Два медведя в одной берлоге

      Вся команда вышла с раздевалки и с громким хохотом и разговорами пошла до ближайшего бара отмечать победу. Дима впервые шел со всеми. В общем безумии он никогда не участвовал — предпочитал пропустить с Дамиром по бутылочке пива на кухне, да разойтись. Пора приобщаться к команде, заскочив в этот поезд жизни. Ввалившись в бар, явно привычно сдвинули несколько столов с диванами, и уселись все за грандиозным царским столом. Дима осторожно устроился между Радуловым и Шипачевым. Капитан тут же усадил рядом с собой Ахтямова. Следом за ним рухнул Лямкин, едва не убившись сразу под стол под громкий хохот. Громко захрюкав, вдруг высунул язык Сафонов рухнул около Кагарлицкого, и тут же взвыл, пропустив от него удар локтем по почкам. С другой стороны от Шипачева уселся Жафяров, переговариваясь увлеченно с Кателевским и Петровым. Напротив них уселись Дыняк, Лукоянов, Галимов, Юдин и Адамчук. Последним на праздник жизни заскочил Галиев, перескочив спинку дивана словно борт, и рухнул между Сафоновым и Кагарлицким, за что моментально получил подзатыльник. За столом появилась закуска и выпивка. Громкий хохот и веселье лишь увеличились с выпитым. Все пили либо водку, либо виски или джин. Ничего слабоалкогольного. — Бля у меня тост есть! — Воскликнул Ахтямов, и пихнул Лямкина, который опрокинул стопку водки, — Да подожди ты, его еще не было! — Ух бля! — Никита вздрогнул и отправил в рот кусочек рыбки, — Заебись пошла.       Над ним все посмеялись. Артур встал за столом подняв руку со стаканом где плескалось виски с колой. Радулов же заинтересованно уставился на него, облокотившись о Яшкина. На другое плечо Димы улегся Вадим. Ахтямов вдруг громко рассмеялся, резко покраснев. — Да, блять, не смотрите на меня! Чо уставились?! Я тост говорю, а не трусами новыми хвастаюсь. — За столом раздался громкий хохот, Артур же накрыл рукой стопку Никите, не дав ему накидаться раньше, чем он найдет хорошие слова для тоста, — Хочу спасибо сказать вам всем за свою первую игру с таким счетом. — Ахтямов кивнул, и указал рукой на всех тех, кто сидел по левую сторону от него. — Вадиму Шипачеву, Диме Яшкину и Саше Радулову отдельный поклон. Вы сделали мой день. Всем нам желаю таких побед почаще. До дна!       Все опрокинули по стопарику. Не останавливаясь пили еще. Закусывали, громко хохотали и пили еще. Спустя почти пол часа Дима пихнул Шипачева и сказал едва выговаривая слова: — Так, я достиг нужной кондиции! — Че, танцы на столе? — удивленно спросил Шипачев, который уже конкретно так накидался, и едва соображал. — Ура, стриптиз! — Воскликнул Лукоянов, — Так, где там моя соточка для заводочки! Пацаны, пейте, блять, ща Яша начнет нам тут исполнять, мы все же резко протрезвеем от его плясок! — Так, — Яшкин похлопал рукой по столу, и резко встал. Прошипев, упер обе руки в крепкую деревянную столешницу, и улыбнулся сидящим напротив, — Побереги денежки, Лука! Ну-ка, ставочники ебаные! ВинЛайн блядский! — Он закинул голову и громко икнул, дав всем посмеяться, скалясь своим некомплектом из зубов, — Кто там ставки ставил?!       Дамир, прекрасно поняв что будет дальше происходить, стыдливо закрыл руками лицо. Петров указал на него и вдруг громко заржал. — Ой дура-а-ак, — прошептал Жафяров, — Сука, Дима, они недостаточно много выпили, чтобы ты начал позорится. Подожди еще часик! — Я! — Воскликнул Лямкин, махнув рукой со стопкой, и облил сидящего напротив Дыняка, в ответ получив хвостом от рыбы в лоб. — Патефон «Заря», — усмехнулся Радулов и откинулся на спинке дивана, уставившись на защитника замутненным взглядом. Очень удобно, что Артур лежал уткнувшись лицом в столешницу, и не перегораживал обзор. — Че ты, блять?! — Ставлю три сотни на то, чтобы увидеть то, что мы так давно ждем! — Отозвался Лямкин, и, громко хлопнув рукой по столу, оставил между двух стопок Димы и Саши три купюры с пейзажем Москвы. — Заебись, ставка принимается! — Сказал Радулов, опрокинув еще стопарь.       Шипачев в ужасе повернулся к нему, заставив Яшкина сесть, покрутил пальцем у виска. Саша тут же открыл бутылку с водкой, щелкнув пальцами по крышке, отправив ее точным ударом в стакан Галимову, налил себе еще, и опрокинул вторую. — Ну! Че стесняетесь! — Яшкин развёл руками, и снова резко поднялся на ноги. Прикусив губу, опустил голову. — Ай блять! — Он слегка согнулся, и уставившись на Радулова, сказал заговариваясь, — Жопа болит, блять.       