(Почти) как в дорамах

Показался кусок носа и глаз со зрачком цвета темного чая, послышалось ойканье, звук падения чего-то металлического, звонкий лай Кками, а затем на экране наконец-то возник взлохмаченный Джисон с трогательно расплющенной по подлокотнику дивана щекой. Минхо помахал в ответ на приветствие и незаметно сделал скриншот — поставит на заставку. Джисон подтянул себя на руках, усаживаясь, и взгляд Ли словно магнитом притянуло к острой ключице, выглянувшей из ворота широкой футболки. — Минхо-я, — надул губы Хан, устраиваясь удобнее. — Я скучал по тебе. — И я, — ласково пробормотал Минхо. — Как твой день? — Прекрасно! — Джисон навел камеру на стол, показывая открытую банку энергетика и горку фантиков от конфет. — Я пересмотрел «Унесенные призраками», — ответил он, потягиваясь. Его футболка задралась выше, оголяя совершенно восхитительную тонкую талию и мягко золотящуюся в свете заходящих лучей солнца кожу живота. Минхо сглотнул и отвел глаза: с ним происходит что-то странное. Хан откинулся на подушку и принялся рассказывать о том, что узнал из прочитанной утром статьи про космос. Говорил Джисон быстро, восторженно, рассказывая о новых экзопланетах, обнаруженных в других галактиках, и о созвездиях, которые недавно открыли. Глаза блестят, щеки порозовели, а руки вырисовывают замысловатые фигуры в такт словам — красивый. Красивей любой звезды. Минхо поставил локти на стол, наклоняясь ближе к телефону: Джисон рассмеялся над своей же шуткой, обнажая зубы в яркой улыбке, и запрокинул голову назад, открывая вид на напрягшиеся мышцы плеч. Хан кажется таким хрупким с этой его талией и узкими бедрами, но Ли хорошо знает силу его тела, которая таится в широких плечах и крепких руках. Джисон задумчиво почесал щеку, и Минхо наклонил голову, разглядывая его любимую родинку — и правда похожа на крошку шоколада. Какое чувство радости Ли испытал, совершенно случайно заметив ещё одну на плече, в местечке, где оно переходит в шею. Интересно, если прикоснуться к ней, он… — Хён? Джисон прекратил болтать и рассматривал его в ответ. Стушевавшись, Минхо потер горящее ухо и виновато улыбнулся. — Прости, Сон-и, — Хан сполз вниз по спинке дивана, и его растрепавшиеся волосы, поймав лучик света, зажглись медным золотом. — Я задумался. — Ерунда, — Джисон отмахнулся и, переложив телефон в другую руку, поднес его ближе к лицу. — Тяжелый понедельник? Промычав что-то похожее на согласие, Минхо вяло пересказал скучную утреннюю планерку и, посмеявшись с колкого замечания про господина Кана, встревоженно обернулся на дверь: смех смехом, а за обсуждение начальника можно и замечание получить. Хан, отвлекшись на громкий голос за кадром, отвернулся от экрана, демонстрируя милейший профиль с пухлыми щеками, а затем, чуть подвинувшись, впустил в объектив камеры Хёнджина. — Привет, Минхо-хён, — Хван уселся рядом с Джисоном, по-хозяйски закидывая руку на его плечо. — Какие у вас планы на субботу? — А, хён! Я забыл, — ойкнул Хан, вертясь в объятиях. — У Джинни день рождения в пятницу, и он приглашает нас! — Да, хён, — позвал Хёнджин и лениво развалился на груди Джисона. — Вы же пойдете? Минхо моргнул. Хван всегда был таким тактильным? — Конечно, Хёнджин-а, — подтвердил Ли. — Как мы можем пропустить? — Я забронировал нам комнату в караоке и на всякий случай внес депозит в том Итэвонском клубе, — Хван прижался щекой к подбородку Джисона, устало вздыхая. — Я не знаю, какое у меня будет настроение в пятницу. Оба варианта для вас окей? Минхо проследил за тем, как Хан ласково потрепал Хёнджина по волосам. — Угу, — пробормотал Ли отстраненно, чувствуя, как неожиданно возникшее в груди раздражение потрескивает электрическими искрами на кончиках пальцев. — Если мы пойдем в клуб, тебе будет нормально в большой толпе, Сон-а? — Конечно, хён, — улыбнулся Джисон. — Я же буду с тобой. Минхо улыбнулся в ответ, и Хёнджин громко фыркнул. — Вы такие милые, — поморщился он с притворным отвращением. — Это почти противно. — Эй! Джисон игриво толкнул Хвана в плечо. Хёнджин, ахнув, в отместку пощекотал его, забираясь пальцами под футболку, и Минхо… О нет. Не может быть. Ли с грохотом смахнул телефон с подставки, а когда поднял его, прислоняя для лучшей устойчивости к кружке с остывшим кофе, поймал странный взгляд Хвана — он послал Минхо хитрую улыбку и, отпустив Джисона, отодвинулся. Минхо сжал зубы, сдерживая раздраженный вдох. Чёртов Хван всё понял? Он точно всё понял — даже раньше самого Минхо, и продолжал поддразнивать. Было ли это предупреждением? Или проверкой?

