Обретённый в пустых землях

Маленькая душа бешено билась находясь в грудной клетке, она глухо стукалась о рёбра, её ритм был настолько высок, что отдавался пульсацией в висках. Настолько, что раздражающий звон пронзил слуховой проход скелета. Он собирался яростно бороться и сопротивляться! Вновь освирепеть в обличии зверя! Если бы не одно но... Скелет готов проснуться на удивление легко; тело не болит, конечности не сковывает судорогой, он даже не потел, измываясь то ли от холода, то ли от жара. Сны не кажутся такими страшными, как это часто бывало. Горло не сжимается от удушающей жажды, разум приятно пуст и лёгок, он максимально отстранён. Отстранён в хорошем смысле слова. Неужели, это одна из тех редких ночей, в которой Санс не страдает от кошмаров и странной необъяснимой боли в области груди? Такой что сжимала и сковывала, заставляя напрягаться и съёживаться. Да так, что каждый вздох давался с большим трудом. В коем-то веки его тело наконец полностью расслаблено, не готово сорваться с места в случае необходимости. Ведь как бы там не было, он всегда оставался на стороже на случай, если вдруг их страшный секрет раскроется. Он никогда не был по-настоящему спокоен, лишь делая вид ленивого и беззаботного монстра. Тот ужасный период войны не мог не сказаться как на моральной, так и на физической составляющей этого скелета. Из-за чего сон его был беспокойным и чутким, а потому весь день он ходил уставший и вялый, имея бесстрашие вздремнуть лишь при дневном свете, совсем не надолго, и не глубоко. У него всегда были проблемы с этим. Казалось, что это уже в порядке вещей, как будто бы так и должно быть. Ничего если он опять проснётся в поте лица, это норма. А потому предавать этому недугу какой-то больший смысл, чем просто "кошмар" не стоит. Санс медленно выходит из сна, что так пленил и как-то странно умиротворял, из-за чего покидать его границы не хотелось. Сновидения были непонятными и сумбурными, но они не пугали, а лишь наоборот привлекали своей таинственностью. Загадочность происходящего вводила в кураж, он мог узнать некоторые из мест, что когда-то посетил, мог вспомнить отдельных личностей, коих когда-то видел, и даже мог помнить некоторые звуки. Из-за чего расстраивался больше, когда что-то вне собиралось вырвать его наружу. Первые ощущения были странными и непривычными. Лучи солнца не били в лицо, как оно всегда бывало, наоборот сквозь закрытые веки всё так же пробивалась тьма. Одеяло не сползло на пол, как это зачастую случалось, ведь, судя по тёплой ткани, он был завёрнут даже туже обычного. Однако, кажется, его голова упала с матраса, ведь шея затекла, а позвонки на ней болели, нарастающее напряжение подводило его к пробуждению. Но даже она не могла перебить восторга от того, что ему наконец-то удалось выспаться. Скелет неохотно двигается, уж слишком удобно он устроился, но боль требовала поменять положение. Он тянет конечности, его косточки сладко похрустывают от растяжки. Он сгибается и извивается по настоящему наслаждаясь, почти мурлыча от удовольствия. Суставы приятно затрещали от манипуляций. Но опять же, почему так темно? Он проспал весь день? Санс не мог думать, сейчас время суток было последним из того, о чём ему стоило бы побеспокоиться. В данный момент он нежился, мозг только-только начинает просыпаться. И вот собираясь взять стакан воды, что всегда стоял недалеко от матраса; скелет протягивает руку и тянется вслед за ней, дабы наконец поменять позу и утолить мнимую жажду. Просто по привычке. Но что-то не даёт ему двинуться. Он пробует ещё, но ничего не меняется, монстр остаётся всё в той же позе. Что за чёрт? Санс недовольно бурчит, неохотно готовясь открыть глаза, но до мозга успевает дойти информация быстрее, чем поступает сигнал. Он был скован! И тут глазницы распахиваются, он машинально вскакивает, но без успешно; ему удаётся лишь причинить себе боль от столь резкой нагрузки, тело долгое время прибывало без движения. Тут и начинает душа его бешено колотиться, готовая выпрыгнуть из груди. К этот самому моменту он уже полностью очнулся. Этот случай и являлся тем самым "но". Скелет чувствует как магия приливает к душе, как разливается по телу, как вновь охватывает разум. Звериный страх овладел им, взгляд его устремился на чужую зубастую пасть, в которой он оказался по воле судьбы. Клыки тесно сжались на обнажённом теле, мёртвая хватка окружила подобно тискам. Огромные, острые резцы были готовы в любой миг пронзить и раскусить его так легко... Просто сломать пополам как ничто. И вот, что тёплое окутало его; не мягкое, махровое одеяло, как он мог подумать, а грубый, шершавый змеиный язык! Завернулся вокруг меньшего тела, окутывая будто сладкий леденец. Столь вкусный и аппетитный, что хотелось оставить на недолгий миг, чтобы ещё долго ощущать его привкус своими рецепторами. Раздвоенный красный