Преступление карается наказанием

***

В комнате вдруг перестали раздаваться звуки ударов пальцев о клавиатуру, а карие глаза неустанно выискивали ошибки в тексте. Обещание заняться делом вечером отошло на второй план. С момента, как Фёдор скрылся где-то с Элис, уже час четвёртый пошёл, а тот всё никак не возвращался. Неужели что-то серьёзное произошло, отчего брюнет так задерживается? Вздохнув, Дазай отвернулся от монитора и прошёлся взглядом по пространству вокруг себя. Наверное, он вернулся за перевод даже потому, что стало неимоверно скучно. Дожил, в доме с кучей людей не с кем поговорить. Отец уехал с матерью в город немного развеяться и заодно закончить какие-то дела, лучший друг слился при подвернувшемся случае, чтобы успеть подготовиться к поездке, а собственного парня увела младшая сестра. Что она ему там такого интересного предложила? У них ведь разница в десять с лишним лет… Думая об этом, парень вздохнул и подпёр голову рукой. Стоило уставшим векам опуститься, дверь в комнату распахнулась, а внутрь прошёл долгожданный Фёдор. — Это просто немыслимо! Закончить такой длинный поединок ничьей, — с порога возразил брюнет, отчего Осаму вздрогнул и раскрыл глаза. — О чём ты говоришь? — развернулся к нему Дазай и непонимающе осмотрел с головы до ног. — Не думал, что когда-то буду соперничать с мелкой девчонкой в два раза младше меня, ещё и на равных, — с озадаченным видом уселся на кровати темноволосый и взглянул на парня. — Так вот чем вы занимались эти несколько часов, — усмехнулся кареглазый и опустил экран ноутбука, решив сделать перерыв. — Ты, я смотрю, активно отдыхаешь от работы за компьютером, — наблюдая, как тот подошёл к нему, сказал Фёдор. — Нечего меня бросать в одиночестве, — чуть толкнув в грудь на кровать, забрался на его бёдра шатен. — У меня не было другого выбора. — Время действительно пролетело незаметно, — слабо улыбнулся и коснулся мягких волос. — У меня даже часов с собой не было. — Это не даёт тебе право заставлять меня тухнуть тут наедине с собой, — помотал головой юноша и прикусил губу, огладив руками его грудь и бока. — Такое нельзя спускать с рук… — Вчера ещё от поцелуя в щеку при родителях краснел, а теперь решил всем домочадцам о нас заявить? — не отрывая глаз от его лица, поднял бровь парень, когда тот дразняще стал тереться о его пах своим. — Да будет тебе известно: среди этих высоких стен только я, ты, и моя милая Элис, что находится в другой части дома, — наклонился к лицу шатен и опустил руку к пространству между его ног под собой. — Она спустилась на первый этаж, да, — хмыкнул Фёдор и прикрыл глаза, почувствовав прикосновения губ к шее, пока снизу не оставляли попыток пробраться под одежду. — Предлагаешь так бездумно осквернить эту обитель, в которой хранятся воспоминания о совсем маленьком Осаму? — Ты уже её однажды осквернил, даже не будучи здесь... — Нельзя так разбрасываться с обвинениями, — усмехнулся, пока чужие пальцы проникли под его футболку, а собственными зацепился за резинку его штанов. — Если не ты, то кто мне снился каждую ночь после моего возвращения из того дома, когда я просыпался на заре с пылающим возбуждением ниже пояса? — определив в себе интерес к тому, что его невероятно заводят собственные речи, не переставал движения тазом парень. — Я едва справлялся с тем, чтобы удовлетворить себя пальцами самостоятельно. Мне так тебя не хватало… — Если бы ты знал, как я хочу сейчас занять этот рот, чтобы из него не выходил такой разврат, — сжав пальцы на его подбородке, огладил большим нижнюю губу Достоевский и ухмыльнулся, когда тот послушно приоткрыл рот и подался навстречу, приняв палец внутрь. — Сделай же это как можно скорее, — когда его рот снова был свободен, улыбнулся Осаму и страстно прильнул к губам, прижавшись всем телом к другому.

