Отмотать назад

      Зрение затуманилось, а руки начали дрожать. «Всё в крови… Это плохо. Если много крови, то кто-то точно погиб…» — думал Усянь, покачиваясь из стороны в сторону, стараясь сохранить равновесие. «Я никого не убивал… Не убивал… А действительно ли я не совершал этого?». Страх захватил его разум и тело, заставляя бояться неизвестного.       До этого момента Вэй Ин тщательно прятал свою ладонь в рукаве, но теперь она была выставлена на всеобщее обозрение. Находясь на грани реальности и иллюзий, он не замечал, что его рука открыта. — Какого чёрта? Вэй Ин, что с твоими пальцами?! — заметил потемневшие пятна на светлой коже Му Цин. — Ты это прятал?       В его голосе звучали удивление и лёгкое раздражение. Неужели так сложно признаться, что ранен? Ведь никому не понравится, когда правда раскрывается в столь неоднозначных обстоятельствах!       Генерал, схватив бога смерти за правую кисть, резко отдернул руку, открывая бледное лицо. Серые глаза смотрели в землю, но, казалось, они были устремлены в пустоту. Сюаньжэнь не знал, что стало причиной такой внезапной перемены в Вэе, но он понимал, что это не к лучшему. — Взгляни на меня! Кого ты сейчас видишь?       Неясный взгляд устремился на него, но… Всё стало лишь хуже.       Вновь узрев обмытого кровью бога, дрожь Яньло-вана усилилась, а глаза в испуге расширились. — Я не мог… Я не мог, — шёпотом повторял Усянь.       Оглядев Му Цина с головы до ног, он заметил пропитанную кровью ткань. Затем его взгляд переместился на руку, которую генерал недавно сжимал. Она была в крови, как и весь он.       Мысли смешались. В последней попытке убедиться, что всё происходящее является плодом его воображения, он потянулся к груди Сюаньчжэня, чтобы ощутить биение его сердца. Однако его руку перехватили. — Вэй Ин, приди в себя!       Му Цин не мог предположить, что, схватив вторую кисть, он усугубит и без того непростое положение Ямы.       «Не могу почувствовать стук… Му Цин злится… Неужели всё на яву и я снова не уберёг важного для себя человека?» — дыхание стало тяжелее. Даже без необходимости прислушиваться, можно было понять, как трудно Вэй Ину даётся каждый новый вдох. Из груди вырывался хрип, в глазах потемнело, а ноги начали подкашиваться. Сюаньчжэню пришлось сесть на землю вслед за Усянем, дабы тот не упал плашмя в грязь.       Хват с рук бога смерти сошёл, теперь Яма всем туловищем облокачивался на божество войны, утыкаясь лицом в чужую ключицу. Му Цин был взволнован и не мог понять, что происходит. — Эй, не теряй сознание! Дыши спокойнее! — Это не так-то легко, как вы думаете! — воскликнул Ши Цинсюань, подбегая к осевшим. — Тогда скажите, что нужно делать!       Сюаньжэнь почувствовал раздражение, услышав, что ему указали на его ошибку. Он не знал подробностей и как действовать в подобных ситуациях, и, стараясь подавить своё недовольство, искренне попросил совета.       Взглянув на друга, Цинсюань хотел начать перечисления, но его прервали: — Для начала… — Му Цин, отойди от А-Ина! — Что? — удивлённо спросил небожитель, наблюдая, как принц, испачкав белые одежды, опустился на одно колено рядом с ним. — Приступ, вероятнее всего, вызван из-за вида крови. А ты сейчас с ног до головы в ней, поэтому ему и стало хуже, — предположил Се Лянь, касаясь ладонями плеч бога смерти.       Замешательство отразилось на лике Сюаньчжэня. И как он раньше не подумал об этом? В грудине в миг проросло разочарование в самом себе. Он снова не смог помочь…       Переложив Вэя на себя, Се Лянь осторожно подхватил ослабевшее тело, хозяин которого сохранял сознание из последних сил. — Его нужно к лекарю. У кого-то есть знакомый целитель?       Все молчали, как если бы набрали в рот стакан воды. — Ваше Высочество, я могу спросить в общей духовной сети, — предложил Наньян. — Так и поступим.       До этого момента перебиравший в мыслях всех знакомых Ши Цинсюань вдруг вспомнил, что у его старшего брата, Повелителя Воды, был один замечательный знакомый лекарь. — Генерал Наньян, отложите задуманное. Я сейчас же свяжусь с братом! Он точно не откажет в помощи! А пока направимся в мой дворец! — Почему в ваш? — озадаченно спросил принц. — Если хотите, то можем в ваш, главное не во дворец Вэй-сюна… — Почему? — У него полный беспорядок, шагу негде ступить. — Правда? — Да, правда, Ваше Высочество. А теперь давайте перестанем тратить время и отправимся на Небеса, — прервал беседу Му Цин.              