Утраченное знание

      Когда Алина закончила рассказ, наступила тишина. Удивительное дело, но ее речь и получаса не заняла.       Старкова попыталась быть максимально откровенной, хотя под неодобрительным взглядом Александра это было непросто. Впрочем, если он хотел сохранить происходящее в тайне, то мог и остановить девушку, однако же, этого не сделал. Лишь скрестил руки на груди и застыл, подобно ледяной фигуре, глядя прямо перед собой. Алина, пытавшаяся весь рассказ поймать его взгляд, наконец, отчаялась и перестала это делать. Девушка скользила взглядом по полутемному помещению, глядела на брошенный на стол портрет Уллы, поглядывала на невозмутимого Бреккера и его супругу, глаза которой расширялись с каждым произнесенным словом и, казалось, теперь занимали половину красивого лица, словно у персонажа мультика.       В наступившей тишине щелчок откинутой крышки винтажной зажигалки прозвучал, подобно выстрелу, заставив Старкову крупно вздрогнуть. Бреккер не спеша закурил под неодобрительным взглядом жены, потер мизинцем бровь, как-то странно посмотрел на застывшего и бледного Александра, глядевшего прямо перед собой.       Вот взгляды двух мужчин пересеклись.       - А...? – Бреккер качнул головой в сторону Алины.       - Нет, – отрезал Морозов и тоже посмотрел на девушку.       Старкова нахмурилась. Ей показалось, что мужчины ведут между собой молчаливый диалог, понимают друг друга без слов. И обсуждают ее! С какой это стати?! Алина крепко переплела пальцы рук, лежащих на коленях, вскинула подбородок, собираясь ответить на любые вопросы, если таковые возникнут у Каза или у Александра. Но никто ее ни о чем не спрашивал.       Бреккер покачал головой, на губах его заиграла злая улыбка.       - Ну и сволочь ты, Алекс! – с чувством произнес Каз. Морозов дернулся, но ничего не сказал. только крепче стиснул зубы, на щеках его желваки заходили – мужчина сдерживался изо всех сил, – впрочем, – Бреккер затянулся глубоко, пепел падал прямо на пол, сухой дым плыл по комнате, изгибаясь, складываясь в затейливые фигуры, – между собой сами разберетесь.       Морозов открыл рот, собираясь, судя по его насмешливому виду, выдать нечто ехидное, но отчего-то в последний момент передумал и промолчал. На Алину он снова не смотрел.       - Вы хоть понимаете, – Бреккер поочередно посмотрел на Алину и Александра, – как безумно это звучит?       Старкова нахмурилась. Ей не нравились эти молчаливые переглядывания двух мужчин, не нравилось, что Александр на нее не смотрит, да и то, что пришлось выложить всю историю людям, которых видит впервые, ей тоже не нравилось. Но выбор у них был невелик.       Они могли бесконечно долго препираться с Бреккером, а потом свести близкое знакомство с полицией Кеттердама – в том, что Каз непременно осуществил свою угрозу, Алина не сомневалась, – или быть откровенными и работать вместе. Алина предполагала, что у Бреккера обширные связи в столице Керчии и за ее пределами. Он мог им помочь!       - И тем не менее, ты нам поверил, – выпрямилась Алина и вызывающим жестом вскинула подбородок.       Глаза Бреккера весело заблестели, рука Инеж сжала плечо супруга, словно она останавливала его от необдуманных слов. Каз посерьезнел, затушил сигарету прямо об стол, выражая так свое раздражение, и тут же снова взял себя в руки.       - Поверил, – Бреккер снова бросил странный взгляд на Александра. Морозов глядел открыто, словно бросал бывшему другу вызов.       Эти переглядывания Алине порядком надоели. Она фыркнула раздраженно, привлекая к себе внимание.       - Ты поможешь нам? – спросила прямо.       - Не вам, – покачал головой Каз и погладил руку Инеж, лежавшую у него на плече, – но в благодарность за твою внимательность, Алина, – он кивнул на лист с портретом, лежавший на столе, – я позволю вам ознакомиться с письмами, когда мы их найдем, раз уж вы так уверены, что в них зашифровано некое послание, – он покачал головой и поднялся, – Александр, ты уверен, что в гостинице вам безопасно? Все же Алину ищет этот сумасшедший Златан.       - Какая забота! – насмешливо закатил глаза Морозов и все же соизволил пояснить, – уверен. Златан, что бы он ни говорил, еще не скоро получит возможность официально действовать на территории Керчии. Здесь ведь неохотно выдают беглецов, ты и сам это знаешь.       Алина вскинула бровь. То есть они могли, в общем-то, спокойно приземлиться в аэропорту Кеттердама? Морозов ответил на ее вопросительный взгляд широкой мальчишеской улыбкой. Старкова закатила глаза. Позёр! Не было никакой возможности на него злиться!       - Знаю, – рассеянно кивнул Каз, поднялся, опираясь на трость, – мои люди уже ее ищут. Письма доставят в целости и сохранности. Насчет Уллы не обещаю, – глаза его недобро сверкнули.       - Каз, – протянул Александр, – она нужна нам целой и невредимой. Мне нужно узнать, на кого она работает. Бреккер насмешливо фыркнул.       - Всегда обожал ваши семейные отношения!       - У тебя и таких нет, – мило улыбнулся Александр, но в глазах его мелькнула отточенная сталь.       Судя по тому, как побледнел Бреккер, удар достиг цели. Судорожно вздохнувшая Инеж, взяла мужа под руку и метнула на Александра гневный взгляд. Тот лишь плечами пожал, как бы показывая, что не задень Каз его, он бы и промолчал.       Алина поднялась, повела затекшими плечами и шагнула к Александру, который с готовностью обнял ее за талию. От прикосновения горячий руки мурашки побежали по спине. Алина едва подавила томный вздох – не время было и не место.       - Ждите моего звонка, – отрывисто произнес Бреккер, беря себя в руки, – постарайтесь не высовываться из гостиницы. Быть может, Златан и не ищет вас сейчас, но есть еще этот ваш убийца в маске.       Алина крупно вздрогнула, вспомнив бездушный взгляд этого человека, шрамы на его руках и абсолютное равнодушие к боли. Александр прижал девушку к себе теснее. Старкова не успокоилась, но ощутимо расслабилась.       Они вышли из комнаты и пошли по коридорам музея, полумрак, царящий в подсобных помещениях, успокаивал.       - Почему бы тебе не связаться с Уллой? – тихо спросила Алина, – быть может, – она помолчала, а потом продолжила, – с ней можно договориться? Александр хмыкнул как-то невесело, губы его скривились в печальной усмешке.       - С моей сумасбродной сестрой невозможно договориться, – ответил, – впрочем, я бы попытался, но мы давно не поддерживаем связь.       - А Багра? – робко заикнулась Старкова и охнула, когда пальцы Морозова на ее талии сжались сильнее.       - Мы не будем впутывать мою мать в это, – отчеканил Александр, – если она узнает, что Улла украла ценнейший артефакт, – Морозов осекся.       Но Алина уже и сама все поняла и тему развивать не стала, хотя была уверена, что если письма не удастся сохранить, то Багра расстроится гораздо больше, чем если узнает, что ее дочь – воровка.       ...я бы такую сестру со своей девушкой тоже не знакомил!       Судя по реакции Каза, Улла святой вовсе не была, так что насколько удивилась бы Багра, был вопрос открытый. Но не Алине вмешиваться в трудные отношения в семье Морозовых.       Они вышли через задний ход прямо на парковку, и Алина споткнулась, останавливаясь.       На мгновение показалось, что она ослепла: не горели фонари, не светились окна музея. Где-то далеко шумела дорога, переливался огнями ночной Кеттердам, но здесь царила первобытная тьма, такая плотная и густая, что Алине показалось: она давит на нее, заставляя задыхаться.       - Какого, – начал Каз.       - Тихо, – негромко произнес Александр и перехватил руку Алины, которая полезла в сумочку за мобильным телефоном, собираясь включить фонарик.       Старкова скорее угадала, чем увидела, как мужчина отрицательно покачал головой, призывая ее замереть на месте. Алина неловко переступила с ноги на ногу, перестук каблуков был оглушающим в плотной, пугающей тишине. В ней таилась угроза, неясная опасность, от которой все внутри переворачивалось. Хотелось заскулить от ужаса, но Алина лишь плотнее сжала губы. Во тьме таилась угроза, опасность, которую Старкова не знала, как миновать.       