Обретённый в пустых землях

Дракон плавно летит, лишь изредка махая крыльями. Они скрылись высоко над облаками, где даже дождь и молнии не могли их достать. Рокот величественного существа мягок и глубок. Дыхание ровное, но обжигающее. Он крепко удерживает неподвижное существо, цепляясь за него конечностями, и только изредка опуская на него беспокойный, томный взгляд. Кажется, что для него этот полёт был самым простым из всех тех, что ему когда либо пришлось совершить. Должно быть, так не привычно слышать пульсацию чужой души, чувствовать её ритм, ощущать потоки знакомой, горячей магии. Много лет прошло с тех пор, как он прикасался к кому-то без намерения навредить, а потому, это всё настолько приятно тяготилось, что даже дракон не замечает; как тихо, но гулко урчит его голос, подобный песенному зову. Точно в унисон ритма другого зверя. Эта музыка навевала приятные воспоминания, которые казалось, никогда больше не всплывут в измученном разумом памяти. Дракон слушал и забывался, растворяясь в приятном мгновении. Настолько, что боль в теле утихает и даже та, что кричала о себе громче всех. Мышцы не болят, шрамы не зудят, раны не обжигают, но лишь до того момента, пока эйфория не проходит. Состояние аффекта перестаёт заглушать агонию, которая теперь всем разом нахлынывает на него, обрекая полёт на настоящую пытку и катастрофу...  Тут же конечности его слабеют и дракон чувствует, как удерживаемое им тело выскальзывает из хватки. Чувствует, как ломят его кости, как пугающий писк раздражает слух, как сильно пульсируют виски, он ощущает жар, что в опасной близости с хрупкой душой. Его рёв отчаянный и болезненный. Небеса содрогаются и звук распространяется на многие километры толи полу-стонущий, толи завывающий. Он пытается держать меньшее тело, вонзаясь когтями лишь сильнее, вынужденно причиняя увечья. Взгляд растерянный и расфокусированный, дракон чаще машет желая успеть донести другого до безопасного места. Острые крылья тяжело поднимаются, в них чувствуется напряжение и весь груз не только его, но и чужого веса, от чего движения взмахов судорожное, и хаотичное. Бесконечные воздушные просторы лишь громче оглушаются пронзительным рычанием, ветер подхватывает эту мучительную песню и уносит далеко с собой. Он вынужден приостановиться чтобы перевести дыхание и попытаться прийти в себя, ведь во взгляде пелена, что затмевала собой даже самую тёмную тень.  - Грх-грр-ррагх, - он стонет и нервно машет головой, желая получить ещё немного времени, прежде чем мрак полностью поглотит его. Внезапно перестаёт он чувствовать какую либо силу, хватка его вовсе слабеет и меньший выскальзывает. Бессознательное тело покидает высь облаков быстро и верно приближаясь к поверхности, он падает сквозь густые тучи на миг растворяясь в них, где дождевые капли разбивались о толстую чешую, распадаясь на много маленьких.  Холодный порывистый поток обтекает зверя, словно что-то тому шепча. Через миг веки его  резко распахиваются. Зрачки белых глаз быстро двигаются, во взгляде растерянность и страх. Чудовище издаёт дрожащий рокот. Он машинально расправляет крылья, но это едва ли помогает, дракона лишь сильнее закручивает в воздухе, его хвостовой плавник двигается, но кровоточащее в нём отверстие, в левой его стороне не позволяет управлять полётом. Симметричные элероны раскрываются, но без частички хвоста это остаётся бесполезным. Дракон стонет громче, оказываясь всё ниже, стремительно приближаясь к земле. Санс тяжело и часто глотает воздух, всё ещё стараясь подхватить порыв вихря, но даже этого ему не удаётся. Тело беспорядочно вертит, как осенний лист на ветру. Он издаёт сдавленный пронзительный рык. Немного сгибаясь, желая хоть как-то смягчить будущий удар. Синий жмурит глаза, и в тот момент когда ему остаются считанные десятки метров его подхватывают, с силой болезненно вонзаясь в тело. На столько, что он чувствует как чужие острые когти вонзаются в плоть. Ощущая каждый миллиметр, что уходил в глубь новоприобретённой раны. Однако, если выбирать, это определённо лучше, чем жёстко разбиться о поверхность. Они вновь стремляться в высь. Санс смотрит на другого дракона, который до ужаса был ему знаком. До некой тошноты, судя по выражению лица синего. - Нет! - рычание подобно трели он вгрызается в когтистые лапы, не желая стать закуской... Не желая вновь оказаться с ним на одной территории. - Хватит! - угрожающим полу-стоном полу-рёвом шипит красный. - Они убьют тебя! - он предупреждает, - Они уже ранили тебя! - Рэд опустил голову, чтобы убедиться, что тот точно слышит его. - Дай мне уже помочь тебе! - убедиться в том, что другой точно его видит. В лишний раз сделать так, чтобы их взгляды пересеклись. Просто чтобы ещё раз заглянуть в чужую сверкающею белизну. - Это твоя вина! - однако, в чужих глазах не было ничего кроме лютой ненависти. - Люди здесь из-за тебя! - в ответ синий вонзается в него зубами, стараясь разжать крепкую хватку. Желая причинить больше боли. Красный растерянно наблюдает за чужими попытками, за столь ярым сопротивлением, которое не может не огорчить. - Ннгх! Ты бестолочь! Они охотятся на нас! Охотятся! - он повторяет ещё раз, чтобы до того точно дошёл посыл его мыслей. Рычание большего зверя шипящее, в какой-то степени даже дерзкое. Более злобное и властное теперь, когда он убеждается в том, что синий не видел в нём столь желанного друга, какого в нём его видел сам Рэд. Это заставило его злиться от непонимания и несправедливости по отношению к "спасителю", коем он себя считал. Почему так?!  - Ты их привёл! - Санс скалиться на него, уж лучше пусть его поймают люди, с которыми по крайней мере можно договориться, тем более с ним была семья, что могла бы встать на защиту, ему нужно лишь всё объяснить! Попытаться. Лазурная магия внутри раскаляется и меняет оттенки от светло до тёмно-синего, когда он готов выпустить огненный залп. Рэд видит это и сбрасывает его прежде чем это случается, ведь ещё одно ранение и оно точно окажется летальным. Пламя с жаром пролетает мимо и красный вновь спешит схватить разгорячённого дракона, не с первой попытки, но ему удаётся ухватиться за тушку, что вертело в воздухе, как только то оказывалось в свободном падении.  Этот дракон настоящий тупица! Он не понимает что разобьётся? Что с ним не так? Рэд был единственным кто мог его защитить! Неужели ему настолько промыли голову? Бедняга даже мыслить критически неспособен... Красный вынужден с ним что-то сделать, прежде чем это бестолковое создание вновь выкинет какой ни будь трюк. Сейчас этот дракон опасен не только для него, но и для самого себя. Рэд немного подбрасывает меньшего, тем самым закрутив и перевернув в воздухе, после жестко и чётко схватив за брюхо. Намерение красного нагревает воздух, когда они снижаются слишком быстро.  - Расслабься, - его ухмылка острая и издевательская, звук который он при этом издал был каким-то странным. Являясь смесью мурлыканья и свиста одновременно. Санс с ужасом оборачивается и видит, как уже под ним почти приблизилась поверхность, последнее что он успевает; это бросить на другого шокированный, широко распахнутый взгляд, в котором сияет лишь две небольших щелочки при этом наполненные; и яростью, и мольбой. Его глаза направлены точно на него и в них красноречиво читается: "Иди на хер, мудак".  В ушах звонко звенит, когда он жёстко ударяется о землю, в этот момент его позвоночник неестественно выгибается и в нём что-то щёлкает, синий давится собственным беззвучным, болезненным криком. Дракон, что вцепился в брюхо лишь придавал груз, почти оседлав. Меньший издаёт сдавленный хрипящий стон, когда пни и камни разбивались о чешую, проникали сквозь открытые многочисленные раны, ощущение было таким, как от тысячи мелких, острейших, раскалённых иголок, что безустанно резали и кололи; нещадно проникая глубже. Красный, который находился на нём не давал ему замедлиться и остановиться, лишь сильнее, и больше придавая скорости, дабы совсем вымотать зверя. Дабы убедиться в том, что сил на сопротивление у другого не останется. Он тащил его по земле, фактически находясь верхом. Глаза обидчика блестят от наслаждения, от азарта, от всего происходящего! Чувство доминантности, победы! Запах крови всё больше сводил с ума! Чего уж точно нельзя было сказать о другом. Его взгляд угасающий, на столько блеклый, что в глазницах почти уже и не увидеть такого прежнего яркого огня. Серый и мутный, он еле-еле пытается двигаться, дабы скинуть с себя зверя. Извиваясь и дёргаясь словно пойманный в уздечку змей. Однако, чужие когти на его шеи сжимали подобно тискам! Оставляли синяки и рубцы, перекрывали путь столь необходимому кислороду. Задыхаясь и давясь, он мог ощущать собственную пульсацию; учащённый пульс, что бился вокруг смертельного захвата. Пелена нарастала от края ближе к центру глаз. Новообретённые раны обжигали, однако это ощущение стихало, по мере того, как мрак подкрадывался ближе. Он пытается глотнуть воздух, но издаёт лишь булькающий звук; дьявол на нём, давит слишком сильно. Рот был наполнен полу-прозрачной слюней, что струйкой сочилась из широко раскрытой пасти. Его собственный хват слабел, дракон уже просто царапал чужие когтистые лапы, не в силах оказать больше сопротивления. Он пытался оторвать от себя эти ужасающе острые конечности. Но тонул лишь глубже с каждым мгновением, уходя дальше во мрак. Санс оставлял за собой глубоко вспаханную землю, что как оказалось тянулась на многие километры. Спустя пару минут такого издевательства, он чувствует, как сознание постепенно покидает его, он перестал что либо видеть и слышать, когда красный фактически протаранил им пару деревьев, которые имели особо крепкий ствол. Режущий писк, вот что было последнем , что он услышал. И ярко-красные глаза сверкающие от наслаждения, было всем тем, что ему удалось запечатлеть, прежде чем полностью обмякнуть, растворяясь в пучине. К сожалению или счастью он уже не чувствует как отрывается от земли, как вновь оказывается в полёте. И возможно хорошо, ведь после преодоления значительной высоты обидчик наконец выпускает его, позволяя тому жёстко удариться о землю. Застыть там навсегда и испустить свой дух. Это точно конец. После такого синий не станет сопротивляться. Рэд не должен был делать этого, последнее уж точно было лишним, но