(Почти) как в дорамах

Минхо с раздражением посмотрел на свой палец, выглядывающий через дырявую стенку чашки, и, со вздохом хлопнув ладонью по ставшему бесполезным куску глины, остановил гончарный круг. Может быть, у него слишком острые ногти? Или слишком сухие руки? Рядом послышался тихий смешок: Джисон тоже остановил свой гончарный круг и, подложив под подбородок чистое от глины запястье, с ухмылкой уставился на Минхо. С притворным укором прищурившись, Ли посмотрел на диск для лепки и восторженно ахнул: глубокая чашка, похожая на маленький бочонок меда, с тонкой изящной ручкой влажно блестела круглыми боками. — Вау, Хан-а! У тебя талант! Джисон обворожительно улыбнулся и, надув щеки, попытался сдуть непослушную прядку волос, упавшую на глаза. Минхо вытер руки о фартук и, перегнувшись через круг, аккуратно пригладил волосы Хана, зачесывая их назад. — Помочь? — спросил Джисон, поднимаясь со своего места. — Как в «Призраке»? — хмыкнул Минхо смущенно, отодвигаясь от круга. — Думаю, нас выгонят. — А? — Ты не смотрел? — удивился Ли, наблюдая, как Хан смачивает руки. — Это американский фильм. Деми Мур, Патрик Суэйзи? — пояснил он негромко, не отрывая пристального взгляда от ловких пальцев Джисона, которыми он разминал глину. — М-м, нет, — промычал Хан, запуская гончарный круг. — О чём он? Минхо сглотнул. Какой чёрт дёрнул его вспомнить сцену с поцелуем? — Ну… — промямлил он, стараясь подобрать слова. — Деми Мур встретила призрака, и они полюбили друг друга, и… Всё. — И всё? — повторил Джисон задумчиво, беря руку Минхо в свою и аккуратно опуская в ёмкость с водой. — Романтично, но при чём здесь урок лепки? Минхо задержал дыхание, чувствуя, как теплые, влажные, измазанные в мягкой глине пальцы Хана скользят по костяшкам его ладони — от каждого прикосновения по загривку бежали искорки, словно кто-то зажёг бенгальский огонёк и поместил его слишком близко к его коже. Джисон наклонился ниже и, придирчиво осмотрев грубовато слепленную фигуру, добавил вторую руку, кивком показывая Минхо сделать то же самое. Ли послушался. Джисон надавил большим пальцем на центр его ладони, призывая расслабиться, и Минхо, с трудом сдержав позорную дрожь, прерывисто вдохнул и приклеился взглядом к сосредоточенному лицу Хана: он высунул кончик языка и внимательно наблюдал за тем, как Ли безуспешно пытается утончить стенки будущей чашки. — Хён, давай я сяду позади и помогу с этим? — предложил Джисон, прижимаясь щекой к плечу Ли. — Так будет удобнее. У нас осталось не так много времени, а тебе ещё нужно слепить ручку и всё раскрасить. Минхо медленно выдохнул. Джисон точно не смотрел этот дурацкий фильм? — Хён-а? — Хан повернул голову и пораженно распахнул глаза. — Ты покраснел! Почему ты покраснел? — Тебе кажется, — пробормотал Минхо, отворачиваясь. — Я не… Тут жарко! — Тут работает кондиционер! О чём ты думаешь? — спросил Джисон, лукаво улыбаясь. — Ни о чём, — фыркнул Ли и, надавив слишком сильно, смял бок почти готовой кривоватой чашки. — Ну скажи! — Нечего рассказывать! — Мальчики, вам нужна помощь? Минхо смущенно кашлянул и кивнул подошедшему мастеру, который в начале занятия читал их группе лекцию по истории гончарного дела. Джисон недоверчиво ухмыльнулся и закатил глаза, возвращаясь к своему столу.