Вся команда вдруг громко рассмеялась. Капитан же опрокинул очередную стопку и, рыгнув, едва выговорил: — Не пизди! Тебя еще никто не ебал! — По утрам же, — Согласился Яшкин, и похлопал по столу, — Ну, давайте, пидоры! Че, один Лям уверен в том, что мы ебанутые?! — Да по всему первому звену понятно, что у вас здоровых нет. — Стас приобнял за шею Адамчука, что с большим удовольствием поедал чипсы, хватая их из миски большой охапкой, жадно запихивая в рот, — У Радулова пол челюсти не хватает. Шипа до ворот доехать не может — Задумавшись сказал Галиев, уставившись на лучших трех нападающих сидящих напротив, — Дима, вон, ваще, чех! — Будь здоров! — Шумно и максимально синхронно ответили ему собратья по команде.       Раздался громкий хохот. К трем сотням Лямкина посыпались деньги. Яшкин же продолжал единственный стоять за столом, обкусывая губы, и, периодически замечая, как кто-то наполнял стакан, пытался выхватить его раньше хозяина. Пару раз грабануть Кагарлицкого и Сафонова у него получилось, и по горлу текла то водка с морошкой, то джин. Нападающие и защитники швыряли деньги в парочку. Радулов довольно и зловеще хохоча все сгреб себе. Пока Яшкин пританцовывал под играющую песню, Радулов быстренько разложил деньги по номиналу, сложив их в приличную пачку. Заебись, самый прекрасный способ заработка. Он достал единственные пятьдесят рублей в стопке, сунул их Диме в штаны. Схватив Яшкина за худи, дернул на себя, жадно начав целовать при всех. Дима с большим удовольствием отвечал ему, положив руки на плечи.       У всех пораскрывались рты. Дамир же стыдливо закрыл рукой лицо. Каждый раз одно и тоже. — Пиздец! — Воскликнул Лямкин, закрыв Артуру глаза, чтобы не травмировать детскую психику единственного живого вратаря, — ебать, мы же стебемся! Пацаны, вы куда… — О-о-о-о… — Затянули все.       Все сидящие позабыли и про выпивку и про закуску, наблюдая за происходящим. Яшкин с Радуловым же не собирались останавливаться, продолжая свой жадный поцелуй. Диму едва ноги держали, и он все больше склонялся к Саше. — Бля, у кого-нибудь телефон Диминой жены есть? Надо предупредить, что ее мужа увел сутенер в гарем. Все… Пропал пацан… — растерянно прошептал Ахтямов, осторожно убрав ледяные руки Никиты от себя, и уставился на происходящее с неменьшим интересом, хоть и чувствуя себя максимально неловко.       Яшкин обнял Сашу за шею, жадно отвечая. Шипачев же с грустью подпер голову. Все с него начали хохотать. — Че, Шипа, тебя не берут с собой? — Рассмеялся Адамчук. — Да ваще пиздец! На игре обгоняют, парочка блять, целоваться не берут. — Он хлопнул Яшкина по заднице, когда тот забрался на диван с ногами, — Але, мужчина, не развращай мне своим проститутским видом детей! — Шипачев кратко осмотрел стол, и указал Юдину на бутылку водки, которую он едва успел раскрыть. — Буду вон, с Юдой в слюни бухать. Дай-ка мне ту тундру с морошкой…       Яшкин, отпрянув от капитана, шумно выдохнул. Радулов тут же опрокинул еще стопарь, без закуси. Яшкин же, повторив за ним, закинул огурчик в рот, и сказал, пихнув Вадима в плечо: — Выпустите меня! Душа требует танцев! — Блять, Шипа, держи его. — Попросил Дамир сидящего рядом.       Вадим усадил Диму обратно. Он взвыл, положив голову на стол. Все громко расхохотались. — Блять, меня будто в жопу весь вечер ебали… мы же вроде выиграли, кто, блять, это был?! — Радулов! — Синхронно воскликнула команда, и когда Саша удивленно посмотрел на всех, раздался громкий ржач. — Чё за вопросы у тебя, ваще, к нам могут быть?! — Расхохотался Лукоянов, — Пиздец, такого пацана привели с чужой команды! Прилежного милого мальчика. Ну подумаешь — зубов не хватает. Зато какой пацан был! И все, и пиздец. Радулов его на поводок и к ноге. Всё, — Артем развел руками, осмотрев сидящих рядом с собой, и указал на Яшкина, что довольный открыл рот, дав Саше закинуть в рот чипсину, — потеряли пацана. — Он уставился на Диму, что засмотрелся на Сашу, облизнув губы, — Вот это ты попал, парень… — Куда?! — Яшкин опять резко поднялся, встрепенувшись, и словно очнувшись от собственных мыслей, — В сети которые вы метили? Э-э-э не! — Он отобрал стопку у Шипачева, и тут же жадно выпил водку. Вадим же склонился к Жафярову, тихо его о чем-то спросив. — Пошли нахуй. — Вскрикнул Дима, и залез с ногами на диван.       Радулов едва успел его придержать, не дав каланче рухнуть. Яшкин опасно качнулся, и упер руку в голову Вадима, заставив того уткнутся в плечо Дамиру, аккуратно перешагнул через спинку дивана, словно перелезая через бортик. Немного зацепился ногой. Радулов с Шипачевым тут же схватили его за джинсы. Ахтямов же, громко рассмеявшись, шлепнул Диму по заднице, и тот, не удержавшись, рухнул на пол, свалившись рыбкой. На спинке остались одни белоснежные кроссовки. Шипачев с Радуловым тут же оттолкнули длинные ноги. Из-за спинки дивана раздался громкий затяжной хохот, от которого за столом на лицах всех пьющих появились улыбки. Бедолага все же уполз до туалета.       