Два медведя в одной берлоге

      Утро началось поганейшим образом. Дима открыл глаза. Пришлось дернуть плечом, чтобы скинуть онемевшую с самого локтя руку. Страшная головная боль моментально свалила его на диван, не дав даже возможности подняться. Дима вытянул здоровую руку. Вытянул ее до телефона и замер. Как же сильно она тряслась. Тяжело вздохнул и все же поднял телефон. Закинув веревочку на руку, уставился в яркий экран, читая новости. Через десяток минут предпринял вторую попытку встать с кровати. Пошлепал в душ. Стоял под горячей водой, пытаясь заставить мозги думать. Но в голове было пусто, как и во всей квартире. Он пошел до гостиной. Неторопливо оделся. Есть не было никакого желания. Он остановил взгляд на ярко-красной джерси чужой команды, что висела самая первая. Шумно выдохнув, прихватил портфель и, едва волоча ноги, пополз до базы.       С неохотой запихал в себя кашу, что придала ему сил. Его растаскивали на диалог, постоянно стараясь выяснить, как они провели отпуск и правда ли то, что они слышали от других команд. Теплые воспоминания заставили Диму улыбнуться. Он кивнул, рассказав очередным слушателям о своих приключениях. А вот рядом с ним и Никитка уселся, хлопнув ему пять. Был сильно радостный. Довольный принялся наедаться. Пока все пошли одеваться, Никита, довольно чавкая, решился сказать: — Я забрал своих девчонок. Вчера даже дома с ними переночевал. — Улыбнулся он, — А сегодня, вот, с собой в отель забрал со всеми документами. Старшую в садик отвез, младшую пока выкупал, пока накормил, пока снова спать уложил, сюда опоздал. — Я очень рад тебя счастливым таким видеть, хулиган мой косматый. — А ты чего погрустневший такой? Одиноко?       Дима с грустью кивнул. Почерпал пару ложечек каши, с неохотой отпив чай и сказал: — У нас разница во времени же. Я только собираюсь спать, а Брукс уже спит во всю. Будить его не хочется. Вот сижу в одиночестве. Вчера вообще вырубился уже. А сейчас позвонить — так у них во всю тренировка. — Да, так и будет. — Никита кивнул, — Придется привыкнуть. Теперь только так и останется.       Яшкин с грустью согласился. Делать было нечего. Они доели свой завтрак и пошли ко всем на тренировку. Тренера сжалились над мальчишками, разрешив делать всё в меньшей нагрузке, чтобы хватало сил на весь день. Еще один день был бесславно положен на тренировки. Пошел домой пешком, надеясь хоть отвлечься. Даже кофе любимого купил. Но все равно всё не то. Повернув часы, посмотрел на время. Еще не сильно поздно. Позвонил любимому. Брукс уделил ему минут двадцать, рассказав о том, что у них на тренировках происходит, с великой радостью послушав в ответ, что происходит.       Вернулся домой уже в гораздо лучшем расположении духа, услышав от Брукса его заветное «спокойной ночи, любимый». Бросив вещи в стирку, подошел к стенке с наградами и, сдернув красную джерси, натянул ее на себя. Потрепав мокрые волосы, не став даже дальше одеваться, в одной джерси решил навести порядки. Пока полы помыл, пока пыль с кубков протер. Пальцами провел по ледяному металлу. Лучшему бомбардиру и снайперу. Он больше не ассоциируется с этими званиями. Тяжело вздохнув, пошел в спальню. Задумался, взяв в руку браслетик с пионами. Недолго думая, застегнул его на себе. Быстро перестелил новое постельное. Закончил уборку и снова завалился спать, только в этот раз уже в кровать.       На третий день пришлось больше слушать, чем играть. У Амура прошла открытая тренировка и теперь все все разбирали. Дима же со скучающим видом перебирал колечки на пальцах, смотря на Никитку, что сидел на своей лавке, тоже явно витая в облаках, но никак не слушая умные мысли. Никите-то было опасно не слушать разборы чужой команды. Ему же в обороне стоять. Хотя явно не этого парня учить тому, что надо делать на льду. Дима положил голову на плечо Барберу. Теперь они в одном звене. А он был даже и не против. Их центр — Илья Сафонов сидел в ногах у Яшкина, обнимая свои ноги. Ну хоть один из пяти слушает, что говорят — это будет уже успех на игре.       После разбора полетов пошла тренировка. Организм сильно сопротивлялся. Он начал больше стоять у бортов и меньше стараться. На второй тренировке пришлось уже больше выкладываться, видя недовольный взгляд Шипачева на себе. Задержался, в очередной раз поправив изоленту, и услышал переговоры Билялетдинова с Шипачевым. Они обсуждали вратарскую пару. И его шокировал тот факт, что Артура в их разговоре не было. Он лезть не стал. Ушел с тренировки последний. Завтра была первая игра.       Готов ли он к ней? Нисколько. Но прыгать было уже некуда.       Снова вернувшись домой, пошел в ванную. Задержался у пустующей комнаты Артура. Провел рукой по двери. Зажмурился, шумно дыша. Ничего страшного. Он не имел права никого дергать. Никто с ним не обязан сидеть. Раздевшись, пошел в ванную. Завалившись в горячую воду, шумно и резко выдохнул. Лежал закрыв глаза в объемной пене, слушая музыку в наушниках. Лишь бы мысли немного приглушить. Едва слышно распевался, лежа закинув голову, почти полностью погрузившись в пену. Как же было приятно.       Сердце забилось быстрее. Но причин для этого не было. Он повернул голову, насторожившись. Сняв один из наушников — прислушался. Нет, дома была тишина. Снял с неохотой второй. Оперся руками о бортик, откинув как наушники, так и телефон на мягкий коврик. Глянул на время. Уже сильно поздно. Пора бы вылезать. Снова закрыл глаза, и зажав нос и рот рукой, резко нырнул под воду, задержав дыхание. Горячая вода моментально поглотила его уставшее тело.       