Два медведя в одной берлоге

      Среди белоснежных снегов, мирно покоящихся на склоне Уральских гор в пригороде Челябинска, стайка ребят, что уже давно забыли, как быть хоккеистами, во всю осваивали новые виды спорта. Каждый из шести отважных парней успел пару раз навернуться со своего транспорта, но даже тут главный герой — Дмитрий Яшкин — умудрился выделится, валяясь чаще в снегу, чем стоя на лыжах. Не выдержав накала страстей, пару раз лыжи от него сбегали, и он под общий хохот бегал их ловить. Солнце неумолимо приблизилось к самой своей верхней точке. Они должны были уйти в домик, уже мокрые, раскрасневшиеся, давно протрезвевшие, но Яшкин был против. Он только научился стоять хорошо на лыжах и самую сложную трассу, что предлагали ему горы, прошел следом за всеми, ни разу не завалившись. Взор мальчишек уперся чуть дальше в горизонт, где за забором начиналась полная свобода. Галкин с Ахтямовым с надеждой посмотрели на ребят, стоящих позади них. — Я хочу туда. — Сказал Володя, обняв свою доску, — Давайте туда пойдем? — Я хочу жить. — Честно признался Мэйсек, прижавшись к Диме, что в очередной раз цеплял ноги в крепежи лыж. — Давай мы не пойдем на свободные степи. У нас лошадка необучаемая… — А вы и не ходите. — Артур улыбнулся, — Нас отпустите, а сами катайтесь дальше. — Бобер, ты уже пару раз падал об камни так, что едва не ломался. — Кертис отрицательно покачал головой, повиснув с другой стороны Димы, — Нас Широков с Трямкиным зашибут, если с тобой что-то случится.       Оба мальчишки синхронно повернули головы. С острых каменистых вершин тянуло ледяным ветром. Снежные холмы манили своей красотой. Настоящие живые горы, что на каждом хребте уникальны. Галкин шумно выдохнул и сказал: — Я так давно мечтал покататься с таких резких уступов. Я умею на этой штуке кататься… — Он снова повернулся, — Ну пустите… Хотя бы меня… — Я тоже умею на них стоять. — Мэйсек показал свою пару лыж в руках, — И я на них стою дольше, чем ты на свете существуешь. Володя… Правда, не стоит. Давай мы мирно продолжим дальше кататься?       Яшкин, почувствовав на себе грустные взгляды, перестал воевать с лыжами и поднял голову, встрепенувшись. Шумно шмыгнул носом и тут же сказал: — Езжайте, только если пообещаете, что никаких «очков экстрима». Иначе старшаки мне голову открутят.       Артур с Володей тут же улыбнулись, хотя стояли вдвоем поникшие. Синхронно кивнули, дав обещание. Брукс с Кертисом дали ему подзатыльник. Никита улыбнулся, и, схватив доску, вдруг бросился бежать. Проскочил мимо парочек по колено в снегу. С размаху на лету перемахнул через забор. Заскочил тут же на сноуборд. — Никита, нет! — Взвыл Волк, — Никитка! Не смей!       Лямкин едва дождался, когда сапожки зафиксируются на доске, и, тут же раскинув руки, сиганул вниз с обрыва. Галкин с Ахтямовым бросились следом за ним. — Если с Никитой что-то случится, я тебе этого не прощу! — Тут же зарычал Кертис, — Зачем ты им разрешил?! — А я причем?! — Удивился Яшкин. — Пускай мальчики покатаются — они знают что делают.       Никита полетел вниз с обрыва на полной скорости. Ледяной ветер хлестал по лицу. Сердце заходилось в бешенном ритме. Ноги с руками уже немного отмерзли. Но желание покорить неприступные вершины было выше любых неприятностей. Галкин с Ахтямовым, зафиксировавшись на досках, сиганули следом за Никитой, тут же разъехавшись по разным сторонам. То и дело из-под снежных барханов выбивались камни. Чарующий пейзаж впереди довольно серьезного склона, уходящего далеко вниз, заманивал забраться подальше. Скорость все быстрее. Ветер с колкими частичками царапал кожу. Воздух стал тяжелым и ледяным. Мальчишки уверенно догнали Никитку, и все втроем скользили по снегу, сделав себе трассу там, где она не предполагалась. Брукс крепко держал Кертиса, обняв его сзади, не дав ускакать за своим Домовым.       Склоны слишком серьезные. Острые камни могут стать внезапным препятствием и в любую секунду окончить путь. Услышав, как Волк тихонько заскулил, Дима вопросительно посмотрел на него и снова перевел взгляд вперед. Около них встала толпа зевак, наблюдающих за быстрым движением парней. Галкин ловко уворачивался, успевая перепрыгивать острые барханы. Резко присев, добавил в скорости, и, резко оттолкнувшись, сделал переворот в воздухе, подлетев над небольшой скалой, тут же плюхнулся на гладенький снег. Раздались громкие аплодисменты. Трое лыжников с ужасом в глазах наблюдали за тем, как мальчишки играются в «шашечки», обгоняя друг друга. Артур резко дал в бок, и проскользнув доской по огромным валунам боком, тут же резко развернулся, поехав спиной вперед, счастливо улыбнувшись. Галкин ему подкорректировал движение, аккуратно показав в какую сторону двигаться. Услышав команду «прыгай» Артур оттолкнулся от снега, и, подлетев над очередным «трамплином» развернулся в воздухе, изящно изогнув ножки, похваставшись всем рисунком на нижней части доски, свалился обратно на снег, выбив его по склону. Ветер с гулом бродил среди острых вершин, предлагая Никите сделать что-то такое, от чего все рты раскроют. Он слегка изогнулся, скользя по гладкому снегу. Нашел себе пригорочек по силам. — Брукс, сейчас будет что-то плохое. — Прошептал Кертис. — Брукс, пожалуйста, пообещай мне, что все будет хорошо с ним… — Все нормально. С нами полевой медик-жаба. — Усмехнулся Дима, повиснув на заборчике, ограждающем их от склона горы. — Ничего не будет с твоим мальчиком.       