Горничная графа Смита

«Блядь», — выругался про себя Леви, прижимая к бедру чистую тряпку. К счастью, из Яна никудышный убийца, так что он отделался лишь царапинами, которые все равно болели. Так же, как и ступни после бега. Все-таки стоило ему обуться. Миссис Джонс хотела предоставить свою рабочую комнату, но его светлость настоял на своем кабинете. Поэтому теперь он пачкал господские ковры. — Потерпи немного, — сказала Петра и подула на его ладони. Домоправительница велела ей обработать раны «Микасы», — ты очень сильная, я бы наверно испугалась драться с мужчиной. А ты смогла его победить, — ободряюще улыбнулась она. «Потому что я тоже мужчина», — мысленно ответил Леви. Дверь отворилась, на пороге появились граф и домоправительница в сопровождении полицейского. От рыхлого мужчины в форме пахло крепким алкоголем. Эрвин нахмурился, видимо заметив темное пятно на дорогом ковре. Губы его сжались в прямую линию. Он перевел взгляд на горничную. — Простите, ваша светлость, мы все уберем, — Петра тоже обратила внимание на кровь рядом с ней. На подоле ее фартука появились пятна бурого цвета. — Я знаю, как вывести кровь, — добавил Леви и невольно сморщил лицо, когда Петра приложила бинт с раствором йода к его разбитой губе. Ян все-таки умудрился заехать ему по лицу. — Ничего страшного, — довольно ласково произнес Эрвин, — Петра, ты наверно устала. Иди к себе. День был долгий, отдохни. — Но миссис Джонс сказала… я не закончила … — девушка сдалась под напористым взглядом графа. Вышла из комнаты, напрочь позабыв о реверансе. — Микаса, это констебль Ханнес, — представила миссис Джонс, когда за старшей горничной закрылась дверь, — он хотел бы задать тебе несколько вопросов. Если вы не против, — обратилась она к служителю порядка, — я бы хотела присутствовать. Юной девушке не следует оставаться наедине с мужчиной. «Взялась за старое», — Леви закатил глаза. — Я бы тоже хотел выслушать, что скажет моя горничная, — добавил Эрвин. Констеблю Ханнесу не осталось иного выбора. Он достал маленький блокнот и графитный карандаш, который обмакнул об свой язык. Леви от этого вида сморщился. Он сообщил, что спустился вниз за водой и увидел открытую заднюю дверь. Почуяв неладное, решил предупредить об этом графа и наткнулся на проникшего. Между ними завязалась драка. Констебль записал за ним слово в слово. — Вы знали того человека? — он перелистал несколько страниц блокнота. — Яна Гастингса? — Не совсем, — солгал Леви, — он приехал вместе с гостями его светлости. Камердинер лорда Лобова. Сбежал предыдущей ночью. По крайней мере, мы так полагали. — Вы знаете, почему он решил проникнуть в дом? — Не имею представления. Вам лучше спросить у него. — Спрошу, когда он придет в сознание. У него серьезные раны. Удивительно, что хрупкая девушка как вы смогла так отделать бедолагу, — Ханнес почесал затылок. — Было ли еще что-то подозрительное в эти дни? Леви перевел взгляд с миссис Джонс на графа. Оба молчали. — Нет, — ответил в конце концов он. Эрвин многозначительно глянул на домоправительницу, и та поспешила вывести полицейского: — Наверно вам стоит поговорить с мистером Шадисом и со мной. Можем сделать это на кухне. Я как раз заварю чай. Не хотите еще сэндвичей, — миссис Джонс закрыла за собой дверь, оставив графа и горничную наедине. Судя по всему, в этом она ничего предосудительного не находит. — Как твое самочувствие? — спросил Эрвин, заняв стул, на котором до этого сидела Петра. — Бывало и хуже, — честно ответил Леви, на секунду он забывший, что прикидывается сестрой, и тут же выругался про себя. — Есть что-то, что ты утаила от констебля? «Вот же умный дьявол», — мужчина мысленно восхитился графом. — Это все лишь мои предположения, я могу ошибаться… — Эрвин продолжал глядеть на него, Леви сдался, — вчера или уже позавчера, в общем в день, когда Ян сбежал, я видела миссис Джонс у заднего выхода. Она высунула лицо, словно говорила с кем-то, но заметив меня, тут же закрыла дверь. — Почему это тебя насторожило? — Не знаю, просто насторожило, — Аккерман приподнял плечи и слегка опустил голову. Так он смог увидеть, как большая рука графа потянулась к его колену. — Петра успела обработать твою ногу? — спросил Эрвин, легко касаясь шерстяной юбки, «Микаса» помотала головой. — Можно, я осмотрю? В университете я посещал лекции по медицине, даже вскрытие как-то провел. Хотя до Ханджи мне далеко. — Вскрывать меня, пожалуйста, не надо, — Леви слегка улыбнулся и медленно убрал тряпку с бедра. Крови уже не так много. Он поднял подол платья, обнажая крепкие ноги в изодранных чулках и окровавленных панталонах. К счастью, рана находилась на внешней стороне бедра. И еще, что Леви носил женское белье. Если уж притворяться, то до конца. К тому же, женские панталоны превосходят мужские по удобству. Их делают из более мягкой ткани, они нигде не трут и не натирают, к тому же довольно просторные, так что увидеть член горничной хозяин не мог. Его светлость взял ногу и аккуратно положил на свои колени. Леви приподнял нижнее белье, открывая доступ к порезу, и уже собирался приспустить чулки, н их бесцеремонно разорвали. Аккерман ахнул громче, чем требовалось, ведь планировал зашить их. Чего добру пропадать. Кровь на ноге успела высохнуть и стать скорее коричневой, чем красной. — Артерия и вены не задеты, это самое главное, — граф осмотрел рану и стал ее обрабатывать. Его