Утраченное знание

      Алина нервничала. В конце концов, она никогда не бывала на подобных приемах. Хотя платье длиною ниже колена с вырезом, открывающим ключицы, было не только красивым, но и удобным.       - Я точно могу купить именно его? – спросила Алина Николая, который безжалостно гонял продавщиц бутика в самом центре Кеттердама, куда они заглянули по настоянию Ланцова.       Милые девушки улыбались Николаю, ворковали над Алиной и носили ей платье одно за другим, безошибочно подбирая то, что было нужно – Ланцов быстро разъяснил им задачу. И Алине даже неловко стало, что все вокруг знают, что такое "black tie", а она нет.       - Ничего вызывающего и короткого, – пояснил Николай растерявшейся девушке, – но не обязательно консервативное. Так что можешь не сомневаться, Пышка, это платье будет уместно.       Ей стоило другу верить, ведь после первого наряда, который она примерила, Алина была вынуждена признать, что ничего не понимает в платьях, моде и пометках в пригласительных. Сюда бы Женю! Вот уж кто был бы в восторге! А сама Старкова растерялась настолько, что покорно примеряла принесенные платья. От обилия фасонов, тканей, отделки разбегались глаза, и, окончательно растерявшись, девушка в итоге вернулась к самому первому варианту – платью болотного цвета, простому и удобному. Его консервативность сглаживал дерзкий вырез на бедре.       - Немного хулиганства мы можем себе позволить, – ухмыльнулся Ланцов, глаза его одобрительно блестели.       Алина провела рукой по тонкому шелку и судорожно вздохнула. Если она угробит такую красоту неловким движением, будет чудовищно жаль. Консультантки что-то восторженно щебетали о безупречном вкусе, последней коллекции и удачном выборе. Алина старалась не смотреть на ценник. Ей бы в голову не пришло отдать за платье такую сумму! Но Александр сказал выглядеть соответственно. И платил, в конце концов, тоже он.       - Чудесно, – произнес Ланцов, когда они вышли из бутика, вид у друга был по-настоящему хищный. Вот уж кто был, кажется, доволен тем, что они могут разорить Морозова, – теперь туфли!       Алина посмотрела на Николая с таким ужасом, комично округляя глаза, что парень расхохотался громко, привлекая внимание группы шуханских туристов, шумной толпою идущих по центру. Кажется, кто-то даже сфотографировал Ланцова на фоне старинного особняка позапрошлого века, где теперь находились дорогие магазины и пафосные кафе, куда не преминул зайти Николай, чтобы купить себе кофе по баснословной цене. Платила Алина. Кредиткой Морозова. Она не думала, что Александр спросит с нее за такую мелочь как кофе, – невкусный, если уж начистоту, – а все же было как-то неловко.       - Это обязательно? – ныла Алина, пока они шли к обувному магазину.       - Пойдешь в платье и кроссовках? – вскинул бровь Николай, – сейчас, конечно, модно эпатировать публику, – протянул философски, – и в любое другое время я бы тебя поддержал, но вам нужно будет не выделяться. Достаточно того, что Дарклинг, похоже, знает этого Каза Бреккера.       Алина понуро кивнула. А сама задумалась о том, кто же такой этот Бреккер? В сети писали о том, что он политик и меценат, что его супруга известна своими благотворительными мероприятиями. Где-то Алина уже это слышала.       Такой же бизнесмен и меценат, только без супруги, выдал ей кредитку с неограниченным лимитом. Здесь явно крылась какая-то тайна. Интересно, если она прямо спросит Александра, он ответит?       - Да уж, Пышка, – говорил Ланцов, пока они шли к гостинице, где остановились, – к такому бы платью да колье подороже.       - Нет уж, спасибо, – фыркнула девушка.       Она и так никогда не носила такие дорогие вещи, которых касаться было страшно, а уж отвечать за драгоценности ей и вовсе не хотелось!       Но сколько бы ни ворчала Алина, но результат, определенно, того стоил. Визажист и парикмахер постарались на славу, платье сидело идеально, а туфли из мягкой кожи на высоком и тонком каблуке если и жали ногу, то совсем чуть-чуть. Алина походила туда-сюда по номеру, привыкая к обуви. И поспешила к двери, когда раздался стук в дверь.       