Поднявшись с колен, он щёлкнул пальцами, произнося заклинание, чтобы очистить свою одежду. Кровь исчезла, будто её и не было. Проведя рукой по волосам, генерал недовольно цокнул, потому что они были спутаны. Но как только его пальцы коснулись локонов, волосы вновь заблестели чистотой. — Теперь я полностью чист, можете передать его мне, — не просил, а скорее требовал Му Цин. — Не стоит беспокоиться, мне не тяжело, — с улыбкой ответил принц, выражая свой отказ.       Не обращая внимания на последовавшую реакцию, Се Лянь обернулся в сторону демона. — Саньлан, мне нужно торопиться. Не мог бы ты, пожалуйста, освободить здешних заключённых? — Конечно, гэгэ, — согласился Хуа Чэн, закрывая свой яркий зонт. — Поспеши, твой друг уже потерял сознание.       Растерянно хлопнув ресницами, божество войны обратило внимание на безмятежное лицо Усяня. Хрип пропал, дыхание стало ровным — он действительно потерял сознание. Глядя на него сейчас, сложно было представить, что всего пару минут назад этот небожитель сидел на земле, задыхаясь. Сейчас он выглядел, как слегка нахмуренный спящий человек. — Ваше Высочество, поспешите! — кричал Ши Цинсюань, вызывая ветряной поток.       Рядом с Повелителем Ветра расположились двое богов войны, которые делили южные земли. Се Лянь, окинув взглядом ожидающих, поспешил к ним, оставляя демона в одиночестве у входа в пещеру.       Тяжёлые веки опустились, скрывая серую радужку глаз. Яньло-ван окончательно потерял сознание, переставая слышать, что происходит вокруг него. Возможно, это было к лучшему, ведь ему был необходим отдых.       Разум его наконец успокоился, и вскоре тревога растворилась в объятиях сна.

* * *

      Во времена, когда королевство Сяньлэ было на пике своего могущества, а его земли ещё не испытали на себе последствий ужасных событий, в императорский дворец был приведён… Нет, скорее продан, юный мальчик двенадцати лет.       Молодой парнишка, который ещё не успел привыкнуть к своей новой роли слуги принца, был в полной растерянности, когда в первый же день переступил порог гостиной, чтобы быть представленным Его Высочеству.       Кто-то бы мог позавидовать ему, ведь он, обычный крестьянин, удостоится стать личным прислужником наследного принца королевства, даже не пройдя должного отбора. Вэй Ин, так звали мальчика, со всей силы наступил бы этому человеку на ногу, ведь завидовать не было чему.       Ещё несколько дней назад он принимал поздравления от своих дорогих родителей по случаю двенадцатилетия. Он был очень рад провести этот день с родными. Отец и мать решили устроить для него вкусный праздничный ужин и отправились на рынок.       В то время Вэй Ин был полон радости, с нетерпением ожидая этого вечера. Однако, когда он наступил, его радость сменилась печалью. Родители не вернулись…       Он провёл один день и две ночи в одиночестве. Утром, услышав громкие голоса, он воспрянул духом, надеясь, что его родные наконец-то вернулись домой. Но его улыбка быстро исчезла, когда вместо них он услышал печальную новость: они погибли в результате несчастного случая. Взбушевавшаяся лошадь накинулась на отца и ударила его копытом по голове, а после досталось и матери, пытавшейся привести мужа в сознание.       Всё могло бы закончиться на этом, но один дворянин, чей жеребец вышел из-под контроля, решил помочь мальчику и устроил его во дворец. Он даже сумел пристроить Вэя к принцу.       На первый взгляд, это может показаться благородным поступком, но на самом деле это означает, что половина зарплаты Усяня будет отдана тому дворянину. И лишь ради наибольшей выгоды, его хитростями протолкнули в личную прислугу наследного принца.       Никто не замечал, что мальчик недавно осиротел, и не обращал внимания на его отчаянные просьбы узнать, где покоятся тела его родителей.       Вэй Ин был настолько разочарован миром, в котором жил, что даже после того, как его представили принцу и двум слугам, он не смог оторвать взгляд от пола. — Привет, как тебя зовут?       В ответ он получил лишь молчание и полное игнорирование. Наследник королевства задал вопрос, поскольку даже главная служанка, которая привела мальчика, не знала его имени. — Возможно ли, что у тебя проблемы с речью? — высказал предположение Се Лянь — Можешь просто кивнуть, если я прав.       