Отношения не интересуют

      Они вышли на улицу, и Субин обрадовался тому, что Ёнджун повел его в противоположную от кофейни на углу сторону. Он не чувствовал больше ни запаха, ни вкуса пережженных зерен и был этому рад — соль растворила в себе горечь, апельсины укутали в сладость.       Ранние вечерние сумерки начали медленно опускаться на город вместе с пушистым снегом, красота которого одновременно была причиной сковывающих дороги пробок. Но они шли пешком, любовались вальсом снежинок в теплом свете фонарей. Точнее, Субин мог бы любоваться этим, если бы шел один. Но рядом с Ёнджуном он мог любоваться только Ёнджуном, думать только о нем и дышать им. Это пугало и одновременно пьянило. Но он старался не подавать виду и не тешить себя глупыми несбыточными мечтами.       Они шли не спеша рука об руку, снег красиво отражал разноцветные огни города, заменявшие им свет звёзд. Ёнджун говорил что-то про погоду, скорые праздники и мотоцикл, но ни разу не обмолвился о том, как они встретились и чем во время этой встречи занимались. Субин опасался, что альфа начнет вести себя так, будто между ними из-за проведенной вместе ночи появились какие-то обязательства, но Ёнджун соблюдал дистанцию, оставаясь при этом открытым и приветливым.       — нам сюда, — сказал он, открывая перед Субином дверь в какой-то небольшой ресторанчик.       Жест был крошечный, но Субин заметил его и вспомнил, как это приятно, когда за тобой ухаживают.       Внутри было тепло, множество светильников давали мягкий свет и создавали уютную атмосферу, но что самое интересное — помещение утопало в зелени живых растений.       — в такой час, наверное, нет свободных мест, — Субин поискал глазами свободные столики.       — я забронировал, — улыбнулся Ёнджун.       — когда успел? — они шли сюда минут пятнадцать.       — пока ты за курткой ходил, — альфа стряхнул снег с плеч и волос и потопал ногами, отряхивая ботинки.       К ним подошел миловидный омега и проводил к столику в глубине зала. Субин сел лицом к окну. Он подолгу мог смотреть на улицу, ему казалось, что за стеклом происходила какая-то другая жизнь, напоминающая театральную постановку, в которой сам он только зритель. Заманчиво было на время отвлечься от собственных проблем и забот и просто наблюдать за происходящим без желания и возможности повлиять на ход событий. Мысль о том, что не все подлежало контролю и многие события происходили без его участия, приземляла Субина и жить дальше становилось чуть легче. А в этом ресторане окно было и вовсе чудесным! С одной стороны стекла зеленое лето, с другой — снежная зима. Наслаиваясь друг на друга, они создавали иллюзию портала между мирами.       — ты не против перекусить? — обратился к нему Ёнджун, протягивая меню.       Субин взял в руки тонкую книжечку в картонной обложке, на которой, словно карандашом, был сделан набросок цветка. Он провел пальцем по углублениям и узнал цветок сандалового дерева*. Губы тронула улыбка — сандал, его растение, запах сандала — запах его силы и уверенности. Совпадение ли это? Возможно, просто цепь хаотичных событий — Ёнджун случайно пришел в их мастерскую, Субин случайно оказался там именно в это время, они случайно пошли в этот ресторан и случайно в руки Субина попало меню с изображением цветка сандала.       Он едва покачал головой. Нет, ему нравилось думать, что в мироустройстве все-таки существовали законы, его движущие. Или магия — называйте как хотите. Это успокаивало, придавало жизни хоть какой-то смысл и упорядочивало ее.       — а почему ты выбрал именно нашу мастерскую? — но он задал вопрос, который должен был рассеять магию.       — мне посоветовали, — уклончиво ответил Ёнджун, — я читал форумы в интернете.       — о нас пишут на форумах? — удивился Субин.       — да, хорошие специалисты, которые занимаются мотоциклами, на вес золота! Их имена передаются из уст в уста, — рассмеялся альфа.       О том, что еще Ёнджун мог получить из чужих уст, Субин не хотел даже думать.       — я бы не назвал то, что стоит у меня в цехе мотоциклом, — поворчал он и с неудовольствием заметил, что прозвучало это как старческое брюзжание.       — эй! — наигранно обиделся Ёнджун. — Это еще почему?       — зачем ты на него лишних деталей понацеплял?       — это стиль! Ничего ты не понимаешь!       — готов поспорить, что аэродинамика у этого чуда страдает.       Ёнджун открыл рот, но тут же закрыл, видимо, возразить ему было нечего.       — где ты достал его? — Субина позабавила такая реакция, он оттаял и улыбнулся.       — увидел в интернете, — развел руками альфа, — он напомнил мне мотоцикл мультгероя, которого я очень любил в детстве. Не смог удержаться, — виновато улыбнулся Ёнджун. — Это авторская работа, он предназначался для съемок, а не для реальной эксплуатации.       — дорого? — Субину стало любопытно, сколько нынче стоят произведения искусства.       — я заплатил гораздо меньшую стоимость, чем должен был, — Ёнджун рассеянно листал меню. — Автор продавал его срочно, а желающих почти не было.       — детская мечта со скидкой? — улыбнулся Субин.       — что-то вроде того! — Ёнджун посмотрел на него и заливисто рассмеялся.       Их разговор прервал официант. Они сделали заказ и замолчали. Субин мог бы продолжить расспрашивать про мотоцикл, но ему нравилась тишина, точнее, ее приятное подобие — легкая музыка, шуршание чужих разговоров, стук приборов, шаги, дыхание, биение сердец. Ему казалось, что во всем этом ощущалось присутствие бога, будто тот сидел за соседним столиком и отдыхал от своих божественных трудов. В такие моменты Субин тоже мог позволить себе отдохнуть. Он наблюдал за течением жизни и таким образом ее замедлял. Тело отяжелело, кровь текла по жилам размеренно, Субин чувствовал каждый свой вдох и выдох, запах сандала призрачными завитками поднимался в небо, ничем не остановимый.       — с тобой так спокойно, — выдохнул Ёнджун тихо.       Субин моргнул и посмотрел на него. На лице Ёнджуна не было косметики, кожа выглядела светлой и чистой и излучала свет, словно он был не человеком, а существом небесным. Он снял куртку — пушистый свитер под ней делал его широкоплечую фигуру мягче. Ёнджун казался еще моложе, чем тогда в клубе. Субин опустил глаза и поджал губы, ему снова стало не по себе. Жгучее чувство стыда кольцами улеглось вокруг шеи и начало медленно их затягивать. Он тяжело сглотнул.       — место расслабляющее, — сказал Субин и потянулся к стакану с водой, который ему услужливо подали в ожидании блюд.       — тебе нравится? — просиял Ёнджун.       Субин кивнул и выпил воды. Стало полегче.       — так что с твоим мотоциклом? — перевел он тему в рабочее русло, хотя понимал, что налет свидания с их встречи это никак не сможет убрать. И в глубине души ему было приятно ощущать себя на свидании, давно никто не приглашал его.       — заводится через раз, — поморщился Ёнджун, и его лицо стало выглядеть почти детским. У Субина екнуло сердце.       — зачем тебе вообще зимой мотоцикл? Холодно, снег, дороги скользкие… Выпендреж один и опасно, тем более на твоем недоразумении.       Ёнджун рассмеялся и улыбнулся довольно:       — беспокоишься обо мне?       — я тебя умоляю, — закатил глаза Субин, — мы не в романтическом кино.       Ёнджун рассмеялся еще задорнее:       — с тобой весело!       — со мной? — Субин искренне удивился, обычно он слышал нечто полностью противоположное.       — да, ты милый, — Ёнджун улыбнулся как-то иначе, и Субин задумался, сколько же у него было улыбок, и понял, что хотел бы узнать их все. — Если честно, я мало катаюсь на мотоцикле, но в этом году хотел взять его в путешествие.       — ты уезжаешь? — нотки волнения прозвучали в голосе, и Субин сам отчетливо их услышал.       — в праздничные выходные решил смотаться к морю, там мое место силы, — он опустил глаза, будто смутился от своей откровенности.       Но Субин не стал заострять на этом внимание, хотя, конечно, заметил. Все моря связаны друг с другом.       — ты же не на мотоцикле решил до моря доехать? — спросил он с сомнением.       — что? Нет! Конечно нет, — Ёнджун замахал руками, — его в багаж.       — легче было бы на месте напрокат взять, — пожал плечами Субин.       — ты такой прагматичный!       — прекрати, ты хотел сказать, что я зануда, — фыркнул Субин и покачал головой, понимая, к чему клонит альфа.       — ну, может быть, чуть-чуть, — но смотрел на него Ёнджун с нежностью.       Субин почувствовал, что у него начало краснеть лицо, и опустил глаза. Слова не шли в голову, и он не знал, что ответить и как продолжить разговор. Просто смешно! Какой-то школьник смешал все его мысли, разметал установки. Субин разозлился и готов был уйти, сбежать, спрятаться и корить себя в одиночестве, но к ним подошел официант и принес заказ. Стол наполнился блюдами, закусками и напитками.       — это ты называешь перекусить? — Субин удивленно обвел взглядом тарелки.       — я чертовски голоден! Еще ничего не ел сегодня, — Ёнджун, как зверь, накинулся на еду и закатил глаза от удовольствия, стоило первому кусочку попасть в рот, — много работы, — ответил он на вопросительный взгляд Субина, — надо все успеть, если хочу увидеть море.       — а ты очень хочешь увидеть море, — Субин почему-то был в этом уверен, что-то изнутри подсказывало ему.       Он перевел взгляд в окно и задумался. Ему захотелось отдать себя морю, чтобы оно убаюкало его на своих волнах. Когда же он видел море последний раз?.. Воспоминания нежной весны и лазурной глади закружили перед глазами, тепло родительских рук, детский восторг, ничем не обремененное счастье. Субин улыбнулся и поднес к губам чашку кофе, но запах пережженных зерен заставил его скривиться и опустить ее обратно.       — не понравился кофе? — забеспокоился Ёнджун. — Я могу попросить, чтобы приготовили другой.       — не надо, — Субин покачал головой, — сегодня это уже третья чашка, которую я не могу выпить. Боюсь, проблема не в кофе.       — что-то случилось?       — я не знаю, — пожал плечами Субин, — пахнет жженым.       Ёнджун взял его чашку и понюхал, а потом немного отпил:       — вроде, неплохой кофе, мягкий…       — может, у меня обоняние исказилось, не обращай внимания, — Субин почувствовал себя неловко и судорожно перебирал в уме темы для разговора, только бы перестать ощущать себя ненормальным.       Но Ёнджун подозвал официанта:       — можно другой напиток? Может быть… — и вопросительно посмотрел на Субина.       — чай?..       — конечно, — улыбнулся официант, — какой вы хотите? Есть классические черный и зеленый, есть ягодные и фруктовые.       Субин вспомнил, с каким удовольствием выпил утром чашку дрянного цитрусового чая из пакетика и не подумав выпалил:       — а есть апельсиновый? — он услышал короткий смешок со стороны Ёнджуна и мгновенно густо покраснел.       — да, конечно, — ответил официант и ушел на бар.       Субин украдкой посмотрел на альфу, но тот с невозмутимым видом поглощал свой обед, и только искорки озорства в глазах намекали на то, что он обратил внимание на выбор омеги. Губы горели невысказанными словами, но Субин взял приборы и тоже принялся за еду.       Ёнджун ни единым словом не скомпрометировал его, ни разу не поднял тему проведенной вместе ночи, не распускал руки, будто ему это позволено, и такое бережное отношение нравилось Субину. Ему прежде доводилось слышать истории, в которых альфы соблазняли омег, а потом вели себя так, будто те им принадлежали. Хотя в их с Ёнджуном случае роли соблазнителя и жертвы перевернулись. Субин поперхнулся и закашлялся, прикрыв рот.       — эй, эй! Ты чего? — Ёнджун подскочил со стула и подал ему воды.       — ничего страшно, просто подавился, — прохрипел Субин.       Он прокашлялся, выпил воды и вытер губы, протянутой салфеткой:       — извини.       — с тобой все хорошо? — осторожно спросил Ёнджун. — Ты немного дерганый.       — я первый день после, — он замялся, — болезни.       — оу, тебе не стоит напрягаться. Проводить тебя домой?       У Субина перед глазами пронеслись картинки того, что случилось с ними, когда Ёнджун провожал его в тот раз, и он помотал головой:       — нет, мне нужно в мастерскую, много работы в конце года, сам понимаешь, — он улыбнулся.       — понимаю, но…       — тем более Бомгю и Кай просили сегодня отпустить их пораньше — у них свидание, — на ходу врал Субин и сам себе удивлялся, ведь всегда был плохим лжецом. Видимо, стоило просто начать…       — они встречаются? — альфа поднял брови в удивлении.       — а по ним не заметно? — усмехнулся Субин. — Эти двое меня в могилу сведут своими выходками. Хотя должен признать, что без них я оказался бы в ней еще раньше.       — что ты имеешь в виду? — насторожился Ёнджун.       — мастерская не обанкротилась потому, что они помогали, один я не справился бы после развода, — Субин прикусил язык, сообразив, что сболтнул лишнего.       — понимаю… — кивнул Ёнджун и опустил глаза. — У меня есть друг, который помог мне пережить смерть близкого человека.       Субин почувствовал, что соль стала отдавать горечью:       — это несравнимая утрата, — сказал он тихо.       — все в порядке, уже пару лет прошло, — грустно улыбнулся Ёнджун. — Дедушка воспитывал меня, и я был очень к нему привязан. Но у меня осталось много хороших воспоминаний!       Субин задумался. Он почти ничего не знал о человеке, что сидел перед ним с погрустневшими глазами, а ведь у Ёнджуна была своя история, было детство, родители, надежды и мечты. Субин же видел только внешность и возраст… Но ему и не нужно было ничего этого знать, ведь отношения его не интересовали! Зачем кроме секса между ними той ночью случилось что-то еще, что-то очень важное и интимное? Субин совсем запутался в своих чувствах и мыслях.       Когда они вышли, из ресторана совсем стемнело. Стало намного холоднее, и Субин достал из кармана шапку и натянул ее до самых бровей, потому что в его возрасте, знаете ли, здоровье важнее внешнего вида. Он усмехнулся своим стариковским мыслям и посмотрел на Ёнджуна, который щеголял в короткой куртке и прятал руки в рукава.       — мне не холодно! — заверил его Ёнджун, а у самого уже покраснели кончики ушей.       — ну конечно, — протянул Субин, снял с себя шарф и накинул тому на шею, чтобы хоть немного спасти очаровательные оттопыренные уши.       — спасибо, — Ёнджун опустил глаза и покраснел, как школьник, за которым впервые кто-то ухаживает.       Хотя школьником он, вероятно, перестал быть недавно. Субин вздохнул, он устал от постоянного напоминания себе об этом, а ведь возраст Ёнджуна так и не спросил.       Он развернулся и пошел в сторону мастерской, сразу услышав позади себя скрип ботинок по снегу.       — одевайся теплее, зима в этом году холодная, — проворчал он, — и мотоцикл сейчас не самый подходящий способ передвижения.       Ёнджун ответил что-то, но из-за шарфа Субин ничего не разобрал.       Мороз пощипывал щеки и подгонял их идти быстрее, потому до мастерской они добрались минут за десять и остановились у дверей, козырек которых украшали лампочки и лапы ели.       — спасибо за вечер, — Ёнджун начал снимать шарф.       — оставь себе, — остановил его Субин, — потом отдашь. Холодно.       Ёнджун не стал спорить и, довольный, обратно закутался в шарф. Они переминались с ноги на ногу, словно прощались у дверей дома, когда никто не может решиться первым поцеловать на прощание. Субин тряхнул головой — не свидание у них было, а деловая встреча.       — думаю, через пару дней мотоцикл можно будет забирать. Кай тебе позвонит, — сказал он.       — может, я сам наберу? — спросил Ёнджун. — Меня сейчас донимают рекламные звонки, и я редко отвечаю на незнакомые номера, — добавил он поспешно.       Не сложно было догадаться, что альфа хотел узнать его личный номер.       — сколько тебе лет? — спросил Субин неожиданно даже для себя самого.       — двадцать семь, — Ёнджун ответил быстро и спокойно и не добавил «а что?» или «а тебе?».       Ладно, уже давно не школьник. Но шесть лет — это расстояние, которое невозможно преодолеть, оно всегда будет между ними.       