о границе миров и приключениях под чужими небесами

      С того момента, как Чонгук появляется в «H.S&J», проходит месяц и два дня. Срок не такой уж большой, но Тэхёну кажется, что этот парень всегда был тут. Под чутким руководством Джина и Хосока они с Чимином оборудуют одно из пустующих помещений под жилую комнату, чтобы их большому дикому почти коту не приходилось жить в медицинском крыле. Чонгук всё ещё не любил писк приборов и ему не нравился запах. Раны заживали хорошо, никаких осложнений не случилось, как не случилось и заражения, так что Тэхён в какой-то момент понял, что может выдохнуть и больше не переживать за здоровье Чонгука слишком сильно. За эти недели Чимин и Юнги тоже сблизились со спасённым ими парнем. Тот вообще оказался на удивление открытым и любознательным, с удовольствием погружался в новый мир, который его вовсе не пугал, но удивлял на каждом шагу. А ещё Чонгук с невероятным упрямством пытался в незнакомый ему язык, который давался ему не так хорошо, как хотелось бы. На неудачные попытки произнести то или иное слово он смешно рычал и шипел, ну точно злой кот. Тэхён, чувствуя невероятную нежность, обнимал в такие моменты его голову, целовал тёмную вихрастую макушку и улыбался. - Расскажи о своём доме, - попросил однажды Хосок. Внерабочее время они втроём полюбили проводить время вместе. Заказывали себе еду в доставке и располагались прямо на полу, на мягком ковре. В тот вечер к ним присоединились Юнги и Чимин. В комнате пахло вкусно пряным мясом, за окнами собирался густой летний вечер, закат расплескался по небу яркими красками, и Чонгук несколько минут безотрывно смотрел на небо, словно впервые его увидел. - Злой, - отвечает он на вопрос Хосока. – Ядовитый. Для нормального разговора всё ещё приходится использовать переводчики, но это давно перестало быть проблемой. - Нужно постоянно выживать, - продолжает Чонгук, руками, игнорируя палочки, подхватывая кусок мяса и отправляя себе в рот. – Злые люди, создания света, обрекли мой народ на жизнь в густых лесах, полных опасностей. Мы так не хотели. Нам не оставили выбора. Тэхён слушает его внимательно, замечает тень грусти на красивом лице и очень хочет снова обнять, но не лезет. Рядом с Чонгуком сидит Хосок, который тоже прекрасно справится с утешением, если это понадобится. - Создания света называют нас детьми тьмы. Своими рабами. - Кто они? – спрашивает Чимин. Чонгук облизывает от мясного сока пальцы, жмёт плечами. - Родители рассказывали, что эти люди пришли издалека, - говорит он. – Это было задолго до моего рождения. Создания света провозгласили себя хозяевами, назвали нас созданиями тьмы и изгнали. Раньше, - Чонгук вздыхает, словно вспоминает что-то давно забытое и приятное, - наш народ жил в горах и на равнинах. Там свежий воздух, высокое небо и… там хорошо. Я видел только пару раз. Нам запрещено покидать леса. Чимин хмурится, и Тэхён знает, о чём он думает. Тот мир толком не изучен, а то, что они о нём знают – оказывается не совсем правдой. Прежние исследователи утверждали, что весь этот мир покрыт ядовитыми лесами. Но, вероятно, площадь их так огромна, что за дни своих странствий они так и не вышли ни к горам, ни на равнину. И это было поразительным. - В чём же заключается ваше рабство? – мягко спрашивает Юнги. Хосок поглаживает спину Чонгука. Тот двигается к нему ближе, словно ища защиты. Он выглядит уязвимым, когда жмётся боком к мужчине, и у Тэхёна от этого сжимается сердце. Он не хочет сейчас задумываться о том, что для него значит Чонгук, и кем он стал для них с Хосоком за эти ещё пока совсем недолгие недели. Но он видит, что этот дикий почти кот стал больше, чем просто спасённым иномирцем. - Мы собираем растения. Создания света делают на их основе лекарства и яды. Это то, что я знаю. Но это опасно. Многие умирают. Яд отравляет. Хосок обнимает парня за плечи и притягивает ближе, выражая безмолвную поддержку. Тот больше не говорит, а через некоторое время возвращается к остывающему ужину. Остальные следуют его примеру. Тэхён знает, о чём выразительно молчит Чимин. Он недоволен чужой работой и хочет взяться за исследование того мира сам. Но в ближайшие полгода это вряд ли удастся, потому что лимит, установленный министерством, выполнен. И это вызывает у друга недовольство. Впрочем, чисто технически, этот мир уже давно открыт, вполне возможно обстряпать всё так, чтобы ни у кого не возникло подозрений. Да и к Чимину не посмеют лезть с выяснениями, учитывая, что у него всё ещё есть на министерство зуб и компромат. Чимин заговаривает об этом, когда они покидают комнату Чонгука. С парнем остаётся Хосок, и Тэхён тоже планирует к ним вернуться, но ему нужно отлучиться до рабочего места, чтобы взять ампулу с лекарством и шприцы – Чонгуку всё ещё нужно колоть некоторые лекарства, пропускать нельзя ни в коем случае. - Меня возмущает, что люди не могут делать нормально свою работу, - едва ли не шипит Чимин. – Им даётся всё время мира на то, чтобы изучить мир, который они сами выбирают, а в итоге что?! Я пожалуюсь Сокджину, клянусь. И откушу лицо тому исследователю. - Успокойся, Чимини, - тихо просит Юнги, сжимая его руку. – Даже если бы они изучили всё как следует, что бы это вам дало? Вы же не вмешиваетесь в подобное. - Я не могу успокоиться, - вздыхает Чимин и утыкается носом ему в плечо. – Ненавижу, когда оказывается, что наши знания неполные и вообще многое упускают. Тэ, как ты считаешь? Тэхён считает, что спасение Чонгука – чудо и счастье. А ещё что тому исследователю надо дать по шее. А ещё что останавливать Чимина бестолку. - Если ты хочешь провести повторное исследование, никто не запретит, - говорит он вместо этого. – Я встану на твою сторону, как и Хосок. Да и Джин-хён тоже, я уверен. Но одному лучше туда не лезть. - Он не будет один, - спокойно говорит Юнги. Чимин смотрит на него с удивлением. В коридоре, освещённом тёплым светом ламп и немного остаточным вечерним солнцем, ненадолго повисает тишина. - Ты же знаешь, что это надолго, верно? Я трачу на исследование месяцы. - Думаю, нет никакой проблемы в этом, - жмёт Юнги плечами. – Ты же не рассчитывал, в самом деле, что я просто отпущу тебя туда и сделаю вид, что так и надо? Чимин кусает губы, сдерживая очевидно довольную улыбку. И если Тэхён ещё неделю назад переживал за то, что друг станет себя слишком мучить вспыхнувшей в нём влюблённостью и неуверенностью, то теперь сердце его спокойно. Чимин в надёжных руках. - Всё равно это будет не скоро, - бормочет Чимин. – Поговорим об этом, когда придёт время. Хорошо? - Хорошо, - покладисто соглашается Юнги. Они расстаются прямо тут, в коридоре, у двери в комнату Чонгука. Тэхён, попрощавшись, уходит в сторону медицинского крыла, а Юнги и Чимин, так и не отпустив рук, отправляются к лифту. Эхо их шагов скоро затихает, и Тэхён перестаёт прислушиваться. У него, в конце концов, есть ещё важные дела. Но радость за счастье друга, который долго себе не позволял с кем-то сближаться, теплится в груди. И Тэхёну приятно чувствовать её.