Девушка откровенно растерялась, когда явившийся Морозов окинул ее нечитаемым взглядом. А сама любовалась мужчиной. Ему очень шел классический костюм темного цвета. Правда, хотелось снять с него галстук, позволить немного хулиганства, как говорил Николай. Но, конечно, было нельзя. Да, Александр был очень красив. И Старкова даже засмущалась, беря его под руку. Как она будет выглядеть рядом с ним? Уместно ли?       На переднее сиденье машины Алина неловко плюхнулась – платье и туфли сковывали движения. А вот Александр опустился на водительское место со всем изяществом. Так, что девушка ему даже позавидовала.       Автомобиль помчался по улицам Кеттердама, ловко лавируя в потоке машин. Старкова даже пожалела, что рядом с ними нет Ланцова с его язвительными комментариями. Он здорово разряжал обстановку, как оказалось. А сейчас между ней и Александром царила непривычная неловкость. Почему?       Алина зябко повела плечами. С этой напряженной тишиной что-то надо было делать. В ней рождались мысли не совсем... пристойные, от которых жар охватывал все тело, заставляя вздрагивать.       - Нам нечего бояться, – по-своему трактовал ее движение Александр, бросил на девушку быстрый взгляд, в нем мелькнул огонек неприкрытого восхищения, – и не обязательно придерживаться правил приличия. Мы найдем стенд с письмами, разгадаем шифр и исчезнем.       Алина закусила губу, сжала в руках клатч, в котором лежал блокнот с книжным шифром. Наверное, она будет выглядеть странно, когда будет стоять с блокнотом рядом со стендом, пытаясь что-то разгадать. Впрочем, всегда можно притвориться, например, журналисткой, делающей пометки. Хотя какая журналистка будет разгуливать в дорогущем платье? Тем более, что девушка не была уверена, что им удастся остаться незамеченными.       - Ты ведь знаешь мистера Бреккера, – произнесла утвердительно. Александр досадливо поморщился, повел головой из стороны в сторону. Отрицать не собирался, но и говорить не спешил. Алина не сдавалась. - Расскажешь? – спросила, не отрывая взгляда от мужчины, любуясь им. Александр поджал губы, руки сильнее сжали руль, отчетливо скрипнула кожа оплетки, снова поморщился. - Чем больше я буду знать, тем меньше сделаю ошибок, – негромко сказала девушка. Морозов странно на нее посмотрел, во взгляде его явственно читалось, что кое-что Алине знать вовсе не стоит.       Что же такое связывает мистера Бреккера и господина Морозова? Здесь точно была какая-то история!       Алина подобралась на сидении, твердо решила для себя, что она не отстанет от мужчины, пока он всё-всё ей не расскажет! Раздумывала, какие еще привести аргументы в пользу необходимости знать правду, но озвучить их не успела – Александр негромко заговорил: - Мы были друзьями. Вместе, – он запнулся, качнул головой, – вели дела, – произнес это таким тоном, что сразу становилось понятно, о каких делах идет речь. Алина едва заметно кивнула, показывая, что услышала, сидела, боясь пошевелиться, ждала продолжения, – но потом Каз захотел строить карьеру политика, ему нужна была чистая репутация. Что же, – взгляд Александра потемнел, – это был его выбор. Он был вправе делать все, что ему угодно, но Каз попытался стать лучше за мой счет, – тон был ледяной. И снова Алина зябко повела плечами, захотелось обнять себя руками, так холодно вдруг стало рядом с Александром, губы которого сжались в тонкую линию. - Я не прощаю предательства, – глаза его непримиримо сверкнули, – и не позволяю использовать себя. Каз попытался это сделать. Во рту у Алины пересохло, девушка нервно сглотнула. Она не решалась спросить, что сделал Александр в ответ. Но Каз Бреккер был жив и, судя по тому, что прочитала Алина в сети, стал вполне успешным политиком. - Мы не общались много лет, – продолжил Александр.       