отросток полностью поглощал его и Санс мог ощущать в каких местах он прилегал особо тесно... Так же хорошо он ощущал как чужой рот был переполнен слюнями, те струйкой сочились по морде чудовища и собирались прямо под рылом. Скелет ощущал эту склизкую, вязкую субстанцию вокруг. Она была практически клейкой и пенистой, обильно обволакивала его, ну что ж, по крайней мере, этому существу будет проще его проглотить, хотя не то чтобы это было так уж сложно на самом деле... Санс внутренне вздрогнул от понимания. Выражение его лица было полно отвращения и страха, он метался от одной мысли к другой, то и дело хмурясь пытаясь вспомнить как попал сюда, что случилось, и как теперь ему выбраться. Глазницы пусты, зубы до боли сжаты, тело напряжено, разум на грани срыва. Он находился в челюстях другого! На клыках! В пасти! Его позвоночник болел, шея ныла, конечности забились от неудобного положения в котором он пребывал. Как ему освободится!? Чем больше он думал, тем ближе подбирался к саморазрушению. Этот контакт был такой явственный, очень естественный, очень "телесный"... Столь опасный, но в то же время какой-то по странному приятный. Маленькое сердечко вьётся, как птица в клетке. Голова кружилась, а тошнота подступала к горлу, виски пульсировали, уши забились звоном, он слышал лишь собственное дыхание. Тело внезапно обмякло, но вскоре вновь приобрело силы. Адреналин опьянял его и давал чувство бесстрашия. Он машинально подтянулся и зацепился за ряд верхних острых клыков. Невольно действуя под чувством страха и каким-то диким, первобытным желанием жить, он делает рывок вперёд, и подтягивается, всё так же удерживаясь за золотой зуб, раскачивая собственно тело, пытается отпинать от себя язык, который поддался на удивление легко. Благодаря смазке, которой так обильно наградил его другой. С третий попытки ему удаётся выскользнуть из пасти! И тут же не оборачиваясь он бежит, бежит безразборно и быстро. Хлюпая и оставляя мокрые следы, его тело обнажено, но это не то, что его волновало. Дракон в любую секунду мог подняться и последовать за сбегающей добычей! Он спотыкается и падает, всё его тело скользкое и мокрое, но он поднимается, и вновь бежит в сторону света. Его дыхание неспокойное, судорожное, горло пересушило от того, как часто и глубоко ему приходилось глотать воздух. Он сбежит сейчас или не сможет никогда! Кости его гремели! Стук распространялся ударясь о стены пещеры, громкое эхо подобное звонкой сирене! Оно уходило глубже возвращаясь и будто намериваясь разбудить чудовище! Однако, звуков погони не было, но Санс был слишком взбудоражен чтобы обращать на это внимания. Ему казалось, что его преследуют! Румянец пылал густо и ярко, глаза светились бешено, облачко горячего пара вырывалось когда скелет приближался к выходу из пещеры! Он сможет, сможет! Уже почти, его ноги касаются камня не в том месте и он скользит слишком легко. Глаза инстинктивно опускаются вниз и он видит, как кровь тянется за ним... Нет... Движения наконец стихает и монстр замирает, тяжело пытаясь отдышаться; он смотрит, и видит, что почти весь покрыт кровью. Но её через чур много, он смотрит себе под ноги и замечает, как те полностью покрыты красной жидкостью. Она тянулась за ним и скелет оборачивается ведя по ней взглядом, лицезрея как сгустки тянулись не от него, а от куда-то глубже, покрывая камни некой дорожкой. Санс стоит в замешательстве наблюдая за тем, как кровь сохнет на его конечностях. Плевать! Он не собирается останавливаться, а уж тем более возвращаться и проверять самочувствие другого. Низкорослый вновь направляется к выходу в этот раз прислушиваясь и делая аккуратные, поступательные шаги. Наконец ветер резко бьёт ему в лицо. Так сильно и неожиданно, что на миг он задыхается. Холодный поток тут же охватывает тело моментально остужая кости. Он инстинктивно обнимает себя, чуть горбясь от студёного вихря, однако это не останавливает его и он продолжает идти. Но почему здесь так чертовски холодно?! Ещё немного и так до снега не далеко! Через миг взору представляется полная картина и он с ужасом понимает... Они находились высоко-высоко над землёй, да так что туман скопился вокруг них. Хотя, туман ли? Скорее облака настолько плотные, что сквозь них ничего не видно. Густая завеса, через которую не разглядеть землю, он мог лишь представить, насколько высоко они забрались. От одной только мысли голова закружилась. Монстр пытается осмотреться, но вокруг слишком темно, да так что не видно где начинался склон. Дальше ему фактически следует пробираться на ощупь, если он всё ещё желает сбежать оставшись при этом в живых. Слишком всё серо, насыщенно и холодно! Покрывавшая его слюна сделала лишь хуже, заставив скелета дрожать от пробирающего мороза. Монстр продвигается вперёд и внезапно лицо его искажается от дурной мысли: "может вернуться?". Но он отбрасывает