Кертис дернулся, и вдруг громко завыл. Крепко зажмурившись, вцепился в Мэйсека, начав хныкать. Брукс с боязнью наблюдал за всем, шумно выдохнув теплый воздух.       Внизу, на горном склоне снега становилось все больше, и уже даже большие валуны скрывались мягкой шапкой. Артур с Володей вытянули руки, схватившись друг за друга над головой, скользя впереди Никиты. Резко разъехались в разные стороны, изящно развернувшись и развели руки, указав всем зевакам на то, как Лямкин, набрав приличную скорость, проскользнул по пригорку. С силой оттолкнулся от снега. Доска едва-едва зацепилась краем за оголившийся камень. Он этого не почувствовал, смело перевернувшись в воздухе. Организм, увидевший белоснежную пустыню с одной стороны и светло-светло голубое небо, спутав, где горизонт и с какой стороны земля, решил просто сдаться и найти ориентир по гравитации. Никита плюхнулся доской на снег, ослабевшие ноги тут же подогнулись, не выдержав нагрузки, и он покатился вниз по склонам, приложившись об камни. Кертис завыл, упав на колени.       Артур с Володей быстро нагнали самоубийцу-неудачника и, встав поперек, собой остановили его. Жаба вытянула руку вверх, раскрыв ладошку. Брукс, всучив Кертиса в крепкие руки Димы, попросил его не отпускать ни в коем случае птицу из рук. Перепрыгнув барьер, зафиксировал ноги в лыжах и сиганул вниз со склона. Быстро и уверенно скакал среди камней. Яшкин же, прижав к себе Кертиса, что тихонько выл, погладил его и сказал: — Да все нормально будет. Не бойся. Ну свалился. Ну с кем не бывает.       Артур склонился к Никите, что растянулся у них с Володей в ногах и мягко перевернул его на спину. Галкин взвыл, увидев, как по снегу потекла кровь. Хорошо он ногой об камни ободрался. Даже штанина порвалась. — Бля, всегда боялся так разъебаться. — Улыбнулся Володя. — Ляма, живой?! — Увидев неуверенный кивок, усмехнулся, — Придурок. Чего уебался-то? — Бля, захотелось! — Никита сжал в руках снег, так и не раскрыв глаза, — Пиздец, нихуя не могу… Словно… слабость…       Он положил голову на снег, тяжело дыша. Артур с Володей тут же подняли головы, с улыбкой смотря на то, как Брукс, преодолев склон очень осторожно и максимально быстро, затормозил около них. Тут же присел около Никиты и спросил: — На ноги встать сможешь? Что болит? — У меня голова закружилась. — По-русски ответил Никита, взмахнув рукой, — Я сам не встану…       Брукс тут же поднял голову, вопросительно посмотрев на Артура с Володей. Мальчишки переглянулись и тут же усмехнулись. Никто из них не знал что это за слово. С горем пополам по синонимам и догадкам, объяснили Бруксу что не так. Тот взял Никиту за одну руку, Володя взял за другую. Они вдвоем подняли Никиту на ноги. Едва поймали, чтобы он не завалился. Артур присел перед ним на колени, чуть повозился, чтобы доска не мешалась, и приподнял взмокшую штанину. Приподнял куртку и осторожно смотрел его живот. — Ногу просто распорол. Должно быть все в порядке. Больше никаких тебе гор Кертис не даст. Привяжет тебя к поручню на уличной лесенке, будешь скулить с его братьями по крови на пару. — Он поднял голову и улыбнулся Бруксу, — Его надо наверх поднять. Есть идеи?       Брукс повернул голову и посмотрел наверх. Тяжелый будет путь. Он задумался, попросив пару минут. Снял с ног лыжи. Неуверенно потоптался по снегу, раздумывая над путем назад. Быть может надеялся, что Никита очнется сам. Но судя по тому, как Галкин согнулся, пытаясь удержать высокое тяжелое для него тело, шансов было мало. Стянул с шеи шарф, и попросил обоих мальчишек снять сноуборды. Положив обе доски, положил свои лыжи сверху, перекрестив. Артур стянул свой шарф вместе с тем, что прикрывал морду Володе. Они связали транспорт в четыре руки, сделав из него носилки. Аккуратно уложили Никиту на него. Брукс вручил обе палки Артуру и сказал ему, указав на склоны: — Ты будешь путь нам прокладывать. Мы с Галей не дойдем по острым склонам. Не донесем его. Так что веди нас.       Ахтямов тут же кивнул, забрав оружие. Прочистил пару склонов, уйдя немного вперед. Галкин с Мэйсеком усмехнулись и, договорившись друг с другом, подняли «носилки», на которых лежал Никита, отправившись в путь. Лететь со склонов было весело. Подниматься по склонам с безжизненным телом уже не так весело. Группа наблюдателей изумленно за всем наблюдала, переглядываясь. Дима же держал Кертиса в курсе событий, крепко прижимая его к себе, едва слышно успокаивая. Спасательная операция прошла успешно и они подняли убиенного снова на гору. Усадили его на скамеечку. Зеваки поблагодарили спасателей за шоу и разошлись. Кертис, с трудом выбравшись из объятий Димы, быстро добежал до своего любимого и тут же обнял его, зажлобно заскулив. Никита приподнял голову и с улыбкой сказал: — Все нормально. Штанину порвал только.       Артур стянул с него перчатку и недовольно посмотрел на окровавленный бинт. Поднял взгляд и сказал: — Пойдем, я ему помощь окажу, ты штаны зашьешь… — Я не хочу уходить. Хочу еще покататься. Просто слабость настигла меня по дороге. Я в порядке. — Никита шумно выдохнул, — Воздух там другой был. Сейчас мне гораздо лучше. — Я тебя сейчас задушу и станет легче уже мне. — Кертис недовольно пихнул его, — Зачем?! — Было весело. — Соглашусь. — Усмехнулся Галкин, снова встав на свою доску и кинул Бруксу обе пары лыж. — Это ощущение ветра в волосах не скоро забудется. На коньках такого драйва не получишь. — Ты коньками пользоваться не умеешь. — Усмехнулся Кертис. — На коньках веселее бывает. — Маленький! Ну Волчонок! — Заскулил Никита, — Ну дай мне еще покататься! — Не-е-т! — Кертис пригрозил ему пальчиком, по-доброму отказав. — Вот зараза доставучая. — Усмехнулся Домовой, вытянув ноги, — Ну Волчо-о-оно-о-ок! — Я сказал — неть! — Фыркнул Кертис и отставил его доску подальше.       