***

Тяжело дыша, Дазай с шумом упал на кровать и прикрыл глаза. Из-за высокой температуры тела тяжело было свободно мыслить, и разум совсем расплылся. Незамедлительно рядом с ним тоже улеглись, отходя после долгожданной разрядки. Не ожидав, что тот с таким энтузиазмом возьмётся за исполнение желания, Осаму едва сдерживал томные стоны и плавился в чужих руках. Чувствуя стимуляцию буквально повсюду, слыша возбуждающие стоны совсем рядом с ухом, беспрестанные толчки в дополнение с хваткой на полюбившихся Фёдору бёдрах, не смог ограничиться одним оргазмом. Похоже, не только Дазай успел изголодаться по приятным ощущениям, раз тот не выпускал его от себя ни на минуту. Словами не описать, как шатену нравится это чувство расслабления в теле после того, как они отдаются друг другу, вкладывая в прикосновения и поцелуи все свои чувства. Сейчас даже казалось, что из него выжали абсолютно все силы. Чёрт знает, что позволяет ему оставаться на плаву. На душе так хорошо, и в голове ни единой мысли, только ощущение эйфории. — Теперь моя вина перед бедным Осаму заглажена? — улыбнувшись, коснулся его плеча Фёдор и огладил светлую кожу пальцами, когда они уже избавились от использованных презервативов. — Более чем, — усмехнулся Дазай и заставил себя приподняться на мягкой поверхности, усевшись. — Только ты знаешь, чего хочет моё тело, и каждый раз даёшь мне это. — Ты же единственный понимаешь, чего хочет моё сердце… — слабо улыбнулся Фёдор, когда тот вздрогнул от его щекочущих поглаживаний на талии. — Чем теперь займёшься? — Пойду освежусь в душе, — краем глаза взглянул на того Дазай и слез с кровати, заодно решив выбросить мусор должным образом перед тем, как помыться. — Потом можем спуститься поесть, уже обед давно прошёл. — Хорошо, — кивнул Достоевский и молча сопроводил его взглядом, пока тот на скорую руку накинул на себя рубашку и вышел из комнаты с нужными принадлежностями в виде полотенца и шампуня. Как всегда, после таких страстей с Осаму, голову стали заполнять мысли. В сознание врезалась фраза парня о том, что тот мучился от мокрых снов после их разлуки. Может быть, это было сказано, чтобы просто возбудить в нём желание, но темноволосый понимал, что таковыми его слова являются лишь отчасти. Тот факт, что ещё какое-то время Дазай думал о нём и скучал, очень странно отзывался в душе. Одновременно было приятно, ведь он таки смог за те дни запасть ему в душу, но и очень жаль. Жаль, что заставил переживать своего любимого столь тяжкие терзания, оставив одного лицом к лицу перед неизвестностью, какие ему чувства стоит испытывать к своему похитителю. Предоставилась бы возможность всё изменить — не стал бы ограничивать его свободу, требовать взаимности на свои чувства, и самое важное — ни за что бы не решился ранить слишком чувствительную душу шатена. Легко сейчас говорить, чего бы он не сделал… Если же подумать о том, как было бы поступить правильнее, теперь Фёдор твёрдо уверен, что не стал бы уходить из того несчастного магазинчика так скоро, а решился бы напроситья на встречу за чашкой кофе в какой-нибудь забегаловке на днях. Определённо, тот бы ему не отказал, ведь и в карих глазах проскочила искра интереса к такому настырному клиенту. Но времени прошло так много… Уже ничего не изменить. Он, итак, не устаёт благодарить судьбу, что дала ему второй шанс обрести своё счастье и одновременно осчастливить другого человека. Больше он не оступится на пути к созданию их общего и светлого будущего. — Не поверишь, едва не навернулся, пока мылся, — спустя какое-то время зашёл внутрь комнаты Осаму и тихо посмеялся, придерживая ткань рубашки на боку, чтобы та прикрывала мокрое тело. — Вот же неуклюжий… — Так и знал, что с тобой идти нужно, — уже давно одевшись, поднялся со стула возле стола парень и подошёл к нему с взволнованным взглядом. — Не ударился? — Нет, говорю же, — улыбнулся Дазай и почувствовал себя неловко под внимательным взором. — Уже жалею, что сказал тебе это. — Не говори глупостей, — вздохнул Фёдор и кивнул в сторону шкафа, куда кареглазый вчера переложил некоторые вещи. — Одевайся поскорее, чтобы не простыл. Потом волосы высушим. — Не нужно, пусть сами, — махнул рукой шатен и прошёл к нужному отделу, теперь