Утраченное знание

      Алина стояла чуть поодаль, прячась за деревом, которое и было ее точкой опоры, глядела на похоронную процессию. Сердце болезненно сжалось, на глаза навернулись слезы, которые девушка смахнула. Ей очень хотелось бы быть там, проводить Елизавету в последний путь так, как она того заслуживала, но Николай сказал, что это небезопасно. Он сам назначил встречу обеспокоенной Жене и сам же куда-то исчез, оставив Алину, строго-настрого запретив ей приближаться к людям, словно бы она была прокаженной. - Именно здесь тебя и будет искать Златан. - И не только он, – задумчиво отозвалась Алина. Человек в медицинской маске, желавший отобрать у них карту, никак не шел у Старковой из головы.       Все утро она разглядывала карту, отмеченную символом Александра Киригана. Алина и представить себе не могла, что пергаменту столько лет! Столетий! У нее теперь дрожали руки каждый раз, когда она хватала карту. Ее нельзя было брать голыми руками, ей нужны были особые условия хранения, ее нельзя было, в конце концов, таскать в рюкзаке, завернутой в платок! Проклятье! Так нельзя обращаться с ценными, древними артефактами! Елизавета бы ее прибила за такую небрежность! С другой стороны, Белова вообще спрятала пергамент в медальоне. Раскрытая роза тоже лежала в рюкзаке. Алина ни за что бы не оставила ее нигде. Кроме того, никто не давал гарантии, что они сегодня вернутся в квартиру Мальена.       Ощущая плечом нагретую кору дерева, ее шероховатую поверхность, от которой начинала зудеть кожа даже под футболкой, Алина не могла оторвать взгляд от разверстой могилы, от толпы в черном. Она пыталась услышать, что говорил ректор, хоть и понимала, что с такого расстояния ей вряд ли это удастся.       Алина вдруг поняла, что совсем не знала Белову. Да, знала, что Елизавета была строгим научным руководителем, но не была самодуром, да, Старкова могла бы сказать, какие фильмы и книги она любит, могла бы с легкостью подобрать ей подарок на день рождения, но что она знала о том, каким человеком была Елизавета? Хорошим или плохим? Впрочем, как это оценить? Какие критерии есть на свете? Для каждого они свои.       Они не были близки с Беловой. И Алина была до сих пор удивлена решением научной руководительницы: оставить карту именно ей. Почему? Потому что Алина отыщет ее непременно? Не остановится, пока не докопается до правды, потому что с каждым следующим шагом, с каждой подсказкой азарт разгорался все сильнее. Николай сказал, что Елизавета ей доверяла. Скорее знала, какой упорной, упёртой порой бывает Алина Старкова.       Алина пошевелилась, кора дерева неприятно царапнула плечо. Где же Николай? Почему так долго? Екнуло неприятно сердце: а вдруг с Ланцовым что-то случилось? От этой мысли мороз продрал по коже, и Алина крупно вздрогнула.       А потом еще раз, услышав прямо позади себя мягкий голос: - Алиночка! Что же вы прячетесь? Старкова медленно обернулась, постаралась навесить на лицо наиболее нейтральное выражение. - Профессор Лунг, – она протянула ему руку, – рада видеть вас! – и осеклась, в горле встал ком, который Алина с трудом проглотила, – пусть и при таких обстоятельствах, – Алина оглянулась, люди постепенно расходились.       Плыла по кладбищенским дорожкам толпа в черном, гомон постепенно стихал. Люди качали головами и сокрушались, но никто не плакал. Никто. Елизавета ни с кем не была близка, вдруг поняла Алина. Почему? Ведь есть же у людей друзья и возлюбленные, но не у Беловой.       Профессор тем временем сжал руку Алины в обеих своих, ладони его были влажные и очень горячие, Старкова едва удержалась от того, чтобы не поморщиться, сохраняя приветливое выражение лица. - Невосполнимая утрата, – тем временем качал головой Лунг, – для всего научного сообщества, – он горько вздохнул, – кто же этот зверь! – глаза его гневно сверкнули, – не человек! И снова перед мысленным взором Алины возникла массивная фигура их преследователя. Ему бы хватило силы задушить Елизавету, Старкова была в этом уверена. Алина почувствовала, как скудный завтрак подступает к горлу, и нервно сглотнула. - Это ужасно, – прошептала побледнев, не знала, что сказать. И вовсе не хотела обсуждать смерть Беловой. - Что вы будете делать дальше, Алина? – заинтересовался Лунг, глядел внимательно. - Я еще не знаю, – тихо ответила Алина, перевела взгляд на свою руку, осознав, что профессор все еще держит ее, и вздрогнула.       