Flamma obscura

      

***

      Тьма поглотила его вновь. Только на этот раз маг огня чувствовал, что у нет сил больше бороться…       Тьма вокруг стала абсолютной, и не видно уже было ровным счетом ничего, отчего у Уёна возникало странное ощущение, что его тело исчезло.       — Ты всегда найдёшь дорогу к свету, — сказал Уёну Сан, расчищая дорогу нежными, гладящими движениями и увлекая его за собой куда-то в темноту.       Почему он вспомнил сейчас именно его. Он не мог вспомнить лица родителей. Ни своего брата. Словно только Сан был готов нырнуть с ним вместе в темноту.       Вихрь разных мыслей, ощущений и переживаний захлестнул Уёна слишком внезапно. Он был готов уже умереть. Как его резко прошибло болью вдоль позвоночника. Но не такой, которую он испытал во время пыток. Знакомая, словно обволакивающая в свои теплые объятия, сжимая до хруста хрупкое тело. Это было одновременно больно и приятно.       Сила.       Она бурлила в нём, не давая понять, как ей управлять. В книгах и по рассказам старших Сила приходила постепенно, сливаясь с тобой воедино, давая тебе привыкнуть к ней. Она сливалась с тобой в едином потоке, давая новый виток магии.       Но Уён совершенно не был готов ни к чему похожему и потому испуганно отпрянул. Она маячила где-то рядом, словно кружа вокруг, пока он сопротивлялся её появлению. Слишком рано для него. Он не готов. Почему она явилась сейчас и так отчаянно желает завладеть его телом.       Он тяжело вздохнул, как горячее дыхание коснулось его лица. Огонь — это его стихия.       Уёна захлестнули смешанные чувства, облегчение и разочарование. Заглянув в себя, он наблюдал, как раскрываются все далекие грозные и прекрасные горизонты. Теперь он не владел своим телом, а был лишь наблюдателем. Сила огромным потоком заполняла его магией.       Она сдавила, пережала дыхательные пути, из горла вырвался булькающий хрип, зрение сразу утратило фокус, внутри всё скрутило. Каждая клеточка тела молила о глотке воздуха, но вдохнуть было никак нельзя, и тело само собой начало извиваться, бессмысленно, судорожно, а внизу живота ощущалась противная щекочущая слабость.       Но всё резко закончилось, как будто ничего и не было. Уён чувствовал теперь своё тело, но при этом никакой боли от переломов и ушибов. Только чувство чего инородного где-то глубоко внутри.       — Теперь ты силен, как никогда. У меня всё получилось, — Джинчоль отошёл от него к столу, записывая и делая пометки в своём ежедневнике.       Уён размял шею и кисти, но стараясь не выдать улучшение своего состояния. Пока некромаг был отвлечён на свои записи, он быстро осмотрел помещение. Даже если он избавиться от цепей, то проскользнуть незамеченным он не сможет.       Джинчоль бросился к выходу, крича в пустоту коридора. Из обрывок фраз Уён понял одно, что он отправил их за человеком.       Сан всё ещё в опасности, и он не знает, как ему помочь.       — Используй свою Силу, — далёкий, незнакомый голос раздался эхом от стен. Уён вскинул голову, осматриваясь вокруг. Никого рядом не было.       Джинчоль вернулся спустя пару минут, даже не взглянув на него. Уён больше его не интересовал. Ему было нужно то, что находится внутри него. И чтобы это достать — ему нужен Сан.       — Сила — единственный способ спасти его, — Уён встряхнул головой, не понимая, откуда идёт голос. Это Сила? Но разве он не должен её просто чувствовать?       — Как вообще это работает? — озвучил вслух свой вопрос таинственному голосу Уён.       — Что ты сказал? — Джинчоль взглянул на него через плечо с весьма незаинтересованным видом.       — Как работает Сила?       Джинчоль рассмеялся.       — Тебе это не пригодится, сынок. Через пару минут приведут твоего человека и для двоих, всё будет закончено. Не забивай себе этим голову, — он говорил настолько будничным тоном, словно не собираясь их убить, а приглашая на пикник в парк.       Уён с трудом выловил смысл из услышанного, стараясь отделить значение слов от своих тяжело ворочающихся мыслей о том, как ему использовать свою Силу.       — Это ты думаешь, что всё закончится здесь, — эти слова прозвучали тускло.       — Используй Силу, — снова этот голос.       — Как мне это сделать? — продолжал Уён, чтобы слышать свой голос и не потеряться снова во тьме.       Но таинственный голос молчал, не желая давать ответы на вопросы. Нет, всё это было всего лишь фантазией. Не слышал он ничего, это опять игры воображения.       — Обратитесь к ней. Вы едины!       — Все скоро закончится, — спокойно продолжал говорить Джинчоль, не замечая ничего странного в поведении сына.       — Я смогу. Я не дам тебе причинить боль Сану, — вначале голос звучал слабо и хрипло, но быстро наливался сталью. Несмотря на связанные руки и ноги, он больше не выглядел жалко: от него исходила странная сила, каждое новое его слово звучало более убедительно и грозно, чем предыдущее. — Я не боюсь огня, я и есть пламя!       Закричав на пределе возможностей своих связок, Уён рванул вперёд и поднялся с пола. Внутри медленно разлился огонь, постепенно остывая и превращаясь в приятно согревающее тепло.       Мощный поток невидимой силы, растекающийся по всему помещению, исходящий от него самого, усиленным эхом пустого помещения, ударил по барабанным перепонкам. Но Уён все равно услышал, как тихо всхлипнул Джинчоль, откинутый ударной волной на пол.       Отныне эта вытекшая на холодный бетон кровь будет пульсировать в его жилах — он словно выпил её, отнял у другого, чтобы продолжить своё существование.       Внезапно его охватило ощущение собственной неуязвимости, дарованной ему Силой. Это придало ему сил, и сознание стало постепенно зажигаться вновь. Ему удалось это! Неведомым образом, вопреки здравому смыслу, вопреки всему — ему удалось разрушить магический барьер Аркадии. Он чувствовал магию. Значит он был свободен.       Он с такой лёгкостью выпустил Силу, жертвуя своим отцом, как жертвуют в шахматах несколькими мелкими фигурами, чтобы сберечь крупную…       Уён ведь просто игрок, а конфедерация — это его шахматная доска, и все фигуры — его, потому что он играет сам с собой.       Но вот вопрос — правда ли он такая крупная и важная фигура.       Из него резко, словно выдернули стержень, а ноги обмякли, и он уселся на пол.

***

      Уён, потрясенный, сидел и всё пытался понять, где же заканчивались его фантазии и начиналась реальность, если, конечно, такие ощущения вообще могли быть реальны.       Медленно-медленно его сознание наливалось горечью опасения, что он стоял в шаге от разрушения всего живого вокруг.       Тишина сейчас стояла совсем не такая, как до этого. Она была такая плотная, осязаемая, что казалось, её можно потрогать. Она словно наполняла собой весь этот лабораторный зал, и нарушать её было как-то боязно.       Уён ещё не открыл глаза, но уже почувствовал присутствие рядом.       Сквозь плотную пелену воспаленного сознания, Уён чувствовал её присутствие. Тёмная, давящая своей Силой аура. Она уже приходила к нему, словно смерть, пытаясь вытащить своими острыми когтями остатки живого в маге. Но её что-то всегда останавливало. А сейчас она спокойно проходилась по каждой чертоге разума Уёна.       — Маги когда-то решили возвести меня в роль богини, — Уён боролся с этим сладким, убаюкивающим, тонким голоском, что растекался по всему помещению, — что люди, что маги, которые имеют неограниченную силу, все стремятся верить во что-то мистическое далёкое, — девушка рассмеялась, а маг боролся с желанием открыть глаза и взглянуть на ту, чьей силе они так поклоняются.       Но девушка замолчала. В пустом помещение было слышно, как хрустит стекло под ногами. Защитного барьера нет, а отец погребен под осколками лаборатории.       — Нет, он жив. Через пару часов придёт в себя. Джинчоль сильный игрок, — Уён почувствовал, что девушка рядом, ему не нужно открывать глаза, чтобы понять, что она рядом и смотрит на него, — любое существо должно верить. Поэтому даже маги умудрились сотворить себе бога. Странно, что они выбрали меня. Они даже имя моё не всегда произносят правильно. Имя своей же богини. И обращаются ко мне по-разному, только чтобы не быть похожим на другую стихию. Это так глупо. Но я абсолютно не подхожу до этой роли. Я всего лишь самый могущественный маг из ныне существующих. Я вселяю им страх и одновременно мольбу о помощи. Вы все очень странные.       