Поздно приходящим (остаются) кости

На следующий день Маэко вновь встретила тишину. Никто из их товарищей не появился, и с каждой минутой надежда угасала, оставляя после себя только осознание неизбежного: они остались одни. Понимая, что Бьякуя нуждается в пище для восстановления сил, Маэко вновь отправилась на поиски. Пробираясь между деревьями, она внимательно осматривала землю. Время от времени приходилось останавливаться, чтобы восстановить дыхание — усталость стала ее постоянным спутником. Когда ей уже казалось, что сегодняшний поход окажется безрезультатным, впереди мелькнул серебристый проблеск воды. Пробравшись сквозь густую листву, шинигами увидела узкий, но чистый ручей, извивающийся среди камней. Она присела на корточки, зачерпнув ладонями прохладную воду, и с жадностью отпила несколько глотков. Освежающее ощущение немного вернуло ей силы. Мелькнувшее движение привлекло её внимание — в воде плавали небольшие рыбы. Тэнши сжала губы, оценивая ситуацию. У неё не было ни удочки, ни сетей, но сейчас любая добыча была на вес золота. — Ну, хоть что-то стоящее, — пробормотала она, закатывая рукава. Осторожно, стараясь не создавать лишних волн, она замерла у самой кромки воды. Вспомнив, как в детстве ловила рыбу в деревенских прудах, Маэко сделала резкое движение руками, погружая их в ледяную воду. Рыбы метнулись в стороны, но одна всё же оказалась в её ладонях. Ещё несколько попыток — и добыча удвоилась. Вернувшись в укрытие, Маэко быстро заготовила рыбу, предварительно очистив её от чешуи с помощью небольшого ножа. Запах готовящейся пищи заполнил небольшое пространство между валунов, создавая иллюзию уюта. Когда Маэко протянула Бьякуе поджаренную рыбу, тот уже выглядел немного лучше. Бледность с его лица не сошла, но взгляд стал более осмысленным, а движения — менее скованными. — Ваш сегодняшний обед, капитан, — с улыбкой сказала она, присаживаясь рядом. — Надеюсь, вы не слишком привередливы. Бьякуя принял еду молча. Он аккуратно отломил кусочек и медленно начал есть. — Могу ли я спросить? — вдруг заговорил он, нарушая тишину. — Вы не спали уже две ночи. Не слишком ли это большая жертва? Маэко засмеялась, бросая на него короткий взгляд. — Капитан, мне кажется, это вы должны задавать такие вопросы себе. Я всего лишь офицер, а вы… лидер. Выжить вам важнее. Бьякуя ненадолго замолчал, продолжая есть. Его взгляд оставался задумчивым. — Вы слишком много берёте на себя, — наконец сказал он. — Ну, кто-то же должен, — пожала плечами Маэко. Когда солнце скрылось за кронами деревьев, температура вновь резко упала. Влажность после реки сделала ночной холод особенно пронизывающим. Маэко чувствовала, как мороз пробирается под одежду, заставляя дрожать. Она снова сняла верхний слой кимоно и бережно накрыла им Бьякую, зная, что ему сейчас нужнее. — Вы простудитесь, если будете так сидеть, — неожиданно сказал он, наблюдая за её движениями. — Не беспокойтесь, капитан, я справлюсь, — отмахнулась она, поправляя ткань. Бьякуя нахмурился, сдерживая лёгкий вздох. — Это ненужная жертва, — серьёзно произнёс он. — Вы сами мёрзнете. Маэко улыбнулась, присаживаясь рядом с ним у костра. — Капитан, у вас и так мало сил. А мне достаточно тепла от огня. Всё в порядке. Он не стал спорить, но его взгляд задержался на ней дольше обычного. Ночь тянулась медленно. Маэко, несмотря на усталость, старалась шутить, чтобы хоть как-то отвлечь себя от холода и поддержать беседу. — Если я когда-нибудь выберусь отсюда, — сказала она, глядя на звёзды, — то, пожалуй, напишу книгу. Назову её «Как два шинигами выжили после падения с обрыва». Бьякуя чуть приподнял бровь. — Амбициозно. — Ну