질투

— Хён! Хватит, — взвыл Сынмин, швыряя в него подушку — Минхо увернулся, и подушка, сбив со стола пульт от телевизора, упала на пол. — Что с тобой такое? — Что со мной? — спросил Ли сухо. — Тебя не смущает, что Хёнджин всеми конечностями облепляет чужого п… мужчину? — «Чужого мужчину»? — передразнил Ким, скривившись. — Ответь на вопрос, — прошипел Минхо. — Нет, меня ничего не смущает, — отбил Сынмин, закатив глаза. — Лучше ты мне скажи, почему тебя смущает, что твой Джисон обнимается с друзьями, которых знает полжизни? Или он только к тебе теперь имеет право прикасаться, а, хён? — Нет, конечно нет, — торопливо сказал Ли. — Но разве… — продолжил он, но был тут же остановлен раздраженным взмахом руки. — Минхо-хён, никаких «но». Ты накручиваешься сам и накручиваешь меня, — отрезал Ким, возвращая свое внимание телефону. — У меня нет никаких проблем с доверием к «моему мужчине». Сходи к психологу? Минхо недовольно закатил глаза и, разочарованно цыкнув, отвернулся, уставившись в беззвучно работающий телевизор. Он тысячу раз пожалел, что решил поделиться своими переживаниями, — он надеялся на дружескую поддержку, на заверение, что это нормально и со всеми бывает, а в итоге получил десятиминутную лекцию о доверии в отношениях. Может, стоит напомнить Сынмину, как его трясло каждый раз, когда он видел своего первого парня в объятиях его «просто подруги» и просто «одноклассника»? Минхо скосил глаза на Кима, который увлеченно что-то читал, и длинно выдохнул: не стоит. Его тогда знатно потрепали эти странные отношения, которые теперь Минхо с высоты своего опыта мог уверенно назвать абьюзивными. С Хваном у них, конечно, всё складывалось по-другому: спокойно, здорóво, очень по-взрослому. Минхо нахмурился — именно это пытался объяснить ему Ким? Сынмин был спокоен и уверен, потому что выбрал доверять Хёнджину, и потому что Хван это доверие старался оправдывать. И, видимо, для них это работало в обе стороны. Но… У Минхо тоже нет никаких проблем с доверием ни к Хану, ни к себе. Просто ему не нравится, когда к его Джисону кто-то прикасается настолько интимно. Разве это странно — совсем немного ревновать? Минхо поморщился и глубоко вдохнул: да, странно, потому что его ревность не имеет никакого основания; да, странно, потому что Хван — самый близкий друг Джисона, который был с ним в самые тяжелые моменты; да, странно, потому что ревность — ужасное, деструктивное чувство, и Минхо нужно поскорее избавиться от него. Минхо не нравится ревновать Джисона, не нравится, каким уязвимым и раздраженным он чувствует себя сейчас. Его Джисон — добрый, ласковый, понимающий, нежный Джисон — за всё время не дал ни малейшего повода усомниться в себе. Его Джисон, который всегда поддерживает, принимает и дарит чувство защищенности одним лишь своим взглядом; его Джисон, который и в картинной галерее будет смотреть на Минхо так, словно это он здесь самый главный шедевр, — он не заслуживает этой дурацкой ревности. Его Джисон — самый надежный и верный человек во всем мире, и Минхо только что предал его доверие. — Ты прав, — прошептал Минхо изумленно. — Мне нужно к психологу. — Я всегда прав, — фыркнул Сынмин.

질투

Минхо бросил взгляд на свое отражение и, безуспешно попытавшись пригладить торчащие в разные стороны волосы, вздохнул и наклонился ближе к зеркалу: круги под глазами, заметные даже под слоем консилера, кожа на носу покраснела и начала шелушиться, дурацкий прыщ рядом с правой бровью — всего пара бессонных ночей, и он уже похож на… Поморщившись, Минхо показал своему отражению язык и отвернулся, оглядывая ювелирный магазин в поисках Джисона. Хан перетекал от одного стенда к другому, сосредоточенно вглядываясь в подсвеченные яркими лампами витрины. Каждый раз, когда он, не касаясь толстого стекла, указывал на что-то, что привлекло его внимание, консультантка с мягкой полуулыбкой выдвигала подложку, показывая украшение вблизи. — Хён-а, — позвал Джисон, оборачиваясь к Минхо. — Кажется, я нашёл! Минхо подошел ближе, разглядывая то, что Хан выбрал для подарка: пара винтажных сережек с кроваво-красным сердцем, пронзённым стрелой, и жемчужинами нежного кремового цвета, собранные на тонкой золотой цепочке. — Красиво, — кивнул Ли и посмотрел на ценник: и дорого. — Мне кажется, Хёнджину понравится. — Я подумал, они хорошо будут смотреться с его любимым кардиганом, — задумчиво протянул Джисон, и Минхо снова кивнул. — Упакуйте, пожалуйста, — обратился он к консультантке, ожидающей рядом. — Вашему партнеру очень повезло, — с вежливым поклоном сказала девушка, отходя к кассе, и Минхо озадаченно поднял голову. Шила, прочитал он на её бейджике, аккуратно приколотом на форменную блузку, упаковала серёжки в прозрачный матовый пакет, а затем, словно фокусница, достала из-за спины небольшую бархатную коробочку бледно-зелёного цвета. — Ах, нет, — ответил Джисон, прикладывая карточку Минхо к терминалу. — Это подарок для друга. Мы не пара. Девушка мелодично ахнула, отрывая чек, вылезший из кассового аппарата. Минхо прикусил щеку, едва сдержав неуместное «а мы?», практически соскользнувшее с его языка. А они — пара? Почему Джисон не сказал этого? — О, вот как, — Шила обворожительно улыбнулась и заправила за ухо прядь длинных волос. — Я просто предположила, что такой красивый молодой человек наверняка не одинок. Джисон рассмеялся, потирая шею, и Минхо неверяще распахнул глаза — она что, флиртует с ним? Он же… Он же стоит рядом! Шила протянула руку и, коснувшись запястья Джисона своими пальцами, вместе с ручками пакета вложила ему в ладонь небольшую полоску тёмно-зелёной бумаги. — Это визитка с моим номером, — она хлопнула ресницами и склонила голову вбок. — Я буду рада помочь вам с выбором украшений… И не только. — Я не… Не нужно. И… — выпалил Хан, отступая на шаг назад. — Э-э, я… Спасибо! До свидания! Схватив Минхо за рукав куртки, Джисон потащил его к выходу. Ли сглотнул ставшую кислой слюну и расстроено посмотрел на ярко-красные пятна на его шее. Почему Джисон не сказал, что они пара?

