которой можно было покурить. Мэйсек уселся на высокий стул и, достав сигаретку, закурил ее. Дима встал рядышком с ним. Они были одни. Он с улыбкой рассматривал любимого, что неспешно курил, затягиваясь сигаретой. — Тебе стало полегче? — После победы пять-два? Вполне. — Ты и выглядишь гораздо лучше. Я боюсь, что тебе станет резко хуже. — Сейчас точно нет. Я дотяну до фазы сна. Скорее всего, если я усну, то да, мне будет очень плохо и я уже не встану. Обычно такой яркий день не предвещает ничего хорошего. — Ты же говоришь что не помнишь ничего толком с прошлого года. — Такая боль не забывается. Это будто кости достают из мышц без наркоза. Да и я такое проживал с Нади в одиночестве. — Он резко закрыл рот, услышав объявление на посадку. После чего дополнил. — Какого черта вся лига в курсе, что мы с тобой будем выходить друг за друга? — А мы будем? — Удивился Брукс, сделав последнюю затяжку, медленно выдохнул дым через нос и потушил сигаретку, остатки отправив в мусорку. — Ну ты же предложил. На кольцо же я согласился.       Брукс ничего ему не ответил, и ополоснув рот, пошел за Димой к зоне посадки. Встали следом за Никитой и Кертисом. Брукс дергал Волка за рукав. Тот в ответ недовольно пару раз фыркнул, на третий раз повернул голову и дал в лоб Яшкину, который стоял и смотрел на маленький самолетик. Дима похлопал глупо глазами и пнул Брукса. Их шутливую драку прервал пункт контроля. Никита пошел вниз. Волк, едва дождавшись пока ему поставят штампик в билет и быстрым шагом побежал за Никиткой. Дима, дождавшись Брукса, пошел с ним за руку вниз, по большой лесенке, волоча лениво за собой чемодан. На улице шел приличный такой снегопад. — Эй… А почему автобус?! — Растерянно спросил Кертис, — А куда вы нас ведете? — Потому что это маленький самолет. К нему не подали рукав. Там только ножками до самолета топать. — Пояснил Никита, заскочив в автобус, — Не отставайте и далеко не разбредайтесь!       Все заскочили следом в автобус, который отвез их до самолета. Ребята удивленно побрели ножками до небольшого винтового самолета, что стоял в одиночестве. Всего по два ряда кресел. Да и самолет получился полузаполненным. Диму с Бруксом усадили поближе, на передние кресла, Кертис с Никитой где-то подальше. Самолет с большим трудом разогнался, грозно громыхая обшивкой, и скрылся в небе. Брукс заинтересованно смотрел вниз, где были видны горы, освещенные лунным светом. Дима лежал головой на его плече. Никита задумчиво смотрел в оконце, где были только густые тяжелые облака, вообще через которые ничего было не видно. Волк сидел рядышком, отставив свои ботиночки, сидя в кресле, поджав ноги и быстро что-то записывая в дневничке.       Никита задумался о том, что будет делать в большую паузу, пока их соперники с Запада борются друг с другом. У него было желание побыть с дочками. Но Лиза, скорее всего, тоже будет дома. Он повернул голову, смотря на сидящего рядом. Мелкий почерк с изящными завитушками. Он так себе в этом и не изменяет. Слова Михайлиса совратили его. Он соскучился по солнечному теплу. Соскучился по радости. Он слышал от дочек, что маме было плохо и она начала пить сок из стеклянной бутылки с красивой этикеткой. Быть может, даже не предлагать Кертису побыть вместе в эту паузу? Да и у него какие-то свои планы были. Он снова перевел взгляд на облака в иллюминаторе. Был готов поклясться в том, что увидел следы от копыт на грозных тучевых облаках. Растерянно отвернулся, услышав о том, что скоро они начнут посадку. Улыбнулся, увидев, как Волк явно ускорился в написании своих строк. Поправил ремень безопасности. Вытянув руку, нежно провел пальцами по сухим светлым волосам. Ему так шел этот темно-русый цвет. Кертис приподнял голову, с надеждой посмотрев на Никитку. Тот без раздумий наклонился к нему, целуя. Волк отвечал ему на поцелуй, мягко сжав в своей руке его руку.       