Что-то было не так. Не зря отключились фонари, вероятно, кто-то был заинтересован в отсутствии света.       - Что бы ни случилось, – едва слышно произнес ей на ухо Александр, кожу обожгло его дыхание, запах лаванды и цитруса стал невыносимым, бергамот кружил голову, сандал, казалось, въелся в ее кожу. Стало еще тревожнее. Алина напряглась, спина ее выпрямилась до хруста, а пальцы судорожно вцепились в сумочку, сминая дорогую кожу, – ты должна позаботиться о себе, ты должна уйти, ты поняла, Алина? – ее имя он произнес с щемящей лаской, от которой внутри заледенело.       Это было похоже на прощание. В душе Алины зашевелились смутные подозрения.       Что-то такое она знала, читала где-то. Это был не общеизвестный факт, но те, кто интересовались историей Ордена Беззвездного святого, знали его.       ...она исколола себе подушечки пальцев.       Вспомнился разговор с Ланцовым вечером того дня, когда обнаружили тело Елизаветы. Алина тогда раздражалась от того, что не могла вспомнить важную информацию. Она тогда скорбела по наставнице. Она тогда совсем не могла думать.       Но сейчас... сейчас тьма будто придала ей силы.       И все вдруг сложилось в стройную картину.       Алина вспомнила и поняла, почему были исколоты подушечки пальцев Елизаветы, поняла, почему здесь так темно, ведь тьма была стихией Дарклинга, Беззвездного святого. И во тьме должны были умирать те, кто отступил от учения его.       Проклятье!       Алина шагнула вперед, слепо зашарила рукой в воздухе, будто пыталась удержать Александра, который отпустил ее, почти оттолкнул от себя.       Нет-нет-нет! Неважно сейчас все было. Не важно было, кем был Александр. Все не могло закончиться так!       Послышался какой-то шорох, звук ударов, вскрик, выстрел, еще один. Алина кинулась на звуки борьбы. Не могла поступить иначе, хоть понимала, что это нелепо, глупо, что ничем она не поможет. Но стоять на месте не могла!       Вспыхнул яркий свет, на мгновение ослепив девушку, заставив ее инстинктивно зажмуриться. Снова послышался выстрел, звук падения тела был таким громким, что захотелось зажать уши. Алина распахнула глаза.       На чем свет стоит ругался Бреккер, отчитывая своих людей, в руках у двоих из них были пистолеты, которые они не спешили опускать, несмотря на ругань Каза. Он орал так, что, наверное, их было слышно на несколько километров окрест, ругался так витиевато, что Алина нервно хихикнула.       Испуганно прижала ладонь ко рту, увидев лежащего на асфальте человека. Это был он – их преследователь в маске. Волосы его разметались, невидящие глаза смотрели в ночное небо, а маска съехала, обнажая уголок рта, изуродованный шрамом, на обнажившейся шее была татуировка – кинжал, протыкающий шею. И как Алина не заметила его раньше? Знак орденского убийцы. Об этом она подумает потом.       Взгляд ее скользнул дальше и...       Алина со всех ног бросилась к Александру. Он был бледен до нездоровой серости, сквозь пальцы, которыми зажимал бок, сочилась темная кровь. Старкова едва успела подскочить к нему, удерживая из последних сил, заваливающегося на нее мужчину.       - Я велел тебе уходить, – процедил Александр. Он едва держался на ногах, но глаза метали молнии.       - Плевала я на твои приказы! – отчеканила Алина, – тебе нужно в больницу! Морозов болезненно скривился, он дышал часто и поверхностно, на лбу у него выступили капельки пота, а кровь засыхала на его пальцах.       - Нельзя в больницу, – послышалось сзади. Каз бесцеремонно отодвинул Алину и подхватил Александра.       - Блядь, Морозов! – рыкнул Бреккер, – от тебя всегда одни проблемы!       - От бляди слышу, – вяло отозвался Александр.       У Алины затряслись руки, а губы кривились в глупой усмешке, которую девушка никак не могла убрать со своего лица.       - Поедем к нам, – твердо произнес Каз, – тебя осмотрит мой врач.       - Но... – начала спорить Алина и умолкла, когда ее спины легко коснулась рука Инеж.       - Милая, доверься, – тихо произнесла супруга Бреккера, – поверь, эти мужчины знают, что делают. У нас безопасно.       