Укрощая зверя

      Подвалы Эвермора полностью отражали состояние души своего хозяина — мрачные, полные отчаяния и боли. Они были наполнены криками, предсмертными хрипами и звуками капающей крови. Это Адская гончая терзала своих врагов в застенках Эвермора, давая выход ярости вот уже третий день после возвращения из больницы.       Очередная сигарета истлела до фильтра, и Натаниэль, встряхнувшись, рывком вытащил голову хрипящего, почти захлебнувшегося пленника из таза с ледяной водой и затушил окурок о его щеку. Ублюдок, посланный Вэем, который посмел тронуть Ари и остаться в живых, находился в подвалах Эвермора и молил о смерти, но Веснински не собирался так легко отдавать свою игрушку великой Госпоже.       Дверь в подвал оглушительно скрипнула, и в проеме показался бледный и осунувшийся Аарон.              — Хватит уже, Натаниэль, — тихо сказал парень, подходя к сидящему на полу Веснински, который продолжал вдавливать уже потухшую сигарету в мокрое лицо пленника.              Ари забрался пальцами в спутанные рыжие кудри и приподнял голову Ната вверх, заставляя посмотреть в свои глаза. Тающие ледники, в которых плескалась боль, встретились с такими же горящими в агонии глазами.              — Где Эндрю? — хрипло спросил Натаниэль.              — Я не знаю. С момента как мы вернулись, он часто прячется от нас. Ты же знаешь… — отвел глаза парень, до крови закусывая нижнюю губу в попытке сдержать эмоции.              Натаниэль отпихнул от себя бесчувственное тело и обнял Аарона за бедра, пачкая его кровью.              — Не бросай меня, Элли. Эндрю избегает меня, а ты заперся здесь и купаешься в крови, отгородившись от всех. Хватит, не оставляй меня наедине со всем этим… — едва слышно прошептал Аарон.              Натаниэль задрал его футболку и прижался губами к животу, целуя и потираясь носом о нежную кожу, словно нашкодивший кот.              — Прости меня, — прохрипел он, понимая, что, поддавшись эмоциям, действительно бросил Ари с их общими страхами наедине.              Аарон ласково сжал мягкие кудри и крепче прижал его голову к себе. На десяток минут они застыли в таком положении, подпитывая друг друга своим теплом, а потом Веснински поднялся на ноги. Он заключил парня в объятия, легонько целуя в переносицу. Аарон вцепился в рубашку на его спине и судорожно вздохнул, подставляя лицо под легкие, как крылья бабочки, поцелуи.              — Обещаю, что больше не оставлю тебя, моя льдинка, — глухо произнес Нат, мягко целуя в искусанные губы. — Пойдем, поищем Дрю. Хватит ему прятаться от нас.              Крыло Псов в Эверморе будто вымерло. Никто не смел поднимать глаза и подавать голос, когда Натаниэль появлялся в их поле зрения. Личная команда Гончей знала о случившемся, простые Псы нет, но им хватало понимания, что сейчас не стоит огорчать господина и его людей.       Эндрю нашелся на открытом стадионе. Промозглая сырость ноября пробирала до самых костей в вечернее время, и парень выглядел замерзшим. Миньярд сидел на трибунах и бездумно смотрел в небо, а рядом с ним дремали мастифы Натаниэля, которые порыкивали во сне и виляли куцыми хвостами.              — Дрю… — тихо позвал его Аарон.              Эндрю медленно повернул голову в сторону брата и бросил на него пустой взгляд.              — Пойдем в комнату, ты совсем продрог и можешь заболеть, — сказал Ари, приближаясь на расстояние вытянутой руки к брату.              Эндрю недовольно скривился и покачал головой. Натаниэль подошел к парню, рывком поднял его с сидения и прижал к себе, окутывая своим теплом. Миньярд попробовал вырваться, но к его спине прижался Аарон, крепко обнимая брата за живот и целуя в висок. Эндрю стоял, зажатый между двумя самыми близкими и любимыми людьми, судорожно вдыхал их запах, а горький ком стоял в его горле.       

***

      Ночной Нью-Йорк встретил Кенго Морияма сотнями огней, которыми сиял шумный город и днем, и ночью. Глава якудза вернулся из недельной командировки в Японию, и ворох проблем, который ждал его в Штатах, вызывал у Кенго острый приступ мигрени.       Краткий отчет о смерти Мясника он получил еще на родине и теперь размышлял над тем, что ему делать с младшим Веснински. Добравшись до апартаментов, которые располагались на самом верхнем этаже монументальной высотки в центре Манхэттена, Морияма заперся в своем кабинете. Кенго использовал эти помещения как свой нью-йоркский штаб, в который был закрыт доступ для всех, кроме членов его клана.       Ситуация с Веснински напрягала — что именно произошло на банкете никто толком сказать не мог. Кенго был уверен, что щенок Натаниэль подрезал самые болтливые языки, чтобы избежать утечки информации. Факт оставался фактом — Мясник мертв и погиб от руки сына. Утром он собирался вызвать к себе Ичиро и Натаниэля, ведь оба должны держать ответ перед ним.       Размышления Кенго прервал шум и звуки борьбы в коридоре. Глава триады Мао разъяренной хищной птицей влетел в его кабинет и рухнул на ближайшее кресло, закинув нога на ногу.              — Что ты себе позволяешь? — рыкнул Кенго на нежданного посетителя.              — Угомони своих шавок в коридоре, — прищурившись ответил Мао. — Я к тебе с отвратительными новостями.              Кенго дернул уголком губ в кривой ухмылке и снисходительно ответил:              — Про смерть Мясника? Я уже знаю.              — Про заговор против тебя тоже знаешь? — язвительно спросил китаец.              Морияма молча уставился на Мао, в чьих глазах горела лютая ненависть и толика превосходства. Поняв, что китаец не соврал, Кенго молча подошел к мини-бару, достал бутылку виски и два бокала. Разлив янтарный напиток, он передал один бокал Мао, а второй опустошил несколькими глотками, тут же наливая себе новую порцию.              — Кто участники заговора? — поинтересовался Кенго.              — Ичиро, Натаниэль, глава Хэтфордов, глава ДиАнджело и Эрик Клозе, — сухо ответил Мао, отпивая виски.              Морияма со стуком поставил бокал на стол. Он подошел к окну и уставился на ночные огни Манхэттена. Предательство старшего сына стало ударом для Кенго. Мужчина считал, что вытравил из своего наследника всю дурость и непокорность, но видимо это было не так.              — Смерть Уолтера Кросса их рук дело, Кенго, — произнес Мао, медленно попивая виски. — И смерть Цикуты, судя по всему, тоже. Ты уже в курсе, что Ичиро в больнице с отравлением ядами, а машину Цикуты и его тело нашли на дне каньона? Официальная версия — самоубийство, так как на теле Кросса обнаружили предсмертную записку.              Кенго повернулся всем телом к Мао, который развалился на кожаном кресле и мелкими глотками цедил виски.              — Зачем ты пришел ко мне? — поинтересовался Морияма.              Мао раздраженно фыркнул.              — Псина твоего сына убила моего Вэя. Ублюдок в тот вечер застрелил не только своего отца, но и перерезал горло моему сыну. Я хочу мести.              — Хорошо. Расскажи подробности событий на банкете. И все, что знаешь об их планах относительно заговора. И я хочу знать твои источники информации, — произнес Кенго, поигрывая бокалом.              — О планах расскажу, а вот откуда о них узнал… Я не раскрываю свои источники, уж извини, — с противной ухмылкой ответил китаец.              Обсуждение сложившейся ситуации заняло несколько часов. Кенго слушал о всех нюансах заговора с каплей восхищения и жгучей ненавистью — их с Натаном щенки сплели более чем достойную сеть заговора. К счастью, молодости присуща горячность и невнимательность. Ичиро недооценил Цикуту, а младший Веснински поддался своему вспыльчивому характеру, что и привело к раскрытию их карт.       Дети хотят поиграть? Значит поиграем. Кенго вызвал через коммуникатор своего ближайшего помощника.              — Отправь палача клана к Ичиро. Мой приговор — смерть. Оставить клеймо предателя, труп подготовить по кодексу Морияма и выбросить в центре Нью-Йорка. О его смерти должны узнать все в Штатах. Жаль, что щенок в коме и не прочувствует свое наказание, — сухо обронил Кенго, отдавая приказ об убийстве своего первенца.              Единственный уцелевший из его двойки глубоко поклонился своему господину.              — И приведи ко мне Рико. Клану нужен наследник, поэтому придется второму сыну занять эту роль. Возможно, из никчемного игрока с клюшкой выйдет больший толк, чем от Ичиро. Впрочем, выбора у него нет.              Кенго Морияма с силой потер виски, надеясь унять головную боль, которая не отпускала его вот уже несколько дней.

