Роза пустыни

      Сайно сам не понял, как это произошло, но Тигнари всё же удалось буквально затолкать его в ванную комнату, где уже была набрана купель, поэтому новый прилив смущения одолел его, только когда он опустился в воду. Стоило ему остаться наедине с самим собой, и лицо, как ему самому показалось, приняло весьма глупое выражение. Он аккуратно массировал ноющее предплечье, мысленно возвращаясь к недавно случившемуся поцелую, и кожа будто вновь могла ощутить призрачные прикосновения.       Внезапно дверь распахнулась. Сайно вздрогнул и тут же опустил руки в воду, чтобы прикрыться — по сторонам с громким плеском разлетелись брызги.       Тигнари замер около входа, держа в руках полотенце, а затем вопросительно изогнул бровь.       — Я всего лишь хотел оставить это здесь, — сказал он, укладывая сложенное полотенце на невысокий столик возле раковины. — Не обязательно из-за этого устраивать потоп.       Кровь тут же прилила к щекам, заставляя их ярко пылать, но этого Тигнари уже не увидел, исчезнув за дверью так же быстро, как появился всего минуту назад.       «Я веду себя странно?», — спросил себя Сайно. Он и сам не понимал. На самом деле сколько он не пытался думать о том, как он должен себя вести, стоило столкнуться с реальностью, всё выходило не так, как он планировал.       Уставившись немигающим взглядом на закрытую дверь, он вдруг осознал, что Тигнари действительно находится за ней. В его доме. В его комнате. А ещё Тигнари лежал на его кровати. И на той самой кровати они целовались. Сайно задумчиво прикоснулся кончиками пальцев к губам и тихо выдохнул.       Выбравшись из купели, он встал ногами на прохладный пол и потянулся за сложенным полотенцем. Сжав мягкую ткань пальцами, он быстро обтёрся им и затем, взглянув на себя в зеркало со всех сторон, начал одеваться.       Вернувшись в комнату, он тут же заметил Тигнари, который стоял возле стола, что-то старательно нарезая.       Сайно подошёл ближе, и Тигнари обернулся через плечо, указывая пальцем на стул, который придвинул ближе к столу.       — Садись и подожди ещё минутку.       С этими словами он вновь отвернулся, принявшись смешивать что-то в небольшом блюде. Комнату медленно наполнял горький запах растений.       Сайно послушно сел на стул и попытался подвигать рукой — от тёплой воды та стала болеть немного меньше и двигалась куда охотнее. Тигнари о чём-то раздумывал, и между его бровей пролегла едва заметная морщинка. Прокрутив в руке нож, он перехватил его за кончик лезвия и аккуратно положил на стол, а затем взял со стола блюдо и развернулся в сторону Сайно.       — Оно прохладное, но постарайся не дёргаться, — строго предупредил Тигнари, подходя ближе, доставая из блюда широкий лист, в сердцевине которого было нанесено нечто похожее на мазь.       — Слушаюсь, доктор, — ответил Сайно и протянул руку.       Тигнари аккуратно приложил лист к коже, пальцами приминая его чуть плотнее, и смотрел так сосредоточенно, что в Сайно проснулось желание его подразнить. Но в голову как назло не приходило ни одной хорошей шутки, поэтому он лишь продолжал молчать с лёгкой улыбкой на лице.       — Знаешь, впервые вижу тебя с собранными волосами, — тихо сказал Тигнари. — Тебе очень идёт.       — Просто не хотел их мочить, — ответил Сайно, подняв взгляд, и тут же осёкся.       Из глаз Тигнари пробивалась настоящая жадность. Он смотрел так пристально, будто желал забраться Сайно напрямую в голову и прочитать каждую его мысль, о которой тот не желал говорить вслух. Сайно вдруг резко решил ни о чём не думать и перевёл взгляд на чужие ключицы, но чувство опасности никуда не уходило, и дыхание отчего-то перехватило. Тигнари продолжал смотреть на него взглядом, от которого сердце заходилось, но Сайно вынужден был признать, что ему нравился этот взгляд.       Какое-то время они оба молчали, а потом Сайно нерешительно спросил:       — Может, всё-таки расскажешь, как так получилось, что бывший студент Академии теперь предпочитает танцы науке?       — Я не предпочитаю танцы науке, — тихо ответил Тигнари, сведя брови. — Просто я не согласен с политикой Академии. И пусть они возлагали на меня большие надежды, теперь я для них не больше, чем потаскуха… Впрочем, эти маразматики унижают всех, кто хочет заниматься творчеством. Они даже Кавеха загнали в жёсткие рамки, хотя он лучший в своём деле. А я всего лишь выбрал то, что бесит их больше всего — танцы.       — М-маразматики? — Сайно усмехнулся. — Знаешь, впервые слышу от тебя подобное.       — Тебя это смущает?       — Нисколько. Просто удивился… Но как ты так быстро научился танцам, если до этого учился в Академии?       — Ну… На самом деле у меня от природы гибкое тело. Но стоит сказать спасибо Нилу, она даже тебя научила бы вертеть бёдрами так, что все со стульев бы попадали. Просто поверь, она очень строгий учитель и просто одержима, когда дело касается выступлений.       Из груди вырвался смешок, и Сайно вновь взглянул на Тигнари, который потянулся за бинтами.       — А глаз бога? Мудрецы говорили, что он у тебя есть. Почему я его ни разу при тебе не видел?       Тигнари опустил взгляд на свои руки. Медленным движением отмерил бинт. И затем, будто успев дать себе время на размышление, сказал:       — Он хранится в надёжном месте. Пусть боги и признали меня, но в моей жизни ещё не происходило ситуаций, когда бы мне понадобились их благословение и помощь. И, надеюсь, не произойдёт.       Резко вскочив со стула, Сайно замер на короткое мгновение — он не знал, что ему стоит сейчас сказать, но весьма отчетливо почувствовал в голосе Тигнари нотки беспокойства. Притянув его к себе за шею, он прижался лбом ко лбу Тигнари и едва слышно, но уверенно произнёс:       — Теперь у тебя есть я.       Тигнари взглянул на Сайно исподлобья, болезненно изломив брови и как-то обречённо улыбнулся.       — За тебя-то я как раз больше всего переживаю. Даже тронуть тебя нельзя, сразу стонешь от боли.       — Но это же не навсегда! — возмутился Сайно, тут же отстранившись. — Скоро пройдёт, и трогай сколько тебе вздумается.       — Я буду ждать.       Сайно резко поднял взгляд на Тигнари, который внимательно смотрел в ответ, закусив нижнюю губу в попытке скрыть улыбку, хоть и получилось у него не совсем удачно. И в этот момент Сайно застыл, чувствуя, как трепыхается его сердце, словно раненая птица, от осознания, насколько сейчас двусмысленно прозвучали их последние фразы. На мгновение нахмурившись, он сощурил глаза — и внимательно взглянул на склонившего голову набок Тигнари, но тот снова был сосредоточен лишь на том, чтобы аккуратно наложить бинт, так что Сайно просто молча наблюдал за его движениями.       — Вот так, — наконец довольно сказал Тигнари и нежно провёл ладонью Сайно по щеке. — Теперь сядь обратно, я кое-что приготовил. Возможно, что ты не любитель подобной кухни, но не смей жаловаться.       С этими словами он на несколько минут вышел из комнаты, а затем вернулся с глубокой тарелкой и ложкой в руках.       Сайно проследил за тем, как тарелка опускается на стол, где ещё несколько минут назад были разложены бинты, и снова взглянул на Тигнари:       — Не понимаю, почему у Похитителей Сокровищ всё ещё есть работа, ведь главное сокровище сейчас находится прямо передо мной.       Тигнари, округлив глаза, вдруг резко замахнулся и едва ощутимо ударил Сайно деревянной ложкой по лбу.       — Ауч, — Сайно растёр ушибленное место пальцами. — Я же ранен.       — Вот и болтай поменьше тогда.       Присмотревшись, Сайно заметил, как щёки Тигнари окрасились чуть заметным румянцем, и тут же пожалел, что из-за ноющей боли в руке он не может притянуть Тигнари к себе, заключив в крепкие объятия.       