호방

Гончарная студия, в которой они только что закончили мастер-класс по лепке, оплаченный Минхо в качестве их подарка на Соллаль, находилась рядом с торговыми рядами, и Хан, порядком проголодавшись после нескольких часов сидения за гончарным кругом, затащил их покушать хот-токки. Чтобы скоротать время, пока не закончится обжиг, они прошлись по торговому центру, выбрали Джисону новую футболку, зашли в книжный посмотреть новинки, посидели у фонтана и, напоследок забежав в кафе, забрали свои красиво упакованные глиняные чашки и вышли на улицу, решая, как продолжить их пятое по счету свидание. — Хёнджин сегодня останется с Сынмин-и. Хочешь накупить вкусняшек и что-нибудь посмотреть у меня? — предложил Хан обыденно, шагая вперед. Минхо, оступившись, влетел боком в столб, заставляя Хана испуганно вскрикнуть. «Значит, договорились? У меня в субботу. Посмотрим Нетфликс, почиллим наконец. М?» Джисон аккуратно обхватил Минхо за плечи, помогая восстановить равновесие. «Какого хрена ты опять ломаешься, Минхо? Ты же сам согласился прийти ко мне» Минхо почувствовал, как его желудок неприятно сжался, грозя выплюнуть недавно съеденный обед. «Хватит играть в недотрогу. Не ври, что ты не понял, что я не фильм зову тебя смотреть. Все знают, что значит «Нетфликс и чилл» — Хён, — обеспокоенно позвал Хан. — Сильно ударился? Минхо поднял взгляд и сжал губы, опасаясь ляпнуть что-нибудь глупое. За два месяца, что они встречались, Джисон не намекал, не шутил и вообще никак не касался темы секса, и Минхо решил, что Хан не ждёт от него больше, чем он может ему сейчас дать. Но теперь эта мысль не успокаивала, её было недостаточно, чтобы он мог чувствовать себя в безопасности. Теперь она казалась пустой и ничем не подтвержденной — простая догадка, основанная на том, каким бережным ощущалось отношение Джисона. — Хан-а, это ведь… — Минхо сжал в руках коробку с логотипом мастерской. — Это ведь просто фильм, да? — Что? — Я-я не готов, Джисон. Это нормально, если ты хочешь, и мы можем что-нибудь придумать вместе, но я не… — Не готов, — закончил Хан за него. — К чему? Минхо неопределённо пожал плечами, потирая ушибленное бедро. Хан нахмурился — и Ли увидел, как пару секунд спустя понимание гримасой боли исказило его лицо. — Минхо-хён, конечно, это просто фильм, — успокаивающе пробормотал Джисон. — Думаешь, я стал бы звать тебя посмотреть кино, имея в виду что-то другое? — Нет! — соврал Минхо. — Я не имел в виду это, я не… Прости, я не… Не знаю. — Всё в порядке! Но почему ты вдруг заговорил об этом? — спросил Джисон осторожно. — Я сделал что-то не то? — Хан-а, нет, конечно нет, — выдохнул Ли торопливо. — Ты ничего не сделал. Шагнув вперед, он стиснул Джисона в неловких объятиях. Жесткий угол коробки больно уколол его в живот под расстегнутым пальто, но Минхо терпеливо дождался, пока Хан обнимет его в ответ, — почувствовав, как руки Джисона слабо сжали его плечи, он только тогда отступил, заглядывая в его растерянное лицо. — Я хочу посмотреть с тобой кино, — сказал Минхо. — Правда. Мне жаль, что я не так тебя понял. — Ладно, — кивнул Джисон с улыбкой — она не коснулась его глаз, и Ли снова почувствовал тошноту: он обидел его? — Тогда пошли? Незаметно скосив глаза на Хана, который листал «Нетфликс» в поисках подходящего фильма на вечер, Минхо спрятал дрожащие руки в карман и отвернулся, разглядывая рекламу собачьего корма, криво наклеенную на стену вагона. Он запретил себе проводить параллели с предыдущими отношениями — это было бы не только нечестно по отношению к Джисону, но еще и очень отравляюще для него самого. Искать в Джисоне схожие черты с Бёнги казалось Ли почти преступлением. Тогда почему полчаса назад он допустил мысль о том, что Хан мог сделать что-то, что сделал бы его бывший? Минхо прищурился: закатное солнце залило вагон, когда поезд выехал из туннеля на станции «Кыйл». Отодвинувшись, он вжался в поручень, пропуская хлынувшую через двери толпу. Джисон ухватился за его рукав, притягивая к себе — Ли понял намёк, расставил ноги шире, позволяя Хану встать удобнее, и закрыл его собой, отгораживая от остальных пассажиров. Джисон повозился и, поправив коробку с чашками, надежно зажатую между их телами, поднял голову. Минхо улыбнулся. Хан благодарно улыбнулся в ответ — на этот раз в уголках его глаз собрались маленькие лучики морщинок, и Ли, с облегчением выдохнув, прижался лбом к плечу Джисона. Он пах ореховым шампунем, вишневыми духами, совсем чуть-чуть кофе и чем-то ещё, неуловимо родным и знакомым. Минхо глубоко вдохнул и опустил подбородок на его макушку. Почему произошедшее всё ещё причиняло боль, хотя прошло несколько лет? Минхо ненавидел, что звонки и смс с незнакомых номеров все еще вызывали короткий укол паники — тогда он получил с полсотни грязных предложений, пока не сменил телефон и не скрыл аккаунты в социальных сетях. Ненавидел то, сколько времени ему потребовалось, чтобы перестать прятаться в туалете каждый раз после того, как он проходил по территории института, слыша за спиной перешёптывания и смех. Ненавидел, каким слабым и уязвимым он себя чувствовал сейчас, пытаясь снова довериться. Он ненавидел эту часть себя, которая заставила его сомневаться в Хане.

