Ведьма. Пять Харгривз

Extra Ordinary : Моя жизнь как номер семь

Глава восьмая: Восемь Харгривз

Восьмая Харгривз. Сестра, которую любили почти все; единственная сестра, которая была единственным человеком, достаточно сильным, чтобы ответить папе, что, к сожалению, во многих отношениях подорвало ее физическое и психическое здоровье. Папе она не очень нравилась. Раньше я была номером Восемь, пока папа не решил, что она будет номером Восемь, сказав, что она была наименее важной из нас для него, поскольку Восьмая никогда на самом деле не делала ничего, чего хотел от нее отец; если только ее не заставляли. В отличие от того, что сказал папа: "Восьмая не была неважной, она была полезной. Ее телекинетические способности всегда приходились кстати. Пока она училась в академии, я гарантирую вам, что всё всегда происходило случайным образом. Были ли это игрушки, посуда, я даже однажды видел, как Лютер взлетел на несколько метров в воздух после сильного спора с Восьмой". Но у Восьмой была и темная сторона. Я никогда по-настоящему не понимала вторую часть ее способностей. Внутри её тела было существо, которое могло быть вызвано только определенным словом, и по личным причинам, я не буду говорить это слово. Я помню тот раз, когда видела, как папа заставил Восьмую использовать свои силы. Это было ужасно. Кроме того, когда она злилась или ее эмоции выходили из-под контроля, это также приводило к вызову другого существа. Однажды мои братья и сестры были на задании, а я осталась дома, с мамой и Пого. Люди, которых я не знала, напали на Восьмую и Диего, так как они остались в Академии из-за травм. Ее волосы стали черными, затем радужная оболочка и зрачок ее глаза просто странным образом исчезли. После этого она поднялась на несколько метров в воздух, и когда она коснулась человека, который нападал на них, у него появился огромный ожог в области прикосновения и это привело к немедленной смерти. И я завидовала Восьмой. Она была действительно усердная. Я имею в виду, кто бы не завидовал, верно? Любимица фанатов, та, с кем мои братья всегда с нетерпением ждали возможности пообщаться, та, в кого был влюблен Пятый, та, кто была очень близка с Беном. Восьмая дала мне обещание перед тем, как исчезнуть. До сих пор это обещание остается нарушенным, и это одна из причин, по которой я испытываю легкую горечь по поводу Восьмой. Но всё равно, я люблю Восьмую. Во время нашего пребывания в академии она была единственным человеком, который действительно признавал мое существование. Мой единственный друг. Я скучаю по тебе, Восьмая.

