Два медведя в одной берлоге

      В квартире Яшкина был противотуберкулезный диспансер. Все здоровые с квартиры сбежали, а вот они вдвоем с Радуловым остались болеть дальше, предоставленные друг другу в качестве развлечения. Дима сидел и улыбался, продолжая довольный жевать пирог. Дохлебав обжигающий кофе лег смотреть сериал, и снова про убийство. Спрятался под одеяло, и пригревшись, уснул, не досмотрев и до конца серии. С утра проснулся от звонка телефона. Раскрыв глаза, уставился на время. — Блять.       Уже двенадцать дня. Ему уже надо мчать на тренировку. Он закинулся таблетками, запив все Терафлю и встал в спальне, уперев руки в бока. Радулов продолжал спать, шумно хрипя. Усевшись на край кровати, дотянулся до градусника. Достав его через пару минут поджал губы, смотря на все те же устойчивые тридцать девять. Он дал ему таблетки, и скормил несколько ложек сиропа от кашля. Поцеловав в лоб, отчитался, что пойдёт на тренировку без него, и побежал вон из квартиры, спрятав ключи в портфель. — Замечательно, — растерянно сказал Бабенко осматривая состав, — так, все вроде бы выжили. — Билялов отвернулся, постаравшись беззвучно чихнуть. Дима рассмеялся, и кивнул, тихо пожелав ему быть здоровым. — Ну да, спасибо что согласились все так вежливо со мной. Относительно все целые. Кто Радулова видел последний раз? Он жив или уже можно нового капитана искать? — Я видел. — Дима отрицательно покачал головой, — у него тридцать девять, еще и кашель такой… Конкретный. Он точно не выкарабкается. Я вроде напился всякого, вроде полегче. — Смотри водку с парацетамолом не мешай, — предупредил его Лукоянов, — а то печень встанет. — Та ты знаешь, не удивлюсь этому. — Дима рассмеялся.       Собрав команду из того что было, они начали подготовку к Зеленому Дерби. Долгие часы разборов игры Салавата, что пройдет уже завтра. Все места выкуплены за два дня. Будет грандиозное шоу. А вот самого грандиозного участника не будет. — Да, без Рады вообще не то будет. — Задумчиво сказал Лукоянов. — У нас выбора нет, — задумчиво сказал Шипачев, и зажал нос рукой, — блять, я так убьюсь на соплях. Без того скользко на льду.       Все громко рассмеялись, быстро переодеваясь с зала на лед. — Сука, Рада, пидор блять, бросил нас на произвол судьбы. Капитан ещё называется. — Отозвался Сафонов. — Да че, мы не справимся что ли? — усмехнулся Кагарлицкий, — похуй, и не с таким составом выкарабкались.       После тренировки все разошлись по домам. Дима с Артуром неспеша волочились домой пешком, обсуждая все услышанное за сегодня. Дима больше слушал увлеченный рассказ Артура про его прошлое в Ирбисе. — Кстати, у меня к тебе хорошие новости! — Вдруг оживился Ахтямов, звеня ключами, идя впереди до квартиры, пока Дима едва волочился за ним, — Мы снова вдвоем живём. Лямкин пошел домой, так же как и Артём. — Вот это заебенные новости. Надо было раньше заболеть чтобы всех прогнать. Просто проблема в том, что у нас еще чума живет в доме. И вот его уже не прогнать. Я пытался. — Жаль. — С грустью сказал Артур, — Ты там чего-то новое начал смотреть и опять без меня? — О да, там какая то уже мистическая хуйня пошла… — Яшкин прижался спиной к стене, и закрыл следом за собой дверь. Бросил и свои и чужие ключи на полку, и с улыбкой посмотрел на друга, что бросил куртку на пол, — Там про то, что кто-то ворует детей в лесу, пока из них растут корни растений. Они еще в транс впадают. Короче очень интересно! Одно название уже интригует — Тайны Сильверхёйда. — Дима, — Артур отстаивал кроссовки и потащил пакеты с едой на кухню, — у тебя чего все с такими страшными сюжетами?! И что там в конце окажется, что их какой нибудь леший пиздил, да? — Не знаю. — Дима рассмеялся, — Я дальше первой серии не видел. Уснул.       Он повесил куртку, и встал босыми ногами на пол. Задумавшись опустил голову. Ветер холодный по ногам. Где-то окно открыто. До него резко дошло с какой стороны тянет, и он побежал в спальню. Оттолкнув Радулова от балконной двери, тут же захлопнул ее. Радулов же довольный собой закашлялся, расстелившись на полу. Яшкин подхватил его под руки, и аккуратно уложил уже на кровать. — Ебанулся, старик? — Дима толкнул его обратно, когда Саша недовольно заворочался, попытавшись вылезти с койки, и приказал, — лежать.       Радулов рухнул на кровать, и довольный сказал: — Ебать. Как заебись было, пока ты не приперся. Мамаша, тоже мне. — Он отмахнулся от него, и пополз на другой край. — Артур! — Вскрикнул Дима, — принеси веревку.       