Два медведя в одной берлоге

      Раздевалка после проигранной игры. Все те же действующие лица и все та же тема для разговора. На бойцовском ринге в раздевалке хоккейного клуба лучшие из лучших — действующий капитан Александр Радулов, у которого на руках была чужая кровь. Слева от него Вадим Шипачев, что крепко держал капитана за запястье. За спиной у него Никита Дыняк, держащий за защиту. По правую сторону Артем Лукоянов, сжимавший другое запястье. Ровно напротив него Артур Ахтямов — бедолага вратарь защищает нападающих друг от друга, пока в списке на игру он третий запасной вратарь. Амир уже явно дома был, а Тимур уже давно переоделся, отвлекшись на сообщения в телефоне, не участвуя в происходящем балагане. Пришлось самому молодому выступать препятствием, и он стоял полностью одетый в защиту, что тоже была в крови. На голове был одет шлем. Он отражал нападение капитана команды, направленное на того, кто стоял за его спиной. Объектом нападения являлся Дмитрий Яшкин, у которого на лице прибавилось ссадин, а с разбитого носа текла кровь, которая залила ему джерси, и периодически большими каплями капала на пол. Он остался без рубахи, что висела на плечах Галимова, что находился между двух огней и явно не понимал что он тут забыл. — Я сказал: все хватит! — Повысил вдруг голос Зинэтула. — На следующей игре первое звено нападения — Яшкин, Шипачев и Радулов!       У Вадима свалились перчатки с рук. Он растерянно уселся на лавку. Радулов же рычал, смотря на Яшкина. Он был готов разорвать его, лишь бы не играть с этой сукой в первом звене. Яшкин же едва стоял на ногах. Ахтямов выпрямил спину, дав нападающему облокотится о него, чтобы не завалится. — А можно поинтересоваться, — осторожно спросил Дима, положив руки на плечи вратарю, — а чем вызвано данное решение? — Перестанете драться за титул капитана. — Тренер устало вздохнул. — Еще одна драка в раздевалке, и я на вас дисциплинарку наложу. На трибунах будете сидеть. Оба! — Этому пидору там самое место. — Огрызнулся Радулов, и грубо оттолкнул Лукоянова, — отъебитесь от меня. Не буду я с этой чернью стоять рядом.       Лямкин же осторожно отошел, подумав, что оскорбление предназначалось ему. Тренер ушел закрыв дверь. Яшкин опустил голову, стоя за спиной Ахтямова, приобнимая его одной рукой за шею. Тяжело вздохнул, смотря на Шипачева, что закрыл руками лицо. По его реакции можно было бы сказать, что он узнал о том, что у него была неизлечимая болезнь. Давно Шипачев не был таким расстроенным. — Не расстраивайся, Шипа. — Яшкин поджал губы, и сказал максимально уверенно, — Все будет в порядке. Не из такого вылезали. — Все в порядке будет, когда ты съебешься отсюда, инвалид!       Радулов никогда не стеснялся в выражениях. Ему было плевать, кому отправлять оскорбления. Если он зол, могут отхватить и чужие, и свои, и лайнсмены, и главный судья. Даже не важно что это все слышал тренер. Если бы они были на игре, его бы выгнали пинком под зад с игры. Но игровое время закончилось, а значит способов успокоить его осталось меньше. — Артур, а ну уйди. — Попросил Яшкин, похлопав вратаря по плечам, — мне надо поговорить с этим чучелом. — Э-э-э нет, чтобы вы опять друг другу морды бить начали? Не не, я тут постою, пока вы не успокоитесь. Не в мою смену.       