тот просто напросился, неоправданно обвиняя в том, что другой просто желал помочь! Хотел вновь почувствовать себя нужным, из-за чего был вынужден страдать, изнутри разрывая себя от гнева, когда другой отвернулся от него. Оказал сопротивление и неприязнь тому, чьи мотивы были чисты, и праведны. Ведь он искренне желал спасти другого, освободить от тиранов и проявить жалость, дабы в будущем суметь опекать его. Они должны защищать друг друга, оставшись едины в этом суровом мире. И отказ синего, глубоко задел чувства красного. И та боль, что все эти годы лишь сильнее гудела в изувеченном теле, затмевая ясность ума, очень долгое время изматывая рассудок! Истощая до того, что в нём не осталось ничего кроме злобы и обиды. Особенно хорошо подорвал эту тонкую грань сумасшествия; протест другого. Его ярая борьба по-настоящему разочаровала и без того шаткое самочувствие красного. Спустя столько лет наконец найти того, кого считал навсегда утерянной семьей, и получить от него пощёчину? Ну это ли не справедливо? Но так или иначе, теперь наблюдая за меньшим с высока, теперь когда ярое возбуждение тихнет, красный наконец понимает, как далеко зашёл, в один только миг его взгляд становится обеспокоенным и встревоженным. Он приземляется, чтобы проверить состояние меньшего, ведь тот не подавал признаков жизни. Рэд медленно и осторожно подходит к нему, часто принюхиваясь к бессознательному телу. - Хей, - он зовёт, но другой не окликается, - мелкий? - он даже глаз не открывает, - Хей! - тут и начинает нарастать уже его паника, - Д-дерьмо, - и доходит до него наконец понимание, - Очнись! - ему нужно было чтобы тот просто немного угомонился, но теперь дракон вообще не дышал! - Санс! - зов бесполезен, другой неподвижно лежит под ним. Массивные капли разбивались о его тело, дождь размывал новообразующие струйки крови, выступающие из открытых ран. В далеке громыхнул гром. - Нет, нет, нет, - красный повторял как мантру, - Чёрт нет! - рычание сорвалось. - К-как же так.. - Рэд так долго терпел его нескончаемые атаки, в ответ не нанося серьёзных ударов, не желая причинять слишком много вреда. Специально направляя огонь мимо, не борясь в полную силу, не используя магию в конце концов, и что? Теперь синий погибнет из-за какой-то глупости!? Вот так просто? - С-санс, давай же приятель, я-я знаю, ты будешь в п-порядке. - Рэд наклоняется немного ближе и застывает ненадолго, будто набираясь смелости. Красные огни глаз блуждают по бездыханному телу, печально всматриваясь в отсутствие мимики, в надежде заметить хоть какое-то изменение в ней. Теперь, ему начинает не хватать злобного взгляда, пусть дракон встанет! Пусть бьётся и ругается! Разрывает на клочки, вскрывает глотку, отрывает голову, ломает крылья, всё что угодно! Красный не станет сопротивляться. Всё лишь бы тот оказался жив...  Наконец дракон нерешительно упирается в грудную клетку меньшего, выдыхая горячий пар магии. От прикосновения внутри что-то колеблется, - Пожалуйста. - он лишь слегка трётся о него и прислушивается, - Пожалуйста, - хриплый, приглушённый голос почти хнычет, когда ему не удаётся чего либо почувствовать. - Умоляю, очнись, - неужели, он снова всё испортил? Его мимика искажается, оскал ярко сверкает в гримасе полной отвращения, надбровные дуги странно хмурятся. Он позволил умереть своему брату и так же самолично убил последнего, кого так желанно искал, столь долгое время. На столько долгое, что успел сойти с ума, - Давай же, - дракон зовёт, однако больше не было того, кто бы мог откликнуться. - Санси, - красный продолжает виновато тыкаться о грудную клетку, стараясь привести его в чувства однако, это не помогает. В какой-то момент клыкастая пасть надавливает сильнее упираясь в плотную, большие ноздри глубоко втягивают воздух вокруг, рецепторы щекочет знакомый аромат, внутри всё сжимается от сладостных прикосновений, которые впервые не причиняли боль, а несли что-то другое, что-то приятное и давно забытое, вновь будоража воспоминания. Собственная голова незаметно для него самого полностью опустилась на изувеченную грудь другого. Шрамы и открытые раны кровоточили, Рэд вонзался в плоть слишком сильно. Он виновато и скорбно стонет, аккуратно потираясь о грудную клетку, протяжённо произнося его имя на своём языке... Дракон плотно упирается в плечи глубоко вдыхая чужую остывающую магию, пытаясь почувствовать её пульсацию. В конце концов ему не остаётся ничего, кроме как лечь рядом и свернуться вокруг меньшего, заботливо накрывая крыльями и подтягивая хвост. - О-отдых, т-тебе п-пр-просто т-требуется о-отдых. - его голос странно дрожал, - Я знаю, м-мы просто с-слишком устали. Наша встреча началась неправильно, дай мне возможность исправить её. Всё будет х-хорошо. - скулёж чудовища прерывистый, почти бесшумный. Он заботливо продолжает окутывать меньшее тело, сохраняя его тепло и безопасность. - Вот так. Передохни немного, я могу позаботиться о тебе сейчас. - массивное туловище заворачивает того в кокон, вплотную прижимаясь к бессознательному обладателю изысканных изгибов, с излишней бережностью относясь к каждой его частичке, аккуратно подтягивая ближе. Из-за