Алина была уверена, что он мог назвать точную цифру, быть может, даже вспомнить день окончательного разрыва с другом, но предпочитал говорить обтекаемо, словно показывая, что прошлое не имело над ним власти. А это означало, что Морозов до сих пор задет предательством друга.       Пытался ли он выяснить, что толкнуло мистера Бреккера на такой шаг? Или же ударил в ответ, не разбираясь в причинах?       Старкова нервно дернула головой. Не хотела бы она на себе ощутить силу гнева Александра.       - И мне, разумеется, неприятно сейчас ехать в галерею Инеж, но выбора у нас нет, – мужчина пожал плечами. - Мне жаль, – тихо произнесла Старкова, – я... не представляю, что было бы со мной, если бы меня предал Ланцов, – голос ее надломился. - Зато я очень хорошо представляю, что будет с Ланцовым, если он попробует предать тебя, – сухо произнес Александр, спокойно, словно рассуждал о том, что им заказать на ужин.       Алину дрожь пробрала от его слов. И в то же время тепло поселилось где-то в груди, словно огненный шар, который согревал, голова закружилась от пьянящего чувства защищенности. Безумие!       Должна была сказать, что это неправильно, что Николай никогда ее не предаст, а если это случится, то его следует забыть, а не мстить ему, но промолчала.       Машина заехала на парковку музея и остановилась. Александр вышел из машины. Момент был упущен. Распахнув дверь, мужчина подал ей руку. Это стало настолько привычным, что Алина уже не смущалась.       Стукнули каблуки об асфальт, Старкова нервным движением дернула головой, почти с ужасом посмотрела на здание музея, освещенное огнями. В глазах ее плескалась паника. Что если им не удастся спокойно рассмотреть письма? Что если они ошиблись, и этот шифр им не разгадать? Что если там будет таинственный убийца со шрамами на руках? Что если ее арестует керчийская полиция?       Ее накрыла волна страха, он погреб девушку под собой, подобно волне цунами, обрушился безжалостно, вышибая воздух из легких, дезориентируя. Мир сузился до ярких огней подсветки здания, а все остальное превратилось во тьму.       - Алина, – она и не заметила, как Александр шагнул ближе, вторгаясь в ее личное пространство, заставляя инстинктивно податься назад, упираясь спиной в машину. Отступать было некуда. Стоило ли? Алина не знала.       Все мысли вышибло из головы, когда мужчина аккуратно коснулся ее подбородка, не позволяя отвернуться, ускользнуть, сбежать, и поцеловал. Девушка ахнула, податливо разомкнула губы, позволяя углубить поцелуй, чувствуя улыбку Александра. Скользнула руками по чужим плечам, обняла за шею. Ей хотелось этого поцелуя, ей хотелось этого мужчину. А еще больше хотелось верить, что это взаимно, что Морозов не выбрал универсальный способ отвлечь ее, развеять ее страхи, а поцеловал ее просто так, потому, что желал этого. Потому что она желала. Желала так сильно, что нетерпеливо переступила с ноги на ногу, позволяя прижать себя к машине. Чувствовала тепло чужого тела, от напористого поцелуя кружилась голова. Рука Александра скользнула к ее затылку, сминая волосы, со звоном из прически выпала пара шпилек, но было наплевать. От аромата лаванды и бергамота все плыло перед глазами, кружился мир, качался, сместилась ось земли, а Старкова все еще стояла тут, едва держать на ногах. Помутневшим взором она глядела в пьяные глаза Морозова. Им нужно было идти. Не так уж и много было у них времени. И Златан наверняка уже отправил запрос в полицию Керчии, Алину могли искать, а они теряли время, стояли на парковке, целовались, как сумасшедшие подростки, у которых и места другого нет, кроме как вне родительского дома, и времени другого тоже нет. И не могли остановиться.       - Ты такая красивая, – пробормотал Александр, коснувшись губами виска девушки, – красивая, – шептал, – я не могу... – он оборвал себя, дышал глубоко, стараясь успокоиться.       Да и Алине следовало взять себя в руки, а не позволять чужим рукам исследовать ее тело, сминая платье. Жадные прикосновения грозили испортить тонкую ткань, сквозь которую ощущались остро и ярко, а все же недостаточно. Хотелось полного контакта, чтоб кожа к коже. Алина чувствовала, что сходит с ума.       