Все громко рассмеялись, когда Домовой начал хныкать, но Волк остался стоять на своем. Яшкин слегка повернул голову и, с улыбкой пихнул Брукса в бок. Тот следом пихнул его жопой и завалил обратно на снег. Дима расхохотался, прикрывшись руками. — А можно мне его доску забрать?! Я тоже хочу!       Диме вручили доску Никиты, пока самого Никиту Артур с Кертисом повели в домик. Остальные же продолжили кататься. Галкин начал хныкать, когда Дима попросил его научить на доске стоять. Выяснилось, что у Яшкина нет никаких навыков совсем. И с координацией у него тоже явно большие проблемы. Пока они катались по склонам, выбивая снег из досок, ловя ветер на бегу, в домике происходила врачебная дискуссия. Пока Артур обеззараживал рану на ноге, и перевязывал ее, Кертис сидел рядышком поджав ноги. У него была не менее важная работа — он зашивал единственные штаны. — Придушил бы тебя. — Улыбнулся Волк, сделав очередной стежок. — Сказал же — не надо. У меня чуть инсульт не случился… — Я его лечить не умею, поберегите меня. Иначе мне придется на сосну залезать и там связь ловить, чтобы с Аней поговорить. И то сомневаюсь, что она скажет что делать. — Он рассмеялся, — Она по наркологии лучше соображает. Практики было больше.       Все трое расхохотались. Артур перевязал ногу и протянул руки, чтобы Никита подал руку. Тот тут же отрицательно покачал головой, спрятав руку за спину. Кертис резко впился ему зубами в шею. Никита вскрикнул, дернувшись, и, схватился обоими руками за его волосы, попытавшись оттянуть. Артур поймал руку на лету, и быстро развязал бинт. Хватка хищника тут же разжалась. Никита расслабился, протягивая руку и прошептал: — Нечестный прием. — Ты сам вредничаешь. Я тоже с тобой церемонится не буду. — Прошептал Кертис, мягко поглаживая его по растрепанным волосам, — Вот ты же сам к врачам не пойдешь. Твое счастье, что у нас своя медсестра ходит. Или надо было тебе Аню взять? — Не надо… — Прошептал Никита и, надув губы, отвернулся от него.       Вскрикнул, почувствовав острую боль и тут же выдернул руку. Артур развел руками, показав Кертису, что ничего с ним толком еще не делает. Волку ничего не осталось, как отвлечь его очередным поцелуем. Рука Никиты снова протянулась к Ахтямову, что продолжил спокойно делать перевязку.       На горных склонах разворачивалась очередная драма. Яшкин, решив в очередной раз повыебываться, пошел на обгон Брукса, зацепился за его лыжу и в очередной раз отправился обниматься со снегом. Брукс, затормозив около него, аккуратно присел рядышком. Дима глупо улыбался, похлопав глазами любуясь своим мальчиком на фоне гор и чистейшего светлого неба. — Я голодный. — Он вдруг вытянул руку, — Я не предлагаю тебе туда пойти, где Никитка уебался. Но там есть склон поменьше. Давай мы туда пойдем. — Два условия, при которых я скажу тебе, что мы туда пойдем: ты меняешь сноуборд на лыжи, потому что на них у тебя явно лучше получается, и мы ждем нашего врача. — Жабку мы уже дождались. Ну поднимай меня…       Брукс поднялся на ноги сам и, аккуратно переступив Диму, упер лыжи в снег и обнял Яшкина, что повернул сноуборд боком. С трудом подняв свою лошадку с очередной ямы, в которую она завалилась, он ее отряхнул. Быстро отправились наверх, где Володя с Артуром стояли и хохотали над тем, какого черта вообще происходит и что с этим делать. Увидев, как Яшкин отстегнул крепежи с одного транспортного средства и залез в другое, оба мальчишки шумно и с облегчением выдохнули, поблагодарив Брукса за это. Мэйсек, на правах старшего пионервожатого, проще поддался на уговоры и разрешил мальчишкам отправиться снова за забор к острым скалам и непротоптанному снегу.       Проводив мальчишек взглядом, повернул голову к Диме, что с улыбкой указал на более пологий склон, где на первый взгляд не было настолько серьезных преград, только было многовато деревьев. Не одно-два, как на общих склонах, на которых уже почти народу не осталось, а сильно больше. Он перелез через заборчик и помог Диме перебраться. Покачал бедрами. Мышцы на спине заныли. Очень плохо. Вот бы ночь снова поспать на мягкой кровати. Повернув голову, едва успел заметить, как Яшкин, оттолкнувшись палками от снега, поехал вниз и, ловко скользя мимо деревьев, быстро помчался вниз. Брукс тут же бросился за ним, с трудом поравнялся с Димой и кратко успел дать пару советов, чтобы Дима уверенней себя чувствовал на склоне. Лыжи оставляли за собой небольшую колею на свежем хрустящем снеге. Дима пару раз не успел присесть, зацепившись мордой об еловые ветки. Наблюдающие со стороны Артур с Володей, уже вернувшись целые со своего маршрута, начали ржать с того, что было видно, об какие деревья они зацепились, просто потому что с ветвей слетала белоснежная шубка из снега. Володя с Артуром посовещались и решили нагнать непутевых лыжников. Быстро скользя по снегу на полной скорости, за минуту догнали тех, кто ехал в два раза медленнее. — Ахуенно как! — Воскликнул Дима, летя с горы на полной скорости. Вскинул руки, — ебать я не могу понять