Ахтямов притащил моток изумрудной веревки с золотыми вкраплениями. Они ее растягивали, когда стирали простыни, а они плохо просыхают в сушильной машине, или же то, что вообще нельзя там сушить. Дима улыбнулся, встав около кровати и сказал, разматывая моток, и уставился на Артура, что решил остаться, прижавшись к дверному косяку, поинтересовавшись: — Хочешь посмотреть что я с ним делать буду? — Я не уверен что хочу знать… — Артур наклонил голову смотря на Радулова, что лежал с видом умирающего растянувшись поперек кровати, — А ты будешь его… Прям в таком состоянии? — Ну, вообще идея хорошая, но мне бы себя поберечь.       Он залез на кровать, и схватил руку за запястье, привязал ее к кровати. Радулов недовольно что-то промычал. Дима стащил со второй руки дорогие золотые часы и кинул их Ахтямову, а сам привязал вторую руку к изголовью. Саша изогнулся, и попытался укусить Диму, но в ответ получил в лоб, и тихо прорычал. — Эй, ты чего надумал, — Радулов открыл глаза, поняв что с ним делают, — опа-на, все, пиздец мне. — Он уставился на Артура, что изумленно рассматривал золотые часы, — Так, мелкий, осторожней с ними, они два с половиной миллиона стоят.       Ахтямов присвистнул и застегнул их на своем запястье. С улыбкой мотнул рукой, и часы с шумом свалились с запястья. — Эх, жаль большие. — Он улыбнулся, и замер, увидев как Дима стягивает футболку, — Так ты чего с ним будешь делать? — Вот че с ним можно в таком состоянии сделать? — Он хлопнул Радулова по заднице, и тут же получил в ответ удар в ногу, — Блять, еще и лягается. Я сейчас еще тебя и с низу привяжу. Только уже на животе ляжешь. Знаешь чем все закончится? — Понял, понял, — Радулов закашлялся, уткнувшись носом в рукав футболки, — только не надо мной ржать стоять. — Выглядишь очень уморительно. — С улыбкой сказал Артур, обнимаясь с дверью, стеснительно стоя на пороге, готовый сбежать в любой непонятный момент, и показал свой телефон, — а можно фотку на память? Чисто для личного архива?       Дима громко рассмеялся, стоя на коленях на кровати в одних джинсах, пока Саша недовольно поджал ноги, пытаясь высвободить руку. Откинувшись назад, он слегка подтянулся на руках, и уставился на Яшкина, спросил с надеждой: — А можно я его уебу? — Я тебе что сказал, — Дима показал ему моток веревки, пригрозив ему пальцем, — ты не смотри, что ее не сильно много осталось. Как раз хватит чтобы привязать тебя в самой интересной позе… Мне заняться этим?       Радулов отвернулся от него и недовольно хмыкнул. Яшкин же откинул моток назад, и дал ему две таблетки. Насильно следом влил сироп, увернувшись от очередного удара ногой. Схватив Радулова за волосы, ткнул его мордой в подушку. Перевернув на живот, укрыл одеялом. — Че, кто капитан в сегодняшней игре? — Поинтересовался Саша, подняв голову с растрепанным видом и смотря вместе с Артуром, как Яшкин переодевается. — Шипачев, кто ж еще. — Дима склонился к полу, натягивая пижамные штаны, — ебать, у нас просто пол команды с соплями, вторая половина с кашлем. Видать все в тот день решили переебаться. — Ну Тимур с Кагарлицким пошли в кино с дамами. Не знаю чем вечер закончился, но мы и без Кагарлицкого, и наполовину с Биляловым. Шипачев тоже не лучше, у него самый скользкий лед будет. И сразу за ним лучше тоже не ехать.       Радулов задумчиво потер нос об плечо, наблюдая за Димой, что застегнул на себе розовую пижаму с лошадками. — Так, все, спать. — Яшкин пригрозил Саше, изящным жестом повернувшись, и пригладил аккуратно выглаженный воротничок, — а то если не уснешь, я позвоню ЗХБ скажу что ты филонишь.       Парни пошли ужинать и уселись смотреть новый сериал. Новый день пришел очень быстро. В два часа все уже проходили тренировку перед игрой, что была довольно рано для всех — в пять вечера. — Да, сегодня явно скучненько будет. — С грустью сказал Лямкин, заматывая крюк. — Конечно, даже нахер никто никого не пошлет. — Лукоянов усмехнулся, — Не, мы им уже один раз проебали, давайте попробуем выиграть. Вдруг проканает?       