Через несколько мгновений чья-то рука вжала его в дно ванной. Организм моментально поджался. Его охватил ужас. Непроизвольно открыл глаза, но увидел только какую-то странную муть. Яшкин заворочался, выплескивая воду, стараясь не нахлебаться воды. Рука слишком крепко держала его, явно не давая выбраться. Он дернулся. Рука скользнула по коже, упустив жертву. Дима резко вынырнул, закашлявшись. Глаза сильно щипала мыльная вода. Руки схватились за него снова отправив в воду. Он едва успел жалобно вскрикнуть, взмахнув ногами, почувствовал, как рот насильно раскрыли. Он наглотался воды, подавившись ей. Горький привкус остался во рту. Вода заливалась как в рот так и в нос. Стало очень мерзко. Он начал захлебываться. Сил после таких изнурительных тренировок не было.       Сердце заходилось в ужасе. Он вцепился в руки. Распахнув глаза, в мутной воде, увидел только пару блеснувших колечек на пальцах. Золотые? Его со всей силы начали душить. Дима ворочался с последних сил. Бесполезно. Сильнее. Ослабевшие мышцы едва-едва ему подчинялись. Дернул в очередной раз головой. Почувствовав как рука уперлась в шею, собрал остатки сил и впился зубами в напавшего. Руку отдернули и тут же снова отправили его под воду. На еще одну попытку выкарабкаться уже не было сил.       Сознание покинуло его.       Очнулся уже на полу, кверху задом, стоя на коленях на мокром коврике. Резко дернулся, громко заорав от испуга. Огляделся. Нет. Ничего такого. Рука соскользнула с бортика. Вода еще теплая. Даже пена еще не вся осела. Он тяжело и долго кашлял. Это поганое ощущение воды во рту не проходило. Спустя почти час с трудом встал на ноги. Подошел к зеркалу. Замер, уставившись на темные следы на шее от удушья. Его испуганное отражение задыхалось ужасом. Его кто-то едва не убил. Уперся рукой в столешницу, шумно и размеренно пытаясь отдышаться через рот.       Медленно закрыв руками лицо, резко выпустил теплый воздух из легких и очень медленно его втянул. Потихоньку истерика и страх смерти от него отступили. Но в ванную так надолго он больше уже не полезет. Опустив руки, взял красную джерси и натянул ее на себя. Вышел из ванной и вскрикнул, увидев страшный беспорядок в спальне. Опять что-то искали? Увидев какие-то капли на полу, растерянно пошел по следам, оставляя влажные следы от босых ног. Прямо в коридоре валялась его казанская джерси, что была чем-то залита. В темноте даже не разобрать. Растерялся. Тут же повернул голову, почувствовав как по ногам тянуло холодом. Все окна были на распашку. Дотянувшись до выключателя, включил свет. Снова опустил взгляд. Прямо перед ним, в какой-то черно-красной луже валялась его счастливая джерси. Да, капитанская. Да, из Казани. Та самая, в которой он выиграл свой матч против Петербурга. Очень осторожно взял ее. С нее капало что-то густое. Принюхался. Его едва тут же не стошнило. Это… чья-то кровь? Он вскрикнул, когда с джерси что-то выпало. Швырнул мокрую тряпку обратно на пол, громко заорав от ужаса. Отскочил подальше. С нее вывалилась отрубленная петушиная голова. — Да будьте вы прокляты! — Взвыл Дима, растерянно отведя окровавленные руки в стороны, чувствуя отвратительный запах протухшего мяса. — Да идите вы нахуй со своим Татарстаном, выродки.       Он растерялся, смотря на весь пиздец перед ним. Надо было это убрать прямо сейчас, иначе утром это все развоняется, окончательно протухнув, и будет одна большая техногенная катастрофа. Вымыв в кухонной раковине руки засучил красные рукава и, собравшись с силами, принялся убираться. Выбросив отрубленную голову в пакет, долго и упорно стоял пытаясь отмыть кровь со светлых полов. Следом долго пытался отмыть джерси, недовольно скривившись. Кровь тяжело было с ткани отстирать. Засыпав приличную дозу порошка, оставил в тазике замачиваться. Должно было помочь. Желудок громко заурчал. Есть не было никакого желания. Он вышел из постирочной и тут же замер, уставившись вперед себя. Входная дверь была на распашку. И давно? Медленно огляделся. Пошел до кухни. Вытащив острый поварской топорик, которым рубил мясо, крепко сжал прорезиненную рукоятку. Ему было слишком страшно. — И как мне с этим жить… — Пропел тихонько он, сделав несколько шагов вперед, растерянно осматривая квартиру. Иногда начать петь — самый простой способ справится с разрастающейся тревогой. — Я не смогу забыть… — Медленно осмотрел каждый уголок в гостинной, крепко сжимая в руке оружие, — Спой мне колыбельную — и пусть кошмар уйдет. — Взмолился он, осмотрев и спальную и ванную. — Я должен точно знать, за что придется отдать, — Неловко толкнул рукой дверь в комнату Артура, и, шагнув внутрь, осмотрелся, — душу неразменную — когда мой час придет.       Бегло осмотрев взглядом комнату Артура, заглянул в ванную. В квартире больше никого не было. Пошлепал до входа и смело закрыл дверь. Подпер ее стулом. Отложив оружие, захлопнул все окна, что быстро понижали температуру в квартире. Улыбнулся, увидев как снова все батареи были выключены. — Да ебаная ты тварь, блять. — Прорычал Яшкин, крепко сжав руки. — Не отдам. Это моя чертова команда.       Он развернулся и пошлепал вон из гостинной. Прихватил по дороге телефон.Три часа ночи. Ему уже скоро вставать — а сна уже не было ни в одном глазу. Надев уже один наушник, включив все ту же песню, что и гонял на повторе, распевая ее, решил навести порядки в спальне. Все равно больше ничего не хотелось делать. Прошелся с тряпкой по всем плоским поверхностям, смывая приличный слой пыли. Протер каждую вещичку, каждую полочку и каждый ящичек. Аккуратно сложил все провода в тумбочке, сидя на краю кровати перед зеркалом. Сунув в очередной раз руку в ящичек почувствовал нечто другое. Достал полный пакет наркотиков. Поджал губы. Медленно поднял взгляд и уставился на чудовище, что смотрело на него из зеркала.       