о границе миров и приключениях под чужими небесами

      Островок встречает их тишиной, но не такой, какую слышал Юнги на большом острове. В ней больше напряжения, а не умиротворения. В ней столько тяжёлого и невысказанного, ощущающегося почти физически, что становится немного неуютно. Юнги поводит плечами. На контрасте с красотой этого места, чуть более мрачной и дикой, чем он привык видеть за два прошедших дня, это ощущение кажется слишком давящим. Они с Чимином снова берутся за руки и медленно направляются по единственной тропе, которая ведёт к небольшому, но густому лесу. Здесь всё укутано странным, явно магического происхождения, туманом. И корни деревьев, и их верхушки, и сама гора частично прячется в непроницаемой дымке. И Юнги никогда не был сведущ в магии, но, судя по настороженному поведению Чимина, оказался прав в своих догадках. - Не будем подходить слишком близко, - говорит Чимин, обходя стороной клочки тумана, которые при ближайшем рассмотрении движутся, словно внутри них ворочается что-то живое. Юнги не собирается ослушаться. Путь их недолог, они выходят к небольшому дому, спрятавшемуся в лесу, через минут десять прогулки. Вокруг этого дома расположено ещё несколько построек, ещё меньше чем само жильё, но нет никаких кур, бегающих вокруг, ничего, что говорило бы о том, что тут есть своё хозяйство. Только большой чёрно-белый кот лежит на пеньке у самого крыльца. Услышав чужие шаги, он лениво поднимает голову и издаёт хриплый мявк, но тут же перестаёт обращать на незнакомцев хоть какое-то внимание. Прячет морду под пушистым хвостом и закрывает глаза. Чимин и Юнги двигаются дальше, к дому. Но замирают в тот момент, когда входная дверь открывается. На пороге появляется молодой мужчина с собранными в низкий хвост, перекинутый через плечо, длинными русыми волосами. Немая сцена длится несколько мгновений, прежде чем Дайра – а это, несомненно, он – сбегает по ступеням и торопится к ним. - Где он?! Что с ним?! – он хватает Чимина за плечи, но его беспокойный и испуганный взгляд мечется от него к Юнги, словно ответ он ищет в выражении их лиц, в их глазах. - Всё хорошо, - мягко говорит Чимин, выпутывая пальцы из ладони Юнги, и касается чужих рук в ответ. – Он жив. - Немного пожёван, - хмыкает Юнги, - но это мелочи. - Хён! - возмущается Чимин. - Говорю как есть, - Юнги мягко улыбается. – Он либо родился в рубашке, либо вы, Дайра, уберегли его своими чарами. Сынхёну нужно ещё время, чтобы восстановиться, но он очень просил нас передать вам, что всё в порядке. Так переживал, что вы тут себе места не находите. - Не нахожу, - тихо признался Дайра, опуская голову и всхлипывая. Он мигом словно сдувается, как воздушный шарик. – Его не было так долго, он обычно не пропадал настолько. Я знаю, что у него есть другая жизнь в его мире. Обязательства и правила, которые обязан соблюдать, но ещё ни разу он не заставлял меня так переживать… но я знал, что он жив. Я чувствовал это. Чимин продолжает поглаживать утешающе держащие его руки. Дайра словно находит в этом прикосновении возможность заземлиться и найти равновесие, которого ему не хватало. - Отведёте меня к нему? – спрашивает мужчина тихо. – Я хочу увидеть его очень сильно. - Конечно, - кивает Юнги. – Отведём, никаких проблем. - Мне нужно немного времени, чтобы собраться, - взгляд Дайры светлеет, и губы трогает лёгкая улыбка. – Прошу, будьте моими гостями, пока я занят сборами. Он приглашает их в дом, и Юнги с Чимином не отказываются, принимая с благодарностью возможность немного отдохнуть. * Дом у Дайры уютный, пронизанный мистическим духом. Здесь много полок с книгами и свитками, магические артефакты хранятся рядом с ними и на рабочем столе, где установлена среди прочего тренога с котелком, в котором, вероятно, варят лекарства. Высокие узкие стеллажи хранят на себе различные кристаллы и бутылёчки тёмного и прозрачного стекла, наполненные то ли зельями, то ли теми самыми лекарствами, то ли вовсе ядами. Юнги осматривает всё это с трепетом, потому что впервые удаётся побывать в логове ведуна. Несмотря на то, что здесь всё пронизано магическим духом, в доме Дайры также есть что-то совершенно понятное и привычное – шкаф для одежды, например, на резную дверцу которого закинуты вещи, которые было лень, очевидно, сложить и убрать на полку. Или неубранная кровать – примятая подушка, отпихнутое к изножью одеяло и чуть смятая простынь. Расписной таз с водой на небольшой тумбе и кувшин рядом. Эти мелочи создавали особенный уют обжитого дома. - Простите, что тут такой беспорядок, - говорит Дайра, - но у меня вряд ли находилось хоть немного сил на то, чтобы поддерживать дом в нормальном состоянии. Даже магия и та стала напоминать полнейший бардак. Видели этот туман? - Да, - отвечает Чимин. – Я чувствовал от него… не угрозу, но что-то странное… - Это порождение моей тоски. Невидимые монстры, которые теперь, вероятно, будут стражами острова, пока я не вернусь. - Они не исчезнут? – спрашивает Юнги. - Это слишком глубокая и тяжёлая тоска, - качает головой Дайра. – Такое не исчезает быстро. Думаю, у меня есть как минимум несколько месяцев, прежде чем они начнут исчезать. Жаль, я даже привык к ним. Они всё равно что верные псы. - Но хорошо ведь, что этой тоски больше не будет? – спрашивает Чимин. - Конечно, - кивает Дайра. – Но я пока ещё не осознал. Пока не увижу, знаете… не поверю. Юнги понимает, о чём он говорит. - Хочу предупредить тебя, - замечает Юнги. – Сынхён сейчас немного обездвижен. Он вынужден передвигаться в инвалидном кресле – это такое приспособление для тех, кто не может сам ходить какое-то время. Дайра поджимает губы, замирая посреди комнаты и стискивая в своих руках какую-то вещь, которую хотел положить в свой вещевой мешок. - Всё так плохо? – спрашивает он, голос его слегка дрожит. - Наши лекари обещают, что он встанет на ноги, - отвечает Чимин, - но для этого нужно много времени. Дайра выдыхает, утыкается лицом в ткань в своих руках и всхлипывает тихо. - Хорошо, - бормочет он. – Сынхён жизни не представляет без своих странствий. Не представляю, каково ему могло быть, останься он связан травмами по рукам и ногам. - Тебя волнует только это? – осторожно спрашивает Чимин, всё ещё переживающий, очевидно, что чужая инвалидность может стать причиной разрыва отношений. - Только это, - отвечает Дайра, утирая тыльной стороной ладони влажные от слёз ресницы. – Я люблю его, и это неизменно. Потому мне хочется, чтобы он мог заниматься тем, что для него важнее всего. Это больно – видеть, как мечты дорогого тебе человека разбиваются и стираются в пыль. Чимин кивает, расслабляясь. Юнги осторожно берёт его за руку и сжимает пальцы, поддерживая без слов. Он знает, что Чимину было важно услышать эти слова. Важно искать подтверждение тому, что это просто его опыт был таким неудачным, что он не является чем-то обыденным. Дайра продолжает сборы, и они некоторое время проводят в спокойном молчании, каждый думая о своём.