질투

Телефон зазвонил снова, и Минхо, откинув его на край кровати, накрылся одеялом с головой. Два часа назад Джисон написал — и Минхо смахнул оповещение с экрана, мысленно извинившись перед Ханом. Джисон начал видеозвонок по Facetime — и Минхо включил беззвучный режим, обещая себе, что перезвонит через пару минут. Теперь Джисон пытался дозвониться, набирая третий раз подряд — и Минхо, трусливо выглянув из-под одеяла, дождался, пока телефон погаснет, и с тихим стоном закрыл глаза. Ему нужно подумать, успокоиться и прийти в себя. Минхо нужно побыть наедине с собой и придумать, как избавиться от уродливого монстра, который поселился внутри него, пока Ли не сделал что-нибудь глупое. Пока он не сделал больно себе и Джисону.

질투

— Джисон-а, прости, — Минхо отложил папку со стикером «документы на подпись» и откинулся в кресле. — Я не смогу сегодня прийти к тебе. Появилась срочная работа, которую нужно сдать до завтра. — О, хён, — расстроено протянул Джисон. — Это отстой. Минхо замычал в знак согласия и, выключив ноутбук, встал. — Минхо-я, но ты покушал? — спросил Хан и чем-то загремел на фоне. — Давай я закажу тебе что-нибудь? Или хочешь, я могу привезти тебе ужин? — предложил он. — Не… Не нужно, Хан-и, — Ли сжал переносицу пальцами и с досадой зажмурился. — У нас сегодня был корпоративный обед, и в холодильнике ещё остались кимчи и свиные ребра. Я поел полчаса назад. — Тогда обязательно сделай перерыв и не уходи слишком поздно, ладно? — попросил Джисон, вздыхая. — Созвонимся, как ты освободишься? — Конечно. Я наберу, как буду дома. Минхо отключился и, прижав ладонь к сжавшемуся от голода животу, прикусил губу. Кинув пиджак на стул, Ли упал на диван и прикрыл глаза рукой. Монстр ласково заурчал, оборачивая свой длинный хвост вокруг шеи Минхо, и Минхо с трудом вдохнул, постаравшись выровнять сбившееся дыхание. Остаток вечера он провел, бездумно листая соцсети, а вернувшись домой около десяти, отключил телефон, игнорируя вереницу сообщений от Джисона. Уткнувшись носом в подушку, Минхо смахнул непрошенные слезы и постарался не думать о том, что сегодня он впервые солгал Хану.