Овощной суп, приготовленный Тигнари, был пресным и слишком густым, но Сайно всё равно быстро съел всю тарелку и даже потребовал добавки, чем полностью сбил Тигнари с толку. А ещё ему впервые за долгое время очень не хотелось выходить на улицу. Он смотрел на то, как Тигнари ходит по комнате, приговаривая что-то о том, что здесь нужно больше света и свежего воздуха, и был готов поклясться, что до этого это место вовсе не было ему домом: он просто находился в пространстве между стен, потолком и полом. Сейчас же, стоило ему представить, что он возвращается сюда к тому, кто ждёт его, душу наполнял приятный трепет. Он позволил этому чувству разрастись так сильно, что оно, казалось, в какой-то момент стало больше его и тихонько просачивалось сквозь поры, расстилаясь по комнате.       Конечно, счастье не могло быть вечным. Время бежало слишком быстро: Сайно едва ли успел насладиться моментом, как Тигнари сообщил, что ему пора отправляться в таверну и готовиться к вечернему выступлению.       — Я могу пойти с тобой? — спросил Сайно, ухватив Тигнари за ладонь. — Кажется, до начала выступления ещё так долго…       — Вы такой нетерпеливый, генерал, на вас не похоже, — усмехнулся Тигнари, но всё же кивнул. — Хорошо, только не напрягай руку ни в коем случае. Ещё пару часов на ней должен быть компресс.       Сайно покорно кивнул, и они отправились вместе в сторону трактира. Дорога была знакомой, выученной настолько, что Сайно смог бы обойти каждую ямку и бугорок с закрытыми глазами, но впервые он шёл туда вместе с Тигнари, поэтому его целиком охватывало воодушевление.       Они шагали рядом в такт друг другу, едва не соприкасаясь плечами. Раскалённый воздух плавил создание и обжигал лёгкие, но это ничуть не портило настроение. Вдалеке, куда уже не доставало солнце, загорались маленькие огоньки, и откуда-то потянуло забродившими фруктами. Сайно покосился на Тигнари, рассматривая аккуратный профиль и умиротворённое выражение лица. Тут же пришлось тушить в себе порыв взять его за руку, но не успел он откинуть от себя эту мысль, как внезапно под ноги Сайно, выбежав наперерез, вдруг бросился ребёнок и, споткнувшись, упал, поднимая пыльное облако. Все трое замерли, недоумённо смотря друг на друга. Сайно опустился на корточки, чтобы помочь встать, а Тигнари дёрнул ухом и протянул упавшему малышу руку, но тут раздался низкий мужской голос, полный гнева.       — Нет, генерал махаматра, не нужно прикасаться к моему сыну!       Сайно замер, подняв взгляд на испуганное лицо мужчины, который направлялся в их сторону спешными шагами.       — Я просто хотел помочь, — спокойно ответил Сайно, пока ребёнок, стоя на четвереньках, вертел головой то в сторону Сайно, то в сторону своего отца.       — Не хочу, чтобы мой сын оказался проклят вашими силами, так что, прошу вас, отойдите.       Сайно выдохнул и поднялся с корточек, уже собираясь отступить, но Тигнари резко вышел вперёд, закрывая Сайно собой.       — Какого ещё проклятья, что за чушь вы несёте! — строго сказал он и потянулся к ребёнку и, приподняв того над землей, поставил на ноги, а затем снова обернулся на мужчину, который выглядел крайне удивлённым внезапным вмешательством. — Кто распускает такие сплетни? Генерал махаматра защищает Сумеру, а не проклинает детей, чему вы учите своего сына? Вообще стыд потеряли?       — Но это же все знают…       — Кто «все»? — не унимался Тигнари.       Сайно переглянулся с мальчиком и развёл руками, виновато улыбаясь.       — Просто… так говорят, — мужчина сложил руки на груди и недовольно закатил глаза.       — А вы и поверили, ну конечно.       Тигнари обернулся на мальчика, внимательно осмотрел его и добавил чуть тише:       — На ладонях и коленях могли остаться царапины, их необходимо промыть обычной водой с мылом, а так он несильно ушибся, правда, малыш?       Мальчик кивнул и тут же побежал к своему отцу. Тигнари, упершись кулаком в бок и перенеся вес с одной ноги на другую, недовольно покачал головой.       — Сколько раз я тебе говорил, нельзя убегать, — донеслось строгое замечание, обращенное мальчику, и в следующую секунду они свернули за угол, исчезнув из виду Тигнари и Сайно.       Сайно сделал шаг в сторону Тигнари, приблизился и тихо сказал, улыбаясь.       — Напомни мне, чтобы я никогда в своей жизни с тобой не ссорился.       Тигнари навострил уши и приподнял вопросительно бровь.       — Ты тоже молодец, почему просто промолчал?       — А какая разница, что обо мне думают незнакомые люди? Тем более… отец поступил смело, не находишь? Он пытался уберечь сына, несмотря на свой страх. Не стоит рушить авторитет родителя в глазах ребёнка.       Тигнари выдохнул, прикрыв глаза. Сайно нежно коснулся пальцами раскрытой ладони Тигнари, аккуратно её пощекотав.       — Нам нужно поторопиться.       — Ладно, в этот раз тебе повезло, — хмыкнул Тигнари.       До таверны они добрались, когда солнце уже начало касаться горизонта. Дневная жара понемногу рассеивалась. Охлаждающий компресс, который наложил Тигнари, приятно щипал кожу холодком, и уставшие мышцы ныли с каждой минутой всё меньше.       Тигнари зашёл в таверну первым, поманив Сайно за собой пальцем. Они минули коридор и остановились у другой двери. Заглянув в комнату персонала, Тигнари раскрыл дверь пошире и пригласил Сайно войти.       — Садись, отправишься в зал, когда придёт Нилу. Как рука?       — Нормально, почти уже не болит.       — Хорошо, значит после выступления сниму повязку.       Тигнари продолжал копошиться в коробках, а Сайно молча за ним наблюдал, пока тот доставал полупрозрачную ткань светлых оттенков, что-то приговаривая себе под нос.       Через несколько минут в дверь постучали, и в комнату зашла Нилу, одетая в тёмно-зелёный костюм.       — Ох, здравствуйте генерал! — прощебетала она, плавно подходя ближе. — Не ожидала вас здесь встретить.       — Он уже уходит, нам нужно готовиться, а времени почти не осталось, — Тигнари с грохотом поставил коробку на стол, отчего Нилу подпрыгнула на месте и тут же выдавила из себя неловкую улыбку.       — Да, встретимся после выступления, — Сайно поднялся со своего места и направился в сторону выхода.       Едва он успел коснуться дверной ручки, послышался голос со спины.       — Сайно… — тихо позвал Тигнари, и от звука собственного имени у Сайно по спине пробежала толпа мурашек.       Он обернулся, и Тигнари, сделав ещё один шаг навстречу, подался вперёд, оставив на губах короткий тёплый поцелуй.       — Вот теперь иди.       Пришлось приложить немалое усилие, чтобы действительно покинуть помещение, оставляя Тигнари вне своего поля зрения. На секунду Сайно даже успел задуматься, а нормально ли то, что ему хочется проводить с Тигнари так много времени.       Если бы тогда, когда они находились у него дома, руку не прострелило бы невыносимой болью, то что бы сделал Тигнари? Что он хотел сделать?       «Наверное, мы должны об этом поговорить», — подумал Сайно, устало усаживаясь за свободный столик недалеко от сцены. Ещё раз прокрутив недавнюю сцену в голове, Сайно поднёс сжатый со всей силы кулак к своему лицу и закусил кожу на большом пальце. В голову продолжали настойчиво лезть варианты развития событий, и в какой-то момент Сайно понял, что уже некоторое время трясёт коленом от внутреннего напряжения.       Прежде его мир состоял только из стен Академии, полок с отчётами, запаха чернил и звука шуршания пера на бумаге, в нём действительно не было ничего особенного, без чего Сайно не смог бы жить, а теперь тот мир казался ему нереальным. Неправильным. Тусклым. Он спросил себя, как вообще ему удавалось жить все эти годы? И чувствует ли Тигнари то же самое или спокойно засыпает, не утешаясь мыслями о предстоящей встрече?       Долгие размышления прервал хозяин таверны, предлагая Сайно сделать заказ.       — А вы снова пришли смотреть на Тигнари, как я понимаю, — не без удовольствия отметил он, записывая заказ в блокнот.       — Да, стараюсь приходить на выступления, — спокойно ответил Сайно. — Тигнари пригласил меня, я просто не мог отказать.       Хозяин трактира понимающе несколько раз кивнул головой, расплываясь в широкой улыбке, а затем подошёл к соседнему столику.       