Он сам читал какую стоимость заплатили его близкие, успокаивая перекормленное этими чертовыми таблетками чудовище. Нельзя. Просто нельзя это трогать. Сам знает как это погано. Только начал походить на нормального, как стоило ему три дня одному пожить, как уже психика рушилась. Ничего. Начавшийся плей-офф быстро выбьет из него все силы. Швырнув пакетик подальше, с грустью туда же отодвинул и гору презервативов. Да. Больше ему это не скоро понадобится.       Наведя порядок и в другом ящичке, удивился, увидев знакомую обложку. Это же… канадский паспорт. Даже не было сомнений в том, чей он был. Поджав обе ноги, сложив их под себя, осторожно раскрыл чужой документ. Тут же улыбнулся. Паспорт Брукса. Ну конечно. Таскал то он оба паспорта с собой. Но сколько раз слышал — ему все билеты и все разрешения и допуски оформляют по немецкому паспорту. Этот был в качестве запасного. Взяв телефон в руку, быстро написал сообщение о то своей находке хозяину. Немного подумав, задержал палец на стрелочке, поставив уведомление «отправить без звука». У него пять утра. Не стоило его будить. Да и явно непонятно где он. Вроде бы они уже должны были выдвинуться в Тольятти. Но у них игра первая только завтра. Отложив телефон на зарядку, пошел до комода. Открыв верхний ящик, сунул руку внутрь и выдвинул скрытый ящик. Достав папку со своими документами, бережно положил чужой паспорт рядом к своему, чешскому. Едва заметно улыбнулся. Красиво сочеталась темно-синяя обложка с бордовой. Застегнув папку, спрятал ее на положенное место. Поправил с улыбкой бархат, снова скрыв выдвинутые тайны.       Завалился в кровать. Обняв подушку, перевернулся на живот, уткнув взгляд в экран, рассматривал кружочки, что записывала чужая команда. Они даже умудрились поймать Брукса на интервью после открытой тренировки. Дима, слегка глупо улыбаясь, прикрыл глаза, смотря на экран. Наконец его душа успокоилась, услышав знакомый голос. Было приятно его видеть не грустным и не таким уставшим. Глаза постепенно закрылись и он провалился в сон.       Очнулся от громкого звонка будильника. Медленно раскрыл глаза, уставив сонный взгляд в пейзаж впереди. Утреннюю Казань заливало ярким солнцем. Дима выключил надоедливую звонилку и поднял руку. Телефон остался болтаться на веревочке. Очень полезная вещь. Ловко взмахнув рукой, поймал телефон. Девять утра. До первой игры с Амуром всего ничего. Он шумно выдохнул. Понедельник. Спасибо уж не четверг. Выбравшись из кровати, потрепал чистые волосы и побрел в гардеробную. Стянул с себя с большой неохотой чужую джерси. Оделся. Шумно вздохнув, бережно повесил джерси на вешалку. Как обратно вернется — обязательно снова наденет. В ней просто было спокойнее. Решив снова поесть на базе, потому что готовить только ради себя не было никакого желания, побрел до постирочной. Уставился с грустью на тазик. Надеялся, что ему весь этот кошмар с отрубленной головой приснился. Но к сожалению нет. Чертова казанская джерси плавала в окровавленной воде. Прополоскав ее, швырнул на быструю стирку. Услышав звонок телефона быстро добежал до него. Эмодзи Лягушонка. Тут же принял вызов и с улыбкой сказал: — Привет, Жабка. — Доброе, Димка! — Радостно ответил ему Артур, — Как ты у меня там? — Все хорошо, маленький мой. — Спокойно сказал Дима, стоя в спальне напротив окна. Да уж. Синяки на шее от чужих рук нельзя назвать «все хорошо». Все относительно неплохо скорее. Не убили — на том спасибо. — Что случилось, родной? — Ничего не случилось. Просто звоню узнать как ты. Не пугайся, что меня сегодня в составе не будет. Я буду если что на трибунах и прибегу к тебе обниматься на перерывах. — А ты не хочешь вечером ко мне зайти в гости? Я бы что-нибудь вкусненького тебе приготовил… — Оай, а можно? — Заинтересованно спросил Ахтямов, — Я бы с радостью. А то мы с Аньей одними пиццами, да роллами питаемся. Что-то совсем некогда. Мне прибегать с контейнером? — Ага. Литров на пять. — Дима усмехнулся, — Спасибо, что предупредил. С тобой за спиной мне было бы гораздо лучше. — Ничего не бойся. Тимур с Амиром очень хорошо подготовились. Они не подведут тебя. Я буду держать за тебя сегодня кулачки, мой капитан! — Спасибо, Жабка любимая моя. Тогда до встречи на игре? — Дя!       Дима счастливо улыбнулся, и, завершив вызов, кивнул. Вот, так то лучше. Теперь и повод собраться и что-нибудь вкусненькое приготовить есть. Достал из морозилки мясо, перекинув его в холодильник. Как раз пока его дома нет — все разморозится. Поглядел на содержимое. Да, найдет что приготовить. Лишь бы силы были. Услышав, что машинка достирала, перекинул все вещи в сушильную машину. Придержав дверцу, вытянул джерси. Какой он молодец. Гордо осмотрел ее под светом. Ни пятнышка! Похвалив сам себя, кинул ее к остальным вещам в сушилку. Сверился со временем. Пошел до ванной. Пока умылся, пока побрился, и сушилка закончила свою работу. Разложив все вещи по местам, кинул остальные в портфельчик и пошел на базу.       Успел даже придти одним из первых на стадион. Пока позавтракал, пока тренировка прошла. С улыбкой наблюдал за своими ребятами, что сидели по небольшим кружкам по интересам, переговариваясь друг с другом и что-то обсуждая. Перевел взгляд на ближайшую к ним стайку. Лямкин сидел и привычно чавкал, жадно поедая суп, пока Галимов увлеченно ему рассказывал о достижениях, которые заработал за пару прошлых ночей в какой-то игрушке. Перевел взгляд чуть подальше. Громкий ржач Лукоянова нельзя было не услышать. Шипачев сидел, закрывшись руками, сам заливаясь громким хохотом. Кагарлицкий шутит привычные шутки дня. Услышав даже одну из них, сам усмехнулся. За столом с ним сидели Барбер, Миллер и Кошелев с Семеновым. Очнувшись от мыслей, прислушался к их диалогу. — Короче, я же вчера последний ушел. — Кошелев повернул голову, положив ложку в густую манную кашу. — Киря, ты же тут старожил команды… — Я никого не сторожил, — парировал Семенов, отвлекшись от десерта в виде панакоты с малиной, — кого унесли — того унесли. Я тут не причем!       