Чёрный ворон

      Темнота вокруг окутывала все тело, что даже не было видно собственных конечностей. Девушка шла вперёд, совершенно не зная и не разбирая дороги. Длинный подол её белого платья тянулся по земле, уже давно испачкавшись в грязи, приобретая грязно-коричневый оттенок.       В длинных рыжих локонах были запутаны ветки и сучки, некогда ровные и шелковистые волосы теперь напоминали одно сплошное гнездо.       Голубые глаза девушки казались безжизненными и пустыми. Она шла вперёд, не заботясь о том, что от холодной и грязной земли ноги почти перестали ощущаться.       Одна рука девушки убирала ветки, наровившие врезаться прямо в лицо, а другая рука придерживала подол платья, словно так его можно было спасти от загрязнения.       Шаг за шагом девушка приблежалась к огню, размеренно горящему из факела. Тонкая рука потянулась к красным языкам пламени и дотронулась до углей. Боли не было. Как и тепла. Ничего. Лишь безудержное чувство пустоты.       Девушка пошла дальше, даже на секунду не задумавшись, откуда в лесу одинокий факел. Ноги перестали держать её, и колени столкнулись с землёй.       Короткий вскрик девушки утонул в округе, а изо рта пошёл тёплый пар. На улице, казалось, была минусовая температура, но холода как такового не было. Однако руки инстинктивно обвили плечи в попытке согреться.       С удивлением девушка отметила, что руки за секунду стали мокрыми. Поднеся их к лицу, она прищурилась, пытаясь разглядеть в окружающей темноте хоть что-то.       Кровь.       Она была словно повсюду. Кровь залила землю, её ярко алый цвет светился словно лампочка, освещая путь вперёд. Кровавый путь, ведущий к горе трупов.       Девушка не смогла сдержаться и закричала, а с деревьев стаями взлетели птицы, собираясь в кучу и кружа вокруг сидящей на земле. Чёрные перья ворон, окружающих девушку, мелькали в глазах, создавая плотный барьер, за границы которого едва ли можно было заглянуть.       Бегиииии.       Голос шёл словно отовсюду и одновременно ниоткуда. Девушка крутила головой, но кроме птиц ничего больше рассмотреть не могла.       Бегиииии!

***

      Я резко подскочила. Хотелось кричать, рыдать и позвать хоть кого-то, но голоса не было. Видимо, сорвала. Опять.       Пару минут мне потребовалось, чтобы прийти в себя. Потом я встала и побрела в ванную, включая ледяную воду в раковине. Набрав в ладони немного, я тут же ополоснула лицо, смывая остатки очередного кошмара с себя.       Выключив воду, я посмотрела в зеркало, оперевшись руками о раковину. Тушь на лице была смазана, ведь я ночью опять забыла её смыть, сразу после работы плюхнувшись в кровать. На мне до сих пор был передник из Мистик Гриль, который я даже не сняла. Не было сил.       Вернувшись в комнату, я посмотрела на часы и увидела, что уже почти восемь утра. Мне через десять минут нужно быть на работе.       Закинув передник в портфель, я, заскочив в ванную, смыла тушь и больше не красилась. Выбежав из дома, я со всех ног неслась в бар. Ещё пару опозданий, и меня уволят.       Заскочив в Мистик Гриль, я согнулась пополам, пытаясь отдышаться и восстановить дыхание. На меня смотрел Мэтт, стоящий за стойкой. Он закивал, чтобы я тут же присоединилась к нему, что я и сделала, закинув портфель в невидное место и накинув передник.       —Гринвич уже тут? —спросила я у Донована, делая рабочий вид и все ещё пытаясь отдышаться.       —Тебе повезло, еще не пришёл, —сказал Мэтт, натирая стаканы.       Бар открылся две минуты назад, людей ещё не было. Что к лучшему. Я как будто до сих пор во сне. Мне нужно немного времени.       —Рейерс, —Гринвич зашёл в бар и сразу же накинулся с притензиями на меня. —Я видел, как ты забежала только что, можешь не отнекиваться.       —Извините. Такого больше не повторится, —произнесла я, опустив взгляд и разглядывая носки грязных кроссовок.       —Я слышал это четырнадцать раз за месяц, пятнадцатый станет последним, —предупредил меня Гринвич. —Если не можешь работать каждый день, то не берись. Скажи спасибо, что я вообще тебя взял.       