Шаг в пустоту

— Все сюда! — Молли первая влетела в Круглый зал и тут же начала размашистыми движениями плести купол молчания внутри помещения. Вслед за ней вошли Финник, странная незнакомка и Коин. Ведьма тут же закрыла за ними дверь и, едва магический щит оказался готов, мигом приблизилась к девушке: — Кто?! Кто ты?! — глаза Молли сияли изумрудными искрами, а руки дрожали, но это не помешало ей цепко схватить испуганную сумасшедшую (а сумасшедшую ли?) за плечи. — Как ты меня узнала?! КАК?! Альма Коин осторожно коснулась запястий ведьмы, но разжать тиски не смогла, поэтому максимально мягко попросила: — Молли, отпусти, пожалуйста… — девочка перевела взгляд, и у президента засвербело в голове. — Ты встревожена, да, но ты пугаешь… — Коин кратко взглянула на девушку, и та одними губами произнесла своё имя, — Юнону. Давай мы сядем и спокойно во всём разберёмся, хорошо? Молли, пожалуйста… Ведьма не могла устоять перед этими просьбами и нехотя отступила, крепко сжимая кулаки и не теряя ни капли серьёзности. Они все разместились за столом, Коин специально села между девушками, ощущая, что ведьма сейчас находится в крайне взбудораженном состоянии и может натворить глупостей. Юнону не пришлось спрашивать дважды: несмотря на испуг, она начала объясняться: — Я запомнила тебя потому, что сбила тебя с ног в утро казни. Я так спешила, что не заметила, откуда ты появилась, и… когда помогала тебе подняться, обратила внимание на твою одежду — в Капитолии никто так не ходит. Ты была настолько необычной, что я и узнала тебя на Площади. Вот и всё! — Да… Я неудачно переместилась тогда… — Молли нахмурилась. — Странно. Значит, на тех, кто приметил меня до… — она нервно сглотнула, — магия не сработала. — Тише, не паникуй раньше времени, — уверенно произнес Финник и обратился к Юноне: — Почему тебя привезли в клинику? — Это… — девушка опустила взгляд, — не самая лучшая история. — Раз уж мы забрали тебя, мы хотим знать, — продолжал парень. Обведя всех взглядом, Юнона поняла, что ей действительно не отвертеться: — Хорошо. Я всегда ненавидела Игры… Понятное дело, мне пришлось скрывать это. И, похоже, я была хороша в этом притворстве, — Юнона закусила губу и вздохнула: — потому что после школы отец отдал меня в Академию Естественных Наук… — О, нет… — голос Финника был полон горечи: — К истории Игр, к моделированию, к фанатизму по этому безумию… — Да, мистер Одэйр, — кивнула Юнона и продолжила: — Учёба в Академии была адом, меня не исключили, несмотря на все усилия. А потом — Революция, приход президента Коин, — девушка тепло улыбнулась Альме, но следом помрачнела: — и… те события во время казни. Мне было невероятно жаль, — Юнона не сводила взгляда с Коин, и женщина чуть кивнула ей. — В тот же день я решила покинуть Капитолий, уйти в дистрикты, найти себе место там. Я понимала, что слишком многое изменилось в жизни, и я больше не хочу подчиняться прежним устоям, хочу сама решать свою судьбу. Я позвала с собой лучшего и единственного друга, Домна, мы с ним с самого детства… — она вздохнула. — Я предполагала, что он может отказаться, но он решил пойти со мной. Мы готовились к побегу, но он, вероятно, проболтался, его отец сказал моему, и… всё было разрушено. Отец рвал и метал, кричал на меня, запер в комнате… Несколько дней я сидела под домашним арестом, в одиночестве, якобы размышляя над своим поведением. Потом родители пришли поговорить, — Юнона опустила голову, пряча выступившие на глазах слёзы. — Я наконец высказала всё, что думала: об Играх, о моей учёбе, о поступках родителей… — послышался всхлип. — Отец сказал, что отказывается от сумасшедшей дочери. Его знакомый работает в клинике, и… — Юнона неконтролируемо зарыдала. Пока Одэйр и Коин сидели, мягко говоря, в шоке, Молли резво поднялась со своего места и подошла к Юноне. Госпожа президент хотела было остановить ведьмочку, слабо понимая, что та желает сделать, но… Молли крепко обхватила плечи незнакомки, прижимая её к своей груди и шепча: — Всё хорошо, милая, всё хорошо… Юнона обхватила талию девочки и заплакала ещё сильнее. Молли замерла, прикрыв