Самолет плавно уселся в огромном аэропорту Владивостока. Полупустой самолет быстро избавился от пассажиров. Всего час, и они уже в столице Приморского края. Уселись на аэроэкспресс, что быстро привез их на вокзал, что был совсем маленький. Дима уже устал катать за собой чемодан, завидуя Бруксу, что шел с одним паспортом в руках. Выйдя с вокзала, шумно выдохнули. Кертис с улыбкой посмотрел на огромный вантовый мост, что соединял две части города вместе. — Золотая Бухта. — улыбнулся Никитка и пнул Диму, что встал кверху задом, завязывая шнурок, — Алло, гражданин! Идти куда?! У тебя медвежонок замерзнет сейчас…       Яшкин ввалился головой в высокий сугроб. С трудом выбравшись из него, дал Никите подзатыльник и назвал улицу, на которой был отель. Никита быстро всё по картам посмотрел и, прихватив свой чемодан и своего Волка, потащился быстрым шагом вдоль улицы с очень серьёзным уклоном. Яшкин как попало запихал шнурки, не в состоянии их завязать быстро, и побежал за Никиткой, прихватив свои вещи и своего Брукса, что засмотрелся на красивый мост. Они дошли до отеля. Яшкин предложил не идти с пустыми руками и прикупил пару бутылочек спиртного и закуски. Дима с улыбкой назвал номер комнаты. Они доплатили за проживание за одну ночь и смело отправились вчетвером на нужный этаж. Немного посовещавшись шепотом у нужной двери, вытолкнули Лямкина стучаться к старому другу. Никитка немного потоптался, но все же постучался в номер. Дима, стоя рядом, прижавшись к стенке, попытался осторожно открыть шампанское. Брукс стоял, вжимая его в стену, с улыбкой перешептываясь с Кертисом, что встал подальше. — Здрасте… — Растерялся Михайлис, увидев на пороге Лямкина. — А вы из компании «Орифлейм»? — Нет, я из компании алкашей.       Пробка из бутылки шампанского с характерным звуком открылась. Яшкин тут же прямо с горла хлебнул алкоголь, прижимая к себе Брукса за задницу. Михайлис выглянул из-за дверного косяка и счастливо улыбнулся. — Кто чем занят, Яшкин бухает. Сука счастливая.       Он пропустил всех внутрь. Ребята расселись на двух кроватях, разделив выпивку с закуской на всех пятерых. — Сука, я до последнего надеялся, что вы просто в качестве шутки во Владивосток собираетесь. — Улыбнулся Никитушка, сидя рядом с Димой, который жадно хлебал алкоголь с бутылки, пока Брукс рядом с умным видом ел сыр, запивая его шампанским из красивого стакана. — Яшкину захотелось круассанов. — Ответил Волк, сидя рядом с Лямкиным, на кровати напротив, положив голову на его плечо, держа в руке стеклянный стакан с небольшим количеством шампанского, которого сделал всего пару глотков, пока Никита рядом с ним не менее жадно чем Яшкин пил шампанское со своей бутылки, — Мы боимся его одного оставлять. Он сейчас немного не стабильный. — Не знаю… то что он на последней игре вытворял — это что-то с чем-то. — Михайлис вытянул руку и потрепал Диму по волосам, на что Яшкин, тут же отвлекшись от выпивки, прильнул к нему. — Вот ты зря это сделал. — Усмехнулся Брукс, — Он теперь от тебя не отстанет. — Что такое, котик? — Михайлис нежно почесал Диму по щетине, — Ласки хочется? А Брукс тебя не любит чесать? — Я не хочу его дергать и он сам не любит такое. — Прошептал Дима, явно наслаждаясь теплыми руками. — Ты… — Волк распахнул глаза, — Что?!       Мэйсек растерянно посмотрел на Диму, что уже был на грани того, чтобы начать слюни складывать на несчастного Никитушку, которому было даже не выпить, потому что он двумя руками чесал Яшкина по щетине. Дима уперся руками в его бедро, закрыв крепко глаза, шумно дыша. — А что не так? — Удивился Лямкин происходящему, посмотрев то на Кертиса, то на Брукса, — Чего лица такие сделали? — Он понимает, что партнеру может что-то не нравится, и не лезет с этим. — Растерянно прошептал Волк, и перевел взгляд серых глаз с Яшкина на Мэйсека, растерянно сжав двумя ручками хрупкий стакан, — Брукс, ты чего, блять, с ним сделал?! — Это