Два медведя в одной берлоге

      Яшкин очнулся с утра, с трудом разлепив глаза. Как же сильно хотелось спать. Задрал красную джерси, свалившись на спину и лениво зевнув, почесался. Уставился в потолок. Карие глаза снова закрылись. Он снова уснул. Услышав второй будильник, недовольно взвыл. Приподняв телефон, посмотрел на время. Надо пойти с утра на тренировку, чтобы вечером была возможность на игру любимого посмотреть. Очень весомый повод сдвинуться с кровати. Задумавшись выключил все будильники и решил позвонить Домовому. — Здарова! — Радостно воскликнул Никита, — Че трезвонишь с утра пораньше?! — Боже, он еще и бодрый с утра. — Взвыл Дима, перевернувшись на бок, — Слышь, Леший, а ты где у меня? — Дома. — Гордо усмехнулся Лямкин. Судя по звуку прикрыл телефон рукой и сказал тише, — Лисенок, я тебя сколько раз просил не кататься на мне? — А с кем ты разговариваешь? — С Димой Яшкиным. Помнишь его? — Заинтересованно спросил отец у дочки. — Беззубых всех помню. — Яшкин тут же громко рассмеялся, — Я тебя к нему не пущу! — А если мы к нему в гости сходим? — А давай! — Радостно воскликнула Алина, — Но в садик я все равно не пойду!       Лямкин захныкал. Вдруг громко чихнул. На фоне раздался громкий детский смех и топот. — Зараза! — Воскликнула старшая, — Ура! Он зараза доставучая! — Что, отец, — Спросил Яшкин, — уже ты в заразу превратился? — Конечно, моя же зараза в Тольятти в снегу ночует. — Усмехнулся Никита. — А ты хочешь меня потянуть в первую смену на тренировку? — Услышав согласие от Димы, тут же задал следующий вопрос, — А в гости со своими хулиганками можно придти? — Нужно! А они у тебя больше сладости любят или такое… что-то просто вкусное. — Они всеядные. Только младшая у меня совсем маленькая. Чем попало нельзя кормить. Так что на троих что-нибудь сообрази, если хочешь накормить. — Очень хочу. Только заедь за мной, а то мне в падлу. — Договорились!       Дима усмехнулся. Завершив вызов, с трудом выдрался из кровати. Встав на опухшие больные ноги взвыл, уставившись на себя в зеркало. Как же ему шла эта красная форма. Пригладив рукой торчащие в стороны волосы, едва уговорил себя умыться. Привычно запихал вещи в портфельчик. А вот и звонок о том, что его ждут. Накинул пуховик, не став его застегивать, и пошел быстро вниз. Уселся в такси и отбил Никитке пять. — О, а это чего такое? — Удивился Лямкин, указав ему на шею. Дима склонился к нему и перейдя на шепоток, объяснил ему о том, что помнил из той проклятой ночи. Лямкин в шоке уставился на него и тут же спросил в ответ, — И твоя теория кто это сделал? — Шипачев. — Сколько, говоришь, колец на пальцах было? — Ну я под водой увидел два. Золотые, вроде бы. Но там камешки были… Ну… Что-то блестело. — Ну тогда это точно не Шипачев. У него одно кольцо, и то серебряное, и то обручальное. — Никита тут же вытянул руки, показав свои колечки. У него одна рука была в золотых колечках, другая в серебряных. И маленькие, и тоненькие и широкие и большие. Даже было такое, что соединяло два колечка тонкой цепочкой. — У меня камешков на кольцах нет. — Тогда кто? — Растерянно спросил Дима. — Не знаю. Сейчас на тренировке поглядим.       Машина быстро увезла их на другой берег реки, к базе. Они тут же пошли в раздевалку, где была ровно половина команды. Все были в очень хорошем настроении. Кто-то уже переоделся, у кого-то только-только снег с кроссовок начал таять. Они переоделись и быстро пошли за всеми на лед. Никитка лишь шепотком по дороге ответил, что ни у кого колечек не заметил. Быть может кто-то со второй смены? В любом случае решили оставить этот вопрос. Тренерский штаб нагружал Диму в два раза больше, сославшись на то, что он, как капитан, должен больше сил иметь. Яшкин не спорил. Должен. Но кажется их было не откуда достать даже для того, чтобы выкладываться так же, как все. Тренировка, хоть и заняла половину дня, зато вышибла из него абсолютно все силы. Мышцы ныли. Пришлось подзадержаться на базе, улегшись в руки массажисту команды. Все равно Никитка придет к нему только ближе к игре. Но ему еще надо будет успеть приготовить всяких вкусностей.       Пошел домой пешком, решив прогуляться и заодно любимого кофе выпить, поболтав кратко с Бруксом, посмеявшись с ним от души о том, как над ним все стебутся, уже внутри команды поставив ставки на то, что Мэйсек как всегда будет косой и не забьет ни единой шайбы в ворота. Дима не стал признаваться, что сам был в шоке с того, что у него забить получилось. Он сам не ожидал. После тренировки заскочил в душ. Снова переоделся в красную джерси. Не хотел ее снимать. Решил снизу надеть любимые шорты в пальму. Быстро замесив тесто, достал сразу две пачки творога, быстро приготовив булочки с творогом в виде ракушек улиток. На основное решил сварить картошки. Быстро отмыв от грязи, накидал сразу неочищенную в кастрюлю, поставив вариться. Достал стейки размораживаться. Заодно решился быстро навести порядок. Собрал все валяющиеся вещи и мусор по квартире. Зашвырнул всю посуду мыться. Резко замер, услышав стук в дверь. Уставился на часы на запястье. Еще даже двух часов нет. Это точно не Никита. Он неуверенно облизнул губы и пошлепал до входной двери.       