Уён попробовал потянуть руку к себе.       — Магический барьер снят. Ты спокойно можешь освободить себя, — уловив движение, сразу отреагировала девушка. — Уён, ты бы хотел стать богом?       Уён осмелился открыть глаза, но так и не подняв головы. Он рассматривал пол и пятна крови на нем. В осколках битого стекла он увидел её.       — Нет! — хрипло, насколько хватило сил, ответил Уён.       Девушка в очередной раз звонко рассмеялась. Почему он называл её девушкой? Этой богине уже много веков, но звучит она молодо.       — Уён-Уён. Мой милый мальчик. Как ты глуп. Твой человек так влияет на тебя? — Уён резко поднял голову, уставившись на неё и не в силах отвести взгляда от лица.       Молодая девушка с тёплой улыбкой смотрела на него. Руки её были заведены за спину, что не давало Уёну понять, как она будет обороняться в случае нападения. Длинные чёрные волосы обрамляли молодое лицо, что сияло даже без света в помещении. Чёрные глаза блуждали взглядом по Уёну, как у хищницы, что смакует свою жертву перед нападением.       По лицу Уёна пробегали неясные тени, его глаза словно вспыхивали адским огнём, не багровым, а оранжевым всепожирающим пламенем. Он был почти уверен, что безумие поглотило его, что голоса отразились эхом от стен, что-то нашептали. И хотя тот голос спас его от смерти и был так гостеприимен, оставаться с ним надолго было неуютно и неприятно, надо было думать о том, как отсюда выбраться.       — Ты так и не понял ничего?       — Не понял? — Уён усмехнулся, вставая с пола, легко избавляясь от цепей, что держали его магию под контролем, — я всё давно понял, когда не нашёл ни в одной книге информации о том, что такого сделала Ванхэда, чтобы её возвели в ранг божества. Каждая стихия трактовала по-своему. Маги воздуха считали, что ты не святая, а женщина, что истребила половину населения планеты. Маги огня считали, что ты спасительница мира, а земля вообще старалась не упоминать тебя на своей земле. Но поскольку маги много веков уже не обмениваются знаниями, а лишь поддерживают условный мир, никто не догадался, что ты не богиня, а всего лишь обычный маг, который ловко манипулирует информацией.       Ванхэда громко захлопала в ладоши.       — Тебе придётся меня простить за мой маленький обман. Ты прав, я исказила всю информацию о себе. Поэтому маги, так слепо верят во всё, что написано в святых писаниях. Если бы подростки хоть раз догадались сверить эту информацию в стенах академии, то вы бы нашли нестыковки. Но родители и верховные удобно пропагандируют, что о святых нельзя говорить с магами других стихий.       — Но вы не святые! Вы даже не боги! Вы всего лишь маги четырех стихий, что прячутся за разными масками.       — Которым нужно, как можно дольше держать вас в неведении. Как ты нас раскусил?       — Вас выдавала Сила, — Ванхэда удивлённо взглянула на него. Это устроило Уёна, — я же могу почувствовать своих. У, он вбил мне идею восстания против конфедерации. Я долго не понять его мотив. Зачем ему помогать, если у него нет конкретной цели.       Ванхэда обвела взглядом комнату. Уён внимательно следил за каждым её вздохом, ожидая нападения. Найдя, что ей нужно, она грациозно, словно скользя по воздуху, направилась к стулу, что отнесло ударной волной к стене. Подняв, его так же легко, как перо, она села напротив Уёна. Точно, как его отец, перед тем, как начать пытать.       — Минчжун - это настоящее имя У, отец Хонджуна.       Уён покачнулся в сторону, недоверчиво поглядывая на девушку.       — Он очень любил мать Хонджуна. И она его любила. Но им не суждено было быть вместе. Он некромаг, а она маг воздуха и жена верховного. Но, увы, в этом союзе родился мальчик. Помню, что я очень хотела, чтобы вы стали лучшими друзьями, — девушка грустно улыбнулась, тени залегли на её лице, она посмотрела куда-то в сторону, в пустоту, словно видела перед собой живую картинку, а не бетонную стену, — но Минчжун решил, что сыну лучше расти рядом с матерью. Джунхек легко принял измену жены, поскольку сам был нечист в этом деле. Он простил её, чтобы она приняла Минги.       — Зачем ты мне это рассказываешь? — со злостью вырвалось из мага огня.       — Ох, я забыла, что ты с детства не любишь долгие разговоры.       Уён удивился. Откуда она знает его привычки.       — Постараюсь, покороче, — Ванхэда вновь смотрела на мага, — так он попал на службу ко мне. Как и все некромаги. Все они попадают ко мне, в надежде защитить любимых, — растягивая нарочно каждое слово.       — Некромаги - это же маги четырех стихий? Да, мама!       Ванхэда громко рассмеялась, откидывая голову назад. Теперь Уён понял, в кого у него такой заразительный и громкий смех. Юнхо смеялся сдержанно, как папа и мама, а его смех можно было слышать из одной части поселения в другой. Только сейчас он заметил, как они похожи друг с другом. Такие же глаза, чёрные с крапинками коричневого. Тёмные волосы, как у некромагов. Широкая улыбка и вытянутый нос. Он смотрел на свою копию в женском обличии. Даже родинка на губе, как у него.       — Давно понял? Моих настоящих изображений нет в книгах. Всё время рисуют, как лесную нимфу. Фу. Я красивее, — девушка грациозно откинула прядь волос за спину.       — Ты приходила ко мне. Ты вторгалась в мой разум, искажая и изменяя моё сознание. Ты меня привела к Сану? Те сны твоих рук дело?       — Моих, — девушка вытянула вперед руку, рассматривая изящные пальцы, — мне нужно было, чтобы ты сам нашёл свой сосуд. Но этот чёртов человек слишком плохо на тебя повлиял, да ещё ваши игрища с восстановлением.       Уён тяжело вздохнул, прикрывая глаза. Теперь он пытался отделить, что было его собственными чувствами, мыслями и действиями, а что искажала его мать, чтобы провернуть свои делишки.       — Ты искал мотив для Минчжуна. Он был прост: Минчжун возомнил, что через тебя он сможет разрушить систему, которую выстраивали старейшины, ещё до моего рождения. Ему остро захотелось рассорить всех магов континента. Глупость, скажи же?       — Он хотел разрушить конфедерацию. Саму систему, — глухо произнёс Уён.       — Конфедерация — это всего лишь ширма, за которой вы не видите всей картины. Он же тебя не посвятил в истинную цель?       Уён отрицательно замотал головой. Он всё ещё не пришёл в себя, от того, как его ловко провели.       — Каждое десятилетие мы выбираем нового верховного, который должен заботиться о магах четырёх стихий и поддерживать магический баланс континента. Много лет этим занимаюсь я, пока не нашлось мага сильнее меня, — Уён усмехнулся, — не фыркай. Ты пока не так силён, чтобы противостоять мне.       — Мне это не нужно, — закатил глаза Уён. Он устал от пустой болтовни с внезапно обретенной матерью. Ему хотелось попасть домой, желательно в свой, в котором он жил последние семнадцать лет.       — Минчжун хотел не развалить конфедерацию, а добраться до её корней.       — До тебя!       — Уён, дослушай. Мне ещё нужно восстановить Аркадию от твоего внезапного порыва Силы.       Уён на это лишь кивнул головой, давая понять, что готов дослушать.       — Каждый участник восстания против конфедерации хотел мести. Каждый! Даже, маленький Хонджун. Даже беззаботная жизнью Ниннин. И безумно влюблённый Чонхо. Минчжун собрал каждого, раздал каждому по игровой фигуре. Но так и не объяснил правила. Минчжун хотел свергнуть меня и объявить новую войну магам четырёх стихий.       — Зачем ему это? Он же подвергает жизнь магов всего континента опасности. Ещё одну войну никто не переживет.       — В этом и цель, мой милый мальчик, — Ванхэда встала со своего места, подойдя к Уёну, — он хочет истребить всех магов!       — Магов? Обычных магов? И как же он это собирался сделать, это невозможно, — Уён дернулся, но был остановлен Ванхэдой, что схватила его за плечи.       — Ты же смог разрушить защитный барьер, который я сделала.       Если бы она не держала его за плечи, Уён бы упал сейчас. Но девушка не давала ему провалиться окончательно в темноту.       — Ты думаешь, что он хотел использовать меня? — лицо Уёна искривилось в гримасе ужаса и отвращения.       — Да. Он хотел чужими руками расчистить путь, убрав всю верхушку. А добраться до меня он бы смог через тебя, — Ванхэда ткнула пальцем в грудь Уёна.       — А я всего лишь орудие?       — Твое имя переводится, как “Flamma obscura”. Тёмное пламя. Ты — тёмное пламя, Уён, — девушка, словно смахивая невидимую пыль, провела по плечам Уёна.       — Подожди, — маг оттолкнул от себя Ванхэду, пытаясь понять, что из сказанного ложь, — но я же рос в семье магов огня. Я всегда был простым магом огня! У меня даже цвет соответствует моей стихии.       — До слияния с Силой твоя магия подстраивалась под живущих рядом с тобой магов. Своего рода камуфляж для защиты. Поэтому до совершеннолетия родители не знают, какая Сила у их детей. А цвет, он может быть каким угодно, — девушка провела по волосам. Чёрный цвет моментально изменился на пепельно-белый.       Уён широко распахнул глаза, не веря в увиденное. Он читал, что живущие много веков назад маги четырёх стихий могли менять цвет волос, облик и свою магию. Но увиденное всё равно не укладывалось в его голове.       — Почему ты отправила меня жить к магам огня? Я же мог расти, как и все остальные дети магов четырёх стихий.       Ванхэда скривила лицо, словно ей было больно.       — Минчжун помог тебя похитить и заключить союз с верховными. Он считал, что в день совершеннолетия, ты либо займешь мое место со своей огромный Силой. Либо будешь убит, в случае ошибки старейшин. Я не стала тебя возвращать из семьи. Родители Юнхо заботились о тебе. А он был тебе по-настоящему хорошим старшим братом. Вернув тебя в Аркадию, я бы подвергла тебя пыткам с самого раннего детства. А так они дали тебе то, что я не бы смогла.       Уён издал смешок. Но его это не так смешило, как может показаться на первый взгляд. Это уже больше нервное от всего услышанного и пережитого.       — Но отец? Он же меня хотел использовал в качестве лабораторного материала. — Уён указал на тело, что лежало в несколько метрах от них. Ванхэда лениво развернулась, разглядывая верховного.       — А, это. Минчжун вбил ему в голову, что через тебя можно вывести совершенную формулу для защиты нас от магов. На самом деле, он просто подбивал его пробудить в тебе тёмную Силу.       Уён захлопал часто глазами.       — А ты? Ты всё знала и не помешала ему?       — Конечно я знала! А как мы бы ещё узнали, как ты управляешь Силой. Через это проходят все маги четырёх стихий. Но для тебя была особая жесткость. Он считал, что раз ты наш сын — то и Сила в тебе от нас двоих. Если бы ты не справился со своей магией, Сила бы поглотила тебя или Джинчоль убил бы тебя пытками. Но ты оказался сильнее. И теперь ты полноценный маг, что может управлять четырьмя стихиями. Но ты же не думаешь, что справился сам. Это я тебе помогла!       — Ты манипулируешь мной и моими воспоминаниями! — вспыхнул Уён, выкрикивая последние слова.       — Твой проводник не должен занимать столько твоих мыслей.       — Сан мне не проводник!!! Он живой человек! И я не собираюсь отдавать его тебе на эксперименты.       — О, нет. Только не говори, что ты в него влюбился. Ужасно. Я только смирилась с выбором моего племянника. Мужчина, да ещё твой названный брат. Как будто женщины закончились на континенте, — девушка закатила глаза, как любит иногда делать Уён.       — Племянник?       — Хонджун. Которого ты, — Ванхэда указала пальцем на сына, — затащил в опасную игру и заставил познакомиться с Юнхо.       — Тут курить нельзя! — Хонджун спрыгнул с бетонной плиты, у которой сидел худощавый парень потягивая сигарету.       — Мне всё можно, — нагло улыбался маг.       — Если узнают, тебя исключат, — Хонджун потянулся за сигаретой, чтобы выбить её, но тот быстро вскочил ударяя его по руке.       — Оставь мне хоть одну радость в жизни, — зло выплюнул парень, повышая голос.       — Не думаю, что твои родители обрадуются, если ты вылетишь из академии.       — У меня нет родителей. Только брат, — маг снова сел возле бетонной плиты, опираясь на неё спиной, но сигарету выкинул.       — Извини, я не знал, — Хонджун сел рядом с ним.       — Всё нормально, я уже привык. Просто в последнее время нервы сдают. Брат хочет меня забрать на домашнее обучение. А это ещё хуже, чем в шумной академии.       — Почему он хочет тебя забрать? — не спрашивая разрешения и не видя сопротивления со стороны незнакомца, Хонджун подсел ещё ближе, почти касаясь плечами.       — Он считает, что дома я буду в безопасности, — маг запустил пятерню в волосы, немного их взъерошивая.       — Тебе что-то угрожает? — Хонджун наклонился, чтобы разглядеть получше парня.       Он был точно младше его. Этого мага он видел пару раз на занятиях по стрельбе из лука. Помнит его по ярко-красным волосам, которые сложно не заметить. У магов огня редко бывает такой пигмент волос.       Яркий. Красный. Кричащий о самой большой Силе внутри мага.       — Конфедерация, — зло ухмыльнулся маг огня.       — Она здесь при чём? — удивленно вспыхнул Хонджун, — Все маги ссылаются на это. Хотя конфедерация абсолютно не мешает нашей жизни. Никому они не мешают, — отмахнулся он от парня.       — Ну да, тебе легко говорить. Ты же маг воздуха. Сыночек из верховной семьи. Тебе-то точно ничего не угрожает. Сиди за высокими дверьми своей башни, не думая о завтрашнем дне. А мы - простые маги, думай, как выжить, каждый день, чтобы нашу Силу не похитили и не убили нас. Была бы у меня власть, как у тебя, давно бы уничтожил конфедерацию, — зло выкрикивая, маг огня поднялся на ноги, собираясь уйти. Ему не о чем говорить с беспечным Хонджуном.       — Ты ничего обо мне не знаешь. Не надо так говорить. Давай, — неуверенно, почти шёпотом проговорил Хонджун, — давай, я тебе помогу. Не думаю, что у двоих подростков что-то получится, но попробовать всегда стоит. Мой брат там работает.       — А тебе это зачем? — маг огня перебил Хонджуна, но остановился, медленно разворачиваясь к нему.       — У меня свои интересы. Но я могу тебе немного помочь, — ещё неуверенно в своих словах лепетал Хонджун.       — Уён, — протянул руку маг огня.       — Он сам согласился! — возмутился маг.       — Ты его надоумил на это. Если бы я не прикрывала ваши задницы. Вы бы давно отправились к праотцам. Оба!       — Вообще, там говорится к великой Ванхэде, а не проотцам.       — Уён, я всё ещё здесь на минуточку. Живая! И не нужно ко мне отправлять всех мертвых. Пусть этим занимается небесная канцелярия. У меня здесь работы полно.       — Вот в кого я такой невыносимый! — почти просиял Уён.       — Ты свёл его с Юнхо! Ты почти подложил своего брата под другого.       — Ты богиня смерти и жизни? А я тогда бог любви! Свёл два одиноких сердца, — довольный собой, Уён широко улыбнулся.       — Тебе нужно отвлечь моего брата. Я, кажется, нашёл тех, кто занимается восстанием, но брат меня никуда не отпускает одного, — они сидели на берегу реки в поселение магов огня, в единственном месте, где они могли увидеться.       — Но как я его отвлеку? Я даже с ним не знаком, — Хонджун хлопал глазами, не понимая, чего от него хочет Уён.       — Соблазни его!       — Что? — вскочил на ноги Хонджун, моментально краснея.       — О, великая Ванхэда, какой же ты недотрога. Познакомься с ним. А дальше он точно сойдёт с ума от твоей неземной красоты.       — Я, правда, красивый? — Хонджун сел обратно к Уёну.       — Да, но мне её придётся подпортить, чтобы ваше знакомство точно состоялось и он не мог о тебе забыть.       — Подпортить?       Хонджун не успел даже закончить вопрос, как Уён ударил его по лицу.       — Ты что делаешь? — жалобно протянул Хонджун, прикладывая руку к месту удара.       — Так тебя Юнхо точно заметит, — Уён загадочно улыбнулся, а маг воздуха понимая, что он хочет сделать сорвался с места, пытаясь избежать новых побоев.       Через пару месяцев они снова встретились. Им нужно было обсудить план. Но из общего плана, пока только Хонджун справлялся с Юнхо и его соблазнением.       — Юнхо согласился помогать мне с восстановлением. Но он очень переживает за тебя. Мне не нравится ему врать. Он хороший!       — Хороший? Давно ты так запел о моём брате? Он вчера пришёл с распухшими губами и светящийся, как все звезды на небе разом, — Уён толкнул другу в плечо.       — Ты сам сказал. Отвлекать его.       — Ты пока справляешься с этим. Действуй так и дальше.       Хонджун покраснел, что не укрылось от внимательных глаз Уёна.       — Только не влюбись в него. Потом будет больно.       Уён начал рассматривать свои ботинки, пока Хонджун молча смотрел в сторону поселение магов огня.       — Не влюблюсь. Никогда.       — Тогда отлично. Ты принёс книги?       — Да, — Хонджун оторвался от своих тяжёлых мыслей и сразу полез в сумку за книгой заклинаний. Ему нужно занять себя хоть чем-то, чтобы позорно не разрыдаться перед Уёном.       — Вы совершили много ошибок. Вы почти развалили конфедерацию вдвоём. Точнее, ты угробил всю мою защиту. Это у тебя получилось хорошо. Но у моего брата не получится то, что он задумал. Магический баланс не должен быть нарушен. А маги должны жить долгую жизнь. Всё должно оставаться на своих местах.       — Даже ценой человеческой жизни?!       — Пока мы в опасности, пока маги не готовы принять нас и нашу Силу. Да, — она провела по лицу Уёна рукой.       — Ты можешь вернуть Сана в его мир? Пожалуйста. Я не хочу, чтобы он пострадал.       — А как же ты? Ты сможешь без него?       — Если он будет в порядке, то да.       — Сан сильный человек. Когда он появился рядом с тобой, я не могла к тебе подобраться. Он даже без магии может тебя защитить. Он сильный проводник. Минхо нашёл лучшего для моего сына, — Ванхэда грустно улыбнулась, впервые обнимая взрослого сына.       — Он погибнет рядом со мной? — Уён обнял её в ответ, прижимая её ближе к себе.       — Если ты не используешь его, как сосуд, чтобы скрыть свою магию. Но это невозможно, как только маги узнают, кто ты, на тебя начнётся охота. Тогда ты не сможешь защитить даже себя. Твое место здесь, в Аркадии, рядом со мной.       — Если я не покину это место. Эту башню. То никто не узнает обо мне и Сан-и будет жив?       Ванхэда отошла на пару шагов назад, выпуская сына из своих объятий. Тепло, которое разливалось от её Силы, осталось ещё на Уёне. Теперь он понимал, что такое любовь. Это что-то неосязаемое. Едва уловимое. Где-то глубоко внутри, откуда льётся свет и тепло. Это он и чувствовал от этой незнакомой ему женщины.       — Сана не вернуть. Мы ещё никогда не возвращали людей на обратную сторону. Перед похищением мы всегда раним своих пленников, чтобы в случае побега их ждала смерть, а нас - полная конфиденциальность нашего мира.       — Мама, оставь его в живых! Ради меня! Прошу… — Уён застыл, боясь вздохнуть.       — Я его не трону. Но пообещай мне, что ты останешься здесь, и когда придёт время, ты займешь моё место! Тогда я смогу найти вам двоим укрытие.       Уён смахнул одинокую слезу, стараясь не разрыдаться окончательно. Он постарался улыбнуться. Мысль, что Сан будет в безопасности, грела его сердце.       — Жаль, конечно, что я не увижу внуков. Но главное, что ты будешь счастлив. Даже пусть он человек.       — Вам обязательно нужно познакомиться.       — Сан прекрасный молодой человек. Он сейчас где-то между третьим и четвёртым этажом. Собирается тебя спасать. Без магии и четкого плана. Похвально. Даже немного глупо. Но им движет светлое чувство.       — Сан здесь? — вспыхнул Уён, краснея, — может, меня опять заковать в цепи, чтобы он не расстроился, что меня не нужно спасать. Всё-таки это романтично будет.       — Серьёзно? — Ванхэда скривила лицо.       — Мне кажется, или великая Ванхэда довольна моим выбором? — Уён поиграл бровями.       — Я не склонна к разным видам чувств. Но, наверное, та забота, которую я могла тебе дарить на расстояние — это и есть любовь. Я всегда наблюдала за своим братом и матерью Хонджуна. Их любовь была опасна. Для двоих сразу. Но они всё равно пошли на это. Меня всегда это удивляло. Я надеялась, что Хонджун не станет таким, как они. Но увы, мой сын решил свести его с другим мужчиной, подвергая не меньшей опасности. Хотя это случилось бы и без тебя. Они предназначены друг для друга. Как и его мать с моим братом.       — А я и Сан? — Ванхэда развернулась, собираясь уйти из лаборатории, но любопытный Уён последовал за ней.       — Не знаю. Я богиня смерти и жизни, как ты выразился, — рассмеялась Ванхэда.       — Ну, мам!       — Не мамкай, Уён! Юнхо вот хороший парень. Он позаботится о Хонджуне ещё лучше, чем о тебе. А за Саном я не могу наблюдать. Он человек. Он не подвластен эмоциям, как маги.       — Почему тебя называют святой и ты всё обо всем знаешь?       — Я не святая. Просто когда меня видели в последний раз на поле боя, когда я управляла сразу всеми стихиями, кто-то решил, что я божество. Удачно, кстати. Я потом перевернула все святые писания и сама сделала из себя бога, но только страницах книг. Ты тоже будешь этим владеть. Разные заклинания. Различные магические ритуалы. Перемещение в пространстве. Смена обличия.       — Хождение в гости, в чужой разум!       — И это тоже, — хихикнула Ванхэда.       — Вы сильнее обычных магов, — Уён шел рядом, любопытно поглядывая на девушку, что считали почти магическим богом, — а ты можешь? Сделать так, чтобы у нас с Саном… — маг замолчал.       — Я могу приделать ему хвост. Хочешь?       — Нет! Оставь его тело в покое.       — Я думала, что только Хонджун думает о таком.       — О хвосте для Юнхо? — поморщился Уён.       — Нет. О том, о чём ты подумал для вас с Саном. Но думаю, что Хонджун не будет против хвоста.       Оба звонко рассмеялась в голос.       — Тебе не кажется, что они долго? — Уён остановился, прислушиваясь к тишине.       Ни одного постороннего шума.       — Действительно. Я не чувствую их, — Ванхэда развернулась лицом к Уёну, — нам нужно уходить отсюда, — она схватила его за руку, но даже не успела сделать шаг.       Оба опустили взгляд. В районе сердца торчал чёрный наконечник стрелы. Ванхэда пошатнулась назад, хватаясь за Уёна. Он успел лишь взглянуть ей за спину, чтобы запомнить ускользающего из коридора мага, в руках которого был арбалет.       — Ты станешь хорошим верховным Уён. В тебе моя частичка, — некогда звонкий голос сменился хриплым, надсадным звучанием. Уён помог ей сесть, обнимая за плечи, — держись своих друзей. Они тебе помогут.       — Мама, — дрожащим голосом прошептал Уён.       Ванхэда улыбнулась напоследок перед тем, как её тело вспыхнуло чёрными пламенем, растворяясь в воздухе, оставляя после себя только стрелу и пепел на руках Уёна.       — Уён! — радостный крик Сана разрушил тишину пустого коридора.       Он даже не успел сообразить, как Сан поднял его на руки, прижимая к себе.       — Я так скучал! — Сан без разбора начал целовать его лицо. Уён никак не реагировал, продолжая сжимать в руках стрелу.       — Уён, — голос Юнхо послышался где-то рядом, но Уён не понимал кто где за бурей своих эмоций.       Смесь разных голосов, прикосновений, как мощная волна, накрывали его. Ему нужно было найти в этом потоке всего лишь одного мага.       — Где Хонджун? — Уён осмотрел всех вокруг, пытаясь найти синеволосого парня.       — Я здесь, — сквозь пелену накатывающих слёз, он всё-таки рассмотрел некогда своего самого близкого союзника. Удивив изменение Силы, он не стал выдавать это при других, а всего лишь натянуто улыбнулся.       — Помнишь про наш уговор? — Уён попытался сделать шаг вперёд, но у него резко отказали ноги. Быстро сориентировавшись Сан, успел подхватить его, — ты обещал, что поможешь мне найти всех.       Успев обратиться к Хонджуну, Уён обмяк в руках Сана, теряя сознание, но не выпуская из рук стрелу.       — Его нужно доставить домой, — Ёсан кинулся к другу, проверяя пульс.       Юнхо смотрел на брата застыв в немом шоке. Ёсан раздавал указание всем, пока он слышал только отголоски.       Он резко развернулся к Хонджуну, испепеляя своим взглядом.       — Ты втянул в это моего брата! — Юнхо двинулся на Хонджуна, но Минги преградил ему путь, закрывая собой брата.       — Не горячись! Поговорите дома, как только поможем Уёну.       Юнхо кинул на него предупредительный взгляд, отталкивая его в сторону. Оба мага были одинаково сильны, но ярость, что двигала Юнхо, сжигала всё на своём пути.       — Ты обещал мне, что брат будет в безопасности, — Хонджун успел только открыть рот, как маг огня всем телом прижал его к стене, — что ты ещё провернул за моей спиной, прикрываясь своей любовью? Чего я ещё не знаю? — кричал ему в лицо в Юнхо.       — Я всё тебе расскажу, — закрыв глаза, прошептал Хонджун не в силах посмотреть в глаза Юнхо.       — Во мне сейчас зудит желание тебя ударить!       Юнхо с пренебрежением на лице отпустил Хонджуна. Уже отходя, он услышал почти молящий голос.       — Ударь! Если тебе станет от этого легче! Ударь меня!       Юнхо остановился.       — Нет, Юнхо! — крик Ёсана заполнил помещение, — не делай того, о чём пожалеешь!       Но Юнхо уже никого не слышал, обида затмила его разум...       Юнхо ударил…