не я… — Взвыл Мэйсек, — Он ко мне таким пришел. — А почему вы удивляетесь? — Продолжал не понимать Никитка, — Кертис, я нихера не понял. — Яшкину всегда было плевать. — Пояснил Кертис, указав на Диму, что издал тихий стон, прижавшись к Михайлису, который с улыбкой смотрел на Брукса, — Он стоял на своем. Плевать ему было, что тебе что-то не нравилось, что ты что-то не хотел. Для него сначала он, а потом все остальные. Комфорт с тем, с кем он в отношениях, это вообще не про него было. Было, блять! Ебаный, Брукс, блять, Мэйсек! — Да не я это! — Упирался Брукс, закинув очередной кусочек сыра в рот и отпив шампанского, — Ну не люблю я его вычесывать. Ну что я сделаю?! А так вот… — А так вот на измену можно напороться. — Резко и холодным тоном ответил Лямкин, смотря на то, как Дима уже просто свалился на несчастного. Волк лишь отвел взгляд, сделав вид, что он ничего не понял. Да. Сам все прекрасно понимает. — Это просто… — Брукс опустил голову, не став договаривать.       Посмотрев в содержимое стакана залпом его допил. Скривился кислому привкусу, недовольно фыркнув. Волк молча выхлебал разом свое содержимое стакана. Снова положил голову на крепкое плечо своего защитника. Лямкин поджал губы, внимательно смотря на Диму. Осторожно вытянул руку, когда Михайлис отвлекся хоть одной рукой. Налил ему полный стакан. Следом налил и Бруксу с Кертисом. Все четверо разом осушили содержимое. Шампанское на голодный желудок, заеденное то сыром, то нарезкой из сервелата, было не то чтобы каким-то восторгом, но другого ничего не было. Решили сменить тему. Брукс за воротник отдернул Диму от Михайлиса, и Яшкин обнял его уже за шею. Было удобно. С каждой стороны по мальчику. Он с радостью поддержал беседу, когда ему Брукс, вместо того чтобы возвращать бутылку, влил лишь немного в свой стакан, вручив его, а сам оставшись сидеть с бутылкой. Его и так сильно повело уже от выпитого. Ребята шумно обсуждали происходящую беду в первом же раунде чемпионата. На середине разговора выяснилось, Металлург все же выиграл у Адмирала второй матч. Лямкин, услышав о том, что Михайлис даже умудрился сделать дубль именно от его совета, гордо хлопнул ему пять. Они счастливо переглядывались, стараясь громко не разговаривать. Довольно сильно упились. Все четыре бутылки были выпиты. Кертис с Бруксом пошли вниз, прихватив с собой весь мусор. Дима кратко проводил их затуманенным взглядом. Хорошо его развезло. Он, сидя рядышком с Михайлисом, задумчиво посмотрел на экран телефона. Не поняв по двоящимся цифрам сколько время, дернул Никитушку за рукав и попросил озвучить сколько время. Засмотрелся на него, с трудом дыша через рот. Пока отвлекся, пропустил тайные знания. Взгляд карих глаз задержался на аккуратных губах. — Красивый. — Вдруг сказал Дима.       Михайлис растерянно посмотрел на него. Перевел взгляд на Лямкина, что лишь усмехнулся. — Он всегда такие комплименты говорит, когда выпьет? — Он может на тебя сейчас кинуться. Он пьяный в такую усмертюгу не очень за себя отвечает. — Никитка положил ногу на ногу, смотря на него, — Постарайся его игнорировать. Так будет лучше для всех. Спасибо, что рассказал мне о своей ситуации. Мне стало гораздо легче. — Рад, что оказался полезен. — Согласился Михайлис, мягко отведя голову Димы в сторону, когда тот снова попросился почесать его, — А куда Брукс с Кертисом ушли? — Мэйсек все еще думает, что никто из нас не знает, что он курит. Будто шлейф сигарет это часть его образа. Так что пошли курить. А может и отсасывать друг другу. Кто знает…       Они вдвоем синхронно усмехнулись. Дима снова повернул голову, и прильнув к нему, положил руку на его ногу, рассматривая чужого нападающего. Растерянно прошептал: — Ты очень красивый. — У тебя есть парень. И я с ним не перемахаюсь. — Михайлис мягко почесал его по приличной щетине, и Яшкин тут же расплылся в счастливой улыбке, — Но спасибо. — Хочешь? — Шепотом