Восходящий Феникс

Она с самого детства знала, что отличается от остальных членов своей семьи. Это началось ещё с одного из её самых ранних воспоминаний. Она видела пухлого маленького мальчика, которому было не больше двух лет, с ужасной чёрной копной на голове, который тянул руки к очень красивой рыжеволосой женщине. Он называл её «мама», и она улыбалась, прежде чем обнять его в восторге. Маленькая девочка решила, что ей тоже хочется, чтобы её обняли. Поэтому, неуверенно переступая с ноги на ногу, она подошла к красивой женщине и посмотрела на неё с обожанием. «Мама, обними меня!» Достаточно сказать, что с ней обращались не так, как с мальчиком, которого она позже узнала как своего брата. Она смотрела, как лицо её матери — или по крайней мере, той, кого она считала таковой — превратилось в холодную маску, словно из застывшего льда. – Не называй меня так, маленькая крыса! Я тебе не мать, — усмехнулась она. — И не думай, что ты часть этой семьи. Ты всего лишь ошибка. Будучи совсем маленькой, она не совсем понимала, что ей говорят, но была достаточно сообразительна, чтобы уловить угрожающий тон с нотками презрения. Поэтому девочка наблюдала, как красивая женщина посадила сына себе на бедро, а затем подняла ногу и пнула её через всю комнату. Она врезалась в стену, ударившись головой. Её глаза заволокло слезами, и всё вокруг расплылось.Голова при этом сильно кружилась, а ноющая боль не заставила себя долго ждать. Но сквозь пелену слёз она видела, как красивая женщина — её не-мать — ухмыльнулась и отвернулась, без усилий игнорируя крики малышки. И тогда она впервые поняла, что отличается от своей семьи. Потому что они не были семьёй и не считали девочку её частью. Она узнала, почему не член семьи, когда ей было восемь. Провела своё детство взаперти в поместье, никуда не выходя и редко встречаясь с кем-либо, кроме не-родственников. После того первого раза красивая леди Лили даже не смотрела на неё, разве что иногда кричала, когда та подходила слишком близко или была видна. Лили больше никогда не прикасалась к ней, кроме того первого раза. Она просто делала вид, что её не существует, и в лучшем случае относилась к ней с холодным безразличием. Чего нельзя было сказать об отце. Он часто прикасался к ней. Но его прикосновения всегда-всегда, обещали боль. Наказание, говорил он, но никогда не уточнял за что. Она быстро поняла, что, вероятно, это было просто потому, что существует дольше, чем хотелось бы. Так что в юном возрасте — гораздо более юном, чем должен быть любой ребёнок, — она поняла, что должна быть тихой и незаметной, если хочет избежать боли. И это было легко. Потому что поместье было большим, и её сразу же отправили на чердак в противоположном крыле дома, когда ей исполнилось три года. Считалось, что она уже достаточно взрослая и не нуждается во внимании. Девочка, конечно, была не согласна с такими мыслями. Её комната на чердаке была крошечной и темной, а мебель — старой и потрёпанной. Но она была её, и это было всё, что действительно имело значение. Потому что в этом мире так мало того, что принадлежало бы только ей. До этого момента она провела своё «детство» тихо и незаметно. Старательно избегая остальных обитателей дома. К сожалению, это не всегда получалось, но старалась изо всех сил. Единственными разумными существами, с которыми она активно взаимодействовала, были домашние эльфы. Они взяли её под своё крыло и тайком приносили ей еду и угощения, когда она осталась бы голодной или в плохом настроении. Они были добрыми. Ушастые домовики проявляли к ней единственную настоящую доброту, которую девочка когда-либо знала. Поэтому малышка тоже была приветлива с ними. Она провела своё детство, прячась в продуваемой сквозняками комнате на чердаке от своей не-семьи, на кухне, где домовые эльфы как можно чаще угощали её вкусными лакомствами, и в месте, которое она, вероятно, любила больше всего. В библиотеке. Тихая библиотека была безопасной. Никто никогда туда не заходил. Она наткнулась на неё в самом начале своих скитаний и с тех пор с трудом покидала стены, пропитанные знаниями и тайнами. Она научилась читать и писать, обучаясь сама, а также подслушивала уроки своего брата с его наставником из тайного прохода, спрятанного в стенах поместья. Их было довольно много, и никто, кроме домовых эльфов, о них не знал. Когда любознательная девочка спросила своего не-отца, не возьмёт ли он ей учителя, как её брату, тот просто посмотрел на неё с отвращением. В ту ночь она легла спать голодной и со свежими синяками. Она довольствовалась тем, что тайком подслушивала уроки своего брата с наставником и училась по книгам в библиотеке. Быстро полюбила книги, как только научилась читать. Они были прекрасны и содержали бесконечное количество знаний. И сама поглощала их как можно больше. Именно эта любовь к книгам и жажда знаний привели её туда, где она сейчас находится. В восемь лет она уже открыла для себя чудеса магии и, полностью отказавшись от необходимости в волшебной палочке, творила заклинания без неё. Поначалу это требовало больших усилий и выносливости, но благодаря своей целеустремлённости и тренировкам она справилась. К этому моменту девочка, вероятно, была на том же уровне, что и большинство второкурсников Хогвартса. Но она этого не знала. Также не понимала, что большинство взрослых не могут колдовать без палочки, не говоря уже о восьмилетке. Не понимала и то, что не всем так же легко запоминать информацию, как ей, или что большинству детей её возраста не понравится читать о том, почему не стоит добавлять в зелье полынь с маринованными слизнями или что древние руны — это просто письменная форма магии. Проще говоря, она