Яшкин повернулся назад, бегло оглядевшись. Чем бы ему переебать, так чтобы Ахтяму не прилетело. Вдруг его взгляд наткнулся на лавку Кагарлицкого. Воспользовавшись тем, что Ахтямов перегородил обзор капитану, взял бутылку с лавки другого Димы. Он знал, что тот любит пить подсахаренную воду. Сладкая, липкая, еще и теплая. Как раз, чтобы остудить пыл жаркого капитана. Он выпрямил спину, и беззвучно открутил горлышко. Лямкин заметил осторожный знак двадцать третьего указавший куда-то в сторону. Тут же схватив за руку Лукоянова, отдёрнул его. Яшкин точно поставленным броском облил из-за спины вратаря Радулова. Шипачева с Лукояновым только забрызгало, пока Лямкин стоял и довольно хихикал, распознав жест нападающего. Радулов замер, слегка приподняв руки, что лишились чужих рук на запястьях.По форме стекала липкая вода, которая еще и пахла чем-то сладким. Теперь он будет благоухать ненавистью, злобой, потом, кровью, и лесными ягодами. Он чувствовал внутри как закипает. Разъебать выскочку надо было здесь и сейчас. — Артур, уйди. — Приказал Радулов, закрыв крепко глаза. — Я не сдвинусь с места! — Дрожащим голосом сказал молодой вратарь, выставив вперед блин, и резко кивнул головой, опустив забрало шлема, — даже если ты решишь убить меня первым. — Звучало не очень убедительно. — Усмехнулся Дыняк, — Когда он так просит, лучше реально отойти, а то он вломит и тебе, и ему. А так только он пострадает. А вдруг мы без Тимура с Амиром останемся? Не стоит, Ахтям.       Радулов медленно открыл глаза. На ресницах замерли капельки. Все уставились на него. Яшкин же искренне улыбнулся, отшвырнув бутылку назад, и громко топнув коньком вскрикнул: — Два-один, уеба!       Увидев, как у капитана сжимаются руки в перчатках, Галиев едва успел отдернуть бедолагу вратаря на себя, как Радулов накинулся на Яшкина с кулаками. Они дрались насмерть. Хватали друг друга за защиту. Яшкин то отступал, пятясь назад, то с новой силой продолжал хлестко наносить удары кулаками по наглой морде. Хватал капитана за джерси, угрожая порвать ее, и толкал назад. Капитану тоже силы было не занимать. Бил страстно, размашисто, попадая по таким местам, чтобы было очень больно. Довольный собой, что пошатнул эту двухметровую калачу, широко взмахнув кулаком, ударил Диму по лицу. Стас едва успел сдвинуть чужую джерси на себя, чтобы его не забрызгало полившейся кровью. Защитники за его спиной едва успевали подогнуть ноги. Вся команда наблюдала с изумлением за великолепной дракой. Все с кровью, с мясом, с ушибами. — Класс! — С улыбкой сказал Дыняк, опираясь о плечо Лямкину, что решил посидеть рядышком с Лукояновым. Никита подпер мечтательно голову рукой, смотря на единоборство двух медведей. — Пиздец, как я давно мечтал посмотреть такую драку, как два мокрых потных мужика месят друг другу лица до крови. — Они, кажется, вид спорта перепутали. — С улыбкой согласился Лямкин, видя, как Яшкин довольно уверенно отбивается, — Эй, пацаны, кулачные бои на другом канале! Мы по КХЛ Прайм играем.       Яшкин сдернул с Радулова джерси, и грубо оттолкнув его, тяжело и шумно выдохнул. Вытерев ей кровь с морды, кинул ее за себя. Галимов опять был накрыт зеленым полотнищем. Едва успевший снять с себя джерси Яшкина, так следом на него приземлилась Радуловская. Он давно мечтал примерить капитанскую нашивку, но явно не в этом случае. Приподняв рукав, продолжал одним глазом наблюдать за дракой. — О, классно они уже друг друга раздевать начали. — Устало сказал Артём, швырнув чужую форму в общий ящик для стирки, и обняв сзади Ахтямова что сидел на полу у него в ногах, в шоке наблюдая за дракой, — Кто мечтал посмотреть жесткий гомосексуальный половой акт? — Да, я только ради этого в Ак Барсе и играю. — Согласился Лямкин, — Ты глянь, сколько любви у них!       