***

      Стюарт Хэтфорд сидел возле постели Ичиро и держал его за руку, поглаживая большим пальцем тыльную сторону ладони. Кожа Ичи была прохладной, будто восковой и безжизненной. На бледном лице ярко выделялись внушительные тени, залегшие под глазами, а тело казалось совсем исхудавшим.       По прогнозам врачей через десять-четырнадцать дней его можно было выводить из искусственной комы — детоксикация шла своим чередом, и организм хорошо реагировал на лечение. Вот только Стюарт знал, что этого времени у них попросту нет. Кенго Морияма вернулся в Нью-Йорк и уже узнал о событиях на банкете у Мясника. Можно было со стопроцентной уверенностью сказать, что Мао побежал к Кенго с новостями, желая отомстить всем причастным к гибели его сына.       У Ичиро не было шанса остаться в живых. Совсем скоро за ним придут убийцы клана, поэтому Стюарту нужно действовать. Хэтфорд хотел забрать Ичи из больницы, но главный врач клиники — именитый профессор старой закалки, — воспротивился. Британец не был ни родственником, ни официальным представителем пациента, чтобы иметь право забирать его из клиники в разрез с рекомендациями врачей. Ни угрозы, ни взятки не решили ровным счетом ничего. Стюарт знал, что мог бы додавить строптивого докторишку, но у него совершенно не было на это времени, а перевод Ичиро из клиники нужно было сделать быстро и тихо, поэтому Хэтфорд решился на следующий шаг.              — Прости меня, детка. Я не хотел, чтобы это было так. Я люблю тебя, но я уверен, что за этот поступок ты дашь мне в морду, когда очнешься, — Стюарт усмехнулся, вспоминая вспыльчивый нрав Ичи. — Но по-другому я поступить не могу, у нас совсем нет времени.              Британец достал из кармана пиджака черную коробочку с эмблемой дорогого ювелирного бренда и открыл ее. Два простых на вид золотых кольца, с красивыми гранями блеснули в тусклом свете ламп больничной палаты. Одно кольцо мужчина надел на безымянный палец своей руки, а другое на Ичиро. Кольцо для Ичи оказалось немного великовато, но это было не страшно.       Заплатив хорошие деньги, Стюарт Хэтфорд оформил официальный брак с Ичиро Морияма. И как муж мог забрать его из больницы на законных основаниях, транспортировав в Лондон, под защиту своего клана.       Медицинский вертолет со всем необходимым оборудованием уже ждал их. В клинике Хэтфорд сообщил, что Ичи перевезут в больницу в Лос-Анджелесе, предоставив необходимые документы для перевода. Британец прекрасно понимал, что люди Кенго в любом случае узнают эту информацию и последуют именно туда.       Туда, где их будет ждать ловушка.       