спросил Яшкин, мягко обвив шею Никитушки. Михайлис даже растерялся от такого вопроса. — Я буду нежный. Я буду очень стараться. — Дима, давай не…       Яшкин прильнул к нему и впился губами в его губы. С большим удовольствием целовался с ним. Лямкин растерянно посмотрел на него, слегка приподняв брови. Недовольно покачав головой, пнул его в ногу. Яшкин отстранился, издав едва слышимый стон и облизнул губы. Через несколько секунд дверь в номер открылась, и Волк, споткнувшись об порог, завалился на пол. Брукс, громко заржав, аккуратно переступил малыша и затянул его в номер. — О-о-о! — Воскликнул кто-то в коридоре, — А у Михайлиса шлюхи в номере! Никита! Ленин завещал делиться!       Михайлис, подскочив, пробежал до выхода и, пихнув жопой Мэйсека, захлопнул дверь, с фразой: — Сталин сказал: надо иметь свое! Нахер пошли! — А ну все заткнулись! — Вскрикнул Разин.       По коридору отеля раздались синхронные хлопки дверей. Михайлис вжался в свою дверь спиной, жестом показав всем молчать. Яшкин с трудом слез с кровати и, подняв Волка, резко подхватил его на руки. Сделав пару шажков, усадил его рядом с Лямкиным. Следом подошел к Бруксу, что стоял прижавшись к стене. Прошептал тихонько на ушко: — Брукс, а давай мы Никиту завалим? — В каком смысле завалим? — Растерялся Брукс, — Я не хочу. Он мне нравится. — В смысле выебем. Он мне тоже нравится.       Мэйсек хитро улыбнулся и, обняв свою лошадку за талию, чтобы она не завалилась, немного потерянным взглядом осмотрел Михайлиса. Никита растерялся, вжимаясь в дверь и прошептал: — А Илья в соседнем номере… А давайте не надо на меня так смотреть? — Жалобно попросил он. — Мы с Брукси хотим тебе сделать предложение, от которого нельзя отказаться. — Яшкин облизнул губы, обняв Брукса за шею, — Давай мы с тобой…       Волк, наблюдавший за всем лишь отрицательно покачал головой и сказал серьёзным тоном: — Яшкин, не смей его трогать. — А я думаю, это не твое дело. — Ухмыльнулся Яшкин, пошатнувшись, — Никита. Ты красивый.       Михайлис растерялся, вжимаясь в дверь. Бежать было некуда. За дверью злой главный тренер, а перед ним пьяный до невозможности Яшкин. Он слишком много слышал историй о том, что Дима может сделать в таком состоянии, и стать героем одной из такой истории точно не хотелось. Он и так перепортил отношение с Волком и Лямкиным. И если сейчас еще и Бруксу настроение испортит своим существованием — точно ничем хорошим это не кончится. В лучшем случае ударом по морде. А сам Никитушка прекрасно знал, что Мэйсек великолепно дерется. Может будет лучшим вариантом пойти на смерть к Разину? Тут один изнасилует, другой забьет насмерть махровым полотенцем. А любимый главный тренер убьет быстро и безболезненно. Михайлис начал жалобно скулить, вжимаясь в дверь, пытаясь решить куда деться. Яшкин, шумно потянув слюни со рта, обвил руками шею Брукса, едва стоя на ногах. — Бру-у-укс… — Вдруг протянул Дима, повернув голову, и кратко показал на Никитушку, — Ты с ним хочешь? — Яшкин, я против. — Прошептал Мэйсек. — Не трогай его. — Ну мне хочется… — Дима прикусил губу, снова повернув голову и уже рассматривая татуированные руки. Уже было дернулся на Никиту, но Мэйсек отдернул Диму назад, — Брукси… Давай на парочку его. — Я бы хотел с тобой, — признался Брукс, — но он не хочет. Так что я говорю тебе — нет. Успокаивайся и садись.       