Яшкин схватил Радулова за горло, и, подбив ногу, перекинул через себя, завалив на пол прямо в центре раздевалки. Команда дружно охнула, услышав грохот. Дав для успокоения кулаком по морде, ловко уселся сверху. Схватив капитана за горло, громко сказал: — Хватит! Ты успокоишься, пес шелудивый?! — Ты, уебок, играть не умеешь, кататься не умеешь, да и дерешься так себе! — Радулов тяжело дышал, и слегка согнул ноги. Пришлось прикрывать один глаз. Он рассек ему бровь, в замен оставшись с разбитой губой и ссадиной на скуле. — Ебать ты тяжелый, сука, слезь с меня! — А то че, — Дима склонился к нему, не ослабляя хватку, капая кровью с потом на него, — мать позовешь? Или начнешь хныкать, как истинный капитан, и позовешь тренера?       Повисла пауза. Яшкин смотрел в глаза полные злобы. Одна рука крепко держала капитана за глотку, а второй он уперся в плечо. Радулов задержал дыхание, чувствуя, как организму слишком тяжело держать на себе такого кабана. Он упер обе руки в его голые плечи, расставив пошире ноги, попытавшись скинуть придурка. — Да потрахайтесь уже, хватит прелюдий. — С ехидной улыбкой сказал Лукоянов, — ненавижу порно с разговорами. Давайте уже, возьмите друг друга прям тут! Яша, ты вот не там схватил его… — Не, мне кажется Раде сверху надо быть. — С видом эксперта Лямкин указал на капитана, — он же инициатор. Ему же надо выскочку на место поставить. — Ну заебись, давай еще Яшу запихнем под лавку, так чтобы… Филейная часть была одна. — Галимов согласился, — будет очень реалистично. Сильный старший брат и маленькая хрупкая сестричка…       Яшкин сдался, и уперевшись в плечи Радулову, громко рассмеялся, сидя верхом на нем. Радулов же шумно выдохнув, положил голову на пол, и рассмеялся следом, убрав руки от восседавшего сверху. Все почувствовали облегчение. Раздался громкий хохот. В раздевалку снова зашел тренер. Увидев картину маслом, где Яшкин разбитой мордой, да еще и весь растрепанный, со свалившейся с мокрой кожи защитой сидит на Радулове, в состоянии тоже явно не лучшем, и они оба смеются, он даже растерялся. Постучав папкой по ближайшему и пустующему шкафчику Мифтахова, что уже давно был дома и начал перечислять состав на следующую тренировку и игру: — Итак, первое звено: Радулов центральный, Шипачев слева, Яшкин справа, защитники Юдин, Журавлев. — Он пошел дальше по списку, поймав паузу, — второе звено: Семенов центр, Галиев левый, Галимов правый, защита — Адамчук, Лямкин, — тренер пошел мимо парочки, которая даже и не думала отсесть друг от друга подальше. Яшкин лишь поерзал, найдя поудобнее место на ногах Радулова, и поправил на себе защиту, — Третье звено: Сафонов центр, Кагарлицкий левый, Петров правый, защита — Хенкель, Лучевников. Четвертые… — он переступил протянутые ноги Радулова, и встал в скопление восьмидесятых номеров между Дыняком и Лучевниковым, игнорируя полностью реакцию Шипачева, что продолжал обреченно смотреть вперед себя, — Четвертое звено, Кателевский центр, Быков левый, Дыняк правый, защита — Евсеев и Терехов. На воротах Билялов, — Тренер задумчиво посмотрел на список, — будто выбор есть. — Боже, спасибо что не Яшкин с Лямкиным в одном звене, — поблагодарил вратарь, решив все же снять шлем, и защиту с рук, — а то через этот забор в два метра ничего не видать. — «Ашки» кому достанутся? — спросил заинтересованно Сафонов. — Тебе и Шипачеву. — Тренер указал на парочку в центре раздевалки. — Последнее предупреждение. Больше друг к другу не прикасаетесь. — Тяжело нам будет во время игры. — С грустью признал Яшкин, и оперся спиной о согнутые ноги Радулова, — о, спасибо, очень удобно. — Ты мне все отдавил, лошадь ты. Надо было тебя в ЦСКА отдать, кобылу такую.       