насколько широки мои руки, — тут же запел, — широка река… — Какая странная музыка у тебя в голове играет… — расхохотался Володя, несясь следом на сноуборде — с Витей поменьше общайся       На полной скорости пролетел мимо Артур, мимо сноуборде, обдав ребят снегом, и громко распевая «Землю Матушку» помчался вперед. Им ничего не оставалось, как успевать догнать его. Ахтямов резко свернул с маршрута, дав в сторону, и, подлетев на резком склоне, сделал переворот в воздухе, скрывшись за деревьями. Следом подлетел и Володя, только уже не испугался сделать переворот вверх ногами, скрывшись следом. Яшкин, нагнав их, слегка поджал ноги, и, успев вовремя оттолкнуться, громко заорал от испуга, раскинув руки. Он подлетел на метр с обрыва, пролетев над деревьями, и абсолютно не знал как приземляться. Его истошные крики распугали всех птиц, одна из которых в него врезалась. Дима взвыл, с трудом сведя ноги на лету, приземлился, довольно мягко, но ноги его с непривычки не удержали, и он шмякнулся спиной об землю. Начал громко хохотать, проводив взглядом разлетевшиеся лыжи. Следом за ним подлетевший Брукс, сделал такой же изящный переворот кверху лыжами, засыпав лежащего на земле Яшкина снегом, и мягко приземлился на снег. Замечтавшись о чем-то влетел в дерево. Пошатнувшаяся крона тут же скинула с себя снег, засыпав упавшего незадачливого лыжника толстым слоем снега. Раздался громкий неистовый ржач двух сноубордистов, что единственные сумели проскочить без последствий последний отрывок пути. — Кто поставил сюда это чертово дерево?! — Взвыл Брукс, с трудом выбираясь из снега, — Блять, лыжи улетели… — А не все мне их ловить! — Заливался громким хохотом Яшкин. — Так тебе и надо! Довыебывался.       Мэйсек с трудом встал на ноги, и счастливо улыбнулся, стоя весь в колючках и снегу. Дима, увидев его, начал неиство громко ржать, закрывшись руками. Артур, подняв обе лыжи Яшкина, сказал: — Яшкин! — А? — Стрела! — Он тут же швырнул лыжи в Диму, отправив его обратно в снег. Громкий ржач разошелся по склону. — Уйди, тебя прокляли. — Володя кинул в Брукса его лыжами и снова завалил на снег. — А какого хера вы вообще прыгать начали опять с трамплинов. — Брукс, в очередной раз встав на ноги, вытянул очередную партию иголок, — Яшкин еще этот необучаемый. — Ну все прыгнули, и я тоже прыгнул! — Возмутился Дима, поднявшись со снега и застегнув лыжи, подъехал гордо к Бруксу. — О, ты ежик… Не головы, ни ножек… — Ну ты еще пойди из окна прыгни, полезно, говорят, весной… Чего делаешь то?! — Возмутился Брукс, — И я еще с тобой! Видели бы меня мои родители, мне бы таких пиздов вломили бы. Связался с какими-то малолетками. — Он словно собака отряхнулся от снега, замотав головой, от чего Диму засыпало иголками. Артур, подобрав сломанную ветку, кинул ее в Брукса и снова сбил его с ног. Раздался неистовый ржач. — О Брукс, тебе уебали! — Радостно посвятил в происходящее Дима своего любовника.       Он поднял его и прижал к себе сзади, положив голову на плечо, с улыбкой смотря на то, как Артур с Володей, гордо вскинув руки, отбили друг другу пять. Для них очередной спуск вне трассы закончился очень удачно. — У тебя было что-то ценное с собой? — Заинтересованно спросил Брукс, указав на разорванную куртку Димы. — Нет, только вы.       Мальчишки синхронно все втроем умилились. Яшкин счастливо улыбнулся, и сделал из рук сердечко. Тут же начался громкий ржач. Ребята все же посовещались и отправились наверх, а следом, прихватив чужой инвентарь, пошли в домик. Брукс занес доску и две пары лыж обратно в домик администрации. Получив комплимент от девушки, что стояла за стойкой регистрации, подперев голову, завороженно его рассматривая, моментально покраснел. Повесив все на место, пожелал ей хорошего дня и быстро сбежал гордо задрав голову. Зацепившись ногой за порог, растянулся на выходе. Раздался неистовый ржач с улицы. Диму все перекосило со смеху. — А я говорил! — Воскликнул Галкин, — А я говорил, что тебя прокляли, Брукс!       Мэйсек закрыл все же дверь в домик и побежал первый домой. Ребята помчались за ним. Ворвавшись верхом на двери, начали пихаться, быстро скинув вещицы, помчались на кухню, чувствуя аромат горячей еды. Каждый посчитал своим долгом отбить пять спящему на диване Лямкину, что вытянул одну руку к полу. Помыв ручки, расселись дружно за столом. Волк, улыбнувшись, перед каждым поставил тарелку с сытным обедом в виде наваристого супчика и второго в виде запеченной картошки с мясом. Разбудил Никиту, тоже пригласив его за стол. Они шумно обсуждали происходящее, счастливые ужиная. Время было уже три часа дня. — Нас ждут великие дела! — Гордо сказал Дима, взмахнув ложкой, — Хочу на лед! Я когда падал, увидел озеро вдалеке… Хочу! — Да, нам его расчистили. И там уже наверняка много народу побывало. — Усмехнулся Кертис. — Правда скоро темнеть будет. — Будто это нас когда-то останавливало. — С улыбкой сказал Никита и, вытянув руку до рядом сидящего Брукса вытянул у него из волос еловую иголку, — Брат, ты зачем все деревья повалял? — А какого черта эти деревья делают на моем пути? — Он поправил рукав, быстро черпая суп, видимо будучи очень голодным. — Предлагаю ополоснуться, переодеться и идти кататься.       