Melody of the River Styx/Мелодия реки Стикс

Норман никогда никого не приглашал к себе домой, тем более без прямого согласия Назара, но то, что он привел домой сразу троих — ощущалось очень, очень странно… Это было так непривычно. То, что в их доме больше двух человек — что-то невероятное, ведь столько в нем и в жизни не было. Обычно в доме присутствовало два или три человека, считая Нормана и отца. Назар изредка водил сюда своих «церковных друзей», но это было настолько редко, что вспомнить эти моменты детально Да Люз младший не мог. Все друзья Назара были церковными служителями, в кругу его общения не было ни одного человека, что, как они утверждали, не верили в Христа. Хотя сами они были не самыми приятными людьми. Один уже второй год сидит за развращение малолетних, другой за факт кражи у церкви. Назар, к счастью, подобным не занимался, за исключением избиений собственного сына. Но сам отец считал это актом воспитания, а значит это — не грех. Первый кто заскочил в дом — Алан. Норман повернул ключ в двери два раза, ржавый замок противно заскрежетал и дверь распахнулась с тихим скрипом, пропуская друзей вперёд, вслед Норман лишь предупреждал: —“У меня тут грязно. А ещё аккуратнее, тут…» Предупреждение оборвалось раньше положенного. В коридоре послышался испуганный вскрик, шуршание ткани и бегущий назад, на улицу, Алан. Далее — громкий раскат грома заставил Алана так же быстро вернуться, вцепившись в предплечье Майкла своими цепкими пальцами. Дрожит, как осиновый лист на ветру, но за Майкла цепляется, как за спасительную веточку как умалишённый! Норман поправил очки, что скатились вниз по ровной переносице и отвёл взгляд, будто и вся эта мини-сценка с испугом никак его и не потревожила. — «Что такое?..» — вскинув брови спрашивает грек, приобнимая свободной рукой перепуганного второкурсника. — «Стоит предупреждать, если у тебя в доме есть насекомые!» — всхлипнул парень своим тихим, с шипящим акцентом, голосом. От лица Алана будто отхлынули все краски, когда он кинул на Да Люза младшего свой недовольный взгляд. Норман лишь пожал плечами: — «Это само разумеющееся, во всех частных домах проблема с этим.» Харон, что сейчас, кажется, был не в самом лучшем настроении, фыркнул, прошептав: «Это всего-то обычные насекомые. Они тебя не съедят. Тем более это лишь маленький паучок…» Дом семьи Да Люз — небольшой, одноэтажный с просторным чердаком. Хоть фасад выглядит приличным, про остальное так сказать даже язык сказать не повернется. Стены обклеены старыми обоями советского производства со странным, бледно-серым рисунком, которые в некоторых местах уже отвалились и покрылись коричневыми полосами из «точек» от тараканов и другой возможной живности. Стены — чистый гипсокартон. Возможно даже просто деревянные доски, но Норман был уверен, что они ужасно тонкие. Если идти по прихожей вперёд, и завернуть где-то по середине на лево — можно выйти в главный коридор с несколькими дверьми. Старые половицы скрипят под весом тел парней, когда те проходят в первую дверь справа. Дверь неприятно гремит и Алан недовольно мычит, закрывая ее. Норман вздыхает и осматривает родную комнату. Шкаф, стол, окно, кровать… Нет икон. Все как и было. Но не так. Не как раньше. Да Люз в очередной раз поправляет очки и проводит ладошкой по влажной от дождя волосам, выдвигая лишь простых в соблюдении правил: «1. Не заходить в соседнюю комнату.» «2. Не передвигать вещи со своего места. Особенно книги и иконы.» «3. Не ходить на кухню без разрешения.» «4. Свести к минимуму использование воды в душе.» Алан и Майкл отправляются в душ первыми. Пока Хью моется за шторкой и жалуется на свою жизнь, Майкл сидит и все слушает, не прерывая, а в конце даже подает ему одежду. Норману это показалось чем-то… Очень нежным и сложным для