чего лужица тёплой крови образовывалась под ними больше, она стекала по камням, дождь тут же смывает кровавые разводы и уносит куда-то ниже, насквозь пропитывая ею землю. Кажется, будто это уже не нужно. Ничего из того что делал другой дракон уже не поможет. Зверь стонет, его гул глубокий, подобный трели. Ноты не становились выше или ниже, лишь иногда, вырывался хриплый вибрирующий рокот. Там, внутри он свернулся вокруг небольшого тельца, защищая от воющего ветра, бьющего ливня и впрочем всего... Его собственное тело изнывало от усталости и боя. Он ощущал всё; начиная от кончика хвоста и заканчивая режущей зубной болью. А теперь ещё мысли, которые не давали покоя. Бок дракона обильно кровоточил, простое дыхание давалось тяжело и болезненно. Оно хрипом вырывалось из больших ноздрей. Одно было утешение; другой дракон, что был меньшего его самого. К сожалению, не так он представлял себе будущее воссоединение с семьей. Столь наглого, неопытного и бестолкового существа ему ещё не доводилось встречать. Но в тот самый раз, как их глаза впервые встретились он мог покляться, что блеск этих белых самоцветов, подобные хрусталю были самым завораживающим, что ему когда либо пришлось видеть. Самый красивый, искренний... "Милый", что и вырвалось тогда с уст красного. Не думал он, что самолично погасит этот свет.  Дракон горевал, его голова склонилась и прижалась к груди другого. Он сопел почти всхлипывая, сожалея о содеянном. Красный томился собственной тоской, с жалостью наблюдая за тем, как маленькая душа тухнет на глазах. Синий не сопротивлялся мраку, что поглощал его. И внезапно Рэд обнаружил в себе дикую потребность в том, что хочет увидеть, как другой страдает. Страдает так, как страдал он, в ноющей нужде и желании. Он тяготел мыслями о том, почему другой так быстро сдался? Почему так легко позволяет мраку захватить его? Почему он не борется, как боролся с ним?! На кой чёрт тогда Рэд противится смерти, если другой так просто позволяет себе утонуть!? Преодолеть все трудности и боль просто закрыв глаза! Ярость и бешенство охватывали его от несправедливости. Почему синий не желает быть с ним рядом, как этого хотел сам красный? На столько, что заставил своё больное тело подчиниться и пройти весь этот путь! Просто чтобы теперь этот слабак так легко ушёл от него!  Прямо над ними гремит гром, что содрогал небеса, яркой вспышкой сверкают молнии, освещая пространство. Ветер, который усилился во много раз; гулко завевал в унисон с песенным печальным зовом. Красный дым густо распространялся изнутри, каждый раз когда дракон глубоко выдыхал согревая чужую охладевшую плоть. Проходит долгий миг разлуки, столь близкого и в то же время дальнего, прежде чем, чужая магия густо вырывается, будто последний испускаемый смертный вздох, за которым последовало давящее молчание. Синий дым распространяется, преобладая красный цвет. Там явно что-то происходит. Спустя некоторое время массивный дракон шевелится в гуще синей магии, немного ёрзая пока наконец не встаёт. Его тело чуть шатается в бок, дракон едва не падает однако, ему удаётся устоять. Поднимаясь он широко расправляет огромные крылья, острые гребни на позвоночнике ярко светятся игриво сверкая в тумане, хвост вытягивается во всю длину, элероны так же раскрываются. Можно было увидеть, как двигаются мускулы, когда рептилия настраивается и делает рывок, подлетая вверх. Мах могучих крыльев разгоняет магию вокруг, он молниеносно взлетает, покидая границу поверхности. Яркая вспышка молнии выдаёт очертания дракона, который уже подобрался к небесам. На месте где всего мгновение назад были два ужасающих чудовища остался глубокий отпечаток, что уже размывал сильнейший дождь, скрывая следы их недолгого пребывания... Дракон в считанные секунды преодолел большое расстояние. Вспышки молний освещали его силуэт всё дальше и реже, когда он терялся в облаках. Скорость существа была невообразимой, он не сбавлял темп, по всей видимости чувствуя большое количество адреналина, а вместе с ним ощущение страха и мрачного холода, что подбирался к нему всё ближе. Магия мощным потоком горячо разливалась по телу; подсвечивая суставы, изгибы, шрамы. Его глаза сияли ярко и бешено. Неизвестно как и почему, он всё ещё оставался жив, расходуя такое количество энергии при всём своём болезненном состоянии. Чудо или огромная сила воли? Быть может причина тому создание, которое он аккуратно держал в зубах? Челюсти были крепко сжаты на смешно маленьком теле, что неподвижно свисало с огромных клыков. Было бы так легко съесть его и проглотить даже не жуя. Однако, по какой-то причине дракон лишь аккуратно зажал его между переднем рядом острейших резцов, позволяя застрять ему в будто бы тисках. Так что конечности его свисали, но тело находилось во рту. При всём своём желании, если бы существо очнулось, то ни как бы не выбралось, находясь в своеобразной ловушке.  