выбирая, что ему стоит надеть. — Успел проголодаться, надеюсь? Если тебя сестрёнка конфетами у себя не накормила, конечно… — Не беспокойся, — слабо улыбнулся, заметив уже вторую волну ревности в свою сторону. — Вот и славно, — хмыкнул парень и натянул выбранную одежду на взбодрившееся после прохладного душа тело. — Я, честно сказать, удивлён, что вы так сдружились. — Я тоже не ожидал, что у нас есть хоть что-то общее, — кивнул Фёдор и сложил руки на груди. — Так волновался, что родители и ревнивая Элис-чан тебя не примут, а тут за несчастные два дня тебя полюбили больше, чем меня, — подошёл к нему шатен и возложил руки на плечи, выглядывая что-то для себя в аметистовых глазах. — Обидненько… — Не расстраивайся, я прослежу, чтобы прекрасная Танэ-сама не забыла однажды приготовить еду и с учётом тебя, — улыбнулся Фёдор и посмеялся, когда тот с обидой сощурил глаза. — Не думал, что ты такой подлец, — проговорил Осаму, а потом изобразил выражения осознания на своём лице. — Я всё понял! Ты специально подбился ко мне в любовники, чтобы проникнуть в мою семью и знать моё место? — Ты уже ничего не сделаешь, все находятся под влиянием моих чар. Уже ничего не изменить. — Не правда, Чуя ещё в здравом сознании и он поможет мне добиться правды, — улыбнулся Осаму, когда тот стянул с себя руки и сжал пальцы на запястьях. — Если ты, конечно, не напоишь его самым дорогим вином из своей коллекции. — Вот ты и прокололся, — потянул его за собой к выходу из комнаты парень. — Теперь я знаю секретный подход. — О нет, что же я наделал, — улыбнулся шатен и взглянул на закрытую дверь за собой, когда его уже тащили к лестнице. — Я забыл свой телефон… — Ну и отлично, давно пора отучать тебя есть за копошением в соцсетях, — хмыкнул Достоевский и зашагал с ним по ступенькам. — Это не полезно. — Но мне скучно просто есть в тишине, — вздохнул парень и аккуратно вытянул свою руку, а после и вторую, ведь этому не особо противостояли. — Ты всегда можешь поболтать со мной, — улыбнулся Фёдор, когда тот закатил глаза. — Сказал человек, который предпочитает молчать до конца трапезы, — пробурчал Осаму и обогнал его. — Сами себе противоречите, господин Достоевский. Помотав головой, Достоевский прошёлся взглядом по сторонам, вдруг зацепившись за фигуру девочки на третьем этаже, что только вышла из своей комнаты, пока они спускались по ступеням. Действительно ли Дазай так переживает, что Фёдор хорошо принимаем в кругу его близких людей? Брюнет теперь совсем не понимал, правильно ли он делает, пытаясь настроить взаимоотношения с малознакомыми ему людьми. В конце концов, это стоит ему невероятно больших усилий — оставаться разговорчивым и дружелюбным вместо того, чтобы скрыться в каком-нибудь углу дома в одиночестве, чтобы выдохнуть от переизбытка общения, и никогда оттуда не выходить. — Осаму, я действительно ошибаюсь в попытках влиться в твою жизнь? — вдруг остановился и перевёл на него взгляд. — Что? — поднял бровь Дазай, но, осознав, что он вполне всё расслышал и в повторе не нуждается, поспешил приблизиться к нему и дотронулся до плеча. — Нет, конечно нет. То, что я говорил минутами ранее — обычное моё дурачество, ты ведь знаешь мою склонность поболтать чушь… Пока с губ торопливо срывались слова, карие глаза тем временем выискивали следы понимания в других. Сжав пальцы на его плече, Осаму глубоко вздохнул и уткнулся ему в грудь. Никогда не научится следить за всем, что вылетает изо рта. Фёдор ведь из кожи вон лезет, чтобы всё прошло гладко, а он такую чушь несёт. Не хватало ещё, чтобы Достоевский всерьёз подумал, что его труды не нужны никому. Прикусив губу, Дазай вздохнул запах его футболки, отдающей приятным запахом кондиционера для белья. Надо выбираться из этой дыры недопонимания… — Мои слова правда так сильно тебя задели? Прости меня, пожалуйста. Я полный идиот, ещё и эгоист… — Н-нет, всё нормально, — помотал головой Фёдор. — Просто мне показалось, и я рад, что это не так. — Тогда сейчас же поцелуй меня, чтобы я точно понял, что ты не обижен, — сощурил глаза и прижался к нему, заставив плотно прислониться к перилам, а спустя несколько секунд добавил. — Я жду. — Элис-чан, мы собираемся сходить пообедать, не против присоединиться? — без желания так