Танцы журавлей.

             — Ты?! — Ханагаки не отводит прицела винтовки с вылитой копии капитана первого дивизиона Свастонов. Только меньше.       — Дядя Мичи! — выкрикивает слишком радостно мальчик, перехватывает лямки рюкзака на плече поудобнее.       Ладно Такемичи видел его на фотографиях в письмах и слышал о нём из рассказов Кейске, но сам малец то откуда его знает? Хотя, это ли сейчас имеет значение…       Мальчик колеблется, но слыша завывания и хлюпающие неразборчивые звуки откуда-то из подвала, откуда собственно он сам и выскочил, срывается и бежит к лидеру отряда разведки.       Винтовка всё-таки возвращается за спину. Такемичи хватает парнишку за ворот куртки, помогая тому поднятся на этаж выше, пока второй рукой он нашаривает небольшую рацию в грудном кармане разгрузки.       — Баджи, я нашел твою пропажу, — говорит в общий эфир Ханагаки (эту частоту он выучил как свою фамилию), чтобы наверняка, неспуская глаз с тылов, продолжая подниматься по лестнице.

***

      — Кейго! — из дома выбегает обеспокоенный Чифую и не менее нервный Ханемия на перевес с ружьём на плече. Одна рука лежит на плече Мацуно, прижимая того ближе, заодно поправляет съехавший капюшон наспех одетой куртки, пока сам был полностью одетый. Видно, Тора только пришёл с охоты.       Мальчишка тут же сгорбился и помрачнел. В первую очередь ему было дико стыдно, а потом уже и страшно — отчитывать его будут знатно. Он дико хочет спрятатся за спиной Такемичи, однако понимает, что этим всё усугубит. Но пока лишь его прижимают, окутывают родным запахом до выступления слез, а так же наспех осматривают. Он проглатывает тихий всхлип, прислушиваясь к пульсу с двух сторон.       Капитан первого дивизиона, чуть подождав, наконец то подходит ближе, когда две пары глаз переводятся с ребенка на него самого, тревога отступает. На его щеки ложатся теплые руки, от чего он не может сдержать утробного урчания. Он ластится, словно домашний кот, тянется за объятиями.       Кейске бегло целует голубоглазого в обе щеки, а затем ложит одну руку в область живота, чуть поглаживая, и Такемичи ни может не заметить, как тот немного выперал из-под объемного материала куртки. Ханагаки не может сдержать улыбки. Кажется они с Мацуно не увидятся ещё ближайшие года два-три. Хотя нет, точно три.       Он чувствует практически кожей избыток трепетных чувств триады, перенасыщаясь до сжимания и замирания сердца.       — Всё хорошо, — успокаивает своих Баджи, обнимая одной рукой Чифую, пока другой тянется к Казуторе, что бы также мазануть губами куда-то в область брови и припасть своим лбом к чужому, блаженно прикрывая глаза.       Не у одного Кейске сердце готово было выпрыгнуть — из-за патрулей он не был дома месяц.       — Простите… — утирая мокрый нос выдавливает из себя пацан, поднимая голову на родителей. А потом и вовсе прячет блестящие зелено-голубые глаза в куртку Чифую.       Тора ерошит темную макушку сына, приговаривая какой тот несносный и отбитый на всю голову (прямо как Кейске), правда ругая его за дело — они из-за его пропажи чуть с ума не сошлии. Казутора прибавляет, что в следующий раз за такую выходку сам его загрызет, если это не сделают скитальцы. Чифую лишь поглаживает сына по плечам, устало вздыхая — ему и говорить ничего не нужно, одного взгляда хватает, чтобы всё понять.       — Иди в дом, — и Кейго, не в силах противится словам Кейске, быстро бежит к сторожке.       — Я понимаю, что воспитательный процесс на то и воспитательный, но вы уж сильно его не ругайте. — напоминает о своём присутствии Ханагаки. Он видит как на уставшим лице Чифую расползается теплая улыбка. Они не виделись лет…пять? Да, точно. Столько, сколько сейчас было Кейго.       Черт побери, как же он скучал по своим друзьям.       