질투

Минхо зачесал влажные от пота волосы назад и, потянувшись, вернулся к их столику. Ноги гудели от часа непрерывных танцев, ладони покалывало от ускользающего ощущения тепла кожи Джисона, а мысли были затуманены парой выпитых шотов с ананасовым соком и мятным сиропом. Разрекламированный лофт-клуб в самом низу Итэвона, круглосуточно привлекающий толпы посетителей, оказался маленькой прокуренной забегаловкой с оглушающей музыкой, огромным количеством разноцветных прожекторов и совершенно дикими ценами на алкоголь. Клуб вмещал в себя два этажа с низкими потолками, первый из которых занимал танцпол и длинная стойка с баром с потрепанными стульями, а на втором стояла пара десятков столиков, кое-как распиханных по углам. Если бы не Хван, который решил, что хочет отметить свой день рождения, обливаясь потом и вдыхая дым сигарет, Ли никогда бы не обратил внимание на подобное место. Но, несмотря на то, что вечер пятницы он был вынужден провести, сидя на полутемном балконе, провонявшем алкоголем и соусом «Барбекю», которым здесь щедро поливали фирменные крылышки, впервые за неделю Минхо чувствовал себя хорошо — расслабленно, спокойно, умиротворенно. Он взял отгул на работе, наконец-то выспался и пришёл к Джисону в обед, чтобы компенсировать все отмененные встречи. Они посмотрели пару серий нового аниме, под конец задремав на диване в обнимку, а затем, проснувшись от умиленного писка Хвана, втроем перекусили сырным раменом и, дождавшись Сынмина, вручили Хёнджину подарки. Минхо помог Джисону выбрать наряд — Хан выглядел очень хорошо в узких брюках, обтягивающих его стройные ноги, и тонкой водолазке с круглыми вырезами по бокам, сделанными словно специально для рук Минхо. Впервые за неделю монстр, отчаянно скребущийся внутри, затих. В этот вечер Хан был с Минхо и только для Минхо — он смотрел на него, как на восьмое чудо света; он шептал разные милые глупости, почти прижимаясь губами к пульсирующей венке на шее; он купил Минхо его любимый коктейль и проследил за тем, чтобы Минхо выпил достаточное количество воды; он смотрел на него с очарованной, восхищенной улыбкой и танцевал с ним медленный танец под энергичный бит среди взбудораженной толпы. Джисон не обращал внимания ни на кого, кроме Минхо, — ему не было дела до заинтересованных взглядов, которые кидал на него бармен, ему было все равно до тех, кто пытался завязать с ним разговор, когда Минхо отошел в уборную. Он не смотрел ни на кого, кроме Минхо, и монстр, пристыженно заскулив, поджал хвост и спрятался в самом тёмном углу. Наблюдая за тем, как Хёнджин и Джисон прыгают внизу под гремящую музыку, Минхо с ехидной ухмылкой посмотрел на откровенно скучавшего Кима, который в знак протеста так ни разу и не поднялся со своего места после того, как они нашли свободный столик. Ли ухмыльнулся и, подозвав к себе официанта, заказал для себя ярко-фиолетовый коктейль, от одного взгляда на который сводило зубы — он мог бы поспорить, что на вкус он окажется слаще сахара. Поблагодарив официанта за принесенный заказ, Минхо пододвинул один из стаканов к Сынмину и отхлебнул из своего: как он и предполагал — чистая водка и приторный ягодно-фруктовый сироп. — Что это? — спросил Ким, поднося запотевший стакан к носу и осторожно принюхиваясь. — Кофе? — «Белый русский», — крикнул в ответ Минхо, наклоняясь ближе. — Водка, кофейный ликёр и сливки. — Угощаешь? — хмыкнул Сынмин, делая маленький глоток и одобрительно кивая. — Да. В качестве моральной поддержки. Фыркнув, Ким закатил глаза и откинулся на спинку стула. Минхо взглянул вниз: Хван и Джисон, устав танцевать, переместились к бару. Почувствовав в кармане вибрацию от нового сообщения, Ли вытащил мобильник и, щелкнув свой коктейль, отправил фотографию Хану, отказываясь от его предложения купить что-нибудь выпить. Получив в ответ грустный стикер, Минхо захихикал и прикрыл уставшие от ярких вспышек глаза. Музыка сменилась на более спокойную, с длинными басами, которые вибрацией отдавались во всем теле, стоило Минхо опустить руки на столик или взять стакан. Снизу послышался возбужденный гул толпы, которая приветствовала нового диджея, затем все звуки постепенно начали сливаться в один — монотонный, а через пару минут Ли вздрогнул, почувствовав на шее ласковую щекотку. — Прости, — извинился Хан, мило улыбаясь, и смахнул со лба прилипшую чёлку. — Не хотел тебя пугать. Ли мотнул головой и, подвинувшись к перилам балкона, похлопал по месту на диване рядом с собой. Разгоряченное тело Джисона, моментально прижавшееся к его боку, грело не хуже печки. Хан растекся по Минхо, словно нагретый на солнце пластилин, обхватил его руками и с довольным вздохом прижался губами к плечу, выглядывающему через полупрозрачную сетчатую кофту. Потершись носом о его шею, Джисон глубоко вдохнул и затих. Если бы не ресницы, щекочущие кожу каждый раз, когда Хан лениво моргал, Ли подумал бы, что он заснул. Джисон, Джисон, Джисон. Его и только его. Подтянув ноги Джисона повыше, Минхо перехватил их под коленями и уложил на свои бёдра. — Хён-а, — позвал Джисон, шепча прямо на ухо — от теплого дыхания по загривку пробежались мурашки. — М? — Ну хё-ён, — протянул Джисон снова. — Чего ты? — спросил Ли, наклоняя голову. Джисон потянулся вверх, едва ощутимо целуя его в губы. — Ничего, — хихикнул он, стирая с лица Минхо след от бальзама для губ, пахнущего малиной. — Я так скучал по тебе всю неделю. Минхо чмокнул Хана в ответ и сжал его талию. Он тоже очень скучал. — Как ты себя чувствуешь? — спросил Ли, водя носом по скуле Джисона. — Что-нибудь хочешь? Заказать тебе поесть? Или, может быть, выйдем подышать воздухом? От Хана пахло парфюмом, едва уловимо виноградным гелем для душа и немного алкоголем — что-то вишневое и наверняка тоже до ужаса сладкое. Вкусно — как и весь Джисон. Минхо прижался