была пугающе умной, а кто-то мог бы даже назвать её гением. И этот интеллект позволил ей прочитать о сложной классовой структуре, из которой состоял волшебный мир. И обо всех Священных двадцать восемь и Древнейших и Благороднейших Домах. И о том, как человек может определить своё происхождение, обратившись в Гринготтс и попросив провести анализ родословной. Именно эта последняя информация пробудила в ней бесконечное любопытство и нетерпеливость. Она едва успела отложить книгу, как решила, что было бы неплохо сделать что-то подобное для себя. Поэтому, вытащив деньги из не-отцовского кошелька, который всегда был набит под завязку, — и, честно говоря, он уже должен был научиться не оставлять его в таком очевидном месте — и попросив (читай: заставив) одного из домовых эльфов доставить её в Косой переулок, она в одиночку отправилась в Гринготтс. И теперь она довольно сидела на стуле, слишком большом для её миниатюрной фигуры, обхватив его руками и покачивая ногами. Когда девочка впервые увидела банк, он произвёл на неё неизгладимое впечатление. Он напугал бы любого ребёнка своими высокими дверями и грубым каменным полом. Но она почувствовала лишь странную интригу при мысли о том, что находится за этими стенами. Ведь наверняка за суровыми стенами скрывается множество новых знаний и вещей, которые можно изучить. Девочка быстро отогнала от себя лёгкий страх, зародившийся в её душе, и прошла прямо через двери, мимо стражников, которые даже не моргнули, увидев одинокого ребёнка. Потому что одинокий ребёнок-волшебник — это дело рук волшебников, а гоблины не любят вмешиваться в дела волшебников. Когда они это делают, это никогда не заканчивается хорошо ни для одной из сторон, кроме них самих. Она терпеливо ждала в очереди за старой, высокомерной ведьмой с довольно острым носом. Заметила ведьму и её нос только потому, что та каждые несколько секунд шмыгала им, и это было довольно раздражающе. К счастью, очередь быстро сократилась, и оказалась перед высоким столом кассира. Он был намного выше неё, но это было неудивительно, ведь она была довольно маленькой для своего возраста, особенно учитывая то, что долгое время страдает от недоедания. Злая не-семья, которая отказывается кормить её и запрещает домовым эльфам иногда делать это. Девочка встала на цыпочки, встретившись взглядом с суровым на вид гоблином-кассиром, который смотрел на неё с холодной скукой. “Я бы хотела провести тест на родословную, пожалуйста”. Она мило улыбнулась ему, пытаясь изобразить невинного, наивного ребёнка. Несмотря на это, внутри она была скорее расчётливой змеёй. Она давно утратила свою невинность из-за доброты своих не-родственников. Хмурый гоблин несколько мгновений просто смотрел на неё своими тёмными глазами-бусинками, прежде чем нажать на то, что она приняла за вырезанную на его столе руну, и позвать на помощь. Мгновение спустя рядом со столом кассира появился гоблин. Кассирша снова посмотрела на нее сверху вниз. — Следуйте за Ахегрип, и он покажет вам нужную комнату. Далее! Она быстро отошла в сторону, когда тощий мужчина, стоявший позади неё, шагнул вперёд. Ахегрип помчался в сторону банка, и ей пришлось почти бежать, потому что её ноги были всё ещё слишком короткими, чтобы идти с ним вровень. Они прошли по нескольким каменным коридорам, прежде чем добрались до тяжёлой дубовой двери с надписью «Наследственный фонд» выгравированной золотыми буквами в центре двери. Ахегрип указал ей на стул, а затем ушёл на несколько минут, предположительно, чтобы собрать всё необходимое для проведения теста. Через несколько мгновений он вернулся со стеклянным флаконом, наполненным бурлящей серебристой жидкостью, которая время от времени отбрасывала на стену короткие радужные блики, когда на неё попадал свет от факелов. Ахегрип сел на высокий стул из тёмного дерева за простым каменным столом. Затем он достал простой кусок пергамента, странного вида перо с красным отливом и абсолютно чёрную, предположительно сделанную из обсидиана, чашу. Он быстро открыл пузырёк с серебристым зельем и вылил его в чашу, прежде чем подтолкнуть её через стол к ней вместе с таким же чёрным ритуальным клинком. — Семь капель крови в чашу. Ни больше ни меньше. Она на мгновение подняла на него взгляд, а затем переключила внимание на лезвие и чашу перед собой. Взяв лезвие, девочка быстро проткнула кончик среднего пальца и подержала его над чашей, отсчитывая капли. Когда красно-бордовая жидкость попала на поверхность зелья, та начала шипеть. Вскоре поднялся лёгкий пар. Закончив, Ахегрип схватил чашу и опрокинул её на пергамент, залив его всё ещё шипящей смесью. Маленькая девочка с лёгким удивлением наблюдала, как пергамент, казалось, впитывал зелье. Ахегрип взял перо и лёгким движением начал писать чёткий текст серебристым почерком, который быстро стал чёрным. Они подождали несколько минут, пока перо перестанет писать, и какое бы заклинание ни было наложено, оно прекратилось, и письменная принадлежность с грохотом упала на стол. Ахегрип взял страницу, чтобы просмотреть информацию на ней. Она лишь заметила, как его глаза слегка расширились, и он пробормотал себе под нос: «Как интересно». Затем, закончив просматривать, он протянул его ей. Девочка приготовилась к тому, что может увидеть, прежде чем взглянуть на то, что могло стать ответом на многие её вопросы о жизни и о ней самой. Имя: Феникс Мелания Блэк Дата рождения: 31 июля 1980 года Статус: Чистокровный Отец: Джеймс Флимонт Поттер Носитель: Регулус Арктурус Блэк (естественный носитель — умер) Дома: Наследница Самого Древнего и Благородного Дома Блэков Отпрыск Древнего и Благородного Дома Поттеров Как интересно, действительно...