Приложи руку, сделай шаг

      Субин вздыхает и смотрит на своё отражение в зеркале. Привычная картина, которую он наблюдает каждый день на протяжении долгих лет. Считать их даже не хочется. Натуральные волосы, ни разу не крашеные, аккуратно уложены с пробором посередине. Чёрный галстук, по ощущениям душащий его за шею, и идеально выглаженная белоснежная рубашка. Субин долго вглядывается в своё лицо и одежду, вновь вздыхает и цепляет пиджак, висящий на спинке стула.       Сетовать на жизнь можно сколько угодно, но это не должно мешать работе. Поэтому Субин заталкивает все мысли поглубже и обещает вернуться к ним вечером. Как назло, машина поломалась именно перед началом недели, вынуждая его ездить на метро.       Нет, Субин не имеет ничего против метро, не надо катать на него жалобы. Его не устраивают люди, мешающие в тишине и спокойствии добраться до офиса. Школьные и студенческие годы так и мелькают перед глазами размытыми фрагментами воспоминаний, пуская дрожь по телу. Он не хочет туда возвращаться — большое спасибо.       Небеса пощадили его, позволив машине поломаться в ноябре. Если бы горячий воздух заполнял лёгкие и душил его вместе с галстуком, он бы просто не выдержал. Субин отвлекается от своих мыслей и отходит в сторону, уходя от возможных прикосновений со стороны незнакомцев. Ещё две станции, совсем чуть-чуть.       — Эй, — чужой дрожащий голос привлекает внимание всех, — покажи своё запястье. Что за фраза у тебя?       Субин прослеживает за взглядом незнакомого парня и натыкается на чернильные буквы, складывающиеся в слова на запястье светловолосой девушки.       — Звук создают, — наизусть произносит она, зачарованно смотря в глаза парню.       «Две ладони» виднеется на запястье брюнета.       Субин слабо улыбается. Соулмейты нашли друг друга.       Картина двух людей, крепко обнявшихся в метро, не покидает сознание даже за работой. Субин ненавидит отвлекаться во время работы, но именно это он и делает. Блеск в глазах, счастливые улыбки и трепет в касаниях.       Он вздыхает. Снова.       И тот чудик…       Прошло почти два месяца, а Субин всё никак не может забыть дерзкого и яркого парня, его ядовитую ухмылку и пёстрые розовые волосы. Тогда что-то колыхнулось и встрепенулось внутри, но Субин упорно игнорирует это и списывает на раздражение.       Однако воспоминания вновь захватывают всё пространство в голове.       — Мистер, дайте свой номерок, — заигрывающе прошептал незнакомец, прислонившись к его плечу в мужском туалете. Встретив негодующий и не очень дружелюбный взгляд, он миролюбиво добавил: — Пожалуйста.       Субин нахмурился, отошёл в сторону и проигнорировал тихое ойканье потерявшего опору чудака. Тот возмущённо засопел, затем заправил прядь розовых волос за ухо и прищурил лисьи глаза. Ростом он выдался, спору нет. Субин редко встречал людей, которые были бы выше него или одного с ним роста. Взгляд почему-то цеплялся за незнакомца, не желая отрываться.       — Не знакомлюсь, — безапелляционно отбил Субин, потом равнодушно добавил: — И такие способы знакомства не одобряю.       Парень ухмыльнулся, и это каким-то образом заставило Субина сглотнуть непонятно откуда взявшуюся вязкую слюну.       Они неотрывно смотрели друг другу в глаза несколько долгих секунд.       А потом сработал таймер на чужом телефоне.       — Миссия выполнена, — довольно сказал тот, обратившись то ли к себе, то ли к Субину. — Спасибо за содействие, мистер недотрога.       И ушёл, подмигнув напоследок.       — Субин-щи, — настойчиво зовут его сбоку, привлекая внимание.       Он хлопает глазами, выныривает из мыслей и переводит взгляд на коллегу. Парень держит в руках папку с отчётами, моментами боязливо смотрит в сторону кабинета начальника и мнётся на месте. Всё понятно без слов.       Субин принимает бумаги из чужих рук, отвечает кивком на благодарности и обещает занести всё под конец рабочего дня, когда сам закончит со своими правками.