Яшкин улыбнулся, но вставать не стал. Запустил руку с разодранными костяшками пальцев в мокрые волосы. Демонстративно слизнул с губ кровь. Радулов внимательно следил за этим, приподняв слегка голову. — Ебать, ты посмотри как он соблазняет. — Лямкин пихнул Шипачева, — это ты про это говорил, что он сиял в Динамо? — Такой красавчик, аж обои от стен отклеиваются. — Радулов похлопал Диму по бедру, — эй, ты вставать с меня будешь, или порадуем наблюдателей?       Дима провел рукой по защите, мягко выпрямившись и встав на колени, повиснув ровно над Сашей. Упер обе руки около его головы, и, соблазнительно сказал: — Пошел нахуй, уебок тупорылый. — Он кивнул, — Я поеду жену радовать, а ты, разведенка с прицепом, сам себя развлекай. Только когда дрочить на мою фотку будешь, форму не запачкай. Потом не отстираешь. — Не, ну я считаю это три-один. — Гордо признал Сафонов, — Яшкин и в мордобое выиграл, и панчем урыл.

***

      Через день все пришли на базу для тренировки. По времени оба злодея в зеленых шортах друг с другом не пересеклись ни в раздевалке, ни в столовой. Но вот пришло время и первое звено встало в тренировочном матче против второго. — Господь, просто забери мою грешную душу к себе, — взмолился Семенов, встав на выбрасывании с Шипачевым. — Да не ссы, — улыбнулся Лямкин, встав рядышком с Яшкиным, принципиально загородив все самое интересное вратарю. Яшкин улыбнулся в ответ, слегка пихнув Никиту в ответ, — там Ахтяму надо ссаться. — Эй, пидоры, жопы уберите, нихера не вижу! — отозвался Артур, слегка присев, и прижавшись к воротам. — Тебе придется уточнить, к кому из нас десятерых ты обратился, — пожал плечами Галиев.       Вместо судьи вбрасывание проводил один из третьего звена. Лучевников лишь сжал крепче шайбу, и осмотрел стоящих на вбрасывании. Гордо сказал: — Ну че, пошла возня! — Он тут же бросил шайбу и отскочил поближе к спасительному бортику.       Второе звено с легкостью выиграло вбрасывание, и пока Шипачев поднимался со льда, по привычки растянувшись на нем, Яшкин с Радуловым помчались за шайбой, в легкую раскидав Галиева с Галимовым. — Да, моя очередь молится, — прошептал Ахтямов, видя как на него несутся лучшие нападающие команды, тихо признав, — мне пизда. Была хорошая и короткая жизнь. — Отдай, сука! — Громко вскрикнув Радулов уверенно пытался отобрать шайбу, прижавшись к борту. — Отбери, пидор беззубый. — Дима с силой толкнул его корпусом в борт. — Ой как удобно, — Семенов с Галимовым встали около центрального круга вбрасывания, смотря на то, как два барана бодаются за шайбу, — им даже соперники не нужны.       