поцелуем к уголку его губ и, шумно вздохнув, запрокинул голову назад, подставляясь под ласковые поглаживания по волосам. — Я в порядке, — ответил Хан, пропуская жесткие от лака волосы сквозь пальцы. — Ты очень хорошо обо мне заботишься. Минхо смущенно хмыкнул. Близость Джисона расслабляла и убаюкивала, но хотелось чего-то… ещё. Хотелось, чтобы руки Хана, которые он благородно уложил Минхо на плечи, опустились на талию. Хотелось, чтобы Джисон поцеловал его еще раз, настойчивей, глубже — может быть, даже пересел к нему на колени, чтобы было удобнее. Минхо нахмурился, ощущая странное тепло внизу живота. Хотелось, чтобы Джисон прижался к нему, закрывая от всего мира, чтобы Минхо мог почувствовать вес Хана на себе, и… — О боже, Джи! Минхо дернулся от громкого возгласа прямо над его ухом и едва не задел подбородком макушку Джисона. — Йонсу? — Хан повернулся и, охнув от неожиданности, стащил себя с колен Минхо — Минхо поморщился, потеряв источник тепла. — Не может быть, привет! — Ты! — высокий мужчина с коротким ежиком волос, названный Йонсу, без приглашения присел на свободный стул напротив. Куда делись Ким и Хёнджин? — Я не видел тебя сто лет! — Да, я… Когда ты вернулся? — Джисон замялся, потирая шею, и Минхо в одну секунду потерял остатки сонливости: Хан что, смутился? — Я решил отдохнуть немного, разобраться в себе, знаешь? И только спустя год снова подал документы. — Ты поступил на звукорежиссуру? — спросил Йонсу, тепло улыбаясь — так, словно знал о Джисоне то, чего не знал Минхо. — Не могу поверить, ты совсем не изменился. Стал только милее, — Хан рассмеялся, отмахиваясь от его слов. Монстр проснулся и заинтересованно поднял голову, принюхиваясь. — Да, — кивнул Джисон. — Учусь на заочке продюсерского, второй год почти закрыл. — Горжусь тобой, ты такой молодец! — сказал Йонсу искренне, поднимая свой стакан с чем-то противно-коричневым. — Я всегда говорил, что тебе нечего делать на финансовом. Помнишь, как мы сбегали с пар по психологии бизнеса в ту кафешку, э-э… Где ты играл мне на синтезаторе? Мне тогда уже было понятно, что у тебя талант к музыке. — «Онгаку», — подсказал Джисон. — Помню. Монстр, лениво потягиваясь, хищно улыбнулся и медленно выполз на свет, радостно клацая острыми зубами. — Ты общаешься с кем-нибудь с потока? — С потока нет. Только с Сольхи, — покачал головой Джисон. — Она теперь работает в том же районе, где корпус моего университета. — Ах, Сольхи-я, — Йонсу отхлебнул из стакана и вынул мигающий входящим вызовом телефон из кармана неприлично узких джинсов. — Она все-таки пошла в разработку? Минхо нахмурился и посмотрел на Джисона. Его щеки такие красные, потому что он выпил, потому что здесь жарко или потому что он и правда смущен встречей? Хан, почувствовав на себе осторожный взгляд Ли, встрепенулся и, схватив Минхо за руку, повернулся к своему знакомому. — Йонсу, познакомься, — начал Джисон. — Это Ми... — Ох, Джи, прости, — перебил мужчина. Допив одним глотком содержимое стакана, он встал и раскинул руки для объятий: — Нужно найти Юсу. Она написала, что перебрала, и просит ее забрать. — О, окей, — Хан, поколебавшись, коротко обнял его и тут же отступил назад. — Передавай сестре привет. — Твой телефон всё тот же? — спросил Йонсу и, дождавшись от Джисона кивка, помахал на прощание. — Я напишу тебе! Помахав в ответ, Хан опустился обратно на диван и забрался к Минхо под бок. Минхо положил руку на плечо Джисона и уставился перед собой. От него еле уловимо пахло чужим одеколоном — мерзкий запах, заставивший Ли поморщиться. Или ему кажется? Скорее всего, кажется: резкий запах мяты с чем-то тяжелым, вроде амбры, действительно ощущался, но пахло им вокруг, а не от Джисона. — Мне показалось, или я видел Чхве Йонсу около женской уборной? — Хван, подойдя к столу, упал на стул и залпом выпил половину бутылки воды, купленной Джисоном в баре. — Кто такой Йонсу? — спросил Ким, подходя следом, и, отобрав бутылку, допил оставшуюся половину. Минхо почувствовал, как плечи Хана окаменели под его рукой. — Мой бывший, — ответил Джисон, прижимаясь ближе к Ли и обхватывая его свободную ладонь своей. — Мы… Встречались, когда я еще учился в Хонгике. Хан поднял голову, и Минхо ощутил на себе вес сразу двух пар глаз: слегка встревоженных — Джисона и изучающих — Хвана. — Погоди, вы серьезно учились в Хонгике? — Сынмин повернулся к Хёнджину, вынуждая его отвлечься. — Я думал, ты пошутил. — А с чего бы мне шутить? — удивленно протянул Хван. Остаток вечера прошел для Минхо в плотном тумане, который окутал его после третьего выпитого залпом ярко-зеленого коктейля с ужасно горькой долькой лайма. Возможно, горчил не лайм, а чувство ревности, которое Ли никак не мог проглотить, перекатывая на языке вместе с подтаявшим куском льда. Джисон время от времени робко поглядывал на него, и к ревности примешивалось кислое разочарование в себе — он заставлял Джисона нервничать. Он не имеет права ревновать. Минхо нашёл в себе силы ласково улыбнуться Джисону и успокаивающе потрепать его по волосам, а потом — поучаствовать в общем разговоре, предлагая снять домики на Чеджудо, чтобы провести там совместный отпуск в сентябре. Он отчаянно боролся с монстром, и у него почти получилось снова загнать его в клетку, пока Хёнджин не сказал, что Минхо стоит спросить совета у так удачно встретившегося Йонсу — он не раз отдыхал на острове и точно знает лучшие места. Минхо подавился последним глотком «Негрони» и вернул Хвану тяжелый взгляд, до побелевших костяшек сжимая пустой бокал. Выдохнув, Ли отвернулся и, уложив висок на макушку Джисона, зажмурился до белых точек перед глазами — он пьян, поэтому всё ощущается слишком остро. Сейчас не лучшее время для размышлений. Минхо подумает об этом утром — если, конечно, вспомнит то, что крутилось в его воспаленном мозгу.