***

      Эрик Клозе был довольно жестоким и беспринципным человеком. Пойти по головам ради достижения цели — это было для него в порядке вещей. Мужчина убрал старшего брата, не моргнув и глазом, когда Фитц перешел ему дорогу. Убийство отца тоже не вызывало в его душе отторжения. Единственным, кого он любил в этом мире — это был Николас, его муж. Мягкий, немного инфантильный и добрый Ники.       Они познакомились волей случая. Ники был уличным художником, который рисовал свои картины на набережной, а Эрик жутко торопился на встречу и случайно снес одну из его картин. Мужчина хотел извиниться и небрежно сунуть парню в качестве извинений сотню евро, но глубокие глаза цвета молочного шоколада в обрамлении густых и пушистых ресниц тотчас пленили его. Клозе отменил назначенную встречу и весь день провел с художником, который жутко смутился такому вниманию от статного и красивого мужчины. Через полгода Эрик привел Ники в свой дом уже в качестве законного мужа.       Сейчас перед Эриком стоял выбор — убить отца или попробовать переманить его на свою сторону. Клозе прекрасно понимал, что на его спину повесили мишень — Мао точно разболтает о его участии в заговоре, а это означает, что Кенго нацелится и на него, помимо очевидных Ичиро, Натаниэля и Хэтфорда. И зная характер отца, мужчина не был уверен, что Вальтер встанет на его сторону.       К счастью или к сожалению, но выбор за Эрика сделал сам отец. Клозе вылетел в Берлин через несколько дней после событий Балтимора. И первое, что он собирался сделать — забрать своего мужа и отправить в безопасное место. Эрик не был уверен, что Мао уже не связался с Кенго и Вальтером, поэтому стоило поторопиться.       В их с Ники доме было подозрительно тихо, хотя свет горел почти во всех помещениях. Зная о том, что его взбалмошный и немного наивный Ники не любил тишину, Эрик насторожился. Мужчина тихо скользнул в ближайшее подсобное помещение и скрылся в нем, попутно доставая смартфон и подключаясь к камерам наблюдения.       Как он и предполагал, в доме были посторонние — двое мужчин удерживали связанного Ники в их спальне. Проверив все комнаты и для надежности выждав еще минут двадцать, чтобы убедиться, что противников всего двое, Эрик вышел из подсобки. Он достал пистолет и снял его с предохранителя, крадучись двигаясь на второй этаж, к мужу.       Скрип открывающейся двери и два быстрых выстрела — Эрик был отличным стрелком, метким и хладнокровным.              — Тише, малыш, все закончилось, — успокаивающим тоном проговорил он, развязывая перепуганного Ники, который тут же бросился на шею мужчины и разрыдался.              — Они, они… — всхлипывал парень, цепляясь за рубашку Эрика.              Клозе плотнее прижал к себе Ники, позволяя ему как следует выплакаться и успокоиться.              — Пойдем, милый. Я отвезу тебя к Августу, он присмотрит за тобой, пока я решаю насущные вопросы, — произнес Эрик, но Ники вдруг взбунтовался и зашипел на него не хуже разъяренной кошки.              — Я никуда не поеду! Хватит! Я не хочу снова быть под присмотром Августа, он относится ко мне, как к неразумному ребенку. Я устал видеть его чаще, чем родного мужа. Мне не нужна нянька, Эрик. Все равно ты не сможешь защитить меня от всего. И Август ничем не поможет, если за мной вновь придут, — от пережитого стресса его голос дрожал. — Я не идиот. Что ты не поделил с отцом? Это ведь были его люди.              — Ники… — вымученно выдохнул Эрик. — Детка, сейчас ведутся довольно опасные игры. Обещаю, как только я решу дела в Германии, я заберу тебя с собой в Штаты. И мы больше не расстанемся надолго.              — Обещаешь? — спросил Ники, хватая Эрика за руку и впиваясь ногтями в его ладонь.              — Обещаю. Дай мне немного времени, я решу все вопросы и заберу тебя от Августа.              Клозе наклонился и поцеловал мужа в лоб. Он безумно любил Ники, яркого, открытого и доброго Ники. Очень красивого и очень талантливого. Он скрывал его от своего мира, чтобы уберечь от всей этой мерзости и грязи, ведь его любимый муж и так натерпелся, пока рос в семье полных ублюдков. И до сегодняшнего дня ему удавалось не вмешивать парня в дела мафии. Конечно, Ники знал, кто такие Клозе и чем занимается их семья, но он не прикасался к этой изнанке их жизни.       Вытерев влажные дорожки от слез с щек мужа, Эрик поднялся на ноги и потянул за собой Ники. Путь к доверенному человеку Клозе был недолог, отдав мужа на поруки Августу, Эрик выдвинулся в свое фамильное поместье.       Зря. Очень зря отец решил тронуть Ники. Эрик понимал мотивацию Вальтера, ведь зная о его любви к мужу, использовать парня как рычаг влияния было довольно разумно. Отец не учел одного — большая часть клана давно уже хотела видеть во главе именно Эрика, ведь Вальтер с годами становился слишком мягок. Поэтому…              — Ханнес, собери всех, кто мне верен, у поместья Клозе через два часа. Власть пора сменить, — отдал приказ мужчина, позвонив своей правой руке, которая вела дела в Германии в его отсутствие.

***

      Исаму был одним из лучших исполнителей Морияма. Его называли «тихий убийца», смертоносный и жестокий. Он всегда уважал Ичиро и считал, что лучшего наследника клана и желать нельзя, поэтому мужчина был сильно разочарован, узнав, что молодой господин пошел против своего кумичо. Получив задание убрать предателя, Исаму тут же выехал к цели.       Клиника им. Джона Хопкинса встретила палача тишиной и дурными вестями — пациент Ичиро Морияма был переведен в Медицинский центр UCLA имени Рональда Рейгана в Лос-Анджелесе по желанию его официального представителя.       Выругавшись, Исаму связался с представителем клана и заказал билеты на ближайший рейс до ЛА. Исполнитель был уверен — клиника в Лос-Анджелесе была лишь перевалочным пунктом, Ичиро явно повезут дальше, желая скрыть от чужих глаз.       Город Ангелов встретил палача ярким солнцем и безветренной погодой. Медицинский центр находился в Вествуде, потому Исаму сразу двинулся туда. В данной клинике тщательно следили за информационной безопасностью, и выцепить личное дело пациента было довольно сложно. Впрочем, это не относилось к главному исполнителю клана, Исаму быстро выяснил, что палата Ичиро находилась на шестом этаже здания, в обособленной части больницы. Судя по медицинскому эпикризу Морияма до сих пор находился в коме.       Дождавшись полуночи, убийца клана проник на нужный ему этаж.       И попался в цепкие лапки Токи и Рэн. Молчаливые тени Ичиро знали палача Морияма лучше многих, ведь именно он столькому научил их...       Впрочем, ученицы давно превзошли своего учителя.       

***

      Чемпионат Первенства США был в самом разгаре. Даже потеряв таких великолепных игроков как Дэй и Моро, Воронам удавалось держаться на плаву и идти к призовым местам. Впрочем, как и Адским Псам, в которых с успехом дебютировали бывшие игроки Воронов. Рико старался, не жалея сил, терзая свою команду бесконечными тренировками, и это приносило результаты.       Сегодняшний матч открывал дорогу в лучшую пятерку, и до финала было как рукой подать. Вороны сошлись в жестокой борьбе с Койотами и благодаря игре своего капитана, вырвали победу. Довольный собой Рико с энтузиазмом общался с журналистами, пока не заметил в толпе человека отца. Чуть запнувшись, он продолжил отвечать на вопросы, лихорадочно думая, зачем правой руке Кенго понадобилось быть здесь. Рико долгие годы жил в изоляции от главы семьи, а после того инцидента с Ичиро больше и не хотел получить признание от отца, поэтому появление его человека напугало парня.       Представитель Кенго забрал Рико сразу после интервью, не дав даже переодеться и привести себя в порядок. Игра проходила на Нью-Йоркском стадионе, от которого до резиденции клана можно было добраться всего за несколько часов. Впервые за всю свою жизнь Рико не хотел приезжать в поместье, в котором родился и рос до десяти лет. Он предчувствовал неприятные перемены в его жизни и оказался прав.       Глава Морияма был мрачен и с презрением разглядывал своего младшего сына, которого буквально втолкнули в его кабинет.              — Ичиро предал интересы семьи и приговорен к смерти, теперь ты наследник клана Морияма, — каждое слово Кенго камнем падало на плечи Рико. — Наследнику не пристало гонять мяч среди шелудивых псов, поэтому ты прекращаешь спортивную деятельность и переезжаешь в резиденцию клана. Тебе многому следует научиться, чтобы стать достойным сыном Морияма.              Младший Морияма поднял глаза на отца и увидел в них свой приговор. Рико молча поклонился главе клана и замер, не совсем понимая, что ему делать дальше.       