Как и ожидалось, выступление не начиналось мучительно долго. Сайно внимательно наблюдал, как по залу бродят музыканты, вынося свои инструменты, и как они тихо по очереди их настраивают, как сцена начинает меняться, обрастая небольшими декорациями, а людей вокруг становится до невыносимого много.       Когда главный свет погас, зал погрузился в молчаливое ожидание. Начала играть медленная мелодия бансури, и на сцене зажглось освещение, выделяя одинокий силуэт. Теперь в нём было сложно не узнать Тигнари. Стоя спиной к сцене, он изящно поднял над головой руку, начиная медленно изгибаться с самых кончиков пальцев, образуя волну в такт мелодии. Затем музыка сделала паузу — Тигнари замер вместе с ней. Освещение стало тусклее, медленно сменив траекторию, направляя лучи прямо на Тигнари.       Сайно замер, увидев знакомые плоские камни, сияющие синим отблеском, схожим с ночным нефритом. Тигнари снова изогнулся в такт музыке, и камни, приклеенные к полупрозрачной ткани синего цвета, образовали перелив. Взгляд скользнул немного выше, на обнажённую спину, на которую были нанесены блестящие серебристой краской узоры. Метнувшись взглядом на другие столики, Сайно ощутил, что от выражения чужих зачарованных лиц челюсть непроизвольно сжалась с такой силой, что он мог ощутил как заработали желваки.       Он медленно перевёл взгляд на Тигнари, разглядывая, как переливается краска на его спине, как сверкают украшения на его талии, подавляя желание забрать Тигнари со сцены прямо сейчас. В горле вдруг пересохло, и Сайно вспомнил их первую встречу — тогда он ощущал себя точно так же. Готовым погибнуть в зыбких песках, в которые он попал из-за чужих чар.       Тигнари повернул голову, оглянувшись через плечо и, устремив взгляд прямо на Сайно, едва заметно улыбнулся.       Сайно покачал головой, сдерживаясь от желания начать биться головой о стол. Во-первых, потому что он своими руками оплатил все эти украшения, а во-вторых, потому что он никогда прежде не думал, что движения чужих бедёр будут вызывать в нём желание выколоть глаза всем, кто стал свидетелем этого искушающего зрелища.       Тигнари продолжал стоять к зрителям спиной, то плавно изгибаясь, то резко останавливаясь, позволяя украшениям переливаться, пока вдруг свет не погас, а музыка резко не оборвалась.       В этот момент Сайно поблагодарил всех богов за то, что он смог пройти это испытание на терпение. Он сидел, уставившись в пространство перед собой, без единой связной мысли в голове, пока зал заполняли радостные возгласы и аплодисменты.       — Господин генерал…       Сайно дёрнулся от прикосновения к своему плечу, почувствовав, как неприятно отозвались мышцы в руке от резкого движения. Нилу неловко отдёрнула руку и тихим голосом сказала, наклонившись чуть ближе:       — Тигнари попросил вас подойти к нему в комнату для персонала.       Бросив на Нилу взгляд, полный непонимания, Сайно едва заметно кивнул и поднялся со своего места. Удары сердца отзывались гулким эхом в ушах, пока он, не помня самого себя, шёл в сторону закрытой двери, за которой его ждало новое испытание на прочность.       Аккуратно стукнув костяшками пальцев по двери, он повернул ручку и заглянул внутрь комнаты. Тигнари стоял к нему спиной, но резко обернулся, как только Сайно зашёл внутрь и, будто совсем не замечая чужого ступора, подошёл ближе.       Сайно старательно пытался не опускать взгляд ниже лица Тигнари и попятился назад, практически прислонившись спиной к двери.       — Что встал, заходи, компресс пора снять, — Тигнари дёрнул ухом и поправил сползающую с плеча огромную рубаху с коротким рукавом, которая всё равно оставляла слишком много обнажённой кожи. По крайней мере, «много» для взбудораженного сознания Сайно.       Но всё же он послушно проследовал за Тигнари на ватных ногах, уселся на край тахты и, сцепив зубы, протянул руку.       