а что? — рассмеялась она. — Там даже может быть глава про вас. — Про меня? — Конечно, — ответила она с хитрым прищуром. — Например, «Как капитан шестого отряда учился есть рыбу в экстремальных условиях». На его лице промелькнул лёгкий намёк на улыбку, но он быстро отвёл взгляд, вновь устремив его в ночное небо. Маэко позволила себе на мгновение расслабиться. Несмотря на всё, что произошло, в этот момент они оба находили нечто утешительное в этой простой человеческой связи. Тишина ночи, прерываемая лишь треском костра, казалась почти умиротворяющей. Тэнши сидела, обхватив колени руками, глядя на пляшущие языки пламени. Усталость наваливалась с новой силой, но она держалась. Бьякуя молчал, задумчиво глядя в сторону, но внезапно нарушил тишину: — Ты живёшь в Руконгае. Сироты, за которыми ты приглядываешь… Кто они для тебя? Маэко моргнула, немного удивлённая его вопросом. Обычно капитан Кучики не проявлял личного интереса к чужой жизни. А тут он резко перешел на «ты», отбросив такой присущий ему официоз. — Можно сказать, что мы — семья. Я находила их в разное время, на миссиях или просто проходя мимо. У каждого из них своя история, но в итоге мы стали чем-то вроде команды. Она улыбнулась, задумчиво глядя в огонь. — Рин и Акира — мои главные помощники. Без них я бы точно не справилась. Они заботятся о младших, пока меня нет. Рин серьёзная, рассудительная, а Акира… он скорее безрассудный оптимист. Но они оба надёжные. Бьякуя чуть заметно кивнул, словно осмысливая услышанное. — Ты оставила их, чтобы вернуться в Четвёртый отряд. Почему? Маэко взяла сухую ветку и небрежно провела ею по земле, будто собираясь с мыслями. — Капитан Унохана попросила. Сказала, что моя помощь нужна. Я не могла отказать ей, да и… — она коротко вздохнула. — Если честно, я скучала по своей работе. Быть медиком — это часть меня. К тому же, дети уже достаточно взрослые, чтобы могли справляться самостоятельно. Она бросила на него короткий взгляд, подмечая его внимательность. — А вы, Кучики-тайчо? Почему стали шинигами? Наследственный долг? Бьякуя медленно выдохнул, словно взвешивая каждое слово. — Долг — это часть моего пути. Но не вся его суть. Быть шинигами — не только честь, но и ответственность. Защитить тех, кто слабее. Сражаться за порядок. Маэко усмехнулась. — Красиво сказано. А у вас всегда такие философские ответы? В ответ Кучики промолчал, и она, чтобы разрядить обстановку, поспешила добавить: — Лично я стала шинигами, чтобы доказать, что могу быть полезной. Ну и потому что униформа красивая. — Ты шутишь слишком много. — Это мой способ справляться со сложностями, — призналась она. — Без этого жизнь была бы слишком скучной, что ли… Её голос стал чуть тише, когда она добавила: — А вы, наверное, всегда такой… серьёзный? — Это необходимо, — коротко ответил он, но в голосе прозвучала нотка мягкости. Маэко прищурилась, глядя на Бьякую, и вдруг, будто бы ни с того ни с сего, задумчиво спросила: — А у вас в шестом отряде есть правило запрещающее капитану смеяться? Или это у вас семейный недуг? Бьякуя едва заметно повел бровью, но во взгляде мелькнула тень чего-то похожего на развлечение. Губы слегка дрогнули. — Всё-таки вы умеете улыбаться, — сказала она, лукаво глядя на него. — Я не улыбался, — отозвался он ровным голосом, но тон был лишён привычной холодности и неприступности. — Да? А если я скажу, что только что видела, как уголок ваших губ дрогнул вверх? Бьякуя спокойно посмотрел на неё, выдержал паузу и произнёс: — Это было дуновение ветра. Маэко фыркнула и покачала головой. — Конечно, капитан. Дуновение ветра. Оно, наверное, ещё и вздох заставило вас сделать? Бьякуя