Игра прошла быстро и без ярких конфликтов. Ушли все по домам с самым позорным поражением в ноль-один. На следующее утро уже снова тренировка. Опять начались игры через день. Чтоб им всем провалится с этим графиком. Яшкин задумчиво одевался, собираясь на тренировку, и в очередной раз достал градусник, стоя около Радулова. Он почти ничего не ест и только спит до бесконечности. Ну теперь хоть температура спустилась до тридцати семи. Пошел наконец на поправку. Потрепав бедолагу по голове, влил ему сироп и дал закусить двумя таблетками. А сам пошел в одиночестве по темному городу на тренировку. Следующий в очереди на драку стояла Лада. Дима с грустью посмотрел на таблицу лидеров. Они уже стояли на шестой строчке после вчерашнего поражения. Беда восточной конференции в том, что все идут друг с другом впритык. У них, у Автомобилиста и у Трактора по сорок очков. Если они выиграют, снова заберутся повыше. Но вместе с ними с разницей в два часа играет и Автомобилист и Трактор. На следующий день таблица точно поменяется. Состав не изменился, и драка с Ладой была с треском проиграна в еще более позорные четыре-один. Диме уже начало казаться, что они попали в какую-то временную петлю, и надо было что-то срочно менять, пока они не получили еще одно поражение. Впереди было пустое воскресенье и понедельник. А потом уже драка с лидером восточной конференции Магнитогорском. Вся команда начала очухиваться и приходить в форму. Только вот без Радулова игралось очень тяжело. Дима сидел задумчиво на скамейке, смотря как проходит тренировка у четвертого и третьего звена. Рядом с ним сидели все из первого и второго, пытаясь отдышаться. — Что мы делаем не так? — задумался Шипачев, — неужели из-за Радика все? — Может быть. — Дима отвернулся и чихнул. — Не надо так делать. — Лямкин обнял его со спины, и вдруг потерянно глянул на сидящего рядом Вадима, — Ой, братец, — он приложил руку ко лбу, — а ты горяч. — Я знаю, я же лучшая проститутка в городе. — Дима улыбнулся. — Не, это-то понятно. — Он похлопал его по плечам, — это то мне можешь не рассказывать, я в курсе. У тебя температура. Ты как себя чувствуешь? — Вообще прекрасно. — Улыбнулся Дима, и кратко глянул на Лямкина, задрав голову, — а че, прям совсем беда? — Увидев, уверенный кивок, наклонился к Шипачеву, — ну-ка, ты опытней, отец, ну-ка потрогай меня. — Шипачев снял перчатку и приложил руку к нему и кивнул. — Ну да, тебя хорошенько раскочегарило… — он оттянул воротник его джерси и термобелья. Никита присвистнул. — Димка, ты весь красный…у тебя минимум тридцать девять. — А я то думаю че мне так легко бегается. — Он кивнул и лениво сложил коньки об борт, сладко зевнув, — кажется, мне пизда, да. — Ага, с туберкулезниками надо меньше спать. — Никита обнял его, — я не хочу завтра без тебя играть. Кто со мной встанет, если не ты? Кому я шутки про снежные хуи шутить буду? — Ну Радулов более менее живой, но он явно будет едва ногами перебирать после недельного валяния на диване. — Яшкин тяжело вздохнул, обняв клюшку, — блять, я не хочу сам слечь. Прекрасно себя чувствую. — Это пока. — Шипачев кивнул, — Радулов тоже нормальный был. И уже неделю этого нормального нет. Если завтра не будет сил даже одеяло откинуть, то знай, что пиздец добрался и до тебя. — Я не хочу-у-у, — протянул Яшкин, и, сняв шлем, взлохматил волосы. — Там же перерыв будет. Может я успею проскочить? — Ага, и откинуться прям на льду. — Шипачев отрицательно покачал головой, пихнув его в плечо, — не смей даже приходить, если будет температура, иначе я попрошу наших добрых вратарей тебе вломить. — О это я с радостью, — Оживился Билялов, шмыгнув носом, — кому там всыпать… я как раз клюшку новую взял, хорошо по хребту прилетит.       Тренировка была окончена поздней ночью. В середине дня Дима медленно открыл глаза. И понял, что кроме адской усталости ничего не чувствует. У него не было никаких сил даже одеяло откинуть. Смирившись с мыслью, что Шипачев его проклял, как старая бабка, он шумно вздохнул, и дотянулся до градусника. Пара минут, и он, вытащив градусник уставился с грустью на остановившуюся ртуть. — Артур! — Вскрикнул Яшкин. Заинтересованная морда вратаря появилась в проходе, — звони ЗХБ — я не встану. — он показал ему градусник. Артур тут же добежал до него и уставился на градусник. Тридцать девять с половиной. — Че, разменялись, — он усмехнулся и показал Радулову, что уже стоял одетый в пуховик и босиком. Капитан кратко глянул на Диму, — О, ну заебись. — Радулов махнул рукой, — Погнали, обрадуем тренера. — Он довольный напялил шапку, — а ты спать, туберкулезник.       