호방

— Что ещё? — спросил Хан, сгружая в корзину большую упаковку кукурузных чипсов. — Этих нам хватит, или ещё с гуакамоле взять? — Давай, — отстранённо кивнул Минхо, стягивая с полки пачку «Лейс». Джисон прошел дальше, выглядывая на стеллаже нужный вкус кислого мармелада. Оглянувшись назад, он покачал головой и, вернувшись, остановился напротив застывшего Минхо, вынуждая его оторваться от рассматривания этикеток на банках с газировкой. — Хён-а, ты уверен, что в порядке? — Что? — переспросил Минхо быстро. — А, конечно. Всё окей. — Ты молчишь всю дорогу, — Хан заглянул ему в глаза. — Ты всё-таки переживаешь, что я могу, ну… начать приставать к тебе? — Ли резко помотал головой и открыл рот, чтобы возразить, но Джисон не дал себя перебить: — Я никогда не прикоснусь к тебе без твоего согласия. — Я знаю! — ответил Минхо громко, но съежился и замолк, оглядываясь. — Тогда что не так, хён? Минхо изо всех сил зажмурился. Великолепный выбор места для серьёзных разговоров: комбини общей площадью двадцать пять метров, заполненный людьми и запахом несвежей рыбы. Ли с трудом заставил себя сделать вдох. Воздух внезапно показался ему сухим и колючим — от него свербило в носу и щипало в глазах. — Что, если тебе надоест ждать, пока я дам тебе это согласие? — наконец прохрипел Минхо, не открывая глаз. — Но я ничего не жду, — тут же ответил Хан едва слышно. — Ты нравишься мне, и мне нравится проводить с тобой время. Минхо уставился на Джисона, глупо хлопая глазами. Джисон уставился в ответ, не обращая внимания на ребёнка, который неловко топтался рядом, не решаясь попросить отойти их полки с соками. — Разве тебе это нормально — просто проводить время вместе? — Ли схватил Хана за запястье и мягко потянул в сторону. — Разве тебе не хочется, ну, близости? Как у нормальных людей. — О чём ты? — Хан тихо рассмеялся и покачал головой. Спрятав Минхо за собой от любопытной тетушки, которая то и дело с интересом поглядывала в их сторону, выискивая в большой корзине самые мягкие булочки среди вчерашней выпечки, Джисон невесомо опустил ладонь на его плечо. — Разве то, что между нами есть сейчас — не близость? То, что я знаю, какой разбитый ты бываешь, когда господин Ли с надеждой заводит разговор о внуках, зная, что ты гей? Или то, что ты знаешь, какой разбитый бываю я, если окажусь в метро в час пик? Минхо вздрогнул, вспомнив бледное, с дорожками пота лицо Хана, который сжался в маленький комок в углу вагона, прячась за его спиной, и прижал Джисона к себе. — А то, что я видел, как ты вчера смеялся над моей очередной дурацкой шуткой так сильно, что начал хрюкать? — продолжил Хан, улыбаясь крепкой хватке на своей талии. — О, а ещё я видел твое фото после новогоднего корпоратива на работе — мне Сынмин прислал, то, где ты... — Я понял, понял! — торопливо перебил Минхо, и Джисон захихикал. — Я не об этом. Я имею в виду физическую, знаешь? — он воровато оглянулся и, не обнаружив рядом никого, даже любопытную тетушку, потерявшую к ним интерес, добавил: — Разве тебе не хочется секса? — Хён, послушай, — посерьёзнев, позвал Хан. — Я знаю, что мы никогда это не обсуждали. И даже не обсуждали то, что ты рассказал мне про своего бывшего. Мне жаль, что мы не поговорили раньше. Минхо помотал головой — он не уверен, что был готов к этому разговору раньше, и не уверен, что был готов к нему сейчас. — Я скажу тебе это столько раз, сколько будет нужно: мне нравится то, что у нас есть. Для меня это очень ценно, и я чувствую, что для тебя тоже, — прошептал Джисон. — Секс — это здорово, и когда ты будешь готов, я тебе это наглядно покажу, — Хан подмигнул, и Минхо смущенно дернулся, прикусывая язык. — А пока ты вот так реагируешь, мне хватит той близости, что у нас есть. — Но что, если я никогда не буду готов? — выпалил Ли, хватаясь за внезапно возникшую мысль. — Что, если мы никогда не займемся сексом? — Смотри, — Джисон выставил перед собой пустые ладони, и Минхо непонимающе нахмурился. — Что? — У меня есть две руки, и я умею ими пользоваться. — Джисон! Джисон рассмеялся и, хлопнув Ли по плечу, повернулся к холодильнику с мороженым. Дождавшись, пока молодая мамочка с коляской скроется в соседнем ряду, Минхо с благодарной улыбкой прижался губами к щеке Хана.