Тигнари подошёл ближе, нависая сверху, вооружившись ножницами. Аккуратно разрезав края повязки, начал медленно её разматывать. Сайно, ощущая исходящее от чужого тела тепло, покосился в сторону Тигнари, тут же отвёл взгляд обратно, мысленно начав повторять правила Академии по кругу. Ни одной молитвы ему бы всё равно не вспомнилось.       — Вот, готово, — сказал Тигнари, аккуратно прощупав мышцы и согнув и разогнув руку Сайно.       — Спасибо.       Сайно опустил глаза в пол, пытаясь сосредоточить внимание то на узоре ковра, то на собственной ладони, лишь бы не встречаться с Тигнари взглядами.       — Мне от тебя тоже потребуется помощь.       Заметив, что Тигнари подошёл ближе, Сайно поднял голову. Глядя сверху вниз, Тигнари вдруг согнул ногу и поставил ступню на колено Сайно, медленно скользнув ею по бедру, заставив всё тело Сайно напрячься. А затем кивнул на ряд тонких браслетов на лодыжке.       — Вот, расстегни, пожалуйста, — сказал он весьма буднично.       Сайно, не в силах вымолвить ни единого слова, перевёл взгляд на лодыжку, на которой болтался ряд серебристых цепочек.       Скользнув пальцами по бледной нежной коже, Сайно потянулся к первой застёжке и аккуратно расстегнул её. То же самое повторил со второй и третьей, стараясь не слишком задумываться над тем, как сейчас выглядит со стороны. Сжав украшения в ладони, он поднял взгляд на Тигнари и спросил сжатым горлом:       — Ещё с чем-нибудь помочь?       Тигнари замешкался, но в следующую секунду уже опустил ногу и резко повернулся спиной к Сайно, опустив рубашку с плеч.       — Да, вот это тоже нужно смыть. Просто ненадолго приложи мокрое полотенце и всё.       Сайно сел поудобнее, внимательно начав разглядывать обнажённую спину, на которой блестели те самые очаровавшие весь зал серебристые ветви узоров.       — Почему я потратил деньги на то, чтобы ты свёл с ума всех, кто пришёл сегодня? И я не знал, что ткань будет настолько прозрачная. Все на тебя так смотрели...       Тигнари вильнул хвостом и неопределённо повёл плечом.       — Зато только ты можешь быть ко мне так близко.       Резко подавшись вперёд, Тигнари передал Сайно полотенце, бутылку воды и схватил неподалеку стоящий стул, придвинув ближе, и сел на него, сложив руки на спинку.       Сайно повертел в руках бутылку.       — Ладно, надеюсь, это сработает.       — Конечно сработает, это же сценический грим.       Ухватив руками ножки стула, Сайно рывком придвинул Тигнари ещё ближе к себе, а затем нежно провёл пальцами вдоль позвоночника, заставляя Тигнари вздрогнуть.       Смочив полотенце водой, Сайно немного погрел его в ладонях и приложил к рисунку. Подождав несколько минут, он медленно провёл полотенцем по коже. Рисунок действительно исчез, отпечатавшись на полотенце, а кожа слегка покраснела. Сайно аккуратно провёл по ней пальцами и потянулся ближе, оставляя едва ощутимый поцелуй где-то под лопаткой.       Тигнари ойкнул и отпрянул, прижимая уши к макушке.       — Прости, — сказал Сайно, поднимая ладони перед собой в сдающемся жесте.       Тигнари обернулся через плечо, покачал головой и мягко улыбнулся.       — Я не против. Просто не ожидал.       — Тогда… можно я сделаю так ещё раз?       Тигнари резко дёрнул хвостом, ударяя им Сайно по колену и снова отвернулся.       — Можно.       Сайно, поднявшись со своего места, осторожным движением убрал волосы в сторону и коснулся губами чужой шеи. Тигнари, коротко выдохнув, подставил шею под поцелуи и прикрыл глаза. Сайно опустился немного ниже, оставив ряд поцелуев, а потом отстранился и прижался лбом к плечу Тигнари.       — Что-то не так? — спросил тот с искренним беспокойством.       — Вдруг вспомнил, что завтра нужно идти в Академию. Почему моя работа не та, где нужно целовать тебя целыми днями?       Тигнари разразился ярким смехом и отпрянул от Сайно, потянувшись за упавшей на пол рубахой. Накинув её на плечи, он поднялся со стула и повернулся к Сайно лицом, поддев пальцами его подбородок.       — Мы ещё много чего успеем сделать, и для этого не обязательно бросать работу, господин генерал. Всего лишь вылечить твою руку.