Он ещё с минуту пилил меня грозным взглядом, а потом ушёл в свой кабинет, хлопнув дверью.       —С самого утра его довела. Спокойствия сегодня можно не ждать, —со вздохом пробубнела я, беря очередной стакан и натирая его.       —От части он прав. Тебе не обязательно работать каждый день с восьми до двух ночи,—сказал Мэтт.       —По другому долги отца я не отдам, —отмахнулась я, понимая, что дело не только в долгах, хотя, конечно, преимущественно в них. Не могу видеть отца каждый день пьяным, а работать так много это единственный способ бывать дома слишком мало и не иметь при этом времени на самобичевание.       Мэтт понимающе приобнял меня за плечи. Он и сам работал, чтобы оплачивать счета. Трудился максимально много, как позволяла ему школа. Я же, будучи старше его на год, забросила это заведение ещё года два назад, когда отец стал бывать в запоях почти безвылазно. Даже удивительно, что его печень до сих пор не отказала.       Уже два года я работала в Мистик Гриль. Тут можно действительно сказать спасибо Гринвичу, что он вообще меня взял. Школа не окончена, о другом образовании и речи нет. Училась я не сказать что хорошо, от того меня мало куда примут с бесплатной стипендией, а на платное обучение я не могу заработать, ведь приходиться почти всю свою зарплату отдавать на оплачивание счетов, долгов отца и еду. Такими темпами мне нужно будет работать лет двадцать, чтобы накопить на обучение.       —Возьми первый столик, я закончу со стаканами, а потом разгружу машину, —сказал мне Мэтт, легко толкая в бок.       Я растерянно кивнула, ведь даже не заметила, что к нам пришёл посетитель. Взяв блокнот из кармана передника, я направилась к столику.       —Что вы будете? —на автомате задала я вопрос, пока взгляд зацепился за фигуру на улице.       Мужчина в тёмной кожанке стоял на другой стороне дороги и смотрел, казалось, прямо на меня, а после исчез, стоило машине проехать рядом. Может я и не обратила бы внимания, если бы шея мужчины не была в крови.       Помотав головой, чтобы развидеть мужчину, я обратила все свое внимание на посетителя, записывая его заказ и уходя на кухню, чтобы передать повару.       —Мы пять минут назад открылись. На что этот парень вообще рассчитывает? —рассерженно сказал Грег, продолжая причитать, помешивая что-то в сковородке. —Ну вот пусть сидит и ждёт сорок минут, раз ему с самого утра приспичило запеченную картошку и стейк средней прожарки.       День сегодня тянулся на редкость долго. Было много людей, поэтому мы с Мэттом бегали как с горящей жопой, пытаясь успеть всюду и не получить нагоняев от Гринвича.       Заходя в туалет, я резко впала в ступор. Передо мной вновь стоял тот мужчина с дороги, а его блеклые безжизненные глаза смотрели на меня. Он открывал рот и закрывал его, словно пытался что-то сказать, но собственное биение сердца настолько сильно стояло в ушах, что я навряд ли и поезд услышала бы.       —Уходи, —шёпотом сказала я, а по щеке потекла слеза. —Просто отстань от меня.       Мужчина прекратил попытки что-то сказать, а его выражение лица стало злым. И тогда я поняла, что видела его с неделю назад. Мы случайно столкнулись на улице, он разлил на себя кофе и обвинил меня, что я под ноги не смотрю.       —Ты могла меня спасти, —произнёс он и исчез.       Я зашла в первую кабинку. Присев на пол, я закрыла рот руками, подавляя голос. Мне так хотелось кричать! Жмуря глаза, я надеялась уйти от реальности, хоть на секунду забыть, что эти чёртовы заскоки происходят уже год.       Уже целый год я просто схожу с ума, видя почти каждую ночь непонятные сны, а в моменты, когда не сплю, передо мной появляются разные люди и твердят, что я могла их спасти. Я не понимаю, что вообще со мной происходит и как это прекратить. Моментами я даже думаю о психотерапевте, но страх оказаться в комнате с белыми стенами перебивает страх этих приступов.       Поднявшись на ноги, я вышла из кабинки и холодной водой из раковины ополоснула лицо, разгоняя остатки приступа. Когда-нибудь я просто сдамся, забьюсь в тёмный угол и позволю себе там умереть, но этот день я ещё поживу.