호방

Шурша пакетами, Минхо неуклюже протиснулся мимо Джисона и поставил их у стены. Хан, стащив с себя кроссовки, повесил куртку на вешалку и небрежно кинул ключ-карту на обувную полку. — Давай, — Минхо покорно снял с себя пальто и протянул его Хану. — Вот тебе, — Джисон вытащил из глубины шкафчика пару мягких рыжих тапочек и подставил их под ноги Ли. — Собаки? — спросил Минхо, разглядывая пушистые уши, висящие по бокам от его ступней, и глаза-пуговицы, пришитые ровно по центру. — Серьёзно? — Джинни притащил их из «Минисо» и сказал, что они напоминают ему Сынмина, — Джисон подхватил пакеты и слегка пихнул Минхо бедром, приглашая пройти вглубь квартиры. — А потом Сынмин пришел в гости и вынудил Хёнджина убрать эти тапки, — рассмеялся Хан, зажигая свет над вытяжкой. — Мы их иногда достаем, когда Джин грустит или скучает по нему во время его командировок. Минхо кивнул, усмехаясь, — ворчливость тонсена порой открывала в нем новые грани терпимости. Облокотившись на край стола, Ли с интересом осмотрел кухню — уютная. Небольшая, как и, кажется, вся квартира, с множеством милых мелочей: посуда с причудливым узором на сушилке, ярко-розовый фартук с мультяшным кроликом, кофемашина старой модели у плиты; парочка разноцветных стикеров-заметок с кривыми надписями и забавными рисунками и несколько фотографий на холодильнике, прилепленных на магниты в виде маленьких круассанов. Минхо подошел ближе, вглядываясь в фото: Джисон-подросток с пушистыми волосами и длинной растрёпанной чёлкой с вызовом смотрел на него через стёкла очков в чёрной толстой оправе. — Хён! — взвизгнул Хан, со звонким хлопком накрывая фотографию ладонью. — Ты не можешь на это смотреть! — Почему? — Минхо перевел взгляд на фотографию рядом: Джисон-выпускник выглядывал из-за такой же длинной, но теперь уложенной на бок челки и улыбался, сжимая в руках школьный альбом. — Ты милашка. — Хён! Ли рассмеялся и, с мягкой усмешкой смотря на красного, смущённого Джисона, поднял руки в знак капитуляции. Закатив глаза, Хан кивком указал Минхо на стул и вернулся к мытью винограда. Джисон достал тарелки, столовые приборы, торопливо распихал по полкам накупленные для киновечера чипсы и орешки, а затем осторожно распаковал их новенькие чашки — он попросил Минхо нарисовать на своей Сусуватори. Издалека они выглядели как грязные чёрные капли с глазами, и Минхо, откровенно говоря, был недоволен тем, как получилось, но, судя по восторженному взгляду Джисона, которым он уставился на её блестящие глиняные бока, когда поднос с посудой достали из печи, его всё более чем устраивало. Минхо сполоснул руки в кухонной раковине и помог Джисону с сервировкой. Вытащив из неприметного шкафчика бутылку вина, Хан вопросительно посмотрел на Ли. Минхо на пару мгновений задумался и отрицательно покачал головой: уютный домашний Джисон, кружащий на собственной кухне в смешных носках с капибарами и огромном свитере, никак не вязался с алкоголем. Такого Джисона хотелось запомнить детально, не упустив ни единой мелочи, и спрятать в коробочке с ценными воспоминаниями, чтобы пересматривать в моменты тоски. Кивнув, Хан убрал вино обратно и, словно фокусник, вынул из холодильника двухлитровую бутылку колы. В два захода перенеся подготовленные запасы еды в гостиную и чуть не сбив огромную коробку с пиццей с небольшого журнального столика, они переместились к телевизору. Хан плюхнулся на диван и, похлопав рядом с собой по подушке, в ожидании уставился на Минхо. Минхо аккуратно присел рядом и откинулся на спинку, обводя взглядом гостиную: стопка пухлых, явно исписанных вручную тетрадей на углу стола; мольберт, пустой стакан с кистями и пара бледных клякс от синей краски в центре комнаты — видимо, Хван иногда рисует здесь; неаккуратная башня из маленьких коробочек с CD-дисками и несколько виниловых пластинок рядом с проигрывателем