скоро выполнять чужое требование, с повышенным тоном голоса повернул голову в сторону пытающейся скрыться за балкой девочки, отчего Осаму вздрогнул и тут же отпрянул от него. — Почему сразу не сказал, что мы не одни… — Мне не хотелось этого делать, — усмехнулся и снова обратился к младшей. — Нам тебя подождать, или сама на кухню спустишься? — Д-да, я иду… — смирившись, что больше ей оставаться на месте не удастся, Элис стала спускаться по лестнице. — Папа с мамой куда-то уехали? — Да, в город по делам, — махнул рукой Осаму и зашагал вниз, внутри озадачившись, что они будут обедать не наедине. — Слышал, твоя приставка снова в норме? — Угу, я практически уделала кое-кого, если бы в последний момент не ошиблась, — взглянув на парня, с улыбкой проговорила девочка и поспешила их догнать. — Я поддался, чтобы не расстраивать тебя, бедняжку, — фыркнул Фёдор и поймал на себе непонимающий взгляд карих глаз. — Вот значит как, — посмеялась светловолосая и ухватилась за его руку, когда догнала, отчего тот покачнулся на месте. — В следующий раз, значит, будешь поддаваться правдоподобнее. — Элис, — чуть нахмурился Дазай, но не нашёл в его реакции ничего отрицательного, пока та стала тянуть его за собой. — До чего своевольная, — вытянул пальцы из хватки, будучи в силах дойти самостоятельно, зато в целости и сохранности. — Сразу видно, воспитание Осаму. — Почему меня тоже приплели? — Хочешь сказать, ты не участвуешь в воспитании своей сестры? — открыл перед ними дверь на кухню Достоевский. — Может, у неё и есть что-то от меня, но я не прививаю ничего специально, — пожал плечами парень и поспешил к холодильнику, с поблескивающим взглядом выискивая себе что-то интересное. — Как насчёт горячих бутербродов? — Было бы здорово, — улыбнулась Элис и уселась за стол. — Яблоко от яблони, — вздохнул Фёдор и, подойдя к нему, забрал из рук сыр и колбасу. — Чем тебя так жаркое не устраивает? — Ты такой внимательный, Феденька, — посмеялся Дазай, когда его развернули в сторону стола и чуть подтолкнули. — Даже не знаю, как я сам не заметил его… — Сам травишься, еще и детей этому учишь. — Хорошо, что у нас есть ты, — улыбнулся Осаму и уселся на стуле, наблюдая за тем, как по-хозяйски тот организовывает им обед, решив подогреть еду на плите. — Надолго вы тут останетесь? — переводя взгляд от одного к другому, спросила светловолосая. — На неделю, может чуть больше, — пожал плечами Дазай и всё-таки встал, чтобы помочь ему, достав тарелки и другие приборы. — Завтра мне нужно будет уехать, примерно до вечера, — вспомнил, пока перемешивал содержимое внутри посудины. — Ты спрашиваешь разрешения? — Нет, всего лишь предупреждаю, что бы не подумал, что я тебя бросил, — с помощью лопатки стал накладывать им еду на предоставленные другим тарелки. — Тебе, может, чего купить? Для работы или из вещей. — Я и сам собирался съездить в торговый центр, так что ты просто можешь меня подвезти, — помотал головой и взглянул на немного поникшую Элис. — Меня с сестрёнкой. — У вас планы какие-то? — отдал ему первую порцию, а сам взял две другие тарелки. — Раз мой парень так занят рутиной, а не мной, я проведу время за походами в магазин с Элис, — не скрывая неудовлетворённости чужими попытками снова вернуться к работе, проговорил шатен. — Ты ведь согласна поехать со мной? — Д-да, конечно, — кивнула девочка и принялась за обед, вздохнув, что не получится отведать излюбленных горячих бутербродов. — Тогда завтра к десяти будьте готовы, я отвезу вас в центр, а потом смотаюсь в штаб. — Штаб? — взглянув на парня, подняла бровь младшая. — Кем вы… То есть, ты работаешь? — Как бы сказать… — усмехнулся Фёдор, но вдруг почувствовал прикосновение руки к своему плечу. — Позволь мне объяснить, — улыбнулся Осаму и повернулся к собеседнице. — Он, моя дорогая сестрёнка, настоящий мафиози, грабит банки и организации, крадёт красивых людей, как я, например, и… — Я поняла, могла бы не спрашивать… — закатила глаза та и уткнулась в тарелку, решив больше не отвлекаться. — Да, ты заметно улучшил ситуацию, — посмеялся Фёдор. — Всегда рад помочь, — кивнул Осаму и наконец-то стал есть. Утверждение «Скажи правду, чтобы тебе не поверили» действительно является рабочим. Та, конечно же, восприняла