CARNATIONS.

黄水仙 Осень

      Чонгук не был хорош в слушании своего сердца. Он узнал это в тот судьбоносный момент, когда послушал разговор братьев. Это не сработало, может так случилось потому, что он сам не знал, что его сердце хочет. Все, что он понимал – он не хотел (и не хочет) находится рядом с Тэхёном. Когда они были рядом друг с другом, ему было некомфортно, все их взаимодействия были натянутыми. Казалось, что в ту ночь (или даже в тот момент, когда Тэхён произнес эти слова) их отношения полностью изменились. Он открыл это для себя, когда на третий день бегства, он пошёл на работу с бабочками в животе и болью в голове от постоянных размышлений о своём затруднительном положении. З      ато теперь он знал, что у цветочного магазинчика, есть перерывы на обед. Сокджин позволил ему покидать магазин, когда тот проголодается, потому что он больше не мог зависать и обедать вместе со старшими, точно не без неудобств. Теперь он шёл ниже по улице к лавке мясника, который его уже ждал с только что приготовленным шашлыком. Очевидно, что друзья получали особую скидку в виде одной бесплатной шпажки, а Чонгук, как еще более близкий друг, получал больше (Юнги отдавал ему все до лимита, где он уйдет в убыток).       — Я сделал новый соус, – сказал Юнги, когда младший поплелся к заднему части помещения. Он протянул одну шпажку Чонгуку, сам сел возле него. Младший упал, кажется, он постоянно падал и в прямом, и в переносном смысле. А потом он откусил, посылая небольшую улыбку другу.       — Здорово, – сказал он, откусывая. — Тебе надо открыть магазин, где ты будешь продавать шашлычок ягнёнка, а не будешь обычным мясником. Ты мог бы пойти на рынок, например.       — Ты так думаешь? – Чонгук кивнул. — Не знаю. То есть, я вижу, что этот магазин умирает, ведь недавно открылся большой торговый центр, поэтому люди идут туда за мясом. Возможно, мне следует закрыться…       — Ты мог бы назвать это Шашлычки от Мина.       — В этом нет изюминки, как в Min's Meat.       — Нет… – наступила тишина, они ели. Иногда (или более чем иногда, на самом деле, он просто не хотел этого признавать) Юнги поглядывал на печальный вид младшего. Даже когда тот забывал о Тэхёне, благодаря волшебным шашлычкам Юнги, он все равно был грустным. Казалось, что с уходом Тэхёна, ушло и счастье парня.       — Как дела обстоят? – спросил Юнги, потому что они обсуждали это ранее. Чонгук уже излил ему душу, старший терпеливо его выслушал и дал такой же совет, как и миссис Чон: «Если тебе чего-то хочется, то забудь о мнении своей семьи. Только то, что тебе хочется, имеет значение».       — Неплохо сказано, – он медленно выдохнул. — Я думаю, этим я сделаю всё только хуже.       — Каким это образом? – мясник пересел. Теперь он сидел перед младшим парнем, их колени соприкасались.       — Ты когда-либо был в настроении плакать, тебе очень хотелось, но слезы не лились? И причины, как таковой, нет, просто постоянное желание плакать, – Чонгук сердито теребил палочку от шашлыка, концы не выдержали и поломались. — Это чувство прибавилось к остальным. Каждый раз, когда я вижу Тэхёна, он выглядит грустным. Он пытался быть милым недавно, а я не смог. То же самое с Сокджином… Я подвожу их. Я всех подвожу.       — Как… Каким образом ты их подводишь? – Юнги выглядел растерянным. — Ты никаким образом их не подвёл, Кук. Не говори так.       — Это не так. Я подвёл Тэхёна, потому что не смог ответить на его чувства. Даже если я могу быть геем, я подвожу свою семью. Я подвожу себя тем, что не знаю, чего мне хочется, но уже решил, как буду поступать, – палочка скатилась по ступенькам, руки у Чонгука дрожали. Он даже не подумал поднять её, тупо уставился, а потом перевел взгляд на старшего. Казалось, он сейчас заплачет. — Что я делаю?       — Ну, для начала ты пришел сюда. Давай же, – Юнги открыл руки, чтобы притянуть парня для объятия. Чонгук не был тем типом людей, которые любили объятия, но сейчас он уткнулся лицом в белую футболку друга. — А теперь послушай меня, прислушайся ко мне. Чонгук, ты никого не подводишь. Если твоя семья не может принят того, что, возможно, тебе нравится парень, они не заслуживают быть твоей семьей. Ты не можешь всегда отвечать взаимностью, так устроен этот мир. Если ты и правда не можешь ответить на чувства Тэхёна, он должен принять твоё решение. Никто не сможет подсказать тебе, что делать. Ты должен сам это выяснить.       — Но я не могу.       — Если ты и дальше продолжишь повторять эти слова, то и правда не сможешь, – Юнги вздохнул и отстранился от парня, оставляя свои руки на его плечах. — Что бы ты не решил, помни, что в этом нет ничего такого, если тебе нравится человек твоего же пола. Я поддержу любое твоё решение.       — Не думаю, что смогу принять это решение. Слишком трудно.       — Всем нам приходится делать сложный выбор, ты тоже должен, – Юнги поднял упавшую палочку, потом сел на место, взъерошив волосы друга, он притянул его ещё раз.       — Все решится. Помни, парень, мои двери всегда открыты для тебя.       Юнги решил, что Чонгук сейчас не в лучшей форме, чтобы вернуться к работе (флористы могут задавать вопросы, на которые он, пока не готов отвечать). Поэтому мясник заставил его остаться подольше. Они просто обнимались там. А когда парень успокоился, Юнги разрешил Чонгуку вернуться в цветочный магазин к Тэхёну.