у стены — наверняка это коллекция Джисона. Найдя в каталоге фильм, в выборе которого они сошлись, Хан нажал «плей», настроил звук и, оторвав от чуть поостывшей пиццы кусок, передал его Минхо. Досмотрев до середины, Минхо понял, что заскучал: герои картонные, диалоги плоские, а сюжет предсказуемый. Он скосил глаза на Хана, который расслабленно жевал мармеладных червячков и смотрел на экран — похоже, ему нравится. Потянувшись, Минхо налил себе и Джисону колы, переставил тарелку с попкорном поближе к краю стола и ссыпал остатки фисташек в миску с виноградом. — Тебе скучно? — спросил Хан, переводя взгляд на копошащегося Ли. — Ну… да, — признался Минхо после короткой заминки. — Если тебе интересно — это отлично. Я посижу рядом с тобой. — Ох, хён, — Джисон поставил фильм на паузу. — Киношка — полное разочарование, ты прав. Давай глянем «Волшебное завтра»? — Ли кивнул и, обняв подушку, откинулся на подлокотник, вспоминая: он что-то читал об этой дораме. — И, хён? — М? — Я на самом деле хотел предложить, ещё до фильма, — Джисон замялся и подтянул ноги к груди, откладывая пульт. — Мы можем поговорить ну, насчет, эм, близости? Вернее, тактильности? Минхо моргнул и напрягся — он очень плох в таких разговорах. — Я очень люблю маленькие прикосновения, — сказал Хан робко, не отрывая взгляда от своих ногтей. — Я был бы счастлив, если бы мы могли лежать в обнимку, смотря фильм. Чтобы я мог, ну знаешь, перебирать твои волосы или… Обнять тебя со спины, — мечтательно сказал он, и Ли не сдержал нежной улыбки. — Тебе подошло бы такое? — Твоя откровенность обескураживает, знаешь? — признался Минхо. — Я не умею говорить о своих чувствах прямо, это так сложно и страшно. Как ты это делаешь? — Хён… — покачал головой Джисон, садясь ровно. — Я… — Я привыкну, — мягко перебил Минхо. — Спасибо, что берешь на себя ответственность первым говорить на важные темы. Минхо выставил руку ладонью вверх и покачал ей в воздухе, призывая Хана положить свою сверху. — Я не против прикосновений и никогда не был. Мне тоже нравится держаться за руки и обниматься. — О? — выдохнул Хан удивленно. — Просто мне показалось, что тебе, э-э, тревожно, когда к тебе прикасаются. — Нет, — покачал головой Ли. — То есть да, но не так, как ты думаешь... Бёнги считал, что прикосновения — это разрешение на большее, а потом обижался, когда я отказывал ему снова и снова. — Бёнги? — переспросил Джисон и тут же ойкнул, тихо извиняясь. — А, понял. — Каждый раз, когда он обнимал меня, я не знал, чего ожидать — его руки на своей заднице или дружелюбного хлопка по плечу, поэтому я стал избегать его прикосновений. Я перестал чувствовать себя в безопасности рядом с ним. — Мне так жаль, Минхо-хён, — едва слышно выдохнул Хан. — Это отстой. — Обнимешь меня? — с улыбкой попросил Ли. Джисон придвинулся ближе, и Минхо заполз в его объятия, пряча лицо на его плече. Хан повернул голову и осторожно прижался губами к его виску, бормоча что-то ласковое. — Хан-а, я был бы счастлив чувствовать твои руки у себя в волосах, и думаю, что объятия со спины сделали бы меня самым счастливым на свете, — прошептал Минхо, перебирая пальцы Хана. — Правда. — Что я могу сделать, чтобы ты чувствовал себя в безопасности рядом со мной? — спросил Джисон серьёзно. Минхо вывернул шею, смотря вверх — Хан опустил глаза и спокойно встретился с его растерянным взглядом. — Хан Джисон-щи, заявки на участие в конкурсе на звание самого лучшего мужчины принимаются в другом здании, — пролепетал Минхо. — Ты ошибся дверью. Джисон весело фыркнул и с улыбкой покачал головой. — Я могу спрашивать, хочешь ли ты пообниматься, прежде чем прикасаться к тебе, — предложил он. — Н-не нужно, — возразил Ли дрогнувшим голосом. — Я хочу этого так же, как и ты. Мне достаточно знать, что ты не примешь эти объятия как сигнал к тому, чтобы залезть мне в