Все с радостью с ним согласились, обедая. Брукс кратко переглядывался с Яшкиным, что травил всем шутки о том, как ему было весело валять деревья на полном ходу, да так, что пару раз доводил молодежь до истерического смеха. Повернув голову, счастливо улыбнулся Кертису, что сидел, подперев голову, неспешно распивая чай. Пообедав, вручили дружно Артуру грязные тарелки, оставив его за крайнего, и с громким топотом отправились наверх, по своим комнаткам. Артур всё прибрал, достав чистую посуду, поставил ее по местам, а грязную загрузил. Заинтересованно заглянул в холодильник. Облизнулся, увидев металлический тазик. Видимо, вечером снова шашлыки будут. Вот он наестся тут вдоволь — даже лета ждать не придется. Поднялся последний и, сходив в душ, принялся переодеваться. Яшкин с Мэйсеком, уже одевшись, лежали в обнимку на кровати и целовались друг с другом. Крепкие руки Брукса слегка задрали футболку, проходясь по спине. С неохотой отстранившись, Дима шепотом спросил: — Ну что ты? Нравится тебе? Я смотрю ты гораздо легче стал ко всему относится. — Да, я тоже хочу с вами подурачится. Мне это очень нравится. Будто мне тридцать два, а все еще двадцать. — Брукс нежно провел рукой по растрепанным волосам Димы, — Я люблю тебя, Яшкин. Очень сильно. Иногда не понимаю твоих выходок, но вроде от меня это и не требуется. — Дима счастливо улыбнулся и кивнул, — Ну вот и хорошо. — Эй, идете? — Заинтересованно спросил Никита, застегивая флисовую кофту на себе, — А то коньки все разберут.       Они с неохотой слезли с мягкой кровати и пошли со всеми вниз. Снова путь до администрации. Ввалились в домик, кратко поприветствовав девушку за стойкой, широким шагом отправились за шторку, в комнату, где хранился инвентарь. Пройдя большую комнату, где хранились лыжи и сноуборды, пошли дальше. Привычно похватав хоккейные коньки, уселись одеваться. Кертис стоял и смотрел на белоснежные фигурные коньки. Никита, встав сзади, прижался к нему и шепотом спросил: — Чего думаешь? — Я хочу в них. А вдруг они меня засмеют. — Я уверен, что все будет хорошо. Я бы с тобой их надел, но сорок седьмого нет, да и я на них стоять не умею. Я не дам тебя в обиду, даже если что-то будет, но одевай то, что тебе хочется.       Кертис стянул свою пару. Ребята издали изумленные вздохи. Кертис уселся рядышком с Димой и, стащив с ног кроссовки, осторожно провел пальцами по лезвию. Острое. Хорошо заботятся о них. Он засунул обе ноги в белоснежные коньки. Артур слегка согнулся, перевалившись через Володю, и спросил: — Ты умеешь на них кататься? — Наконец-то мы посмотрим на те фокусы, про которые я только слышал. — Усмехнулся Мэйсек. — Будет круто? — Спросил он у Лямкина. — Будет круто. — Согласился Домовой, быстро зашнуровывая свои коньки.       Они всех дождались и, спрятав свои кроссовки под лавки, вышли через другую дверь, ровным строем отправившись вниз, через общие жилые домики, среди дорогих машин. Шли, попрятав лица в шарфы. Где-то кто-то жарил мясо. Детишки игрались в снежки, прячась за препятствиями. Спустившись на коньках довольно далеко от базы, вышли к озеру, что и правда было расчищено очень и очень далеко. На льду каталось совсем немного народу. В основном всякие парочки, что больше фотографировались да любовались видами. Никому до них не было дела. Яшкин, наконец почувствовав себя в своей стихии, разбежался по склону и резко выскочил на лед. Никита с Володей помчались за ним. Раздался скрежет лезвий об чистый голубоватый лед, покрытый небольшим количеством следов от чужих коньков. Брукс вытянул руку, подав ее Кертису, помогая ему выйти на лед. Следом подал руку и Артуру, что даже слегка покраснел от такого обслуживания.       Потратили пару минут на раскатку. Идеальный природный лед. Солнце, которое уже перестало слепить глаза. Наконец притихший ветер. Великолепные пейзажи бескрайнего, кажется, озера, расположенного в горах. Вокруг была красота и полная идиллия. Мальчишки начали гоняться друг за другом, привычно выбивая ледовую крошку из-под лезвий. Кертис же, поехав спиной перед Никитой, сказал заинтересованно: — Пофокусничаем? Подкинешь меня? — Любовь моя, ты и так у меня чуть живой… — Говорит мне тот, у кого синяк на половину живота. Ну уж нет. Ну дава-а-й. — Усмехнулся Кертис. — Как ты мне сегодня уже отвечал?! — С улыбкой спросил Никита, ловко его догоняя, пока Кертис от него старательно убегал, — «Неть»?! Вот и я так же тебе отвечу! — Тогда я попрошу Яшкина меня подкинуть! И он ко мне добрым точно не будет! — Вот зараза… — Недовольно вздохнул Никита, — Ну давай! Я на это посмотрю!       Кертис тут же развернулся на одной ноге, поехав наконец лицом вперед, и, быстро догнав Диму, подергал его за рукав, заинтересованно спросил: — А ты можешь меня надо льдом подкинуть? Посильнее и повыше? — Чтобы меня потом Никита как рыбку об лед и подковы врассыпную? — Расхохотался Яшкин, — Ну давай. Люблю экстрим по жизни.       