Он подходит к троице и уже было тянет руку, чтобы поздороваться, но его тут же затягивает Чифую в теплые объятья. С Ханемией он ограничелся крепким рукопожатием и похлопыванием по плечам — у Торы всё такая же лёгкая рука как в школьные годы. То что нужно для стрелка.       — Вы просто молодцы, хорошо обжились, — он осматривает слегка заземленный деревянный домик, небольшой огород с беседкой, под крышей которой висели букеты сушеных трав, и самодельный пруд уже поросший вокруг травой. Он никогда здесь не был, но сам Кейске его провёл, показал, а это знак. Это истинное доверие. Баджи доверяет ему свою семью.       — Скажешь тоже. Спасибо Дракену и Пачину за помощь с материалами. Видел бы ты, как Казутора с саженцами таскался, — посмеиваясь отмахнулся Мацуно.       — Будто я бля из нас троих цветовод.       — Фармацевт, — правит Чифую с лёгкой усмешкой. Такемичи тоже хмыкает. Кем кем, а вот медиком Мацуно даже в голову не лезло становится. В прочем, как и Мицуи.       — Ещё хуже, — вздыхает желтоглазый, давя ухмылку.       — Кстати, он же в город за лекарствами ходил, — как раз в тему говорит Такемичи, доставая из рюкзака всё, что таскал с собой Баджи-младший, передает из рук в руки. — У вас всё хорошо? Если что, мы можем помочь.       На протяжении всего пути из города в глубь лесного массива он почему-то и не думал спрашивать у Баджи, что мог забыть его сын практически в центре района города, кишашего скитальцами. Просто не тот был момент, да и тем более в вечной беготне и напряжении совсем не до этого было дело.       Чифую вновь мрачнеет, бегло читая пожелтевшую этикетку на флаконе, смотрит на своих по очереди, затем переводит взгляд на друга. Считывает эмоции.       — Нет повода для беспокойства, правда. Уже легче, просто небольшая нехватка железа.       А, ну да. Это же логично. Как бы безопасно и изобильно не было в лесу, микро и микроэлементы всё равно будут в дефиците, особенно когда они необходимы не только тебе. Прошло столько времени со вспышки, но дичь до сих пор необходимо тщательно подготавливать, ещё и несколько раз, перед употреблением. И осень пришла рано — здравствуйте авитаминозы. Одно радует — в холодное время года скитальцы самые медленные и в особенности они только в городе. Практически замороженные и безвредные от холода, но пацан у них побил всё установленные рекорды по влипанию в неприятности даже там, где их быть не должно. Это у них что, генетическое?       — Мне нужно извинится? — как-то поникше спрашивает Тора. Они так давно этого ждали, готовились, но теперь, ему начинает казаться, что всё не к месту. По началу он был так рад, но теперь так встревожен состоянием Чифую в последнее время.        И Кейго, видно, тоже это чувствовал, сильно переживал. Тора винит себя, за то, что недоглядел. Чифую просит его не угнетать себя, ведь он не может разорвать на части, чтобы быть везде и со всеми.       — Глупости не говори, — четко ставит точку голубоглазый, практически незаметно переплетая их пальцы. Свободная рука интуитивно ложится на область живота, тяжело всё-таки.       — Так, в дом. Все в дом, а там разберемся с вещами, делами, новостями, заодно и погреемся, — говорит Кейске, пряча озябшие пальцы в рукавах куртки. Он пихает Ханагаки плечом, как бы намекая, что-бы те перестали трепаться на холоде.       — Я? — переспрашивает Такемичи, указзывая на себя пальцем.       — Нет бля я, — цокает Баджи, хватая того за рукав куртки и начиная тянуть, пока второй рукой аккуратно подталкивает Чифую.       — У меня как раз есть, что передать нашим, — кивает Мацуно, вспоминая про заготовленные сборы для Мицуи и близнецов Кават.       Такемичи лишь вздыхает, но идет не сопротивляясь. Он думает сейчас только о том, что нужно будет вернутся в город до наступление темноты, а ещё про то, как он будет связывать с Майки и выслушивать его недовольство за то, что они с Кейске как три часа не выходят на связь.