Медленно вытащила свою руку из его ладоней, отчего-то замешкавшись, на мгновение поверив, что он будет ее удерживать. Но Лунг охотно ее отпустил, засунув руки в карманы. Алина едва подавила желание попросить его вынуть левую руку. Едва удержала слова на кончике языка, понимала, что будет выглядеть странно и нелепо.       Алина часто-часто заморгала, перевела взгляд на профессора, он был невозмутим, все то же выражение скорби было написано на его лице, все так же заинтересованно блестели глаза. Во рту у Старковой пересохло. Она была уверена, что никогда не видела перстень-печатку на руке профессора, потому что такое она непременно бы запомнила, узнала бы символ: два пересекающихся ромба с горизонтальной чертой в центре – знак магистра Ордена Беззвездного святого. Да, Алина была совершенно уверена, что перстень она не видела, но уже видела этот знак, совсем недавно.       Ей вспомнился яркий и теплый июльский день, когда профессор, растрепанный и раскрасневшийся, стремительным шагом вошел в кабинет Елизаветы, бесцеремонно отвлекая ее и Алину от научной статьи, которую они обсуждали. Он с грохотом положил на стол свою новую книгу, не обращая внимания на то, что сминает листы, лежавшие на столе Беловой, не уделив внимания ее возмущенному цоканью. "Мифозои" – гласила надпись на обложке. Елизавета открыла книгу и... Да, на форзаце было посвящение и знак. Теперь Алина совершенно точно знала, что там не было подписи профессора, но был знак. Два пересекающихся ромба и горизонтальная черта. Проклятье! Тогда она, слишком увлеченная статьей, забыла об этом тут же, скользнула взглядом и не запомнила.       Алина внимательнее посмотрела на стоявшего перед ней человека. Рассеянный и, казалось, плохо приспособленный к жизни профессор Лунг, живущий своими книгами, исследованиями того, что никогда не существовало, один из магистров таинственного Ордена? Мысль была настолько невероятной, что хотелось нервно рассмеяться. Алина заправила за ухо прядь волос.       Златан спрашивал ее, все ли на месте. Старкова попыталась вспомнить, там ли "Мифозои" и не могла. Им нужно было в Университет. Алина подозревала, что Николай будет не в восторге от ее решения. Но Старкова была уверена: книга им необходима, именно это издание, именно этот экземпляр, помеченный знаком Ордена Беззвездного.       - Алина! – послышалось позади обеспокоенное. Обернувшись, Старкова увидела Николая и Женю, спешащих к ней. На лбу подруги пролегла морщинка. - Мне пора, – поспешил произнести профессор, а потом вдруг шагнул к девушке и обнял. Опешившая Старкова покорно склонилась к мужчине, который был на полголовы ниже нее, – будьте осторожны, Алина, – тихо произнес профессор и тут же отстранился. - Профессор, – начала Старкова, полная решимости задать волнующий ее вопрос, задать прямо, не таясь и не скрываясь. - С удовольствием бы поболтал с вами, – очаровательно улыбнулся мужчина, – но очень спешу. Очень! – он развернулся и быстрым шагом, пару раз запнувшись, буквально выскочил на аллею. Старкова в растерянности смотрела вслед невысокой его фигуре.       - Кто это был? – требовательный вопрос Николая заставил Алину подпрыгнуть, – Пышка, я же просил тебя... Алина обернулась, чтобы угодить в крепкие объятия Сафиной, которая одним укоризненным взглядом заставила Ланцова замолчать. Он возмущенно фыркнул и скрестил руки на груди, глядел на Алину недовольно. - Милая, что происходит? – тихо спросила Женя, отстранившись, – я могу чем-то помочь? У меня есть знакомства и связи. Никто не посмеет тебя ни преследовать, ни обвинять. Это подумать только! – взгляд ее метал молнии и с каждым словом голос становился все громче. - Я не могу сказать, – покачала головой Алина, – это может быть опасно. Женя, – она сжала руки подруги, – если со мной что-то случится... - И слышать не хочу! – возмутилась Сафина, качнула головой, кудри подпрыгнули, – я поговорю с Давидом, он попросит отца, и этот Златан, – она выплюнула имя следователя со всем возможным презрением, – пожалеет, что на свет родился! Алина вздохнула. Меньше всего ей хотелось вовлекать в дело Вениамина Костюка – отца Давида и депутата городского собрания Ос Альты. Но если Женя что-то решила, что ее уже не остановить. А Старкова сейчас была не в состоянии отговаривать подругу. Да и времени у них почти не было.       