глаза и успокаивающе поглаживая волосы несчастной капитолийки. — Не отдавайте меня им, умоляю… — голос Юноны рвал сердца всем присутствующим: слишком много страха и боли было в словах этой девушки. — Прошу вас, я сделаю всё… Позвольте мне скрыться где-нибудь… Я не сумасшедшая… Финник и Коин устремили взгляды на Молли, понимая, что только она сейчас может принять решение. Как-никак, Юнона знает страшную тайну, способную нанести ужасный вред всем планам по спасению Панема. — Послушай меня… — Молли мягко отстранила девушку, и та подняла на неё свои растерянные голубые глаза. — Никому мы тебя не отдадим, обещаю. Останься пока здесь, во Дворце. Я буду рядом, тебе нечего боятся. А там мы всё решим, хорошо? — Да! Спасибо тебе, спасибо! — Юнона вновь обняла Молли. — Ты говорила кому-нибудь обо мне? — от этого голоса у капитолийки пробежали мурашки по затылку, но она честно ответила: — Нет. Мне показалось это настолько важным, что я не решила делиться подобными сведениями с людьми, которым не доверяю. — Умница, — Молли отступила, одаривая девушку улыбкой. — Это большая тайна, поэтому ты не должна говорить о ней, даже здесь, во Дворце, ты поняла меня? Юнона кивнула и, не сумев побороть любопытство, тихо спросила: — И знать правду о произошедшем мне тоже нельзя?.. Коин взволнованно коснулась локтя Молли, но та и сама была осторожна: — Давай не будем торопить события — мы едва знакомы. Как, к слову, твоя фамилия? — Лидинг. Меня зовут Юнона Лидинг, — девушка смутилась: — А… как зовут тебя? — Молли, — ведьма пожала новой знакомой руку. — Думаю, имена моих друзей тебе известны. — Да, конечно… Очень рада знакомству! — капитолийка обернулась к остальным, послышались короткие: «Взаимно». — Так… думаю, тебе стоит отдохнуть, Финник, отведи её в спальню южного крыла, пожалуйста, — попросила Молли, и Одэйр, неоднозначно улыбнувшись, увёл нового жильца Дворца из Круглого зала. Молли присела прямо на стол, под неодобрительный взгляд Альмы Коин, и, чуть наклонившись к собеседнице, спросила: — Что думаешь? — Что тебе нужно сесть в кресло, — недовольно ответила та. — К чёрту! — устало выдохнула девочка. — Не ругайся… — глаза Молли дали понять, что ни то, ни другое она не сделает, и Коин, вздохнув, ответила на вопрос: — После утренних событий я считаю, что это просто максимально подозрительно!.. Но почему ты её обняла? — Её чувства были настоящими. Ей было больно… Не знаю, это вышло само по себе, — Молли спрятала лицо в ладонях. — Как всё сложно! У меня попросту раскалывается голова от мыслей, как всю эту ситуацию разруливать… — Эй, Молли… — Коин убрала руки девочки от лица и заглянула ей в глаза: — Послушай, сегодня случилось много всего, тебе нужно отдохнуть. Оставим на завтра все дела. С утра, на свежую голову, вместе с Финником разработаем план. Всё будет хорошо. Мы — команда, помнишь? Тебе не придётся справляться со всем самой. — Да, да… — Молли всё равно сжала голову руками — та жутко болела. — Пойдём, отведу тебя в спальню… — Коин потянула девочку за плечи со стола. — Принесу тебе мятного чая, ты отдохнёшь, может, вздремнешь немного… Уже у самых дверей Молли насторожилась и остановилась. Изумрудные глаза смотрели с недоверием, девочка выскользнула из-под чужой руки и отступила к стене, инстинктивно прикрывая спину: — Погоди… — Ты чего, Молли? — женщина изумлённо подняла бровь. — Откуда такая забота вдруг?.. — Молли не была уверена: переклинило её или сейчас действительно происходит нечто странное. Слова Молли полоснули по нутру Коин, она обхватила свои локти, закрываясь: — Заслуженно, — её голос звучал глухо. — Да, Молли, ты сейчас всё верно сказала, — Коин задумчиво вернулась в кресло. Девочка медленно приблизилась, мало понимая, что происходит, и от этого её голова начала болеть ещё сильнее. Альма не поднимала взгляда со своих рук, сложенных на коленях. — Я ужасно вела себя с тобой, замещая неясную мне нежность раздражением и злостью. Что-то во мне действительно сломалось после… воскрешения и знакомства с тобой. Я противилась притяжению к тебе, подавляла все порывы и делала нам обеим только