***

             После рабочей смены не следует поездка домой, беглый ужин из быстрозаваримого рамёна и тревожный сон. Привычная рутина рвётся и расходится по швам, ведь Субин по какой-то причине находится в богом забытом скейт-парке. Как так получилось?       Всему одна причина — Чхве Бомгю.       Не было ни одного дня, в котором Субин не жалел бы, что в далёкие школьные годы согласился поиграть в волейбол. Кто же знал, что настырный школьник, младше его на год, крепко вцепится в него своими лапищами и увяжется хвостиком. Нет, он любит своего друга. Сколько бы ни вздыхал и ни сетовал, он всё равно всегда остаётся рядом и позволяет находиться в своей жизни. Будни без Бомгю стали бы совсем бесцветными, сейчас они хотя бы серые.       Несмотря на эту нежную и замечательную дружбу, Субин никак не может оправдать звонок в девять вечера и слёзную просьбу приехать в скейт-парк, потому что, видите ли, «жизнь моя висит на волоске!»       Вокруг никого нет, даже бунтарные подростки с синдромом восьмиклассника сидят дома, не высовывая головы. Субин им даже завидует.       — Хён! — вопят с другого конца парка, заставляя его вздрогнуть.       Бомгю несётся к нему на непозволительно высокой скорости и не думает сбавлять темп. Только в последний момент он спрыгивает со своего скейта и падает в руки Субина, крепко хватаясь за многострадальную шею. Работа не щадит, а тут ещё несносный друг кости пересчитывает.       — Хён, ко мне подошёл один парень и предложил устроить батл! — быстро тараторит Бомгю, отпуская его и подбирая скейт. — А как я мог отказаться? Я был в себе уверен, но он оказался охуеть каким крутым, и я продул.       — Классно, но при чём тут я? — спрашивает Субин, всеми силами подавляя усталый вздох.       — Ну, я ему на желание продул. Он попросил создать сайт для его уроков английского. — Бомгю поправляет свои волосы, бесцеремонно откидывая их назад. Ага, привычка, которая проявляется, когда он очень смущён и хочет это скрыть. — Из моих друзей и знакомых только ты умеешь. Я слишком гордый, чтобы даже желание не выполнить. И так проиграл.       — Хорошо, понятно, — ровно отвечает Субин, уже не находя сил элементарно позлиться. — Но это дело можно было решить по телефону. Я зря потратил время.       Бомгю как-то совсем грустно сникает, опускает плечи и поджимает губы. Он не выглядит виноватым, нет, он выглядит расстроенным и будто обиженным. Хотя обижаться тут впору Субину, по его скромному мнению.       — Ты всегда так говоришь, — без привычных весёлых и задорных ноток начинает Бомгю, вглядываясь в лицо Субина, словно не видел его долгое время. — И всегда ищешь любые способы, чтобы избежать встречи. Я понимаю твою усталость, но ты ничего не делаешь, чтобы развеяться. Позвони я с таким вопросом, ты бы обязательно помог, верно, но это стало бы очередной «муторной» работой. Хён, ты не можешь жить так вечно.       Субин хмурится, открывает рот, чтобы что-то сказать, возразить, защититься. Но в голову ничего не приходит, лишь грузный звук хлопка двери отдаётся непонятным отчаянием в сознании. У него нет оправданий, да и он не стал бы оправдываться.       Бомгю — его полная противоположность, напоминающая Субину о детстве, свободе и полёте, когда никто не в силах отобрать крылья. Они разные, поэтому у него никогда не получится понять, что плохого в его образе жизни.       — Прости меня, — тем не менее говорит Субин. Ссориться и выяснять отношения в этом душном парке — последнее, чего хочет его душа уставшего работника. — Давай сделаем это. Я готов.       Бомгю мягко улыбается так, как делает довольно редко. В его арсенале ухмылки, усмешки, иногда оскалы и просто отдающие сумасшествием выражения, моментами пугающие. Нежная улыбка Бомгю — признак того, что всё идёт в верном направлении.       — Тогда пошли, я познакомлю тебя с Джуни-хёном, — заговорщически выдаёт он, вмиг теряя секундную мягкость.       Субину остаётся только вздохнуть и смиренно топать следом за другом.       Спокойствие и какой-либо контроль, который он взял над собой ранее, с оглушительным грохотом разбивается вдребезги.       Потому что перед глазами розовые волосы.       Субин застывает истуканом, когда цепляет взглядом знакомую высокую фигуру, точёный профиль, пухлые губы и поблёскивающие под светом фонаря серёжки в ушах.       «Мистер недотрога», — слышится в голове насмешливым голосом этого чудика.       — Мистер недотрога? — удивлённо восклицает парень и распахивает глаза. На секунду они утрачивают свои лисьи пропорции, но тот всё равно подозрительно похож на лиса.       Субин неверяще вздыхает, хочет отвернуться и, может быть, даже уйти, но вместо этого жадно вглядывается в чужие черты лица, пытаясь выцепить какие-либо изменения. Их нет. Всё те же пёстро-розовые волосы, тягучие карие глаза и родинка чуть ниже правого. Сердце ускоряется, а Субин никак не понимает, почему его всего будто передёргивает.       — Вы знакомы? — спрашивает Бомгю, переводя взгляд с Субина на розового чудика и обратно.       — У нас выдалось весьма необычное знакомство без нужных подробностей, — со смешком кидает парень, так же разглядывая самого Субина. — Как жаль, что мистер недотрога отказался знакомиться ближе.       Он встречал много раздражающих личностей — его друзей можно отнести к таким, — но никогда не было такого, чтобы пальцы леденели и мурашки табуном пробегали. Субин очевидно раздражён, но есть что-то ещё, и он не может понять, что именно.       — Тогда давайте познакомимся нормально, — говорит Бомгю с широкой дразнящей ухмылкой, и Субин где-то на подкорке сознания отмечает, что такие ухмылки ничего хорошего за собой не влекут. — Это Субин-хён. — Он несильно хлопает его по плечу. — А это Ёнджун-хён, — обращается Бомгю уже к нему.       Ёнджун.       Чужое имя будто щёлкает внутри какой-то механизм, приводя его в действие. Сердце всё ещё ведёт себя странно рядом с этим парнем, и ему уже надоела эта беспомощность. Хочется огрызнуться, подколоть, да даже обидеть, хотя Субин никогда никого намеренно не обижал. Этот Ёнджун ему фактически ничего плохого не сделал. Исключая неудачную попытку познакомиться — или что это вообще было? — их ничто не связывает.       — Очень приятно познакомиться, Субини, — говорит Ёнджун преувеличенно нежно, разжигая раздражение пуще прежнего.       Субин не понимает, почему так остро реагирует на каждое слово, интонацию, взгляд и действие. Он сдержанный и спокойный человек, которого сложно вывести на эмоции. Но сейчас возникает ощущение, будто не было никаких долгих лет, посвящённых контролю над собой. Ёнджун мастерски играет с ним, и совершенно неясно, делает он это специально или нет.       — Взаимно, Ёнджун. — Имя ложится какой-то острой специей на язык, переворачивая внутренности.       — Хён, — поправляет тот чересчур довольным тоном, — для тебя я хён.       Субину кажется, что скрежет его зубов слышен всему району.       — Ёнджун-хён, — равнодушно кидает он, держа эмоции в узде. Нет, не может какой-то бесячий и надоедливый чудак сорвать ему тормоза и послать к чёрту непоколебимый контроль.       А ещё Субин видит, как дёргается чужой кадык, как щурятся лисьи глаза и застывает улыбка на губах.       Так это не односторонне?       Резкое желание определить границы и даже пересечь их щекочет кончики пальцев. И всё же пора вернуться домой. Здравый смысл уже ускользает.       — Бомгю-я, — мягко обращается Ёнджун, переводя взгляд на заинтересованного Бомгю, — ты уверен, что он сможет помочь?       Гордость задета, режим «я расшибусь, но сделаю» активирован.       — Смогу, — безапелляционно говорит Субин, не давая другу возможности вставить слово, — тебе нужен сайт?       