Они громко и синхронно рассмеялись. Семен недовольно фыркнул и сказал: — Вот чья Ауди стоит под стадионом? — А у нас мало кто на них ездит. — Кирилл даже растерялся от вопроса. — А у Шипы черная бэха… матовая такая. Лексусы пару раз видел… А не знаю. А цвета какого? — Да хер ее знает. Там ее так снегом занесло, да еще и ночью же шел. — Ну просто если какая-то светлая, то у нас единственный, кто ездил на белой Ауди это Радулов. У него она белая и матовая. В честь той, которую он в Москве разбил на одном из шоссе, да так, что умудрился три полосы загородить! — Семен задумчиво почесал затылок. — Не, сомневаюсь что это его тачка. — Кошелев зачерпнул с большим удовольствием кашу, — Она то уезжает, то приезжает. Ну… не уборщицы же у нас на таких ездят. Когда мы приходим — ее уже нет. — Не, ну ты на номера погляди. У Радика московские номера на машинке. — Семенов взял стакан, задумчиво сделав пару глотков чая, — Но он вроде в Москве до сих пор. Не знаю. Ваще никто не знает из команды живой он или уже нет… — Я сколько не пытаюсь выяснить, — Задумчиво сказал Барбер, явно пристрастившись тоже к манной каше, размешивая в ней масло и варенье, — такое ощущение, что даже тренера не знают что с ним. А может просто нам не говорят. — Я может сейчас непопулярное мнение скажу… — Вдруг Митчелл повернул голову и улыбнулся сидящему по левую сторону от него Яшкину, — но меня этот капитан больше устраивает. Я уже и под Шипачевым успел поработать, и под Сафоновым, и под Радуловым… Даже на властвование Лукоянова попал. Мне пока с Яшкиным больше всего спокойно. — Да ты ж моя булочка сладенькая американская. — Улыбнулся Дима, мягко потрепав молодого защитника по волосам, — Я да я! Я буду заботиться, чтобы вас не покусали тигры. — Я где-то видел, кстати, — Усмехнулся Кирилл, — что нашу драку с Амуром назвали «котье дерби». — Хорошо хоть не «дерби дебилов»! — Расхохотался Семен.       Дружно похохотав, быстро продолжили черпать свой завтрак. Было так спокойно и уютно на душе. Словно и не было никаких ночных кошмаров, что пробрались к нему. Убрав за собой все тарелки, дружным строем отправились на тренировку. Пока все разминали мышцы перед первым боем, Яшкин заинтересованно заскочил на весы. Громко и радостно вскрикнул, взмахнув руками, чем перепугал половину народа. Половина команды сбежалась посмотреть на своего капитана. — У-у-у-у! — Синхронно затянули мальчики, посмотрев на табло. — Мои соболезнования Амуру. — Расхохотался Галимов, — Кажется кому-то пизда. — Король Пятачка на месте! — Вскрикнул радостно Яшкин, увидев уже цифру в восемьдесят пять килограмм на весах. — Вот что диета из меда и сгущенки с тобой сделала. — Ехидно улыбнулся Лямкин, обнимая сзади за шею Кагарлицкого. — Раскормили тебя, кобылка. — Бля, я надеюсь ты под финал будешь снова сто килограмм. — Усмехнулся Билялов, — Чтобы ты снова, как в сентябре, ебысь чужака об борт и он два-дэ!       Громко посмеявшись и похвалив Димку, все продолжили разминку. Да, нажранные сладенькие бочка при должном усилии можно будет перевести в мышечную массу и снова стать и правда под сто килограмм. Давно он себя таким не видел. Запои и истерики его посадили на диету еще в середине сентября, а вот в ноябре уже и наркотики присоединились, что сожрали его меньше чем за два месяца. Восстанавливаться гораздо тяжелее. Но все же при должной любви, заботе и внимании это получается.       Время первой большой игры неумолимо приближалось. Все вернулись в раздевалку, где их уже ждали джерси. Дима вошел гордой походкой самый последний, продефилировав до своей лавки. Тут же развернул к себе лицом форму. Теперь на ней была красивая серебряная нашивка с кубком Гагарина. Вот и его мечта появилась слева на груди. Счастливо улыбнулся. Ему ненапиздели. Он и правда капитан. Быстро сходив ополоснуться, уселся переодеваться. Громкая энергичная музыка и счастливый хохот команды не давал ему ни малейшего повода для расстройства. Быстро оделся. Затянув посильнее шорты, покачал задом. Да, все вполне удобно. Натянул термобелье. Сверху свою старенькую, слегка потрепанную защиту. Крепко сжав в руке джерси, кратко бросил взгляд на пустующую лавку Радулова. Смело натянул капитанскую джерси. С большим удовольствием провел руками по ней. Объемные детали. Такая красота. Услышав звук сообщения на телефоне, незаметно вытащил его. Громыхая коньками, которые подзатянул только так, чтобы они свалились, волоча за собой длинные шнурки, стараясь на них не убиться — быстрым шагом отправился вон из раздевалки. Прихватил свою клюшку и отправился в пустующую темную раздевалку Ирбиса. Зажав клюшку между ног, уставился в яркий экран, глупо улыбаясь. Тут же прижал телефон у уху, нажав на абонента с эмодзи кленового листочка. Заодно решил замотать клюшку, чтобы времени зря не терять. — Ну что, все как и хотел на форме увидел? — Добрый и теплый голос Брукса было так приятно услышать. — Да. Ровно то как и хотел. — Дима провел рукой по форме. — Так приятно быть капитаном. Так приятно услышать от команды слова, что с тобой играется лучше всего. Ты у меня там как? Уехали уже? — Нет, мы только завтра с утра. Но у меня большая компания дома будет смотреть за «Кошачьим дерби». Играй хорошо, не опозорь меня! — Я очень постараюсь. — Усмехнулся Дима. — Немного волнуюсь. А кто там с нами еще сегодня играет? — Ну Магнитогорск с Владивостоком уже отыграли. Магнитогорск верхом на Набокове ускакал с первой же победой. После вас еще будет СКА и Московское Динамо играть. — А завтра вы? — А завтра мы, да, и Авангард. У наших вот у всех тоже есть небольшая тревога. Кто бы что не говорил — Лада тоже хороший соперник. — Все слабые уже отвалились. Теперь из равных будем выбирать лучших. — Если ты в первой же игре забьешь, я очень постараюсь повторить твой успех. — Смотри мне, хулиган. А то я тебя больше целовать не буду. — Усмехнулся Дима. — Ты видел мое сообщение? — Видел. Даже помню при каких обстоятельствах забыл его у тебя. Пока пускай у тебя полежит. После этого раунда если надумаем встретиться… — А предложение слетать в Канаду с Артуром еще действительно?       