не ответил, но в его глазах читалось что-то похожее на принятие собственного поражения. Маэко рассмеялась, подкладывая дрова в огонь. В этом моменте было что-то уютное, почти домашнее. — Вы пожертвовали карьерой ради детей, — отметил он спокойно, возвращаясь к более официальному тону. — Это не жертва, — улыбнулась Маэко, наконец поднимая взгляд. — Это выбор. Когда ты видишь, что можешь изменить чью-то жизнь, это не кажется трудным. Бьякуя задумался, его взгляд снова метнулся к огню. — Это непросто — совмещать два мира, — тихо сказал он, после долгой паузы. Маэко тихо усмехнулась. — А кто сказал, что я люблю простые пути? Её голос растворился в треске огня. В воздухе повисло молчание — но теперь оно не казалось тяжёлым, скорее, чем-то почти естественным. В его сдержанном присутствии было неожиданное спокойствие, к которому, возможно, она могла привыкнуть. Задумавшись, Тэнши почувствовала, что настал момент узнать больше о человеке, с которым ей приходилось проводить эти трудные часы. Она, конечно, слышала об этом высокомерном капитане, не раз восхищалась его мастерством в бою и уважала его как шинигами. Но за этим внешним обликом скрывалось что-то большее, и она решила попытаться узнать его поближе. — Капитан, — начала она, слегка отвлекая его от раздумий. — Мне интересно… как вы живёте? Я знаю, что у вас много обязанностей, но как вообще проходят ваши дни? Бьякуя на мгновение посмотрел на неё, затем перевёл взгляд на огонь. Он казался несколько удивлённым её вопросом, но в его ответе не было раздражения. — Мои дни проходят в службе, — сказал он тихо. — В отряде, на заданиях. Я стремлюсь выполнять свои обязанности без отклонений. Женщина с интересом взглянула на него. — Это всё? — спросила она с лёгкой улыбкой. — Вы не думаете о чём-то другом? Например, о том, как провести время с семьёй или просто отдохнуть? Бьякуя снова замолчал, его взгляд стал более глубоким, как будто он размышлял над её вопросом. — У меня нет семьи в том понимании, в каком вы о ней говорите, — сказал он, сдержанно и спокойно. — Я потерял близких. Оставшийся род не имеет значения. Как глава клана я несу ответственность за него. Но в конце концов, служба — это то, что забирает большую часть моего времени. Маэко заметила, как его лицо немного помрачнело, и почувствовала, что сейчас не стоит продолжать на эту тему. Она изменила подход, чтобы не затронуть болезненные моменты его жизни. — Вы не жалеете об этом? — спросила она осторожно. — Разве нет желания когда-нибудь остановиться, просто жить? Бьякуя наклонил голову, но его ответ был кратким. — Иногда я задаюсь этим вопросом. Но я живу не для себя. Я служу Сейретею, и это всё, что имеет значение. Маэко поняла, что продолжать разговор в этом русле бессмысленно. Тем не менее, она заметила, что его ответ не был холодным, скорее… пустым. — Понимаю, — тихо сказала она, слегка потирая заклякшие ладони. — Иногда служба требует всего, что у тебя есть. Но я верю, что даже у самых преданных шинигами есть место для чего-то другого. Бьякуя молчал, но Маэко почувствовала, как его взгляд вновь стал мягче. Он что-то думал, но не сказал этого вслух. Она тихо вздохнула, чувствуя, как ночь снова окутывает их холодом. Преодолев молчание, она решила сменить тему. — Я уверена, что с вами не так уж и плохо проводить время, если бы не эта «обязаловка». Бьякуя кратко кивнул, но теперь в его глазах мелькнуло какое-то непонятное выражение. На мгновение, она почувствовала нечто большее, чем просто сослуживец в присутствии этого человека. Но его лицо снова вернулось к привычной строгости, и он тихо добавил: — Вы правы. Тэнши улыбнулась, ощутив, как