Чувствуя себя одурманенной, Алина кивнула и позволила себя увести к машине. Уже уходя услышала, как Бреккер тихо сказал Александру:       - Знатно же ты накосячил, если тебя попытались убрать свои же, магистр.       - Ты даже не представляешь, как, – едва слышно ответил Морозов. Алина крупно вздрогнула.       - Все позади, милая, – Инеж открыла перед ней дверцу машины, а сама уселась на водительское сидение.       Но Старкова уже думала не о нападении во тьме, не о ранении Александра.       Магистр.       Хотелось спрятать лицо в ладонях и рассмеяться. Или расплакаться.       Магистр.       Пазл встал на место. Головоломка была разгадана.       Но легче ли от этого стало Алине Старковой? ***       Инеж была до крайности деликатна, разместив Алину в отдельной комнате и предложив ей свою одежду: светло-голубые джинсы-дудочки длиною чуть выше щиколотки и футболку оверсайз приятного сине-зеленого цвета, больше похожую на тунику, она доходила Алине до середины бедра. А вот с обувью возникли сложности – нога Алины была больше, чем у Инеж, на целый размер.       - Подумаю, что можно сделать, – пообещала Инеж и предложила Старковой домашние тапочки.       Слегка торчала пятка, но сейчас это было не критично.       Туфли остались валяться на пороге комнаты, а платье, залитое кровью, отправилось в бельевую корзину. Правда, Алина сомневалась, что наряд удастся спасти.       Невозмутимый доктор – мужчина средних с лет с сединой в волосах осмотрел Морозова и заявил, что тому крупно повезло – ранение было непроникающим, всего лишь по касательной.       - Замечательный кинжал, – произнес врач, тонким металлическим зондом бесстрашно исследуя рану бледного Александра, – очень острый. Алина выдохнула потрясенно, округлив глаза. Что хорошего могло быть в кинжале, которым ранили Морозова, она не понимала.       - Тонкие и ровные края раны, – любезно пояснил доктор доставая шприц и анестетик, – заживать будет хорошо, – он бесстрашно ткнул иглой в кожу зашипевшего сквозь зубы Александра.       Алина, не в силах на это смотреть, вышла в коридор, где ее подхватила под руку Инеж, кажется, решившая, что ее долг – позаботиться о Старковой.       Только сейчас Алина осознала, что ткань платья неприятно застыла от пролившейся крови. Крови Александра. Старкова всхлипнула, прижав ладонь ко рту, стараясь удержать запоздалые рыдания, не дать страху расползтись по коже, отравляя каждую клеточку тела. Но страх был здесь, тошнотворный и липкий, отупляющий, выворачивающий наизнанку. Страх за другого человека.       - Ну-ну, милая, – Инеж обняла ее за плечи, – Александру крупно повезло, а мистер Арендт – лучший врач не только в Кеттердаме, но и во всей Керчии. У него огромный опыт.       Алина едва удержала на губах вопрос о том, как часто его опыт спасал жизнь Казу Бреккеру. Это было бы невежливо. Да и неуместно.       Инеж окружила Алину заботой, нашла для нее одежду, велела слугам принести чаю с ромашкой и бутерброды, они вкусно пахли, но Старкова так к ним и не прикоснулась. А вот чай выпила почти залпом, несмотря на то, что он был очень горячий. Только сейчас поняла, как пересохло в горле. Осознала вдруг, что ноют уставшие за вечер ноги, что ее слегка потряхивает саму, как от озноба во время гриппа, что голова разболелась от бесчисленных шпилек, которыми закрепляли ее прическу. Впрочем, последнее было легко решаемо. Быстрыми и точными движениями Алина вынула все шпильки, небрежно кинула их на прикроватную тумбочку и своенравно тряхнула рассыпавшимися по плечам каштановыми кудрями. На мгновение ее окутало облаком аромата шампуня и кондиционера, геля и лака для волос, успокаивая. Да, спокойствие ей, определенно, понадобится, чтобы принять решение, ведь что делать дальше, Алина не знала.       Девушка прошлась по комнате, остановилась, пошевелила пальцами ног, стопы утопали в пушистом ковре. В конце концов, то, о чем она думала, звучало не так уж и безумно даже в ее голове.       