Диме ничего не оставалось, как помахать им ручкой, оставшись дома. Когда они ушли, он выпил двойную дозу таблеток и перебрался на диван. Включив прямую трансляцию игры, задумчиво жевал черный хлеб, посыпанный солью, наблюдая за тем, как его команда уходит с третьим тотальным поражением в три-ноль. Устало закрыв глаза, Дима тяжело вздохнул. Нет, надо вылезать. И с дивана и из этой жопы, в которую они упали. Комментаторы сказали о том, что они опустились на седьмую строчку. Вытянув с неохотой руку из-под одеяла, Яшкин уставился на график игр на следующую неделю. Два дня перерыва, а потом Автомобилист и Авангард. — Пизда блять. — Дима взвыл, откинув телефон, — просто пизда пришла блять…       Он с трудом слез с дивана, выключив телевизор и отправился спать обратно в кровать. Весь следующий день он провел в полуобморочном состоянии, только успевая пить таблетки. Когда ему вечером принесли супчик, он даже ложку в руки взять не смог. — Пиздец, кто чем занят на выходных, я — вот этим… на что я трачу свою жизнь, — Радулов улыбнулся, и протянул очередную ложку с супом, — быстрей ешь! Веселее челюстями хлопай, че ты как этот… Да у меня сын быстрее ест. — Я не могу. — Дима взвыл, — Брось меня. — Я смотрю ты поживее стал, — он протянул очередную ложку, — хочешь, чтобы я тебе еще добавил? — Не хочу, — тут же парировал Дима, послушно проглотив содержимое, — я же тебя не трогал, когда ты болел, вот и меня не трогай. — Ага, я свои часы до сих пор у Ахтяма отбить не могу. Три деревни на них купить можно… Он ведь их даже носить не может, потому что ручки тонкие. Просто ходит понтуется. — Так ты тоже ходишь понтуешься. — Дима искренне улыбнулся, — че ты блять, время по стрелкам определять умеешь, что ли? Ты ж грамоте не обучен. Или ты смотришь на циферблат и солнце ищешь и по нему определяешь? С какой стороны светануло, такой и час… — Так, ты меня доебал своими разговорами, — он скормил ему последнюю ложку, и кивнул, уйдя со спальни, — ща я дам тебе…       Яшкин взвыл, спрятавшись под одеяло. Когда Радулов улегся на него, уже приготовился в очередной раз остаться без штанов, но капитан команды просто улёгся в наглую сверху прижав его к кровати, и уснул на нем. Диме ничего не оставалось, как тоже уснуть. Весь день они провалялись в кровати, уткнувшись каждый в свой телефон. Вечером выставили запись о том, кто с какого времени пойдёт на тренировку. — О, заебись! — Дима усмехнулся, — мы с тобой можем спать до обеда. — За-а-аебись, — протянул Радулов, и, отложил телефон, прижался к нему, — Чего, ожил, я смотрю? — Ну да, полегче. — Он мягко его поцеловал, — не надо ко мне лезть. — Ага, хочешь свое после игры получить? — Саша мягким жестом пригладил его волосы, кивнул, — без проблем, только потом не жалуйся, что больно.       С утра на тренировку ускакал Артур, а вот к обеду пришлось идти и Радулову с Яшкиным. Они приволочились одни из последних, и, сидя в кругу на десять человек, внимательно слушали тренера, который давал им разбор игры чужаков. — На повестке дня — одна хуйня. — Взвыл Юдин, потирая ноги, и уставившись в экран, — Эти черти идут с пятой победой подряд. Нам же пизда, кого мы обманываем… — Ебать, там че за дядечка серьезный? — Растерялся Билялов, указав на экран, — Скажите мне, что он защитник, бога ради. — Когда тренер гордо кивнул, Тимур улыбнулся, — Серьезно, я угадал? Ну я просто догадался, у нас тоже вон, есть один такой. — Если ты про Трямкина, — рассмеялся Радулов, и мягко перебирал пряди Яшкина, приводя его в порядок, что сидел оперевшись спиной в его ноги. Рядом с ним такой же парочкой сидел на лавке Галимов и Лямкин, только Никиту больше лохматили, — он да, такой прям… крепенький парень. Наши ваще мелкота… — Кстати, — Тренер указал на чужака в красной форме с восемьдесят восьмым номером на спине, — он капитан у них с позапрошлой игры. Если кто следил, у них претензии к капитану большие были. К Широкову, — он указал указкой на другой кадр, где капитан с пятьдесят вторым номером замахивается клюшкой, словно топором над спиной падающего защитника Барыса, — сейчас он не дает хороших результатов, и пока решили на Никите остановится. Так что, Александр, скорее всего тебе придется с ним бодаться всю игру. — Блять, этот конь же меня затопчет. — Радулов рассмеялся, указав нападающим по правую руку от себя на защитника, которые явно не без любопытства смотрели на экран за разыгрывающимся большинством, — это Никита Трямкин. Ростом он без коньков два и два… и весом, наверное, под сто пятьдесят. От такого насмерть пропустишь силовой. Пацаны, берегись его. — Меня больше вон тот… чорт мелкий интересует! — Оживился Лямкин указал на экран около центра вбрасывания, когда картинка замерла. — Так, семнадцатый, ну, с Бруксом мы уже сталкивались пару раз, я едва из-за него зубы бортику не оставил, а там что за… — Шкет какой-то, — согласился Яшкин, — не помню, был ли он у них в том сезоне, но я помню пару раз с ним пересекался… — Дима закинул голову, уставившись на Радулова, — Саня? — Я своих-то, блять, ебаднеев запомнить не могу, все равно большинство на «эй» отзываются. Или на «блядь». — Этот шкет, как вы выражаетесь, Кертис Волк, — с улыбкой сказал тренер указал на четырнадцатого. — Все нормально, Дима, память тебя не подводит. Вообще, он из