Яшкин подчинился. Отойдя от него, рухнул обратно на кровать. Дотянулся до бутылочки и, обхватив губами горлышко, начал хлебать выпивку. Михайлис, поразившись увиденному, с благодарностью кивнул и, осторожно выглянул из-за угла. Никита мягко обнимал Кертиса, что недовольно тихо рычал, смотря на Диму. Яшкин допил шампанское и, отставив бутылку, уснул, свесившись с кровати. Все синхронно и облегченно выдохнули. Отодвинув Диму подальше к стеночке, Брукс с Михайлисом продолжили разговор с сидящими напротив Лямкиным и Кертисом. Слово за слово, и разговорились о насущных проблемах в командах, пока Дима громко храпел, вытянувшись вдоль стеночки. Михайлис хлопнул его по заднице, в ответ получив тяжелый удар копытом в спину и свалился на пол. Брукс же грубо вжал Диму головой в подушку. Тот издал довольный стон и притих, уже едва слышно сопя. Михайлис осторожно уселся обратно на кровать, решив укрыть ноги Яшкина, чтобы тот не пихался. — Я всегда думал что в Металлурге относительно спокойно. — Задумчиво сказал Никита. — По крайней мере в Новокузнецком Металлурге так было, в котором я играл до Казани. — Ну может и было. — Михайлис налил всем еще немного, — Просто я относительно недолго играю тут. Мне Барыс все равно команда роднее. У меня-то казахстанский паспорт родной, а не второй и не пятый. Вот в Барысе было спокойно, особенно когда оттуда Диц ушел в свою Москву. Мне дали капитанскую нашивку, и я мог разогнаться и показать себя. Доразгонялся, что привлек внимания Андрея Владимировича. — Не жалеешь что оказался в Металлурге? — Заинтересованно спросил Брукс, сложив ногу на ногу, рассматривая сидящего рядом с долей заинтересованности. — Ну почему же должен? Тут хорошо и много платят. Да, ругают, но ругают только по делу. Ну… — Никитушка не выглядел сильно уверенным, — в общем… — Платили бы на родине столько, ты бы оттуда никогда не ушел? — Осторожно задал вопрос Лямкин. Михайлис тут же кивнул, и сделал пару глотков алкоголя. — Я понимаю. Тебя тоже не выгнали? Тоже… просто согласился? — Просто согласился. Делать было нечего. Я устал каждый раз отлетать на первом же шагу в плей-офф, а в большем времени даже не доживать до него. Мотивация была, я думаю, как и у большинства. Кубок. Вот и все. Деньги приятная мелочь. — Это сколько тебе в Металлурге платят? — Усмехнулся Никитка, — «Мелочь». Мелочь это я получаю. На сдачу от Яшкина меня взяли. — Это сколько? — Удивился Михайлис. — Десятку? — Ты сильно мало взял. — Волк кратко посмотрел на Лямкина и сказал, — Сорок пять у него. У нас с Бруксом три миллиона разницы. У меня шестьдесят пять, у него шестьдесят семь. — Я, пожалуй, промолчу. — Отвел глаза Михайлис. — Со своими восемьюдесятью миллионами… — Блять, что я забыл в этом списке Форбс? — Усмехнулся Никита. — Ты второй по богатости защитник после Лукоянова. — Волк пожал плечами, — У вас все Яшкин с Радуловым и Шипачевым разделили. Вам и правда крошки остались. У нас большой кусочек Стефан забрал, мы с Бруксом поменьше. Хотя, вот, Трямкин больше тебя получает. — Ну он же больше меня. — Согласился Лямкин, — И у него трое детей. Так что ему нужнее. — Он поднял взгляд и спросил у Михайлиса, — А твое предложение все еще в силе?       Никитушка моментально понял о чем речь. Уйти в другой клуб. Кратко кивнул. Волк растерянно посмотрел сначала на одного, потом на другого, медленно облизнув с губ остатки шампанского. Никитушка с улыбкой разлил остатки последней бутылочки шампанского. Все синхронно выпили за то, чтобы зарплаты с каждым годом были только больше. Кертис кратко Лямкину шепнул на ушко, что хотел бы пройтись и предложил ему вместе с ним. Лямкин с радостью кивнул. Он любил гулять с кем-то пьяным. А тут совсем недалеко набережная Японского моря. Он кратко отчитался Михайлису, что они прогуляются, и, одевшись, быстро ушли, взявшись за руки.       Брукс сидел опустив голову, задумчиво покачивая последним глотком выпивки. — Прости, что флиртовал с твоим Димой. Он такая лошадка милая.       