и засовывает эту глупость как можно дальше и глубже! Уж лучше он замёрзнет или сорвётся, чем возвратится обратно к чудовищу. Однако, чем дольше он стоял в стуже, тем навязчивей становилась идея... Скелет шагал в пустоту, щурясь от порывистого ветра, его челюсть стучала, от того на сколько сильно понизилась температура тела. Он вжал голову в плечи, а руки притянул плотнее, пытаясь хоть как-то сохранить тепло. Но безуспешно. Холод полностью обволакивал его, проникая и обжигая всюду! Он шёл шатаясь с одной ноги на другую чувствуя боль в ступнях и то, как они леденели от соприкосновений с каменной поверхностью. Уж очень это жгло! Идя в полубреду не разбирая окрестности, не видя местности и уже даже не ощущая, как что-то начинает скатываться под ним. Тут пронзительный крик пронзает верхушку гор, когда скелет катится по склону. Жёсткая поверхность царапала бёдра, локти, колени, в особенности ладони когда тот пытался ухватиться за что-нибудь, что могло бы остановить дальнейшее падение. Ему везёт и он быстро хватается за выступ, подтягивая себя и намереваясь забраться вновь. Но тело коченеет и слабеет от холода и боли. Он съёживается и шипит сквозь зубы. Небольшие капельки крови сочатся из ран. Вот так повиснув с пропасти Санс сожалеет, что не прислушался к внутреннему голосу и не вернулся. Но он был в панике и в ужасе от того, что очнулся в пасти дракона, после всего того, что тот натворил, после того, как сжёг деревню, как чуть не уничтожил его семью, ребёнка и в конце концов самого Санса. Он хорошо помнил, как тот тащил его по земле, как врезался в горло, как рвал плоть. Помнил тот бешеный насыщенный взгляд. А затем непроглядный мрак. Воспоминания невольно заставили его обернуть свободную ладонь вокруг тонких шейных позвонков. В то время как другой он всё ещё удерживался за выступ. У него не было времени думать, он не желал находиться на одной территории с этим чудовищем, но и отступать было не куда. По крайней мере дракон был ранен и он всё ещё не погнался за ним. Быть может он уже мёртв! Скелету нужно было обдумать всё до того, как он намеревался сигануть в пропасть. Что оказалось, на самом деле не так уж и просто. Монстр судорожно выдыхает пар, что густо вырывается синей магией. Как же он перевоплотился в рептилию? Что тогда сделал? Как ему вновь призвать столько магии? Холод мешал думать. Каким образом сумел обрести другую форму? Он прикрывает глаза, пытаясь сосредоточиться. Быть может эмоциональный всплеск? Ведь тогда он намеревался защитить брата. Или оно как-то связано с тем, что весь день Санс сдерживал ману? Это имеет какой-то накопительный эффект? У этого есть ограничения? Неважно, ему нужно решать и решать быстро. Пока он не потерял сознание от холода или не сорвался. Дыхание замедляется, пальцы ног и рук коченеют, суставы светятся менее насыщенно. Нужно пробовать. Белые зрачки глаз тухнут и заменяются яркой голубизной в левой глазнице. Она сверкает и блестит. Магия сочится, но как-то по другому. Вместо того чтобы воспарять верх она тяжело опускается вниз. - Какого чёрта?! - скелет пугается. Никогда раньше магия не подводила его! Почему сейчас это происходит?! Высота? Давление? Скелет недовольно хмурится, но решает довериться. Другого выбора у него просто не было. Фаланги указательного и большого пальца соприкасаются и трутся, издавая характерный "ЩЁЛК"... "ЩЁЛК".. "ЩЁЛК", "ЩЁЛК". Монстр лихорадочно повторяет пытаясь задействовать силу. - Ургх! - болезненное шипение внезапно вырывается. Глазницу в миг будто окутывает огнём! Пламе словно выжигало и распространялось изнутри черепушки! Скелет скрючивается и хватается за болезненное место. - Угхм! - ворчание большее схожее со скулежом заставляет его открыть рот, он быстро набирает холодный воздух, дыша часто и судорожно. Это было терпимо, но внезапность происходящего сыграла свою роль. Никогда раньше не испытывая подобного, застав беднягу врасплох! Время кажется тянулось вечно, но боль прошла так же резко как и появилась. Магия перестаёт сочится вновь заменясь привычными белыми зрачками. - Ч-что это было?! - нервно хрипит он. Ветер со свистом проносится вокруг голого монстра, заставляя того скрючится сильнее. Вихрь был настолько ледяным, что практически ошпаривал его! Сейчас у него не было ни подходящих условий, ни времени чтобы разобраться с этим. Санс смотрит вниз не видя ничего под собой. Судорожно выдыхая он заставляет себя подняться. Конечности тяжело двигаются, ему удаётся подтянуть их. Ох, чёрт, казалось, что он скатился куда ниже, но как оказалось скелету ещё очень повезло, ведь он мог легко вскарабкаться используя камни, наклон не был большим, у него есть все шансы! Скелет полз на четвереньках сжимаясь и дрожа от холода, действительно, ещё немного и выпадет снег! Ветер и близко не был таким, как снизу. Более свирепый, мрачный, жёсткий. Какой-то