Повисла тишина. Дима насторожился, перестав шуршать изолентой. Брукс едва слышно шмыгнул и тихо, немного неуверенно сказав: — Действительно. А ты хочешь с нами слетать? — Да, хочу. А то так и загранником своим и не воспользовался ни разу за сезон. Так что… билеты на меня тоже возьми. — А ты мне данные своего второго паспорта скинешь? Или по российскому полетишь? — Не хочу по российскому лететь. Еще на таможне не дай бог что. А чешский у меня даже не просроченный еще! Так что буду обкатывать. Это у Артура выбора нет. А мне лучше не рисковать. Я вечно со своей мордой им не нравлюсь в этом паспорте. — С такой историей фотографии даже не удивительно. — Рассмеялся Мэйсек. — Обожаю тебя, Яшкин! — А я тебя. Напомни мне только после игры паспорт тебе сфоткать. А то я же забуду опять… Люблю тебя. — И я тебя, любимый мой. Играй хорошо. И без победы не возвращайся.       Дима перекусил изоленту и, гордо заклеив последний кусочек, завершил вызов. Быстро и хорошо затянул коньки, даже умудрившись не порвать потрепанные шнурки. Ну до следующей игры, дай бог, доживут. Прихватив клюшку, вернулся в раздевалку ко всем. Тренер дал всем последние наставления. Дима же сидел на лавке в сторонке, положив ногу на ногу, с улыбкой рассматривая свою команду. Один Шипачев был явно недоволен происходящим. Теперь он альтернативный капитан на ряду с Лукояновым. Теперь его мнение также не столь важно. Пора смириться.       Карие глаза остановились на сидящей около выхода паре вратарей. Билялов сидел, уперев руки в ноги, сгорбив спину и опустив голову, явно собираясь с мыслями. Мифтахов же сидел рядом, тоже больше разглядывая остальных, чем слушая тренера. Амир остановил свой взгляд на Диме. Тот едва заметно улыбнулся ему. Амир смело улыбнулся в ответ. Хорошо. Пока обойдемся без войны. В плей-офф уже некогда будет разбрасываться вратарями. Услышав вызов на лед, команда тут же поднялась со своих мест и быстро отправилась на выход, громыхая амуницией. Билялетдинов же остановился перед Димой. Тот медленно поднялся во весь рост. Да, теперь, стоя на коньках, вернувшийся на середину от своего исходного веса, он уже выглядел гораздо более серьезным противником. Зинэтула осмотрел его и положил сухую теплую руку на крепкое плечо своего капитана. — Не подведи мальчишек. Не подведи регион, честь которого защищаешь. Мы больше не в регулярном чемпионате. — Я прекрасно понимаю ответственность, которая легла на мои плечи. — Согласился Дима, оставшись с главным тренером наедине. — Я благодарю вас за это доверие. — Я вижу что ты начал меняться в лучшую сторону. Мне приятно это видеть. — Если вдруг что-то вас не устроит в моих действиях или поступках — я пойму, если вы отдадите нашивку капитана другому. — Вдруг признался Яшкин, крепко сжав в руке клюшку. — Сам понимаю, что сил может иногда не хватить. И чем дальше мы пойдем по чемпионату, тем больше я буду становится нервным и раздражительным. — Пока будешь ты. — Билялетдинов ему едва улыбнулся, — Нам надо повторить прошлогодний успех, а потом сделать последний шаг, который мы тогда не смогли сделать. — Приложу все усилия. — Спокойно отчитался Дима.       Билялетдинов сделал шаг в сторону, пропустив своего капитана вперед. Дима гордо пошагал вон из раздевалки, крепко сжав в руке клюшку. Уже слышался вой трибун, что были в нетерпении. Большая пауза оставила у болельщиков страшный голод по зрелищам. Начинать плей-офф с домашнего льда, да еще и стоя на втором месте сразу после великих мастодонтов в виде Магнитогорского Металлурга — очень дорогого стоит. Его команда сделала для него всё, что могла, чтобы залезть так высоко и так уверенно и громко сделав «возвращение сезона». Провалявшись весь регулярный чемпионат на дне, как и в прошлом сезоне, Казанский Барс отряхнул белоснежную шкурку и, расправив крылья, быстро протоптался по всем, кто стоял выше него, и после Нового года быстро вскарабкался очень и очень высоко. Дурачиться и хохотать больше нельзя. Игры на вылет ничего не простят. Последний день зимы — двадцать девятое февраля, день, когда для них начался последний тяжелый отрезок долгого марафона.       Команда быстро выскочила на лед следом за вратарями, пока их объявляли по медиа-кубу. Дима стоял последний. За ним стоял весь тренерский штаб. Он крепко сжимал клюшку в руках, уставившись вперед серьезным взглядом, провожая своих бедолаг на лед. — Капитан команды, — громко раздалось с медиа-куба, — номер двадцать третий — Дмитрий Яшкин.       Дима шумно выдохнул и, собравшись с силами, выскочил на лед последний. Отбив пять талисману команды, быстро поскользил по льду, слушая громкие овации в свою честь. — Извините, что не Радулов. — Улыбнулся Дима, прокатившись по льду, резко остановился на синей линии в один ряд со всеми, — Бабуля не выйдет! Я за нее!       