_______

План провалился. Восьмая и Пятый не могли справиться со стрессом и всем гневом, направленным на доктора, поэтому они чувствовали, что им нужно навестить старого друга, чтобы как-то немного успокоиться. Единственный человек, который был там с ними обоими столько лет, единственный человек, который вместе ними прошел через всё это дерьмо. Долорес. Пятый и Восьмая телопортировались в универмаг вместе, держась за руки. Другой свободной рукой они оба держали фонарики. Пятый направил свет на один из манекенов, а Восьмая подняла глаза, и на ее лице появилась улыбка, когда они направились к старому другу—Привет, Долорес—Восемь поздоровалась—Приятно видеть тебя снова—улыбнулась она, осветив свое лицо. —Это была тяжелая пара дней—Пятый сказал ей, улыбаясь. В этот момент Восьмая чувствовала себя такой счастливой, такой умиротвореной, такой...—Чёрт!—воскликнул Пятый, когда в воздухе раздался выстрел. Восьмая быстро пригнулась, прежде чем пули смогли попасть в неё. Пятый осторожно высунулся, чтобы посмотреть, кто начал стрелять, прежде чем отпрянуть с линии огня—Это Хейзел и Ча-Ча!—воскликнул он. —О боже, эти двое всё ещё недовольны тем, что мы  любимчики Хендлер?!—воскликнула Восьмая, прежде чем она использовала свои силы, чтобы переместить Долорес, безопасно доставив ее в их сторону. —Я вернусь за вами двумя—сказал он Восьмой, прежде чем осторожно опустить Долорес на пол. Восьмая начала нервно улыбнулась, она не собиралась просто оставаться на месте, конечно, она собиралась помочь ему с Хейзелом и Ча-Чей. Может, они и не самые лучшие, но они всё ещё квалифицированы. Двое нападавших последовали за ними, безжалостно стреляя, пока они оба пробирались сквозь ряды вешалок для одежды. Пули летали слишком близко, и было темно, поэтому она не могла ясно видеть пули, поэтому она не могла их контролировать—Любимая, берегись!—Пятый закричал, прежде чем схватить её за руку и пространственно перенести в другую часть магазина. —Ты это видишь?—спросила Ча-Ча. —Ты говорила, что они были особенными. И что теперь?—спросил Хейзел. Восьмая остановилась, втиснувшись за один из столов, чтобы слышать их разговор. —Ты начинай с этого, я пойду с другого конца. Встретимся в середине. Стреляй во всё, что движется—Женщина проинструктировала. Хейзел и Ча-Ча начали медленно расхаживать по универмагу, как стая хищников, охотящихся за своей добычей. Восемь побежала от Пятого, который остался рядом с Долорес. Выстрелы последовали в ее направлении, заставив Восьмую избежать их всех, за исключением одной пули, которая попала ей в плечо—Черт!—прошептала Восьмая, держась за кровоточащее плечо. Выстрел причинил боль, но это не было ее приоритетом, ее приоритетом было вытащить Пятого и Долорес. Однако, когда Ча-Ча стреляла пулями в Восемь, она полоснула ее лезвием, заставив Ча-Чу застонать от боли. Пятый воспользовался этим как преимуществом. Хейзел всё ещё стрелял в Восьмую, пока она не увидела большой металлический стержень, Восьмая решила использовать стержень и заставила его мысленно подняться в воздух, пока она не заставила его несколько раз ударить Хейзела по животу, заставив его упасть от боли. Пятый внезапно пространственно подскочил к Восьмой, которая всё ещё стояла, опираясь на стеллаж с обувью, затаив дыхание. Он взял ее за руку, собираясь телепортировать. Вокруг них двоих открылся тонкий оттенок синего, но это не заставило его совершить пространственный прыжок. Его способности не работали. —Ты забыл Долорес!—воскликнула Восьмая, когда она побежала туда, где была Долорес, а Пятый побежал следом. Пуля попала Восьмой в ногу, но она продолжала бежать к манекену. Когда она схватила Долорес, они с Пятым быстро составили план, как выйти на улицу и разбить стекло, так как его способности не работали. Они были почти у двери, когда Пятый внезапно остановился. Восьмая обернулась и увидела яркий свет, направленный на них, показывая, что Хейзел и Ча-Ча получили преимущество. Их пистолеты были направлены прямо на них, заставив их обоих замереть. Звук сирен заставил двух нападавших обратить свое внимание на полицию, которая прибыла снаружи. Это дало паре возможность спрятаться за одним из регистров—Ублюдок снова телепортировался—сказал Хейзел. —Девушка. В чем ее сила?—спросила Ча-Ча. —Я не знаю, хотя у неё есть какая-то сила.—Хейзел вздохнул, когда они опустили оружие. —Давай, поехали—заявила Ча-Ча, явно раздражена ситуацией.

_______

Пятый держал сумку с Долорес, в то время как Восьмая шла перед ними, с двумя пулями в кармане, вытащенными  из ран, которые были выпущены в ее плечо и ногу. Она не сказала Пятому о пулевых ранениях, так как у них было гораздо больше проблем, с которыми нужно было разобраться. Ее зрение становилось всё более затуманенным, но ей удавалось бороться с этим. Эллисон и Лютер стояли у лестницы, собираясь куда-то идти, пока не остановились при виде Восьмой и Пятого. —Восемь? Пять? Что, черт возьми, с вами случилось? Вы в порядке? Мы можем помочь?—Лютер собирался удержать Пятого, пока Пятый не взял его за руку и не остановил его от дальнейших действий. Позади них послышался громкий стук, и Пятый в ужасе посмотрел, увидев свою любовь на полу. —Нет, нет, нет—Пятый поставил сумку на пол, осматривая тело Восьмой—Черт—прошептал он, заметив пулевое ранение, исходящее из ее ноги, и темное красное пятно на ее плече—Черт! Почему ты мне не сказала?—воскликнул Пятый, и из его глаз потекли слезы. Эллисон побежала туда, где Пятый скорчился рядом с Восьмой—О боже мой—прошептала она дрожащим голосом. Там было так много крови. —СДЕЛАЙ ЧТО-НИБУДЬ!—Пятый закричал на Лютера, который поспешно взял Восьмую и начал тащить ее к кому-то, кто мог бы помочь. Заметив Грейс и сказав ей, что Восьмую подстрелили, они спустились в лазарет, который использовали всякий раз, когда кто-то получал травму. Когда Лютер уложил Восьмую, Грейс сняла её жилетку, на которой было много крови. Пятый в ужасе наблюдал за тем, сколько крови он увидел. —Почему ты мне не сказала?—спросил он у полубессознательной Восьмой, в то время как слезы лились из его глаз. Восьмая закрыла глаза.