безжизненный что ли. Санс цеплялся за выступы чтобы продвинуться дальше, что ему удавалось на удивление легко. Похоже, не всё было против него. Миг спустя низкорослый вновь оказывается на своих двоих, возвышаясь над тем местом, от куда мог бы уже не вернуться, упади он всего на несколько метров дальше. Белоглазый шатко отходит от опасного места, его душа перестаёт колотиться так сильно, постепенно успокаиваясь и возвращаясь в стабильный вид. Не было никакого желания рисковать просто так, когда у него были шансы на то, чтобы выбраться отсюда живым. Если другой дракон, конечно, мёртв. Санс вспомнил его ранение в боку и огромное количество крови, что тянулось в пещеру. Это точно связано! Он вновь съёжился когда вихрь ударил по нему с такой силой, что на месте было не устоять. Скелет шатается, его тянет обратно к склону! Машинально монстр склоняется к земле тяжело продвигаясь сквозь бурю. Он вынужденно прикрывает глазницы когда песок, грязь и мелкие камни намереваются его ослепить. Шаг твёрдый и уверенный. Он не знал как отсюда выбраться, но точно помнил как вернуться обратно к пещере. Что ему и пришлось сделать. Несколько минут спустя Санс вновь стоял у её входа. Она оказалась немного меньше, чем он себе запомнил. Казалось, что вход был огромен, но на самом деле это было довольно узкое и тесное пространство. Монстр входит ровно на столько, чтобы ветер наконец перестал хлестать по обнажённым костям. И о звёзды, какое же облегчение! Скелет настороженно прислушивается, напрягаясь от каждого шороха внутри. Как гончая, готовая сорваться, если вдруг почует неладное. Возможно даже без раздумий сиганёт с обрыва, если потребуется. Единственная мысль, что его удерживала, это смерть дракона. Честно, Санс будет готов добить чудовище, если вдруг тот окажется в смутном сознании. Уж лучше он, чем его. Монстр наклоняется и берёт особо острый камень, ладошки сжимаются вокруг произвольного орудия, фаланги пальцев крепко цепляются за шероховатую поверхность. Он не замечает того, как сильно тряслись его руки. Шаги медленные, вкрадчивые, по-своему грациозные. Будто кошка вышедшая на охоту. Готовая вот-вот наброситься на свою добычу. Идея быть может не идеальная, но деваться некуда. Позади горный склон, а за ним обрыв, по сторонам ветер и нулевая видимость, в округе ничего живого. Впереди быть может мёртвый дракон, которого добить было бы легче. После воспользоваться его телом чтобы согреться. Да, тепло. Единственное чего на данный момент хотел крадущийся монстр. Он продолжает идти. Медленно и тихо приближаясь из-за спины. Дракон ведь не последовал за ним, а значит мог быть уже не в себе. А значит не мог защититься. Санс сухо сглатывает, это оказалось громко. Взгляд щурится, камень остриём поднимается вверх и зависает, когда на горизонте появляется неподвижное тело. Глаза сверкают во тьме, лишь приглушённый красный свет исходит от чудовища. На столько тусклый, что почти не заметный. Тупые зубы обнажаются в зверином оскале. Огромное существо не подаёт признаков жизни. Санс невольно принюхивается. Он не замечал за собой этой привычки раньше. Возможно, столь стрессовая ситуация повлияла на его восприятие. Воздух наполнен металлическим запахом крови на столько едким, что оставлял послевкусие на языке. А так же, что-то ещё, совершенно новый аромат, которого прежде скелет предпочитал не замечать. Это пахло чем-то ягодно-горьким, древесным и в то же время остро-пряным. Как будто бы корица? Чёткий дух мускуса дурманил. Монстр принюхивается сильнее, ощущая что-то столь неприятное, что притягивало своей необычностью. Настолько плохо, что хорошо! Будто бы желая распробовать по лучше, почувствовать и понять этот звук Санс глубже вдыхает. Оно обильно заполняло его, чуть опьяняя и будоража. Проникая в каждую его частичку. Он пах дымом, совсем не много, но ощутимо теперь, когда оно буквально насыщало его. Запах распространялся и вытеснял каждую его мысль. Будто зачарованный он подходит ближе, боясь упустить глоток этого воздуха. Хватка на камне слабеет, но мышечная память заставляет её замереть. Санс увлекается и не замечает, как уже подкрался слишком близко. Он может видеть как тело другого чуть вздымается, когда чудовище наполняет грудь воздухом. Так медленно и тяжело, нарочно задерживая его внутри. Скелет крадётся в унисон дыхания дракона, находясь в трёх длинных шагах от него. Меньший двигается мягко и бесшумно. Никогда он не забудет этого сдержанного звериного дыхания, этого отвратительного запаха. Этих огромных ужасающих размеров. Этот глубокий цвет. Эта горячая магия. Мощная аура. Взгляд скользит по мускульному телу. Он позволяет себе остановиться и замереть опуская зрачки на зияющею дыру в боку чудовища. Теперь когда он мог рассмотреть это получше, лицо невольно искажается в гримасе ужаса. Рана выглядела болезненно; из неё непрерывно сочились