понимания. Как бы то не было, было видно, что Майкл заботиться о Алане, даже больше, чем о ком-то другом. Это из-за того, что ему страшно? Или в этом есть что-то особенное?.. Норман дал им свою одежду на то время, пока их не постирается и не высохнет. Сейчас очень хотелось поговорить с Аланом. Обо всем. О том странном существе в столовой, о тех «птицах» … Почему Харон просил смотреть только на него?.. Что знает Алан?.. Да Люз неловко заерзал на месте и кинул взгляд на парня, что так спокойно сейчас осматривал его комнату. Харон лениво разлегся на кровати, доставая из рюкзаков все вещи и остатки еды, что были на их пикнике и осторожно разложил их на полу, чтобы разобрать. Мокрое покрывало с геометричным рисунком, что принес Норман, кудряшик одним точным броском закинул в корзину для белья, которую так любезно принес Да Люз младший. Рюкзаки полетели следом, как только вся еда была выложена на стол. Еды было больше, чем ожидалось, преимущественно фрукты и овощи в различных, разноцветных контейнерах. Харон почему-то выглядел угрюмым, это немного доставляло Да Люзу некоторое беспокойство. Кудряшик выложил контейнер с салатом и устало вздохнул. — «Все это срочно нужно съедать, через день-два все испортится. Начнем сейчас, а остатки оставим у тебя, обязательно все съешь.» Норман поджимает губы, слушая парня со всем вниманием и через пару секунд медленно кивает, будто говоря «так уж и быть». Все время протекало в молчании. Норман нехотя жевал овощи, в то время как Харон не отказался от остатков бананов и других фруктов. Сидя на постели Нормана, тот расставил вокруг себя контейнеры и тянулся за каждым фруктом по очереди, медленно пережёвывая и пробуя каждый на вкус. —"Что-то случилось? Тебе не нравится дождь?» — осторожно начал разговор парень и неловко улыбнулся, откусывая небольшой кусочек от морковный палочки. —"Как давно ты веришь в божеств древней Греции?» — задаёт кудряш встречный вопрос, от его странного взгляда становится неловко, будто на тебя устремлено огромное количество прожорливых глаз… Норман фыркнул, немного недовольно дёрнув головой. Но он не сердиться. Как он вообще может сердиться на Харона?.. — «Я первым задал вопрос, соизволь ответить первым, иначе это будет неправильным… Ты выглядишь грустным и недовольным, мне интересно, могу ли я это исправить.» Паучок потягивается и хмыкает губами, немного жмурясь. — «Мне ни не нравится дождь, у дождя есть своя атмосфера, но она явно не для меня, слишком влажно. Стоп, Я серьезно выгляжу недовольным?» — «Очень, — улыбаясь, откусывая небольшой кусочек болгарского перца хмыкает Норман и отвечает на предыдущий вопрос Харона, — наверное, Я бы не утверждал, что я прям верю. Эта религия… Захватывающая. Мой отец — христианин, Я с детства прожил в христианстве и всегда хотелось знать о других верах, понимаешь?» Получив краткий кивок, Норман воодушевлённо вздохнул и продолжил: — «Все эти боги, легенды, существа… Все такое интересное! Особенно древнеримская литература. У меня было всего пару книг, но с уверенностью могу сказать, что они были лучшими, что я прочитал.» Норман рассказывает, пылко, активно, совсем не похожий на себя обычного. А Харон смотрел. Цеплялся глазами за каждую деталь этого радостного личика и запоминал. Пока есть время. Пока не поздно. Норман поправляет очки, мельком бросая взгляд куда угодно, но ни в глаза. На милые кудряшки, на шрамики на щеках, на худые, красивые пальцы, носик-пуговку, на губы… Губы… Харон. Красивый. Очень красивый. Наверное, в жизни Норман красивее и не видел… Сейчас, с налипшими к лицу волосами, что обрамляли его черты, он в каком-то смысле даже очаровательный… О чем это мы? — «Да, древнегреческая литература — очень интересная … У тебя есть любимый герой или типа того?» — задал ещё один вопрос