질투

Он вспомнил. Вернее, он и не забывал. Минхо помнил, сидя в такси, которое везло его по пустым сеульским улицам; помнил, скорчившись над унитазом и выблевывая весь выпитый за вечер алкоголь; помнил, разглядывая странные образы на тёмном потолке комнаты — он видел Джисона, обнимающего кого-то высокого, с коротким ёжиком волос. Помнил, проснувшись — румянец на щеках Хана после встречи с Йонсу был первым, о чём Минхо подумал. Он помнил, игнорируя сообщение с пожеланием доброго утра от Джисона; помнил, чистя зубы и разглядывая свое серое от недосыпа и опухшее от жутко соленых крылышек лицо; помнил, заваривая себе кофе, когда подрагивающими пальцами в ответ на Ханово предложение прогуляться набирал дурацкую ложь о том, что он очень плохо себя чувствует и хочет полежать один и в тишине. Помнил, сидя в гостиной, завернувшись в плед по самый нос, разглядывая непослушные кудряшки Чана, который неожиданно завалился в гости вместе с радостным Сынмином. Он поймал Бана у выхода из их любимого кафе и буквально на себе притащил к ним домой, пообещав заказать куриный салат и, возможно, приготовить коктейль, если шоколадный протеин, купленный полтора года назад, еще не испортился. Бан развалился на диване и постанывал, растирая болящие после тренировки ноги, с улыбкой слушая о том, как Хёнджин сдавал на права — Ким сделал всё, что было в его силах, вместе с Хваном разбирая правила дорожного движения и катаясь с ним по пустым вечерним дворам, чтобы помочь набраться опыта перед экзаменом. Минхо давно не виделся с Чаном — кажется, с декабрьской новогодней вечеринки, и все равно не мог сосредоточиться на разговоре, кивая невпопад и все глубже соскальзывая в свои мысли. Ему хотелось спрятаться, исчезнуть, раствориться в кружке с остывшим кофе, которую он держал в руках — что угодно, лишь бы перестать испытывать эту ужасающую смесь из чувства вины, грустной злости, жалости к себе и горькой обиды. Кажется, им нужно поговорить. Вернее, Минхо нужно. Нет, не так — Минхо хочется. И поговорить, и быть уверенным, что они разделяют один взгляд на отношения. Что, если он ошибается? Что, если Джисон… Минхо нравятся ярлыки, нравится определенность. Он хотел бы, чтобы Джисон представлял его как своего парня; хотел бы, чтобы и он мог делать то же самое, представляя Джисона кому-то; хотел бы быть уверенным, что он может мечтать об их совместном будущем. Минхо хотел бы быть уверенным, что намерения Джисона такие же серьезные, как и его. Имеет ли он на это право? Давно Минхо не чувствовал себя настолько уязвимым и неуверенным в себе. Пожалуй, с того самого дня, когда шёл среди улюлюкающей толпы старшекурсников к корпусу, где у него проходила первая лекция, в тот день, когда его бывший расклеил по всему кампусу его фото. Случилось то, чего он боялся, и то, чего он всеми силами старался избежать. Минхо клялся себе, что больше никогда не позволит себе обнажить свою душу, никогда не оставит себя беззащитным и слабым перед чьей-то улыбкой и блестящими глазами. Со вздохом поднявшись, Ли дотащил себя до кухни. Он перестал понимать, к чему конкретно ревнует. К тому, что Джисон был явно рад видеть своего бывшего, или к тому, что, возможно, Джисон снова начнет с ним общаться? Может быть, к тому, что Джисон не представил его как своего партнера? Выплеснув пахнувший карамелью латте, Ли сполоснул чашку и со звоном подставил ее под диспенсер, выбирая на дисплее двойной эспрессо. Почему Хан и Йонсу расстались? Был ли у них хороший секс? Был ли Джисон счастлив в этих отношениях? Счастлив ли Джисон сейчас — с Минхо? Коротко звякнул звонок, потонувший в звонком смехе Кима — приехал обещанный Чану салат, с боем отвоеванная у нелюбителя острой еды Кима «Пепперони» с халапеньо, два арбузных лимонада и холодный чай. Оглянувшись через плечо, Минхо слабо улыбнулся и покачал головой — Сынмин оказался настолько поглощен новой историей с работы Бана, что не услышал домофон. Видимо, доставку придется принимать Ли. Вынув карту из кармана, он толкнул дверь и застыл с вытянутой вперед рукой. Джисон в серой безразмерной толстовке, взлохмаченный, с обкусанными губами и ярко-красными от холодного мартовского ветра щеками замер в проёме, широко распахнув глаза. — Привет, — пробормотал он, цепляя пальцами длинный рукав, закрывавший половину ладони. — Ты написал, э-э, что плохо себя чувствуешь, и я… Пришел п-проведать тебя? Купил витаминный тоник, — Ли взял протянутый пакет, в котором с веселым звоном перекатывались маленькие стеклянные бутылочки. — Но я, наверное, не вовремя? Хан глазами указал вглубь квартиры, откуда послышался громкий хохот Чана, возмущённый крик Сынмина и звук заставки сериала с «Нетфликса», и Минхо захотелось ударить себя по лицу. Джисон никогда не должен чувствовать себя лишним. Он никогда не должен выглядеть таким неуверенным и поникшим — только не по вине Минхо. Минхо никогда не должен быть причиной его грустных глаз и опущенных вниз уголков губ. — Нет, я… — поспешно замотал головой Ли. — Спасибо большое. Проходи? Хан, помедлив, вошёл в квартиру и спрятал руки в карманы — пара десятков секунд, за которые Джисон решал, стоит ли ему заходить, показались Ли целой вечностью. С облегчением вздохнув, Минхо отступил назад и кивнул на обувь Хана, которую он не торопился снимать. — Хочешь, может быть, кофе? — спросил Ли, опуская пакет на пол. — Или пиццу? Она острая, но скоро должен приехать курьер, или мы можем заказать что-то еще. Посмотрим что-нибудь? — Пицца? — повторил Джисон. — О… Это хорошо. Помогает при… Н… Недомоганиях? — добавил он неуверенно, и Минхо почувствовал, как его желудок обожгло холодом. — Сон-а… — начал Ли и замолк — что он мог сказать в свое оправдание? — Если ты хотел встретиться со своими друзьями без меня, ты мог бы просто написать, — расстроенно прошептал Джисон. — Я бы не обиделся, ты же знаешь. — Что? — Минхо моргнул. — Нет, Джисон-а, это вышло случайно. Сынмин встретил Чана и-и предложил зайти. Мы не планировали встречаться. — Хён, я просто пришёл занести тебе тоник, я не буду мешать. Созвонимся вечером, да? — с надеждой спросил Джисон. Хан повернулся к двери, и Минхо не успел остановить его, позволяя нажать на ручку. Сбросив с себя оцепенение, он за мгновение преодолел расстояние в несколько шагов, обхватил Джисона поперек живота и прижал к себе, втягивая обратно в квартиру. — Хён, тебя друзья ждут, иди, — тихо сказал Джисон, не пытаясь выпутаться из крепких объятий. — Нет, — упрямо проговорил Минхо, вдыхая запах порошка для стирки, тянущийся от толстовки. — Я… Пожалуйста, не уходи. Давай поговорим? — Минхо-я, я не… Я неважно себя чувствую, — Хан поморщился. — У меня похмелье, я хочу прилечь, и… — Эй, Минхо? Куда ты пропал? Услышав незнакомый громкий голос и торопливые шаги со стороны гостиной, Хан скинул с себя руки Минхо и отшатнулся к стене. Чан зацепился ногой за комод и, ойкнув, ввалился в прихожую, потирая ушибленное бедро. — Простите! — извинился он искренне, застыв на месте. — Я не знал, что Минхо здесь не один. — Бан Чан, — сухо представил Ли друга, борясь с быстро растущем раздражением от того, что важный для них с Ханом разговор был так глупо прерван. — Хан Джисон. — Можешь звать меня хёном, если хочешь, — добавил Бан, обращаясь к Джисону. — Приятно познакомиться, Чан-хён, — Хан, порозовев, пожал протянутую руку и свел плечи в неловком поклоне. — Я тоже рад познакомиться, — кивнул Чан и поклонился в ответ, ежась от подъездной прохлады, которая тут же потекла в квартиру через приоткрытую дверь. — Минхо говорил, что ты учишься на продюсирование музыки? Я думаю, у нас много общего, и я буду рад поболтать с тобой! Он улыбнулся своей располагающей широкой улыбкой, с которой когда-то началась и их дружба, и Ли закатил глаза в притворном осуждении — ну конечно, решил