струйки густой крови, во многих местах она уже свернулась и запеклась, из-за чего каждое его движение по новой раскрывало рубцы. Уродливые язвы воспалились и опухли, из них сочилось что-то вязкое и жёлтое. Отдельные кусочки небольших камней и комков грязи застряли в оголённом мясе, явно причиняя боль и раздражение. Санс отступил и скривился, почувствовав как сильно защипал его собственный бок. Однако, в отличии от другого, это было лишь у него в голове. Существо чья плоть непрерывно пульсировала из-за чего создавалось впечатление, что вот-вот из неё полезут черви или ещё что по гаже! Возможно она была инфицирована и судя по тому, что это не становилось лучше и этому явно не было оказано какого либо лечения, вполне возможно, что дракон умрёт от заражения. Санс чуть вытягивает шею и сквозь отвращение заглядывает внутрь. Прямо там, проникнув очень глубоко плавил плоть металлический снаряд. Всё вокруг него шкворчало, как на масле, кровь булькала, будто над огнём точно закипая, а плоть растворялась, словно от кислоты, неидеальной формой шар бесщадно спускался. Не на миг не останавливаясь продолжая свой болезненный путь к душе чудовища. На это невозможно было смотреть безразлично. Невольно скелет чуть скрючивается и закрывается, будто боясь того, что это было заразно. Это настолько мерзко, что оторвать глаз было невозможно. Он буквально заставил себя это сделать, отворачиваясь и закрывая глаза. И всё равно его преследовала эта ужасная, окровавленная, пульсирующая, сочащаяся картина. Он так и видел как язвы лопались, как гной их стекал обратно в открытую рану, как скапливался прямо внутри. Мурашки табуном покрывают его тело от чего скелет вздрагивает. Руки слабеют от всей этой жути. Пальцы крепче цепляются за камень, когда тот выскальзывает. Монстр прижал его к груди и сделал шаг чуть дальше, стараясь больше не видеть той части тела. Теперь взгляд белоглазого не был так жесток, а скорее даже наоборот... "Неважно!" он внутренне говорит сам себе, не желая испытывать сочувствие к этой твари. Но что-то внутри всё равно ёкнуло, от чего ему стало тошно. Тошно от самого себя! Нельзя сострадать этому дикарю! Ведь тот не чувствовал ни капли жалости, когда бездушно сжигал деревню намереваясь убить всех заселивших её жителей! Это существо абсолютно не заслуживало сочувствия. Отнюдь, совсем! Но блядь, от чего же тогда так изнывалась душа?! Могли он доверять сам себе? После того, как другой буквально "делился" с ним своими мыслями? Своей болью? Своим желанием... Санс обходит громоздкое тело, чуть вытягиваясь что б осторожно заглянуть в лицо дракона. И этот взор... Монстр отступает и запинается о собственные же ноги, чуть ли не падая назад! Чудовище пронзило его одним только взглядом. Красные огни заострились на нём, испытывая то ли угрозу, то ли желание. Столь по-человечески проникающий такой, от которого мурашки побежали по спине... От которого стало не по себе. Чёрт, Санс был готов увидеть его лежащим и давно уже мёртвым, но в ответ на него смотрели осознанно, без капли пелены или смятения. Скелет вновь шатается назад, его конечности слабеют и дикий жар пронзает каждую его частичку. Ноги стали точно ватные, они не удержали и меньший падает со стуком приземляясь на задницу. Значит, дракон в любой момент мог просто съесть его? Вот так легко? Щёлкнуть зубами не составило бы труда. Он был в сознании всё это время? И позволил ему сбежать? Хватка на камне крепчает. Он вновь поднимает его над головой, осторожно вставая с места. Обе его руки удерживали оружие, казалось бы просто чёртов камень. Но сейчас это превратилось в настоящее смертоносное орудие! Грань что пронзит и добьёт эту тварь! Она не могла дать отпор, полностью слабая и истощённая, абсолютно уязвимая теперь! Скелет осторожно приближается к чудовищу. Он не замечает как тряслись его руки. Шаги медленные и вкрадчивые, Санс останавливается и замирает, присматриваясь и прислушиваясь к движениям зверя. Он видел его приближение, но ничего не мог сделать. Монстр высоко над головой поднял острый край, намереваясь пронзить его череп. Кроваво-красный глаза томно смотрели на него, даже с какой-то долей иронии и усталости. Веки были полу-прикрыты, его дыхание ровное и спокойное, столь горячее что и не скажешь, что оно принадлежало полу-мёртвому. Дракон с тоской смотрит на действия того, кто собирался лишить его жизни. Быть может он хотел избавить его от страданий? Добить и так уже полуживое существо, оказав сочувствие и показав немереную силу. Это разумно и гуманно на самом деле. Ведь он и так уже слишком намучался. Прийти в упокой и вернуться обратно.. Не жить нормально, не умереть достойно. Рэд бы поступил также на его месте. Довольно эгоистично оставлять смертельно раненого на пустующей земле. Что бы тот в одиночестве ждал свой неизбежной, долгой и мучительной кончины. Кто-то должен