в груди разливаеться что-то теплое. Она уловила мягкость в голосе капитана Кучики, и её внимание моментально сосредоточилось на его словах. Он вдруг заговорил о чём-то личном, и это было удивительно. — Рукия… — начал Бьякуя, его голос едва слышен, словно он сам только что осознал важность этих слов для себя. — Она — единственная радость в моей жизни. Маэко не сразу ответила. Она могла почувствовать, как в его словах скрывается глубокая привязанность, и это было настоящим открытием. Он редко делился такими личными моментами даже с теми, кого знает не один год. — Она и есть ваша семья, верно? — осторожно спросила Маэко, вглядываясь в его лицо. Бьякуя кивнул, его взгляд потеплел, как будто он позволил себе на мгновение стать уязвимым. — Да, Рукия — моя настоящая семья. Единственная, кто остался со мной, когда я потерял… — мужчина на мгновение замолк, вспоминая нечто болезненное, и добавил, — всех остальных. Маэко заметила, как его глаза немного потемнели от боли, но он быстро вернул себе прежнее спокойствие. — Это сложно понять для тех, кто не пережил потерь, — продолжил он. — Но у меня есть она. И это больше, чем всё, что я мог бы желать. Маэко почувствовала, как её сердце сжалось. Она знала, что для Бьякуи Рукия была не просто сестрой. Она была тем, кто поддерживал его, кого он мог защищать, и для кого он был готов на всё. Это было чем-то больше, чем просто долг, это было настоящим чувством. — Вот как, — тихо сказала она, кивая. — Иногда человек находит свою семью не в крови, а в тех, кто рядом, кто поддерживает, кто важен. А потери… Женщина осеклась, горько усмехнувшись, теряя привычную веселость, добавила: — Это неотъемлемая часть жизни. Бьякуя молча посмотрел на неё, его взгляд был вдумчивым. — Да, — его ответ был коротким, но в нём звучала благодарность. Маэко его поняла. В голову Бьякуи прокралась мысль, что такой, как она, мог быть лишь человек, потерявший очень и очень многое. Было два пути пережить горе. Первый путь — закрыться от мира, как это сделал он. И второй — улыбаться миру, принося в него немного света, как это делала Маэко Тэнши. Маэко поняла, что за его холодным обликом скрывается много боли и сожалений, но также она была уверена, что именно его любовь и привязанность к Рукии делают его настоящим человеком, а не просто воином. Женщина улыбнулась, пытаясь немного развеять напряжение. — В таком случае, для Рукии вы, наверняка, тоже многое значите, — сказала она, и с лёгкой иронией добавила. — А иначе кто бы поддерживал такого серьёзного капитана, как вы? Бьякуя не ответил сразу, но уголки его губ едва заметно дрогнули. Это был, пожалуй, первый раз, когда Маэко видела его таким — не бездушным, а живым, с теми мыслями и чувствами, которые он старался скрывать от всех. — Спасибо за это, — тихо сказал он. — И за то, что вы здесь. Это многое значит. Маэко удивлённо подняла брови, не ожидая такой откровенности от него. — Вы… серьёзно? — спросила она, её голос прозвучал мягко. Она потянулась к его лбу. — Стоит проверить, нет ли у вас жара. — Да. — Бьякуя кивнул, но не отстранился, когда её рука слегка коснулась его лба, напротив, слегка склонился, ведь был намного выше. — Я осознаю это. Маэко усмехнулась, глядя на аристократа. Жара у него точно не было. — Ну вот, капитан, — сказала она, покачав головой. — Похоже, этот вечер — вечер особых откровений. Она сделала паузу, поджала губы, как бы тщательно обдумывая, что сказать дальше. — Никто мне не поверит, если я расскажу, что под таким звёздным небом в горах сидела с капитаном Кучики и делилась такими личными вещами. — Она посмеиваясь покачала головой, словно отбрасывая