Вдруг с другого края стола раздался хохот Дамира. — О! Там Котел стендап Жафяру хуярит. — Дыняк пихнул его в плечо, перевалившись через стол, — А нам рассказать?       Кателевский опрокинул еще стопарь, и, ткнув пальцем в стол, продолжил рассказывать шутку. Дамир громко расхохотался, закрыв руками лицо, и за ним подхватили все остальные. — Итак уважаемые…! — Артур поднялся, — Ай, блять, — он оперся рукой о плечо Радулова, и мило улыбнулся Саше, — Уважаемый сильный и крепкий капитан, подержите меня, бога ради, а то если я так ебнусь, как Яша, придется искать четвертого запасного вратаря.       Саша рассмеялся, и схватил его за ремень на штанах, не давая перебравшему вратарю повторить траекторию полета прошлого летуна. Команда шумно обсуждала свое, и, увидев, как опять поднялась тонкая ручонка Артура со стопкой, все синхронно повторили за ним. — Я че вам, блять, группа поддержки?! — Радулов рассмеялся, — Этого поддержи, того поддержи… Поебаться вам всем не завернуть? — Ну ты же капитан… — Подпер голову Шипачев, уставившись на Артура, что склонился к Сафонову, показав ему посиневший язык. Илья вдруг громко заржал, спугнув сон у Кагарлицкого, что устроил покрасневшую морду в пустой тарелке, — Ты же обязан сплочать коллектив! — Да-а-а… — протянул Галимов, жуя кусочек соленого огурца, спиной улегшись на Лукоянова, а ноги сложив на спину Юдину, — предотвращать конфликты и драки… — Ценить и любить коллектив! — Подхватил Лямкин, специально толкнув Артура вперед, чтобы Радулов занялся делом и снова вернул Ахтямова в нормальное положение, — И ты как капитан с этим великолепно справляешься… — Да. Ахуенно просто. Разъебал бедолаге Яшкину всю морду, изуродовав его как бог черепаху. — Согласился Жафяров, уставившись на Радулова из-за плеча Шипачева. — Он и так не красавчик был, давайте признаем это. — С трудом сказал Радулов, взяв стопку холодненькой, и поднял голову, смотря на Артура, крепко держа его за плетеный ремень на джинсах, — Ну и? Чё заглох? Буквы из второй половины алфавита сложные?       Все вдруг громко рассмеялись. Ахтямов же потерянно потер лицо, и, кивнув, посмотрел в стакан с выпивкой. — Бля я, да я… — Артур кивнул, — В общем, я, конечно, не рад, что сразу двое вратарей получило травму, и тем самым я оказался на фронтовой границе, вместе с вами. — Он почесал затылок, хмыкнув, — Где меня выебали вообще все и с Запада и с Востока… — Все дружно над ним посмеялись, — Пересидеть в штабе не получилось… — Ахтямов вдруг улыбнулся, и кивнул капитану, — Но я рад, что вы с Яшкиным перестали делить капитанскую нашивку, и начали исполнять вот эту хуйню, которая сегодня была. Желаю нам всем еще много таких игр впереди! — Он поднял руку со стопкой, и все синхронно поднялись, вытянув руки со своей выпивкой. — Желаю дойти до кубка Конференций, а лучше и до Гагарина! Хочу посмотреть как он выглядит… Ни разу в живую не видел. — Он очень красивый. — Согласился Радулов, и потрепал бедолагу по волосам, стоя рядом. — Поверь мне, старому деду, что он стоит каждого перелома, каждого растяжения, каждой драки и ссоры. — О, ебать! Как я вовремя обоссался! — Яшкин попытался перескочить спинку дивана, но в итоге просто свалился на него, и вскинул руку, ногами повиснув на спинке, и единственный со всех встретил тост лежа. Шипачев тут же вручил ему стопку. — Меня обсуждаете да?! Это я красавчик да, я! — Мы кубок обсуждаем. — Саша склонил голову к нему, и подал руку, давая бедолаге возможность перевернутся и тоже встать, — Нахер ты нам всрался, красивый такой? — Радулов рассмеялся, — Ни послать, ни выебать. — За кубок конференций! За кубок Гагарина! — Вскрикнул Артур.       Все тут же зазвенели стопками, и синхронно выпили. — Предлагаю еще одну! Два же кубка обмываем. — Предложил Яшкин.       Спорить с ним никто не стал. Все опрокинули еще по одной. Шумно рухнули на диваны. Яшкин же уселся прям на ноги Радулову, и слегка поерзав, пихнул Ахтямова, что едва соображал: — Але, празднователь хуев, ты в наличии ваще?       Радулов облизнулся, проведя рукой по упругой заднице, что бесцеремонно уселась на него, и обнял его сзади, положив голову на плечо. Рукой под столом провел по бедру. — Я да я. — Отозвался Ахтямов, и медленно положил голову на прохладный стол. — Теперь это и моя фразочка тоже. — Я так чувствую придётся ЗХБ звонить. — Шипачев осмотрелся, шумно шмыгнув носом, — Потому что таким составом мы завтра на тренировку точно не выйдем. — Давай я позвоню! — Лямкин перевалился через стол, и пихнул Дыняка, — позвони тренеру!       