Казахстана. Ростом и правда метр семьдесят с копейками. — Он «волк», потому что в цирке не выступает? — рассмеялся Лямкин, обняв ноги, и довольно закинул голову, когда Артем почесал ему за ушком. — Нет, он «волк» от слова «ходить», а не тот волк, который в лесу. — Яшкин кивнул, — Он даже ниже Беляша. Короче, нам по пояс… ну вон, выше над ним Да Коста, который семьдесят седьмой, он чуть повыше. — А, это лысый. Да, это наш бывший. — Радулов рассмеялся, — Француз, вроде. Та пиздец, а откуда у Екатеринбурга столько денег на иностранцев? У них и казахи, и француз, и канадец, и американец… — Они же такой богатый регион, — Лямкин пожал плечами, — Медь у них там, трубы, поезда, танки, че там еще производят… Видать нашлось. — Ага, мы ахуеть прям нищий регион, — Билялов рассмеялся, — Никита, блять, ты вот как нагородишь… — Да че я, — он указал на экран, изумленно наблюдая как разыгрывается большинство, — Ебать, я ж за этим шкетом не угонюсь, что этот пацан принимает, наркотики? Тоже, что ли, питерец, сука?! — Он раскрыл рот, не моргая уставившись в экран, чем всех посмешил, наблюдая как четырнадцатый номер ловко пересекает все поле, — Та блять, я не буду с их большинством стоять в защите! Идите нахуй, все, блять. Нашли молодого… — Ну стой без защиты. — Рассмеялся в ответ Билялов.       Все громко рассмеялись, слушая дальше разбор злодеев в красном. Они встречались с ними в первый раз в сезоне, да еще и подходили с тотальным хвостом из поражений, против их серий побед. Вернувшись ближе к ночи, они улеглись спать. В середине дня парни одними из первых приехали на базу. В раздевалке стоял шум и гам. Все были не в восторге от происходящего. Зато команда первый раз за долгое время наконец-то получила обратно весь свой звездный десант. Первая тройка стояла в коридоре и шумно обсуждала, как они будут действовать вместе с Билялетдиновым.       Вечером, после тренировки, команды выскочили на раскатку. Лямкин с Яшкиным остановились на льду, изумленно смотря на раскатку чужаков. Каждой команде доставалось по половине поля. Рядом с ним остановились Шипачев с Радуловым. Четверо казанцев оперлись о свои клюшки как усталые войны, следя за тем, как проходит разминка у гостей.       Заметив чрезмерное внимание к себе, капитан команды сначала что-то обсудил с Мэйсеком, и указал перчаткой явно в их сторону. Через пару минут, ровно напротив них встали чужаки. Трямкин гордо встал напротив Радулова, который шумно сглотнул слюну, смотря немного потеряно на капитана два и десять ростом на коньках. Когда они сталкивались в прошлых сезонах, было как-то попроще. Теперь ему придется еще и в случае чего воевать с этим «серьезным дядечкой» как его обозвал Билялов. Яшкин же с Лямкиным хитро улыбались Волку и Мэйсеку игриво пошатываясь на коньках. Шипачев же внимательным взглядом оценил вставшего напротив него Да Косту. — Ну привет, Казань. — Улыбнулся Трямкин, и, демонстративно уткнул клюшку крюком в лед, уставившись на Радулова. — Давно не виделись. — Какой серьезный дядечка, — Задумчиво протянул Радулов, — А ты че, парламентер, за своих немых будешь говорить? Говорить не обучены? Только команды знают? — Он канадец. — Он указал на Мэйсека и мягко перевел руку, указав на Да Косту, — с этим вы и так знакомы, с французом. — Его рука мягким жестом указала на стоящего по левую сторону, — Он казах, — он указал на Волка, что демонстративно оценивал Лямкина взглядом, — Тебе проще со мной говорить, а то ты уже видать только по-татарски говоришь, за свой двухлетний контракт. — А я по морде бью, а не по паспорту. — Радулов демонстративно сплюнул на красную полосу, разделявшую две команды, — Мне поебать кто вы. Я с проигрышем не хочу уходить.       Дима же облизнул сухие губы и демонстративно наклонился к Волку, и сказал ему по-английски: — А ты не скалься нам. Ну что, хоббит, пободаемся? — Только не упади, стремянка. — Довольный ответил ему Кертис, — Ты больше не капитан, легко тебе уже ничего не простят.       Шипачев же хмыкнул, и поехал на разминку, решив, что это будет явно полезнее чем точить лясы. Лямкин с Яшкиным поехали следом за ним. Радулов же проводил взглядом разъехавшихся нападающих, и гордо развернувшись перед Трямкиным, поехал за своей бандой, поправив перчатку. — Ты че ему сказал, шкету-то? Ты тоже на этом языке говоришь? — Улыбнулся Никита, пихнув Диму в плечо. — Я назвал его гномом. Он назвал меня стремянкой. — Не ну это война. — Никита усмехнулся, поехав с Яшкиным уже под ручку, наблюдая за тем, как изгаляется Билялов на воротах, пока Ахтямов переговаривается с тренером вратарей, и кратко обернулся, — Дим, да ебать, они че такие все странные… Я тебе отвечаю, в том сезоне они другие были. — Он застопорился смотря на раскатку чужаков, прижавшись спиной к ограждению, — ты глянь, блять. У них команда каких-то странностей. О, какой красавчик у них на воротах… Такого я видал уже. — Ты не отвлекайся, — Яшкин указал ему на Тимура, — на чужих вратарей то не заглядывайся. От своего удар пропустишь.       