Ничего не изменилось. Парень по-прежнему стоял неподвижно, не обращая внимания на окружающих. — Ваше Высочество, не тратьте на него времени. Раз не хочет отвечать, то пусть и дальше продолжает молчать, — выкинул Фэн Синь, открывая входную дверь. — У вас есть дела поважнее. — Фэн Синь, ты слишком придирчив. По его виду ясно, что он чем-то расстроен. — И чем же? — фыркнул юноша. — Он смог пробиться в прислугу к вам без отбора, сейчас он должен молиться богам за такой подарок судьбы.       До этого момента Усянь сохранял спокойствие, но внезапно его взгляд встретился с тем, кто стоял у выхода из комнаты. — Молиться богам за подарок судьбы? — с иронией повторил Вэй. — Да что вы можете знать, чтобы так беспечно говорить об этом?! — Глядите-ка, всё-таки не немой, — усмехнулся слуга. — Если не хотел слышать этого, то стоило добиваться этого места своими усилиями, а не прыгать выше своей головы. — Будто я желал этого! Что угодно было бы лучше, чем это! — Правда? Так пойди и скажи, что хочешь уйти с должности!       Вэй хотел ответить, но сдержался. Он понимал, что ему нельзя покидать дворец, иначе ему не скажут, где покоятся тела его родителей. Фэн Синь же, наблюдая за реакцией, истолковал молчание по-своему. — Зачем было так драматизировать? — с раздражением произнес юноша. — Ваше Высочество, пошлите, не заставляйте советника ждать вас. — Точно, нас же ждёт наставник! — спохватился Се Лянь. — Прости, нам и вправду стоит отлучиться. Ты пока можешь остаться здесь, мы скоро вернёмся!       Прежде чем покинуть комнату, принц с улыбкой на лице помахал мальчику рукой, исчезая за тяжёлыми деревянными дверьми.       Оставшись один в комнате, Усянь отважился осмотреться. Богатство и изысканность окружали его: красные ковры, изящно выполненные кушетки, украшенные золотом, словно кричали о своём великолепии. Расписные вазы для цветов были настолько хрупкими, что, казалось, могли сломаться от одного прикосновения. А стены, украшенные картинами, создавали атмосферу давящей роскоши. Находиться здесь одному было неуютно. Он ощущал себя посторонним в этом месте, и, по правде говоря, так оно и было.       Выбрав самое укромное и тёмное место в комнате, он сел возле небольшой деревянной тумбы. Вэй Ин не рискнул облокотиться на стену или боковую панель тумбы, поэтому прижал колени к груди и положил на них голову. Он не собирался терпеливо ждать их, не смыкая глаз, поэтому спустя полчаса ожидания позволил себе заснуть.       Час проходил за часом, и даже спустя четверть дня никто не возвращался. Ему следовало бы выйти на улицу, но он продолжал сидеть. Всё же это лучше, чем разговаривать с кем-то.       Спустя восемь часов, когда солнце начало исчезать за горизонтом, окрашивая небо в розовые и оранжевые оттенки, входная дверь наконец открылась. В проходе стоял юноша, чуть старше Усяня, и искал его взглядом. Прислужник не смог сразу найти мальчика. Ему пришлось пройти вглубь комнаты, чтобы заметить, что младший спрятался за тумбой.       Парень с удивлением смотрел на него и думал: «Неужели он всё это время сидел здесь?». Из его груди вырвался глубокий вздох, ему стало жаль Вэй Ина. Закрыв дверь, Му Цин, второй личный слуга наследного принца, направился к тумбе.       Возвышаясь над Усянем, он ждал, когда на него посмотрят. Не сразу, но мальчик всё же поднял голову и взглянул в яркие глаза, словно сделанные из обсидиана. — Мог бы не ждать. Неужели ты и правда верил, что они придут? — Нет, — ответил Усянь, опуская взгляд на пол. — Тогда чего сидишь здесь? Лишние руки никогда не помешают, работы хватит на всех.       Мальчик хранил молчание. Вряд ли он признался бы, что просто не хочет ни с кем разговаривать. — Снова молчишь, — тягостно вздохнул прислужник принца. — Хватит без дела сидеть, пошли, — Му Цин произнёс эти слова, направляясь к выходу. — Куда? — Для начала, нужно привести в порядок твою одежду. Удивительно, как тебя смогли так одеть, — он внимательно осмотрел Вэй Ина, который вставал, и закатил глаза. — Эти люди могли бы дать тебе более приличную одежду, раз уж отправили тебя во дворец.       Проследив за взглядом старшего, Вэй заметил несколько дыр: одну в рукаве, другую на штанах. Вещи и вправду выглядели уже прилично поношенными. Ему выдали эту одежду, так как его собственная была уже грязной из-за того, что он провёл в ней два дня. Однако одежда, в которой он был раньше, выглядела лучше по сравнению с той, в которой он сейчас. По крайней мере, в ней не было дыр. — Чего застыл, поторапливайся. У меня есть и свои дела, могу передумать помогать, — крикнул Му Цин, находившись уже в коридоре.       