Рэд всё больше сбивался, когда очертания знакомой горы буквально плыли и растворялись в его глазах оставляя дракона в замешательстве. Ему приходилось издавать странный сдавленный рёв, когда он передвигался используя эхолокацию. Ориентируясь по отражению звука, запаха и приблизительной карте, которую он воссоздал в голове. Лишь примерно понимая где они могли бы находиться. Однако, тело его жёстко врезается в склоны, когда крылья перестают слушаться и боль в них не позволяет вновь расправить могучие лопасти, он скользит по мокрой поверхности скатываясь вниз... Дракон выставляет острые когти пытаясь за что-нибудь зацепиться, при этом находясь в полной темноте, не смотря даже на то, что глаза его широко раскрыты. Они продолжают грубо скатываться, камни и острые выступы упирались в чешую, некоторые её частички отрывались оголяя незащищённую плоть, в открытые раны попадала грязь, камни застревали и углубляли порезы. Красный цепляется за всё что могло бы остановить их падение, безразборно пытаясь ухватиться хоть за что-тот! Его пасть сдавливается чуть сильнее, дабы обеспечить существо максимальной безопасностью, даже если им придётся падать. Однако, его конечности наконец цепляются за небольшое углубление, которым была не глубокая впадина. Он позволяет себе так застыть опасно свисая с пропасти скалы. Грудь тяжело вздымалась, из ноздрей выходил горячий пар. Минуты казались вечностью, дыхание его было сбитым и судорожным, мышцы сильно напрягались, когда он пытался подтянуть собственное тело, но боль поразила его новой волной. В пепельном свете, подобно неяркому прожектору луна очертила силуэт, что был близок к падению... Дракон вновь пытается, но с таким же треском проваливается, когда ему катастрофически не хватает сил. Рычание почти стонущее, столь же хриплое и сдавленное, как его опасное положение. В нём слышится мольба и отчаяние. Этот гул распространится по скалистой местности и в какой-то момент дракон сильнее напрягает слух. Звук который он услышал в ответ был невероятно знакомым и близким, ему просто необходимо собрать последние силы, и чёрт подери подняться! Попытаться хотя бы потому, что он пообещал себе донести существо, которое находилось в его пасти до безопасного места. Он дал клятву что защитит его! Ведь если не он, то кто?  Как бы там не было, он не оставит обнажённого скелета на показ всему миру, пусть даже тот не дышел, пусть душа его уже не билась, но по крайней мере, умирать ему самому будет не так страшно, да? Только не в одиночестве... Не снова.  Дракон вновь пробудет, его нижние конечности подтягиваются и сильно упираются в скалу, пытаясь помочь телу подняться. Его когти цепляются дальше и крепче, когда мышцы напрягаются сквозь боль. Скользкая поверхность лишь усложняет задачу, будто бы издеваясь над ним. Он пару раз чуть не срывается, когда не находит за что можно было бы зацепиться. Его крылья слабо машут, он пытается помочь себе в этом хоть как-то. Они долгое время свисали с пропасти, это не могло не отнять сил. Лапа входит в небольшое углубление прочно фиксируя полу-подтянутое положение. Это был последний шанс, если сейчас он не поднимется, то уже не сможет. Тело гулко содрогается, а дыхание замирает, мышцы сильно напряжены лишь увеличивая желание сдаться. Собственная кровь стекает вниз, обильно разливаясь по скалам. Ну же! Он должен сделать это! Его стон протяжной, камни под ним двигаются и катятся, обрекая последнею попытку на неудачу.  - Гррх-грр-ррр, - он опасно скатывается следом, когда всякая сила покидает его. - Раргх! - громкий рёв сотрясает воздух, Рэд снова падает! Когти неуклюже ищут опору, когда пропасть вновь оказывается под ними. Они почти срываются! Лишь чудом зацепившейся коготь помогает избежать полного падения. Но на долго ли это? Его тело почти полностью свисает, удерживаемое с помощь одной лишь шаткой конструкции из камней, которое в любую секунду могло двинуться. Он замирает в позе широко расставленных передних лап, ведь нижние уже повисли с пропасти. Это конец, ему не подняться с такого положения...  Голос мрачен, почти скулящий. Он будто бы извиняется, чувствуя как резко расслабляются мышцы, ослабевая с каждой секундой. Было бы так просто опуститься и позволить себе упасть. Какой смысл продолжать изматывать себя даже сейчас? Зачем? Разве не он заслужил отдых? Он мог бы закрыть глаза, как это сделал другой. Просто утонуть в пучине, быть может там они смогут начать встречу сначала? Он бы извинился и представился должным образом. Возможно там, у них мог бы быть шанс. Они бы смогли подружиться, может быть даже выпить вместе.. Чёрт нет, брат будет точно им недоволен. Он так накосячил, сильно накосячил даже перед смертью. За все грехи ему одна дорога - ад. Он не спас семью, не уберёг даже от собственного гнева новоприобретённого друга, не помог никому, его жизнь была полна сплошных разочарований. Попытался спасти того глупого ребёнка и что получил? Нож в спину младшего брата, хах, даже не в себя. Везде где он был, приносил лишь сплошную боль... Мучительные мысли продолжали отбирать всякую надежду, они врезались в голову, где уже там цеплялись за самое больное. Дракон тяжело стонет, рокот слабый и тихий, глаза легко закрываются, веки кажутся слишком тяжёлыми, сопротивление бесполезно. Невольно и даже не заметно солёная красная жидкость скапливается в уголках глазниц. Обжигающая дорожка дрожит и угрожает обжечь скатываясь по уродливому лицу. От боли ли? Простят ли его небеса? Простит ли он себя сам?  