это как очередную глупую шутку старшего брата, привыкнув к тому, что он редко бывает серьёзным. Так даже лучше, ведь Фёдор всё равно решил покончить с этим, а значит данная информация не актуальна. В скором времени на кухне остались только двое, пока младшая поспешила доесть и ушла, поблагодарив Фёдора. Как только закрылась дверь, Осаму перевёл взгляд на парня и вопросительно поднял бровь, встретив подозрительный прищур. — Что такое? — чуть отодвинулся к спинке стула, когда тот наклонился к нему. — Значит, я не занят тобой? — отстранив опустевшую тарелку подальше от края стола, подался вперёд и поставил руки на края сиденья по обеим сторонам от его ног. — Я так сказал? — прикусил губу, когда его стул пододвинули ближе, лишая возможности сохранять дистанцию. — Это после того, как я совсем недавно из тебя всю дурь выбил… Неужели так разбаловал? Может, пару раз стоило взять и просто не заметить твоих намёков? — Я не намекаю, а прямо говорю, — проговорил Осаму и приблизился к его губам, обдав дыханием, будто собирался поцеловать. — Ты ведь знаешь, что не всегда могу тебе угождать, — сжав пальцами его подбородок, не позволил этого сделать. — Терпение у меня не бесконечное. — Тебе не нравится, что я желаю тебя, или дело в чём-то другом? — чувствуя, как сжимаются его пальцы, поднял бровь парень, а после понимающе улыбнулся. — Верно-верно, тебе ведь куда больше нравилось, когда инициатором был только ты… Властолюбивый Фёдор потерял свои нити правления, какая жалость. Неужели от этого себя таким неполноценным чувствуешь? — Откуда в тебе столько смелости говорить мне это в лицо? — нахмурился, когда тот накрыл его руку своей, и собрался было препятствовать попытке освободиться, но ненадолго замер в лёгком удивлении. — Что ты… — Как бы ты не старался, я чувствую только безопасность в твоих руках, даже если в глазах читаю открытое желание как-то угрожать, — прислонив чужие пальцы к губам, поцеловал их Осаму и тепло взглянул на Фёдора. — Я ненормальный, да? — Нет, — вздохнул и, наплевав на прошлые предупреждения об ограничении количества ласки, притянул его как можно ближе к себе. — Знал бы ты, как изменился за всё это время, что мы знакомы… — Ты не меньше, — с удовольствием прижался к телу, позволяя сжимать себя в объятиях. — Впрочем, разве я требую больше, чем ты мне даёшь? — Я отдам всё без остатка, если ты только попросишь. Твоё слово для меня — закон. — Не говори такие вещи, я с ума сойду, — помотал головой и почувствовал, как ослабла хватка, а после вовсе отстранились. — Не смогу ведь отплатить… — Просто будь со мной. Мне не нужно ничего больше. — Неужели это всё? — Слушайся меня и не вредничай, — не секунду задумавшись, выдвинул вердикт Фёдор, на что кареглазый посмеялся. — Хорошо, — кивнул Осаму и чуть подался вперёд. — Каково же ваше первое требование? — Доедай, чтобы я мог посуду помыть. — Ладно, — скучающе вздохнул и развернулся, принявшись подбирать по краям кусочки овощей, потому что мясо уже было выбрано. — Умница, — поднялся с места и коснулся губами его виска. — Чай налить? — Если ты тоже будешь, — пожал плечами Осаму. — Как скажешь, — кивнул и отошёл к чайнику, чтобы поставить его на плиту. — Когда поедим, мне нужна будет твоя помощь, это связано с моей завтрашней поездкой. — Я буду помогать тебе разрабатывать план по разорению органов местного управления? — усмехнулся шатен, засунув в рот последний кусочек, а после встал из-за стола и собрал посуду. — Нет, по городу вопросы есть, — когда тот составил посуду в раковину, стал её мыть под спокойной струёй тёплой воды. — Если тут встречу назначать… — Как же мистер-Интернет? — улыбнулся Осаму и прошёл к холодильнику, чтобы достать оттуда вчерашний недоеденный торт. — Думал, тебе будет приятно мне помочь, — пожал плечами и выключил воду. — Просто интересно послушать, как ты рос в этом городе. — Могу предположить погулять по району, а потом зайдём в мой любимый бар, — подойдя к нему со спины, положил голову на плечо Осаму. — Познакомлю с хорошим дядечкой-барменом. — Перспектива на миллион долларов, — усмехнулся Фёдор, но согласился. — Хорошо, давай прогуляемся. — Супер, — тут же отстранился и стал организовывать им чай, чтобы не скидывать всю работу на парня.