Никита повернулся, пихнул Лукоянова, тот следом пихнул Сафонова, и так дальше до самого края стола. Вытянув руку, откинувшись слегка опасно на стуле, Адамчук свесился до соседнего столика, и толкнул Бабенко в спину. Дамир взвыл, желая просто провалится под пол от стыда. — Юрий Иванович! А можно мы завтра не выйдем на тренировку?! — Бля-я-я-ть, — протянул Радулов, бесцеремонно лапая Яшкина под худи, с явной растерянностью уставившись на Шипачева, что улегся спиной на плечо Жафярову, — Они че, рядом с нами все время были? — Бля, видимо да. Пиздец, Радул, мы позорище…        Шипачев уставился вместе со всеми за соседний столик. Все тренера сидели своей тихой кучкой. У них была небольшая бутылочка с водкой и закуска. Бабенко задал вопрос сидящему рядом главному тренеру. Зинэтула опрокинул сам стопочку и кивнул: — Скажи им, что можно.       Вся команда громко порадовалась, и тут же заказала еще несколько бутылочек водки, продолжив праздновать победу. — Эй, кобыла, — Радулов обнял за талию Яшкина, и уткнулся носом в ткань его худи, — Ты че, заебись устроился, да?       Юдин сидел подперев голову рукой смотря на тех кто сидел напротив него, и предупредил Артура, пихнув его в плечо. — Ахтям, ты смотри, они же тебя сейчас забрызгают. Заебешься портки стирать. — Бля, да поебать. — Артур рассмеялся, отмахнувшись от парочки по левую сторону от себя, и лег сверху на Лямкина, что едва дышал, растекшись по столу, — Я тут уже и не такое видел. — Он кивнул, потрепав лежащего мордой на столе Яшкина по волосам, — но я под стол заглядывать не буду, извините.       Вадим же рассмеялся и пихнул Радулова ногой в плечо, рухнув на ноги Жафярову: — Ну че, капитан, твою мать, выебал Диму? Вот как он будет в таком состоянии играть?!       Радулов провёл рукой по спине, и мягко похлопал Яшкина по покрасневшей щеке, наклонился к нему: — Эй, детка, а как же стриптиз? — Я тебе утром покажу. А то ща меня все забрызгают, озабоченные всякие. Потом хуй шевелюру отмою. — Он поднял голову от стола, и улыбнулся Радулову. С трудом съехав на диван рядышком, столкнул ноги Шипачева, и растянулся сам. Вытянув руку, тут же потянулся за стопкой, и жадно выхлебал ее. — Ну иди ко мне, ну что ты стесняешься!       Радулов потянул его на себя. Яшкин с трудом принял вертикальное положение, почувствовав руки Дамира на плечах. Залез на диван с ногами, и жадно начал целовать Радулова. Капитан облокотился спиной о вратаря, не выдержав напора. Шипачев же закрыл рукой Дамира себе лицо, решив не смотреть на задницу Яшкина. — Бля, Ахтямов, ну разнимай их теперь. — Рассмеялся Адамчук. — Бля, да пусть че хотят делают на мне. — Он жестом попросил сидящего напротив Дыняка налить. Что Лукоянов, что Юдин, что Галимов и вся остальная часть стола напротив открыв рты смотрели за жадным поцелуем. Радулов же облокотился об Ахтямова спиной, прижимая Яшкина к себе за задницу. Артур сначала опрокинул одну стопку, и поняв, что Дыняк вообще не против, аккуратно нажал на горлышко, наполнив еще одну, констатировал, — лишь бы дальше продолжали так играть. — Мы в понедельник со СКА снова играем. — Прошептал Радулов, улегшись на спину Ахтямову, который слегка повернулся, и попытался разбудить Лямкина, что уснул настолько крепко, что начал пускать слюни на стол. — Ты будешь готов снова встретиться с этой хуйней?       Яшкин, сидя на бедрах капитана, гордо кивнул. Он даже не уверен, что правильно все расслышал. — Но ты же меня прикроешь? — Едва слышно спросил он, и, облизнув губы, спросил его на ухо, — Я надеюсь ты передумал воплощать свой план в жизнь.       Радулов улыбнулся, и жестом показал ему встать. Перескочил через диван сам. Едва не убился, попятившись назад. — Бля, на коньках удобнее ходить! — Согласился Яшкин, и улегся на спинке, не в силах сдвинуться дальше, — Бля, подтолкните!       Ахтямов столкнул его на пол, снова потянувшись за водкой. Шипачев перекинул застрявшую ногу в ботинке. Дима растянулся на полу, зажмурившись. Как резко у него закружилась голова. Ему показалось, что он превратился в лужу и сам разлился по полу. Медленно вытянул руку. Сам он уже не встанет. Радулов потащил Яшкина за собой, едва стоя на ногах. Они вдвоем едва дошли до туалета.       