Стоящие рядом издали тихие смешки. Услышав официальную обязательную часть о том, что этой игрой для Татарстана открывается период плей-офф за Кубок Гагарина, все синхронно поснимали шлемы с голов, слушая гимны. Дима растерянно уставился на табло, когда начали петь национальный гимн. И, как назло, даже Артура рядом не было, кто напомнит слова. Прислушался к тому, что напевали трибуны, не очень уверенно прошептал слова. Закончив с торжественной частью, пока представляли судейскую бригаду, Яшкин поскользил пожать руки как судьям, так и чужому капитану. Удивился, увидев перед собой Егора Коршкова. — Здарова, ебать! — Рассмеялся Дима, пожав уверенно руку капитана Амура. — Кто-то же другой был! — Ты тоже не Радулов. — Усмехнулся Егор. — Удачи, Димка. Пускай победит сильнейший. — Удачи, Егор.       Они похлопали друг друга по плечу, кратко приобнявшись и разъехались по своим местам, к воротам, где их уже ждала вся команда. Дима, мягко остановившись напротив Билялова, улыбнулся ему и серьезно сказал: — Все, я понимаю что это от меня звучит очень странно, но надо собраться и делать великие дела. Быстренько сейчас потопчемся, на Дальний Восток слетаем, крабов наедимся, и по домам. Четыре матча, пацаны! Ну ладно… Пять! Но не больше. Пожалейте меня, а главное себя — туда-сюда мотаться никому из нас всех не захочется. Все, давайте, я вас в верю. Не таких разъебывали.       Команда шумно застучала клюшками, поддержав его. Дружно все разъехались по своим местам. Первое звено, что звалось разведкой, поехало на первое же вбрасывание. Дима пристроился в середине лавки, хлебнув немного воды. С одной стороны от него сидел Кошелев, с другой стороны Лямкин. — Ну че, ептать, план какой у тебя, капитан? — Усмехнулся Кошелев. — Я че, похож на человека у которого есть план? — Удивился в ответ Яшкин, — А че, а когда нам идти? — Ну началось, блять! — Рассмеялся сидящий позади Кошелева Кагарлицкий, — Кто о чем, а Яшкин пытается найти место в жизни. — Не, ну я просто спросил! — Улыбнулся Дима, наблюдая за тем, как развивалась первая атака, — Не, ну мало ли прям сейчас надо будет бежать! Я не готов! — Что, тушь еще не подсохла? — Усмехнулся Шипачев, сидящий позади них, — Макияж растечется? Так ты не реви! — Очень постараюсь. — Парировал спокойно Яшкин.       Первое звено с Лукояновым, Кателевским и Дыняком быстро провело разведку боем. Дима даже растерялся, когда Кошелев с Лямкиным пихнули его к борту на пересменке. Ловко перепрыгнув бортик, словно заяц в метро, мягко свалился на коньки. Так. Он в одном звене с Кошелевым и Сафоновым. Надо будет не забыть. Повернул голову, с улыбкой посмотрев на то, как Лямкин с Миллером, посовещавшись, синхронно откатились чуть назад от круга вбрасывания, загородив собой Билялова. Илья вбрасывание выиграл, и шайба тут же отскочила в коньки к Яшкину.       Он тут же ее легонько пнул, перекинув на клюшку и с размаху нанес удар по воротам Бобкова. Моментально его сильнейшим силовым сбил с ног Кулик, да так, что у несчастного капитана клюшка из рук выпала. Вратарь Амура же отбил прилетевшую шайбу в сторону своих. Бродхерст, получив шайбу через пас, быстро помчался на казанские ворота. Лямкин резко дернулся, не дав нанести бросок по воротам Билялова. Шайба отскочила от клюшки защитника к Кошелеву. Тот, прекрасно увидев Диму на красной линии, дал идеально точный пас, что проскочил мимо клюшек как белых, так и зеленых. Яшкин остался в одиночестве перед Игорем Бобковым, что медленно поднялся с щитков, готовясь отражать удар. Дима быстро набрал скорость, прекрасно услышав скрежет лезвий об лед позади себя. Его успел нагнать защитник из третьего звена Амура — Яков Рылов. Диме ничего не оставалось, как швырнуть шайбу в сторону борта. А вот и быстроногий Кагарлицкий, сменив Кошелева, добежал до шайбы вперед чужих нападающих и нанес опасный удар по воротам. Бобков успел его отразить, да только не сильно далеко. Яшкин, распихав чужих защитников, в серьезной толкучке перед воротами, словно тетя-кондуктор, поддел крюком клюшки шайбу и перекинул ее через щитки. Тут же за это получил грубейший толчок Капустина, рухнув перед Бобковым. Раздалась громкая сирена. Яшкин удивленно уставился в потолок арены, слыша громкое ликование болельщиков. — Блядский Яшкин! — Взвыл Балдаев, пнув Диму в бок. — Нахер иди отсюда! — А только пришел! — Расхохотался Яшкин, прикрывшись руками, — Обойдетесь, мальчики!       Миллер грубо пихнул Балдаева, явно оставшись недовольным, что его капитана обижают. Подал Диме руку. Судьи их растащили, не дав друг другу морды набить в первые же пять минут. Дима гордо вскинул руки, радуясь со всей ареной первому голу, хоть и весь в снегу, пообнимался со своими помощниками и быстро побежал отбивать всем кулачки.       Отбив кулачки, уселся обратно на лавку, пропустив вперёд Шипачева с его командой, увлеченно обсуждал происходящее. Вытянув руку, указал на вторую пару защитников, что еще не успели сменится, подсказывая своим бедолагам виденье на развитие игры.       Едва ледовая крошка успевала осесть, как кто-то снова проносился мимо с шайбой, а следом за ним все остальные.       Первый период остался со счетом один-ноль в пользу хозяев. Толпа в раздевалке внимательно слушала разбор ошибок, на которые указывал тренер. Яшкин же сидел насквозь мокрый и обнимался со своей Жабкой, что без доли отвращения обнималась со своим капитаном, мягко поглаживая его по волосам. — Что хочешь сегодня на ужин, — шепотом спросил Дима, держа Артура за ледяную руку. — Что-то сытного и нажористого. Голодный я, даже не представляешь как.       Дима кратко кивнул, даже не слушая ничего. Артур сидел явно сильно простывший, болтая ножками, сидя на его ногах, и поглаживал его по мокрым волосам.       