положить конец его страданиям. Так что красный на самом деле был рад тому, что это был тот, кого ему удалось спасти. Услуга за услугу, так? Хотя бы под финал своей истории ему удалось завершить свою жизненную цель. Жаль только, что они так мало времени провели вместе. Чёртовы люди... Дракон слишком слаб и измучен, он на самом деле устал. Очень. У него не было сил погнаться за меньшим, когда тот сбежал. Да что уж, он даже не смог оказать силу на хват, чтобы тот не выскользнул. Всё тело болело и ныло, жар дурманил голову, водя его в лихорадочный бред. Он был рад оказаться в ясном уме, дабы успеть в последний раз заглянуть в столь желанный взгляд. Будь у него силы красный несомненно бы извинился за свой ранее... По настоящему убийственный поступок. Рэд счастлив, что меньший в порядке. Как бы он хотел, чтобы другой знал, как сильно ему жаль! Как бы сильно ему хотелось утешить его, быть может прижать к себе и даже.. Попробовать завести семью? Однако, он был при смерти... И всё равно... Душа его ныла от несправедливости! Пусть дракон и убеждал себя в том, что смерть гуманный выход. Избавить себя наконец от страданий, от преследующей боли, но ведь сейчас он не был одинок! Может, есть хоть малая доля того, что Санс просто сядет рядом? Позволит положить голову себе на колени? Будет гладить по макушке до тех пор, пока Рэд не уйдёт? Быть может допустит мысль того, чтобы насладиться присутствием друг друга? Это не займёт много времени... Белые огни глаз завораживали его, он растворялся в них, а приятный запах опьянял и заставлял забыться. Боль в теле постепенно утихала, словно от сильнейших обезболивающих, чьи свойства больше сходились с наркотиками. Разум приятно пустел, заполняясь ароматом свежих томатов, чем-то сладко-цитрусовым и отдалённо ореховым. Этот запах не был столь ярким, каким был его собственный. Так что, это заставляло его хотеть большего. Желать прижаться в шею, упираясь в неё плотно и горячо. Возможно облизать, чтобы ощутить его вкус. Укусить глубоко никем ещё не тронутые кости, оставить свой памятный след. Ведь на другом не было никаких меток, а значит он мог полностью претендовать на него! Ох, как бы ему хотелось... Санс встал прямо перед черепом дракона, крепко высоко над головой сжимая остриё камня. Готовый вот-вот вонзить в него и потушить огонь этих глаз раз и навсегда. Почему?! Зачем?! Для чего тот смотрит на него так!? Он только усложняет! Скелет не думая резко опускает острый край! Он с силой летит прямо в макушку чудовища, его хват крепкий и убийственный! Санс вспоминает себя. "ХРЫЩ" - камень ломается, - БЛЯДЬ! - его воля ломается... В нескольких метрах от него лежит брошенный в сторону булыжник. Острая его часть откололась. Скелет без сил падает на колени и руки его машинально тянутся к собственному лицу. Крохотное тело замерло, иногда подрагивая от дрожащих вздохов. Это не были всхлипы, но монстр явно пытался сдерживаться. Ему не хватит решимости чтобы сделать это... Дракон внутренне вздрагивает от резкого звука. На его глазах камень, что лишь миг назад целился чтобы раздробить ему череп, уже лежал в нескольких метрах от них. Брошенный туда в последнею же секунду с такой силой, что тот просто раскололся!.. Что не так? Он удивлённо смотрит на чужие вздрагивающие плечи. На грудь, что вздымалась редко, но резко. На душу, что сияла лишь ярче. Лицо меньшего пылало от магии, его суставы светились насыщенно. Нет, нет, нет. Что произошло? Ему больно? Гул дракона заставляет кроху вздрогнуть, позабыв что он склонился прямо перед ним. Его рычание тихое и приглушённое, особое звучание, коего он никогда раньше не слышал. Что-то мелодичное и успокаивающее. Но в то же время беспокойное. Скелет незаметно убирает выступившие слезинки в уголках глазниц. Ему было чертовски обидно. Обидно за себя, за брата и друзей, и этот гребаный взгляд, какой-то не приступный что ли? Осуждающий и прощающий одновременно. Что за чёрт... Санс понял, что не сможет навредить этому существу. Не тогда, когда он был в таком состоянии. Уже еле живой, будет несправедливо воспользоваться его уязвимостью. Но Санс ведь сам был судьёй, кому как не ему, было знать это? Красный заслужил смерти, его поступки тому доказательство, но душа сторонилась этого возмездия. Будто чувствуя его невиновность? Оправданность? Но разве может быть этому какое-либо оправдание? Это чудовище грубое и жестокое, определенно незаслуживающее ничего доброго! Монстр отрывает руки от лица, их взгляды вновь пересекаются. Красные огни глаз ярко сияют в чёрных впадинах. Но насколько оно злобное, настолько же и отчаявшееся, столь же потерянное. Дракон запутался в собственных мыслях, ослепленный своим же гневом и полным одиночеством. Никто не мог винить его, никто не мог помочь ему. Так или иначе, судья не просто карает, он наставляет. У Санса не было весомых причин наказывать