Вжав Диму ледяную кафельную стенку, Саша запустил теплые и влажные руки под одежду. Яшкин сжал челюсти, почувствовав как штаны упали на пол. Вздрогнул, почувствовав как влажные губы оставляют очередной засос. Ноги его почти не держали. Насколько много он выпил? Он открыл рот, закинув голову, почувствовав, как крепкая рука скользнула по заднице. Радулов прижался к нему, и тихо на ухо сказал: — Давай я тебе расскажу секрет, мой сладкий. — Дима шумно выдохнул, вытянувшись искренне улыбнулся, почувствовав толчок сзади. В этот раз он был уже гораздо мягче, и дал ему паузу привыкнуть. Только когда он дал согласие, Саша начал медленно двигаться в нем, проводя рукой по влажным волосам, — Мы заберемся высоко. Весь сентябрь проиграем с максимальным количеством побед. — Яшкин мечтательно закрыл глаза, едва слышно постанывая в такт его действиям, оперевшись руками о плитку. Последнее, о чем он старался думать, что его пьяным ебут в задницу в туалете, как последнюю проститутку. Почувствовав еще мягкий жест, прикусил слегка губу, закинув голову, сжав руки. Голос Саши был таким соблазнительным. — Ты почувствуешь, что наша команда может все. Мы побываем на верхушке Восточной Конференции. — Яшкин простонал, не сдержавшись, слегка изгибая спину. Он просил все больше. Взял паузу, расставив ноги шире, наслаждаясь приятными ощущениями. Но вот Саша схватил его за горло, и, резко замерев, прошептал, крепко сжав пальцы, — А потом мы полетим под откос. Начнем с поражения Торпедо, чтобы не было вопросов. — Карие глаза распахнулись. Движения резко стали больными и грубыми. Он взвыл от боли. Голос стал серьезным и начал почти рычать, — Покатимся вниз по турнирной таблице с самого начала октября. Проиграем Динамо, проиграем еще разочек СКА, — Радулов грубо двигался в нем, пока Дима в шоке стоял, не в силах даже отпор дать, шумно дыша через рот, — Потом получим по морде от Лады. Желательно в сухую, чтобы было обиднее всего. Следом получим от Металлурга. Дважды проебем Зеленое Дерби. — Он схватил Диму за волосы, и грубо вжал в ледяную плитку. Впился острыми клыками в плечо. Дима вздрогнул. Было больно и неприятно. Он попытался дернутся, но тут же пропустил больной удар по заднице. Тихо взвизгивая от боли, зажмурился. — Полетим вниз быстро и со свистом. На первом месте пойдет Металлург, следом за ним Авангард. Потом пропустим Автомобилист, потом можно и Ладу пропустить. Проебем еще раз Салавату в какую-нибудь роковую пятницу… Пару раз выиграем слабаков вроде Китая или Витязя, чтобы последних фанатов не растерять. А потом пропустим удар по морде от Спартака с Динамо. — Дима задрожал, задыхаясь от боли, весь в слезах. — После двенадцатого поражения подряд, внезапно кого-нибудь выиграем. — Саша резко сделал грубый толчок вперед, зарычав. — А потом кто-то выиграет нас. И Ак Барс вылетит за пределы плей-офф в последний момент.       Дима вскрикнул, и, расслабившись, рухнул на пол, уткнувшись лицом в ледяной кафель. — Ты не посмеешь… — Дрожащим голосом сказал он, уставившись на свои липкие руки. Он-то кончил. А вот в него нет. Радулов же кратко провел рукой по его плечу. Заставил Диму поднять голову. Он расселся перед ним на коленях со спущенными штанами. Весь покрасневший, со слезами замершими на изуродованных скулах. Саша с силой надавил на челюсти, заставив их разжаться. Яшкин от неожиданности даже не успел воздуха глотнуть, и подавился членом, оказавшимся во рту. Попытался отстранится, но крепкая рука держала его за пряди волос, заставляя работать ртом очень усердно. — Я все могу. Ведь я не один люблю расстраивать людей. Особенно таких как ты. Мне плевать. Я уже держал в своих руках Гагаринку. Мне уже ничего от этих игрищ не надо. — Радулов искренне улыбался, слушая сдавленные хрипы. С силой заставил его рот раскрыться шире. Дима взвыл, дернув головой. — А вот унизить и утопить тебя и всю команду следом я успею, даже если вдруг случайно мой контракт не продлят. Прекрасный получится сезон на дне, с коэффициентом полезности минус двадцать пять. — Он качнул бедрами, заставив его в очередной раз подавиться. Похлопал рукой по покрасневшей щеке. Дима раскрыл рот, покорно все сглатывая, и остался сидеть на коленях, капая слюнями на одежду, уставившись на него с ужасом в глазах. — А вот если контракт продлят, тогда я еще и еще успею переломать тебе всю жизнь. — Саша медленно наклонился к нему, смотря внимательно своими зелеными глазами в его глаза. Дима замер, засмотревшись в них. Он мог ему что-нибудь сделать в ответ. Но его всего сковало от боли и обиды. Радулов мягко поцеловал его, и прошептал, — Еще готов остаться в Ак Барсе, хуйло?       Он выпрямил спину. Хмыкнув, сжал руку в кулак, с размаху дал ему по морде, свалив на пол, и, гордо застегнув ремень, пошел на выход, потрепав взмокшие волосы. — О, ебать, кто явился! Бравый капитан. — Рассмеялся Юдин, опершись о лежащего Лукоянова, что катал пустую бутылку по столу, — А где же твой юнга? — Носик пудрит. — Саша перескочил через диван, рухнув рядом с Артуром, и забрал у него бутылку из рук. Хлебнул прямо с горла.       