Душа оглушающе делает первый стук. Внезапно, глаза его широко распахиваются. Что это? Второй стук. Он не понимает и прислушивается. Третий. Неужели? Четвертый. Он жив? А затем так медленно, но верно она продолжает тихонечко биться в небольшой грудной клетки. Рэд чувствовал как магия вновь разливается по чужому телу, так горячо оживляя обнажённого скелета, что находился в сжатой пасти. Его маленькое сердечко стучало так громко, словно оно было единственным кто сейчас поддерживал дракона. Желая, что бы тот его слышал. Дыхание монстра ровное и спокойное, очень тихое, но отчётливое. Красный чувствовал, как грудь другого вздымалась каждый раз, когда он наполнял несуществующие лёгкие кислородом. Будто просто безмятежно дремля на его языке и зубах, не страшась их размеров.  Воодушевлённый новыми силами, он вновь пытается подняться, слыша как громко бьётся маленькая душа, чувствуя горячую оживлённую магию, ощущая её такт. Так трудно, но верно дракон тянется верх, крепко цепляясь за все выступы и углубления, упираясь когтями и подталкивая себя крыльями, которые до этого лишь деревенели и тяжелели, безвозвратно тянули вниз. Теперь же, сил в нём как будто бы стало больше. Как будто бы ему самому была дарована вторая жизнь и даже успешный шанс на то, чтобы удачно её прожить. Теперь, он мог бы свернуть целый мир, вновь мстить всем и каждому, ещё более кровожадней! Но планы его были бы совсем иными, то ради какого он сейчас старался, был крохотный скелет в его пасти. Желая обеспечить монстра хотя-бы укрытием. Это был его последний шанс на искупление, дарованный с выше!  Глаза дракона сияли ярко и насыщенно, он вновь машет крыльями и ему удаётся немного приподнять себя, цепляясь выше, и крепче, помогая себе когтями, протягивая лапы вперёд, и вытягиваясь дальше, преодолевая расстояния, двигаясь от утёса. В ауре его магии чувствуется что-то дикое, что-то горячее и первобытное. Камни и булыжники скатываются под массивным телом, стремясь вернуть дракона обратно к обрыву, но тот цепко удерживается и приближается к более надёжной поверхности. Его бок сильно кровоточит из-за такой физической нагрузки, где мышцы буквально должны сокращаться и напрягаться, что ему категорически запрещено делать. Однако, он не может сдаться, ведь уже почти достиг цели. Нужно лишь немного времени! Ещё чуть-чуть! Он должен успеть... Дракон видит яркие ореолы, что сильно ослепляли, становясь всё ярче, из-за чего это болезненно сказывалось на зрении, ведь после почти кромешной тьмы, такой яркий свет будто бы выжигал сетчатку, словно ему было мало грёбанного отверстия в боку! Ещё одно движение! Он цепляется за выступ сверху, но камень катиться под давлением и скатывается, мокрая поверхность лишь облегчает ему путь! Дракон чувствует как начинает соскальзывать следом, вынужденный отцепиться от одной части и найти опору в другой, более надёжной. Наконец, его лапа появляется у цели, он тяжело подтягивается за ней, уже ничего не видя.  Поверхность под ними твёрдая и ровная, наконец можно передвигаться свободно, он шатается и ударяется о все возможные преграды, стены, образования; слух оглушает звонкий писк, он еле волочит лапы, то и дело постоянно прихрамывая на правую сторону. Его рана выглядит ещё более открытой, нет смысла больше прикрывать её, крылья безучастно волочатся за ним, как что-то абсолютно чужое. Огромное количество крови непрерывной струйкой так же тянется следом, а прямо за ним, уже наступая ему на пятки оставляет свои невидимые и холодные следы сама смерть. Всё его тело расслаблено, в любую секунду готовое намертво упасть прямо здесь, его конечности дрожали, когда он почти заваливался. Однако, Рэд продолжал крепко сжимать скелета в челюстях. Дракон трётся о стену идя вдоль по ней и попросту позволяя ей облегчить путь, ведь он не только облокотился, а полностью перевалил весь свой груз на шершавую поверхность, которая окружала его. Теперь от холодных и цепких рук ему никуда не деться, обмануть костлявую в этот раз не получится, уж слишком ей надоело гнаться за этим живучим и упрямым существом.  Странно, но существо стало забывать, какие ощущения приносят дождевые капли, так же как и греет солнце, как слышится ветер, какой голос у птиц? Такие вроде простые и очевидные вещи, но почему-то, чем дальше он уходил в глубь пещеры, тем больше отдалялись его воспоминания, и мысли. Кажется, у него был брат. И.. И... У него... Гм... Почему так трудно думать?..  Дракон замирает поглощённый мраком, он стоит лишь пару секунд, голова его кружится и красный позволяет себе скатиться по стене в образовавшуюся под ним густую, горячею лужицу крови, существо упирается в холодный, сырой камень, однако ничего не чувствует. Ноздри с сопением набирают воздух, наполняя лёгкие, его веки медленно закрываются. Тело полностью расслабляется и наконец падает без сил. Единственная неожиданная для него мысль, что тогда пришла ему в голову: "Был ли я искуплён?", значение которой он даже не помнил... Однако, перед тем как полностью утонуть, Рэд слабо улыбается проводя языком по чему-то тёплому и костлявому, что находилось в его рту. Всегда ли оно там было?..