его смертной казнью. Это сделает сама жизнь. Карма расставит всё по своим местам. Скелет тяжело вздыхает и отползает от чудовища. Всё это время они держат непрерывный зрительный контакт. - Я не сочувствую тебе, ясно? - он холодно говорит. Между ними возникает долгое, давящее молчание, прежде чем монстр вновь повторяет, - Я делаю это из жалости, понял? - меньший вновь замолкает, будто бы обдумывая, - Ты всё ещё остаешься для меня злобным и мерзким, - Санс говорит, словно напоминая себе, - Если выживешь после этого, то пусть оно послужит тебе наказанием, - его взгляд отрывается первым, когда он направляет его на воспалённый бок. - Нравится издеваться над другими, а? - его колени щёлкают когда он встаёт, взгляд безразличен и пуст, - Посмотрим, как тебе понравится это. - скелет медленно подходит к окровавленной, открытой ране. Внезапно дракон гулко урчит, явно предупреждая. Его глаза впервые наполнены страхом, "Что этот идиот собирается делать?!", кажется впервые за столь долгое время даже мольбой. "Какого чёрта?! Убить было бы проще! Что за грёбаные садийские пытки?!" Чудовище пытается встать, но ничего не выходит. Он не может даже наладить с ним связь, чтобы поговорить. Его магия и разум слишком измотаны. Красный опасно рычит. Ох, это будет больно... - Что? - в его голосе слышится насмешка, - Боишься? Какого чувствовать себя так? - он наклоняется над раной. Шипение со стороны лишь усиливается, - Таким слабым и уязвимым. - глаза внимательно сосредоточены на ране, - Неприятно, да? - белые зрачки исследуют пульсирующее месиво. - К твоему горю, - он делает небольшую паузу, - моя магия сейчас плохо работает. - в глазницах зияет пустота, - так что терпи, приятель, - усмешка невольно вырывается, он опускается и садится на корточки, - Самое время вспомнить все твои грехи, - костлявая рука тянется к изуродованному боку. Красный не видит, что тот делает, но дикий ужас подкрался к его глазам. И тут же, в этот самый миг с вершины горы разносится звериный рёв, содрогая небеса! Полурыдающий, полуклокочущий, наполненный неудержимой болью и страданием! Этот звук долгое время эхом распространялся по местности, ветер уносил собой этот рыдающий звон. - ГРРРАРААААААРХХ!!! - пещера наполнена драконьим воем! Пожалуйста, блядь, чем он заслужил это?! Парализованный и зажатый ещё больше, чем прежде. Красный вопил на взрыт, пока Санс проникал глубже в рану. Находясь по самые локти в крови! Буквально! Скелет безжалостно расширял плоть пытаясь дотянуться и достать что-то что находилось очень и очень глубоко внутри. Меньший правда старался причинять меньше боли, то что он делал и так было болезненно. Вой и хрипы были тому подтверждением. Он мог слышать, как тот почти икал и задыхался, давясь собственной же слюной. - Прости, просто потерпи ещё не много! - он пытается утешить, однако сильно сомневается, что тот слышит его. Рука наконец дотянулась до ядра, но он не достаёт! Погрузившись и так уже слишком глубоко! Он цепляется за него лишь немного, едва доставая фалангами пальцев! Ему не ухватиться за шар! Он выскальзывал и падал обратно причиняя нестерпимую боль. Так же металл обжигал самого скелета! Глаз вспыхивает, магия густо сочится вновь стремясь вниз. - Нам обоим будет не легко, ладно? - меньший пытается успокоить, но тот переходил на дикий, булькающий кашель, а затем снова на мучительный вой. - Потерпи, ещё чуть-чуть! - будто умоляя просит монстр, - Во так! - Лазурный густой дым сочится, он съёживается от собственной боли, его душа колит, охватываясь будто огнём! Синяя магическая оболочка покрывает металлический предмет и впервые за долгое время плоть красного не соприкасается с этим мучительным жжением! В миг он даже замолчал просто тихонько поскуливая, пытаясь не раздражать, дабы позволить другому сосредоточиться. Санс болезненно шипит, глазница его трескается! Если он не остановится, то она просто лопнет! Он слышит это! Чувствует! Однако, это не останавливает его, он продолжает пытаться извлечь инородный предмет. - Аагх! - приглушённый крик вырывается сквозь сжатую челюсть однако, меньший аккуратно вытаскивает руку пытаясь не навредить, кровь сочатся обильней покрывая всё вокруг, за этим движением тянется злосчастный металлический шар! Всепожирающее пламя окутывает глазницу! Душа опасно содрогается и дрожит, будто намереваясь расколоться! Давление ударило в голову, виски точно пульсировали, а слух пронзил громкий писк. "БАХ!" - миг спустя ядро падает и приземляется в нескольких метрах. Скелет в эту же секунду хватается за глазницу, магия перестаёт сочится из неё. Санс шипит и скрючивается, это не помогло избавиться от боли! Он ёрзал на полу как обезумевший, невольно сжимаясь и крепко жмурясь. Чувство такое, что череп просто взорвётся! Давление разорвёт его изнутри! - АААААА! - протяжной крик пронзает стены пещеры отражаясь и будто