пальцы едва касались бледной кожи, — мне кажется, стоит наложить несколько швов. Ты потерпишь? — Ничего не надо, — запротивился Леви, пытаясь вернуть свою конечность, — на мне все как на собаке заживает. Это же лишь царапина, — в этот момент пошла кровь, — ладно. Зашивайте. Эрвин отошел к своему сейфу и взял оттуда бутылку подарочного виски. Налил в стакан и подал горничной. «Микаса» осушила его, сморившись от крепкого алкоголя. Все-таки с последней кружки горячительного прошло достаточно времени. На вкус напиток стократно превосходил то, что подавали в пабе рядом с доками. Леви взял на себя смелость попросить добавку, которую посмаковал подольше. То ли из-за алкоголя, то ли из-за рук графа боль не чувствовалась. Мужчина видел, как кривая игла пронзала его кожу, но не ощущал ее. Лишь теплые пальцы Эрвина на своей коже. Тело покрылось мурашками. Тот, закончив с бедром, принялся на ступни. Крепко держал лодыжку, которая показалась крошечной по сравнению с его руками, и дул на раны каждый раз, когда его горничная морщила лицо. Чулки на второй ноге он также разорвал. Леви смотрел в пол, не в силах поднять глаза на мужчину напротив. Слушал его бормотание и трепетал от дыхания. Петра тоже дула, когда обрабатывала руку, но те ощущения отличались от этих. Аккерман списал все на алкоголь. — Других ран у тебя нет? — спросил Эрвин, когда закончил. — От шока можно не заметить. — Нет, все нормально. Я бы хотел… хотела вернуться к себе. — Разумеется. Завтра можешь отдохнуть. Я скажу миссис Джонс, что у тебя оплачиваемый выходной. Наверно, тебе больно идти. Я могу проводить тебя или… — Все в порядке, — резко отрезал Леви. Ему не хотелось проводить в компании графа больше времени, чем необходимо. На подкашивающихся ногах он поднялся к себе. К боли ему не привыкать, так что лестничные пролеты вскоре оказались позади. Как только он оказался в своей комнате, вся его одежда оказалась на полу. Ему было жарко, не терпелось охладиться. Кроме того, смысла вешать платье на вешалку нет, оно отправится в стирку. Таз остался внизу, так что обтереться холодной водой не получится. Леви лег в постель, но сбросил одеяло. В воспоминаниях всплыли голубые глаза графа, устремленные на него. Его большие руки, с легкостью рвущие чулки, но еле дотрагивающиеся до кожи. Леви не хотел признаваться самому себе, насколько ему понравились прикосновения. Он провел рукой по бедрам, по внешней и внутренней стороне. От этих незамысловатых движений его член стал твердеть. Леви облизал ладонь о провел ею по возбужденному естеству. В Уингстоне было не до рукоблудия, усталость отбивала все желание, мечты крутились вокруг лишнего часа отдыха или чашки чая. Теперь же им овладела жажда. Она не поддавалась контролю. Левая рука прикоснулась к затвердевшим соскам, стала их поглаживать, а правая в такт надрачивала. Тишину разрезал тихий стон. Затуманенный алкоголем и похотью разум стал проясняться. Взгляд устремился к двери. «Запер ли я ее?», — на мгновение возникла мысль. Если нет, то любой может войти и застать его за этим непотребством. Леви лишь возбудился сильнее. Его перестали волновать ни вновь заболевшие ноги, ни разошедшиеся швы, ни кровь на губе. То, что важно, это его руки на члене, пальцы на сосках, и голос его светлости, звучащий в голове. «Леви», — звал голос. Граф не мог знать настоящего имени горничной, но все равно звал его. На мгновение ему представилось, что Эрвин возник в дверях и увидел его. Обнаженного. Но вместо того, чтобы уйти, возжелал. Собственные руки в мечтах превратились в господские, отчего стало еще приятнее. Он заметался в постели, не зная куда себя девать, выгибал спину, не замечая окровавленные бинты. Наконец все закончилось. Покрытый мурашками и холодным потом Леви откинулся на подушки и поднял ладонь, покрытую белесыми каплями. «Блядь», — выругался он. *** Граф Уингстон откинулся на подушки и устремил взгляд на расписной потолок. Его дед любил облака, и велел украсить ими свою комнату. Вступив в наследство, Эрвин велел наклеить бумажные обои на стены. Но потолок остался. Покраска его влетела бы в копеечку. «Неужели Ян Гастингс решил ограбить поместье? — как обычно перед сном Эрвин предавался размышлениям. — В таком случае он мог поживиться на первом этаже. Его поймали у моего кабинета. Может ему понадобилось что-то оттуда? Деньги я там не храню, только документы? Но какие? И зачем они бывшему камердинеру Лобова? Что если побег был постановкой, а Ян прятался недалеко от поместья и по приказу Лобова хотел что-то украсть? У меня нет того, что могло его заинтересовать. Да и конфликт произошел после побега так называемого побега камердинера». В конце концов мыслей стало так много, что заболела голова. Он решил расслабиться и подумать о чем-то приятном. Мысленно составил задачи на следующий день, неделю и месяц, спланировал поездки и встречи, решил, какими делами нужно заняться в первую очередь. Например, наймом камердинера. В последнее время им занимался Эрд, и него хорошо получается. Если повысить его? Тогда нужно принимать на работу нового лакея, ведь персонал, итак, загружен под завязку. Впрочем, лакея найти легче. И платить ему меньше, чем камердинеру. Также нужно нанять работников мистеру Мейсон. Почти все местные отказались, им не понравилась предложенная оплата. Эрвин гадал, где можно найти дешевых работников, пока не уснул.