***

      Требовательный стук в дверь комнаты разбудил Натаниэля, который тут же недовольно поморщился. К счастью, громкий звук не потревожил сон близнецов, которые уютно устроились в его постели. Выпутавшись из объятий братьев, Веснински встал с кровати и подошел к двери.              — Натали… — с угрозой прорычал он, увидев Пташку.              — Прости, господин. Но ты должен сегодня присутствовать на собрании. Я все понимаю, но…              Нат жестом приказал ей замолчать.              — Приду через полчаса, — сухо обронил он и захлопнул дверь.              Как только Эндрю выписали из больницы, и они вернулись в Эвермор, Натаниэль переселил близнецов в свои комнаты. Он не хотел терять ни секунды времени, находясь вдали от своих котят. Сейчас вся его жизнь и все его мысли крутились только вокруг Эндрю и Ари. Особенно вокруг Эндрю. Разборки с Кенго и Мао шли лишь фоном.              — Элли?.. — сонно пробормотал Эндрю, и Натаниэль тут же приблизился к постели, осторожно присаживаясь на краешек.              — Спи, — он наклонился к парню, поцеловал в трепещущую жилку пульса на шее и уже привычным жестом на несколько секунд прижался ухом к его груди, слушая стук сердца. — Я отойду ненадолго, Пташка просит присутствовать на собрании.              — Нам тоже нужно прийти? — все также сонно спросил Эндрю.              — Нет. Спи, я скоро вернусь.              Миньярд кивнул и притянул к себе поближе крепко спящего Аарона, зарываясь носом в его макушку. Натаниэль бросил мягкий взгляд на своих парней, тихо оделся и вышел из спальни, плотно прикрыв за собой дверь.       Две недели назад их жизни разделились на до и после.       

Клиника им. Джона Хопкинса. Балтимор. Две недели назад.

Натаниэль и Аарон.