Ёнджун вновь щурится, и эта его привычка могла бы показаться очаровательной, если бы не скребущее внутренности странное чувство, которое Субин без сомнений приписывает к раздражению и неприязни.       — Да, мне нужен сайт. Но было бы лучше, если бы мы обсудили всё в более удобном месте. Многие вещи мне нужно показать с примерами.       Субин кивает, переполненный желанием вернуться домой и завалиться спать. Ей-богу, он бы и в костюме уснул, если бы только кровать была рядом. Сегодня и в ближайшие три дня он никуда не сунется; даже Бомгю, смотрящий на них сверкающими глазами прямо сейчас, не сможет его вытащить.       С огромным показательным нежеланием они обмениваются номерами и наконец расходятся по домам.       Кожу в области ключиц жжёт всю дорогу.

***

      Выходной обещал быть спокойным, размеренным и ленивым, с попкорном в руках и каким-то популярным фильмом в топе рейтинга, который в итоге оказался бы говном. Пока телефон противно не завибрировал. Субин удручённо вздыхает на грани того, чтобы швырнуть технику в стену и скинуться самому с окна. Сам виноват: надо было поставить его на беззвучный режим.       Неизвестный контакт.       Будь Субин каким-то кузнецом художественной ковки, ему бы не пришлось с кем-то разговаривать вообще, а не только в свой законный и заслуженный выходной. Как жаль, что жизнь так несправедлива.       С такими мыслями он берёт трубку и уже в следующую секунду почти решается спрыгнуть с балкона, ведь на другом конце раздаётся приторный голос, который он не хотел слышать ближайшее время.       — Йоу, Субини, — зовёт Ёнджун и очевидно пакостно улыбается; он знает это, даже если не видит его, — ты сегодня свободен?       — Нет, — без капли колебания отвечает Субин, — у меня сегодня выходной, и я буду проводить его дома. В одиночестве.       — Ты прозвучал как отшельник с метровой бородой и разбитым сердцем, ты знаешь?       Субин вздыхает и надеется, что степень его усталости от этого разговора доходит до собеседника.       — Зачем звонишь?       — Мне нужен сайт, забыл?       Желание скинуть трубку растёт в геометрической прогрессии, и даже совесть, обычно отговаривающая от бездумных поступков, подозрительно молчит.       — Дедлайн?       Ёнджун тоже подозрительно молчит.       — В идеале до двадцатого. Этого месяца.       Через четыре дня. Чёрт.       — Ты не мог сказать раньше? Почему дёргаешь меня в последний момент? — Раздражение сочится в голосе смертельным ядом, и Субин вновь не понимает, почему так реагирует. Было множество моментов, когда коллеги опаздывали по дедлайнам и просили его помочь, звоня в выходные или другие неподходящие моменты. Тогда он не раздражался так сильно.       Всё дело в том, что он давно не брал отпуск. Иначе быть не может.       Ключицу снова жжёт.       — Мы договорились вчера, — на удивление спокойно поясняет Ёнджун. — Ты поможешь с сайтом или нет? Я не хочу терять время, которое мог бы потратить на поиски другого айтишника.       Субин вздыхает, пытаясь унять внезапно появившуюся головную боль. С его здоровьем что-то не так.       — Помогу, — отвечает Субин не так непоколебимо и равнодушно, как хотел, но ничего не поделать. — Куда приехать?       Ёнджун замолкает, видимо, обдумывая варианты. Безумно хочется остаться дома в своей уютной и тёплой пижаме, а не напяливать уличную одежду.       — Раз у тебя выходной, я могу приехать к тебе, — предлагает Ёнджун небрежно, будто делая одолжение. — Если мистер недотрога не брезгует незнакомцами в своём доме, конечно.       Вот сволочь. Субин сдерживает себя изо всех сил, чтобы не сказать это вслух. И ведь перспектива намного лучше плана, который он накидал в голове. Злит до ужаса.       — Приезжай.       Ёнджун хмыкает, услышав очевидный скрежет зубов, и сбрасывает звонок, ничего не ответив.