хуже. С самого начала я выбрала неверный путь, сейчас я это понимаю. Просто… ты сумела вернуть ту меня, которая, как мне казалось, исчезла навсегда. Ты вернула Альму с пылающим сердцем. Рядом с тобой я полна чувств. И вчера я пообещала больше не скрывать их… — тут Коин подняла на Молли глаза: потерянные и полные печали. — Но, похоже, долгие годы я была слишком Чёрствой — не зря меня так прозвали — ведь ты, даже ты, чёрт возьми, заподозрила что-то неладное… Молли мягко взяла лицо Альмы в свои ладони и улыбнулась: — Прошлое прошло. Я счастлива, что теперь всё будет иначе. Да, нежность от тебя непривычна, но… я всегда верила в твою пылающую душу. И поэтому… Коин не дала ей договорить: приподнявшись, она легко поцеловала Молли в лоб. Ту обдало горячей волной — так. всегда. делала. Наоми. В голове странно заискрило, и, ощутив странную слабость, девочка решила на миг прикрыть глаза… Альма Коин едва успела уберечь её от удара затылком об стол — Молли неожиданно потеряла сознание.

***

Молли знала, что не должна находиться сейчас в заснеженном лесу, тем более одна, но вот она стояла в окружении чёрных голых стволов деревьев и огромных сугробов по колени, абсолютно не понимая, как это произошло. Поразмышляв некоторое время над этой странной ситуацией, ничего не вспомнив и начав замерзать, девочка решила двинуться хоть куда-нибудь. Длинное серое платье мешало идти, ноги путались в многослойной ткани, поэтому она часто падала — прямо в колкие объятия холода. Руки немели, в глазах попросту двоилось, но Молли продолжала брести наугад. Сложно сказать, через сколько она вышла к озеру, но к тому времени девочка успела впасть в панику целых четыре раза. Остановившись, она осмотрелась. Сердце бешено заколотилось, когда ведьма увидела кого-то, лежащего метрах в десяти от берега. Не раздумывая ни секунды, Молли двинулась к неподвижной фигурке, благо, лёд был крепок. Чем ближе она подходила, тем громче стучало сердце в груди. Молли были знакомы эти волосы, эти руки, раскинутые так неестественно… Склонившись над телом, девочка убрала заснеженные пряди с белого лица и в ужасе отпрянула. Из её груди вырвался шокированный вскрик: — Наоми?! Бледные щёки ангела были покрыты нетающими снежинками, глаза были закрыты. Стоило Молли узнать женщину, как лёд под ногами заалел. Пятно крови расползалось с невероятной скоростью, наполняя морозный воздух железным привкусом. Молли опустила взгляд на свои руки и закричала — они по локоть были испачканы в крови. — Нет… — она вновь посмотрела на тело, чувствуя, как ужасная боль подкатывает откуда-то снизу. Вдруг фигура Наоми покрылась рябью, ещё секунда — и вот у ног Молли уже лежала Альма Коин. Девочка подавилась собственным криком, а на месте Альмы вновь появилась Наоми. Тело на льду замигало, как новогодняя гирлянда, меняя образ через каждую секунду: Наоми-Альма-Наоми-Альма… Лёд под ногами девочки затрещал и бездна разверзлась: Молли рухнула в морозную темноту, её лёгкие мгновенно наполнились водой, заглушая душераздирающий вопль… Молли дернулась и распахнула глаза. Горло, казалось, сжало металлическими тисками: вместо вдоха выходил лишь жуткий хрип. Девочка не могла пошевелиться. В тот момент она уже решила, что пора попрощаться с жизнью… Но тут где-то распахнулась дверь, в комнату пробилась полоса света, а через секунду на кровать рядом с девочкой кто-то приземлился: — Молли! Молли! — девочка выцепила взглядом знакомое лицо. Теплые руки коснулись плеч Молли, и она вдруг ощутила, что может вдохнуть. — Молли! — Альма Коин нависла над ней: бледная, как на том льду, но испуганная: с широко распахнутыми глазами, дрожащими губами… испуганная, а значит — живая. Тело Молли расслабилось, она набрала воздуха в лёгкие и прикрыла глаза: сон, это всего лишь был сон, всё хорошо… — Обними меня… — пробормотала девочка и, когда Альма легла рядом с ней в постель, беззащитно прижалась к Коин. — Я здесь, Молли. Ты в безопасности. Всё хорошо, — женщина прижала её к себе, как — когда-то — свою дочь, и пообещала: — Я не оставлю тебя одну. Молли хотелось поверить в это. И она поверила.