Старкова перевела взгляд на Николая. Тот вопросительно вскинул брови. - Ну, давай, – хмыкнул весело, – в какую авантюру мы должны ввязаться сейчас? - Нам нужно в университет, – произнесла Алина, – в кабинет Елизаветы. Брови Николая взлетели еще выше. - А ты на мелочи не размениваешься, Пышка! – хмыкнул и добавил с внезапной покорностью, – университет так университет.       Заверив Женю, что они справятся, и пообещав, что по возможности Алина будет держать ее в курсе происходящего, девушка, подхватив удивительно сговорчивого Николая, под обеспокоенным взглядом Сафиной, поспешила прочь.       Впрочем, вся сговорчивость парня тут же испарилась, стоило Николаю узнать, зачем они едут в университет. - Книга?!- у Ланцова так смешно округлились глаза, что Алина невольно фыркнула, а потом закашлялась, попытавшись замаскировать свой смех. Но Николая было так просто не провести, – какая еще книга, Алина?! – он даже остановился посреди дороги. Мимо прошла недовольная женщина, ощутимо толкнув парня плечом, он даже не заметил. Алина увлекла Ланцова за собой к метро, на ходу пытаясь объяснить ход своей мысли. - Златан вызвал меня в университет в том числе, чтобы спросить, не пропало ли что из кабинета Елизаветы, а еще хотел узнать код от сейфа. - Мы едем открывать сейф? – тут же подобрался Николай. - Я не знаю код, – отмахнулась Алина, – но я думаю: а вдруг Златан хотел не только узнать, пропало ли что-то, но и посмотреть на мою реакцию? Может, ему как раз нужна была книга профессора Лунга? - Это с ним ты говорила? – помрачнел Ланцов. - Да, – энергично кивнула Алина и, нырнула в метро, прошагала уверенно к эскалатору и стала быстро спускаться, Николай следовал за ней. Уже на платформе Старкова продолжила свою мысль, – в середине июля, полтора месяца назад, – Алина многозначительно посмотрела на Николая, – профессор подарил Елизавете свою новую книгу "Мифозои", он подписал ее. Я тогда не обратила внимания, но он поставил не подпись, он поставил значок – два перекрещивающиеся ромба и горизонтальная черта в центре. Это символ магистра Ордена Беззвездного святого. А сегодня, – Алина глубоко вздохнула, – я увидела на его руке перстень с точно таким же символом. Я уверена, что профессор не носил его раньше. И я уверена, что такие перстни есть только у магистров Ордена. Они вошли в вагон, Алина спиной прислонилась к двери. Николай задумчиво посмотрел на девушку, потом как-то тяжело вздохнул и тоном, которым говорят с неразумными детьми, начал: - Алина, Орден... - Николай! - тут же перебила девушка, – он существует. Да, они больше не верят в то, что существовали заклинатели и гриши, не верят в волшебные силы и не ищут Библиотеку Дарклинга, хотя вот как раз ее существование упоминается не в одном историческом документе, но они существуют. Среди них политики, ученые, военные! Они соблюдают ритуалы посвящения. И стоят друг за друга горой. Я не знала, что профессор Лунг из их числа и тем более, что он на такой высокой должности. Но он не случайно надел сегодня перстень. И не случайно подошел ко мне. Я уверена, что в книге – очередная подсказка. Именно в этой книге, это издание, этот экземпляр. Она нам нужна. И вполне вероятно, что Златан не просто хотел меня обвинить в смерти Елизаветы, он хотел найти... - Книгу? – с иронией спросил Ланцов, за что удостоился гневного взгляда и в примиряющем жесте поднял руки ладонями вверх, – ладно-ладно, Пышка! Убедила. Но как мы попадем в университет? Нам лучше не проходить через главный вход. - Не проблема, – сверкнула улыбкой Алина и посмотрела снисходительно, – у меня есть ключ от черного хода. Ланцов ухмыльнулся. - Пышка! Ты меня приятно удивляешь! Раньше ты не была такой бунтаркой! Алина хмыкнула в ответ. - Не все охранники были в восторге, когда я оставалась на ночь, – пояснила, – знаешь, синдром вахтера, считают себя большими начальниками. И Елизавета, – голос уже привычно сорвался на имени руководителя, и Алина не была уверена, что это когда-нибудь пройдет. Говорят, что боль притупляется со временем. Но пока она только сильнее разгоралась, несмотря на то, что и горевать по-настоящему Алине было некогда, слишком много событий происходило в последнее время, – сделала мне ключ от черного входа. У нее был такой же, – Старкова грустно улыбнулась.       