Харон, прищурив свои лукавые глазки и заинтересованно подперев лицо ладошкой. — «Выбирать любимчиков в подобной вере — неправильно. Но я несколько раз перечитывал 12 подвигов Геракла. Наверное, он мне нравится… И ещё. Возможно, Аполлон? У него интересная… Анатомия. И история рождения тоже.» — задумчиво тянул парень, сидя на полу скрестя ноги и оперев тело на угол кровати. Харон весело хихикнул, закидывая в рот очередной кусочек сочного персика. Он немного подумал и кивнул, кажется, удовлетворённый ответом Нормана. — «Согласен, в каком-то плане.» Кудряшек щурится, задумчиво и у Нормана сердце в пятки. Быть таким милым противозаконно… У Харона все такое… Не такое. Норман мог бы поклясться, что может рассматривать Харона часами на пролёт и он совсем не устанет! Это было странно. Норман любил девушки. Ему нравятся, точно нравятся девушки. Но Харон. Что-то особенное. И чувство, такое странное, которое душит горло и болит в груди. Разве можно такое испытывать к парню?.. Тихий скрип двери побудил парней обернуться и их взгляду пристал мокрый, с налипшими к лицу волосами Алан и, почти в таком же виде, Майкл. Оба — молчат, один, правда, с недовольным выражением лица, а другой с неловкой, смущённый улыбкой. Да Люз младший перевел взгляд с одного на другого и лишь отмахнулся. Он знал, что Алану здесь не нравится — это нормально. Он знал, что Майкл просто чувствует себя ответственным. Это тоже нормально, наверное? Харон похлопал по постели рядом с собой, приглашая Алана сесть рядом и Хью предпочитает послушаться. Молчат. Норман даже почувствовал себя неловко. К счастью, Алан заговорил раньше всех. — «Мне нужно домой. Я принимаю таблетки по курсу, приемы нельзя пропускать, ” — достав из кармана телефон проговаривает он, немного досадливо пялясь в экран, — такси не ездит сейчас…» Норман тянется к окну, немного отодвигает шторы и лицезреет такую картину: порывы ветра заставляют прогнуться даже самые толстые стволы, дорогу затопило дождевой водой, да и снаружи ни души. Похоже, это была не просто гроза, а целый ураган. Ребятам придется провести здесь ночь? Это в какой-то степени радовало, но… Да Люз младший не знает, можно ли. Во-первых, куда положить ребят спать, а во-вторых, он все еще боится, что вернется Назар. Назар себя сдерживать не станет, побьет и глазом не моргнет. Из раздумий его вывело чувство того, что кто-то дергает его одежду. Это был Майкл. Только сейчас Норман заметил, что все три парня устремили на него странные взгляды. Грек задал вопрос шепотом: — «Все нормально? Ты выглядишь… Испуганным. Давай заварим тебе чай? — настойчивый, хоть и мягкий, здоровяк хотел погладить Нормана по плечу, но, похоже, воздержался. Когда Да Люз отрицательно покачал головой, Майкл настоял — Ты обещал нам чай, но мы не будем пить без тебя. Пожалуйста?» Харон, что ещё секунду назад неловко пялился на Нормана, тихонько спустился с постели, не обращая внимания на недовольный взгляд одногруппника. Подошел, оглядел с ног до головы, аккуратно улыбнулся и без страха, в отличии от Майкла, провел рукой по его волосам. — «Пойдём? Я помогу на кухне.» Да Люз сначала недоумевающе захлопал глазами. Он выглядит испуганным?.. Почему?.. После — решил не подавать виду и сдержанно кивнуть. Тем не менее, он чувствовал себя неловко. Харон смотрел на него, Алан смотрел на него, Майкл смотрел на него. Смотрели странно… Норман встаёт с пола, осматривает своего однокурсника и друга кудряшика. Те переглядываются и молчат, очкарик и не хочет нарушать эту тишину. Развернулся на пятках и в сопровождении Харона вышел в коридор. Кудряшик молчит, не задаёт вопросов и это радует, безусловно. На душе спокойно, легко, разговаривать и не хочется. Норман, как и раньше, не мог нормально описать это странное чувство рядом с Хароном, рядом