Ребята отошли в сторонку, заинтересованно наблюдая за тем, как Кертис, ловко скользя на фигурных коньках, изящно протянул руку Яшкину. Тот, обладая изящностью картошки, едва не убившись об небольшую неровность на льду, взял его за руку и очень нежно придержал за талию, дав Кертису выгнуться, задрав ножку в белоснежном коньке. Слушая шепотом инструкцию, засмотрелся на его темные волосы, что развивались на ходу. Как же они красиво переливаются. Словно воронье перо — с легким синеватым отливом. Прослушал, как обычно, весь инструктаж, любуясь прекрасным. Нежно выпустил Кертиса из рук и, увидев, как он вытянул назад ручки, жестом поманив к себе, быстро скользя по льду, прекрасно понял, что от него что-то требуется. Кертис явно не ожидал того, что половину действий пропустят. Почувствовав крепкие руки на талии, едва успел сориентироваться, оттолкнувшись ножками от льда, и Дима с силой подкинул Волка над собой. Никита шмыгнул носом, стоя недалеко от них, опираясь на плечо Ахтямова, заинтересованно за всем наблюдал. Тут же до него дошло, что он постоянно делал не так, когда его подкидывал. Слишком поздно его ловил, из-за чего чаще просто ронял. Кертис, взмахнув ножками, подлетев надо льдом, был пойман Яшкиным обратно и мягко опустил обе ножки на лед, с благодарностью ему кивнув. Дима усмехнулся и сказал: — Пиздец ты птичка. Я думал у меня сердце отскочит. — Он мягко взял его за руку, и, потянул на себя. — Ну-ка, птичка, а ну в ручки хозяину…       Он шумно затормозил и легонько пихнул Кертиса вперед. Никита тут же поймал своего маленького и дернулся бежать, волоча его за собой. Кертис почувствовал себя гораздо увереннее, ловко его нагоняя. Как непривычно было кататься с ним при солнечном свете, да еще и при стольких наблюдателях. Мало того, что свои обезьянки наблюдали, так еще и чужаки, что явно были заинтересованы происходящим с этой группой. Словно заниматься любовью у всех на виду. Это было что-то такое личное. Интимное. Очень близкое.       Никита с Кертисом синхронно задрали ноги, крепко держась за руки, быстро скользя по льду на своих разных коньках. Никита мягко отпустил руку Кертиса, упав на одно колено, указал всем наблюдателям на Волка, что, набрав скорость, мягко выгнул спинку, сделав привычные пируэты, ловил аплодисменты на каждый элемент. Чувствуя себя гораздо увереннее, перескочил с ножки на ножку, поменяв направление движения, выгнул спинку, задрав ногу. Пошатнулся, почувствовав слабость в ногах, но даже вида не подал. Никита скользил за ним, периодически мягко подхватывая его за ручку. Поняв по его жестам, что он хочет сделать, схватился за него. Снова задрав ножки, счастливо переглянулись друг с другом. Мягко оттолкнулись и, синхронно подпрыгнув надо льдом, перевернулись в воздухе, упали уже на другую ногу.       Снова громкие аплодисменты. Слышались изумленные разговоры. Никита, едва слышно напевая их любимую песенку, помогая Кертису поймать ритм движения, схватил его за талию и подкинул над собой. Теперь-то уже знал, что делать и как ловить выпорхнувшую птичку. Волк сделал переворот, блеснув лезвиями коньков на солнечном свету, и мягко свалился в крепкие руки, что тут же отпустили его. Кертис вскинул ножку и, войдя во вращение на одной ноге, наконец, спустя долгое-долгое время смог устоять на одной ноге, не упав. Раздались изумленные вздохи и громкие овации. Кертис изящно вышел с вращения, низко поклонившись своему Домовому, жестом пригласил его повторить фокус. Никита повторил за ним. Тоже вошел во вращение, но уже на двух ногах. Не удержавшись, завалился. Но тут же гордо поднялся, не подав виду, как было больно падать. Снова протянул свою ручку Кертису, мягко ему кивнув, показав, что все в порядке. Волк облизнул губки. Они синхронно покачались, скользя друг напротив друга, напевая вдвоем друг с другом песни. Кертис крепко схватился за плечи Никиты, прильнув к нему, и слегка оттолкнулся. Домовой ловко его удержал и поднял над собой двумя руками, скользя быстро по льду, широко расставив ноги, чтобы не завалиться.       Снова громкие овации в их адрес. Мальчишки изумленно наблюдали за всем, рассевшись на льду. Артур, стоя позади Димы, уперся в него ручками, все внимательно снимая для истории. Кертис прогнул спинку, разведя слегка ноги, раскинул руки, счастливо улыбаясь, чувствуя, как ледяной воздух проскальзывает по нему. Никита мягко опустил его на конечки. Придерживая его за руку, нагнал еще скорости. Синхронно с ним подпрыгнул на одной ноге, тут же развернувшись, упал на другую. Отпустил руку, завороженно наблюдая за тем, как Кертис изящно выгнулся, скользя боком. Снова прильнул к нему, Никита резко подкинул его над собой, успев развернуться так, чтобы поехать лицом вперед, успел поймать Кертиса, взмахнувшего ногами, но маленький сам не успел удержаться на ногах и свалился на лед. Никита тут же его поднял, не сбавляя движения, поставил на ножки, крепко прижав к себе. Кертис счастливо улыбнулся, шепотом поблагодарив его. Чуть смелее оттолкнулся от него и решился подпрыгнуть надо льдом. Ножки снова его не удержали, и он снова упал на лед. Вытянул руку. Никита тут же поднял его на ноги. Они заскользили вперед. Кертис попросил еще раз все повторить. Никита не стал спорить. Снова подкинул. Снова коньки блеснули над головой. Снова поймал. В этот раз уже идеально. Нежно выпустил птичку с рук. Волк снова подпрыгнул, перевернувшись в воздухе, упал на коньки и удержался на них. Раздалось счастливое ликование от наблюдателей. Они мягко затормозили перед зеваками и синхронно поклонились. Пару минут стояли и счастливые слушали аплодисменты в свой адрес.       До позднего вечера катались по льду. Галкин с Ахтямовым научились от Брукса с Яшкиным нескольким фокусам, которые даже найдут куда применить на играх. Кертис с Никитой разучили еще один элемент, постоянно валяясь на льду. То один не успеет на ноги упасть, то другой поймать не успеет. То лед слишком близко окажется. Под самый закат остались на льду одни. Сделали много фотографий на память. Пока окончательно не стемнело, катались с громким хохотом, все счастливые, извалявшись в снегу. Яшкин дорвал свою куртку уже наполовину, и его совершенно ничего не смущало. Он остановился около Кертиса с Никитой, прижав к себе Брукса и спросил заинтересованно: — А как… а как вы так друг с другом катаетесь?! Я тоже так хочу! — А ты готов пару десятков раз разбиться об лед, прежде чем Брукс поймет как тебя ловить? — Я не готов. — Тут же ответил Брукс. — Не затягивай меня в это!       