Какая-то машина на мгновение осветила их фарами и проехала дальше. А они, наконец, выдохнули и оторвались друг от друга, вспомнив, зачем они здесь.       Старкова поправила прическу, из которой выпали несколько прядей, провела рукой по подолу, глубоко вздохнула и взяла Александра под руку. - Мы справимся, – негромко и уверенно произнес Морозов.       Здание музея было современным и светлым, много стекла, пространства, изломанных линий. Его спроектировал молодой архитектор Уайлен Ван Эк. Ему удалось создать эффект воздушности и полета, простора. Здесь даже дышалось легче.       Первый зал был посвящен истории дипломатических отношений Равки и Керчии с самого начала и до настоящего времени.       - Знаешь, как говорил первый Дарклинг, – притянув к себе Алину тихо произнес Александр, он, кажется, теперь никак не мог ее отпустить, а девушка была и не против, – в дипломатии наступательная инициатива – лучший способ защиты государственных интересов. - Конечно, с помощью дипломатии сохраняются многие позиции, но если заниматься только этим, то жди провалов, навяжут бой на невыгодных для тебя условиях, – послышался за спиной негромкий голос, мужчина говорил на равкианском, но с заметным керчийским акцентом, – здравствуй, Александр. Неожиданная встреча.       Алина почувствовала, как напрягся Александр, как окаменели мышцы под ее пальцами, и успокаивающе погладила мужчину по руке. Тот ответил ей легкой признательной улыбкой. - Ты лукавишь, Каз, – Александр развернулся к говорящему, – для тебя нет неожиданностей в твоем городе, – перешел на керчийский.       Алина же с интересом разглядывала хозяина вечера – Каза Бреккера – острые черты лица, светлые глаза, в которых не было и намека на радость от встречи, скорее настороженность и готовность нападать, темный костюм, перчатки и трость в руках довершали мрачный образ. Да уж, эти двое могли либо дружить, либо враждовать – слишком уж похож был их взгляд, и та атмосфера уверенной силы, которая окружала обоих. Руки никто из них друг другу не подал.       Алина тихонько кашлянула, привлекая внимание Бреккера, который тут же просканировал ее взглядом с ног до головы.       - Алина, – счел нужным обратить на нее внимание Александр, – это Каз Бреккер – мой старый знакомый. Каз, Алина – моя... – замешкался, – девушка. - Очень приятно, – затараторила Старкова, стараясь разрядить обстановку, – так удачно, что мы попали на вашу выставку. Я историк, пишу диссертацию о дипломатических отношениях Равки и Керчии в разрезе истории. Каз окинул Алину ленивым взглядом, ни проблеска интереса. - Я полагал, что в этой области уже все сказано, – счел нужным проявить вежливость. - Не совсем, – уклончиво ответила Алина, – Александр, – взглянула на мужчину, – любезно сопроводил меня сюда. Видите ли, – произнесла доверительно, – мне нужны письма первого Дарклинга и его супруги, а они сейчас у вас, – позволила себе растерянную улыбку, – а у меня сроки сдачи диссертации. И ждать, когда они вернутся в архив, я не могу. Хотя Багра обещала мне доступ к ним.       Взгляд Бреккера стал острее. Он посмотрел на спокойного Александра. Наверное, не часто Морозов знакомил своих девушек к матерью, из чего Бреккер мог сделать вывод, что Алина для Александра важна. Алина уже пожалела, что ляпнула про Багру. Да, чем больше деталей, тем достовернее легенда, но не подставила ли саму себя? Кто знает, на что готовы пойти эти двое, желая задеть друг друга побольнее!       - Что ж, – склонил голову Бреккер, – письма в третьем зале, – он перевел взгляд на Александра, нахмурился, казалось, что он что-то решает для себя, – Александр, на пару слов.       