с этим второкурсником. Заботливый, забавный и храбрый, как показалось Да Люзу там, возле оврага. С ним можно говорить о чем угодно и, само собой, никакой неловкости. Это и нравилось Норману. Нравилось… Очень, очень… Да Люз приоткрыл дверь, пропуская Харона вперёд, предупредив: «Кухня не в лучшем состоянии.» Но второкурсник лишь отмахнулся. Первое, что предстало взгляду — небольшой столик, два стула и окно. В это окно смотрел Назар, прежде чем пропал… Старый ковер зашуршал под ногами, когда Норман подходил к кухонному гарнитуру слева, подбирая руками чайник на плите, чтобы поставить воду кипятится. Кудряш вдруг выдаёт: — «У вас очень милый домик, не нужно наговаривать.» Норман почти слышит, как расплывается улыбка на этих бледных губах. Теплая, мягкая, как нравилось Норману… Фыркнув, Да Люз Берт спички со стола, тихий чирк и уже чайник стоит на одной из горящих комфорке. Из правого шкафа Норман достает несколько пачек дешёвого чая неизвестной марки, кинул кудряш и тот поймал, внимательно рассматривая коробочки. — «Алан — китаец. Он ценитель чая, — тихо замечает парень и не мигая, поднимает свой взгляд на Нормана, — Если ему не понравится, мне придется спасать тебя от покушения на твою жизнь.» Норман улыбается и тихо хихикает. Глупая шутка. Алан больше любит кофе, он помнит. — «Не думаю, что до этого дойдет, но надеюсь, что Алан проявит снисхождение к моей персоне.» Харон лишь наигранно приподнимает плечи в знаке «кто-его-вообще-знает» и берет пару кружек из шкафчика, на который указал Норман. — «Майклу понравится черный чай с лесными ягодами?..» — задумчиво говорит Харон, рассматривая пачки чая, читая вкусы. — «Там слишком сильный ароматизатор, а у него чувствительный и чуткий нос.» — замечает Да Люз, вытащив сахар в кубиках из дальнего угла полки, что стояла в противоположной стороне от раковины. Сахар в из с Назаром «Семье» — на вес золота. Кудряш понимающе кивнул, перебирая пачки и доставая пакетик из самой простенькой коробки. — «Тогда обычный черный. Алану ызелёный без сахара.» Норман ставит сахар на стол и берет две кружки для себя и Харона, Харон же заваривал для Алана и Майкла. Выбор Нормана пал на чай с лимоном и мятой, а также на каркаде. Всего пачек было шесть. Назар любил чай. — «Можно сегодня без мяты?» — замечает Харон, наблюдая, как Норман тянется за упаковкой. Он поспешил оправдаться: «У меня что-то типа аллергии. Голова от мяты болит.» Да Люз неловко кивает, заваривая две кружки каркаде. Наконец, они принесли чай в комнату, где Алан уже наводил панику на счёт своих таблеток, а Майкл лишь молча слушал. Как обычно. Уютно, спокойно, как всегда. — «Я думал уже сам рожу, пока чая дождусь.» — деловито замечает Алан, принимая одну из кружек с чаем, что потянул ему Харон. — «Не думал, что это проблема — немного подождать.» — улыбается Харон и его взгляд задерживается на протянутой руке. Дрожит. Норман в сторонке пристраивается между Хью и Майклом, последний быстро прижался к нему боком, и снова оглянулся на окно. Стихало, ветер уже не был таким сильным и это радует, потому что даже сидя под боком у Алана он чувствовал, как паренёк дрожит. Хью уткнулся в кружку, тихонечко потягивая свой чаек. Тихонечко и Алан? Что-то несовместимое и это поведение напрягали всех разом. Да Люз оглядел комнату. — «Тебе… Нужно что-нибудь еще?.. У меня есть что-то типа успокоительных, они могут помочь?..» Хью шикнул что-то на китайском, после, более бодро: — «Ну пойдем, посмотрим, что у тебя есть.» Майкл обеспокоенно наклоняется через Нормана, кладет руку на плечо второкурсника и хотел было что-то спросить, но тот лишь махает рукой в знаке «мне нормально» и встаёт, ставя чай на тумбочку у кровати. Норман следует за его примером, встаёт и провожает парня в коридор, а там в туалет. Это