Раздался громкий хохот, когда Дима просто внаглую заткнул Мэйсеку рот. Они встали недалеко друг от друга. Кертис вместе с Никитой показали о том, как выполняется это упражнение. Дима с Бруксом за ними заинтересованно наблюдали. Яшкин, неуверенно посмотрев на Мэйсека, кусая губы, неуверенно посмотрел на свои коньки. Своим-то ногам не доверяешь, а тут кто-то другой еще. Слишком много доверия друг другу надо. Никита встал рядышком с Бруксом, и показал как руки поставить. Сначала решили попробовать стоя на месте. Кертис разогнался, и, оттолкнувшись от льда, нежно прыгнул в объятия Никиты, что тут же схватив его на талии, поднял над собой и, спустя пару секунд поставил нежно на ноги. Брукс растерянно попятился назад, увидев, как Дима поехал на него. Он как-то привык получать силовые от него, падая под борт. Но подкидывать еще как-то не был готов. Но раз ему захотелось — почему бы и нет. Неуверенно протянул ручки своей лошадке. Дима прыгнул в его объятия, и Брукс, с трудом его удержав, поднял над собой. Дима радостно вскрикнул, раскинув руки, замер. Брукс шумно выдохнул, держа его над головой. Артур с улыбкой сфотографировал их. Брукс медленно опустил свою лошадку на ноги, и Дима, не удержавшись, рухнул на лед, раскинув ноги. Мэйсек растерялся и сказал: — Пиздец! — Сам в шоке каждый раз, что у меня получается. — Поддержал его Никита.       Дима поднялся со льда. Они с Кертисом откатились подальше. Повторили упражнение и свалились на лед. На третий раз Никита с Бруксом уже сильнее подкинули своих возлюбленных. Надо льдом раздался истерический крик Яшкина, что никак не был готов к тому, что его подкинут и тем более, что поймают. Через пару десятков раз уже рискнули сделать все на ходу. Галкин с Ахтямовым за всем наблюдали с улыбками перешептываясь. У них было не так много дыхалки, да и они очень выдохлись за весь вечер. Не было вообще никому из них ясно, как у этих четверых еще были силы на такие фокусы с доверием. Никита с Бруксом скользили спинами вперед, и, поймали своих возлюбленных. Никита с легкостью удержал Кертиса, а вот Брукс завалился, да еще и Дима свалился на него сверху. Раздался громкий ржач. Мэйсек, раскинув ноги, положил руки на задницу Диме, и сказал: — Детка, давай ты будешь заваливать меня так в кровати. А то я уже старенький. Мне вот вообще не мягко на лед падать, а с тобой в обнимку так точно. — Это тебе еще повезло, что он весит столько же, сколько и Кертис, а не сто десять килограмм как в октябре. — Да, я чувствую. — Расхохотался Брукс, и резко приподнял зад, — Вот я так в октябре в отеле бы явно не смог сделать.       Раздался громкий истерический хохот. Яшкин моментально покраснел и шутливо дал ему легенькую пощечину. Они поднялись и, проржавшись, продолжили разучивать упражнение уже на ходу. На пятый раз Брукс смог поймать Диму и не завалиться, удержав его на руках. На десятый раз Никита с Бруксом подкинули своих любимых нападающих надо льдом и даже поймали так, чтобы ни один из них не завалился. На пятнадцатый раз, уже на приличной скорости, всё повторили. Кертис изящно выгнулся, взмахнув ножками, и, упав обратно в крепкие руки Никиты, тут же обхватил его ногами. Никита с неожиданности свалился. Кертис тут же вжал его в лед и с большим удовольствием принялся его целовать. Дима же, подлетев над Бруксом, успел только стукнуть коньками друг об друга, стряхнув снег, свалился в руки Брукса. Обхватил его ногами и руками. Брукса ноги удержали. Раздались громкие аплодисменты от Артура и Володи. Брукс легонько пихнул коньком Никитку, сказав, что они уходят, и тут же бросился бежать с Яшкиным на руках. Мальчишки синхронно побежали за ними. Кертис, медленно отстранившись, облизнул губы, завороженно смотря на Никиту. Сняв перчатку с варежкой, мягко провел теплой рукой по покрасневшей щеке. — Люблю тебя, Кертис. Больше всех на свете. — Прошептал Никита. — И я тебя очень люблю, Никитка. Ты единственная причина, почему я еще живой.       Лямкин счастливо улыбнулся и, приподнявшись на руках, снова принялся с ним целоваться. Они с неохотой отстранились друг от друга и быстро отправились за остальными. Пошли через домик администрации, переобувшись обратно в свою обувь, оставив коньки высыхать, побежали наперегонки до своего домика. Все сходили в душ. Дима сходил пожарил мясо и уже через полчаса пришел к столу, где уже все было накрыто. Обсуждая сегодняшний вечер на льду, шли громкие разговоры и еще громче хохот. Все полюбовались фотографиями. На ужин было сочное мясо, свежий салат из остатков овощей и запеченной картошки. Наелись все до отвала. Выпили чай с конфетками. Артур с Володей стащили еще пачку чипсов и побежали наверх смотреть очередной фильм ужасов. Дима сделал несколько глотков чая, переглянувшись кратко с рядом сидящим Никитой, что облизнул пальцы от шоколада, любуясь Кертисом, что сидел напротив, тихонько перешептываясь с Бруксом. — Ну что… — Усмехнулся Никита. — На диванчик пойдем? — Давай хоть дети уснут. — Дима допил остатки чая. — Твоя очередь убираться.       