***

Сборы не заняли слишком много времени и через час Фёдора уже тянули за собой по улице. Оказалось, не так уж и плохо просто идти по тротуарам, разглядывая дома вокруг. Часть города, в которой жил Осаму, была тихой и спокойной. На дорогах уже подтаял снег, но весенние ботинки вполне справлялись с тем, чтобы охранять ноги от воды на дороге. Вскоре асфальт и вовсе стал совсем чистым, стоило парням выйти на главную улицу. Через час уже начнет темнеть, а пока можно полюбоваться едва проявляющимся закатом из-за туч. Чем дольше он шагал за парнем и вдыхал свежий прохладный воздух, тем больше понимал, что его вовсе не волновало то, как устроено тут всё в городе. Хотелось лишь провести время с Осаму за тем, что ему нравится. Парень так и не нашёл для себя чувства приятнее, чем тепло в груди от вида абсолютно счастливого Дазая. Готов делать всё ради того, чтобы эта улыбка беззаботности задержалась на его лице как можно дольше. — Такая тишина, прям мурашки по коже, — вздохнул Осаму и взглянул на парня краем глаза. — Мне нравится, зато спокойно, — пожал плечами Фёдор и остановился на светофоре, рефлекторно дотронувшись и до плеча спутника в попытке удержать рядом с собой. — На дорогу не выскакивай. — Я бы и сам остановился, — усмехнулся Дазай и достал телефон из кармана. — Элис пишет, что родители наконец-то вернулись. — Хорошо, — кивнул парень и решил озвучить свой вопрос. — То место, куда мы идём, далеко отсюда? — Нет, осталось парочка кварталов, — помотал головой Осаму и, дождавшись, пока загорится нужный цвет, зашагал через дорогу. — С него то всё и началось… — Ты о чём? — догнал его Фёдор, когда немного отвлёкся на какой-то магазин. — Этот бар — первое место, куда я пришёл после трёхлетнего отсутствия в этом городе, — хмыкнул парень и поднял глаза к небу. — Кажется, погода совсем испортилась. — Мы даже зонта не взяли, — чуть нахмурился Фёдор и повернул следом за шатеном. — Пока будем там сидеть, наверняка кончится, — махнул рукой парень и улыбнулся, когда они подошли к нужному заведению. — Вот и он. — Много людей бывает? — поднимаясь по лестнице вслед за ним, спросил Достоевский. — Не могу сказать точно, — пожал плечами и открыл дверь, пропуская его вперёд себя. Стоило им оказаться внутри, до ушей донёсся звук музыки, а перед глазами появилось просторное, но немноголюдное помещение с приятным тёплым освещением. Давно Фёдор не был в таких уютных местах. Стянув с себя куртку, парни прошли к барной стойке, осматривая всё вокруг. Стоило Осаму встретиться со взглядом немного уставшего мужчины по ту сторону, на чужом лице появилась улыбка. — Дазай Осаму, рад тебя видеть, — проговорил бармен на вид около тридцати лет, так что Фёдор не понимал, почему его ему представили как старика. — Чуя давно не заходил. Чем занимается? — Работает, — пожал плечами шатен и уселся на стул, перед этим пододвинув его ближе к другому. — Не расскажешь, что за человечек рядом? — взглянул тот на Фёдора, что разглядывал обстановку. Фёдор хотел было назваться, но его опередили, положив руку на деревянную спинку. — Мой парень, конечно же, — не стал придумывать версий Осаму и улыбнулся. — Фёдор, рад знакомству, — протянул руку парень, которую тут же пожали. — Вот значит как, — усмехнулся старший и тоже назвал своё имя. — Погода так быстро испортилась, походу, придётся переждать её у тебя, — подпёр голову рукой кареглазый. — Рады приютить, — махнул рукой бармен и вздохнул. — Итак, чего желаете? — Ну, даже не знаю… — перевёл взгляд на Фёдора парень. — Мне как себе, — облегчил ему задачу брюнет. — Тогда, будь добр, то же, что всегда, — озвучил заказ Осаму и улыбнулся, когда тот кивнул и принялся выполнять. — Тут очень комфортно, — когда они остались наедине, подал голос Фёдор. — Я рад, — хмыкнул и подался чуть вперёд, дотронувшись до его волос. — Что такое? — Волосы растрепались, когда шапку снял, — уложив тёмные пряди, хмыкнул