В его глазах - океан

      Через несколько месяцев, в весеннюю пору, Антон перестал быть собой. Родные его не узнавали и были крайне обеспокоены тем, во что он превратился.       Всего десять лет отроду, а начал ввязываться в драки! И ладно бы был альфой, беспокойства не так много. Нет. Он был омегой. Омегой, который стал вымещать свою злость на окружающих. Стоило увидеть брата в обществе омеги, и он превращался в дьявола. А самое противное для него самого — раздражаться стал почти по любому поводу, ибо тот же Арсений почти перестал с ним общаться. Друзья, новые знакомства. С братом же простые беседы за ужином, на которые Антон реагировал кисло, поскольку настроение совсем не хотело подниматься.        С учебой так же пошло не все гладко, она стала скатываться вниз по наклонной. А омеге плевать. Уроки сделал и достаточно, даже они не отвлекали от противных давящих мыслей в голове. Мыслей о том, что все летит в тартарары. О том, что он больше не нужен брату. Что в его глазах он стал маленьким достающим существом, и именно потому перестал с ним проводить время. Со своими сверстниками проще, интереснее. Конечно.       Да и отношения. В школе он становился все популярнее. До него, Антона, долетали слухи, какой Арсений хороший, и какой его брат монстр. Учителя возненавидели его. И если кто-то относился к Антону нейтрально, то другие старались загнобить. В итоге споры, ссоры и отправления к директору и вызовы родителей. Скандалы в доме, один за другим. А по ночам мальчик ревел в подушку. Ему было паршиво от всего, что наваливается. И он совсем не мог себя контролировать.        И вот однажды к нему в комнату, без каких-либо предупреждений, зашел Арсений. После ужина вся семья обычно разбредалась, поэтому Антон не ожидал появления брата в десятом часу. Слишком поздно, по его мнению, они не контактировали в такое время, встречаясь лишь на следующий день, утром.        — Привет, — привлек к себе внимание альфа, слегка ударив костяшкой пальца по открытой двери.  Антон в этот момент играл на телефоне. Отвлекало и мозг не загружало.        — Привет, — сухо бросил, ставя игру на паузу.        Не получив наставление идти куда подальше, Арсений решил, что можно пройти чуть дальше. Недалеко от кровати, в которой и валялся младший брат, лежало кресло-мешок. Куда больше того, что был в более раннем возрасте. Альфа устроился на нем, вытягивая ноги.        — Я пришел поговорить.        — Насчёт?        — Насчет тебя. Ты стал ввязываться в драки, грубить всем, даже взрослым, и скатился в учебе. Я не хочу тебя осуждать и знаю, что родители не раз с тобой обсуждали твое поведение, но все же… почему ты стал таким? — нахмурил брови альфа, а в его глазах, всего на мгновение морская волна сменилась штормом и вернулась обратно.        — С чего ты решил, что этому должна быть причина? — с раздражением спросил и посмотрел в глаза брату. — Просто неожиданно меня стали бесить окружающие, их тупость и манера поведения.       — Вот как. Тупость и манера поведения говоришь, — покачал головой, подавляя тот же приступ раздражения от грубого ответа. К этому стоило заранее подготовиться. — К родителям та же причина? Из-за тупости и плохих манер?        — Родители давят. А я терпеть не могу, когда меня ограничивают.        — У тебя в любом случае все выходит из-под контроля. Рушишь все установленные рамки, — недовольно поджал губы. — В чем причина?        — Да что ты заладил о причине?! — психанул Антон.        И даже в таком состоянии, он ни за что не скажет, что чертова причина в нем, Арсении, что они перестали проводить время вместе, и что он больше общается со сверстниками. А своими выходками Антон лишь пытается привлечь внимание. Но постоянные нотации его раздражают. Или лучше было бы вообще сидеть и ни с кем не общаться? Превратиться в серую мышь? Да черта с два!       — Потому что я не верю, что все вышло спонтанно. И не психуй. Если хочешь выпустить пар, пойдем в спортивный зал, отыграешься на мне. Заодно покажу тебе пару приемчиков, раз уж начал драться. Пригодится во избежания лишних синяков. Ты, в конце концов, омега.        — Не хочу, — ответил отказом младший.  Не станет он устраивать спарринги с братом.        — Как хочешь, — не стал настаивать Арсений. — Раз так приятно ходить с синяками, пожалуйста.       — Тебе откуда знать, что мне приятно, — хмыкнул себе под нос омега, не боясь, что его услышат.  «Не общался, теперь-то что полез? Сделать еще хуже?..»        — Из-за чего ты стал таким? — пропустил тихие слова брата мимо ушей и вернулся к изначальному вопросу.        — И что ты сделаешь, если узнаешь? — оскалился Антон.        — Буду пытаться вернуть тебя на путь, чертов, истинный, — фыркнул тихо альфа, без страха поймав на себе взгляд брата. — Говори.        — А вот и не скажу. Мало ли, это заденет не только мои интересы. Тут либо я, либо та причина. Я хоть и эгоист, но не идиот.        — Отец хочет перевести тебя в другую школу, — неожиданно поделился не очень приятной новостью Арсений. — Причину своего поведения ты не объясняешь, учителя не питают к тебе прошлой симпатии, одноклассники боятся и тихо ненавидят. Он считает, что если ты будешь учиться в другой школе, станет лучше.        — Что?! Новость не просто удивила, а шокировала. Антон не сдержал крика и подорвался с места. Более отвратительной вещи он не мог услышать. — Черта с два станет лучше!        — Иди и скажи ему об этом, — спокойно ответил альфа, пожав плечами. — Мама же настаивает на домашнем обучении.        — Достали!        Антон с яростью скинул подушку на пол, буквально вылетая из комнаты. Если же его переведут, то он вообще не сможет видеть брата. Родителей отыскал в их комнате, смещенной со спальней. Впервые за долгое время они могли просто вместе поваляться на диване, отдохнуть от работы, в обществе друг друга. Андрей устроил свою голову на коленях супруги, а она перебирал его волосы. На фоне играла тихая мелодия, а они просто разговаривали. И их уютную обстановку прервал сын. От его появления несчастная дверь громко стукнулась о стену.       — Какого черта вы задумали?! — несдержанно прокричал, с ненавистью смотря на взрослых.        — Антоша? — Андрей поднял голову с колен своей омеги, с недоумением смотря на сына. Неужели он узнал об их задумке?        — Я не хочу переводиться в другую школу!  От громкого тона Майя нахмурилась.        — Перестань кричать и иди сюда. Мы хотели обсудить с тобой это завтра, но раз ты узнал сейчас, не будем откладывать.       — Хотели обсудить? — прищурился младший омега, так и не сдвинувшись с места. — Судя по вашим решениям, плевать вы хотели на обсуждение!       — Успокойся и подойди, — строже попросила омега, поднявшись с дивана. — Свои истерики оставишь на потом. Неужели ты не понимаешь, что мы с отцом волнуемся? Сколько месяцев это продолжается? Три? Четыре? Ты нас пугаешь! И если перевод не сделает тебе лучше, то что сделает? Скажи нам.       — Не скажу.        На приближающегося отца, который явно что-то задумал, Антон стал смотреть настороженно. И не смог удрать, когда его практически перекинули через плечо. Андрей особо не церемонился, но и вреда сыну не причинял, отпустил только между собой и Маей на диване. И Антон стал похож на нахохлившегося воробушка. Родители зажали его с двух сторон, в объятьях, от которых не убежать. Не хватит сил.        — Антош, — голос Майи заметно смягчился, — ну почему ты от нас все скрываешь? Когда ты перестал нам доверять? Мы любим тебя всем сердцем и во всем поможем, а твое молчание приносит все больше беспокойства.       — Ничего я от вас не скрываю, — пробурчал тихо Антон, чувствуя, как отец его поглаживает по голове.        — Солнце, — заговорил тот со слабой улыбкой на губах, — даже если тебя что-то тревожит и ты не хочешь рассказывать, просто старайся сдерживать себя при людях. Да и подумай о будущем, ты сейчас очень многое упустил, из-за чего твоя учеба скатилась.        — А чем старше класс, тем сложнее потом нагнать программу. Не говоря уже о том, что тебя могут серьёзно покалечить. До сих пор ты отделывался только синяками, а если, не дай Бог, случиться что-то хуже?        Об этом «хуже» не хотелось думать, однако мысли все равно проскальзывали. И переживала Майя как за ребенка, так и за супруга. Тот ведь убить может за детей. В последнее время именно эта темная сторона личности Андрея начинала тревожить Майю. Слишком много на нем висело смертей. Слишком.       — Уже нет пути назад. Я не хочу менять школу, хотя прекрасно понимаю, что мне не дадут теперь учиться, даже если я снова вернусь в учебу.        — Может, тогда все-таки перевестись? Да и в другой школе будет меньше причин злиться? — Андрей предлагал альтернативу. — Или давай хоть на время домашнее обучение? Немного придешь в себя. А Арсений тебе поможет.        — Не будет он мне помогать, — нахмурился младший омега. — Пусть своим друзьям помогает. Все равно постоянно с ними тусуется.        — Он тоже волнуется о тебе, — Майя поправила футболку , которую еще год назад брат сам отдал Антону, что открывала левое плечо. — И если тебе требуется помощь — обязательно поможет. Причем тут его друзья?       — Потому что он перестал играться с Антоном, — догадался Андрей, ухмыльнувшись. — Я прав?        — Нет!       — Да нет, кажется, прав, — настоял на своем альфа, а затем поцеловал сына в лоб, приподняв челку.        — Нет, не прав.        — В любом случае, — прервала их спор Майя, — Арсений поможет тебе с учебой. Он никогда и ни в чем тебе не отказывал. Не откажет и теперь.        — Когда у него встречи с друзьями или омегой, то отказывает.        О том, что он пытался, и не раз, напроситься к брату, под предлогом, а потом действительно по нужде, помочь с учебой, родители не знали. Все четыре раза Антон получал вежливые отказы, а после его выпирали из комнаты.        — А ты пытался с ним поговорить? — спросил Андрей.        — А я должен ему объяснять, что мне обидно? — вопросом на вопрос ответил, посмотрев на отца с грустью. — Он предпочитает мне своих друзей и свою омегу. А меня это раздражает. Меня раздражает, что в школе к нему липнут, а я даже пообедать с ним не могу! Сижу где-то в уголке! И если бы не Сережа, который иногда составляет мне компанию, давно бы расквасил и его лицо за такое предательство!        Сам того не замечая, от открывался и говорил истинную причину своего отвратного поведения, после которого подорвал репутацию, настроив против себя многих учеников, и разочаровал всех преподавателей.       — Значит, причина — Арсений, — невесело улыбнулась Майя, отстраняясь.  Андрей приложил палец к своим губам, чтобы Антон не заметил. Не стоит сейчас акцентировать внимание, чтобы их сын не стал отрицать.       — Знаешь, — заговорил альфа, глянув на сына. — Давай, правда, какое-то время поучишься дома? Остынешь, поработают с тобой индивидуально, по принципу репетиторства. И учителя смогут вновь почувствовать к тебе симпатию, когда узнают, что ты все еще стараешься учиться. Потом и в школу будет проще вернуться. Как считаешь?        После окончания монолога Антон кивнул, не особо прислушиваясь к словам. Вновь стало так тоскливо на душе… хоть волком вой. И легче не стало, когда он, уходя из комнаты родителей и направляясь в свою спальню, в конце коридора увидел брата, разговаривающего с кем-то по телефону. По мягкому тону вскоре понял, что собеседником был омега. «Опять…» — Антон еле сдержался, чтобы не схватить телефон и не раскрошить его об стену. Вместо этого, с громким хлопком закрыл дверь своей комнаты на замок, чтобы никто не смог зайти. И дал волю слезам.  