Лямкин тут же охнул, и бросился бежать до красной линии. Половина команды тут же обернулась, включая Тимура, что поднял забрало, и недовольно упер руки в бока. Никита шумно затормозил прямо около чужого вратаря, подбежав к красной линии, присвистнул, смотря на то, как Галкин треплет волосы, сняв вратарский шлем. Половина ребят в красных шортах засмотрелась на защитника в ответ. Болельщики же настолько громко начали хохотать над развивающейся драмой, что их стало слышно даже на льду. — Ебать, я такие же хочу! — Обе команды громко рассмеялись. Никита аккуратно перевалился через красную линию, и едва коснулся пальцами голой руки вратаря, когда он потянулся до шлема. — Уважаемый Владимир, — он стеснительно сомкнул два указательных пальца, обнимая неловко свою клюшку, и улыбнулся, когда чужой вратарь обратил все внимание на него, поднявшись со льда, — а можно потрогать?       Вратарь довольный улыбнулся. Сначала они друг другу пожали руки, демонстративно не пересекая красную линию. Слегка качнулся в сторону, и наклонился к нему, дав потрогать свои длинные волосы, что касались формы. Весь стадион начал хохотать над ними. — Ебать охуенные! У меня у жены не такие волосы мягкие… — Никита провёл руками по волосам чужого вратаря, и заметив, как Трямкин злобно смотрит на него, тут же спрятался за красную линию, убрав демонстративно руки, — Брат, подскажи парикмахера… — Он в Екатеринбурге, — С улыбкой ответил ему Володя, и надел шлем, хотя и не стал опускать забрало. — Далековато тебе бежать, бедолага. — Ну бля, ну мы там бываем пробегом, — он снял свой шлем, — ну ты глянь ваще!       Вратарь громко рассмеялся, и сам протянул руку за красную линию, чем тут же напряг Радулова, и потрепал его в ответ, лишь больше разлохматив защитника казанской команды. — Заебись, пойдешь. Ебать ты домовенок. — Рассмеялся Галкин, — я ж правильно помню, ты защитник? — Когда Никита кивнул, вратарь облегченно выдохнул. — Заебись. Ты самый высокий. Не будешь жопой своей перегораживать виды. — Ты не расслабляйся. Меня не бойся. Этого суперчудилу бойся. — Никита указал на Яшкина, что повис на плечах у Ахтямова, который растянулся в шпагате на другом краю поля, — вот он нападающий. — Да, блять. Я с этим чертом уже сталкивался пару раз, когда он еще в синем свитере был. Понимаю, почему Ежов готов с ним мордобой на каждом вашем дерби устроить. Сам бы с радостью ему пару клюшек об поясницу сломал, чтобы он не загораживал мне просмотр моего любимого вида спорта. — Так, а ну хватит болтать! — Синхронно сказали капитаны, и переглянувшись, отбили друг другу пять через красную линию.       Вратарь с защитником медленно разъехались друг от друга, подняв руки. Яшкин же повис на Ахтямове, заставляя его склонится ко льду, и наблюдал внимательно за раскаткой. Артур же медленно выпрямлял спину с тяжелым грузом, вытянув одну ногу, а вторую отведя в сторону, и буквально чувствовал, как трещит защита. Как же он сочувствует всем вратарям в любого цвета форме, когда Диму подводят ноги, и он падает. В лучшем случае он упадет просто рядом и сломает своим весом клюшку. Один раз Тимур рассказывал ему, как это псевдокапитан в синем свитере упал на него. Там уже даже защита не выдерживает. Пришлось щиток менять. — Чего интересного выглядел? — Заинтересованно спросил Артур, — Нашел кого нам с Тимуром бояться? — Ну шкета точно, у меня уже глаза устали смотреть за ним. Да Коста тоже резвый парень. С таким раз на раз не каждый перебодается. Он почти идеально буллиты бьет. До последнего надеюсь, что до них не дойдет. — Заебись совет — из всех в команде выбрать одного, про которого я и так знаю, что он опасный, и второго, которого я видел еще в зеленом свитере, а не в красном. И че вы с Лямой прицепились к Волку? И че шкет сразу, — Ахтямов поднял забрало, рухнув просто на лед, вытянув ноги вперед, и уперся руками в него. Присмотрелся, слегка нахмурился и вдруг громко рассмеялся, когда Кертис подъехал спросить что-то у Трямкина, и тому пришлось склонится к нему довольно прилично, — а понял почему… Блять, Дима. — Вратарь начал хохотать, — Ебать, а че у них вся форма драная?! — Где?!       