шанс. Шанс спросить о «птицах», шанс спросить, видео ли он тоже или это его галлюцинации? Главное, лишь бы тот не посчитал его сумасшедшим. Норман осторожно приоткрыл небольшой шкафчик над унитазом, огляделся и достал небольшую, беленькую коробочку с красным крестом и подаёт ее Алану. — «Посмотри что-нибудь тут, хорошо? У нас должны быть успокоительные какие, мама была тревожным человеком…» Алан с щелчком распахнул коробочку и дрожащая рука принялась шарится по разноцветным коробочкам, одиночным пластмассовым пластинкам и ампулам. Норман дал ему полное право выбора, все-таки, он надеется, что Хью знает что делать. Сначала шли словесные оскорбления на понятном языке, к счастью, парень агрессировал на аптечку, а после уже в ход пошел китайский. Да Люз был почти счастлив, что не понимает ни слова. Наконец, нарыв какую-то белую коробочку с двумя линиями с правой стороны, голубой и синей, Алан дрожащими пальцами достал пластинки и попытался выдавить себе таблетку, она отскочила и полетела на пол. Норман забрал пластинку из рук Хью и на ладошку выдавливает небольшую, беленькую таблетку, после чего передает ее Алану. Тот закидывает лекарство в рот и глотает на сухо. — «Что ты такое «принимаешь», что тебе плохо даже от недолгой задержки?» — тихо спрашивает Да Люз, не желая как-то давить на Хью из-за его тревожного состояния. — «Не говори так. Не говори слово «принимаешь» с таким подозрением, — опустившись на холодный кафель бурчит Хью, — Я пью антидепрессанты. Недавно стал видеть галлюцинации и… Психиатр списал это на мои бывшие травмы…» — «Бывшие травмы?» — «Не перебивай, — цыкает парень и продолжает, — и в общем он выписал мне очень мощные таблетки. Галлюцинации не пропали, зато появилось привыкание… Это действует как наркотик, понимаешь?..» — «Галлюцинации? Например…» Норман думает. Он помнит, точно помнит, что Алан тоже видел тех отвратительных птиц. Он точно помнит, что в буфете Алан смотрел на то странное существо. Это не галлюцинации. Это… Это есть на самом деле, но почему никто не видит? Почему?.. Что с ним не так? А что не так с Аланом. — « … например птицы с женским лицом? » Да Люз видит, как меняется выражение лица Хью с недоумевающего в шокированное. Миндалевидные глаза Алана никогда не были раскрыты так широко, как сейчас и Норман находил это немного забавным, не смотря на всю ситуацию. Алан молчит, его руки ещё трясутся, он смотрел, смотрел на Нормана как на умалишённого, после чего еле-еле выдавил: «Ты тоже видел?..» Глаза Нормана расширились, зрачки сузились, когда он уставился на Хью, что уселся на кафиле напротив него. Смесь недоверия и восторга разлилась по его венам, заставляя сердце учащенно биться. Его рот изумленно сложился в букву «О», когда Да Люз осознал, что не он один столкнулся с этим странным явлением. Галлюцинации? Теперь он верил, что это не галлюцинации. Этот заносчивый второкурсник, который никогда у Нормана симпатию не вызывал — тоже видел невидимое, то, на что, вроде как, никто и не обращал внимания, и нес ту же ношу. Грудь Нормана вздымалась от частых вдохов, воздух, наполнявший его легкие, казался наэлектризованным. Дрожь пробежала по его спине, посылая мурашки по коже, Алан, кажется, испытывал тоже самое. Он несколько раз моргнул, словно пытаясь восстановить зрение, наполовину ожидая, что откровение рассеется, как мираж, как плод его больного воображения, как «галлюцинация». Но оно не исчезло, не пропало, не рассеялось, не рассыпалось. Алан все ещё сидел перед ним изумлённый, будто не веря своим ушам. — «Я… Я видел много странностей.» — тихо проговаривает парень в очках, так тихо, будто боится, что их услышат. Алан соответствовал тону, тоже тихо-тихо шептал отвечал: — «Да. Я видел женщину, у которой из-под юбки торчал огромный змеиных хвост.» — «Мой