Мэйсек поднял голову и, задумавшись медленно отставил стакан. Михайлис растерялся, увидев на себе серьезный взгляд. Поджал ноги, сделав виноватый вид. — Совсем тебе одиноко стало в этом клубе? — Никитушка неуверенно кивнул, — Волк мне столько про тебя рассказал. Я тебя не ревную, как бы Никита не намекал мне на это. Диме все равно нужно внимание. И я не смогу ему дать в таком количестве, как он просит…       Михайлис кратко кивнул, улыбнувшись. Хорошо. Хоть с этим не испортил отношения. Дима сонно что-то простонал, заворочавшись и снова попытался спихнуть Никиту своими ногами, пнув его в спину. Мэйсек его поймал, и резко схватив за волосы, склонил к себе, начав жадно целовать. Никита растерянно положил руки на его плечи, с большим удовольствием отвечая. Медленно пальцами прошелся по ключицам, наслаждаясь поцелуем крепко закрыв глаза. Слегка попятился назад, и Брукс с легкостью поднялся с кровати, сделав несколько шагов, с силой вжав Никиту в соседнюю кровать. Едва он успел закинуть ноги, как Мэйсек залез на него сверху, и, запустив руку под футболку, прижался к нему всем телом. Спустился поцелуем по шее. Никита прикусил губу, мягко проведя рукой по его растрепанным волосам. Брукс, резко отпрянув, шумно выдохнул и сказал: — Яшкин, хватит придуриваться что спишь.       Дима, приоткрыв один глаз, хитро уставился на него. — А можно к вам? — Только дрочить в сторонке. — Усмехнулся Михайлис. — Ах ты сука… — Он уставился на Брукса, что навис под ним, — Это какого черта тут происходит? — Я же знаю, как этот дурак спит. — Брукс с большим удовольствием облизнул губы, уперевшись руками в плечи Михайлиса, смотря на Яшкина, что тяжело дышал, рассматривая восхитительную картину, — И я прекрасно чувствую его хотелки. Удовлетворил их? — Дима тут же гордо кивнул, — Простишь меня за то, что я тебя не чешу так, как он это делает? — Только если поделишься этой сладенькой казахстанской вафелькой. — Эй! — Возмутился Никита, — Это обидно! Я не вафелька! — А кем ты хочешь быть? — Яшкин обнял подушку, обкусывая губы, — Блять, как же вы такие меня возбуждаете…       Мэйсек склонился к Никитке, продолжив его целовать в шею. Его рука задрала футболку, пройдясь по мышцам. Михайлис с улыбкой жестом поманил его к себе. Дима без лишних раздумий поддался на провокацию. Залез с другой стороны, и пока Брукс стягивал футболку, Дима быстро стянул с Никиты штаны. Михайлис с большим удовольствием целовался то с одним, то с другим. Не стал даже спорить, когда оба нападающих прижались к нему по разным сторонам, задрав ему ногу. Дима зажал Никите рот, резко войдя в него. Рука Брукса скользнула по члену Никиты, мягко его поглаживая. Он тут же вошел следом. Михайлис дернулся от неожиданности. Брукс второй рукой прижал крепче руку Димы, не дав парню даже возмутится. Они с Димой принялись быстро ебать Михайлиса, не давая бедняге никакого шанса возмутится или высказать свое удовольствие. Всем было приятно и явно все трое получили удовольствие от процесса. Дима жалобно попросил еще, да вот только больше у него не было сил.       Никита, посовещавшись с Бруксом, свалил Яшкина на колени, прижал его сзади к себе. Дима повернул голову, довольный целусь с Никитой. Брукс, сидел перед ним, завороженно смотря на то, как Дима, задыхаясь от удовольствия, выгибает спину. Яшкин, наслаждаясь грубыми, властными действиями, склонился и, раскрыв рот, позволил себя ебать. Рука Брукса крепко держала его за волосы. Яшкин давился, едва стоя на коленях, чувствуя, как руки Никиты держат его за задницу. Раскрыв рот, слегка вытянул язык, позволив кончить себе на лицо, довольный облизываясь. Выгнулся, устроившись поудобнее, и счастливо выдохнул, прекрасно почувствовав, как в него кончили. — Бля, вот это я понимаю — доброе утро. — Шумно выдохнул Никита, мягко пихнув Диму на Брукса. Тот обессиленно рухнул на него и, обняв, положил голову на живот. — А мне понравилось… — А мне тоже. — Согласился Брукс, мягко поглаживая Диму по светлым волосам. Второй рукой кратко показал Никите молчать.       