зайти с козырей и сразу показать ямочку на щеке. Заметив, как Хан расслабился, Минхо расслабился тоже и передвинулся ближе к Чану. Дождавшись, пока Бан расплатится с курьером и заберет заказ, Ли захлопнул дверь и прислонился к ней спиной, отсекая Джисону единственный путь к побегу из квартиры. — Джисон, — позвал Чан, приподнимая ярко-зеленую коробку. — Пицца? — Мы можем поговорить у меня? — не давая Хану возможности ответить отказом, вклинился Минхо. — И Джисон не любит острое, — добавил он, кивая Бану. — Закажи пока еще одну пиццу, ладно? «Пять сыров». — Не нужно, — возразил Хан. — Я не… — Хан-а, — прервал его Минхо. — Пожалуйста. Джисон промолчал, а затем вздохнул и, вежливо пообещав прийти позже, выскользнул из коридора и скрылся в комнате Ли. Раздражённо дёрнув плечом в ответ на заинтересованный взгляд Чана, Минхо торопливо прошёл следом. Хан сидел спиной к двери, сгорбившись на самом краю кровати, и нервно дёргал нитку, торчащую из угла пододеяльника. Сердце Минхо пропустило удар и, тут же подпрыгнув к горлу, тревожно забилось быстрее. — Хан-и, — позвал он негромко, останавливаясь перед ним. Хан вздрогнул и поднял голову. — Ты не хотел меня видеть, — тихо пробормотал Джисон. — Я зря пришёл. — Всё не так! — воскликнул Ли. — Я всегда хочу тебя видеть. — Тогда почему ты соврал? Минхо поджал губы, не решаясь заговорить. Его Джисон, вчера уверенно и свободно танцующий под Jessi в толпе незнакомых ему людей, сейчас выглядел совершенно потерянным, уязвленным и хрупким — и всё из-за дурацкой лжи. Лжи, которую Минхо придумал, чтобы избежать встречи со своими страхами и неуверенностью в себе. Он знал, как легко Джисон сдается тревоге, как часто надумывает и накручивает себя, как страдает от этого и с каким трудом борется с этим. Знал, и все равно соврал. Уродливый монстр — это не ревность. Это он сам. — Мне очень, очень жаль. Прости меня, пожалуйста, — сказал Ли на грани слышимости, когда тишина, повисшая между ними, стала невыносимой. Джисон покачал головой и, обхватив себя руками, пролепетал: — Ты не ответил на вопрос, хён. — Прости, — промямлил Минхо, чувствуя, как с каждым повторением слово теряет свою значимость. — Мне просто нужно было подумать. — О ч-чём? — заикаясь, спросил Джисон, и Минхо с ужасом заметил промелькнувший на лице Хана страх. — Ты избегал меня всю неделю… Я надоел тебе? — Нет, Господи, конечно нет! — торопливо выкрикнул Минхо. — Я просто не… Не знаю. Минхо замолк. Он отвернулся, фиксируя туманный взгляд на переполненной корзине для белья. Глаза подозрительно запекло, и Ли поспешно протер лицо рукавами домашней толстовки. Он никогда не плачет. И он не имеет права плакать, только не сейчас, он не… Он больше так не сможет. Минхо не выдержит еще одну неделю без Джисона и не сможет еще раз пережить похожий разговор. Он должен узнать. — Почему ты не сказал Шиле, что у тебя есть парень? — К-кто… Кто такая Шила? — переспросил Джисон недоуменно, но подняв голову, испуганно охнул. — Хён, ты плачешь. Господи, ты плачешь, хён. Минхо яростно покачал головой и громко шмыгнул носом: он никогда не плачет. И он не имеет права плакать — не перед Джисоном. — Минхо, — позвал Хан. — Котёнок? Пожалуйста, поговори со мной, — попросил он полным тревоги голосом, и Минхо тихо всхлипнул, с трудом проглатывая рыдания, царапающие горло. — Ох, милый. Джисон потянул Минхо на себя, заставляя опуститься рядом, и дрожащими пальцами вытер с его красных щёк горячие дорожки слёз. — Все хорошо, хён-а, — заверил Джисон, целуя Ли в мокрый подбородок. — Ты в порядке. Ты можешь рассказать мне. Минхо запрокинул голову к потолку и, сделав дрожащий вдох, торопливо прошептал, проглатывая слова и звуки: — Мне так, так стыдно… Я не хотел д… И-и в ювелирном ты не… А вчера, когда Йонсу… Я думал, что лучше будет, если я промолчу. Э-это так глупо. Я соврал тебе, мне ужасно жаль, п-прости, Джисон-и. Я думал, что справлюсь, но получилось только хуже. П-понимаешь? — Нет, хён-а, — честно признался Хан, неторопливо поглаживая дрожащие плечи Минхо. — Что я «не»? Причём здесь Йон… Джисон замолк, прикусив щеку, и Минхо тоже замер — в расстроенных, выцветших от беспокойства глазах Хана зажглись яркие огоньки понимания. — Ты ревновал? — осторожно спросил он, накрывая руки Минхо своими, и Минхо кивнул. — Всю эту неделю ты прятался от меня, потому что ревновал? Я что-то сделал не так? — Нет, — слабо выдохнул Ли. — Конечно, нет, Хан-а. Я прятался, потому что не хотел, чтобы ты об этом знал. Потому что ты ничего не сделал. — Значит, Джин был прав, — Джисон неверяще покачал головой, и Минхо зажмурился, боясь увидеть разочарование на лице Хана. — Ох, хён… Нет, посмотри на меня. — Я… — Минхо тяжело сглотнул и послушно открыл глаза. — Мне очень жаль, что я такой. Я доверяю тебе. Я знаю, что ты не… Не предашь меня и не сделаешь больно. И я не хотел делать больно тебе, но я сделал, конечно, сделал, и опять все испортил, и… — И ты ничего не испортил, — перебил Хан, сцеловывая крупные слезы, вновь заблестевшие на щеках Ли. — Просто… почему ты ничего не сказал? — Потому я не имею права ревновать тебя! — крикнул Минхо с отчаянием, и тут же вжал голову в плечи, оглядываясь на неплотно прикрытую дверь. — Я не имею права сомневаться в тебе. — Я знаю, что ты не сомневаешься во мне, — Джисон тепло улыбнулся, и вокруг его глаз лучиками солнца рассыпались морщинки. — И знаю, что доверяешь. Пожалуйста, хён, перестань плакать, иначе я тоже расплачусь. — Как ты можешь быть т-таким спокойным? — пораженно прошептал Минхо и икнул. — Разве тебе не противно? Разве ты… Ты не обижен? — Дурашка-хён, — с нежностью в голосе пробормотал Джисон. — Помнишь… Когда меня укусила собака, ты был с коллегой? Я подумал, что он — причина, по которой ты отказывал мне в свидании. Я захотел столкнуть его в пруд, а когда ты ушел, пожелал ему провалиться на презентации. — Он действительно п-плохо выступил, — Минхо снова икнул и потёр ярко-розовое ухо, пытаясь вспомнить. — А затем упустил два контракта подряд, и в конце года его перевели в бэк-офис в пригород. Ему предлагали поехать в Пусан повышать квалификацию, но он отказался и переехал в Пучхон, а ещё он не гей, и… — Минхо замер и робко поднял взгляд. — Погоди, ты… Ты ревновал меня? Тоже? — Да, — сказал Хан, успокаивающе поглаживая Ли по голове, распутывая взлохмаченные пряди. — Я знаю, как это тяжело, как это изматывает. И знаю, что иногда это чувство сильнее, чем любые рациональные мысли, которыми ты пытаешься себя успокоить, — Джисон пододвинулся ближе и прижался своим лбом ко лбу Минхо. — Я знаю, что иногда нет реального повода, чтобы ревновать, но ты все равно не можешь остановиться. Поэтому я не обижаюсь и мне не противно. Минхо ощутил настолько сильное облегчение, которого не чувствовал, даже когда узнал, что прошел в Ёнсе. Он посмотрел на Хана, но выдержал всего несколько секунд, прежде чем снова отвести глаза, смущаясь его пристального, полного неприкрытого обожания взгляда. — Но, — добавил Джисон, пальцем тыкая Минхо в холодный нос. — Я расстроен, потому что ты решил не обсуждать это со мной, а страдал в одиночку. — Прости, — Минхо устало закрыл глаза и прижался к Джисону. — Правда, прости. Я-я всегда справлялся со всем сам, и… Я все еще не привык, что у меня есть ты. И я не… Прости, что солгал. — Всё в порядке, но мы поговорим об этом позже. Я не хочу, чтобы это влияло на наши отношения и дальше, — сказал Хан серьёзно. — А пока иди, тебя друзья ждут, — поторопил он и попытался выбраться из объятий. Минхо недовольно заворчал и притянул Джисона обратно. — Мы идем вместе, — Минхо натянул на голову Хана капюшон толстовки. — Я никуда тебя не отпущу. Только погоди, я умоюсь, — добавил он. Джисон рассмеялся и, все-таки вывернувшись из цепких рук, звонко чмокнул Минхо в щеку.