***

      Ёнджун в его доме, на его кухне, сидящий на его стуле и кушающий его еду — абсолютно точно не то, к чему Субина готовила жизнь. Чувства смешиваются в бесящий клубок, распутать который сможет разве что вечность, посвящённая этому самому клубку. Чужие волосы всё ещё пёстрые, всё ещё розовые и невероятно раздражающие. Уложены слишком аккуратно и объективно красиво — даже ветер не смог испортить укладку. И глаза, подведённые чёрным, выглядят слишком…       Слишком.       — Смотри, — вдруг прерывается он и отодвигает тарелку с рисом, начиная рыться в своей сумке. С принтом Тоф. Непроизвольно зачисляется плюс в карму за Аватара. — Я накидал примерный дизайн и как вообще должен выглядеть сайт со всеми установками.       Субин забирает бумаги и ненароком цепляется взглядом за маркеры, разноцветные ручки, стикеры и наклейки, лежащие на дне сумки. Ёнджун выглядит как творческий беспорядок и, скорее всего, таковым и является. Переполох.       Но дизайн хорош, как бы ни хотелось это признавать. Субин не замечает, как погружается в работу, как берёт в руки фиолетовую ручку и начинает подчёркивать или вычёркивать детали. Ёнджун действительно постарался с оформлением, и от Субина теперь требуется лишь воплотить в жизнь то, что уже придумано.       — Мне потребуется день. В идеале.       — Супер. — Ёнджун улыбается и прищуривается, а Субин вновь вспоминает, как он делал то же самое на прошлой их встрече. Ему стоит прекратить запоминать чужие привычки, даже если они кажутся раздражающе милыми.       — А теперь ты можешь уходить.       Кожу на ключице снова жжёт, держать невозмутимое выражение лица становится сложнее.       — Всё, ухожу, — дразнящим тоном говорит Ёнджун и поднимается со стула. Тот неприятно скрипит, и этот звук резко режет слух, вынуждая поморщиться обоих.       Ёнджун берёт сумку, надевает кепку и, очевидно, портит свою идеальную укладку, но Субин на это не указывает. А когда он выходит из квартиры, тишина вновь давит на сознание.       Приложив руку к груди, Субин вслушивается в сердцебиение и аккуратно давит на место, в котором расположена цитата. Жжёт.       Что, чёрт возьми, происходит?       Он семенит в ванную комнату и замирает напротив зеркала. Растрёпанные тёмные волосы, помятая и съехавшая набок пижама, потрескавшаяся кожа на губах и уставшие глаза. На этого человека Ёнджун смотрел с улыбкой и посмеивался с особенно кислого выражения лица? Раздражает.       Субин хватается за воротник пижамы и отодвигает его в сторону, открывая вид на кожу в области груди.       «Начинается с одного шага» выверено на ключице чёрными буквами. Надпись такая же, как и раньше: ровная, аккуратная, нервирующая. В детстве Субин грезил о счастливой жизни вместе со своим соулмейтом, как и все дети в его возрасте. Со временем это кануло в небытие, отдалось забвению, а жизнь стала наполняться более важными вещами — работой, например. Неприятного опыта с разными парнями и девушками хватило, чтобы перестать пытаться отыскать своего предназначенного.       Будни обрели странный оттенок после появления Ёнджуна. Всё стало не таким, каким должно быть.       Ёнджун не может быть его соулмейтом. Ни за что.