Никита собрал все тарелки. Брукс решился ему помочь. Кертис взял Диму за руку, и пошел с ним в общую гостинную, где единственным источником освещения был большой камин, что и отапливал весь этаж. Волк уселся на край дивана в своей привычной пижамке, и шепотом спросил у Димы, мягко пригладив его волосы: — Как ты себя чувствуешь? Полегче? — Вполне. — Дима наклонился к нему и прошептал на ухо, — Мы вчера с Бруксом всю ночь провели. И ни одной таблетки не понадобилось. — На лице Кертиса тут же появилась улыбка. Он был рад это услышать. — А, так ты даже знаешь, что у Брукса тоже небольшие проблемы… — Знаю. И о том что он курит — тоже знаю. — Не оттолкнул его от себя? — С надеждой спросил Кертис. — Меньше любить я его не стал. Зато понял, что можно проявлять любовь и заботу, не только не вылезая из постели. И что просто лежать и целоваться тоже очень приятно. И этого иногда достаточно.       Дима прикусил губу, смотря в серые глаза. Увидев, как длинные пальчики с десятками колечек провели рукой по волосам, мягко перебирая их, издал шумный вздох. Руки Брукса скользнули под его футболку, пройдясь по крепкой груди. Кертис неуверенно наклонился к Диме, и тот тут же впился поцелуем в него. Никита, быстро расстёгивая пижамку Волка, довольный целовался с Мэйсеком, что слегка скользнул ноготками по крепкой груди Яшкина. Их с Волком синхронно завалили на диван, раздев. Никита впился поцелуем уже в Волка, рассевшись на нём сверху, едва касаясь бёдер, скользил руками по хрупкому телу, наслаждаясь тем, как маленькие руки, расстегнув его джинсы, прошлись по выпирающему бугорку. Дима развёл ноги, жадно целуясь с Мэйсеком, стянул с него футболку, швырнув её назад, в тьму, схватился за его волосы, второй рукой проскользнув по небритой, слегка колючей щеке. Раздались синхронные стоны от Димы с Кертисом, когда их быстро раздели, отправив одежду следом за спинку дивана в общую кучу. Они снова принялись друг с другом целоваться, не глядя раздевая до конца своих возлюбленных.       Издали громкие стоны, взяв друг друга за руки, когда в них синхронно вошли. Никита шумно дышал, смотря на то, как Кертис изогнулся под ним, слегка прикусив губу, прильнул к нему, покрывая поцелуями грудь. Дима довольно и громко стонал, наслаждаясь приятными ощущениями. Слегка приподнявшись, впился поцелуем в Мэйсека, проведя одной рукой по его крепкой мускулистой груди. Громкие и довольные стоны не стихали до поздней ночи. С такой-то компанией можно было бы и до утра развлекаться. Решив никуда не уходить, все четверо, прикрывшись одним большим пледом, уснули, прижав к себе своих возлюбленных.       Уже в шесть часов все быстро собрались, перекусив на дорожку. Сложили свой инвентарь. Распихали еду по портфелям. Сдали ключи. Брукс, опираясь о стойку, заинтересованно спросил: — А тут до ближайшей деревни очень далеко? А то нас должны будут с этой деревни забрать… — Нет, не слишком далеко. — Девушка положила перед ними бумажную карту, где все названия дублировались на двух языках. Все шестеро человек уставились на то, что она объясняла. — Мимо домиков, туда, по склону спуститесь, там ручей замерзший будет. Через него идете вдоль путей. — Ее пальчик проскользил по карте, — Вот там будет поселок. Он один во всей округе. Ближе него только сам Челябинск. Вот оттуда, вас, скорее всего и должны забрать. Правда там все дороги засыпало сегодня ночью… Как бы вам пешком не пришлось идти до следующей деревни. Она уже побольше и туда лавка с продуктами хотя бы приезжает — ради нее обычно дороги и чистят местные. Между ними порядка сорока километров. Карту вам отдаю. Вдруг пригодится. — Будем надеяться все хорошо будет. — С улыбкой сказал Кертис и, сложив аккуратно карту, спрятал ее в портфель к Никитке. — Спасибо вам за приют в горах.       Девушка улыбнулась им, с благодарностью кивнув. Бригада петушественников поправила портфели и отправилась в путь дальше, где их ждали очередные приключения. Выйдя с территории базы, проскочив через ручеек, пошли искать железнодорожные пути. Дима, шагающий позади всех, сказал: — Мне очень понравилось ее «как бы вам пешком не пришлось идти». У меня и так уже все болит. — Нечего было ебаться на полу. — Усмехнулся Никита. — У нас вот ничего не болит. Тренеруй мышцы, ага, а то жиром так заплывешь, лошадка, как я с тобой потом на льду бегать буду?! — Судя по пейзажам… — Кертис, вытащил карту, осмотревшись, — Железная дорога должна быть где-то здесь. Но ее тут явно нет… — Не разобрали же ее. — Усмехнулся Володя, шагая впереди. — Да ничего, сейчас найдем. — А может мы признаемся сами себе, что мы заблудились и попробуем назад пойти? — с надеждой спросил Брукс. — Не в мою смену. — Усмехнулся Артур. — В Татарском языке нет слова «назад». Есть только «алга» — вперед. — Ну значит разворачивайся и алга отсюда. — Усмехнулся Володя. — Бля, ура, давно мечтал подохнуть в Челябинских лесах в страшный мороз. — А кстати да… холодно очень стало. — Растерянно сказал Дима.       Никита указал ему на пуховик, что был разорван по боку, и функцию обогрева осуществлял очень посредственно. Все шесть человек остановились на небольшой опушке в центре леса. Кертис шумно шмыгнул носом, задумчиво рассматривая карту. Прислушались. Среди полной тишины, прерываемой лишь щебетанием птиц раздался вдруг громкий волчий вой. Волк поднял голову и громко завыл в ответ. Когда вой в ответ стал еще громче все бросились бежать.