질투

— Эй, Минхо-хён, — недовольно сказал Сынмин, с отвращением снимая с куска пиццы ярко-зеленый халапеньо. — Почему у Джисона отдельная пицца? Я тоже не люблю острое, но на нас ты заказал ту, что нравится тебе! Минхо молча пожал плечами. Джисон, опустив голову, спрятал в стакане арбузного лимонада ярко-красный румянец на щеках и подвинул свою коробку с пиццей ближе к Киму.

질투

— Хён-а, — позвал Джисон, нарушая уютную тишину гостиной. — Так кто такая Шила? — Никто, — бросил Минхо, перебирая плейлист с «отложенными на потом» документалками. — Хён? — настойчиво повторил Хан, отбирая пульт и ставя на паузу выбранный Ли фильм про бобров. — Консультантка в ювелирном, — выдохнул Минхо обреченно. Джисон нахмурился, вспоминая. — Я не понимаю, — признался он. — Причём здесь она? — Она флиртовала с тобой, и ты… — Минхо замолк, понимая, что его слова звучат как обвинение. — Она подумала, что ты одинок. Хан прищурился, внимательно разглядывая смущение, окрасившее щеки Минхо в красивый пунцовый цвет. Догадка озарила лицо Джисона, и Ли вздрогнул всем телом, боковым зрением заметив его дерзкую улыбку. — Ах. Теперь я, кажется, понял, — радостно прошептал Хан. — Спроси меня. — Ч-что? — голос Минхо позорно дрогнул, и он громко кашлянул, безуспешно попытавшись это скрыть. — Ты и сам знаешь, что, хён, — Джисон прижался губами к мочке красного, горячего уха Ли и, оставив несколько невесомых поцелуев на щеке и шее, отстранился. — Спроси меня, и я отвечу тебе «да». Хан игриво склонил голову набок и, потянувшись, опустил руку на спинку дивана, запуская ладонь в волосы Ли — Минхо поёжился от приятной щекотки, чувствуя, как от прикосновений Джисона внизу живота пузырится уже знакомое тепло. — Хани-я, — интересно, его сердце стучит достаточно громко, чтобы Джисон мог услышать? — Мой Хан-и. — М-м? — Хан слегка потянул за волосы, заставляя Ли откинуть голову назад и встретиться с его внимательным взглядом. — Хан-а, ты хочешь быть моим парнем? — спросил Минхо, зачарованно разглядывая золотистые узоры на радужке его глаз. — Давай встречаться, Хан-а? — Ах, хён, ты такой официальный. И романтичный, — промурлыкал Джисон, почесывая Ли за ухом. — Мне это нравится. Конечно, да, хён. Миллион раз «да». — Отлично, — буркнул Минхо, складывая руки на груди. — А теперь поцелуй меня, — тут же потребовал он, жалостливо нахмурившись. — С радостью, котёнок, — ухмыльнулся Хан.