Открыв ее, замер на пороге. Перед ним стояла молодая девушка, по милому личику можно было сказать, что ей где-то ближе к двадцати восьми, а то и тридцати годам. Низенькая. Блондиночка. Одета в какую-то спецодежду. Она ему мило улыбнулась и, достав удостоверение, представилась: — Здравствуйте! Я из «ТатЭнерго». По поводу заявки на замену счетчика на электричество. Подавали такую? — Яшкин растерянно кивнул. Опустил взгляд карих глаз на удостоверение, не веря своим глазам. — Я инженер второй категории, зовут меня Нади. — Дмитрий. — Неуверенно сказал Яшкин, — Вы… инженер? — Удивился он. — Я инженер. — Она усмехнулась. — Да, все так реагируют. Я же не меняю счетчик. Я пришла поверить, в порядке ли он. — Она повернулась к нему боком, показав на объемную сумку. — Мне надо будет ненадолго свет выключить. Разрешите зайти и покажете где у вас щиток стоит?       Яшкин сделал шаг назад, пропустив девушку внутрь. Она сняла обувь и пошла за Димой, неуверенно оглядываясь. Дима проводил ее до постирочной, и, открыв нужный ящичек, за котором прятались все переключатели, встал подперев плечом дверной косяк, наблюдая за ее работой. Ну вот же она. Ну это же его Нади Яшкина. Ему же не кажется. Эта девочка вполне реальная. Он не мог свести с нее взгляда. Такая красивая. Вдруг очнувшись, неуверенно спросил: — А я думал управляющая компания меняет это все… — По федеральному закону в каждом городе есть своя энергосбытовая компания. — Она пересчитала все переключатели, записав себе что-то в большой бланк, — Те ребята, которые покупают у всяких ГРЭС, ТЭЦ и прочих ребят электричество и продают уже людям. Они зовутся гарантирующими поставщиками. И такие компании и занимаются заменой счетчиков. Ваша управляющая компания — какие-то странные люди, которые неизвестно за что деньги получают. — Возмутилась она, и, отведя руку с планшетом, на котором был официальный красивый бланк, повернула голову, смотря на Диму, — Они мне даже отказались доступ в дом предоставлять. Стояли сейчас с двумя курьерами под воротами дома, ждали пока кто-то из жильцов пройдет. — Нади едва заметно улыбнулась, — А сам счетчик можно посмотреть? Где стоит?       Дима кивнул. Повел ее через общий коридор уже в щитовую, шаркая ногами в шлепках. Ему было плевать, что он стоит перед чужим человеком в чужой форме, в дурацких шортах, наверняка с измученным страдальческим лицом, да еще и босыми ногами, которые были стерты об коньки, и вообще не выглядели красиво, хвастал. Придержав тяжелую дверь, показал ей каморку, где стояли счетчики на каждую квартиру на этаже. Девушка встала перед счетчиком, задумчиво переписывая все данные себе в бланк. Он же продолжал любоваться ей. Ну это же его жена. Ну ему же не кажется. Он не успел даже прочитать ничего в удостоверении. — Сколько техники в доме? — Задумчиво спросила Диму инженер, хмуро смотря на показания. Внимательно послушала все, что Дима ей перечислил, смотря на то, как он неуверенно загибает пальцы. Опустила взгляд, сверившись с переключателями, которые до этого записала. Яшкин тут же сказал о том, что прямо сейчас работает. Девушка вытянула руку и сказала, — У вас счетчик мотает так, словно весь этаж со всеми квартирами в вашем распоряжении. Много платите? — Очень много. — Согласился Дима. — Тысяч по пятнадцать зимой. В этом месяце счет на двадцать пришел. Летом обычно по десять. Ну у меня же квартира большая. Больше ста квадратов.       Девушка хмыкнула и, порывшись в сумке, аккуратно стянула небольшую бирку, что держала дверцу щитка. Открыв его, попросила сходить и выключить свет. Дима подчинился, выключив все переключатели, вернулся к ней, заодно прихватив квитанцию. Девушка указала ему на счетчик. Он заинтересованно заглянул на показания. Они продолжали быстро перескакивать. Девушка заинтересованно забрала у него квитанцию. Быстро найдя нужную строчку, растерянно сказала: — Восемь тысяч только за электричество? Вы и правда за весь этаж платите… Дмитрий. При вашем количестве техники и лампочек, и прочего, что запитано от электричества, две тысячи — самое большое. — Она вернула ему квитанцию и, присев на корточки, села заполнять что-то в бланке. — Придется минут десять без света посидеть. — Я вам еще нужен? — Неуверенно задал вопрос Дима. — Ну мне потом ваша подпись нужна будет… Но пока нет.       