      — Ножевое ранение, была частично задета печень и кишечник. Чудо, что он смог продержаться до приезда скорой помощи. Операция прошла успешно, но мистер Миньярд пока что в палате реанимации под наблюдением, вы сможете навестить его завтра, а точнее уже сегодня, в приемные часы — с 15:00, — произнес мужчина, который был назначен лечащим врачом Эндрю.              Аарон всхлипнул и крепко обнял Натаниэля, пряча лицо в его шее.              — Однако, есть еще кое-что… — продолжил доктор и протянул Веснински небольшой листок с краткой информацией о состоянии пациента.              Натаниэль прочитал содержимое, перевел взгляд на врача и выронил лист бумаги из дрогнувших пальцев.              — Что там? — взволнованно спросил Аарон, поднимая листок и вчитываясь в предварительный диагноз. — Я не понимаю! — беспомощно зашептал он.              Врач тяжело вздохнул и произнес:              — Пройдемте в мой кабинет, разговор предстоит долгий.              Натаниэль заторможено кивнул и, взяв Аарона за руку, повел вслед за доктором.              — Мое имя Винсент Мур, я кардиохирург, — представился мужчина, садясь за стол и жестом указывая парням устроиться напротив него.              — У Эндрю ведь ножевое ранение, почему вы…. — начал говорить Ари, но Натаниэль прервал его.              — Тихо.              Веснински уже понимал возможную глубину проблемы и теперь старался совладать с эмоциями, которые бушевали в его душе.              — Мистера Миньярда после поступления в больницу сразу же отвезли в операционную. Ситуация была критическая — внутреннее кровотечение, задеты жизненно важные органы. Перед операцией мы сняли сердечные показатели, и увиденная картина нам очень не понравилась, но медлить было нельзя и пришлось приступать к операции, — продолжил говорить врач. — В процессе сердце Эндрю останавливалось дважды, испытывая сильные перегрузки.              Аарон испуганно схватился за руку Натаниэля, ища поддержки.              — Операция увенчалась успехом, повреждения от ножевого ранения были устранены, и с этой точки зрения его жизни ничего не угрожает, но есть большое «но», которое вы прочли в эпикризе — у Эндрю Миньярда подозрение на сердечную недостаточность.              — Разве могла сердечная недостаточность появиться из ниоткуда? — спросил Натаниэль, прижимая к себе крайне напуганного Ари.              — По кардиограмме видны серьезные нарушения в работе сердца. Как только мистер Миньярд придет в себя после наркоза, мы проведем ряд исследований. В первую очередь сделаем УЗИ. Однако, по моей многолетней практике… Я подозреваю, что УЗИ покажет врожденные изменения в сердце. В любом случае, я жду вас после 15:00 в моем кабинете. К этому времени мы проведем все необходимые исследования, и будет понятен точный диагноз.              — А чем грозит… сердечная недостаточность? — хрипло спросил Аарон.              — При сердечной недостаточности III–IV степени может понадобиться трансплантация, — ответил врач.              — Трансплантация? — медленно переспросил Аарон.              — Пересадка сердца, — тихо ответил Натаниэль, вопросительно посмотрев на врача.              Мистер Мур кивнул в ответ на его взгляд.              — Вы можете идти. Отдохните, придите в себя после того, что с вами произошло и возвращайтесь к 15:00. Я буду вас ждать, — произнес доктор, выпроваживая парней из своего кабинета.              Натаниэль устало прислонился к стене коридора, рассеянно поглаживая притихшего Аарона по спине. Он очень хотел, чтобы врач ошибся в своих прогнозах и заболевание Эндрю было не настолько серьезным.              — Ари, детка, нужно заняться твоей щекой, — сказал Натаниэль, целуя парня в макушку.              — Не хочу, — сипло ответил Аарон.              — Надо. Необходимо обработать рану и зашить нормально порез. Эндрю расстроится, если увидит тебя таким. Пойдем к врачу.              — Не хочу! — упрямо сказал Аарон. — Забери меня отсюда и сам все сделай.              Миньярду вдруг стало не хватать воздуха, и он тяжело задышал, словно борясь с приступом. Стены больницы стали давить, и парень задрожал. Натаниэль коротко выдохнул и быстро повел Аарона на улицу.       Небольшой парк на территории больницы был практически пуст в столь раннее время. Утренняя прохлада пробирала до костей, но Ари жадно вдыхал холодный воздух и старался успокоиться. К сожалению, у него ничего не получалось. Страх за брата сковывал внутренности. Парень понимал, что любая операция на сердце — это риски, риски и еще раз риски, но если понадобится трансплантация, то… То это риск потерять Дрю. Навсегда.       Внезапно Аарона притянули к себе сильные руки Натаниэля.              — Тише, моя льдинка. Все обойдется. Возможно, все не так плохо, нужно дождаться результатов. Но мы в любом случае вылечим Дрю, слышишь?              Веснински нежно обнимал парня, словно закрывая собой от всего мира.              — Я отдал приказ Пташке прислать сюда охрану. Эндрю и Ичиро нельзя оставлять без присмотра. Мои люди скоро будут здесь, Стю их встретит, а мы с тобой пока пойдем в отель. Я обработаю твои порезы, и ты немного поспишь, ладно? Эндрю будет огорчен, увидев тебя таким разбитым, — ласково проговорил Натаниэль, приподнимая Ари за подбородок и заглядывая в искрящиеся от слез медовые глаза.              Аарон молча кивнул и послушно пошел за Натом, который не отпускал его руку. Как только они оказались в гостинице при больнице и сняли номер, Веснински приказал парню идти в душ и хорошо вымыться, а сам отлучился за чистой одеждой, доставку которой им организовал Стюарт, и за медикаментами. Миньярд долго стоял под горячими струями воды, морщась от боли в порезах, но выходить не хотелось.              — Детка, ты долго, — проговорил Натаниэль, заходя в ванную комнату.              Поймав пустой взгляд Аарона, он вздохнул. Выключив воду, Нат достал большое полотенце, накинул его на мокрого парня и под удивленный писк подхватил на руки.              — Ты рано паникуешь, льдинка. Приходи в себя, — произнес Нат, удерживая парня, закутанного в полотенце на своих коленях.              — Ты не понимаешь, — прошептал Аарон. — Я чувствую, что… что… все плохо, Натаниэль. Вот увидишь. У нас связь с Дрю. Я просто знаю, что доктор не ошибся.              Натаниэль глубоко вздохнул и молча поцеловал парня в уголок губ. Аарон слез с его колен и стал переодеваться в чистый спортивный костюм, пряча глаза и кусая губы. Пока Миньярд одевался, Веснински отлучился в душ и быстро привел себя в порядок. Натаниэль заталкивал свою тревогу как можно глубже в закоулки души и был собран, насколько это было вообще возможно в их ситуации. Он понимал, что должен выступать поддержкой для Ари. И для Дрю, когда тот придет в себя. Свои эмоции он выпустит потом.              — Я не лучшая швея, так что скорее всего будет шрам на щеке, — произнес Нат, обрабатывая порез на лице Ари антисептиком и подготавливая нить с иглой.              — Плевать, — ответил Аарон, прикрывая глаза и доверяя свое лицо парню.              Было больно, хоть Натаниэль и старался работать быстро и аккуратно, кожу нещадно жгло и стягивало, но парень терпел. Когда все закончилось, они улеглись в постель, в надежде немного отдохнуть. Нат мягко обнимал парня, позволяя ему улечься на своем плече.              — Скажи, у Эндрю были проблемы с сердцем? — спросил он у Миньярда. Веснински все время прокручивал в голове потенциальный диагноз Эндрю и размышлял над ним.              — Сложно сказать, — ответил Аарон, пряча лицо на его груди. — Мама никогда нас не обследовала, а Дрю никогда ни на что не жаловался. Он вообще все детство старался скрывать от всех свою слабость. Когда мы болели, то в первую очередь он заботился обо мне, а не о себе. Я всегда ругался на него за это, но Дрю неисправим. И тот случай… когда нас… нас… в общем, — парень судорожно вздохнул. — Он ухаживал за мной, словно наплевал на свою собственную боль и свое состояние. Дрю никогда не показывает свою уязвимость. Даже мне, — грустно закончил Ари.              Натаниэль крепче обнял его и легонько поцеловал в висок.              — Спи, была трудная ночь. Перед походом к Дрю нужно немного отдохнуть.              Аарон устало прикрыл глаза и уже через несколько минут забылся тревожным сном. В клинику они пришли ровно к назначенному времени. Ари немного отдохнул и выглядел уже лучше, Веснински же не сомкнул глаз — помимо тревоги за Эндрю проблемы в клане требовали от нового главы пристального внимания.              Доктор Мур ожидал их в своем кабинете.              — Добрый день, мистер Веснински и мистер Миньярд, — поздоровался мужчина.              — Какие новости? — кивнув в ответ, спросил Нат.              — Исследование показало порок сердца с частичной блокировкой потока крови. По характеру изменений порок скорее приобретенный, нежели врожденный.              — Что это значит? — спросил Нат.              — Приобретенные пороки обычно возникают по разным причинам — инфекционные заболевания, травмы грудной клетки, гипертонические кризы, аутоиммунные заболевания и так далее, список довольно обширен. Порок с блокировкой потока характеризуется тем, что из-за сужения аорты и нарушения работы клапана, соединяющего предсердия с желудочками, кровь циркулирует хуже. Если подобный порок не контролировать и не лечить, то со временем он приведет к сердечной недостаточности, что в данном случае и произошло, — ответил доктор Мур и задал встречный вопрос, но уже Аарону. — Скажите, Аарон, вы знали о заболевании брата ранее? Как часто вы болели в детстве, и были ли у Эндрю серьезные болезни? Ваши родители часто водили вас на медицинский осмотр?              — Мы ничего не знали, матери на нас было плевать, — покачал головой Аарон. — На счет болезней… — задумался парень и замолчал.              — Ваш брат жаловался на ощущение тяжести в сердце, повышенную утомляемость, затрудненность дыхания, головокружение? — поинтересовался врач. — В последнее время не было ли ситуаций, связанных с серьезным стрессом и большими физическими нагрузками?              Натаниэль замер словно статуя, осознав, что…              — Эндрю… не любит проявлять слабость. На счет стресса и нагрузок — были. Последние полгода… — тихо ответил Аарон.              Доктор Мур вздохнул.              — Ясно. Я предполагаю, что резкое ухудшение его состояния спровоцировала повышенная физическая и психическая нагрузка. Операция, серьезный наркоз, а также некоторые осложнения, которые возникли в процессе, лишь усугубили эту проблему. Необходимо провести холтеровский мониторинг работы сердца и составить схему лечения. Однако мистер Миньярд плохо идет на контакт. Вам необходимо поговорить с ним.              — Что вы подразумеваете под схемой лечения? — хрипло спросил Веснински.              — На снимках присутствует большая деформация аортального клапана. Если бы не развилась сердечная недостаточность такой степени, то достаточно было бы провести операцию по замене клапана, но… В данном случае необходима трансплантация, просто замена одного из клапанов или катетеризация сердца не поможет в достаточной мере, — ответил мистер Мур, серьезно посмотрев на парней.              Натаниэль поджал губы, а Аарон с больной и кривой ухмылкой покачал головой.              — Я же говорил тебе, Натаниэль… Я чувствовал, что так и будет, — он мельком глянул на Ната и обратился к врачу. — Мы можем пройти к брату?              — Да, конечно. Поговорите с ним. Процедура предстоит сложная, и нам необходимо его согласие. Только после этого мы поставим Эндрю на очередь и пропишем поддерживающую терапию, которую нужно будет принимать, пока донор не найдется. Пойдемте, я провожу вас.