Старкова крепче вцепилась в руку Морозова, он успокаивающе погладил ее пальцы, что не укрылось от внимательного взгляда хозяина вечера. - Ты можешь смело отпустить мисс Алину. Ни ей, ни... тебе здесь ничего не угрожает, – он поджал губы и добавил мрачно, – даю слово. - Я знаю, чего стоят твои слова, – тихо и веско произнес Морозов, глаза его непримиримо сверкнули. Лицо Бреккера расколола неприятная усмешка, в глазах поселилось злое веселье. Алине захотелось оказаться где угодно, но только не здесь, слишком уж гнетущей была атмосфера. - Я пообещаю мисс Алине, – произнес Каз и посмотрел на девушку, – она моя гостья. Чувствуйте себя, как дома, мисс Алина. - Не буду забывать, что я в гостях, – прощебетала Старкова и все же отпустила Александра, хотя очень не хотела этого делать.       Боялась за него, а сама без него чувствовала себя неуютно, но понимала, что Бреккеру и Александру нужно поговорить. Шестым чувством угадала, что и Морозову нужен этот разговор. А она была здесь лишней. Отчего-то верила Казу Бреккеру. Наверное, зря. Но не будет же он убивать Александра прямо здесь. Не потому, что ему жалко старого друга, ставшего врагом, а потому, что любимую супругу негоже расстраивать.       - Каз, – она появилась неслышно. Мгновение назад рядом с мужчиной никого не было, а теперь стояла невысокая и стройная девушка с темной кожей сулийки. Она появилась словно призрак, просто возникла из ниоткуда. - Александр, – Каз обнял девушку за талию, и она зарделась, словно не привыкла к таким публичным проявлениям чувств, – Инеж – моя супруга. Инеж, Александр – мой старый знакомый и его спутница – Алина. Мгновение Инеж внимательно разглядывала Алину и Александра, а потом улыбнулась и ловко выпуталась из объятий мужа. - Я вас оставлю, – произнесла. Алина могла только подивиться такой проницательности, Каз склонил голову в жесте признательности. - Проводи мисс Алину в третий зал, – попросил Бреккер супругу, – она хочет увидеть письма Дарклинга и его супруги. - Идемте, – с готовностью откликнулась Инеж, – впрочем, – она лукаво улыбнулась, – я надеюсь, что вы оцените и другие экспонаты.       Алина бросила на Александра быстрый взгляд, он успокаивающе улыбнулся девушке. И Старкова последовала за Инеж Бреккер.       На самом деле, Алина с удовольствием бы побродила по музею, здесь действительно были интересные экспонаты, но времени не было. Старкова даже вздохнула украдкой. И все же остановилась, заметив стенд с дарами, которые керчийцы присылали в Равку. Ее внимание привлекла изящная золотая сетка для волос, на центральном медальоне, с которого свисали цепочки из золота и граната, было изображено солнце, сама сетка состояла из золотых бусин, соединенных все теми же золотыми цепочками – невероятная красота.       - Не знала, что сетка хранится в Керчии, – Алина лукаво покосилась на Инеж. Та осталась невозмутимой, лишь глаза блеснули весельем. - Чего только не найдешь на блошиных рынках, – ответила миссис Бреккер, – знаете, сетка была в ужасном состоянии. Ее пришлось долго реставрировать.       Алина не сдержала скептического хмыканья. Сетка была в списке драгоценностей царского двора многие века, но считалась утерянной после государственного переворота в начале прошлого века. Многие драгоценности царской семьи выкупили другие государства, особенно старалась Фьерда. Королевская семья северного соседа была в родстве с царями Равки, сохранить драгоценности для них было делом чести. А новому правящему режиму нужны были деньги. Но некоторые драгоценности просто исчезли. Например, золотая сетка для волос, принадлежавшая супруге первого Дарклинга, подаренная керчийскими ювелирами в знак дружбы. С тех пор царицы Равки заказывали ювелирные украшения преимущественно у ювелиров Керчии. И теперь островное государство не спешило возвращать некоторые ценности Равке, делая вид, что их нет, максимально усложняя переговоры. Это тоже было дипломатией. И порой ценности всплывали сами собой в частных коллекциях и на выставках.       - Сетка принадлежит мне, – просто произнесла Инеж и добавила задумчиво, – я спасла ее.       