Они вдвоем с улыбками переглянулись, увидев как Яшкин, обессиленно закрыл глаза, моментально уснув, свесив руку. Никита мягко приподнял Диму, дав Бруксу возможность вылезти, не потревожив его. Никита задумчиво потрепал слегка кудрявые волосы, рассматривая Брукса, что с неохотой оделся и тихонько спросил: — Ты еще куришь? — Еще курю. Почти бросил. А потом… — Он шумно выдохнул, и опустив руки, недовольно покачал головой, не в силах даже штаны застегнуть. — А потом как обычно начал ещё сильнее. Никита, скажи мне, откуда все знают, что мы с Димой хотим расписаться? — Откуда-то с Петербурга пошла информация. Не знаю, дальше не отслеживал. Но это кто-то со стороны Димы. — Никита надел на себя свою футболочку и, подняв худи с символом Ак Барса с пола, уткнулся в него носом, задумчиво понюхав. — Яши же? — Брукс кивнул. Михайлис натянул на себя худи, и, улыбнувшись красивой темно-зеленой расцветке тихо сказал, — Пошли покурим? Только подальше бы от отеля.       Брукс кратко кивнул и, взяв четыре сигаретки, остальную пачку оставил около телефона. Они спустились молча вниз вдвоем. На улице уже светало. Бесконечно длинный день у Брукса получился. Он уже устал, что этот день такой длинный. Хотелось бы прилечь и выдохнуть. Но пока не было такой возможности. Они ушли до соседнего квартала и, встав под старинное двухэтажное здание, любуясь видом огромного моста, что виднелся с любой части города, синхронно закурили. — Так что случилось, что… — Никита показал ему дымящуюся сигаретку, — Что ты снова начал? — Дима случился. — Брукс вжался спиной в стену, закрыв глаза. У него задолжали руки, — Не поедет он никуда. На что я вообще надеюсь?       Михайлис растерянно смотрел на Брукса, что сполз по стене, уселся на корточки и, сделав глубокую затяжку, медленно выдохнул через нос едкий дым. Сжав сигаретку, снова замолчал. — Что случилось-то? Или не хочешь говорить? — Да не будет ничего. — Брукс обнял ноги, с неохотой признававшись, любуясь великолепным пейзажем, — Я позвал его в Канаду расписаться. Дал ему время подумать. А не так давно он закатил мне истерику сказав, что никуда не поедет. И мне придётся оставить его одного, потому что Ахтямов расчитывает на меня. Я не могу его одного отправить в Канаду. Ему точно нужна будет помощь в Торонто. Хотел познакомить Диму с семьей. Привести в домик, в котором живет моя семья. А Дима просто… — Брукс сделал затяжку, в очередной раз промолчав. Сигарету докурил уже молча. У него перестали трястись руки. — Дима просто сказал мне — нет. Я получил второй отказ в своей жизни. Я…       Михайлис сел рядом и протянул руку. Брукс потушил остатки сигареты об снег, шумно выдохнул. Мэйсек молча забрал новую сигаретку и тут же закурил вторую. На улице было тихо. Город еще крепко спал. Брукс задрал два рукава посмотрев на простенькие часы. Четыре утра. — Чувствую себя очень погано. — Признался Брукс. — Очень сильно. — Ты с Кертисом не говорил по этому поводу? — Говорил. Он сказал подождать. Я…       Брукс замолчал, увидев два знакомых силуэта, что шли на другом конце улицы. Свернули к ним. Мэйсек сделал затяжку и спрятал сигарету. Перед ним встал Никита и спокойно сказал: — Я чувствую сигареты, можешь от меня не прятаться. Я отец двоих детей, я хорошо запахи различаю.       Мэйсек отвёл взгляд, сделав вид, что это обращение не к нему. Волк, стоя сложив руки за спиной, с отвращением смотрел на Михайлиса, что словно ни в чем не бывало сидел и курил на корточках свою сигарету. — Докуривай, — ледяным тоном ответил Волк. — И пошли поговорим в сторонку.       Михайлис поднял голову, сделав демонстративно затяжку. Выпрямился во весь рост и, наклонившись, выдохнул дым прямо ему в лицо. Волк наотмашь дал ему по лицу пощечину, и, схватив его за воротник, толкнул вперед, в подворотню грустных двухэтажек, что ютились рядышком друг с другом, прячась от морского ветра. Мэйсек с Лямкиным растерянно проводили их взглядом. Никита едва слышно сказал: — Пиздец. И со мной потом так же будет?       