Яшкин грубо пихнул плечом Радулова, и с размаху бросил по воротам. Ахтямов непроизвольно дернулся, и все же отбил прилетевший снаряд. Радулов бросил клюшку с перчатками, и бросился на Яшкина с кулаками. — Да твою мать! — Шипачев, вместо того чтобы играть в шайбу, в очередной раз влез и растащил их, когда они пошли бить друг другу морды, побросав амуницию на лед. — Да, и две минуты-то не дашь, — Лямкин уселся рядом с Сафоновым на бортик, качая беспечно ногами в коньках, — получится как в том матче с ЦСКА, где они сидели и все две минуты собачились через стекло. — Зато теперь Радулова моральным уродом никто не назовет, — пожал плечами Сафонов, — разменяются пидорами и разойдутся. Только проблема в том, что это будут наши пидоры. — Яшкин все равно путается кто из них Галиев, а кто Галимов. — рассмеялся Адамчук, сидя вальяжно на лавке, положив ноги на борт, — Так что сами решите кто из них вам больше нравится. — Шипачев. — Гордо и в едином порыве сказали все наблюдающие за стычкой игроки первого и второго звена, с наблюдающими с лавки третьими и четвертыми. — А че, ну, нахуя было Яшу дергать? — Задумчиво спросил Евсеев, — Они же с Шипой прекрасно сработались. Тот бьет, как всегда мажет, а Яшкин подбирает и точно в ворота.       Пока команда строила свои теории, трое тренеров же стояли и обсуждали происходящее. Надо было срочно как-то решать проблему. Тем временем Радулов уже увалил Яшкина на лед, несчастно начав его избивать. Шипачев оттянул его, и крепко держал за шею, давая Яшкину время оклематься и подняться на ноги. — Яшкину нужен тот, кто привезет ему шайбу и желательно бросит по воротам, — задумчиво предложил свою теорию Лукоянов, опершись о клюшку как о меч, — а вот Раде с Шипой нужен тот, кто добьет за ними по воротам. Так что решение вполне оправдано. Правда тут два беспросветных дурачка с реакцией капусты, которые дерутся за право стать капитаном. — Будто капитанская нашивка на джерси что-то дает, — фыркнул презрительно Адамчук, — кроме понтов, ведь, ничего. — Им обоим именно это нужно. — С грустью сказал Галиев, — Вот они и будут драться. — Пацаны, берегитесь. — вскрикнул Ахтямов.        Яшкин увернулся от хлесткого удара, и покатился спиной к лавке. Шипачев, конечно, попытался остановить капитана, но его вся команда не остановит. Радулов схватил со льда клюшку. — Ебать, у него вилы! — Вскрикнул Сафонов, и перескочил бортик. — Пацаны, беда!       Все в ужасе попрятались на лавке. Яшкин добродушно улыбнулся, откатываясь назад с поднятыми руками. Радулов прокрутил клюшку, и сжал ее крепко в руке, готовясь ее запихать этому выебку по самый крюк куда подальше. — Белый флаг забыл, пидор, — Радулов уверенно нагонял его, — снимай портки! — Флагшток отдашь? — Яшкин резко бросился на Радулова, и пихнул его в корпус. Просто выпихнул знакомым способом Радулова с поля.       Капитан не удержался на ногах, и перевалился через борт. Только коньки просвистели около Галиева, что едва успел увернутся. Все три звена попрятавшиеся на лавке синхронно наклонились к капитану. Радулов лежал на полу, глупо уставившись наверх, прижав к себе клюшку. Яшкин же гордо взмахнул рукой, и получил одобрительный кивок от Ахтямова. — Ебать, сначала Слепышев, теперь вот…это… — опустил голову Юдин, увидев у себя в ногах капитана. — Пиздец. — Устало сказал Радулов, лежа на полу около собратьев по несчастью. — Радул, ты как?! — Шипачев шумно остановился около борта, еще и присыпав Радулова снегом, полетевшим от изящного виража. — Да, заебись. — Спокойно ответил капитан, поправив съехавший шлем, и протерев перчаткой визор, — Ща, я горизонт найду, и этому чеху придет пиздец. — Он из Омска. — Усмехнулся Шипачев, опершись о бортик, наблюдая за лучшим другом. — А мне поебать. Критически поебать. — Радулов перевернулся на бок, сунув клюшку наверх. Галимов