Алина не нашлась, что ответить, и попросила все же проводить ее к письмам, хотя так заманчиво было узнать, что еще из утраченных сокровищ она здесь найдет. Все же похвалила выставку и, не удержавшись, посетовала, что не может задержаться и осмотреть все залы. Инеж зарделась, темные глаза ее сверкнули от удовольствия, она склонила изящную голову в жесте признательности. - Спасибо, – улыбнулась застенчиво. И Алина вдруг осознала, что Инеж едва ли старше нее самой. Атмосфера уверенной силы окружала миссис Бреккер, она знала себе цену, понимала, чья она жена и какие на нее это налагает условности, поэтому казалась старше. Но не сейчас, когда, позволив себе порыв, сжала руки Алины, – выставка будет проходить до июня. Возможно, вы с Александром найдете время и посетите ее, когда, – она запнулась на мгновение, – закончите ваши дела, – продолжила со всей возможной деликатностью.       Алина не стала говорить, что когда они закончат дела, она останется одна. Что ж, разве это помешает ей посетить выставку? А в мае в Керчии уже можно выходить в море и купаться.       У самого входа в третий зал они столкнулись с девушкой. Та вылетела из зала так стремительно, что Алина не успела отскочить в сторону и врезалась в нее. - Ах, извините!- незнакомка очаровательно улыбнулась, – я такая неловкая! - Ничего, – пробормотала Старкова. В облике девушке ей почудилось что-то знакомое, в форме лица, в точеных чертах.             Черноволосая незнакомка откровенно разглядывала Алину в ответ, ее ярко-голубые глаза, казалось, проникали в саму душу, заставляя оцепенеть на мгновение. Старкова уверилась, что точно где-то уже видела эту девушку, но никак не могла вспомнить, где именно.       - Еще раз извините, – склонила голову незнакомка и поспешила прочь.       Мгновение – и она затерлась в толпе. Алина переглянулась с Инеж. На лице миссис Бреккер была глубокая задумчивость. Но вот она тряхнула головой, словно сбрасывала наваждение, и махнула рукой, пропуская Алину вперед.       Третий зал был совсем маленьким, и сейчас здесь не было никого.       - Люди предпочитают разглядывать драгоценности, – прозвучал за спиной голос Инеж, – исторические документы мало кого интересуют, тем более чьи-то письма.       Алина хотела бы сказать, что эти люди дураки, которым важен лишь внешний блеск, вся эта пыль и шелуха, мишура, тогда, как главное было как раз в таких вот письмах, в дневниках, в договорах, что заключилась между государствами.       Впрочем, пустующий зал был девушке только на руку – никто не станет коситься на нее с удивлением, никто не станет мешать. Если ей удастся выпроводить Инеж, станет совсем хорошо. Алина покосила на вставшую рядом сулийку и вздрогнула, поразившись перемене в девушке, лицо которой стало пепельно-серым, глаза расширились от удивления, прекрасные черты исказила самая настоящая паника.       - Инеж! – окликнула девушку перепуганная Старкова, не понимающая в чем дело. Миссис Бреккер перевела на Алину совершенно дикий взгляд и произнесла не своим голосом: - Где они?!       Тут только Старкова догадалась проследить за направлением взгляда хозяйки вечера.       Пол закачался под ногами, Алина застыла в нелепой позе, прижав руку к груди, словно пыталась унять бешеный бег взволнованного сердца, которое за секунду разогналось до сотни ударов в минуту. Старкова задыхалась. Этого просто не могло быть!       Но так было: была табличка с описанием на керчийском и равкианском, была расшифровка писем на обоих языках, да только самих писем не было. Пуста была ниша, укрытая наверняка пуленепробиваемым стеклом. Насмешливо мигнула лампочка внутри, словно желая еще больше обратить внимания на пустоту.       Алина обвела взглядом зал. Он был пуст: ни посетителей, ни охраны, ни смотрительниц, которые порой по строгости превосходили охрану. Алина расширившимися глазами смотрела на бледную Инеж.       Та поднесла телефон к уху, голос ее дрожал: - Каз... ***       Вчетвером они находились в одной из рабочих комнат. Хмурый Каз отрывисто отдавал приказы охране, начальник которой вид имел бледный, то и дело вытирал со лба пот платочком, за что удостоился настолько свирепого взгляда своего нанимателя, что платок просто выпал у него из рук. Светлая ткань так и осталась валяться на полу.       