издеваясь над ним! Боль только нарастала, обжигая бедного монстра! Санс не замечает как пространство заполняется густым красным дымом. Ему не до этого! Ему чертовски больно! Адски больно! Так же он не видит чужого движения, не ощущает опасности. Всё что его волновало, это выжигающее изнутри ощущение! Оно намеревалось уничтожить его! Собственная магия пыталась убить его! - ГРАААРХ! - крик наполнен пробирающем до жути страданием! Настоящее мучение, которое никого не могло оставить равнодушным. На столько это нестерпимо, что он был готов молить о смерти! Агония длилась вечно! Санс постепенно выгибается в позвоночнике, его пятки сильно упирались в землю, он изогнулся почти дугой, суставы щёлкали, кости гнулись. - ААГРРР! - меньший давится и задыхается, от боли невозможно было даже вздохнуть. Лишь непонятные булькающие звуки срывались с уст. Мученик не мог думать, слышать, видеть! Грудь скелета выпятилась вперёд, когда он лишь сильнее выгнулся в пояснице. Трещина на глазнице ушла глубже, охватывая больше пространства. Маленькое сердечко опасно затряслось! Душа угрожала расколоться и распасться на много маленьких осколков! Каждый её треск сопровождался отчаянным криком. Санс бьётся в болезенных конвульсиях. Изнывающего скелета ловят и прижимают оставляя неподвижным. Сверху на него наваливаются из-за чего меньший не в силах сопротивляться. Или скорее дёргаться от боли. Тело наконец полностью касается земли. - Я здесь! - сквозь собственный крик он не слышит чужого рычания, - Бестолочь! - не слышит чужого упрёка. Скелет пытается ёрзать не в силах терпеть жутчайшую агонию. Не в силах оставаться на месте! Санс прижимает ладони к глазнице, будто это как-то должно помочь. Трещина глубже тянулась вдоль левого глаза поражая всё вокруг. Кто-то резко хватается за запасться и насильно оттаскивает руки от лица фиксируя их высоко над головой, полностью оставляя его неподвижным. Скелет хнычет, похоже он даже не понимал, что происходит. В миг крик приглушается в томном, долгом поцелуе... Санс не понимает и не осознаёт, всё, что имело значение, боль, что наконец стала утихать. Он жадно цепляется за каждую возможность приглушить её, позволяя незнакомцу проникнуть глубже. Их языки сплетались в горячем танце. Что-то приятно заполняло и остужало разум. Более толстый отросток вёл по нёбу, зубам и даже старался проникнуть глубже, намереваясь изучить ещё неизведанную территорию. Санс судорожно всхлипывает в рот другого, струйка лиловой слюны скользит по подбородку, их цвета смешивались, создавая совершенно новый и уникальный градиент. Чужак обводит внутренние стенки щёк собственнически запоминая каждую деталь. Синий ёрзал находясь под лёгким давлением чужого тела. Он чуть приподнял голову, чтобы с упоением поглотить поток тёплой магии. Небольшой отросток неторопливо извивался вокруг более крупного, смущённо пытаясь окутать того так же, как это делал другой. Желая высказать своего рода благодарность? Однако, Санс всё ещё не осознал того, что их размеры существенно отличались, из-за чего у него возникли некоторые трудности. Он не мог так же быстро сплетаться с ним, не мог полностью обхватить его тем более, когда другой был куда интенсивней и похоже нетерпеливей, уже снова начав энергично упираться, и тыкаться в него, дабы вновь соединиться в переплёте. Поэтому белоглазый перестаёт пытаться и позволяет другому взять всё управление на себя. Разрешив себе расслабиться и раствориться в лёгком возбуждении. Просто наслаждаясь знакомым вкусом. Он был ягодно-горьким, с пряным послевкусием корицы. Санс насыщался чужой магией. Столь густой и приятно обжигающей, она заполняла разум, глубоко проникая и опьяняя. Низкорослый больше не чувствует давления на запястьях вместо этого, ощущая как чужие громоздкие руки тянуться чтобы уже обхватить скулы. Большие ладони удерживали его лицо неподвижным, будто боясь что Санс разорвёт связь. Однако, пока боль притуплялась он не собирался делать этого. А скорее даже наоборот желая продлить контакт, дабы утешить своё нестабильное состояние. Он чувствует, как чужие пальцы скользят по нему, убирая густые слёзы с щёк и глазниц. Инстинктивно Санс кладёт свои ладошки поверх более крупных. Костяшками тонких фаланг он может ощутить чужие размеры и различные рубцы. Дистальными концами меньший поглаживает по выпирающим шрамам, будто играясь и дразня их обладателя. Окутывая громоздкие запястья, аккуратно обводя их толщину, щекотно ведя по ним большим пальцем. А затем спускаясь верх и вниз по тыльной стороне ладони, медленно проводя по пястным мощным выпирающим костям. Монстр не заботится ни о чём, всё ещё находясь в бреду и лёгком опьянении. Ему плевать, пусть тот делает что хочет и он ему подыграет. Пока это утоляет ту ужасную боль, он не станет сопротивляться. Последние мучительные всхлипы растворяются в страстном поцелуе...