В коридорах было мало людей – учебный год не начался да и многие преподаватели и аспиранты были на похоронах Елизаветы. Немногочисленные сотрудники поглядывали на Алину с любопытством вполне умеренным. Люди быстро переключаются на новые события. В данном случае Старкову это только радовало.       Кабинет Елизаветы был опечатан. Оглядевшись по сторонам и убедившись, что коридор пуст, Николай осторожно отогнул ленту, Алина открыла дверь, и они шмыгнули внутрь. Девушка на мгновение замерла, оглядываясь, отмечая, что сейф вскрыт, дверца его было притворена неплотно, картина с пейзажем так и стояла на полу, небрежно прислоненная к стене, исчез ежедневник Елизаветы и системный блок ее компьютера, исчезли записи и тетради, но книги... книги, к счастью, остались все на месте. Алина облегченно выдохнула. Даже если Златан хотел добраться до "Мифозоев", то ему это не удалось.       Обложку книги девушка увидела сразу и, пройдя к стеллажу, вытащила заветный томик. Когда открывала, то заметила, как дрожат руки. И, замешкавшись на мгновение, с ужасом осознала, что форзац чист, а потом нервно рассмеялась, вспомнив, что подписывал свои книги профессор Лунг не спереди, а сзади. Надпись была на месте: Моей прекрасной коллеге и соратнице во всех начинаниях! Узнаваемый значок был на месте.       Алина провела по нему пальцем, словно боялась, что это ее галлюцинация, словно опасалась, что значок исчезнет. Но он был на месте, даже можно было ощутить силу, с которой профессор продавил картон, он всегда очень сильно нажимал на ручку, так, что страницы исписанных им листов были рельефными. - Это оно? – спросил Николай. - Да, – кивнула Алина и убрала книгу в рюкзак - И что в ней? – продолжал спрашивать Ланцов. - Пока не знаю, – покачала головой Старкова и вновь окинула полку внимательным взором.       Девушка знала здесь каждую книгу, могла с закрытыми глазами воспроизвести их последовательность на полках. И сейчас с уверенностью могла сказать: ничего не изменилось. - Все на месте? – проследил за ее взглядом Николай. - На месте, – кивнула Алина. - Тогда идем, – Ланцов потянул ее к двери, но сделав только шаг, замер. - Что... – начала девушка и осеклась, когда Николай махнул ей рукой, приказывая замолчать, прислушивался к чему-то.       Алина тоже замерла, вытянулась в струнку, даже дышать старалась тише. И услышала шаги в коридоре. Казалось бы, ну и что. Но ей следовало доверять Ланцову, который еще ни разу за эти дни ее не подвел.       Шаги были тяжелые, медленные, человек притормаживал, словно бы искал нужную ему дверь. Шаги приближались, становились все отчетливее. Человек остановился рядом с дверью, ручка стала опускаться вниз. Только теперь Алина поняла, почему занервничал Николай, но ругать его было некогда. Старкова дернула парня за собой, шмыгнула в санузел и, плотно прикрыв за собой дверь, повернула замок, отчаянно надеясь, что вошедший человек не слышал щелчка.       Старкова прижалась к Ланцову, кусала губы, в полной тьме не было видно ничего, и от этого становилось жутко, будто бы она ослепла. Алина слышала тихое дыхание Николая, а еще звуки из кабинета: шаги, шорох выдвигаемых ящиков стола, тихое звяканье открытой и закрытой дверцы сейфа, звяканье отодвигаемых штор, скрежет горшка с кактусом – человек явно что-то искал. Грохот упавшей картины заставил Алину вздрогнуть, Николай успокаивающе погладил ее по спине. Человек сделал круг по кабинету и остановился у двери санузла. Алина замерла, не в силах даже вдох нормальный сделать, и едва не заскулила от ужаса, когда дернулась ручка двери, а потом еще раз, еще. Наконец, ничего не добившись, человек отошел, послышался звук закрывшейся двери, и все стихло.       Сердце колотилось где-то в районе горла, пульсировали виски, а по спине стекал пот, воздуха отчаянно не хватало, и девушка дернулась к двери, но было удержана Николаем. Они выждали еще какое-то время, а потом открыли дверь.       Кабинет был пуст. Ничего не изменилось, кроме картины упавшей на пол. Пейзаж было жалко. Такое варварское отношение пусть и к репродукции Алина не могла принять. Но забрать с собой картину Старкова сейчас не могла. Ей и самой-то идти было некуда, не говоря уже о том, куда тащить картину. Вздохнув, Алина поправила полотно, аккуратно прислонив его к стене. Ланцов лишь глаза закатил в ответ на ее действия, но ничего не сказал. - Кажется, мы успели вовремя, – произнес парень. У Алины достало сил только кивнуть.       