Осаму. — А, спасибо… — Не за что, — напоследок убрал переднюю за ухо и отстранился. — Ваш виски, — расставил перед ними стаканы вернувшийся, а чуть погодя и опустил на деревянную поверхность стола небольшое блюдце с дольками шоколада. — Спасибо, — улыбнулся Дазай, с ноткой ностальгии приняв стакан в руку. — Хорошего отдыха, — хмыкнул мужчина и отправился обслуживать других посетителей. — Значит, решил отдаться воле алкоголя? — улыбнулся Фёдор и повторил за ним, заметив для себя, как сейчас схож цвет напитка с его оттенком глаз. — По пальцам одной руки могу пересчитать, сколько раз ты со мной пил. Надо это как-то исправлять, — преподнёс к его напитку свой, соприкоснувшись с поверхностью стекла. — Да напьётся этим вечером Фёдор великолепный в стельку. — Люблю твою склонность мыслить иначе, — усмехнулся и почти одновременно с ним прислонил край к губам, позволяя переливающейся на свету жидкости обдать горло прохладой. — Когда другие думают бросать пить, ты подсаживаешь ещё и меня. — Это ведь веселее, — улыбнулся и наклонился к нему, чтобы слиться в поцелуе. Прикрыв глаза, Фёдор подался навстречу и коснулся его шеи, проведя пальцами по кадыку и ниже. Было не понятно, почему они не могли купить выпивку домой и провести время наедине, вместо этого сейчас целуясь с небольшой опаской, что они привлекают много внимания окружающих. Медленно отстранившись, Осаму осушил бокал и запросил повторить, пока другой не торопился заказывать ещё. — Нет уж, давай набирать число выпитого вместе. Кстати-кстати, меня кое-что интересует… — Что же? — приняв в рот дольку шоколада, обозначил для себя приятную горькость на языке парень, пока тот довольно забрал пустой сосуд, чтобы им налили обоим. — Хотелось бы узнать о Николае побольше, а то он так яро ко мне в друзья лез, — сложил руки на груди, пока бармен выполняет их заказ. — Если Николай твой подчинённый, почему же он тебя нисколько не боится? — С ним сложная ситуация, — усмехнулся и подождал, пока им принесут выпивку. — Он, в первую очередь, мой друг, а потом уже какой-то помощник. К тому же, не набивался ко мне в подчинённые. Просто делает, что считает нужным. — Неужели и девушки у него нет? — поднял бровь и принял стакан из его руки. — Его ветреная натура не беспокоится о таких вещах, как постоянство и долгие отношения. — Разве он не страдает от одиночества? — положив локоть на стол, затуманенным взглядом прошёлся по его внешнему виду. — Не могу сказать, — слабо улыбнулся Достоевский и опустил взгляд. — Но если бы ему действительно было плохо при таком образе жизни, то он бы давно всё поменял. — Звучит так, будто ты не особо за него волнуешься, — усмехнулся и снова подвёл напиток к губам. — Разве я говорил, что волнуюсь за него? Взрослый человек, сам о себе позаботиться способен... — Почему-то я тебе не верю, — неторопливо наклонился к нему и с подозрением посмотрел в глаза. — Хотелось бы знать, почему… — Делаю для него всё, что могу, а там уже пусть творит, что хочет… — вздохнул и сложил руки на груди. — Вы ведь единственное, что было друг у друга. Конечно, пока не появился я, — улыбнулся парень, сохраняя близость. — Но неужели никто из вас ни разу не почувствовал за всё это время, что питает любовные чувства? — Чем больше ты пьёшь, тем извращённее у тебя вопросы. Не поверишь, как странно сейчас выглядишь, — с настороженностью отодвинулся от него брюнет. — Он не привлекает меня в этом плане никоим образом. — Если тебе не нравятся мои вопросы, задавай ты. — Хорошо. Когда ты состоял в отношениях с Накахарой Чуей… — начал брюнет и усмехнулся, когда тот закатил глаза и откинулся на спинку своего стула. — Кто был сверху? — Я, конечно же, — горделиво сложил руки на груди. — Ладно, а что насчёт… — Нет уж, на этом всё. Ты куда изощрённее, — поспешил взять с тарелки шоколад и подвёл к его губам. — Мне так не нравится. — Нечестно получается, мой милый