Эндрю

      Эндрю сложно отходил от наркоза. Мутная пелена словно затянула его сознание и никак не хотела отпускать. Бок, который вспорол ублюдок Вэя, жгло ядовитым огнем, тело было ватным, а мысли заторможенными. Он ощущал невероятную слабость.       Когда парень более-менее пришел в себя, к нему явился доктор Мур с ворохом вопросов о самочувствии, но некоторые из них смутили Миньярда, так как относились к его детству, и он не хотел на них отвечать. После опроса парня осторожно отвели на несколько процедур, а после УЗИ сердца его вернули в палату и поставили капельницу.       Эндрю был слаб, даже такая небольшая прогулка вызвала отдышку и покалывание в конечностях. Оказавшись в постели, он забылся сном и проснулся через несколько часов, когда почувствовал нежнейшее прикосновение к щеке.              — Дрю, детка, просыпайся, — мягко произнес Натаниэль, обхватив его лицо ладонью и поглаживая щеку большим пальцем.              Эндрю открыл глаза и увидел перед собой Ната, который выглядел спокойным, но в его глазах мелькали искорки тревоги. Рядом с ним стоял Ари. Увидев, что брат проснулся, он обогнул кровать и устроился на ее краешке с другой стороны. Аарон схватил Эндрю за руку и уткнулся лицом в ладонь, замирая и вдыхая родной запах, разбавленный нотками горьких медикаментов, которыми пропахла вся палата.              — Привет, — прохрипел Эндрю.              — Ты жутко напугал нас, котенок, — сказал с улыбкой Нат и помог ему принять сидячее положение.              Удобнее устроившись на подушках, Эндрю коротко вздохнул от боли, стягивающей свежий шов и стал задавать вопросы.              — Чем закончилась охота? Что вообще происходит?              — Все нормально, не переживай. Подробности сейчас ни к чему, — ответил Натаниэль.              Миньярд недовольно прищурился.              — Я не люблю, когда мне что-то не договаривают, — произнес Эндрю.              Аарон наконец оторвался от руки брата и придвинулся к нему поближе.              — Сейчас дела клана и правда не важны, Дрю.              Эндрю протянул к нему руку и кончиком пальца провел под швом на щеке.              — Кто? — спросил он.              — Подручный Вэя.              — Убью, — выдохнул в ответ Эндрю.              Аарон покачал головой, а Натаниэль произнес, поджав губы:              — Я сам им займусь, котенок. Не волнуйся.              — Дрю, нам нужно серьезно поговорить, — собрался с мыслями Аарон.              Миньярд вопросительно приподнял бровь, но некоторые подозрения начали закрадываться в его сознание. Вопросы врача, исследования сердца… С подросткового возраста он иногда чувствовал себя не самым лучшим образом — могла накатить слабость, головокружение, иногда покалывало в грудине, но Эндрю никогда не обращал на это внимание и научился не замечать подобные приступы, которые были довольно редки. Для Дрю на первом месте всегда был Ари — забота о нем, его защита, его самочувствие. Эндрю с детства взял на себя роль старшего брата и защитника. И держал эту роль до конца.              — Во время операции твои сердечные показатели не понравились врачам, но останавливать процесс было нельзя. Твое сердце дважды прекращало биться, Дрю, — тихо произнес Аарон, дрогнув в голосе. — Доктор Мур провел необходимые исследования и… у тебя порок сердца, который блокирует нормальную циркуляцию крови. Он спровоцировал деформацию аортального клапана и не только. Порок приобретенный, но о нем мы не знали и, соответственно, не лечили. И постепенно он прогрессировал. Большие физические нагрузки, сильный стресс и осложнения во время операции сильно сказались на работе сердца. Тебе ставят острую сердечную недостаточность. И нужна пересадка, Дрю.              Аарон осторожно прижался к брату, стараясь не потревожить его рану, и двумя руками обхватил его ладонь. Долгое время Эндрю молчал.              — А у тебя? — спросил он брата.              — У меня? — недоуменно переспросил Аарон.              — Мы близнецы. И мы всегда болели вместе. Особенно в детстве, когда Тильда уже спуталась с наркошами и совсем забросила нас. Мы несколько раз сильно болели, но мать не вызывала скорую, чтобы нас забрали в больницу, справились так. В 9 и 11 лет. Помнишь? — брат кивнул. — Твое сердце проверили? — спросил Эндрю.              Веснински резко дернул головой и тут же сорвался с места, покидая палату.              — Нет, меня не осматривали, — ответил Аарон.              — Готов поспорить, что Нат побежал к Муру устраивать для тебя обследование, — хмыкнул Эндрю и вновь надолго замолчал.              Аарон переместился на кровати чуть выше, чтобы Эндрю смог на его опереться и притянул голову брата к своей груди. Пока старший из близнецов обдумывал то, что произошло с ним, Ари ласково перебирал его светлые локоны.              — Я знаю, что ты как минимум залез в интернет, как максимум замучил врача вопросами о пересадке и ее последствиях. Говори мне правду, Ари. Я хочу знать. Какие у меня шансы? — тихо спросил Эндрю, щекой чувствуя, как сердце брата забилось быстрее.              — Операция по трансплантации сердца проходит довольно хорошо, процент выживаемости во время операции очень высок - 98-99%. Дальше — сложнее. Первый год реабилитации будет самый опасный — возможен сепсис или отторжение донорского сердца, в этот период большой процент смертности. Потом восстановление пойдет проще. Чем моложе пациент, тем выше выживаемость и продолжительность жизни после пересадки. Есть пациенты, которые прожили 30 лет после трансплантации и умерли не из-за болезни сердца. Ты молод, доктор Мур считает, что после операции и успешного восстановления ничего не помешает тебе прожить долгую жизнь, — ответил Аарон, продолжая перебирать волнистые пряди.              — Процент смертности в первый год, Ари. Сколько?              — Около 15%, — ответил Аарон.              Эндрю прикрыл глаза и задумался. Есть небольшой шанс умереть на операционном столе. Есть большой шанс умереть в первый год после операции. Замечательные перспективы. Он уже понимал, что на долгое время станет абсолютно беспомощным, не сможет никому помочь — ни себе, ни брату, ни Элли.       Они, блять, живут в центре преступного мира. Разве сможет он продолжать находиться рядом с Натаниэлем? Конечно, нет. Он станет обузой и легкой мишенью для всех, даже если выживет в первые годы после операции. А сам Натаниэль? Готов ли он возиться с ним все это время? Эндрю не был уверен в этом. Веснински влекло к ним, тянуло магнитом, но надолго ли хватит этого влечения? А брат? Ари тоже станет уязвим из-за него. Эндрю будет слабым и ни на что не способным долгое время, и Миньярд это прекрасно понимал.              — Что будет, если я откажусь от пересадки? — спросил Эндрю.              — Даже, блять, не смей, — рыкнул Натаниэль, который как раз вернулся в палату и услышал последнюю фразу Миньярда.              — Почему? — поинтересовался парень.              — Что значит «почему»? — разозлился Веснински и обратился к Аарону. — Ари, я договорился с доктором Муром, он ждет тебя прямо сейчас на УЗИ. Иди, я хочу поговорить с Эндрю наедине.              Аарон кивнул и легко соскочил с кровати, предварительно поцеловав брата в лоб. Когда за ним закрылась дверь, Натаниэль сел на кровать к Эндрю и начал говорить.              — Я не позволю тебе уйти от нас, Дрю. Вы с братом единое целое, и ты не бросишь его, потому что любишь брата больше жизни. Я ведь знаю это. И чтобы ты себе не напридумывал, я не оставлю тебя никогда. Не оставлю вас.              — Почему?              Натаниэль вымученно застонал и наклонился к парню.              — Да потому что я люблю тебя, мой котенок, — выдохнул он ему в губы и прижался к ним в легком поцелуе. — Потому что плевать мне сейчас на все игры за власть в криминальном мире. Ты важнее. И Ари важнее. Вы оба для меня важнее, понимаешь? Мы вместе пройдем этот путь, и я не отдам тебя смерти, даже не рассчитывай на это.              Эндрю сглотнул ком в горле и закрыл глаза. Сил не осталось совсем, и он почувствовал, что вот-вот отключится и провалится в сон.              — Отдыхай, Дрю, — Нат чутко уловил его состояние. — И подумай над моими словами. Мы вернемся, когда ты выспишься.              Как выходил Натаниэль из палаты Эндрю уже не слышал. Он проснулся поздно вечером, послушно проглотил принесенные лекарства и прошел процедуру обработки швов. Парни больше не появлялись — пришедший доктор Мур сказал, что он не позволил им находиться в больнице в столь позднее время, и Нат с Ари придут уже утром. Доктор провел очередной опрос, на который Эндрю ответил насколько смог. Утром ему обещали повесить датчик — холтер — который будет отслеживать работу сердца в течении нескольких суток беспрерывно. Помимо этого, мистер Мур оставил ему на подпись кипу документов, главными из которых были согласие на операцию и заявление на помещение в очередь ожидающих подходящее донорское сердце.       Ночь была посвящена далеко не радостным рассуждениям. Без пересадки он проживет несколько лет. С пересадкой может быть дольше, а может и нет, ведь риски отторжения сердца не так уж и малы. Эндрю чувствовал себя как никогда слабым, разбитым и беспомощным, а чувство беспомощности для него было одним из самых страшных ощущений в жизни. Он больше не мог контролировать свое тело, которое предало его. И это пугало.       Неделю он провел в клинике, рана от ножевого хорошо затягивалась и не вызывала опасений у врачей. Двое суток Эндрю ходил с холтером, по результатам которого доктор Мур скорректировал поддерживающую терапию и выписал нужные рекомендации. Ари и Натаниэль целыми днями постоянно находились в больнице, рядом с ним. К счастью, исследования показали, что брат был здоров, и это грело сердце Эндрю. Вот только… Искры страха и печали в глазах Аарона и Ната злили его. Ари держался хуже и его эмоции чаще прорывались наружу, Веснински же, терзаемый чувством вины, старался не отходить от близнецов ни на шаг. Эндрю видел, что Натаниэль винит себя в его состоянии, хотя Миньярд и не считал его виноватым.       Через два дня, когда с него сняли холтер, Эндрю наконец выяснил подробности охоты и их последствия. Услышав эту историю, парень помрачнел — Миньярд прекрасно понимал, в какой клоаке они оказались и как сложно будет из нее выпутаться. Наступала самая горячая стадия борьбы с Кенго, а Натаниэль был выведен из строя тем, что случилось с Эндрю. Ичиро тоже выбыл из игры, находясь в коме. Всем заговором теперь управлял Хэтфорд. Лола и Пташка управляли кланом Веснински, Клозе поднимал на дыбы Германию, Мао с Кенго затаились, явно строя грандиозные планы.       А Эндрю не мог без сильной отдышки пройти и двухсот метров.       Каждый день, проведенный в больнице, давил на Миньярда бетонными плитами. Постоянная слабость, тяжесть в груди и печальные глаза брата добивали его. К моменту выписки он так и не подписал документы, оставленные Муром. Желание не становиться обузой для всех и страх беспомощности перевешивали желание жить.       По возвращению в Эвермор Эндрю отдалился от парней. Чаще гулял в одиночестве, прятался в комнате мастифов Ната и думал, думал и думал.       В день, который стал переломным, он поднялся на крышу Эвермора. Эндрю знал, что ему нельзя нервничать, нельзя заставлять сердце биться в безумном ритме, но высота всегда завораживала его. И он хотел еще раз испытать это чувство невероятной свободы, разбавленной толикой страха. Эвермор находился недалеко от подножия гор, и вид с крыши открывался просто изумительный. Эндрю хотел насладиться тихой и безветренной ночью, и хоть на миг забыть боль и страх за него в глазах любимых.       Яркие звезды сверкали на мрачном покрывале неба и подсвечивали силуэты гор. Эндрю встал на край парапета и посмотрел вниз, прикусывая губу, — высота будоражила все его чувства. Он достал пачку сигарет, которые стащил у Натаниэля и ручку. Вытащив одну сигарету, Миньярд что-то на ней нацарапал и подкурил. Как же хорошо… Врач запретил ему курить, но твою мать, плевал он сегодня на запреты Мура.       Ядовитый, ментоловый дым оседал в его легких, словно морось на траву в том блядском лесу, который запустил цепочку всех событий. Жаль, что вместе с тлеющей сигаретой не тлеют и его проблемы. А так хотелось бы… Эндрю курил, смотрел вниз и не понимал, какой выбор сделать, ведь ни один из вариантов ему не нравился.       Дверь тихо отворилась, и на крышу ступил Натаниэль. Увидев Миньярда на самом краю, Нат сорвался с места и схватил его за талию, утаскивая с парапета и прижимая к себе.              — Не знаю, о чем ты думал, но я не позволю совершить глупость, — хрипло произнес Натаниэль, разворачивая парня лицом к себе.              Эндрю бросил на него пустой взгляд и промолчал.              — Оживай, мать твою! Все будет хорошо, слышишь? Ты будешь жить, Эндрю. Очень долго и очень счастливо, я позабочусь об этом.              Натаниэль заключил его лицо в ладони и впился в губы жадным, злым поцелуем, который был полон невысказанной горечи и любви. Некоторое время Эндрю просто позволял себя целовать, а потом, выронив сигарету, вцепился в волосы Ната и перехватил инициативу, углубляя поцелуй.              — Вот так, мой котенок, — прошептал Нат, разрывая поцелуй. — Вот так. Оживай и борись.              Эндрю заткнул его, вновь утягивая в поцелуй и требовательно кусая губы. Они долго целовались на крыше, сжимая друг друга в отчаянных объятиях, пока Эндрю совсем не ослаб. Веснински, не слушая возражений парня, просто поднял его на руки и унес обратно в стены Эвермора.       Этой ночью Эндрю лежал между братом и Натаниэлем и впервые в своей жизни плакал, выплескивая накопившиеся эмоции и страхи, которые постепенно развеивали те, кого он любил такой разной, но сильной любовью.       Утром он подписал необходимые документы и согласие на трансплантацию.       