Брукс едва слышно согласился. Вдруг очнулся от мыслей и сказал: — Не понял. Что это значит…? — Пошли домой. Они надолго. Надо хоть пару часов поспать, пока Яшка спит…       Мэйсек схватился за его руку и с трудом поднялся на ноги. Отряхнулся и побрел рядом с ним молча до отеля. Во дворе двухэтажек были разговоры двух бывших. Среди странных руин, где на одном доме частично обрушилась крыша, засыпав двор обломками металла и осколками бетона, а на втором половина окон была заколочена, Кертис с Никитой встали на разговор, чтобы не было лишних ушей. — Ты чего мне устраиваешь за концерт по заявкам?! — Прорычал Волк. — Ты для чего это так сделал?! — Как?! — Возмутился в ответ Михайлис, — Сказал о тебе правду? Я не могу и не хочу видеть, как ты его убиваешь. — Это не твоё дело! — Вскрикнул Кертис, — Я ничего ему не делаю! Ты не имеешь права решать что-то сам по себе, задевая моего близкого человека. Ты просто выдумал это проклятие. Ты просто сходишь с ума. — Да. Сам по себе. — Прорычал Михайлис, — Хорошо, что я успел вовремя соскочить, не став таким, как Даррен. Сколько еще людей ты хочешь погубить, Кертис?! Что, все, закончилась твоя доброта ко мне? Вот так?! Два года мы с тобой были добры и внимательны друг к другу. Я оберегал тебя. Заботился о тебе. А ты, мало того, что решил уйти от меня, никак меня не предупредив, просто поставив перед фактом, так еще и… — Михайлис замер, видя, как Волк молча смотрел на него в ответ, оскалив белоснежные зубки, пока по щекам текли слезы. Наклонился к нему и прорычал, — Так тебе и надо. Я надеюсь, что Лямкин уйдет от тебя сам. Надеюсь, что успел его предупредить. — Зачем ты так поступил со мной? — Дрожащим голосом спросил Волк, — Что я сделал тебе? — Ты свел меня с ума. Ты едва не убил меня. Так тебе и надо. Желаю тебе смерти, Кертис. Тяжелой и мучительной. Я жалею о том времени, которое отдал тебе. Я жалею, что вообще связался с тобой.       Кертис в слезах опустил голову. Вскрикнул, получив кулаком по лицу, и, оступившись, рухнул на снег. — Уебок.       Волк молчал, закрывшись руками. Отвел осторожно одну, увидев обломок металла. Явно откуда-то с крыши. Медленно сжал в руке острый обломок. Еще и ржавый. Он получил по ребрам кроссовком. Собравшись с силами, встал медленно на колени. Выпрямил спину. Приоткрыв рот слизнул проступившую с трещины в губе кровь. Михайлис наклонился к нему, уперев руки в ноги и сказал, смотря в серые заплаканные глаза: — Я любил тебя. Очень сильно любил. Но любовь к тебе забирает всю остальную жизнь. Я не могу видеть, как Никита идет по моему пути. Не могу видеть, как он умирает на моих глазах. И я понимаю теперь Дица, который наговорил целую кучу гадостей каждому, кто с тобой связывался. — Пожалуйста, хватит мне говорить эти грубости. — Взмолился Волк, сжав ржавый кусок металла в руках, да еще и так крепко, что он угрожал прорезать кожу. — Никита… Мой Никитушка… Ты же ушел от меня. Забудь про меня. Не надо мне этого говорить. Хватит меня грязью обливать. Мы же остались хорошими друзьями. Зачем же ты… — Будь ты проклят, Волк.       Михайлис выпрямился, фыркнув. Плюнул в него. Следом со всей силы ударил его кроссовком по лицу. Волк резко подскочил на ноги, и наотмашь махнул рукой с осколком, прорезав пуховик вместе с одеждой. Никита оступился, почувствовав резкую боль. Волк замер, сжав окровавленные руки. Железка прорезала и ему руку, впившись в кожу. Его всего трясло. — Я просил тебя остановится. — Дрожащим голосом сказал Волк. — Почему…       Никита растерянно опустил голову, чувствуя, как его накрывает слабость. Глубокая красная кровь полилась по снегу. Он рухнул на колени, весь побледнев. У него потемнело в глазах. — Кертис… За что…       Волк попятился назад в ужасе смотря на происходящее. — Керти…       Михайлис рухнул на снег, потеряв сознание. Волк вскрикнул, резко осознав что слелал. Его бросило в жар. Он вышвырнул осколок к мусору и бросился в ужасе бежать. Кратко посмотрев на номер дома, окровавленными руками схватился за телефон и, на бегу вызвал скорую Никите. Понесся прочь, заливаясь горькими слезами.