Яшкин же сидел на ледяном полу, сжав трясущиеся руки. Слабость его сожрала. Он склонил голову и позволил слезам покатиться по щекам. Как же ему было мерзко. Больно. Обидно. Он доверился ему. Отказался от всего. Заливаясь слезами, Дмитрий беззвучно завыл.       Он потерял все.       Спустя минут десять он нашел в себе силы одеться. Умылся и уставился на свою изуродованную харю. Выплюнул остатки сладкой слюны. Повернул голову и растерялся, увидев потекшую кровь с уголка рта. И как назло все опьянение прошло. Он смотрел себе в глаза, прекрасно понимая, что у него осталось только два варианта, как победить дракона. Либо он раскрывает перед всеми план Радулова, и получает максимально неоднозначную реакцию, либо предупредит тренера. Оттолкнувшись от раковины, он вышел из туалета с максимально гордым видом. Сидящие за столом даже растерялись. Их лучший друг выглядел даже немного жутко. Весь взмокший, заплаканный, покрасневший, с растрескавшимися в кровь губами, сияющий синяками и ссадинами, еле держащийся на ногах. Яшкин продефилировал мимо их роскошного стола, и подошел сзади к главному тренеру и шёпотом на ухо спросил: — Вы не шутили, сказав что мне не стоит отказываться от должности капитана? — Яшкин упал на одно колено не удержавшись на ногах. — Нет. — Кратко ответил Зинэтула, и повернул голову, — Дима, я о чем-то должен знать? — Радулов лжец. — Беззвучно сказал он. — Помогите мне, иначе он утопит нас. — Декабрь тебе подойдет? Как раз после Матча Звезд. — Яшкин упал на колени, и мысленно восстановил календарь игр. Декабрь полупустой. Январь так же как и февраль полон игр почти без пауз. Он должен успеть отыграться. Яшкин медленно кивнул. Главный тренер шепотом сказал, — держи этот секрет до последнего. Не дай Радулову догадаться.       Яшкин тут же поднялся с коленей. Гравитация сыграла с ним злую шутку. Он оперся руками о спинку дивана, уставившись на стол. Тут же схватив бутылку с джином, начал ее осушать. Быстрее напиться обратно. Быстрее! Жадно хлебая алкоголь, он давился им, зажмурившись. Едва успев удержать в себе все так, чтобы ничего не вылилось обратно, поставил полупустую бутылку около Жафярова. Искренне улыбнувшись, облизнул губы, и сказал уставившись на Радулова: — До свидания, любимый! Утром как обычно у тебя.       Он двинулся вбок. Ноги его не удержали и он рухнул на пол, да еще и так, что кроссовок слетел с ноги, подлетев над диваном. Все над ним дружно посмеялись. Шипачев откинул кроссовок обратно, попав Диме по морде. Ахтямов же аккуратно облокотился о спину дивана, и уставился на Диму, что с большим трудом, едва опираясь на ослабевшие руки, медленно поднялся на ноги. В одном кроссовке пошел на выход. Двери, что открывались «на себя» его спутали. Он с силой толкнул их, и, когда в бар кто-то зашел, дверь раскрылась, и Яшкин рухнул обратно на пол, заодно свалив и несколько курток. За столом всех схватила истерика над самым внимательным игроком. — Блядские двери. — Взвыл Дима, потерев разбитую морду.       С третьей попытки поднялся на ноги, и, схватив куртку, вроде бы похожую на свою, он вышел на улицу в одном ботинке. Вдалеке сияло здание ТатНефтьАрены. — Это война, гнида. — Потерянно прошептал Яшкин. Вытер об рукав слюни с кровью, и поволочился, кажется, в нужную сторону от дома, шаркая единственным кроссовком. — Значит я все-таки выиграл. — Сказал задумчиво Галимов, накручивая кудрявую прядку Лямкина на палец, — Наши двое капитанов пришли к радушию через постель… Тоже что ли попробовать… — Бля, давай не будем ссориться, Стас. — Никита улыбнулся, уставившись на нападающего, — Я не хочу быть и в постели защищающимся. — Да ладно тебе, я же не Радулов. Я же буду ласковым. — Стас поцеловал Лямкина в щечку. — Жена мне так же говорила. А потом я падал под шайбы в тех местах, где следы от плети не проходили.       За столом раздался громкий хохот. Ахтямов с улыбкой посмотрел на Радулова, что продолжал уверенно пить с Шипачевым. Заметил на диване лежащий телефон со знакомым синим чехлом, где серебряным маркером было выведено число «23». Аккуратно протянул руку за спину капитану, стащил его. Активировал экран, и увидел заставку знакомой светловолосой красотки. Артур хмыкнул, прекрасно все поняв. Дима уперся без телефона. Он тут же обернулся. Еще и в куртке Лямкина. Взгляд заметил и одиноко стоящий ботинок около дивана. Надо догнать его было. Он перескочил диван, и, схватив свою куртку, пошел на выход, сказав, что сейчас придет. Прихватил по дороге и ботинок. Ахтямов остановился на выходе с бара. Ему повезло, тут почти никто не ходил, и следы от больших лап Яшкина еще остались грязными разводами. Словно детектив, Артур быстрым шагом прошел по следам до ближайших кустов, откуда торчали две ноги: одна была обута в белый кроссовок, а вот вторая сияла ярко-красным носком, на котором уже собрался приличный слой грязи. — Блять! Лям нас ебнет! Он же только пару дней назад новую куртку купил!       