сомнения. Бьякуя поднял взгляд, его лицо оставалось серьёзным, но в глазах мелькнула едва заметная искорка. Он молчал, но Маэко заметила, что в его позе не было прежней напряжённости. — Никто не поверит, — повторил он с лёгкой тенью улыбки на губах. — Возможно, и я бы не поверил. Маэко рассмеялась, довольная, что смогла немного разрядить атмосферу. — А вот если я скажу, что вы ещё и пошутили, это уже точно будет для всех шоком, — продолжила она, подмигивая. Бьякуя в ответ слегка нахмурился, но в его глазах не было и следа обыденной строгости. Он слегка наклонил голову, что в его исполнении выглядело почти как добродушное недовольство. — Я не шучу. — Он сделал паузу, а затем добавил, как бы оправдываясь: — Это не в моих привычках. Маэко рассмеялась ещё раз. — Вот и ещё один секрет! Капитан Кучики умеет шутить. Вы мне нравитесь, господин Кучики. Бьякуя снова посмотрел на неё. Он молчал, но от его молчания не шло ощущения отстранённости. — Возможно, я просто не ожидал, что окажусь в такой ситуации, — сказал он сдержанно, но в его голосе прозвучала лёгкая ирония. — Я тоже, — ответила Маэко, оглядывая ночное небо. — Но вот мы и здесь. В этот момент, под звёздным небом, с костром, что едва освещал их лица, они оба почувствовали странную лёгкость, как будто на мгновение время остановилось, и весь мир оставил их наедине с этим моментом. Маэко, продолжая разговаривать и шутить, заметно уставала. Её слова становились всё медленнее, а движения — неуклюжими. Она пыталась бодриться, но холод и бессонные ночи брали своё. Её тело начало постепенно коченеть, пальцы дрожали от холода, но ей было тепло в этом моменте, рядом с человеком, который, как ни странно, вызывал у неё чувство спокойствия. Она пыталась сосредоточиться на его голосе, на треске костра, но веки с каждой минутой становились всё тяжелее. Бьякуя сидел неподвижно, прислонившись к валуну. Он внимательно слушал её, время от времени отвечая короткими фразами. Когда её голос внезапно умолк, он перевёл взгляд на неё и заметил, что Маэко уже не подбрасывает ветки в костёр. Она сидела рядом, её голова склонилась, а веки были плотно сомкнуты. В какой-то момент Маэко, не осознавая этого, опёрлась на его плечо, тихо вздохнув во сне. Бьякуя замер, явно удивлённый этим жестом. Он не привык к такому непосредственному поведению, особенно со стороны кого-то, кто знал о его статусе. Ещё больше его поразило, что она сделала это без малейшего колебания — словно доверяла ему так, как не доверяла другим. Он осторожно перевёл взгляд на её лицо. Маэко выглядела уставшей, но в её чертах было что-то спокойное, даже тёплое. Её дыхание было ровным, волосы слегка растрепались, щеки порозовели от ночного холода. Бьякуя почувствовал, как неуловимое тепло разливается в груди. Доверие… Это слово казалось ему таким далеким, но вот оно — рядом с ним, воплощённое в этой женщине, которая не побоялась уснуть у него на плече. «Она на самом деле так долго заботилась обо мне», — подумал он, глядя на её окоченевшие пальцы и тонкую одежду, явно недостаточную для такой холодной ночи. Вокруг стояла тишина, нарушаемая лишь треском огня и далеким завыванием ветра в горах. Звёзды, словно россыпь серебра, мягко мерцали в чёрной бездне неба. Вдалеке ухнул филин, и этот звук странным образом вписался в умиротворённую картину ночи. Не желая тревожить её, Бьякуя оставался неподвижным, лишь свободной рукой прикрыл ее верхней частью униформы, под которую они вдвоем спокойно поместились. Он тихо вздохнул, глядя на мерцающий огонь. — Ты удивляешь меня, — пробормотал он тихо, почти самому себе. Маэко не ответила — её сон был глубоким и заслуженным.