***

      На часах было шесть вечера. Я проводила спину Гринвича, который уходил домой, и с облегчением выдохнула. Его пронзительный взгляд в течение рабочего дня порядком надоедает.       —Через пол часа твоя смена заканчивается и ты идёшь домой, —сказал Мэтт, подходя ко мне, от чего я в удивлении подняла брови. Моя смена закончится в два часа ночи. —Во-первых, мне больно смотреть на тебя. Ты уж не обижайся, но выглядишь дерьмово. Во-вторых, сегодня приедут байкеры, и я не могу себе позволить уйти со смены, оставив тебя тут одну с ними. Сама знаешь, они не самые порядочные люди.       Я смотрела на Донована как на своего героя. Опустим момент про дерьмовый вид. Но это, наверное, единственный, кто обо мне заботится. Возможно я чем-то напоминаю ему Вики, умершую не так давно.       —Родина тебя не забудет, —проговорила я и обняла его, с облегчением выдыхая.       Как бы сильно я не хотела идти домой и видеть пьяного отца, этих байкеров я боялась ещё больше. Толстые и бородатые дядьки в поздний вечер могут выкинуть все, что хочешь. Они приезжают раз в месяц, и тогда Мэтт всегда берет мою смену на себя, лишь бы только Гринвич свалил домой и не видел этого.       Домой я пришла ближе к семи вечера. Отца не было, что позволило мне даже немного расслабиться. Никогда не любила, что он пьёт, но как только получается хоть косое упоминание этого, он начинает повышать голос и орать на меня. Поэтому я предпочитаю просто игнорировать это.       Сходив в душ, я зашла на кухню и сделала себе пару бутербродов. Заварив чай, я уселась на диван и наконец смогла перекусить не в спешке. Вот только дверной звонок отвлек.       Вспомнив, что как-то раз к нам домой пришли коллекторы, вымагая долг отца, я вжалась в диван, стараясь даже не дышать, чтобы не выдать свое присутствие.       Дверной звонок повторился. Я отставила чашку на столик, положив туда и бутерброды. Стараясь не издавать лишних звуков, я мелкими шагами подошла к окну, осторожно заглядывая на улицу. На пороге стоял незнакомый мне мужчина. Вид его казался абсолютно безобидным. На секунду на его лице показалась легкая усмешка, которую он скрыл.       —Я пришёл с миром, —погромче сказал он и посмотрел в то окно, из которого я выглядывала.       Стокнувшись взглядами, я на секунду даже забыла пошевелиться. Его мягкий взгляд зелёных глаз не выглядел угрожающе. Поколебавшись минуту, я подошла к входной двери и открыла её.       —Что вам нужно? —спросила я.       —Не пойми меня неправильно, но я хочу помочь, —начал он. —Меня зовут Клаус Майклсон. Позволишь мне войти?       —Нет, —тут же отозвалась я, будучи на готове захлопнуть эту дверь хоть ему по носу, лишь бы не впустить кого попало в свой дом. —И с чем вы хотите мне помочь, мистер Майклсон?       —Ну для начала отбросим фамильярности и заговорим на "ты", Рэйчел, —сказал он, мягко улыбаясь и не подавая ни единого знака угрозы. —Ты видишь странные вещи и сны. Они преследуют тебя и сводят с ума. Я прав?       Я свела брови к переносице, а желание закрыть дверь росло с каждой минутой. Однако в глубине души меня интриговало, откуда он может это знать, ведь я никому не рассказывала об этом.       —Нет, вы ошиблись, —сказала я и собиралась закрыть дверь, но голос этого Клауса меня остановил.       —Хорошо, раз я ошибаюсь, значит тебе не нужно объяснить, что с тобой происходит? Так же, как и не нужно уточнить, что это не плод твоего воображения и не психическое расстройство? —проговорил он.       Я колебалась. Ответы на эти вопросы были крайне заманчивы, но верить каждому встречному это себе не доверять. Может его я тоже придумала?       —Позволь мне войти, и я дам тебе ответы на все твои вопросы, —вновь заговорил Клаус.       Я молчала, глядя на него в упор. В голове шла дикая борьба. Я не верила ему. В целом, я никому не верила, предпочитая полагаться только на себя. Так было всегда. Но сейчас я не в том состоянии, чтобы даже самой себе довериться. Эти приступы сводят меня с ума, и если Клаус говорит, что что-то об этом знает, то стоит все-таки его хотя бы выслушать, а потом делать выводы.       —Входи, —робко сказала и я отошла в сторону, пропуская мужчину в дом и закрывая за ним дверь. —Иди за мной.       Мы вошли в гостиную, где я села на свое прежнее место и взяла в руки горячую чашку, отогревая ледяные руки. Почему-то мне стало холодно, но я не могла понять причину, ведь всего пару минут назад было по другому.       —Что ты знаешь о моих приступах? И откуда ты вообще про меня знаешь? —спросила я, глядя на своего содеседника, севшего на другом конце дивана.       —К твоим так называемым приступам больше подходит слово "видения". Ты видишь мёртвых, которые приследуют тебя. Но исключительно тех, с кем хоть как-то незадолго до их смерти сталкивалась. В толпе, на работе или видела где-то мельком — неважно, —начал Клаус. —Твои способности только начинают проявляться, со временем ты ещё многое узнаешь и научишься делать.       —Способности? —переспросила я. —Я тебе не бэтмен, Клаус.       —Нет, ты банши, —усмехнулся Майклсон, а я свела брови к переносице, ведь впервые вообще слышала такое слово. —Банши это семейное, генетическое. Передаётся в каждом поколении, даже парням, но проявляется только у девушек, когда им исполняется восемнадцать лет. Это происходит не каждое поколение. Банши это своего рода мост между живыми и мёртвыми. Они видят человека, и если он умрёт в ближайшее время, то они об этом знают.       Рассказ Клауса казался бредом. На первый взгляд. Но, честно говоря, я бы хотела верить лучше в это, чем в то, что у меня просто свестит фляга.       —В древней мифологии банши описываются как девы в белом длинном платье, с длинными волосами, которые часто закрывают их лицо от чужих глаз, —продолжил Майклсон. На моменте с белым платьем меня передернуло. Мои сны были часто связаны с белым цветом. То платье, то платок, то машина. Что-то обязательно бывало окрашено в этот цвет. —Если ты позволишь, то я помогу тебе научиться пользоваться своими способностями, сокращая удары на твоём ментальном здоровье. Не обученая банши несёт опасность в первую очередь для самой себя.       —Но твой акт доброй воли явно не бескорыстный, —нервно усмехнулась я, отводя взгляд к окну. —Что ты хочешь взамен?       Самой себе удивляюсь, как я принимаю его слова на веру и даже не говорю о том, что он чокнутый. Ведь это бы означало, что чокнутая я и по мне плачет психушка с моими-то закидонами.       —Твои услуги, когда ты окрепнешь, —проговорил Клаус словно очевидную вещь. Я перевела на него вопросительный и чутка возмущенный взгляд, на что он поспешил добавить:—Я не хочу врать и делать вид, что это всё по доброте душевной. Может отчасти и есть такое, но ты сама прекрасно понимаешь, что выгоду нужно искать везде.       —И зачем тебе знать, кто скоро умрёт? —поинтересовалась со скептицизмом я.       —Ты плохо меня слушала, —усмехнулся Майклсон. —Банши не только это умеют. Я расскажу тебе все, что пожелаешь, научу жить с этим и иметь выгоду. Поверь, эти навыки высоко ценятся в нашем мире.       Я молчала, обдумывая сказанные им слова. Тут действительно было в чем разобраться, взвесить все плюсы и минусы. Мне нужно было время.       —Я оставлю тебе свой номер телефона и дам время на раздумья. Когда будешь готова, то просто позвони или напиши смс.       Клаус оставил визитку на столе и покинул мой дом. Я проводила его спину через окно, пока он не скрылся за домами.       Взяв визитку, я покрутила её в руках, рассматривая цифры и раздумывая. Стоит или нет? Клаус производил впечатление. Пока только в хорошем ключе. Рассудительный, спокойный мужчина, который предложил свою помощь и не стал прикрываться наигранным альтруизмом, говоря все как есть.       Возможно мне действительно стоит принять его предложение, но все же я ещё поразмышляю об этом.       Кружку с чаем я так и не допила, занося её на кухню вместе с бутербродами. Поднявшись в свою комнату, я закрылась там и села на подоконник, притянув ноги ближе к себе и обняв их руками.       Неужели я действительно не псих, а являюсь банши?