Артур протянул руки в кусты, и поднял Яшкина на ноги. Прижал его к ближайшему столбу. В шоке уставился на лучшего друга, что шумно шмыгнул носом, и стоял зажмурившись. — Ебать, ты чего, Яша?       Дима завыл. Организм его подвел. Он больше не может держаться. Громко завыв, он начал заливаться слезами и рухнул на колени перед Артуром, уткнувшись мордой в асфальт. Ахтямов растерянно уставился на Диму, что просто расплакался перед ним. Такое с ним точно впервые. Если к поцелую парочки он еще был морально готов, то к такому уже нет. Он первый раз видел, как такие крепкие на психику люди заливаются слезами как трехлетние дети. — Пиздец. Че происходит? — Мне надо домой. Я не помню куда идти. — Едва различимо сказал Дима, громко плача. — Адрес-то какой? — Да не ебу я! — Он склонил голову к асфальту. — Такс, прописку уже сделал?       Яшкин кивнул, расстелившись по середине дороги в слезах. Ахтямов тут же снял с него куртку, бросил рядом кроссовок. Добежал до бара, и едва заметно приоткрыв дверь, перевесил куртки, забрав нужную. Раскрыв внутренний карман, достал паспорт, быстрым шагом отправившись обратно до лежащего тела. Отобрав из рук кроссовок одел его на ногу. Затянув шнурки, спрятал длинные кончики внутрь. — Ты меня столько спасал. — Ахтямов поднял тяжелого нападающего, снова прислонив его к фонарю, — я обязан отплатить тем же. — Вжав его плечом, открыл паспорт, и долго долго листал страницы прописки. Тут и Москва, и Омск, и три разных адреса в Петербурге. Последний адрес был Казанский. Он вбил адрес в такси и прижал бедолагу к столбу, заодно натянув на него и куртку. Увидев, как по запачканному и израненному лицу снова потекли слезы, Артур прошептал, — А ну не рыдать, ты че, охуел?! Не реви, говорю тебе. — Артур, — заливаясь слезами протянул Яшкин, — Радулов утопит нас! Он утопит всю команду! — Я догадывался. Так, все заткнись, а то я сейчас от твоего перегара умру. Этаж какой? — Последний.       Они дождались такси, и ехали в нем молча. Яшкин опустил голову на колени другу, и тихо икнул. Сил плакать не осталось. Остатки алкоголя выветрились. — Можно поздравить с победой? — С улыбкой спросил таксист, кратко посмотрев на пассажиров. — Да-а-а. — Протянул Яшкин, в очередной раз икнув, — Мы лучшие.       Такси быстро перескочило через реку, отправившись мимо центра в деловой район. Артур же тихонько поглаживал Диму по голове, внимательно смотря на мелькающие пейзажи. Для него Казань — родной дом. Он знает тут каждый район. Знает каждую улочку и каждый закуток. И увидев, как такси свернуло в деловой район, лишь молча кивнул. Он мечтал бы тут жить. Если не рядом со стадионом, как большая часть команды, так тут. Тут самые дорогие кварталы. Самые дорогие дома. Вот машина медленно остановилась около невысокого дома всего в десять этажей, стоящего на пригорке. Открыв дверь, кратко поблагодарил водителя, и вытащил безвольное тело следом. Когда машина уехала, Артур устало уселся на лавку, и подпер голову рукой, смотря на Яшкина, что лежал перед ним на асфальте, уставившись в темное небо. — Поднимешься сам? — Больно. — Прошептал Дима в ответ. — Не поднимусь. Забей, я уже спал так. Можешь идти. — Ага. — Ахтямов с неохотой поднялся с лавки, и, переступив его одной ногой, протянул ему руки и склонился к нему, — Бросить тебя тут, красивого такого, чтобы тебя тут выебали? Нет, нет. Тут всякие хулиганы водятся. А ты татарского не знаешь. — А я думал хулиганы водятся только около ТатНефтьАрены. — Растерянно прошептал Яшкин, и обнял Артура за шею. — Нет, там упыри водятся.       