Яшкин удивленно осмотрелся, и остановил взгляд на ближайшем, кто встал у красной линии. Им оказался Джесси Блэкер под девятым номером. Дима шумно шмыгнул носом, обняв сзади вратаря, и, услышав возмущения Радулова, который начал отчитывать Галимова, сделал вид, что сам делает разминку, и уже сам выставил ногу с коньком в сторону. Чужаки же начали уже нервировать вратарей, встав по трое. — Ну смотри, у семьдесят четвертого рукав оторван, у семнадцатого шорты разодраны, у этого большого колени стерты, а у четырнадцатого локти… Ебать, они че, тормозят чем попало, когда падают, че за хуйня? — Он усмехнулся, — Рук нет форму подшить, что ли? Мне мои первые тренера за дырявую форму так совали, что я лучше зашью ее, чем выйду в драной. Либо не выйду вообще. — А ты же видел, как они по льду валяются. Там весь период надо сидеть и зашивать форму. — Дима вытянул уже другую ногу, внимательно разглядывая чужаков, что периодически с улыбками перешептывались друг с другом, и кривлялись друг другу. — Зато видишь, у них иностранцев много в команде. — Ага, зато жопа с дыры в трусах вываливается. — Рассмеялся Ахтямов, — Не, мы лучше своими будем играть, зато у нас форма целая. У нас вон, тоже иностранец есть! Хенкель же считается за иностранца? Ты вообще мутировавшее нечто. Омский чех. Так что у нас полтора иностранца. — Артур закинул голову, когда Дима поднялся, — Ты, кстати, знаешь, что у Лады есть твоя полная противоположность? — Вы заебали все меня с Сафиным сравнивать. — Яшкин рассмеялся, — Ну подумаешь, чех с русским гражданством и русский с чешским. Тебя поднять?       Они вдвоём громко рассмеялись. Дима все же слез с вратаря. Мягко обняв его сзади, с трудом поднял на ноги, и побежал со всеми на раскатку. Радулов, решив отдышаться, прижался спиной к бортику, загородив девчатам на первом ряду с красными шарфиками на шее все виды, и жестом подозвал Шипачева. Тот медленно подъехал к нему и уставился на чужую команду, тяжело восстанавливая дыхание и шумно дыша ртом. — Слушай, них все такие крепкие на вид. — Радулов указал перчаткой на вставшее в кружок на обсуждение четвертое звено. — Вот эти вроде не сильно вывезут. Потерянные какие-то стоят. — Че, думаешь очередное поражение будет? — Шипачев громко шмыгнул носом, уставились на чужаков, и сдвинул каску назад, вытерев потекший по лицу пот перчаткой, — да вроде стандартные ребята. Иностранцев сильно дохуя, и как раз в наших звеньях. Слушай, ну да… Они уже даже на раскатке выдохлись. — Попросимся карты перепутать? — Улыбнулся Радулов, смотря на лучшего друга.       Когда Шипачев, примерно прикинул в голове план действий и кивнул, Радулов оттолкнулся от бортика и быстро домчался до тренеров. Пока стоял им и что-то объяснял, Никита с Димой снова встали около красной полосы, перекрестив клюшки. В этот раз на их любопытные взгляды приехал Ник Эберт что играл под семьдесят четвертым номером. Сняв перчатку, поправил задравшееся джерси, и заинтересованно спросил по-английски у Яшкина: — Вы чего, иностранцев никогда не видели? — Любуемся вашей раскаткой. — Парировал Яшкин так же по-английски с большим удовольствием. Наконец нашел себе собрата по разговору. Давно он в английском не практиковался. В Казани просто не было никого, с кем можно было попрактиковаться, а пока звонил родным, говорил исключительно по-чешски. — Хорошо вкладываетесь. Выебываетесь перед нами или всегда такие?       К ним приехал и Мэйсек. Канадец с очень доброй улыбкой задрал шлем, вытерев тыльной стороной перчатки пот с лица, уставился на Эберта. Услышав заданный вопрос, Брукс рассмеялся и сказал, смотря на Яшкина: — А что, вас можно напугать раскаткой? Я думал вас должно пугать то, что мы с пятой победой подряд приехали, раскатав уже много кого по дороге.       Лямкин же стоял и хлопал глазами, слушая птичий язык. Плюнув на это все, поехал к остальным. Яшкин же оперся о клюшку, слегка выставив задницу назад. Вроде от вратарей не пропускал удары по почкам, а спина уже отваливается. Вместо того, чтобы лежать в кровати без движения, лучше бы на пробежку вышел. Дима осмотрел парочку из второго звена, и решил осторожно поинтересоваться: — Мы тоже устали проигрывать. Хорошо платят? — Не жалуемся. — Синхронно сказали парни. Брукс задумчиво потер перчаткой нос и спросил, — А ты что забыл среди них? Ты же чех вроде. Да и в том сезоне мы с тобой дрались, когда на тебе был синий свитер. Как тут любят спрашивать — каким ветром занесло?       Яшкин кратко обернулся, посмотрев на команду, и сказал: — За Стенли не угнаться, решил что за Гагариным угонюсь с ними. Возьмете к себе, когда контракт закончится?       