***

      Отогнав дымку воспоминаний о сложном больничном периоде, Веснински направился в кабинет, где его терпеливо ожидал весь круг, а также Лола и Ромеро Малкольмы.              — Говори, — Натаниэль отдал приказ Лоле, усаживаясь в ближайшее кресло.              — Эрик Клозе встал во главе своего клана. Германия, впрочем, как и вся Европа, бурлит. Немец утверждает, что сможет приступить к нашему делу не ранее, чем через неделю. И еще, Эрик просит взять его мужа под защиту стен Эвермора, когда он вернется в Штаты.              — Дальше, — дернул головой Нат.              — Ичиро где-то в Англии. Стюарт его спрятал так, что даже мы не знаем никаких подробностей. Теперь я понимаю, чья кровь в тебе отвечает за паранойю и чувство собственничества.              Лола ухмыльнулась, а Натаниэль небрежно махнул рукой, приказывая продолжать доклад.              — Тока и Рэн взяли палача Кенго, которого прислали за Ичиро. Стюарт с ним веселится, выпытывая полезную информацию, — сказала Лола, усмехаясь.              — Миленько. Давай дальше.              — Кенго и Мао затаились, уже несколько недель от них ни слуху, ни духу. Возможно, это из-за ситуации с Вальтером, а возможно, из-за проблем с Севером.              — С Севером? А там-то что? — уточнил Нат.              — Милый, ты забыл, что был обручен? — засмеялась Лола. — Северяне недовольны сложившейся ситуацией. Они хотели вступить в союз с Кенго и Натаном, вы с Ичиро были разменной монетой. Однако Мясник мертв, Морияма отдал приказ уничтожить старшего сына, а ты всему миру показал, что клал на сделки отца. Конечно же и Сойер, и Хамада не слишком довольны.              Натаниэль презрительно фыркнул и снисходительно посмотрел на Малкольм.              — Милая, ты же трахаешь Хамаду. Разберись с ее недовольством так, как посчитаешь нужным. Твои руки развязаны, вперед.              Лола послала Нату обворожительную улыбку и продолжила доклад.              — Рико объявлен наследником клана Морияма. Именно поэтому он пропал из Эвермора. И это одна из основных причин, почему ты нам сейчас нужен, Натаниэль. Как мы будем действовать?              Веснински присвистнул и задумался. Зная Кенго, Рико можно было только посочувствовать. Совсем скоро его жизнь превратится в ад. С другой стороны, разве малыш не мечтал о внимании папочки? Теперь этого внимания будет хоть отбавляй. Натаниэль с удовольствием убил бы засранца, но без ведома Ичиро не хотел этого делать. Однако от Ичи пока что ни слуху, ни духу, а значит…              — С Рико стоит поговорить. Ичиро проводил с ним… ммм… воспитательную беседу. Я не знаю подробностей, но возможно Рико не станет для нас врагом, хоть он и полный кусок дерьма, — произнес наконец Нат. — Пташка…              — Давай лучше я с ним поговорю, — перебил его Кевин.              Натаниэль уставился на Дэя, приподняв бровь в изумлении, а Жан дернул его за руку, разворачивая к себе.              — Даже думать не смей! Я не подпущу тебя к Рико, слышишь? — прошипел француз.              — Успокойся. Я уверен, что смогу подобрать правильные слова, и он ко мне прислушается, — ответил Кевин.              — Очень наивно, Дэй, — хмыкнул Порко, а Пташка покачала головой.              Веснински громко хлопнул в ладоши, привлекая к себе внимание.              — Мне все равно, кто и как возьмет на себя Рико. С ним нужно аккуратно поговорить и выяснить его дальнейшие намерения. Если он на стороне Кенго, то Рико придется убрать. Пташка, вопрос с Рико на тебе, потом отчитаешься. Лола, ты решаешь вопрос с Хамадой. Ждем вестей от Клозе и Хэтфорда. И дальнейших шагов от Кенго. Лишний раз нигде не светитесь. Ромеро, на тебе клан. Любое недовольство усмиряй с показательной жестокостью. Порко, займись очисткой Эвермора от всех, кто мне не верен. Воронов отправить на тренировочную базу в Нью-Йорке, всю охрану Воронов убрать, тренеров и прочий персонал тоже. С этого дня Эвермор безраздельно принадлежит Псам.              Натаниэль поднялся на ноги и вышел из помещения, хлопнув за собой дверью. Лола была права, назвав его параноиком и собственником. После событий в больнице Натаниэль действительно трясся над Эндрю, словно над драгоценным и хрупким цветком.       Вернувшись в спальню, Натаниэль разделся и тихонько скользнул в постель. Его котята спали в обнимку — Аарон, как лиана, опутал брата и руками, и ногами, словно желая слиться с ним. Случившееся с Дрю очень сильно отразилось на его близнеце. Для Ари брат был половиной, его частью, их сердца бились в унисон. И страх потерять брата был велик — никто не знал, когда найдется подходящее донорское сердце, никто не знал, переживет ли Эндрю операцию, и никто не знал доживет ли он до нее вообще. Деньги решали очень многое в мире, но, к сожалению, не все.              — Ложись ко мне, — хрипло пробормотал Эндрю, чувствуя, как Нат забирается в постель.              Парень улыбнулся и прильнул грудью к спине Миньярда, медленно целуя его в щеку. Эндрю чуть изогнулся, открывая для Ната доступ к чувствительной шее, и Веснински принялся с нежностью выцеловывать узоры на ней и на изгибе его плеча. Рукой он привычно скользнул на грудь, желая чувствовать сердцебиение своего котенка. Под мягкие и нежные прикосновения Эндрю вновь заснул.              — Пока мое сердце бьется, оно принадлежит вам, — едва слышно произнес Натаниэль, разглядывая спящих близнецов.              Необходимо было как можно скорее разобраться с угрозой от Мао и Кенго, Веснински лишь надеялся, что успеет все сделать до того, как найдется подходящий донор и дата операции будет назначена.