штаны. — Я не прикоснусь к тебе так, пока ты сам этого не захочешь, — спокойно повторил Джисон. — Никогда, ни при каких обстоятельствах мои прикосновения не будут иметь сексуальный подтекст. Минхо кивнул, словно безвольная кукла на веревочках, голову которой неаккуратно дернули. Слова Джисона о том, что Минхо не нужно будет придумывать причину, чтобы избежать прикосновений, когда он не будет способен принять ласку и ответить на нее, и о том, что его желание прикоснуться не будет воспринято как согласие на большее — это было то, что он мечтал услышать. — Тогда я уже чувствую себя в безопасности, — пробормотал Минхо, чувствуя, как его горячее, наверняка ярко-красное ухо щекочут мягкие волосы Джисона. — Я рад, хён-а. Некоторое время тишина в гостиной нарушалась только гулом вытяжки на кухне и тихим цоканьем когтей Кками по паркету в комнате Хёнджина. Экран телевизора моргнул, переходя в режим ожидания, и зал погрузился в полутьму. Минхо тихо выдохнул и, закинув руку на талию Джисона, закрыл глаза. Тема секса всегда была для него неловкой, тревожащей до холодеющих ладоней и вызывающей тошноту всего лишь при попытке представить, что он с кем-то чужим разделит эту близость, представ перед партнером полностью беззащитным и уязвимым. Он краснел, стоило кому-то из сверстников завести разговор о просмотре порно или отпустить сальную шутку в адрес молодой учительницы. Краснел, когда кто-то из знакомых делился подробностями отношений и историями о плохом или, наоборот, хорошем сексе, в красках расписывая достоинства своего партнера. Если внимание переключалось на Минхо, он увиливал от расспросов, переводил тему и уходил от прямых ответов, придумывая всё новые и новые отговорки. Он, как любила говорить его бабуля, был «особенным ребёнком». Бабуля, конечно, имела в виду что-то свое, одно ей понятное, но Ли такое определение находил вполне оправданным — звучало оно гораздо лучше, чем «чудик», которым его обзывали в классе. Иногда ему казалось, что и кличка «чудик» тоже была оправданной и заслуженной — он чувствовал, что отличается от своих одноклассников, но не мог понять, почему. До тех пор, пока в семнадцать лет он впервые не испытал что-то похожее на сексуальное влечение к одногруппнику. Они познакомились на дополнительных занятиях по математике и сильно сблизились за год подготовки к экзаменам. Когда их уроки пересекались, он всегда покупал для Минхо его любимый батончик с фундуком и изюмом, а если Минхо забывал дома зонт — провожал его до остановки, чтобы Ли не приходилось идти под дождём. Его одногруппник был умным, много читал и много рассказывал Минхо об бережном отношении к природе — он всегда сортировал мусор и всегда приносил на занятия кружку с логотипом «Инчхон Юнайтед», используя её вместо дешёвых пластиковых стаканчиков, в которые наливали кофе в кафетерии на первом этаже. Он был милым, внимательным и обходительным, он всегда пропускал одногруппниц вперед и открывал для них двери. Он с радостью делал домашнее задание вместе со своей младшей сестрой и поддерживал ее увлечение театром, помогая репетировать сценки для школьных постановок. Когда Минхо впервые испытал возбуждение от взгляда на его обтянутые шортами крепкие ноги, которыми он забил победный гол на межгородском соревновании по футболу, он сбежал со стадиона и, спрятавшись под одеялом в своей комнате, проплакал весь вечер, пока не заснул от усталости. Минхо пережил свою первую влюбленность, так и не признавшись: его одногруппник был умным, милым, внимательным — и его совсем не привлекали мальчики. — Джисон, то, что я сказал в магазине… — Джисон угукнул, побуждая его продолжать говорить. — Я думаю, что я демисексуален, — прошептал Минхо и, нащупав руку Хана, накрыл ее своей. — И я никогда всерьёз не задумывался об этом и не волновался, пока не встретил тебя. — Я не знаю, что