Они вышли из кабинета. Николай приклеил на место ленту. Алина закрыла кабинет на ключ, а когда обернулась, то почувствовала, как замерло сердце.       В полумраке коридора, спиной к окну стоял человек, которого она, наверное, будет видеть в своих страшных снах. Свет падал ему на спину, и лица было не разглядеть, но медицинскую маску на лице и пистолет в руках Старкова заметила сразу.       Пискнув от ужаса, она дернулась назад, но дверь была закрыта, да и глупо было бы запереть себя в кабинете, как в ловушке. Ланцов же вдруг прыгнул вперед, уходя с линии огня, одним ловким движением разоружил мужчину, а потом нанес удар по лицу. Но этот человек даже не дернулся, лишь вздрогнул, в глазах его мелькнуло удивление. Николай, подавшись назад, приказал: - Стой на месте!- он наставил на мужчину пистолет и взвел курок, – я буду стрелять! Нельзя было сказать точно, ведь лицо мужчины наполовину было скрыто маской, но Старковой показалось, что он улыбается, от уголков его глаз к вискам разбежались морщинки. В полутьме коридора это выглядело настолько жутко, что Алина дернулась назад, вжавшись в стену, будто бы желая убежать от этого кошмара, в который даже верилось с трудом.       Раздавшийся выстрел эхом отразился от стен, прокатился по коридору вдаль и стих. На плече мужчины расцветало алое пятно. Их преследователь замер на мгновение, с удивлением посмотрел на футболку, быстро пропитывавшуюся кровью. Алине показалось, что прошла вечность прежде, чем мужчина вновь двинулся вперед, словно бы не чувствовал боли, словно бы не был человеком.       - Что здесь происходит? – в конце коридора показался охранник, отвлекая на себя внимание всех присутствующих.       Ланцов среагировал мгновенно. Отшвырнув пистолет, он дернул Алину за руку, побуждая бежать. Вслед им неслись крики, а потом раздались выстрелы. Алина предпочитала не думать о том, что происходит там, за спиной, это было бы слишком ужасно. Снова раздались выстрелы, а потом послышался крик боли. Невольно девушка затормозила, будто бы была готова броситься назад, чтобы помочь несчастному охраннику. Он давно работал в университете, Старкова помнила его, добродушный и веселый, он всегда был приветлив с ней. А теперь она бежала, оставив его позади, вполне возможно на верную смерть. - Алина, мы не можем!- и как только у Николая доставало воздуха еще и говорить с ней на бегу, девушка не знала, но только кивнула.       Они выскочили на улицу, но не успели сделать и шага, как путь им перегородила черная машина. Старкова подалась назад и загнанно огляделась по сторонам. Машина же не спешила уезжать. Наоборот, задняя дверь открылась.       - Садитесь, Алина, – послышался приятный голос, однако в интонации проскальзывали приказные нотки, не дававшие возможности спорить. Рука Ланцова, с силой сжавшая ее ладонь, заставила Старкову очнуться. - Кто вы? – просипела Алина, пытаясь восстановить дыхание, попятилась. Понимала, что времени до того, как их преследователь настигнет их, у них оставалось все меньше. Но садиться в незнакомую машину, знаете ли, глупо в любом возрасте! - Друг, – спокойно отозвался мужчина, – а вам, очевидно, нужна помощь. - Почему мы должны вам верить? – с вызовом произнес Ланцов, все еще удерживая Алину. - О, господин Ланцов, – в голосе их собеседника послышалась насмешка, – вы можете мне не верить. Вас, собственно, никто и не приглашал. Алине показалось, что у Николая от досады скрипнули зубы. - Вы оказались в затруднительном положении из-за Елизаветы, Алина, – мягко произнес мужчина, – я могу помочь. Но вам придется, – вновь усмешка, – поверить мне.       Старкова бросила быстрый взгляд на Николая, оглянулась на дверь. Ей показалось, что она слышит шаги. И вновь перед глазами возникла массивная фигура, рана на плече, кровь пропитывающая белую ткань. И полное отсутствие эмоций со стороны человека, в которого, мать вашу, выстрелили! - Николай, – умоляюще произнесла Алина. Сейчас она готова была поверить, кому угодно, уехать, куда угодно и с кем угодно, лишь бы быстрее и подальше отсюда. Мгновение Ланцов сверлил девушку хмурым взглядом, а потом, сверкнув улыбкой, убрал в карман мобильный телефон. - А ты, оказывается, отчаянная авантюристка, Пышка! – он кивнул на машину и отпустил руку Старковой.       Алина помедлила, а потом нырнула в салон, пахнущий дорогой кожей. Ланцов последовал за ней.