Ахтямов взвыл, но все же поднял Яшкина на ноги, и поволочился с ним в обнимку до подъезда. Прислонил к стеклянным дверям, и сунул руки в карманы чужой куртки. Конфеты, паспорт, чеки, целая куча карточек и пропусков. Наконец, выудив связку ключей, он открыл ими входную дверь, и, обняв его, затянул в дом. Потащил тяжелое тело по роскошному подъезду, мимо поста охраны, лишь стеснительно улыбнулся охраннику, что недовольно покачал головой, и снова уставился в монитор перед собой. Вызвав лифт, устало уселся рядом на белые полы, уставившись на почтовые ящики. Дима же сидел рядом, раскинув ноги, раскрыв рот. Вдруг громко икнул. Артур дал ему подзатыльник и жестом показал заткнутся. Дима виновато спрятал нос в воротник. Услышав, что лифт открыл двери, Артур поднялся с пола, и зашел сам. Дима с трудом заполз следом, и растянулся на полу уже тут. Двери неторопливо закрылись. Они поднялись на последний этаж. Артур уставился на связку ключей. Сразу четыре ключа. Два длинных — два коротких. Выйдя с лифта, вытянул быстро Диму. С трудом взвалил его на плечи, и вытянул его руку вперед. Перед ними был поворот налево и направо. Яшкин непроизвольно качнулся вправо, взмахнув туда же рукой. По его инструкциям они добрались до нужной двери.       Артур крепко держал Диму, вжимаясь во входную дверь спиной, давая ему открыть дверь нужным ключом. Когда дверь распахнулась, они вдвоем рухнули через порог, провалившись в темноту. Артур с трудом вылез из-под Димы, и, закрыв дверь, рухнул обессилено на пол, устало потерев лицо. Вытянул руку, включив свет в гостинной. Расстегнув свою куртку, тут же ее снял. Он насквозь мокрый. Будто весь период работал. Поджал ноги, положив на них вытянутые руки и с грустью смотрел на то, как Яшкин лежит на боку, уткнув взгляд в пол, едва дыша. — Расскажи мне, какого черта, Дима… — Я доверился ему. — С неохотой сказал Дима, наслаждаясь прохладой ледяного керамогранита, — Я отторг предложение Ромки. Я отказался от СКА. — Его голос задрожал. — А потом Радулов мне рассказал свой план. — Карие глаза медленно уставились на него, — Ты должен заткнуться и никогда его не вспоминать. Он сначала залезет на вершину таблицы, а потом рухнет с нее, проиграв последние матчи так, чтобы вылететь с зоны плей-офф как пробка из бутылки в самый последний момент. — Бля-я-я-ять. — Прошептал Ахтямов, закрыв руками лицо. — Саша не может. Ты же видел. Он не такой. — Я знаю. Я тоже не могу в это поверить. Я чувствовал его защиту в том матче со СКА. — Он дышал тяжело, мелко дрожа, чувствуя что еще несколько секунд и он просто расплачется как последняя девчонка. При свидетелях нельзя. Хватит уже позориться. — Он ведь поблагодарил меня. Ахтям, я попал в ловушку. И я из нее не выберусь. — Он тут же стянул с себя пуховик, и задрал худи, показывая следы от рук. — Я верил ему. Он… Ты понимаешь что он сделал со мной?       Артур медленно закрыл рот, подпирая голову рукой. Растерянно рассматривал оголенный пресс, на котором были засосы и красные пятна, что уже завтра станут черными. Медленно склонившись к нему, в ужасе повернул голову, и аккуратно провел пальцем по окровавленному уголку рта. Дима завыл, и, не выдержав, начал заливаться слезами. — Я думал это просто шутки. Мы все так думали… — Были. До сегодняшнего вечера. — Он опустил худи и рухнул уже плашмя спиной, вытянув ноги к двери, закрыв покрасневшее лицо трясущимися руками. заливаясь слезами. — Артур, я… Я не могу. Мне же никто никогда не поверит! Радулов никогда никому не даст уничтожить свою команду.       Артур же, перебирая черные пряди волос, смотрел на друга. Усевшись перед ним на колени, убрал его руки от покрасневшего лица. Мягко шикнул на него, и прошептал: — Тихо, тихо… Послушай меня. Мне жаль, что с тобой это все происходит. — Дима медленно повернул голову, не поверив его словам, — Я верю тебе. Верю, что ты не врешь. Знаю, как тебе больно. — Артур опустил голову, осторожно дополнив, — Ты достоин лучшего, Дима. Лучшего, чем к тебе сейчас относятся. Тихо, не плачь больше, я тебя прошу. Я сам сейчас расплачусь. — Он похоронит Ак Барс. — Тихо сказал Дима, — Ты понимаешь это?! Просто чтобы поставить меня на место — он готов убить еще один сезон. Утопить всех. Только из-за меня! — Он шумно задышал, — Давай я просто сам уйду… Да и похуй, блять, вернусь в этот ебучий Питер, поебать мне! Я не готов еще раз увидеть, как вы проигрываете. Я не могу! Не вынесу. — Так, не реви ты, я тебя же попросил. — Артур шумно вздохнул, — Тихо. Мы должны что-то придумать. Мы с тобой умные люди. Никакого больше Питера! Все, нахуй, ты с нами теперь. Никаких «вы» и «я». Только «мы», Дима. Мы с мамой смотрели весь прошлый сезон. — Он мягко провел рукой по мокрым волосам Димы, едва улыбнувшись — Моя мама — твоя главная фанатка. Я видел каким ты был капитаном. Я бы лучше играл под твоим командованием, чем под Радуловским. — У меня есть план не дать ему утопить Казань. И ты его только что разгадал. Я встану на место капитана. — Ты сейчас не справишься. Он тебе все нервы растрепал. Ты уже сам себя найти не можешь. Нужен кто-то ледяной и безразличный. Кто точно выдержит драку…       Они синхронно посмотрели друг на друга и вдруг сказали: — Шипачев!