Он продолжил стоять рядышком, улыбаясь как дурак. Достав из кармана айфон, незаметно сфотографировал волшебную даму, что сидела перед щитками на корточках, быстро заполняя бланк. Сняв с плеча тяжелую сумку, достала целую кучу всяких приспособлений. Яшкин ничего в происходящем не понимал, но ему было просто любопытно. Она что-то явно колдовала с счетчиком. Смело совала руки в провода, сверяясь с показаниями. Несколько проводов пометила ручкой. Отойдя на пару шагов в сторону, посмотрела на счетчики соседей. Хмыкнула, продолжив свою работу. Спустя минут двадцать был вынесен вердикт: — Соседи у вас очень ушлые. Перестроили подключение. — Она повернула голову, указав на провода, — Через пару недель придут мальчики, которые будут счетчик менять. У вас вроде бы дом новый, а счетчик стоит древний. Спасибо хоть не с дисковым переключателем. Но поставят другой. Интеллектуальный. Он будет сам показания передавать. Вам выдадут пульт, периодически сверяйте показания с тем, что в квитанции будет указано. — Меня может дома не быть. — Растерялся Дима. — Я… ну… хоккеист немного. У нас сейчас игры начались. Могу быть как на Дальнем Востоке, так и в Москве. И не знаю когда и в каких числах. — Ничего страшного. Они могут все и без вас сделать. У них есть волшебные кусачки, которым плевать на то, выключен ли у вас свет в квартире или нет. Так что даже если в этот момент будете дома — сразу поймете что они пришли — резко свет погаснет. — Она ему улыбнулась, протянув планшетку с бланком, что был весь исписан, — Ребята отключат всех хулиганов, счетчик вам новенький поставят, бланк, примерно такой же, кинут в почтовый ящик. Его занесите в свою управляющую компанию. — Она вытянула ручку, указав пальчиком на место для подписи, — Все внимательно прочитайте, и если все верно заполнила, то подпишите мне. Это просто отчетность.       Яшкин хмыкнул, увидев что там полно данных. Ну мозгов сверить номер и название счетчика у него хватит. Но данные паспорта он наизусть не помнит. Пошел с девушкой обратно в квартиру. Пока она раскладывала все инструменты на свои места, он все внимательно проверил. Все было хорошо. Посмотрел на вывод, что был сделан специалистом: «Сторонние подключения соседних квартир. Счетчик исправен» Усмехнувшись, посмотрел на данные его инженера. Это же девичья фамилия Нади, пока она за него не вышла и не стала Нади Яшкиной… Задумчиво поднял взгляд. Девушка стояла на пороге, скромно держа свою объемную сумку, опустив голову. Ну это же она. Его жена. — А можно личный вопрос? — Осторожно спросил Дима, забрав предложенную ручку, — А вы давно в Татарстане живете? — С лета того года. — Она усмехнулась. — Не местная. Думаю, по мне заметно. — А вы у всех так быстро все меняете? Казань же не маленькая… — Ну вообще-то по закону не больше полугода на замену счетчика. Но отдел, который выдал мне вашу заявку, сказал, что вы не последний человек для этого региона и надо срочно. Обычно я прихожу только через месяц после такой заявки. — Она пожала плечами, — Для меня все одинаковые. Мне без разницы к кому приходить. А мы с вами раньше нигде не встречались? — Не знаю. — Улыбнулся он, — У меня тоже такое ощущение. Словно и правда встречались. А где до этого жили? — В Санкт-Петербурге. — Неуверенно сказала стоящая. — По личным причинам тут оказалась. — А можно вас на чашечку кофе пригласить? — Если вас не смущает то, что у меня рабочий день до одиннадцати вечера — я буду не против. Только бланк подпишите.       Дима опустил голову, все же оставив свою большую капитанскую подпись внизу бланка. Вернул ей. Девушка едва заметно ему улыбнулась. Достав листок, очень осторожно оторвала один краешек, и бланк рассыпался на три. Самый нижний листок, имеющий бледно-зеленый цвет, вытащила. Следом прицепила визитку и протянула ему. — Пока счетчик не поменяют — храните у себя. Потом этот бланк и тот, который в ящике окажется — в «управляйку» Все понятно? — Яшкин кратко кивнул, — Главное помните — платим за электричество не больше двух тысяч в месяц. Видите, что суммы опять стали как бюджет республики — звоните сразу к нам. — Дима снова неуверенно кивнул. Улыбнулся, увидев короткий темный волос на бланке. Осторожно скинул его. — Ой, это коты мои… Не обращайте внимания. Если больше вопросов ко мне нет… тогда хорошего дня. — И вам хорошего дня, Нади. — Слегка покраснев сказал Дима, осмотрев ее.       Девушка ему кратко поклонилась, и, спрятав оставшиеся две бумажки в самый конец, спрятала планшетку в сумку и ушла, закрыв за собой дверь. Дима издал шумный вздох. Опустил голову, уставившись в бланк. Ну такого же не может быть. Ну это же его Нади… Закрыв дверь на замок, уселся с бланком на кухню. Повернув голову, посмотрел в духовку. Задумался. Вытянув руку, потыкал по кнопкам, сняв блокировку. Духовка продолжила свою работу. Он же подпер голову, смотря на бланк и красивую подпись инженера. Вот и что дальше делать? Очнувшись спустя какое-то время от громкого «дзынь», посмотрел на время на часах. Уже почти три. Ну вот, у него уже все готово. Выкинув из морозилки рыбку, сначала решил спрятать все документы на место. Долго и тяжело вспоминал, куда можно сунуть этот проклятый бланк, чтобы не проебать его. А то же он может и очень легко. Оставил просто сверху на комоде, пообещав себе вечером заняться этим вопросом. Вымыв руки, быстро запанировал кусочки рыбы, пожарив все. Спустя пол часа, едва он успел всю посуду из посудомойки достать, раздался очередной стук в дверь.       Дима пошел открывать. Улыбнулся, увидев на пороге Лямкина с дочками. Младшую прижимал к себе одной рукой, вторую крепко держал за руку. — Здарова! — Улыбнулся ему Никитка, — А мы к вам. — Нам сказали тут вкусно кормят! — Радостно сказала Алина, — Можно?       