Третий зал спешно закрыли, Инеж на ходу придумала какую-то легенду для гостей и подозрительно шушукающихся журналистов. Этим только дай повод для разгромной статьи!       Алина не совсем понимала, зачем здесь она. Но Инеж потащила ее с собой, наверное, машинально. В скором времени появились и Каз с Александром, который тут же притянул Алину к себе. Сердце девушки вздрогнуло и выровняло свой тон, рядом с Александром мгновенно стало спокойнее.       Они просматривали записи с камер. Алина кусала губы, глядя на черно-белый экран, жалея о том, что письма было не разглядеть. Проклятье! Это была их последняя ниточка. Им теперь никогда не разгадать шифр, не найти Библиотеку!       Старкова посмотрела на подозрительно спокойного Александра. Он, почувствовав ее взгляд, вопросительно вскинул бровь. Мгновение они глядели друг другу в глаза, а потом вторая бровь Морозова взлетела вверх. - Нет, – тихо ответил он на невысказанный вопрос.       Алина неловко дернулась в его объятиях, но мужчина ее не отпустил, только сжал сильнее руку. Девушка опустила глаза в пол. Нелепо было подумать, что Александр каким-то образом причастен к краже писем. Зачем, в конце концов? Это было бы и затратно, и опасно. Они могли спокойно посмотреть их, никто не запрещал и не препятствовал.       Но кто же тогда украл дорогой артефакт именно в то самое время, когда письма понадобились им для разгадки тайны?       Позавчера у меня была Улла. Ей тоже нужны письма.       Алина вздрогнула, вспомнив слова Багры. Кто такая эта Улла? Зачем ей письма? И могла ли она... украсть их?       Старкова уже хотела задать прямой вопрос Александру, – и плевать на последствия! – но в этот момент громко выругался Бреккер, привлекая их внимание.       - Как вы могли не заметить момент отключения камер? – зашипел Каз.       Алине показалось, что он сейчас попросту убьет что-то бессвязно лепечущего начальника охраны. Инеж стояла чуть поодаль, кусая губы, взгляд ее был направлен в пространство. Старкова остро посочувствовала девушке, которую ждал грандиозный скандал и подмоченная репутация. С ее музеем теперь никто не захочет связываться, ведь отсюда пропадают экспонаты прямо на открытии! Алине, проникшейся симпатией к Инеж, было ту ужасно жаль. И если бы она могла помочь...       Миссис Бреккер, почувствовав взгляд Алины, посмотрела на нее и слабо улыбнулась.       - Девушка, – вдруг произнесла Старкова.       Повисла тишина, все взгляды устремились на смутившуюся Алину. Она неловко переступила с ноги на ногу, нервно облизнула пересохшие губы.       - Верно, – подхватила Инеж, мгновенно понявшая, о чем идет речь. В двух словах она объяснила мужу и всем присутствующим, что они столкнулись с девушкой, выходящей из зала.       - Это может быть и не она, – задумчиво произнес Александр. - Описать сможешь? – Каз подошел ближе, он весь был точно натянутая струна, тронь его – и зазвенит громко и надрывно. Алина могла только гадать, каких усилий ему стоит сдерживаться. - Я могу нарисовать, – тихо произнесла Старкова. - Хорошо, – кивнул Бреккер, – что тебе нужно?       Получив карандаш и лист бумаги, Алина села за стол напротив мониторов, они слепили, но в то же время давали достаточно света.       Старкова закусила губу, пытаясь припомнить черты лица незнакомки. Алина всегда обладала хорошей памятью на лица, а девушка еще и казалась ей смутно знакомой – запомнить ее было легко, нарисовать – и того проще. Карандаш было бегал по бумаге, на белом листе проступали тонкие черты, жаль нельзя было передать блеск светло-голубых глаз, глядящих прямо в душу. Закончив, Алина мгновение смотрела на портрет, а потом поднялась и подошла к Бреккерам и Александру.       - Вот, – протянула рисунок.       В тот же миг Морозов побледнел так сильно, что Алине стало за него страшно. Рука его, потянувшаяся к рисунку, безвольно упала, он тяжело дышал. Бреккер поднял на Александра совершенно бешеный взгляд, глаза его потемнели, в них полыхала буря.       - Все вон, – прошипел мужчина. Его людей как ветром сдуло.       В комнате воцарилось молчание гнетущее и тяжелое. Алине было трудно дышать. Она не понимала, в чем дело, только чувствовала, что сейчас разразится буря, и Алина не удержится на ногах.       - Я не при чем, Каз, – первым взял себя в руки Александр, очевидно, устав играть в гляделки. - Скажешь, что не твоих рук дело? – зашипел в ответ Бреккер, – что не твоя сестра... - Я не видел Уллу много лет! – повысил голос Морозов, – клянусь! Мы пришли сюда сегодня... - Нет-нет-нет! – выставил вперед руку с рисунком Каз, белый лист был смят его пальцами так сильно, что готов был порваться, – оставь сказочки о диссертации для других! – он зыркнул на Алину, которая невольно сделала шаг назад, от такого взгляда хотелось забиться в ближайшую нору и не вылезать лет десять! – диссертация есть, конечно, – лицо расколола неприятная усмешка, напоминавшая волчий оскал, – но вовсе не на заявленную тему, – он снова взглянул на Морозова, – Алекс, либо ты сейчас же рассказываешь мне, зачем вы здесь, либо вы познакомитесь поближе с полицейским участком Кеттердама!       Александр мгновенно подобрался, от его растерянности и следа не осталось, глаза сузились. - У тебя ничего на нас нет, – отчеканил мужчина, – ты можешь попробовать, но ты знаешь, какими будут последствия.       У Старковой мурашки по коже пробежали от его тона. От того, как он смотрел на Бреккера, от того, с каким вызовом вскинул подбородок Каз, не отводя взгляда.       - Хватит! – в голосе Инеж сквозило самое настоящее отчаяние, она поймала взгляд Алины, словно умоляла Старкову тоже вмешаться, – пропал ценнейший исторический артефакт! Сейчас не время для ваших разногласий!       Алина была с ней согласна. Она понимала: чем меньше людей знают о поисках Библиотеки, тем лучше, но понимала так же и то, что им нужны письма, а Бреккер может помочь. В конце концов, Александр сам сказал, что это его город.       Девушка шагнула ближе к застывшему в напряженной позе Морозову, коснулась его руки, он вздрогнул и попытался уклониться от прикосновения, но Старкова уже переплела их пальцы. - Не знала, что у тебя есть сестра, – произнесла вполголоса, пытаясь поймать чужой взгляд.       Поняла теперь, кого же напоминала ей девушка, чьи черты она разглядела в ней: брат и сестра были очень похожи. Нелепой теперь показалась ревность, которую испытала в коридоре Национального Музея Керчии.       Сестра. Надо же.       - Да уж, – послышался насмешливый голос Каза, – я бы такую сестру со своей девушкой тоже не знакомил! - Бреккер! – рыкнул Александр, сжимая пальцы Алины так сильно, что она едва удержала лицо. - Я все еще жду объяснений, – невозмутимо ответил Каз и прошел к стулу, тяжело опустился на него, поставив трость перед собой.       Инеж незаметно скользнула мужу за спину, опустила руку на его плечо. Старкова невольно ими залюбовалась. Они были очень гармоничной парой, идеально друг другу подходили, готовы были стоять друг за друга до конца. Алина даже позавидовала.       Она бросила быстрый взгляд на Александра, но он на нее не смотрел, глядел на темный монитор, тот самый, где должен был быть виден третий зал с письмами.       Ценнейший исторический артефакт! Святые!       Хотелось закрыть глаза и глухо застонать. Алина боялась, что письмам придет конец, им ведь нужны особые условия. Им нужно было быстро их найти. И не только, чтобы разгадать шифр. Старкова отпустила руку мужчины и села на ближайший стул, ноги немного ныли, все же она давно не гуляла в туфлях.       Алина не знала, совершает ли она ошибку, не знала, есть ли у нее другой выход, но сейчас их и чету Бреккеров объединяла одна цель – найти письма. И неважно, что причины были разными.       - Я все расскажу, – произнесла Алина, – но прошу вас, – она поочередно посмотрела в глаза Казу и Инеж, - эта информация не должна выйти за пределы этой комнаты.