***

      Всю весну Антон старался оставаться пай-мальчиком, усердно занимаясь учебой. Восстанавливал свою пошатнувшуюся репутацию. Многие омеги в школе вздохнули с облегчением, когда узнали о домашнем обучении настырного, вредного и крайне импульсивного малолетки-Шастуна. Только два человека скучали по прошлым временам.       Первый Сережа, лишившись внимания лучшего друга в школе, от чего становилось скучно, особенно на больших переменах. А второй, как это не странно, Арсений. До того он и не осознавал до конца, как сильно присутствие брата на него повлияло. Даже когда тот думал, что его не замечают, Арсений замечал. Наблюдал за ним, разговаривал на переменах. И вспоминал о прошлых временах с какой-то ностальгической грустной улыбкой. Дима с Оксаной отвлекали от чересчур сопливых мыслей, а иной раз и его омега, Ася, что перевелась к ним в школу пару месяцев назад.       Касательно домашнего обучения, Андрей также настоял на педагоге-психологе, что помогал Антону придумывать способы успокаивать свой характер. Порой тот выглядел слишком меланхоличным. В школе Антон появился лишь в конце весны, когда пришло время сдавать экзамены для перехода на следующую ступень обучения. Тогда он ни с кем не заговорил, с Матвиенко и то перебросился несколькими фразами, извинившись, что не в состоянии разговаривать, ибо ночью просидел за книгами. Ехать домой братьям пришлось вместе, но и тогда Антон не заговорил с Арсением, просто уткнулся носом в книгу по предмету, который не дотянул.       «Придется еще потратить время для изучения». Он хорошо оплошал, услышав смешки за спиной, когда вывесили результаты. Только веселая улыбка друга не дала сорваться. Вечером ожидал семейный праздничный ужин, что стало маленькой традицией. В успехе старшего сына родители не сомневались, а вот младший их очень порадовал. Получил Антон двойные обнимашки и поцелуй от каждого с искренней радостью за труды.        Арсений наблюдал за этим в сторонке, по-скромному, и тоже был рад, что брат вновь взялся за ум. Хотя энтузиазма омега на празднике не проявлял. Он считал, что мог лучше. Но сам виноват. Для родителей улыбался лишь натянуто, а через час посиделок и вовсе отправился к себе, чтобы вновь засесть за учебники. Успел к ним привыкнуть. «Дал себе обещание стать лучшим во всем и так лоханулся… Нужно исправить все за лето». В планах омеги не намечались никакие поездки. Он надеялся провести все три месяца дома, учась и периодически встречаясь с Сережей, чтобы хоть как-то расслабляться и давать мозгу отдохнуть от тонны навалившейся информации. Но нет! У родителей выпал отпуск на целый месяц, а значит это только одно:        — Мальчики? — привлекла к себе внимание Майя, во время завтрака. — Как вы смотрите на то, чтобы через два дня полететь в Австралию?  Перестав резать омлет, Арсений вскинул левую бровь в легком удивлении. Этому жесту он научился у отца.        — Неужели вы освободились от работы? Отец, — перевел взгляд на сидящего по правую руку мужчину, — ты ведь сам мне говорил, что у тебя контракты горят.        — Я все успел подписать, — улыбнулся тот, краем глаза следя за Антоном, что молча ел свой омлет. — Так что я со спокойной совестью взял отпуск.        — Мне надо заниматься, так что откажусь, — негромко произнес младший член семьи.       — Заниматься можно и на отдыхе, если уж ты так сильно беспокоишься об учебе, — ответила Майя. — Да и уезжаем мы на месяц. Остальные два будут полностью в твоем распоряжении, сможешь всего себя посвятить изучению нового материала.        — Два месяца мало, чтобы наверстать то, в чем я плаваю и изучить что-то новое, — нахмурился Антон, начиная ковыряться в еде.       — Я могу тебе помочь, — вызвался неожиданно Арсений, только в сторону младшего даже не смотрел. — Если, конечно, ты стерпишь мое присутствие.       — Спасибо, сам справлюсь. В твоей помощи уже не нуждаюсь.        — Как угодно, — безразлично ответил парень.        Родители, слушая их краткий диалог, переглянулись между собой с одинаковым выражением лица. Не нравилось им, в какие отношения скатились сыновья. Это глубокая пропасть. А вот отдых станет хорошей возможностью наладить общение. Доев свою порцию, Антон первым покинул кухню, закинув тарелку в посудомойку.       — Думаю, — Андрей отложил свои приборы, — вам не помешает проводить время вместе чуть дольше, — обратился он к старшему сыну, который еще не доел свою порцию.        — Я-то могу. А вот он уже нет.       — Знаешь, а ведь он стал таким из-за отсутствия твоего внимания. Как он сам нам признался.        — Отсутствия внимания? — нахмурился младший альфа и посмотрел, наконец, на отца. — Я давал ему внимание. То, что мог, давал. А ему все было мало. Да, когда я только появился в вашем доме, у нас было много общего и мы постоянно играли вместе, но это было тогда. Сейчас все по-другому. У меня свои предпочтения. Те, которые Тоша не может понять. Простых разговоров ему до чертиков мало. Так что я должен был сделать?        — А он просил у тебя помощи?       — Просил, — нехотя, но признался Арсений, — каждый раз не вовремя.       — Не вовремя? — переспросил с ухмылкой Андрей. — Знаешь, мой тебе совет, между омегами и семьёй — выбирай семью. У меня был момент, когда пришлось выбирать между Маей и сестрой. Я выбрал Лизу. Потому что омега не была со мной с самого детства. И я не был уверен, что будет дальше, хоть и испытывал глубокую симпатию.        — А потом вертелся за мной хвостом, — от себя добавила, с тихим хмыком, Майя, разливая кофе по чашкам. — У каждой монеты есть обратная сторона.       — Да и в вашем возрасте отталкивать друг друга, чтобы провести время с кем-то еще, не самое правильное. Да, у каждого должна быть личная жизнь, свое время, но тогда надо учиться разговаривать. Иначе выходит то, что вышло, когда один из вас уже не хочет вести беседы. А такое исправить будет очень сложно.        — Я вас понял, — тихо ответил в свою очередь мальчик, понимая, что слова отца правдивы.        К взрослым он прислушивался всегда, зная, что плохого они точно не посоветуют. И если где-то видел свою ошибку — старался ее исправить. Сейчас его главная ошибка — упущение. Потеря доверия со стороны близкого человека и его нежелание видеться, не то, что говорить. В полной мере свою вину альфа смог ощутить только сейчас. И чувствовал он себя отвратительно. Предателем. Спокойствие в глазах исчезло. Это заметили и родители, когда в них отразился шторм.        — Мы все равно вас любим, — Андрей положил свою ладонь на руку сына. — У вас все будет хорошо. Тот не стал говорить, лишь медленно кивнул. Аппетит пропал и он не смог ничего доесть, только выпил чай, после чего, поблагодарив за еду, вышел из столовой.       — Ох, — тихо вздохнула Майя, подперев щеку рукой, — что-то я волнуюсь.       — Хоть один из них, но должен пойти навстречу, — Андрей улыбнулся своей омеге.        — Лучше пусть будет Арсений, ибо ему придется менять свой вектор развития. Антон же попросту абстрагировался от него, чтобы лишний раз не раздражаться из-за отсутствия внимания.        — Да, ты прав, — позволив и себе улыбку, Майя потянулась вперед, урывая свой утренний поцелуй, который так и не смогла получить в постели. — Ты всегда прав.        — Ну, не перехваливай, — негромко рассмеялся Андрей. — Порой я и ошибаюсь.       — Это бывает не часто.        — М-м, — довольно промычал альфа и поцеловал ручку омеги. — Вспоминай об этих словах почаще.        — А ты не загордишься собой, лис? — приоткрыв один глаз, омега специально вырвала руку из захвата мужа, а после пересела к нему на колени. Только он умел заразить озорством, на время позабыв о проблемах.        — Но я же твой лис, — сразу стал подлизываться альфа. — Даже если загоржусь, ты сможешь меня усмирить, натянув поводок.        — О, мой ручной лисенок, — умилилась таким представлениям омега, обняв за шею, — ты очарователен.        — Как и ты, розочка моя, колючая, но такая прекрасная.        Чувствительное ушко подверглось атаке, отчего по телу, после шепота, поползли приятные мурашки. Пальчики омеги чуть сильнее сжали воротник, а сама она уткнулась носом в висок супруга, не сдерживая улыбки.        — И я тебя тоже люблю.        — Делаем ставки, как быстро наши мальчики помирятся? С учетом того, что Антон все еще любит брата, иначе бы не страдал сам, чтобы не страдал он.       — На протяжении недели, как только все вчетвером окажемся в Австралии. Комната у них будет общей.        — Хорошо. Посмотрим, — Андрей обнял супругу крепче .        Главное, чтобы они не разрушили комнату раньше, чем поладят. Хотя, кто знает, может так и будет лучше.