На второй период все вышли уже явно более подготовленные. Но и «Амур» не хотел проигрывать очередной период. Ребята и так с большим трудом залезли в плей-офф, так чтобы с ним легко распрощаться.       И полосатые кошки тут же заявили о себе, прямо с первых же минут, проломив оборону третьего звена, Гуркин, выскочив один на один к Билялову, зашвырнул шайбу прямо за спину вратарю. По арене прошёлся недовольный вздох. Шипачев только и смог развести руками. Они сменились на следующее звено, в котором властвовал Дыняк. Они зажали «Амур» в обороне, воспользовавшись тем, что была дальняя лавка и было очень тяжело меняться гостям. За звеном Дыняка вышел Кателевский со своими злодеями. Вратарь в белом пластался, уже задыхаясь от нагрузки, но ловил все летящие шайбы. И первое звено не смогло ничего сделать. Амур, поймав Казань на пересменке, выскочил в контратаку. Раздались изумленные крики с лавки. Едва дождавшись, пока Лучевников с Князевым поменялись, на лед синхронно выпрыгнули Лямкин с Миллером, успев перегородить собой казанские ворота. Кирилл Капустин решил рискнуть, выскочив один против защитников. Сделал вираж за воротами, дожидаясь хоть какой-то помощи. И даже дождался такой. Перекинул шайбу на Рылова, и тот нанес опаснейший удар по воротам. Попал по Миллеру. Мальчишка взвыл, рухнув на одно колено, Лямкин откинул шайбу назад, попав на крюк Сафонову. Илья быстро разогнался, перепасовавшись на Кошелева. Удар, пришедшийся по створу ворот, отозвался громким гудением.       Смена за сменой. На одном из периодов удача побаловала Дыняка, что успел отбиться от всех напавших на него и зашвырнул шайбу в ворота Амура на последней минуте. Уже и второй период окончился в пользу Казани. Измотанные, едва дышащие, вернулись в раздевалку. Яшкин собрав своих и тех, кто сверху, стоял и объяснял коварный план, как хочет попробовать проскочить оборону. Кателевский решил влезть со своими пятью копейками: — Они очень быстрые. Любая наша ошибка и это моментально в ответ контратака, с которой хер знаешь как справляться. — Ну я понимаю. Но если мы зажмемся в обороне, это может сработать, но счет слишком опасный. — Мне кажется, что проще будет достоять в обороне остаток игры. — Взвыл Лучевников. — Пускай пляшут там как хотят. — Нихуя не проще. — Возмутился в ответ Миллер, сидя со льдом, прижатым к ноге. — Нет, давайте пускай нападающие поработают. — Яшкин, ты крайний. — Пихнул Диму Лукоянов, — Давай решай.       Дима стоял сам, подпирая стенку, весь мокрый, уже пять минут пытаясь восстановить дыхание. Осмотрел своих измотанных бедолаг. Шумно выдохнув, сказал, задыхаясь: — Пойдем в нападение. Так проще будет. У Билялова уже под конец концентрация нулевая. Зажмем их снова в защите. Защитники пускай стоят, отдыхают, но будьте очень осторожны. Черти быстрые.       Все дружно кивнули. Быстро переоделись, пообсуждали происходящее и пошли на последний период. Дима устроился рядом с Вадимом, смотря на то, как происходит первое вбрасывание. Повернул голову и улыбнулся Шипачеву. Тот без раздумий отвернул его голову от себя. У них за спиной встал Бабенко и тут же сказал: — Только попробуйте подраться, оба нашивок лишитесь. — Мы не будем драться. — Усмехнулся Вадим. — Мне не пятнадцать, чтобы лезть в ту грязь, которую Яшкин разводит. — Ой, какие мы гордые. — Усмехнулся Дима. — А ты что, шлюха, опять жопу кому-то подставлял? — Ухмыльнулся Вадим, — Чьи руки на шее? — Твои.       Шипачев даже растерялся от такого обвинения. Сняв перчатку, с размаху ударил Диму по морде. Он тут же в ответ начал пихаться. Тренера синхронно оттянули их друг от друга. Все тут же отвлеклись на громкий крик. — Ура! Драка! — Раздался громкий хохот с конца лавки.       Лукоянов решил подраться с Капустиным, за то, что тот, из хулиганских побуждений, пихнул его в спину. Махание кулаками закончилось разбитой мордой дальневосточника и пятью минутами за хулиганство.       Тем не менее время и третьего периода утекло довольно быстро. Первая победа им оказалась обеспечена. Команда с благодарностью от болельщиков приняла поздравления за первую игру, что закончилась победой. Быстро переоделись. Диму задержали в коридоре, сказав о том, что он может поберечь силы и смело приходить только на одну тренировку. Он с благодарностью кивнул и пошел переодеваться.       Собрав вещи, едва волоча ноги, Дима, застегнув куртку, вышел на улицу. Только успевал всем пять отбивать, с гордостью говоря спасибо каждому. Все молодцы сегодня были. А вот и его Лягушонок прискакал. Подпрыгнув, с радостью повис на шее Димы, крепко его обняв. Яшкин счастливо улыбнулся, прижав его к себе.       Они привычно пошли по маршруту до дома, шумно обсуждая прошедшую игру. Только и слышал в телефоне падающие сообщения. Отвлекаться не хотелось.       Вернулся домой. Дима переоделся, никого не стесняясь, оставшись в одной джерси и трусах. Артур уселся за столом на кухне, наблюдая за тем, как Дима готовил ужин, рассказывая о том, как им вдвоем живётся. Дима лишь издал смешок. Артур уставился на квитанцию и вдруг сказал: — Яшка! А у нас с тобой счетчик на электричество просрочился. А чего делать? — Он почесал щетину, изучая выставленные счета. — Писали что-то? — А, так там в прошлой квитанции чет писали, что его менять надо. Я забил.       Артур отложил квитанцию и задумчиво пошлепал обратно в коридор. Порывшись в содержимом комода, достал квитанцию за прошлый месяц. Уселся обратно за стол, внимательно все читая. Достал свой новенький айфон и притих, что-то быстро в нем набирая. — Ты чего творишь? — Электрические счетчики меняют бесплатно. — Протянул Артур, не отвлекаясь от экрана, — Только надо заявку заполнить. К тебе придет сначала инженер, который проверит, вдруг счетчик неисправный, а потом уже мальчики придут и поменяют. — О, мальчики, это я люблю. — Дима с трудом открыл духовку и запихнул в него форму. — Так, все у тебя хорошо с твоей милой Лягушечкой? — А могу я поинтересоваться одним вопросом, Димка… Только мне очень неловко. — Конечно. Что тебя беспокоит? — Я хочу Ане что-нибудь поинтереснее предложить в постели то. Но не знаю как это предложить. — Например что? — Удивился Яшкин.       