Дима уверенно кивнул, пропустив гостей в квартиру. Осторожно забрал младшую, что сидела тихонько на его ручках, увлеченно посасывая соску. Никита помог старшей повесить курточку. Девочка сама разулась. Никитка стянул комбинезончик с младшей, повесив его следом и отправился в квартиру. — О, Яшка, а чего у тебя в доме женщиной пахнет? Духи чьи-то такие сладенькие… — Ты не поверишь. — Улыбнулся Яшкин, шагая за ним следом на кухню, наслаждаясь теплыми объятиями чужого ребенка, — Ко мне сейчас девочка инженер приходила. Артур же вчера у меня в гостях был. Он умный — читает то, что в квитанции написано. А у меня счетчик на три тысячи лет просроченный. — О, а ты че не читаешь че там пишут? Там много чего интересного пишут иногда. Например о том что они воду выключают. Пишут на квитанции, что придет к тебе только после десятого числа, а воду выключили с первого. И ты стоишь с этим бланком… как дурак, и не понятно, толи акула глухая, толи лыжи не едут.       Никита с Алиной быстро вымыли ручки в гостевой ванной и уселись на кухне за стол. Дима осторожно вернул младшую отцу. Улыбнулся, смотря на старшую, что уселась на стул и сидела болтая ногами, разглядывая красивый интерьер. — А ты же уже была тут, да? — Была. — Ответила Алина, сложив ручки, на запястьях которых были разноцветные браслетики, — На новый год. В декабре. Что на ужин? — Рыбка с картошкой. И булочки с творогом на сладкое. Не против? — Я все ем. — Гордо сказала девочка, — Мне все вкусно. Это вон, Полинка много чего не ест. Мне мама вечно говорит, что я вся в отца. — Ну у отца побольше зубов. — Усмехнулся Никитка, обнимая Полинку, что недовольно вытянула соску, и сидела приоткрыв рот, наблюдая за Яшкиным, что выкладывал картошку на тарелочки, быстро ее очищая от шкурки, — А ты скорее в Сашку Радулова пошла. — Ничего, вот я вырасту, вот будут у меня острые зубки, прямо как у Кертиса, потом тебе не до шуток будет!       Они дружно посмеялись. Дима обслужил всех, и, усевшись рядышком с Алиной, принялся вместе с ними ужинать. Никита, сидящий напротив, довольный чавкал едой. Осторожно протянул картошечку младшей. Девочка неуверенно сжала маленькой ручкой кусочек и положила его в рот. Почавкав, проглотила. Никита счастливо улыбнулся, продолжив есть, пока она еще кусочек не попросила. — Скоро у наших игра? — Заинтересованно спросил Никита. — Ну… через час. Они наверняка только на раскатку вышли. А вот у нас игра завтра — вот потом мы чего делать будем? Сразу же на выезд полетим? — А черт его знает. Мы в том году успели же на Нефтехимик выскочить. Там с ними можно было до последнего бакланить. А тут… Не знаю. Так спроси у тренера. Ты ж капитан. Ты ж мама.       Дима уверенно кивнул, согласившись с должностью. Достав айфон, быстро спросил у главного тренера тот же самый вопрос в общем чате. На что получил ответ, что они вылетят в одиннадцать утра, на следующий день после игры. Ответом остался удовлетворен. Алина же вытянула руку и провела рукой по красной ткани рукава. Слегка наклонилась и посмотрела на номер на спине. Никитка же показал на Диму и спросил у младшей: — Чья это форма?       Яшкин гордо выпрямился, показав форму во всей красе. Полинка, облизав пальцы, взяла очередной кусочек картошки, и, посомневавшись, сказала очень неуверенно: — Вольк.       Старшие синхронно умилились. Никитка, уткнувшись носом в мягкий комбинезончик с лошадками, обнимал свою малютку, что потянулась до остатков картошечки. Довольная отломила себе еще кусочек и, закинув в рот, постаралась и все прожевала. Вдруг сказала: — Кутна. — Димка тебе приготовил специально. — Улыбнулся Никита, мягко поглаживая дочку, слегка покачиваясь с ней на стуле, — А что сказать надо? — Пасиба. — сказала Полина, неумело хватаясь ручками за еду. — Большое спасибо. — Довольная сказала Алина, съев все, что положили, — А еще можно? — Можно. — С радостью согласился Дима.       Они поужинали. Включили игру на большом телевизоре. Расселись на диване. Полина сидела прямо перед большим комодом, завороженно глядя на красивую картинку. Алинка же уселась на ноги Диме и рассматривала его коллекцию на стене. Заинтересованно спросила: — А у тебя все двадцать три будут? — Хочу собрать да, всех. Какая тебе больше всего нравится? — Красный тебе не идет. — С видом эксперта заявила девочка, — Синий больше шел. А почему ты носишь именно этот цвет? — Мой лучший друг из этой команды как и Волк у Никиты. Угадаешь какой?       