Почему бы Александру и не быть магистром Ордена Беззвездного святого? Морозов был из родовитой и богатой семьи, таких охотно принимали в члены Ордена. Он наверняка приносил Ордену немало денег. Занимал незаконной деятельностью? Так и что же? Кто мог это доказать? Алина была уверена, что те, кто пытался, сгинули. Он много знал и хранил часть карты, ведущей к Библиотеке Дарклинга. Но зачем искал ее? Ведь, насколько Алина знала, члены Ордена клялись защищать тайну местоположения Библиотеки любой ценой. Или как только бы Алина близко подобралась к разгадке, ее бы убили?       Девушка похолодела и вновь принялась кружить по комнате, сплетя и расплетая пальцы рук. Если Александр должен был устранить Алину, то зачем зашел так далеко? Не проще ли было ее убить сразу или сдать тому же Златану? Но Морозов спас ее от убийцы, дал ей приют в своем доме, укрыл от Златана. Так к чему все это? Или он должен был ее контролировать? Может быть, он намеренно путал ее, чтобы она никогда не приблизилась к разгадке? И тогда однажды отступилась бы. Но это очень долгий план. Откуда Александру знать, когда она отступиться и отступиться ли вообще?       - Как далеко ты готова зайти?       - До конца.       После того разговора Александр не мог не понимать, что Алина пойдет на все, чтобы выполнить завещанное Елизаветой!       Старкова вновь замерла, ахнула, прижав руку ко рту. Ее словно ледяной водой окатили, Алина задрожала. А Белова? Кем была Белова? Тоже членом Ордена? И Юрис Лунг? Алина зажмурилась до черных точек перед глазами, но все равно навязчивое воспоминание кружило в голове: перстень со знаком магистра Ордена Беззвездного святого - два пересекающихся ромба с горизонтальной чертой в центре. Проклятье! Как же вышло, что Алина была так близка к членам Ордена Беззвездного святого, но в упор не видела того, что было у нее перед глазами?       Старкова глянула на себя в большое зеркало: бледная, испуганная, потерянная. Она не знала, что делать дальше. Не знала, как ей доверять Александру. Ей хотелось немедленно мчаться к нему, потребовать ответа, выложить все карты на стол, сказать, что догадалась, что все-все поняла. Так и представила в этот миг, что он поднимает ее на смех.       - Знатно же ты накосячил, если тебя попытались убрать свои же, магистр.       - Ты даже не представляешь, как.       Что же сделал Александр, что его пытался убрать убийца Ордена? И за что он пытался убить ее? Впрочем, нет. Поначалу ее убить не пытались, пока не поняли, что карту она не отдаст, что пойдет до конца. А какой была роль Морозова во всем этом? Он пытался ее защитить или докладывал Ордену каждый ее шаг? Алина потрясла головой, пряди упали на лицо. Что-то не сходилось. Если Александр докладывал каждый ее шаг, если должен был контролировать ее и убрать тем или иным способом, то почему его попытались убить свои же? Алина должна была выяснить правду. Девушка сунула ноги в тапочки и решительно вышла в коридор, направилась в сторону комнаты Александра и замерла. Доктор велел ему отдыхать, вколол снотворное и обезболивающее, и откланялся. Милосердно ли было будить сейчас Александра? А использовать ее было милосердно? Старкова кусала губы, не зная, как ей поступить. В глубине дома часы пробили два часа ночи, заставив Алину удивленно нахмуриться – она совсем потеряла счет времени. Переступила с ноги на ногу, не зная, что делать дальше. И, наконец, разозлившись на саму себя за робость, приняла решение. Все разговоры могли подождать до утра. В этом доме было тихо и спокойно. Действительно безопасно, как и обещала Инеж.       Алина спустилась по широкой лестнице на первый этаж и без труда нашла кухню. Дом был небольшим – не чета огромному особняку Морозова. Дом Бреккера тоже был защищенной крепостью, но здесь был уют, созданный тонкой рукой Инеж, что-то неуловимое в самой атмосфере этого места, заставляющее успокоиться и довериться.       Она заглянула на кухню в поисках чая и ахнула от неожиданности, сделала шаг назад, заметив за широким столом Каза. Мужчина вертел в руках стакан с виски, терпкий запах плыл по кухне. Заметив Алину, мужчина приглашающе махнул рукой, а потом поднялся и вытащил из шкафа второй стакан, щедро плеснул туда коричневато-золотистую жидкость и подтолкнул к Алине.       - Давай, – произнес повелительным тоном, – тебе нужно, а-то на тебе лица нет. Старкова села напротив. Губ коснулась обжигающая жидкость, взорвались во рту рецепторы, огненный шар прокатился по пищеводу и ухнул в желудок. Алина сморщилась на мгновение, но мужественно отпила еще. В голове слегка зашумело, но тело расслабилось, и девушка откинулась на спинку стула. Каз одобрительно кивнул.       Он с интересом разглядывал Старкову, прищурившись скользил взглядом по ее лицу, смотрел прямо в глаза, словно что-то пытался прочесть в их карей глубине. Алина в ответ беззастенчиво рассматривала мужчину.       - Ты хорошо держалась, – наконец, произнес Бреккер. Алина закусила изнутри щеку. У нее был вопрос, на который она, если честно, боялась услышать ответ. Ведь после него отпадут последние сомнения. А девушка, какую бы стройную теорию она ни выстроила, все еще сомневалась. Старкова отпила еще виски. Алкоголь, ударивший в голову, придал ей смелости.       - Ты не удивился моему рассказу, – произнесла девушка, – почему? Каз мгновение рассматривал ее, потом одобрительно кивнул и, отсалютовав стаканом с виски, допил алкоголь. Толстое стекло мягко стукнуло о столешницу.       - Ты знаешь ответ, – голос Бреккера слегка хрипел.       Алина почувствовала острую потребность напиться. Вот теперь все стало кристально ясно. Каз не удивился потому, что знал, кем был Александр, знал, какую роль тот играл в Ордене Беззвездного святого, а потому сразу поверил в рассказ Алины.       Проклятье! Проклятье! Проклятье! Хотелось ругаться и кричать. Хотелось Александра ударить. За то, что использовал ее, за то, что был таким чутким и понимающим, за то, что целовал, за то, что она посмела влюбиться в него!       Алина стиснула зубы, грудь ее высоко вздымалась, от злости закружилась голова.       - Есть люди, – тихо произнес Каз, невесело усмехнувшись, – для которых долг превыше всего. Но, – он остро взглянул на Алину, – Александр пошел против долга. А еще, – Бреккер улыбнулся, в глазах его мелькнуло нескрываемое злорадство, – я никогда не видел, чтобы Алекс смотрел на кого-то так, как на тебя. Учитывай это, когда, – он насмешливо посмотрел на смутившуюся Алину, – будешь выносить приговор.       Алина закусила губу и неловко поднялась. Усталость и голод взяли свое, виски ударил в голову, в ушах слегка шумело, а комната расплывалась перед глазами. Девушка моргнула пару раз, возвращая зрению четкость.       - Спасибо, Каз, – произнесла.       - Обращайся! – серьезно кивнул Бреккер, а у самого в глазах прыгали смешинки.       Нетвердой походкой Алина поднялась к себе, помедлила и, достав из сумочки телефон, написала сообщение Николаю. Ответ пришел незамедлительно, словно Ланцов сидел с телефоном в руках. Хотя уже давно должен был спать. Что же, его собранность была Алине только на руку.       Девушка заплела волосы в небрежную косу и заколола выбивающиеся прядки волос шпильками, с сожалением посмотрела на туфли – красивые, но, увы, неудобные, а потому остановила свой выбор на тапочках – еще не так и холодно, не замерзнет.       Девушка направилась в комнату Александра, скользнула внутрь, плотно притворила за собой дверь да так и замерла. Ночник бросал на лицо Морозова желтоватый отсвет, мужчина, лежащий на боку, казался умиротворенным и спокойным, он крепко спал, и даже дыхание его не сбилось, когда Алина присела на кровать позади него. Девушка жадно разглядывала красивое лицо, а потом, осмелев, коснулась горячего плеча, скользнула пальцами вниз до локтя, нарисовала круг, провела линию до запястья, нащупала ровный пульс. Александр крепко спал. Алина склонилась ниже, с упоением вдыхая аромат его парфюма, разбавленный резковатым запахом антисептика, дурея, сходя с ума. Она увязла в этом человеке больше, чем сама предполагала. Но... приговор был обвинительным, увы.       - Прощай, магистр, – прошептала Алина ему на ухо, легко коснулась сухими губами скулы, поднялась и вышла из комнаты, неслышно притворив дверь.