аккуратно ее забрал. — Блять, поднимите меня, мне надо срочно встать. — Ура, пацаны! — Лямкин довольно потер перчатки, — Мы все-таки увидим жаркий гомосексуальный половой акт! Да еще прямо на льду! — Ох, я его выебу, — Радулов тяжело поднялся на ноги, и с трудом разогнул спину, — ох, блять, последние зубы отлетят, — он перекинул обе ноги и встал на лед. Поправил съехавшую джерси и подтянул шорты. Вытянул руку назад, и Галимов тут же подал ему клюшку обратно, — ох, блять, пизда тебе, чех ебучий! — Будь здоров! — Синхронно ответила лавка запасных.       Яшкин заливался смехом, закрыв руками лицо, вжавшись в ограждение. У него уже потекли слезы от того, как же это было весело! И какой же пиздец их ждет на игре. Но сейчас было просто уморительно! Его задорный смех эхом расходился по тренировочному залу. Шипачева придержали за руки зрители на скамейке, не дав остановить в очередной раз Радулова, что медленно подкатывался максимально тихо с клюшкой в руках к Яшкину, что стоял к нему спиной, громко хохоча. — Яша, вилы! — Предупредил Ахтямов.       Яшкин тут же увернулся от прилетевшей черенком вперед клюшки, и тут же поднял ее. — Ого, — Дима прокрутил короткую клюшку в руке, — Джет спит? Ты, наверное, не знал, но смотри как она может классно делать! — Он тут же сломал клюшку себе об ногу, — ебать, ахуенно да?!       Радулов остановился в метре от него, просто не ожидав настолько наглого жеста. Медленно сжал руки в перчатках, тяжело дыша и злобно смотря на него. Команда синхронно охнула, увидев как главный тренер вышел на лед. Яшкин краем глаза увидел это. Надеялся, что Рада не будет нападать. И из-за этого пропустил удар по морде. Вжавшись спиной в ограждение, едва не упал на лед. Зинэтула, неторопливо добравшись до дальнего круга вбрасывания, слева от Ахтямова, встал около задир и обоих схватил за уши. Кто-то на лавке охнул. Ахтямов же наконец спокойно уселся на лед, обняв ноги. — Пиздец! Как дворовых мальчишек! — Замер от неожиданности Терехов, оперевшись о бортик. — Им же за полтинник на двоих! — Я сказал — все хватит! — Серьезным тоном сказал главный тренер, потянув обоих за уши, — вы чего вытворяете вдвоем?! Что за детско-юношеская?! Радулов, на тебя что нашло? Яшкин, к тебе такой же вопрос. Вы вдвоем же профессионалы. Какой пример подаете тем, кто играет с оглядкой на вас?! — Он провоцирует меня! — Попытался оправдаться Радулов. — А ты чего введёшься, как мальчишка?! — Тренер не повелся на столь слабенькое оправдание, — Тебе уже тридцать семь!       Яшкин усмехнулся. Через секунду пожалел об этом. — А ты что улыбаешься?! Дворовой задира. Вы же оба капитаны! Лучшие из лучших. — В Ак Барсе я капитан. — Гордо сказал Радулов, слегка изогнувшись, чтобы было не так больно. — А раз эта чмоня теперь с нами, то надо указать ему на место. Он не капитан, даже не помощник. Ему не место рядом со мной. Вы так только навредите. Отправьте этого уебка обратно в СКА, пускай дальше выебывается со своим миллиардером. — Я лучше знаю, как вам будет лучше. — Серьезным тоном сказал главный, и все же отпустил обоих нападающих. Тут же повернул голову на лавку, и сказал, — Илья, иди сюда. — Сафонов ловко перескочил борт и шустро подъехал к другому краю поля, где все действо и происходило. Отклеив нашивку, что на тренировочной форме цеплялась просто за ткань, Билялетдинов влепил ее на джерси Яшкину. Это была крайняя мера. Тренер молча кивнул, увидев как оба нападающих растерялись. — Теперь вы обязаны друг друга слушать.       