отец был богомолом…» Ещё один беглый взгляд друг на друга, переведенный на дверь. Услышь бы это Майкл или Харон — посчитали бы сумасшедшими, так что оба были просто счастливы, что дверь заперта. Но также они оба уверены, что Майкл уже наверняка переживает и скоро придет сюда. Осталось немного времени для разговора. Норман поправил очки, что съехали по переносице и тихонько спросил: — «Почему так? Почему видим только мы?» Алан выглядит немного нервным, но не так сильно, как раньше. Успокоительные действуют, что очень, очень радует. — «Ты… Ощущаешь себя в… своем теле? Типо никаких странных ощущений там.» Норману нужно немного времени, чтобы вспомнить. Сон с аварией. После сна с аварией у него болели рёбра, тошнило, казалось, что на него смотрят. После он почти не чувствовал голода, странно, правда? Иногда ему казалось, что воздух вокруг очень, очень густой и двигаться становится сложнее. Или… Ситуаций было много. — «Ну… Было. И что?» Хью занялся, помолчал, прежде чем так же тихо прошептать: — «Так ты не понял? — голос азиата дрожит, а глаза выглядят так, будто Норман сказал что-то до боли оскорбляющее, — ты…»

***

Когда гроза достаточно стихла, Майкл сумел дозвониться до своей любимой девушки — Шарлотты. Девушка из библиотеки, как она запомнилась самому Норману, очень быстро откликнулась на просьбу забрать их под предлогом, что у Алана проблемы с таблетками. — «Я приеду с отцом, поухаживай там за ним как следует!» — доносился голос «зефирки» из мобильного и Алан брезгливо фыркает, — все, солнце, буду через десять минуточек, держитесь.» С улыбкой Майкл сбрасывает звонок и похлопывает Хью по плечу, драматично проговорил, переигрывал: — «Ох, дорогой, моя принцесса попросила приглядеть за тобой до ее приезда. Она просто ангел, правда?» Хью закатил глаза, будто говоря «ты бы и без Шарлотты мне задницу подлизывал», после чего уложил голову на колени грека, молча. Нормана он игнорирует, даже взгляд в его сторону не кидает и Нормана это устраивает. Не смотря на всю ту странную атмосферу между ним и азиатом всего пару минут назад — это было просто райским наслаждением. Способ избежать вопросов от Майкла и любопытного Харона, который уже проявлял к выражению лица Нормана слишком настойчивый интерес. — «Не пялься.» Норман переводит взгляд на Харона, встречаясь с ним взгляд, но так же быстро его отводя. Смущает. —«Я не пялюсь, — деловито подмечает кудряшик и приземляется у самого бока Да Люза., достаточно близко, чтобы коснутся его плечом, — выражение твоего лица — как лотерея или рулетка в казино. Черт знает, что ты выкинешь в следующий раз, а улыбка — главный приз.» Норман краснеет, совсем немного, но на слишком бледной коже это очень уж выделяется. Не то, чтобы слова его смутили, но звучали они так, будто Харон кокетничает или флиртует с какой-то девчонкой. По крайней мере, пытается… Норман чувствует себя неловко, но не отрицает, что ему это нравится. — «Я не так редко улыбаюсь, чтобы улыбка была призом.» — «Нет, за все время нашего знакомства ты улыбнулся мне…» — Харон загнул два пальца на правой руке, два на другой. Потом ещё два на правой и один на левой, после чего он энергично добавил — четыре раза ты улыбнулся лично мне и два-три окружающим в моем присутствии.» — «Ох да ладно, ты в самом деле считаешь?» — смущённо бурчит Да Люз, сжимая ткань рубашки в кулаках. Он почти рад, что Алан и Майкл сидят достаточно далеко, чтобы не слышать их разговор. Алан и Майкл сидят на кровати, а Норман и Харон устроились почти у самого выхода, на полу. Почему то этот разговор кажется через чур странным . — «Это не сложно. Ты не самая улыбчивая персона в моей жизни.» Да Люз неловко переминается, подтянув колени к груди и приобняв их, парень кладет свою голову на них. Харон замечал в нем много