***

Это утро было долгожданной наградой за многие испытания: Молли и мечтать не смела о том, чтобы проснуться однажды в одной постели с самой Железной Леди — Альмой Коин, Президентом Тринадцатого и всего Панема, но… Молли открыла глаза, увидела руку на своей талии и едва не задохнулась, когда узнала едва заметные веснушки на светлой коже. Ритм дыхания невольно сбился, и человек, прижимающийся к спине Молли во сне, слегка дёрнулся и тут же приподнялся на локте: — Молли? — хрипловатый, сонный голос Альмы вызвал у девочки приступ мурашек. — Ты проснулась? — Девочка неловко перевернулась на другой бок и встретилась с Коин взглядами: женщина была встревожена, но, увидев ясные глаза Молли, непривычно мягко улыбнулась: — Как хорошо, что ты в порядке. — Что произошло? — Молли отчаянно пыталась вспомнить вчерашний вечер, но не могла. — Ты потеряла сознание в Круглом Зале. Тебя отнесли в спальню, всё было хорошо, врач сказал, у тебя простое переутомление… А потом я проснулась среди ночи от твоих криков. Когда я пришла в спальню, ты не могла дышать. — И попросила тебя остаться… — пробормотала Молли, вспомнив полосу света и тёплые руки, крепко сжимающие замёрзшее тело в согревающих объятиях. — Верно. Ты меня очень напугала, но когда я легла рядом, ты быстро заснула и мирно дышала, я не рискнула оставить тебя одну. Молли ощутила резкую боль и схватилась за голову. Лес — снег — холод — паника — озеро — кровь — боль — Наоми — Альма — Наоми — Альма — треск — вода — бездна… «Я не оставлю тебя одну.» — Нет, нет, н е т! — яркие картинки вспыхивали в голове, Молли взвыла. Но вот руки — опять эти же руки — накрыли ладони ведьмы, и всё исчезло. Молли открыла глаза: губы Альмы двигались без остановки, но звуки появились в разуме девочки только спустя несколько секунд: — Всё хорошо! Я здесь! Молли, ты слышишь меня?! Всё хорошо! — Коин кричала, и Молли, кажется, никогда не слышала, чтобы голос женщины звучал так громко и беспомощно. Двери спальни распахнулись и влетел он — недостающий компонент Невероятной Троицы, Финник Одэйр, с пистолетом в руке, растрёпанный и взбудораженный. Мигом воцарилась тишина, и парень выдал: — Тьфу ты, я думал, на вас опять напали! Девочка смогла лишь бессильно откинуться на подушку. — Молли, что происходит? — Коин коснулась предплечья девочки. — Ничего, просто кошмары, — она и сама не знала, как воспринимать всё это: в качестве дурного сна или… видения? Второй вариант ведьме совершенно не нравился. Решив, как обычно, отложить странные дела на потом, Молли спросила: — Так, нам план нужно составить, верно? — Может, тебе всё же стоит отдохнуть? — спросила Коин. — Правда, Моллс, выглядишь жутко, — подал голос Финник. — Да и живот твой пугает… — Что?! — удивлённо переспросили дамы и опустили взгляды: футболка Молли задралась, обнажая левый бок — кожа была иссиня-чёрной, будто кто-то пропитал её чернилами. — Какого чёрта?!  — Молли коснулась живота. — Я же вчера всё убрала… — она подняла испуганные глаза на Альму: — Это очень плохо.