Тренер устало вздохнул, и пошел спокойно на свое место, осторожно скользя в ботинках по льду. — Продолжаем! Перерыв не скоро! Скажете спасибо зачинщикам, сегодня сверху еще челночный!       Скамейка завыла от обиды. Сафонов покатился обратно, разведя руками. — Ну что, уебок, повыяснял отношения? — Шепотом спросил Яшкин, уставившись в зеленые глаза капитана. — Со мной бесполезно бодаться. Но я знаю как ты играешь. Раз мы в одном звене, надо попробовать сработаться. — Это не надолго. Если через игру ты останешься в моем звене, я тебе собственными руками челюсть сломаю. — Радулов задумчиво отвел взгляд, опустив голову, указал на обломки клюшки, — а за клюшку заплатишь лично. Знает он меня, — капитан хмыкнул, отправившись за запасной, — я еще могу удивить. — Ты заткнешься? — Искренне удивился Яшкин, усмехнувшись, — Вот бы удивил! — Яша! — Синхронно сказали бедолаги на лавке, после чего продолжил Лукоянов, — мы так до завтрашнего утра будем тренироваться. Просто молча играем.       Закончилась тренировка, на следующий день прошла другая. В раздевалке двое равносильных капитанов только переглядывались друг с другом, и ни о чем не говорили. По тренировочной игре, конечно, сразу бросалось в глаза, что они втроём уже довольно легко на третий день начали понимать друг друга, перестав бодаться друг с другом на льду. В раздевалках все приняли решение рассадить их по разным краям, чтобы они даже если начали друг в друга кидаться коньками — ничего не долетело.       На игру состав остался таким, как обещал главный тренер. Только вот Шипачев остался без нашивки, что вернулась к Сафонову. Илья, конечно, этим был очень горд, и все никак не мог нарадоваться происходящему. Игра была тяжелая. Все выбивались из сил. Соперники отгрызли от них слишком больше куски.       На первом перерыве парни снова чуть не подрались, не поделив пару игровых моментов. Попререкались уже привычно через вратаря, сменили джерси, и поехали дальше. Во втором перерыве они уже в спокойном тоне попытались понять кто где упустил, когда они в первом звене выронили то, что три звена до них несло. Когда на льду раздался финальный гудок, первое звено синхронно задрало головы, уставившись на куб, где писался счет. — Мы победили… — Растеряно сказал Яшкин и уставился на Шипачева с Радуловым. На лице Вадима была искренняя радость. — Пиздец, победили, да… — сухо согласился Радулов, переложив клюшку в другую руку.       Шипа рассмеялся и указал на табло: — Четыре шайбы. Наши. Две твои, — он ткнул перчаткой в Раду, — а две твои, — он ткнул перчаткой уже в Яшу. — Не такие мы с вами и безрукие, парни. — Гордо сказал Яшкин и протянул руку Радулову, — ну что, мир? — Пошел нахуй. — Радулов развернулся, и поехал к лавке. — Блять, — разочарованно выдохнул Яшкин, переведя взгляд на Шипачева, — вот же упертый баран.       Тот лишь согласился и сказал: — Он сейчас отойдет. Забей. Если ЗХБ состав не поменяет, то еще пару игр, и он будет протестовать, когда тебя уберут из звена. Даже может сегодня он тебя примет как соперника. Правда не жди, что спасибо скажет. Даже я пару раз только слышал в свой адрес за весь прошлый сезон. Хуев на воротник получаешь чаще. — Хотелось бы верить. — Яшкин пожал плечами и опустил голову, смотря на буковку «А» сияющую с левой стороны, — Да, хорошо быть альтернативным капитаном. Он все же не дурак сам себе вредить.