Не теряя времени, Вэй Ин поспешил покинуть комнату. Оказавшись снаружи, он последовал за слугой принца.       На следующий день Усянь приступил к своим обязанностям: уборке комнаты наследного принца и стирке одежды. По сути, он взял на себя часть работы своего старшего товарища — Му Цина, поскольку больше ничего не умел делать.       В тот же день Се Лянь искренне попросил прощения за то, что забыл о нём. А Вэй Ин не сердился. Ночью, тщательно всё обдумав, он принял решение подавить в себе ненужные чувства и смириться с новой жизнью. Ему всё равно не уйти, а если и удастся, то дома, в который он мог бы вернуться, больше не существует.       Через год, с момента как он прибыл во дворец, сопровождая принца в окружении Му Цина и Фэн Синя на гору Тайцаншань в Королевский Священный павильон, чтобы принц посвятил себя совершенствованию. В один из множества дней, пока они прибывали там, Усяню повезло лично понаблюдать за тренировкой Се Ляня, Фэн Синя и Му Цина. Последний не мог изначально обучаться боевому искусству, лишь после рекомендации Его Высочества взяв в руки оружие.       Вэй Ин, с нетерпением ожидающий окончания тренировки, стоял неподалеку от площадки и с увлечением наблюдал за происходящим. Его глаза неотрывно следили за изящными движениями клинков, он улавливал каждый звук, доносившийся с площадки. Он размышлял, что если бы Му Цин в правильный момент сделал шаг назад и уклонился от удара, вместо того чтобы отвечать на него, то в следующую секунду мог бы одержать победу, серьёзно ранив Фэн Синя. Под «раной» Вэй Ин имел в виду не касание меча к телу, а его остановку, что означало бы, что победа уже в руках Му Цина.       Конечно, это были лишь его предположения. За боем также наблюдал наставник принца, так что, если в сражении и была допущена ошибка, он обязательно на неё укажет. Усянь, в свою очередь, запомнит наставления советника. Он пусть и не может обучаться владению мечом, но хоть теорию будет на всякий случай знать.       Бой между слугами продолжался. Их удары были стремительными и мощными, словно они забыли о том, что это всего лишь тренировка, и сражались так, будто были готовы нанести друг другу настоящие раны.       Вэй больше не следил за ходом событий, так как уже понял самое важное. Теперь ему оставалось только дождаться завершения спарринга. Примерно приметив, сколько времени ещё ждать, он повернулся спиной к площадке, планируя отойти и сходить за водой, дабы помочь утолить жажду товарищам.       Во время боя не рекомендуется стоять спиной к противнику, поскольку существует риск, что дерущиеся могут тебя не заметить и не специально ранить. Однако, поскольку с Усянем подобных случаев не происходило, он без колебаний отвернулся.       Позади него раздался громкий звук удара. Однако в тот же миг сражение прекратилось, а послышавшийся крик заставил его напрячься. — Пригнись! — предупредил Фэн Синь.       По спине пробежал холодок, а приближающийся свист звучал пугающе. Всё происходило настолько быстро, что разум не успевал обрабатывать информацию, и управление телом перешло к инстинкту самосохранения.       Вэй Ин наклонил голову, прижимая правое ухо к плечу, и в этот момент рядом с его левой щекой пролетел деревянный кусок меча, отколовшийся во время спарринга.       «Это было близко», — думал Усянь. Ему хотелось ударить себя, ведь вместо того, чтобы присесть и быть уверенным, что в него ничего не попадёт, он стоял как вкопанный. — Глупец, тебе же сказали пригнуться! — на этот раз Му Цин уже кричал. — А если бы попало в голову?       Обернувшись, Вэй потёр шею и с нервным смехом произнёс: — Да будет тебе, не попало же. — Весело тебе? Так в следующий раз нарочно подставься! — Му Цин, не кричи, — жалобно просил младший.       Его сердце билось как сумасшедшее, словно собираясь вырваться из груди.       Наследный принц Сяньлэ и его настоятель, наблюдавшие за происходящим со стороны, почему-то сосредоточили свой взгляд на Вэй Ине. Затем они обменялись взглядами и начали тихо беседовать.       «Неужели мне стоит ожидать лекцию по технике безопасности на тренировочной площадке?» — подумал Вэй. Однако, к его счастью, длинная и скучная лекция не состоялась. Вместо этого он услышал нечто весьма неожиданное. — А-Ин, ты бы хотел научиться владению мечом?