деталей, почему то эта небольшая, но искренняя информация заставляло сердце биться в груди с новой силой, будто это было скорее аритмия, чем какие-то странное, разъедающее чувство. Чувство чего? Норман ещенк понял, но ему нравится. Очень нравится это теплое и мягкое ощущение, которое иногда придушиволо горло, а иногда заставляло желудок завязаться узлом. Нормально ли вообще чувствовать что-то такое, когда общаешься с каким-то человеком? Прошло несколько минут в молчании, Харон просто сидит рядышком, как и в тот день, когда они познакомились, а Норман просто разглядывает окно у кровати, иногда он переводил взгляд на Хью и Майкла, но те, к сожалению не делали ничего, что могло завоевать его интерес. Неожиданно Спир улыбнулся и проговорил: — «Шарлотта написала, что они уже выехали на трассу к твоему дому и через пару минут они будут здесь.» Выражение лица Алана лишь на секунду приняло какое-то, как показалось Норману, кислое выражение, прежде чем он, наконец, встал с постели и лениво потянулся. Он буркнул что-то типо «Славно», прежде чем потрепал свои волосы, чтобы потрепать им плюс-минус нормальное состояние. И правда, лишь спустя пару минут автомобиль стоит прямо у ворот, сигналя. Норман осторожно собрал вещи ребят и передал им. Майкл хотел попрощаться объятиями и, даже сам Майкл был в шоке, Норман разрешил. Даже обнял в ответ. Тогда Харон тоже потянулся за объятиями, но от них Норман уже отказался, под предлогом «слишком много прикосновений за сегодня», на что кудряш отнёсся с пониманием. Норман осторожно провожал каждого до самого автомобиля, смотрел на лица. Отец Шарлотты — пухлый мужчина блондин со светлой копной волос улыбаясь поздоровался и кивнул, когда Норман приблизился к машине. — «Добрый день! Вы …» — Норман не стал ждать предположений, переебил: «Норман, однокурсник Майкла.» Мужчина улыбнулся и кивнул, поправляя зеркало внутри салона. На соседнем сидении сидит «зефирка» Шарлотта, ее белые локоны заплетены в пышный хвост, а лицо обеспокоенно, кажется, через зеркало она наблюдает за Аланом. Алан предпочитает делать вид, что ему очень плохо, чтобы поддержать их легенду. — «Ох, ясно! Спасибо, что подержали этого балбеса у себя. Забыл представится. Я Билл, отец Шарлотты.» — «Приятно познакомиться.» — буркнул Норман и кинул взгляд на Харона, что удобно расположился на задних местах. Он не хотел, чтобы они уезжали. Ему понравилось проводить с ребятами время, хоть и пробыли они у него совсем немного. Было комфортно, а это самое главное. —«Позвоните мне, ладно?» — выдавливает из себя Да Люз и улыбается. Неловко, как-то грустно, но улыбается. —«Я позвоню. Обязательно, мотылечек. Сладких снов, поешь перед сном.» — понимающе кивнул Харон, усаживаясь на заднее кресло авто. Дверь автомобиля громко хлопает и еле заметно Норман вздрагивает. К горлу подступает тошнота, во рту снова появляется металлический привкус крови. Воспоминания ещё свежи, аж тошно. Машин Норман старался избегать после того отвратительно сна, где умер и он, и его отец. А сон ли это?.. Слова алана стучат в ушах, это паршивое слово засело в мозге и царапали грудь. Через тонированные стекла Норман заметил, как Харон приподнимает бровь в ответ на странную реакцию, по этому Да Люз лишь поспешил удалиться. Слова. Слова Алана были одной печальной фразой. Настолько странной и пугающей, что в обычной жизни Норман счёл Хью сумасшедшим, но не сейчас, ни когда «галлюцинации» оказались не просто игрой разума, а чем-то реальным. Он наблюдал за этим испуганным выражением лица, как азиата чуть ли не выворачивает от осознания всего происходящего и это… заставляло его поверить. Во все, даже в такой бред. «Так ты не понял? — голос азиата дрожит, а глаза выглядят так, будто Норман сказал что-то до боли оскорбляющее, — ты умер, дурак.»