такое дем… Демисексуальность, — виновато пробормотал Джисон. — Мне кажется, что для того, чтобы испытывать влечение к человеку и хотеть заниматься с ним сексом, мне нужно почувствовать с ним эмоциональную связь, — пояснил Минхо, запнувшись. — А как ты узнал, ну… Как ты это понял? — спросил Хан тихо. — В средней школе одноклассники вокруг меня только и говорили, что о сексе и о способах мастурбации, — голос Ли сорвался, и он кашлянул, прочищая горло. — Они ходили на свидания и потом обсуждали тела девчонок прямо в классе и рассказывали свои гадкие фантазии о них. А мне это было совсем неинтересно, иногда даже противно от того, как именно они говорили. Но я так боялся, что меня сочтут странным, что придумывал себе несуществующие отношения и рассказывал о свиданиях. Я очень хотел быть «своим». Джисон мелодично замычал, показывая, что понимает. — Я не хотел того же, что мои сверстники, и меня это пугало. А потом в семнадцать лет я пережил маленький кризис ориентации, влюбившись в своего одногруппника, но даже тогда мне потребовалось много времени, чтобы почувствовать влечение к нему. Я перестал вообще что-либо понимать о себе, и поэтому начал искать похожие истории в интернете, и… Нашел много статей про демисексуальность и асексуальность. Хан успокаивающе потёрся подбородком о его макушку и коротко поцеловал в волосы. — Я горжусь тобой, хён-а. — И тебе это нормально? — вдруг спросил Минхо. — Что мне потребовалось «много времени»? — Причем здесь я? — Потому что я не один в этом, — Минхо тяжело вздохнул и неопределенно дернул рукой. — Потому что ты чувствуешь иначе, и у тебя могут быть другие потребности. — Хён-а, мне — нормально, — заверил Джисон. — Нам некуда спешить. Я способен сам удовлетворить свои потребности. — Спасибо, Хан-а, — пробормотал Ли. — Спасибо, что так относишься к этому. — Тут не за что благодарить, — ответил Джисон. — Серьезно, хён. Минхо смущенно улыбнулся. Джисон улыбнулся в ответ и с вопросом в глазах указал на телевизор. Минхо с энтузиазмом кивнул, и Хан, дотянувшись до забытого на подлокотнике пульта, запустил первую серию сериала.

호방

«Волшебное завтра» оказалось гораздо интереснее. В сезоне было всего шесть серий, три из которых пролетели так быстро, что Минхо и не заметил, как втянулся в сюжет и… заснул, разморенный жаром тела Джисона, его размеренным дыханием и знакомым запахом, бормотанием телевизора и вкусным поздним ужином. Проснулся он от шевеления Хана, который, извернувшись, пытался дотянуться через него за пледом на спинке дивана. Ли слипающимися глазами посмотрел на сосредоточенное лицо Джисона и, поддавшись внезапному желанию, ткнул пальцем в надутую щеку. Хан, ойкнув, опустил глаза и встретился с сонным взглядом беззвучно хихикающего Минхо. — Прости, — прохрипел Ли. — Так давно хотел это сделать. — Даю тебе бессрочное разрешение на это, — ухмыльнулся Джисон и, наконец дотянувшись до края пледа, стащил его, накрывая Минхо с головой. Повозившись, Минхо скинул плед с волос и, расстелив его так, чтобы хватило и на Хана, укрыл их ноги. Ли посмотрел на телевизор — судя по заставке, начиналась пятая серия. Получается, он проспал… часа полтора? Приподняв голову, чтобы Джисон мог достать со стола последнюю пачку кислых мишек, Минхо требовательно вытянул ладонь перед собой и, удовлетворенно кивнув, запихнул в рот сразу целую горсть. Без особого интереса досмотрев дораму, периодически проваливаясь в сон, Ли отлепился от Хана и, потянувшись, достал телефон: половина первого ночи. Какова вероятность, что Хван и Сынмин уже спят и он не ворвется в квартиру в момент, когда они предаются страсти? — Устал? — спросил Джисон невнятно, потирая лицо ладонями. — Вызвать тебе такси? — Уже выгоняешь? — ухмыльнулся Минхо и, сев по-турецки, повернулся к Хану. — Я-то надеялся, что у нас всё серьёзно. А ты затащил на диван — и пока? — Хён, осторожнее со словами, — с шутливой угрозой ответил Джисон. — Я ведь могу и не отпустить. Останешься со мной насовсем? — добавил он, нависая над Ли. Какой же все-таки Хан Джисон дурацкий. Здесь точно должен быть какой-то подвох: обычные люди просто не могут быть одновременно настолько понимающими, заботливыми, милыми — и не хотеть ничего взамен. Джисон — маньяк и выжидает удобного момента? Он — плод его воображения? Или просто Минхо не везло на приятные знакомства? Такие, чтобы с человеком хотелось всего и сразу, чтобы от одной мысли о нём предвкушение щекотало живот, чтобы при встрече хотелось стать маленьким и спрятаться от всего мира где-нибудь в его нагрудном кармане — поближе к сердцу. — Эй? — позвал Джисон негромко. — Ты завис. Минхо вздохнул, беспомощно мечась взглядом между внимательными, сверкающими звездной пылью глазами Хана и его едва заметно потрескавшимися от холода губами. Джисон коротко облизнулся, не отрывая взгляда от растерянного лица Ли. Почему он никогда не замечал, что нижняя губа Джисона немного пухлее верхней? Словно специально, чтобы идеально подойти к губам Минхо — с выдающейся вперед верхней. Интересно, эти губы такие же шершавые, какими выглядят? Или, может быть, мягкие и сухие? Теплые? — Джисон-и, — прошептал Минхо, чувствуя, как от волнения сводит живот. — Поцелуй меня, пожалуйста? Какой же все-таки Хан Джисон очевидный. Каждую его эмоцию, от удивления до смущения в опущенном на губы Ли взгляде, Минхо смог считать с такой легкостью, словно кто-то стоял рядом и называл эти эмоции вслух. Или это потому, что лицо Джисона вдруг оказалось настолько близко, что Минхо мог бы пересчитать его подрагивающие ресницы или, при желании, дотронуться губами до родинки на его щеке? Эта родинка так похожа на шоколадную крошку. Почему Минхо никогда и этого не замечал? Протянув руку, Ли аккуратно провел пальцем по щеке, поглаживая пятнышко на нежной коже. Не шоколадная. Настоящая. — Ты уверен, хён? — Да, — кивнул Ли. — Пожалуйста, поцелуй меня. Джисон перехватил его ладонь и, поднеся к губам, приложил к ним костяшки пальцев, невесомо целуя каждую из них. Минхо сглотнул и сжал челюсть, отказываясь отвести глаза от пронзительных глаз Хана. Наклонившись ближе, Джисон прижался губами к уголку его губ и замер, ожидая реакции. Минхо выдохнул и, немного повернув голову вбок, уткнулся носом Джисону куда-то под глаз. Кажется, попал в ту самую родинку. Хихикнув, Хан уловил его нетерпение и наконец наклонился ближе, целуя Минхо в губы. Поцелуи всегда были настолько приятными, или так приятно может быть только с Джисоном? Это только он умеет целовать так мягко и нежно, прижимаясь осторожно, позволяя в любой момент всё прекратить? Только его губы могут так — невесомыми прикосновениями словно залечивать старые раны? Почувствовав, как Джисон начал отстраняться, Минхо протестующе замычал и, высвободив вторую руку из-под пледа, опустил ладонь ему на затылок, притягивая обратно. На вкус Хан — как черри-кола и кислая мармеладная посыпка, а его руки на талии — как возвращение домой после тяжелого дня, туда, где всегда тебя ждут, где безопасно и уютно. Джисон провел ладонью по шее Минхо, щекоча за ухом, и Ли приподнялся, позволяя Джисону удобнее устроиться на оказавшемся внезапно узким для двоих диване. Чуть отклонившись назад, Джисон убрал со лба Минхо упавшие волосы и, пройдясь нежными поцелуями по краю челюсти, снова вернулся к губам, целуя более решительно. Решив перехватить инициативу, Минхо подался вперед и, ойкнув, тут же отпрянул, столкнувшись с Джисоном зубами. — Я останусь, — улыбнулся Минхо, жадно разглядывая влажные, припухшие губы Хана, ярко-красные щеки и сияющие восторгом глаза. — Сам будь осторожнее со словами — ты от меня теперь не отвяжешься, — прошептал он, вытягивая губы трубочкой для нового поцелуя.