Они стояли и клубами выдыхали тепло в мороз между ними. Субин снова посмотрел на покрасневшие кончики выглядывающих из-под шарфа ушей и протянул руку, заведомо зная, что пожалеет об этом:       — давай телефон.       Ёнджун замер, а потом быстро вытащил тот из кармана. Субин ввел цифры, сохранил и подписал контакт полным именем.       — я позвоню! — Ёнджун широко улыбался, и Субин улыбнулся тоже. Глупое сердце диктовало свои правила, и отказать ему не было сил.       — иди, — он кивнул головой в сторону дороги, и добавил мягче: — Не мерзни.       Ёнджун качнулся к нему, кажется, в порыве обнять, но в последнее мгновение остановился. Субин почувствовал облегчение и разочарование одновременно.       — пока, — сказал Ёнджун.       — пока.       Но альфа все стоял.       — иди, — повторил Субин.       — ага, ладно.       Ёнджун спрятал улыбку в шарф и пошел вниз по улице, а Субин стоял у дверей мастерской и смотрел ему вслед, пока тот не скрылся за поворотом, и снова почувствовал странный коктейль из облегчения и разочарования.       Субин стряхнул с себя эти противоречивые чувства вместе со снегом и дернул дверь, но та не открылась. Он посмотрел на часы и с удивлением отметил, что было уже больше семи, а значит, они с Ёнджуном провели вместе много времени, течение которого Субин даже не заметил. Он достал из кармана свой ключ и отпер дверь. Внутри было темно, только над столом администратора горела контрольная лампа. Субин обогнул стол и через заднюю дверь прошел в цех. Там тоже было сумрачно и тихо и только из окна офиса лился свет.       Субину нравилось оставаться в пустой мастерской, первое время после развода он в ней почти жил — работал сутками и ночевал на диване, пока об этом не прознал Бомгю и не устроил настоящий скандал. Все работники после того случая на цыпочках ходили, чтобы не разгневать сурового омежку, а Субин краснел перед ними, вспоминая, какими словами Бомгю его отчитал. Но он прислушался к увещеваниям друга и спать ходил домой, и даже старался есть не реже двух раз в день. Этот режим даже помог выровнять сбитый цикл.       Субин подошел к лестнице и начал подниматься по металлическим ступенькам, громко топая, а потом постучал в дверь собственного офиса, потому что не хотел снова становиться свидетелем лобызаний Бомгю и Кая, его психика не выдержала бы этого еще раз.        — заходи, Субин, — донеслось изнутри.       Он нажал ручку и опасливо заглянул. На диване сидел Кай и увлеченно играл в портативную приставку, а макушка Бомгю торчала из-за экрана компьютера на рабочем столе.        — привет, босс! — отсалютовал Кай, не отрываясь от экрана.        — почему домой не идете? — Субин снял куртку и накинул ее на спинку стула.        — тебя ждем, — из-за компьютера показалась хитрющая лыба Бомгю.        — зачем? Что-то срочное? — напрягся Субин, вспомнив, какую проблему они обсуждали днём.        — очень срочное! — омежка растягивал гласные так же, как свои движения, когда медленно и хищно подбирался к Субину. — Как прошло свидание с горячим и богатым альфой? — и поиграл бровями.       Кай на диване хохотнул, а Субин закатил глаза и плюхнулся на стул.        — не было никакого свиданию, Гю, — сказал он устало, заранее зная, что этого омежку теперь ничем не переубедить.        — ладно, — хмыкнул он, — ты не споришь с тем, что он горячий и богатый, начало неплохое.       Бомгю подошел к Каю, тот поднял руки, не прекращая играть в приставку, и омежка забрался на колени альфы. Все это было сделано без единого слова, будто они были одним существом, с единым сознанием, а не двумя отдельными людьми. Глядя на них в такие моменты, Субин испытывал тёплые чувства, но с легким налетом зависти.       — с чего ты решил, что он богатый? — Субин сложил руки на груди и приготовился к битве.       — ты видел его мотоцикл!       — он купил его по дешевке.       — и живет в хорошем районе!       — может, снимает, откуда нам знать?       — у него плазма в полстены!       — взял в кредит, кого этим сейчас удивишь! — пожал плечами Субин, а потом нахмурился. — А ты откуда знаешь?       Кай опять хохотнул, а Бомгю расплылся в улыбке:       — навел справки.       — о нет, — застонал Субин, закрыв лицо руками. Он прекрасно знал, что этот омежка, ведомый своим любопытством, мог влезть в сущие неприятности. — Надеюсь, ты не сделал ничего незаконного…       Бомгю расхохотался так, что чуть не свалился с коленей Кая, благо тот поймал его и придержал за талию.       — у него есть Инстаграм и профиль открытый! Субин, ну какой же ты глупый!..       Субин даже не подумал поискать Ёнджуна в интернете, ведь сам пользовался только мессенджерами.       — это ты глупый, если веришь всему, что люди постят в своих профилях! — перепалка продолжалась, и Кай даже начал отвлекаться от игры.       — ладно, — процедил Бомгю сквозь зубы, — тогда, может быть, поделишься тем, что ты узнал о нем, пока вы были на свидании?       Субин чувствовал, что это опять какой-то хитрый ход неугомонного омежки, но уже распалился и не мог остановиться:       — не было никакого свидания! — сказал он, произнося каждое слово раздельно.       — да в чем проблема, Субин?! — вскипел Бомгю и вскочил с коленей Кая так, что тот охнул. — За тобой начал ухаживать хороший парень, а ты шарахаешься от него!       — ему двадцать семь! Вот в чем проблема! — Субин тоже поднялся и возвышался над другом, как скала над морем, но того эта разница никогда не останавливала. Может быть, именно поэтому они когда-то стали лучшими друзьями.       — а что тебе не нравится? Отличный возраст! Молод, но не слишком, здоров, красив и полон сил!       — между нами шесть лет разницы!       — между вами твоя дурная голова! — омежка встал на цыпочки и постучал Субина пальцем по лбу.       — у нас тоже разница в возрасте, — отозвался с дивана Кай, уже привыкший к их перепалкам.       — психологический возраст у вас одинаковый, примерно как у семилеток! — огрызнулся Субин, злой от того, что его не понимали. — Хватит! Меня не интересуют отношения! Ремонт мотоцикла и все!       Субин отошел к окну, выходившему не в цех, а на улицу. Снова валил снег. Бомгю и Кай молчали, и в офисе повисла тишина, которую внезапно нарушил звук входящего сообщения. Обычно от уведомлений разрывался телефон Бомгю, но в этот раз вибрировал его собственный. Субин вытащил трубку из кармана:       «Привет! Это Ёнджун! Спасибо за вечер! И за шарф! Я не замёрз!»       К сообщению прилагался улыбающийся смайлик и сердечко.       — ты дал ему свой номер телефона! И свой шарф! Но перед нами продолжаешь ломать комедию!       Субин резко развернулся — Бомгю стоял у него за спиной и беззастенчиво заглядывал в открытое сообщение. Он заблокировал телефон, хотя в этом не было уже никакой необходимости.       — Ёнджун взял мой номер, чтобы узнать, когда забирать мотоцикл! — Субин смутился и покраснел, но упрямо продолжал упираться и стоять на своем. — А шарф я отдал потому, что не хотел, чтобы его простуда была на моей совести!       Бомгю поджал губы, а Кай отложил приставку и сидел с грустным лицом. Субину не нравилось, когда Кай грустил, особенно по его вине.       — ребята, хватит, — сказал он устало, — я ценю вашу заботу, но мне не нужны отношения ни с этим альфой, ни с каким другим. Я хотел получить кое-что другое, но не смог, и поделом мне, потому что делать это обманом — низко.       Бомгю вздохнул, взял его за руку, подвел к дивану и усадил между ними с Каем:       — Субин, во-первых, хватит себя обвинять, — омежка растрепал ему волосы, но прикосновение было мягким и любящим, — а во-вторых, съешь апельсин, — он улыбнулся и протянул яркий фрукт, — тебе надо набираться сил, ты еще не восстановился после отсутствия.       Субин и правда чувствовал слабость. Он взял апельсин и сковырнул блестящую корочку, чтобы освободить мякоть. Комната наполнилась сладким и одновременно кислым запахом, от которого в груди что-то зашевелилось и потянуло.       Субин очистил апельсин полностью и разделил на три части, но Кай и Бомгю, переглянувшись, отказались. Он пожал плечами и отправил дольку в рот, и чуть не застонал от удовольствия. Он и не знал, что ему так сильно нравились апельсины.       — вкусно? — улыбнулся Бомгю.       Субин кивнул и отправил в рот следующую дольку, потом еще одну, и так съел весь целиком и даже слизнул сок с пальцев.       — понравилось?       — в жизни таких вкусных апельсинов не ел!..       — а Ёнджун тебе нравится?       — что за вопросы?! — Субин нахмурился и попытался встать, но его удержали с обеих сторон.       — просто ответь, — спокойно сказал Бомгю.       Субин надолго замолчал, прислушиваясь к своим мыслям и чувствам. Если отбросить все условности, все страхи и сомнения…       — да, — сказал он тихо.       — тогда, может быть, стоит попробовать? А вдруг у вас получится? — Бомгю гладил ему ладони, а Кай спину. Эти прикосновения успокаивали. — Мы понимаем, что после всего тебе страшно…       — я не подхожу ему, — перебил Субин и почувствовал, как горло сдавило при этих словах, он признал то, что сильно его расстраивало, — я намного старше и у меня куча проблем. И вообще, я не тот омега, который ему нужен, — а в голове билось, что он не тот омега, который хоть кому-то нужен.       — не надо решать за него! Нам показалось, что ты ему понравился, босс, — сказал Кай.       — не просто понравился! — усмехнулся Бомгю. — Он на тебя запал!       — прекратите, — Субин смутился и снова покраснел.       — серьезно! Он на тебя с открытым ртом смотрел и в глазах сердечки! — рассмеялся Бомгю, а Кай скорчил лицо, будто он восхищен.       Субин посмеялся вместе с ними, а потом опять надолго задумался. Друзья не перебивали его мысли, зная, что ему это нужно.       — я не хочу снова переживать утрату, — наконец сказал он, глядя на свои сцепленные пальцы.       — может быть, не придется, — Бомгю положил свою маленькую ладонь ему на щеку, — не узнаешь, пока не попробуешь. Но мне кажется, что не стоит отказываться от взаимной симпатии в нашем холодном мире.       — и что мне делать? — спросил Субин, посмотрев на них.       — ответь на сообщение, босс!       Он достал телефон и покрутил в руках, продолжая прокручивать все свои сомнения, потом поднялся и снова отошел к окну. Ему так хотелось получить хоть какой-то знак, который подсказал бы, что он поступает правильно. Но, кроме снега, ничего не было видно, все звезды спрятались за облаками, и только свет фонаря освещал кусочек улицы внизу и автомат с напитками.       Субин вздохнул и открыл сообщение. «Я не замерз…» Что люди могут сделать друг для друга, кроме того, что подарить немного тепла? Он вздохнул и снова надолго задумался, глядя в окно. В танце снежинок он видел танец Ёнджуна, его улыбку, добрые глаза. В груди начала теплиться нежность, какой он давно не испытывал. Субину вдруг так сильно захотелось любить! В нем было так много нерастраченных чувств, которые рвались наружу, но не знали выхода и скопились влагой в глазах.       Он видел этого альфу всего дважды, но глупое сердце уже привязалось. И стало вдруг невыносимо страшно! Субин обернулся и посмотрел на притихших друзей:       — а если это я сделаю ему плохо? — он опустил глаза на открытое сообщение. Курсор тревожно мигал в начале пустой строки. От того, какие символы он оставит после себя на белом фоне, зависело многое.       — мы не ясновидящие, — пожал плечами Бомгю, — и ты тоже. Хватит пытаться заглянуть в будущее.       — лучше сделай его своими руками, — улыбнулся Кай.       — и когда вы стали такими мудрыми, — проворчал Субин.       Он набрал в грудь побольше воздуха, все еще ощущая слабый запах цитруса, и начал печатать:       «Привет, Ёнджун! Я рад, что ты не замёрз! Не хочу, чтобы ты заболел. Доброй ночи!»       Он заблокировал телефон, выдохнул и поднял голову:       — отправил, — его голос сел от волнения.       Кай и Бомгю переглянулись и Субин опять почувствовал, что они о чем-то договорились без слов.       — а уши у него и правда мило оттопыриваются, — захихикал Бомгю.       Субин улыбнулся, поднял руку, но на живот так и не положил. Он повернулся к окну и посмотрел в темное небо. Звезд не было видно, но он знал, что они все равно сияли в вышине.