***

После долгой, буйной ночи, что до самого утра сопровождалась грозой и ливнем наконец всё утихло. Первые лучи солнца пробивалась сквозь уходящие тучи, разбивая серость и мрак. Было очень влажно и сыро, на многих местах образовались лужи, которые теперь будут сохнуть на протяжении всего дня. В воздухе остался аромат озона, который лишь приятно дополнял картину раннего восхода; запахом свежести и обновления. Первые птицы запели оживляя природу, их многоголосый хор распространялся далеко и звонко, будто те вели своеобразную перекличку, дабы убедиться в том, что нет потерь. Облака разбивались и расчищали голубое небо, позволяя свету охватить больше пространства, дабы наконец прогнать тяжесть прошлой ночи. Росистая трава отражает падающие лучи, от чего зайчики бегали по всей местности, проникая даже в самые тёмные места, задорно и весело пробуждая мир вокруг. День обещает быть солнечным и радостным.  Мало кому удалось выспаться ужасной ночью. Ведь сейчас, в полной мере можно было рассмотреть все потери от неё. Разгромленная земля, разрушенные леса, выгоревшая трава, обрушенные дома. Все эти несчастья принесла одна только ночь. Настоящее побоище; что произошло с местом, которое было настоящим оазисом для местных?  Экипированные люди тяжело топтали эту землю, их оружия опасно сверкали, доспехи ярко блестели, все они брякали и звенели нарушая идиллию раненого утра, звуками которые сильно выбивалась из всего. Их разговоры жуткие и громкие, они ходили вокруг выгоревших и разрушенных зданий тщательно что-то разыскивая.  Стук копыт разносился от тяжело экипированных лошадей, чьи доспехи явно были сделаны лишь для блеска и устрашения. Они громко фыркали и ржали, их броня так же противно скрежетала, и отпугивала, как и сами их владельцы. Андайн с опаской смотрит на одну из таких, проходя мимо.  Наконец выражение её лица расслабляется, приобретая печальные ноты, когда она видит монстра, чей силуэт был непривычно скрючен. Скелет сидит в неестественном для него положении; его плечи поджаты, позвоночник согнулся в s-образной форме, впервые можно заметить как капельки блестящего пота стекают по черепушке. Он отрешённо смотрит в ком грязи под ногами.  - Папайрус, - девушка шепчет приближаясь ближе. Она подсаживается рядом и почти невесомо кладёт руку на костлявое плечо. Не имея больше ни наглости, ни желания говорить что либо ещё. Её взгляд падает на то место, куда стеклянно глядел монстр.  На самом деле, она могла бы подбодрить его, просто сказав несколько простых слов. Но девушка не могла соврать, ведь как бы погано не было признавать; она сама была уверена в том, что Санс мёртв. Альфис сказала ей, что скелет мог попросту обратиться в прах после такого выброса энергии. Магия его была велика, но лишь по сравнению с остальной частью населения. В хорошем случае, от белоглазого могла остаться лишь пустышка, тело которые не имело бы не разума, не воспоминаний. Кома - проще говоря. Худшим же исходом был дракон. Чья сила превосходила во много и много раз. И к сожалению, после долгих поисков они не нашли тело бедного скелета... Обугленные доски хрустели и ломались под стуком тяжёлых ног. Нахождение людей здесь не было частью милосердия, они тут ради своей выгоды. Или скорее работы, за которую официально взялся Грэгон Дарк. Страшный человек, что возглавлял это страшное войско и безумное дело. Он объявил охоту на драконов.  К сожалению, эти люди не искали под толщей завалин хрупкого тела скелета, а что-то совершено другое. Грэгон не посвятил монстров в это дело, считая их слишком слабыми и беспомощными. Те, больше не имели той величественной магии, о которой он знал не понаслышке, у них не было оружий, да что уж говорить, теперь, у них не было даже дома. И присутствие их было бы бесполезным и раздражающим. Тем более, когда один из них сорвал его план и освободил зверя. Отныне, монстрам было запрещено появляться на охотничий территории. Ведь теперь, эта земля принадлежала Грэгону до тех пор, пока драконьи головы не будут свергнуты его мечом... В противном случае, их будут убивать, расценивая как союзников со стороны врага, ведь поступок Папайруса был.. Поистине предательским.  Однако, он сделал исключение позволив увязаться за ним нескольким жителям разрушенной деревни, просто чтобы у тех была возможность найти одного из своих. Но тело до сих пор не найдено, а данное для них время почти истекло. А значит, их нахождения здесь вскоре будет считаться незаконным проникновением... - Нам нужно идти, Папс, - девушка наконец говорит после долгих минут молчания, -  Здесь не безопасно оставаться. - её ладонь сжимается чуть сильнее на плечах монстра, но тот не реагирует, - Эти люди настроены серьёзно. Сделка была заключена, ты ведь знаешь, - она легонько встряхивает. Если их не убьёт этот человек, то это сделают драконы. Что из этого было худшим?  - ОН ЖИВ, Я ЗНАЮ ЖИВ! НАМ НУЖНО ЕЩЁ НЕМНОГО ВРЕМЕНИ, - его руки заметно подрагивают, - МОЕМУ БРАТУ ТРЕБУЕТСЯ ПОМОЩЬ! АНДАЙН, ПОЖАЛУЙСТА! - тут девушка меняется в лице.   - Папайрус, - её голос серьёзен, - он мёртв. - её тон вкрадчив и низок. Она не хотела говорить этого, не хотела, но сейчас всё слишком напряжённо. Эти страшные люди и ужасные драконы, потеря дома, а ведь осталось много раненых и детей, которых нужно защитить, накормить, приютить, вылечить, а тут ещё смерть Санса, оставаться хоть в каком-то хорошем расположении духа, при всём этом раскладе невозможно! Тут у любого крышу сорвет. В один день, они потеряли всё. Нужно заботиться о тех, кому ещё по настоящему можно помочь. Они пытались найти его брата, но его нет. Он пожертвовал собой и они очень благодарны ему, но им нельзя больше терять времени. Монстры просто не могут себе этого позволить. Слишком много груза свалилась на их плечи. - Эти люди убьют и тебя! Думаешь, он хотел бы этого? - после этих слов лицо скелета странно искажается. - Прости.. - наконец её тон чуть смягчается, когда девушка замечает это, понимая излишнею грубость. Она не должна была так говорить, не должна...  - АНДАЙН, ПОСЛУШАЙ, МОЙ БРАТ ЖИВ! Я ЧУВСТВУЮ ЭТО! - монстр резко вскакивает, его взгляд наполнен мольбой, а голос дрожью, - ПОЖАЛУЙСТА, Я СМОГУ ДОГОВОРИТЬСЯ, ПОЗВОЛЬ ЖЕ.. -  - Заткнитесь, - другой голос пронзает воздух, перебивая скелета, - вы не помогаете. - один из людей в экипировке говорит, уставший от утомительных разговоров, - тупые монстры, - последнее он громко шепчет, как будто желая, что б его услышали, при этом демонстративно разворачивая коня в противоположную от них сторону. Поводья неприятно зазвенели.  - Эй! - русалка подрывается с места и подходит к человеку, что сидел верхом, его лошадь странно покосилась на красно-волосую, - Не смей так говорить! - кобыла ржёт и пинает воздух ногами, пронзая лишь в небольшом расстоянии от лица. Девушка замолкает от неожиданности и лёгкого испуга. Её выражение искажается гримасой отвращения, грязно-жёлтые зубы сверкают, когда губы приподнимаются в оскале.  - АНДАЙН, - виновато шепчет скелет и протягивают руку немного сжав чужой локоть, прежде чем та успевает натворить бед. - НЕ НУЖНО, - его глаза пронзительно смотрят наполненные печалью. Та грустно глядит в ответ, уголки губ падают, а брови перестают хмуриться. Однако, её плечи всё ещё напряжены.  Несколько монстров собрались вокруг назначенного места. Они настороженно глядят на возникшею потасовку. Этим людям ничего не стоит чтобы начать драку. Чтобы объявить войну в конце концов... - НЕ ДЕЛАЙ ЭТОГО, - молвит Папс чтобы успокоить девушку. Человек презренно глядит боковым зрением, его издевательская ухмылка видна даже сквозь закрытый шлем. Андайн вновь оскаливается на него. Тут уже подходят оставшиеся монстры, которые уже не стали наблюдать со стороны. Эту рыбу нужно успокоить, иначе несдобровать всем.  - Андайн, - обращается одна из них, - спокойней, ты ведь не хочешь чтобы Азгор разбирался с этим. - незаметно шепчет паучиха подойдя ближе.  - Как он мог отдать наш дом этим подонкам!? - она пытается контролировать себя, но всё равно говорит довольно громко, возможно даже не осознавая этого. - Мы не можем просто рассчитывать на их благосклонность! Где гарантия того, что они не останутся здесь после?! - она говорила, хоть и понимала, что без этих людей им самим драконов не победить. У них нет ничего для этого. Если бы не Санс, у них не было бы и малейшего шанса против чудовищ ещё прошлой ночью. Если бы не он, то от целого поселения монстров не осталось бы и следа. Ведь даже от развалин остался один лишь пепел, так же, как от них остался бы только прах. И теперь... Она смотрит на Папайруса, который до сих пор крепко сжимал её локоть. В его глазах ярко блестят слезинки. Похоже, она поняла что безопасность этого скелета возлегла теперь на её плечи. Санс как будто бы бесславно и даже без своего присутствия доверил ей своего брата. Андайн просто чувствует это.  - Уходим. - она командует и Папс выглядит растерянным. У них нет другого выбора. Эти люди не те, с кем можно вести мирные беседы. Высокий скелет ничего не говорит, его хватка слабеет, он удерживает её всего секунды до тех пор, пока сил в руках совсем не остаётся и они бесполезно сползают тяжело повиснув. И тут, будто в этот же момент на него свалился груз всей гравитации. Раздавливая и плюща печального монстра. Желая прижать к земле, да так, чтобы встать обратно не было сил. Ноги стали точно ватными, не способные удержать нахлынувший поток горя, тело бросило в дрожь, а глаза заслезились и защипали, будто от сильнейшей вспышки света. Горло неприятно сжимало от вставшего внутри кома, губы предательски затряслись. Сплошным потоком мысли набросились на него. Съедая и разрушая монстры изнутри. Отбившегося от мира, одинокого и слабого, воспоминания подобные волкам, всей кучей атаковали тощего скелета. Что теперь будет дальше?  По крайне мере, он слышал, что брат звал его. Может ему казалось, но он мог покляться, что слышал родной голос! Этой ночью в гуле ветра, в громыхании гроз и сверкании молний он услышал его зов. Так чётко, будто тот шептал ему на ухо. Только ему. Будто бы, желая что бы тот нашёл его. И он найдёт, чего бы это не стоило. Ни один дракон, человек или монстр не помешает ему!