Алина повернула голову, уставившись к экран, где показывали чужаков в белой форме с красными детальками. Камера остановилась на стоящих кучкой Волка, Мэйсека и Эберта с Блэкером. Судя по всему Волк рассказывал какой-то очень грандиозный план, сняв обе перчатки, активно жестикулировал руками. Полинка подошла неуверенно к комоду и, вытянув руку, радостно воскликнула: — Вольк! На ручки! — Вот этот с умным видом справа стоит, вот этот твой? — Спросила Алина, указав на Брукса, что стоял едва заметно улыбаясь, смотря с большой любовью на Кертиса, опираясь одной рукой о клюшку, а второй держа обе перчатки. — А как ты догадалась? — Задумчиво спросил Яшкин, обняв девочку. — Кольца парные. — Алина взяла его за руку, и стянула колечко, которое подарил Брукс. Подошла к телевизору и, вытянувшись, показала на его руку, которая тоже была голая. И правда точно такое же колечко. — У нас с подружками в садике парные подвесочки. — Она тут же заскочила обратно и, взяв руку Димы, удивилась, — Лапа большая какая… — С трудом одела колечко обратно на пальчик. — Как у медведя!       Никита улыбнулся, не сводя взгляда с телевизора. Полина, устав стоять, уселась довольная на пол, вместе со всеми смотря игру. Не прошло и двух периодов, как Автомобилист пропустил сразу две шайбы. Пришлось им догонять. Яшкин завороженно вместе с Никитой смотрел в экран. Увидев, как Волк сунул клюшку под коньки, завалив габаритного защитника, все синхронно расхохотались, когда даже удаления никому не дали. Волк выбил шайбу до Брукса и тот моментально нанес удар по воротам. Широков загородил собой вратарю весь обзор, и едва успел увернутся от летящего снаряда. Вратарь не успел подставится, и шайба проскочила в ворота. Мэйсек гордо вскинул клюшку, счастливо улыбнувшись. — Мой! — Вскрикнул Яшкин, — Мой мальчик! А говорил косой!       Никита тут же дал подзатыльник Диме, увидев что Полинка начала уже засыпать. Яшкин счастливо похлопал. На третьем периоде Полина улеглась в ручки отцу, и уснула в его объятиях. Алинка же пригрелась на руках Яшкина, обнимая его за шею, чесала его щетину, периодически что-то спрашивая. Под конец периода выделился и Эберт, ударив прямо с синей линии по вратарю. Волк успел убрать свою клюшку с линии удара и уже второй раз шайба оказалась в воротах. Надо бы порадоваться, да дети спят. Беззвучно вытянув друг другу пять, мягко прижали ручки друг к другу и снова обняли деток. До конца периода оставалось шесть минут. Главный тренер Автомобилиста взял тайм-аут, собрав всех своих бедолаг. Дима, наклонившись к Никитке, быстро рассказал о том, как бы он проскочил оборону Лады. Пять минут команда в белом стояла в атаке, не давая никому сменяться, постоянно нанося удары. На овертайм никому не хотелось уходить. Мальчишки внимательно за всем наблюдали. Никита с ужасом следил за временем, сидя приоткрыв рот. Полинка крепко держала его пальчик своей маленькой ручкой, крепко спя. Дима улыбнулся, кратко посмотрев на него, повернул голову. Взвыл, увидев, как Брукса с размаху ударили об борт. В ответ Трямкин наказал обидчика, да так, что несчастный свалился на лед. Зборовский воспользовался толкучкой которую устроили на пятачке, аккуратно зашвырнул шайбу в дальнюю девятку на последних секундах. Никита с Димой синхронно мягко отбили себе еще пять. Их мальчики начали тоже с победы. Следом пошел матч Трактора и Авангарда. Они вдвоем лишь усмехнулись. Яшкин рискнул спросить: — Куда ты сейчас? Домой? — В отель. Дома ночую, только если мать не придет. — Никита задумчиво покачивал на руках Полину. — Спасибо за карточку. Я все верну. — Можешь не возвращать. Да детки спят… Оставайся. — Маленькая среди ночи может проснуться и кричать начать. А то вдруг еще разбужу. Мы пойдем. Да и вон, спит она…       Дима опустил голову, смотря на Алину, что обнимала его, счастливо улыбаясь. — Понравился? — Дя. Я всех беззубых люблю. Хотя острозубиков больше. — Алина запустила ручки в светлые волосы Димы, — Ты хороший. Ты мне нравишься. — Дима едва заметно улыбнулся ей в ответ, — Спасибо, что сделал моего папу радостным. — Мы с ним лучшие друзья. Обязаны друг другу помогать. Разделяем не только счастье, но и грусть. Так проще жить. — Девочка тут же кивнула, — Все, беги одеваться.       Алина слезла и поскакала на выход. Дима же решился помочь Никитке. Нежно забрал спящую малютку, придерживал ее, пока Никитка одевал на Полину комбинезон. Помог одеться и Алине. Следом накинул на себя пуховик, и, пожелав ему спокойной ночи, смело почапал с детьми по домам. Яшкин снова закрыл дверь. Снова остался в одиночестве. Шумно выдохнул. По протоптанной дорожке отправился спать. Завтра игра. И он снова к ней не был готов.       Проснулся с утра от звона будильника. Солнечный свет моментально заставил его зажмурится. Дима лежал поперек кровати, с трудом приходя в себя. Голова просто раскалывалась. Тело было настолько тяжелым, что сдвинуться с места было невозможно. Чертова техника трезвонила и трезвонила. Надо было как-то встать. Но он просто не мог. Обреченным взглядом смотрел в потолок, с трудом дыша. А вот и могильная плита его накрыла. Состояние было такое, словно он пил всю ночь. Вот как пришел с тренировки и так до шести утра пил.       Карие глаза обреченно смотрели в потолок. Теплый солнечный свет мягко ложился на него, согревая. Его немного морозило. Глаза снова закрылись. Будильник раздражал своим звоном. Но сделать ничего нельзя было. Он снова провалился в сон.       