Осаму, — улыбнулся, но принял его между зубов. — У тебя так много секретов от меня? — Вовсе нет, — буркнул и решил отвлечься на алкоголь, ведь они пришли сюда именно за этим. Ничего не став отвечать на его слова, Фёдор хмыкнул и перевёл взгляд на свой стакан. В голове не задерживалась ни одна мысль, так что думать над тем, кто прав, желания вообще не было. Стоило просто расслабиться и отдаться этому вечеру, что уже сделал Дазай. На самом деле, он думал, что будет чувствовать себя здесь брошенным или вовсе лишним. Но даже приехав сюда, они сохраняли вокруг себя собственный мирок, не впускали кого-то лишнего. Если всё будет обстоять так, как сейчас, то брюнет вообще не жалеет, что оказался здесь. Давно он не чувствовал себя так хорошо в большом кругу людей. — Пошли на свежий воздух, — едва ощущая себя, как можно чётче сказал парень, когда времени с их прихода сюда прошло достаточно. — М-минутку, — выпил оставшееся в стакане Осаму. — Давай, — улыбнулся темноволосый и слез раньше него, чтобы помочь спуститься на пол. — Аккуратно. — Всё нормально, — помотал головой, но невольно положил руку ему на плечо для опоры и улыбнулся, почувствовав руку на талии, когда оказался на полу. — Ты ведь сам на ногах еле держишься. — Уже уходите? — подошёл к ним старший и забрал пустые стаканы. — Да, спасибо, — обратился Фёдор к бармену, и его скоро рассчитали, чтобы не задерживать. — Приходите снова, как найдёте время, — улыбнулся тот и убрал деньги в кассу. — Обязательно, — стянул со стула его куртку и попридержал, пока тот залезал в неё. Одевшись, Осаму поправил на себе воротник и засунул руки в карманы, дожидаясь своего парня. Тот тоже не с первого раза надел верхнюю одежду, но в итоге взял под руку Дазая и зашагал к выходу. Стоило им оказаться на улице, лицо обдало прохладой, а по коже прошли мурашки. Снаружи заметно потемнело, так что вдоль улиц горели витрины и названия заведений, пытаясь соперничать с уличными фонарями. — Дождя так и не было, — хмыкнул шатен и взглянул на Федора, что был подозрительно молчалив. — Куда теперь? — Никуда, — буркнул брюнет и взялся за края не застёгнутой куртки, притянув его к себе. Осаму хотел бы что-то сказать, но усмехнулся, когда впились в его губы. Хороший вариант маршрута, на самом деле. Поддаваясь чужому напору, немного сжимал пальцы на его талии, прикрытой только футболкой, потому что тот тоже не стал застёгиваться. Давно он его так не целовал. Столь страстно и напористо, что шатен едва успевал ему отвечать. Как будто пытался подчинить своей воле, но в этом совсем не было никакого смысла, ведь Дазай, итак, всецело принадлежал ему. Выдохнув в губы, Фёдор чуть остановился и взглянул в карие глаза. Оба тяжело дышали и не рисковали нарушать молчание. Час не слишком поздний, но помимо них других людей было мало, только машины проезжали мимо. — Иди ко мне, — тихо сказал Фёдор и прижал к груди, когда в небе послышался гром, оповещающий о приближающемся дожде. — Теперь, наверное, скажешь поскорее скрыться от дождя? — пробурчал шатен и вздохнул запах его одежды. — Ты хочешь промокнуть? — положил голову на его плечо Достоевский и прикрыл глаза. — Очень, — неловко улыбнулся, ожидая вздох осуждения. — Тогда не жалуйся завтра на сопли, — хмыкнул, когда почувствовал, как стал потихоньку капать дождь. — Идём. — К-куда? — непонимающе взглянул на брюнета, однако тот лишь отстранился и взял его за руку. — Ты серьёзно? — Ты ведь этого хочешь, — повернулся к нему и стал шагать по улице, наблюдая, как остальные прохожие стараются потихоньку скрываться от воды под навесами. — У кого-то завтра ведь серьёзная поездка... — Осаму-кун, ты слишком волнуешься, — слабо улыбнулся Фёдор и сжал его пальцы в своей руке, пока дождь с каждой секундой усиливается. — Тебе и вправду нельзя со мной пить, — безнадёжно вздохнул шатен и настроился на его шаг, с удовольствием открывая лицо усилившимся каплям.