Выбор сердца

Энакин спустился на первый уровень апартаментов, где его ждал Оби-Ван. Тот сменил друга нехорошим взглядом и жестом велел пройти с ним. Скайуокер, недоумевая, прошел в гостиную и Кеноби начал без предисловий: — Я слышал, Асоку скоро отпустят, Сони сказал о допросе его падавана, якобы она дала верные показания и подтвердила алиби. — Я догадывался, что этим все завершится, — не стал противоречить Энакин — Поскольку сам нашел этих свидетелей, но та же явно пришел не за тем, чтобы сказать мне об этом. — Ты как всегда прав, — почти радостно подтвердил Кеноби — Ты понимаешь, чем тебе все это грозит! Асока выйдет на свободы и твоя семейная жизнь под угрозой. — Не думаю, что это будет так, — спокойно ответил Энакин — Асока знает обо всем и никогда не разрушит мою семью, это ей в принципе не свойственно. — Ты так в этом уверен? — хмыкнул Оби-Ван с сомнением — Вспомни, она уже хотела рассказать Падме о вас, думаешь, для нее будет лучше узнать об этом от Асоки? — А что ты предлагаешь? — не понимал его Энакин — Сам хочешь это сделать? — Зачем же я, если есть ты, — туманно намекнул Кеноби и вышел из гостиной, показывая, что разговор закончен. Что ж, все предельно ясно, Энакин понимал и сам, что на двух стульях не усидишь, а шило в мешке не утаишь. То есть, объяснение с женой неизбежно. И тяжко вздохнув, мысленно настраиваясь, мужчина стал подниматься пл лестнице.

***

Сабе была в комнате Падме когда оттуда вышел врач и еще не вернулся Энакин. Они вели непринужденную беседу и даже нарисовали вдвоем плакат с одни-единственным словом, правда написанным большими буквами - «Эни». По просьбе Падме Сабе повесила плакат на стену, после чего предложила своей госпоже поэкспериментировать с внешностью. Амидала неожиданно согласилась и Сабе начала с энтузиазмом причесывать ее волосы, собирая их с боков и подкалывая, заплетая потом в пышную косу. За этим занятием их и застал Энакин, при виде которого Сабе воскликнула с энтузиазмом: — Генерал Скайуокер, вы только взгляните, какая у Ваней жены красивая прическа, вам нравится, правда? — Да, очень красиво, — подозрительно быстро произнес Энакин и добавил — Сабе, прошу тебя, выйди ненадолго, мне нужно поговорить с Падме. Женщина встала и покорно вышла, обещая прийти потом. И оставшись с женой наедине, Скайуокер подошел к сидящей в кресле Падме и продолжив стоять, начал серьезным тоном: — Падме, я должен тебе кое-что сказать, признаться в одной вещи… Амидала не приняла всерьез его настрой и попыталась свести все к шутке: — Ой, мне уже страшно, не надо пугать, наверное расскажешь про сегодняшнюю миссию? — Нет, речь пойдет совсем о другом, — ответил Скайуокер без улыбки — Я хотел рассказать про Асоку, о том, как был у нее сегодня. — И что тут ужасного? — не поняла его Падме — Наоборот, мне очень интересно, как там она и ты это знаешь… — Не все так просто, Падме, — произнес Скайуокер, собираясь духом — В общем, все началось давно…

***

Как только Мастер и падаван покинули следственный комитет, Оберн снова вызвал в кабинет Асоку. Он ничего не утаил от девушки, рассказал ей о том, что было сегодня и по итогу сказал самое важное: — Вас еще привлекут в качестве свидетеля, а сейчас вы можете быть свободны, вас уже выехали встречать. Боясь, что ослышалась, тогрута сидела будто оглушенная. Наконец до нее дошло, что следователь не шутит, не смогла сдержать слез, сквозь которые просвечивала растроганная улыбка. — Спасибо, — прошептала она, преодолев тяжелый спазм в горле — Я очень благодарна вам, я знала, что справедливый человек. — Просто выполняю свою работу, — скромно ответил следователь и тут за Асокой пришел Магистр Пло. С облегчением и небывалым счастьем обнимал он свою любимицу и не выпустил из объятий пока они шли до спидера. Асока просто летела по взлетной площадке, вдыхая упоительный воздух свободы. И первым делом, оказавшись в родном жилище, Асока направилась в душ, смыть с себя отвратительных дух тюрьмы. Пло Кун в это время готовил ей ужин, ведь девочка сильно проголодалась, вряд ли законченных кормили нормально. И когда Тано вышла из санузла в халате и шлепанцах, по кухне уже расплывались ароматы овощного рагу и мясного жаркого. Когда только Магистр Пло все успел? Асока с удовольствием начала уплетать эти невероятно вкусные блюда, наслаждаясь возвращением к самой себе. Только одно тревожило тогруту, о чем она и поведала Пло Куну за чаем: — Магистр Пло, я должна сходить к Падме, я думаю, она имеет право услышать всю историю от меня лично. — А вот я не думаю, что это хорошая идея, Асока, — не поддержал ее энтузиазм Пло — Вспомни, в каком положении ты окажешься перед ними обоими, перед Падме, перед Энакином. Не стоит тебе сейчас к ним лезть. Может быть, потом. — Покоя мне не будет, если я с ними не поговорю, — стояла на своем Асока — Ведь это же и моя вина тоже, только эту вину не осуждают по закону. Ближе к вечеру заглянула Баррисс, узнавшая об освобождении подруги и пришла поздравить ее. Асока была рада увидеться и пригласила Оффи за стол. Та излучала самую искреннюю радость и поздравляла Асоку с торжеством справедливости. Магистр Пло несколько удивился приходу Баррисс, но высказывать его не стал, пригласив гостью за стол. Когда у Асоки внезапно отреагировал коммуникатор никто не воспринял это как что-то особенное. Думали, что это пришло очередные поздравление с выходом из тюрьмы. Тано взяла коммуникатор и открыв сообщение, надолго замерла без движения с полуоткрытым ртом. Несколько раз девушка перечитала послание, прежде, чем поняла, что ей хотели сказать. И отвечая на несказанный вопрос Пло и Баррисс, молча показала им экран коммуникатора. Там значилось всего два слова, ужасных и несправедливых. «Сдохни, убийца». .