Снова очнулся. Уже хватило сил перевернутся на бок и закрыть руками лицо. Он жалобно начал скулить. Раздались шаги. Он тут же притих и закрыл глаза. Побоялся, что какой-то враг снова в его доме. Сладкий аромат духов дотянулся до него. Такой знакомый. Малина, грейпфрут и ваниль. Женские духи. Почувствовал теплую руку на щеке и едва слышимый шепоток нежного женского голоса, что отозвался мурашками по коже. — Дима, вставай. Тебе на игру.       Он раскрыл глаза. Перед ним стояла его очаровательная жена. Его Нади. Нади Яшкина. Низенькая очаровательная блондиночка сама была немного сонная. Одетая в его мятную худи и пижамные штаны. Ее теплая рука с обручальным колечком нежно погладила его по небритой морде. — Нади? — Удивленно спросил он, завороженно смотря на любимую. — Откуда ты здесь? — Я ночью прилетела. У тебя же плей-офф начался. Знаю, как тяжело будет. Вставай… Уже десять. — Нет сил. — Взвыл Яшкин, сжав в руке простыню, — Нади, мне так плохо. — Чем помочь, любимый мой? Ты же знаешь, я тебя не подниму. Тебе надо встать самому. — Я сильно голодный. Есть что-то поесть?       Она кратко кивнула, и тут же быстрым шагом вышла из спальни. Пришла через пару минут с тарелочкой в руке. Запахло выпечкой. Девушка уселась рядышком, поджав худенькие ножки и показав ему приоткрыть рот, принялась кормить его оладушками, второй рукой поглаживая по волосам. — Как ты тут у меня? Совсем один загрустил. Совсем грязью зарос. — Ты же сказала не сможешь приехать. — Тяжело дыша сказал Дима, смотря на свою очаровательную красотку. В ее голосе слышался сильный американский акцент. Как он уже отвык от нее. Приоткрывал рот, давая себя накормить. — С Аризоны приехала? — Нет, с Вашингтона. Пока одна. Просто пока проведать. Я же тебе не нужна была. Тебе явно было не до меня. А вот, не так давно почувствовала, что тебе плохо и одиноко, и вот я тут. Не надейся, я так просто от тебя не свалю. — Я видел вчера девушку. — Задумчиво сказал Дима, прожевав очередную оладушку, — Она была похожа на тебя. — Пригласил меня на кофе, а сам все кофе выпил, грязнуля моя. Это я и была. — Усмехнулась Нади. — Вставай, Яша. Тебе на игру. — Я бросил снова употреблять. — Признался Дима, едва дыша, — Помоги мне. — Все как обычно? Точно хочешь? Или уже сам не встанешь? — Не хочу. Я обещал. Я не хочу. — Завыл Яшкин, зажмурившись, — Не хочу! Но что если я уже не встану сам? — Давай немного совсем. Или вставай сам.       Дима с трудом уперся руками в кровать. Едва нашел в себе силы сесть. Организм страшно ломало. Он рухнул обратно, закрывшись руками. — Дима… — Прошептала Нади, — Совсем чуть-чуть. Тебе же тяжело. — Но я же сам в этом виноват. — Он схватил телефон и едва смог подняться на ноги. Нади тут же его подперла, — Больно! — Я понимаю. Кому ты обещал опять чего? Опять Роме обещал, что бросишь, а потом только шаг из его кабинета сделал и снова закинулся? — Яшкин едва слышно усмехнулся, — Ну вот. То-то я не знаю, как ты обещания держишь.       Дима стоял с трудом на ногах, смотря в зеркало. Нади обнимала его счастливая, спрятавшись в теплый бок. Он с улыбкой сфотографировал их. Опустил голову и Нади тут же принялась его целовать. Руки обняли девушку за талию. Хрупкая очаровательная любимая девушка. Отстранившись, едва кивнул. Она скормила ему остатки оладушков и помогла одеться. — Я обещал близкому человеку. — Дима опустил голову, — Я чудовище. Я не могу. — Давай маленькую. — Прошептала Нади, — Тебе станет легче. Просто чтобы у тебя силы появились. — Нет. Пока я могу еще стоять на ногах, я не буду этого делать.       Он забрал уже собранный портфель и поволочился на игру. Едва не опоздал. Ему было вообще не до Амура. Он едва собрался с силами. Одевался так долго, что они остались втроем. Он, Шипачев и Лямкин. Никита уселся рядышком и приобнял его. Дима взвыл, зажмурившись. Он был слаб. Слишком слаб, чтобы что-то делать. — Помочь? — Раздался шепоток лучшего друга. — Не надо. — Он протянул руку, попросив джерси. Никита даже подал ее. Дима сжал темно-зеленую ткань в руке и замер, уставившись вперёд. Перед ним стоял Шипачев, с капитанской нашивкой. — Блять. — Взвыл Дима. Перевернул джерси лицевой стороной. — Сука. Ебаная тварь. — Ой, не слышу, что тут за мямля. — Усмехнулся Шипачев, пнув коньки подальше, когда Дима потянулся за ними. — Ты не достоин этого, Яшкин. Я буду рад увидеть, как будешь задыхаться на игре. Ну что, может подставишься сразу под силовой? Как обычно свалишься с травмой и будешь плей-офф смотреть с телевизора?       Никита выпрямился, загородив собой Диму и сказал серьёзным тоном: — Обойдёшься, придурок тупой. — Ебало завалил. — Грубо ответил Шипачев. — Это дело двух капитанов. Ты тут, шваль, ни при чем.       Никита вдруг хмыкнул, едва слышно кивнув, и, сделав шаг, сказал: — Хорошо, сладкий. Береги себя. А то с начальского кресла тяжело падать!       