Парни тут же переглянулись, и уставились на Трямкина, что разговаривал через красную линию с Шипачевым. Значит не получат нагоняй за разговоры. К чужакам приехал третий с семьдесят седьмым номером на спине. Стефана кратко ввели в курс разговора, на что тот довольный кивнул, и сказал: — Мы впечатлены твоей работой на пятачке. Тренера вчера про тебя такие серенады пели… Нам как раз такого как ты не хватает. Приходи. Мной с Казани дорога до Екатеринбурга протоптана. Только до Чехии еще дальше лететь, и еще плюс два ко времени прибавлять будешь, когда звонить родным будешь.       Их разговоры не остались незамеченными. Дыняк, после очередного виража, ткнул аккуратно капитана зеленых в плечо и демонстративно вскрикнул: — Рада, а Яша там с иностранцами флиртует!       Дима же улыбнулся и посмотрел на чужих тренеров, что указали на столпившихся иностранцев в центре. Главный тренер тут же ткнул рядом стоящему в телефон и указал на Яшкина. Решил, что пока свои не видят, можно и притоптаться. Снял перчатку, и пожал всем руки. — Прекрасное предложение, парни. Мне как раз в СКА сказали, что я должен с вами сработаться. Мы от своих тренеров тоже много хорошего услышали.       Яшкин тут же выпрямил спину, услышав как заскользили коньки по льду ровно позади него. Чужая рука тут же легла на талию. Радулов. Мысленно пообещал Дыняку дать подзатыльник. Капитан уставился на Яшкина с максимально ревнивым взглядом, чем посмешил всех троих. — Так, а ну кыш, — Радулов дал Яшкину под зад клюшкой, повернулся уже к иностранцам, перейдя на английский, сказал, пихнув следом Диму еще и в спину, чтобы побыстрее ехалось, — Вы на мальчишку моего рот не раскрывайте, и не обижайте его, а то я делаю за него очень больно. — Так тебе даже укусить нас нечем, тасманский дьявол. — Улыбнулся Мэйсек, мягким жестом пихнув капитана чужаков в плечо, — Что, зарплаты не хватает на зубы? Так ты к нам иди. Можешь ту очаровашку чеха позвать, мы уж вставим вам зубы. — Он указал на логотип РМК на шортах, и перевел на плечо, где уже был логотип УГМК, — Из меди тебе или из стали сам решишь.       Радулов скривил недовольную гримасу, решив просто покривляться и все трое иностранцев начали громко смеяться над ним. Откатав свое положенное время, они пошли переодеваться, пока лед заливают по-новой. В раздевалке стоял привычный гогот. Давно не было такого шума. То Яшкина нет, то Радулова с Шипачевым, то они проигрывают, то они тотально проигрывают. Сегодня настроение у всех было хорошее, даже не смотря на то, что многим чувствовалось после наблюдений за соседней стороной поля, что силы будут опять не равные и в воздухе начал стабильно появляться едва уловимый аромат поражения. — Яша, ты че там языками сцепился с иностранцами? — Рассмеялся Галимов, уставившись на Яшкина, что уже стянул с себя всю верхнюю часть защиты, стоя ко всем спиной, на которой еще виднелись несколько следов от ногтей и засосов, — Че, понравились? Они-то может и смогут тебя на ночь купить. — Ох, — Яшкин покачал задницей, стоя в одних шортах, — выскочу за иностранца, так сказать. Чего откуда они там… — Он взял паузу, и изящно развернулся ко всем лицом, вытирая волосы, — увидеть Екатеринбург и умереть… — …От стыда. — Рассмеялся Адамчук, — Не, Димка, тебе у них точно не понравится. — Чего это? — Удивился Яшкин, — Там, вон, сколько иностранцев приманилось: и американец, и канадец, и казахи, че бы мне не приманиться? — Он замер, увидев как Радулов ему показывает кулак и кивнул, — Ну и ладно, вот и понял я. — Дима натянул на себя сухое термобелье, — Кстати, после игры вы не удивляйтесь, что мы с Лямкиным к ним в автобус полезем. У нас турне будет. Я на заработки, он в парикмахерскую. — Ебать, у Володи такие волосы, пацаны… — Никита кивнул, — ебать он охуенный парень. — А мы для тебя что, шутка? — Удивился Билялов, слегка наклонился на скамейке.       Никита тут же обернулся, и уставился на Артура с Тимуром. Билялов вытянул руку, и Ахтямов, почувствовав свою минуту славы, довольный потрепал свои волосы. Все громко рассмеялись. Никита же остался не впечатлен: — Ой, да вы с жабой вообще неизвестно что. — Тебе совсем ноги что ли не нужны? — Тимур, слегка приподняв брови, смотрел с улыбкой на защитника, и махнул Артуру, что громко хрустнул пальцами, выражая недовольство, — Артурка, а ну принеси мою клюшку, сейчас покажем ему, какие мы и что мы.       Лямкин тут же спрятался за спину Радулову. Тот прогнал его к себе на лавку, и продолжил переодеваться. Шумно пообсуждав команду которой первый раз в сезоне сталкиваются лично, они встали в коридоре, готовясь к первому периоду.