Артур замолчал, быстро цокая по кнопкам. Яшкин заинтересованно подошел к нему. Артур протянул руку, попросив документы на квартиру и паспорт. Пока Дима отправился за документами в спальню, Артур пошел в общий коридор. Прикрыв дверь, быстро пошел до щитовой и, найдя нужный счетчик, сфотографировал его. Удивился тому, как быстро скачут значения. Вернулся обратно. Сфотографировав первые странички паспорта и документов на квартиру, продолжил что-то заполнять. Дима встал у него за спиной, наблюдая за ним. Артур гордо показал ему уведомление о том, что заявление приятно и сказал: — Тоже мне, хозяюшка… — Он отложил телефон и ткнул указательными пальчиками друг в друга, — Димка… Я даже не знаю как к этому подступиться. — Рассказывай. — Он указал себе за спину, на духовку, — У нас еще полтора часа впереди.       Ахтямов поджал губы и тихонько сказал: — Хочу с ней про… Про постель поговорить. — Я сразу скажу о том, что с этим надо осторожно. — Предупредил Дима, сидя напротив. — Не всем девочкам нравится то, что ты можешь с мальчиком сделать. Если ты нужный момент подгадаешь, когда она будет в хорошем настроении, то почему бы и нет. Такие вещи лучше на берегу обсуждать. — А у вас… — Артур поднял голову, положив ногу на ногу, — У вас с Бруксом есть что-то такое, на что один из вас не согласен? — Бруксу иногда что-то не комфортно, даже, например, снизу быть. Я всегда, залезая сверху, интересуюсь, чему бы ему сегодня хотелось. И от этого уже ориентируюсь. Вот последний раз был классный. — Он счастливо улыбнулся, прикрыв глаза, — Я был сверху, потом он… Потом мы до щупалец добрались. — Он громко рассмеялся, увидев шок в глазах Артура, — Эй, это классно, претензии не принимаются. — Он кивнул, — Просто я слышал о том, что девочкам много может быть больно, без последующей стадии приятно. Так что залезай на нее, интересуйся. Насильно и без спроса ничего не делай. — Спасибо. — улыбнулся Ахтямов, тыкая пальчиками вдруг в друга, задумчиво рассматривая пейзаж в окне, — Я просто… Мы с Володей как-то разговорились. Он со своей Миленой или как там его девочку зовут, все делает… Они развлекаются как хотят. — Он вдруг повернул голову и признался, — У меня один раз в жизни минет был. После той самой игры. С тем самым мальчиком. Который чертовски хорошо умеет работать ртом. — Пришла очередь Димы удивляться, — Я хочу еще. Мне понравилось. Но я же не могу Кертиса снова об этом попросить. Я же скоро мужем Ане стану… — А ты уже решился на это? — Пока нет. — Шумно шмыгнул носом он, — Димка… Ну… — Димка может тебе помочь, но у тебя скоро будет жена. — Он приятно улыбнулся, — Спроси ее об этом. Вдруг она не против будет. Но не наседай, если она скажет категоричное: неть. Секс это всегда про комфорт, про удобство, иначе, Артур, это изнасилование. Даже если человек тебе этого не скажет. Если тебе говорят «не надо», «не хочу» значит это повод остановится. Причем очень весомый. Это очень личная тема. Ты можешь ей сказать о своих желаниях. А она может тебе сказать что хочет что-то другое. И тогда можешь ты открыть рот. — Не понял… — Осторожно сказал Артур. — Девочкам не отсосать, но отлизать. — Он улыбнулся, увидев как Артур моментально покраснел, — Ты будешь к этому готов? — Я не уверен. — Растерялся Артур, — А вдруг это неприятно будет. Я даже пальцами ничего не трогал. — Твоими длинными пальцами как раз только таким и заниматься. — Усмехнулся Дима, — Жаба, блин! С тобой вообще никакого диалога не получается! Ты чего краснеешь?! — Мне неловко. — Взвыл Артур, — Ну как… Ну всмысле. Прям туда языком? — Да! Не, ну не внутрь… Смысла не шибко тогда. Снаружи… Блять, возьми порно посмотри. Там понятно будет. А то я не умею объяснять. Я знаю, девочкам такое нравится. — У тебя когда последний раз девушка была в постели? — Усмехнулся Артур, — Живая… — Мне кажется Нади существует. — С грустью сказал Дима. — Ну я же помню её. Знаю. Лапал её. Целовал её. У меня стояла ее фотография на заставке телефона. — Девушка, что стояла у тебя на заставке, это порноактриса, Дима. — Улыбнулся Артур, — Так что спорно…       Они дружно посмеялись. Дима открыл духовку и достал оба противня. Артур гордо почапал за портфелем. Поставил рядом с ним два больших контейнера. Яшкин сначала выложил все туда, а потом остатки кинул на две тарелочки. Артур поставил обе кружки в кофеварку. — Тоже хочу вкусно кушать каждый раз. И такое все горячее, сытное и аппетитное. Но она вечно вся в учебниках. — Ну приходи поесть. Я только с тобой ем. Так, либо на базе, либо вообще без еды. — Договорились.       Они уселись есть, обсуждая бытовые мелочи. Уже ближе к ночи Артур, сложив свои богатсва в портфель, счастливо усмехнулся, когда Дима следом ему вручил остатки двух киллограмм пельменей. — Беги, Жабка к своей Лягушечке. — Я Лягушонок! — Возмутился Артур. — Вот в ЗАГСе станешь Лягушонком. А пока Жабка.       Обнявшись с ним на прощание, пожелал спокойной ночи. Артур быстро побежал вниз, где его уже ждало такси. Дима же с грустью уставился на грязную посуду. Зато поел вкусно. Облизнув губы, оставил все как было, и лениво побрел в спальню. Рухнув плашмя на кровать, тяжело вздохнул. Он снова один. Но теперь с победой. Будто быть с любимыми людьми, но с поражением, было гораздо лучше.