Он с размаху дал кулаком по морде Шипачева, в один удар завалив его на пол. Плюнув в него следом, протянул с улыбкой другую руку Диме и поднял его с лавки рывком. Помог одеть ему джерси и повел за ручку за собой, на раскатку. Тренировку он пропустил, разминку пропустил. Делать нечего. Задыхаясь, давясь от скованных мышц, едва-едва проводил раскатку. И со стороны чужого льда все прекрасно всё видели. Чужаки с амурским тигром на форме совещались, тыкая крагами в Яшкина, что встал в очередной раз у борта, задыхаясь от усталости. Тренер подозвал его к себе. Дима оперся о борт, весь бледный. — Яшкин, ты как себя чувствуешь? — Зачем вы отобрали у меня нашивку? — Взвыл Дима, уставившись со злостью на главного тренера, — Для чего? — Мы посмотрим как вы вдвоем справляетесь. Кто лучше справится, того и оставим. — Билялетдинов хмыкнул, — Много-то ты сделаешь в таком-то состоянии?       Дима опустил голову и, гордо развернувшись поехал дальше на раскатку, даже не став больше ничего обсуждать. Едва дотянул до окончания раскатки. Поволочился за всеми в раздевалку. Его кто-то пихнул в спину. Дима едва не завалился на Кошелева. Оттолкнув его от себя развернулся. Шипачев, отбросив перчатки, грозно пошел на него. В раздевалке все притихли. Дима растерянно попятился назад и резко и громко сказал, встав в центре раздевалки: — Не смей сейчас грязь разводить. — Он сжал руки в кулаки, — Не смей. Сейчас не время отношения выяснять! — Еще раз ты тренерам будешь что-то говорить, как-то возмущаться тем местом, в котором оказался, пойдешь вон из состава. Я ничего выяснять не собираюсь. — А я думаю это не твое дело!       Шипачев недовольно покачал головой, стоя перед ним. Дима уставился на его руки. Шипачев тут же бросился на него с кулаками. Дима вскрикнул едва не навернувшись, с большим трудом начал давать отпор. Завыл, словно израненный зверь, нанося тяжелые удары по бывшему близкому другу. Удар, следом еще один. Дима упал на одно колено и всхлипнул, захлебываясь кровью. — Шипачев! — Неожиданно громко сказал главный тренер, — Ты чего начал?!       У Димы потемнело в глазах. Он рухнул на пол, потеряв сознание.       Пришел в себя на том же самом полу. Уставился на врача, что задумчиво отвел руку с ватой в сторону и, едва заметно улыбнулся, спросив: — Как себя чувствуешь? — Слабость небольшая. — Взвыл Дима, — Сколько я так валяюсь? — Минут десять. Все нормально, только морду тебе опять разбили. Ничего, скажем это Амур зацепился. — Мне надо на игру. Пустите меня. — Я против. Если тебе станет хуже на льду, с меня голову снимут. — Пустите меня. Не могу их подвести.       Врач помог ему подняться. Дима растерянно огляделся. Сдернул с себя окровавленную джерси, вытеревшись ей. Взял с его рук новую. Врач наблюдал за его состоянием. Вроде бы не пошатывался. Вроде бы поживее стал выглядеть. Дима быстро застегнул перчатки. Нахмурился и подтянул шорты. Прихватив клюшку, побежал на игру.       Ему было плевать кто на льду и что происходит. Он выходил на лед в своем звене, и до последнего бился за право дать кому-то возможность кинуть шайбу в чужие ворота. Сам он скорее всего промажет. Постоянно падал от грубейших силовых. Задыхался от нагрузок. Ближе к концу игры даже сумел вывести на бросок Кошелева, что легко забил. Дима поднял растерянно голову. Они страшно проигрывают. Еще две шайбы догонять. Когда только игра успела пройти? Как уже третий период? Он завыл. Попросил еще раз остаться. Еще одна попытка обыгрыша. Диму со всей силы приложили об борт. Удаление. Яшкин едва собрал кости с пола. Снова большинство. Им на помощь прислали Кагарлицкого. Удар по воротам. Звон штанги. Еще один удар. Дима едва успевает подставить клюшку. Увидев, как всколыхнулась сетка, Яшкин победно вскинул руки. Раздалась громкая сирена. Отличная работа. Но надо еще одну. Его потянули на пересменку. Дима с трудом дышал, держась за крепкую руку врача, что дал понюхать нашатырь. Команда обеспокоенно за ним наблюдала. Дима поднял взгляд на табло. Пот градом стекал по бледному лицу. Взгляд обезумевший. На лице вековая усталость. Не время рассиживаться. Еще шесть минут. — Яшкин, сиди и отдышись. — Приказал Билялетдинов. — Пойдёшь на овертайм. Сиди.       Дима подчинился. Время быстро уходило. Пятерка боролась на льду, выбиваясь из сил. Била по воротам раз за разом. Но Бобков справлялся идеально. Там, где не успевал он, помогали и подчищали все защитники. Арена недовольно гудела, видя, как утекало время, а их команда ничего не могла сделать. Еще один удар. Снова вратарь успел переместиться. Раздалась сирена, что объявила об окончании игры. Игроки Амура ликовали. У них получилось обыграть Казань на домашнем льду.       Все расстроенно пошли в раздевалку, даже не в силах перебросится и парой слов. Диму поволочили под руки в раздевалку. Он сидел сгорбив спину, закрыв руками лицо. Прекрасно. Просто восхитительно. Время ушло. И он был как всегда бесполезен. Слабак. Тряпка. Ничтожество. Тренерский штаб сказал пару приободряющих слов, не давая команде окончательно расклеится. Билялетдинов, поправив белоснежный рукав рубашки, осматривал сидящих. Игроки сидели с такими лицами, словно вернулись с фронта. Взгляд остановился на капитане команды, что сидел с недовольным лицом, стягивая с рук перчатки, оголив посиневшие ободранные костяшки. — Шипачев, — сказал главный тренер команды, — забудь о том, чтобы быть капитаном.       Команда удивленно переглянулась. Яшкин растерянно поднял голову, убрав руки от лица. Шипачев вытянул ноги в коньках и тут же ответил: — И что? И кого поставите? Вот эту тряпку половую? Нет. При всем уважении, Зинэтулла Хайдярович, это глупейшее решение. — А пиздить собственного игрока ахуенно умное решение! — Тут же резко возник Сафонов, — Прям вообще! Так мотивирует! — Ты че, блять, у Радулова нахватался таким выходкам?! — Возмутился Лукоянов, скинув с себя джерси с нашивкой альтернативного капитана, — Вадик, родной, пошел в пизду, блять, со своими выебонами и недовольным еблищем. Мы из-за тебя продули. — Ты должен был заступаться за Яшку, пока его пиздили, — Поддержал тему Илья, смотря недовольно на Шипачева, что сидел с гордым видом, повесив на шею полотенце, — а ты только смотрел как его пиздят и радовался. Нахуй сейчас ты из состава пойдешь, и правильно, блять, сделают. — Ебало завалил. Я знаю каким трудом зарабатывается Кубок Гагарина. Я знаю его цену. И Яшкин ее точно не заплатит. — Рычал Шипачев. — А мы не дадим нами расплатиться. — Парировал Лямкин, скинув коньки с уставших ног, — Тут много кто его поднимал. И много кто проходил через бойню плей-офф. Ты можешь тут пальцы веером не гнуть и сопли пузырями не пускать. Если ты нас не будешь уважать, слушать, и защищать, то пошел-ка ты нахер, капитан. — Яшкин. — Дима перевел взгляд на Билялетдинова. — Ты капитан на оба выездных матча. Твоя обязанность будет держаться самому и держать команду. Шипачев — ты на выезд не едешь. — Да с какого хера?! — Вскрикнул Вадим, резко подскочив на ноги, — Наркоша ебался весь сезон, а какого-то хуя я дома буду сидеть! — Не ори, ты не дома. — Парировал спокойно Билялетдинов, — Мы давали тебе шанс. Слушали твои слова. И результатом стал проигрыш. Вадим — ты на выездной матч не едешь. Сафонов и Лукоянов альтернативные капитаны. Сбор около стадиона в пять утра. Без опозданий.       Тренерский штаб ушел. Ребята же в полной тишине, не желая даже переговариваться, переодевались. Как только Шипачев ушел, все более менее оживились. Пошли разговоры. Мальчишки решили поблагодарить друг друга за работу. Никита потянул его за мокрую форму, заставив переодеться. Взяв его под руку, поволочил домой. Не отвлекал разговорами. Дима на середине дороги начал плакать, едва протягивая ноги. Его, словно послушную лошадку довели до дома. Он подчинился, когда Никита начал его раздевать. Потянул в душ. Усадил на пол, отмывая его от крови и пота. Дима сидел с обреченным видом под водой, закрыв глаза. — Нади дома? — Кто? — Растерялся Никита, промывая светлые волосы, — Яш, ты один дома живёшь. — Нади приехала. Где она? — Нет никакой Нади… — Никита присел на корточки и, закатав рукава, потер аккуратно рукой его покрасневшую морду. Дима сидел с обреченным видом, едва дыша через рот, — Яшка… — Фотография есть в телефоне. Дай мне его.       Никита выключил воду. Стянув большое полотенце, быстро протер Диму, и, укутав в полотенце, с трудом дотянул до спальни. Усадил на край кровати и сходил ему за телефоном. Дима взял его в руки, с трудом вспомнив пароль. Уставился в яркий экран. Поискал фотографию, которую сделал с утра в объятиях любимой. Увидел ее. Он стоял один, улыбаясь как дурак, держа руку в воздухе. Не было? Ее не было?! Тут же с размаху швырнул телефон, впав в истерику. Айфон влетел в дверцу шкафа с грохотом рухнув на пол. Как предусмотрительно было чехол одеть. Никита схватил его за руки, когда Дима впал в истерику. С трудом свалил его на кровать и, прижав сверху одеялом, вжал его в постель. Дима громко орал, весь в слезах и, притихнув, просто начал плакать, не в состоянии чего сказать. — Тихо. Успокаиваемся, Яшка… Тихо, родной мой. — Я хочу к Бруксу. Поехали к Бруксу? Хочу к Бруксу… Медвежонок. Мне так одиноко… — У нас завтра вылет. Дима очень долго ехать. А самолеты не летают. Там страшная буря. Я тебе запрещаю. И никуда тебя не пущу.       Дима сдался. Разжал руки, закрыв глаза. Слезы градом текли по щекам. — Она пришла. Моя красивая Нади. Моя любимая жена. Она начала мне напевать песенку, что сочинила в самолете. Она прилетела с Вашингтона. Небось опять с Ови детей по дому гоняла. — Голос стал тише. — Моя любимая…       Он уснул, отвернув голову в сторону. Никита медленно отпустил его. Слез с него. Мягко погладил по голове. Подняв телефон, посмотрел в экран. Удивился фотографии. Видимо она его и расстроила. Он заблокировал телефон и упер руки в бока, уставившись на Диму. Бедолага. Придя на кухню быстро навел порядок, убрав грандиозный бадрак. Поставил телефон Димы на зарядку и, закрыв дверь на ключ, пошел в отель. Решил не бросать родного бедолажку. Отвез родителям дочек, что были очень рады внучкам, даже в восемь вечера. Вернулся к Яшкину. Улегся рядом с ним. Дима тут же во сне его обнял. Времени у них не сильно много. Чтобы так рано успеть выйти — еще надо постараться собраться. Ну у Никитки то уже все собрано. Он завел будильник пораньше и уснул в обнимку со своим непутевым.