Люблю тебя до неба и обратно

             Суён спустилась в кафетерий компании, её каблуки тихонько цокали по блестящему полу. Запах свежесваренного кофе и разогретых булочек смешался с ароматом её любимых духов, которые Чонин обожал. Он сидел за столиком у окна, солнечный свет играл в его тёмных волосах. Увидев её, Чонин улыбнулся — широкая, тёплая улыбка, которая всегда заставляла её сердце биться быстрее.       — Нини, — сказала она, стараясь улыбнуться, но улыбка показалась ему натянутой, — меня отправляют в командировку в Сеул на этой неделе. Нужно отвезти отчёты и маркетинговое предложение.       Чонин замер на мгновение, его улыбка чуть померкла. Сеул. Это слово отозвалось в его груди глухим эхом. Но он тут же взял себя в руки.       — Конечно, родная, ты должна поехать, — сказал он, отодвигая стул, чтобы она села, — мы с Сухо справимся.       Она молчала, словно ком в горле мешал говорить. Чонин взял её за руку, его прикосновение было твёрдым и уверенным.       — Ты боишься, — не спросил, а констатировал он.       Суён кивнула, не в силах произнести ни слова. Она знала, что он видит её насквозь.       — Что тебя пугает больше всего? — спросил Чонин, его голос стал мягче. — Сама поездка? Или…       Он замолчал, но Суён знала, что он хотел сказать. «Или встреча с ним?» Как же больно это признавать, но да, в её страхе есть и это.       — Всё вместе, — прошептала она. — Сеул… это как вернуться в прошлое. А я не хочу туда возвращаться.       Чонин молчал, крепко сжимая её руку. Он чувствовал, как тревога за неё сжимает его собственное сердце.       — Послушай, — сказал он наконец, его голос снова стал решительным. — Ты едешь туда по работе. Это твой шанс, твоя возможность. Сосредоточься на этом. А прошлое… оставь его в прошлом. Ты уже не та, что была раньше. Ты сильная, уверенная, ты справишься.       — А Сухо? — спросила Суён, ища поддержки в его глазах.       — О Сухо не беспокойся, — ответил Чонин, его взгляд излучал спокойствие. — Закажем пиццу, посмотрим его любимый мультик, построим крепость из подушек. Сделаем всё, что он любит.       — Звони мне в любое время, по любому поводу, — добавил он. — Всё будет в порядке. Не переживай. Когда едешь?       — Завтра утром… Ты точно справишься с Сухо?       — Конечно, справлюсь, — улыбнулся он, стараясь подбодрить её.       Она сидела, так и не притронувшись к еде. Чонин понимал, что её тревога не утихла полностью.       — Боишься, что встретишь его? — спросил он тихо, с болью в голосе. — Боишься, что… что-то ещё чувствуешь?       — Надеюсь, что не встречу, — ответила Суён, её голос дрогнул. — У меня не осталось к нему чувств, я уверена. Просто какая-то тревожность, как перед неизвестностью.       Он отпустил её руку, давая ей свободу принять решение. Суён посмотрела на него, на его уверенный взгляд. Он всеми силами пытался показать ей, что они справятся со всем. Вместе. Она словно почувствовала, как страх отступает, уступая место решимости.       — Ты прав, — сказала она, её голос стал увереннее. — Я справлюсь. Спасибо, Нини.       — Конечно, справишься, — Чонин улыбнулся, тепло и ободряюще. — Потому что ты — моя Суён. Сильная, умная, самая лучшая. Я верю в тебя.       Он обнял её, крепко прижимая к себе.       — Не переживай, родная, — прошептал он, целуя её в висок. — Я рядом. Я люблю тебя.       — И я тебя люблю, — ответила Суён, чувствуя, как его слова наполняют её силой и уверенностью. Она знала, что с его поддержкой она сможет преодолеть всё.             

***

      Пока Суён была в Сеуле, Ян действительно насладился временем, проведённым наедине с сыном. После работы он забирал его из детского сада, и они шли гулять, ужинали в кафе, а затем возвращались домой. Пару раз посетили бабушек с дедушками. Оба не спешили возвращаться в квартиру, ведь без Суён там было пусто.       Они каждый вечер перед сном разговаривали по видеосвязи, рассказывая, как прошёл день. Два разговора насторожили Чонина: один на второй день после отъезда Суён, а второй — накануне её возвращения.

Первый

— Мама! — радостно воскликнул Сухо, когда увидел мать на экране.       — Привет, малыш! Как ты? — улыбнулась она сыну.       — Всё хорошо. Я очень скучаю. Смотри, что я сегодня нарисовал, — развернул к экрану лист с рисунком подсолнуха.       — Я тоже скучаю, солнышко! — улыбалась она. — Очень красивый подсолнух!       — Папа тоже сказал, что красиво. Он купил мне новый альбом для рисования и краски, — радостно делился мальчик.       — Правда? И где же твой отец сейчас?       — Привет, родная, — лицо улыбающегося Яна появилось за головой Сухо, — устала? Ты какая-то грустная, что ли…       «Что-то не так. Определённо не так». Тревога колючим ёжиком свернулась в груди. Он слишком хорошо знал Суён, чтобы не заметить перемены в её настроении.       Она грустно улыбнулась, вздыхая:       — Мне действительно есть что тебе рассказать…       Чонин сглотнул. Предчувствие надвигающейся бури стало почти осязаемым.       — Что-то случилось? Это связано с… — забеспокоился мужчина, не решаясь произнести вслух имя того, о ком они старались не вспоминать.       — Давай при встрече, хорошо? — сказала она и поспешила завершить разговор. — Так, мальчики, я устала сегодня. Завтра мне предстоит сложный день, поэтому я собираюсь спать. Уже поздно, Сухо, тебе тоже пора ложиться. Спокойной ночи! — отправив воздушный поцелуй, Суён отключила звонок.       — Ну, что, зайчонок, пьём молоко и спать? — спросил Чонин у сына, стараясь, чтобы голос звучал беззаботно. Но улыбка вышла натянутой, а в груди поселился холодный комок тревоги. Он поймал себя на том, что нервно сжимает кружку с молоком, боясь разлить.

Второй

      — Мама! Ты уже собралась? Мы тебя ждём! — с экрана на девушку смотрело два улыбающихся лица: Чонина и Сухо.       Ян заметил, что Суён нервно оглянулась:       — Что случилось, родная? Ты не одна?       — Привет, мои хорошие! — наконец сказала она, улыбнувшись. — Да, я уже собралась и скоро выезжаю на вокзал. Сейчас не могу разговаривать. Скоро буду дома. Целую!       — Пока, мама! Я не буду спать! Буду тебя ждать!       — Хорошо, малыш. Пока! — помахав в экран, она отключила звонок.       Чонин остался смотреть на тёмный экран, его лицо было бледным.       Все эти дни Чонин терялся в догадках, не знал, что и думать. Он не сомневался в чувствах Суён, но боялся, что ей снова кто-то может причинить боль. На его сообщения она отвечала, что ему не о чем волноваться и она обязательно всё ему расскажет, когда будет дома.

***

      Поезд из Сеула прибывал поздно ночью, но Сухо настаивал на том, что хочет встретить мать, поэтому Чонин, усадив мальчика в детское кресло на заднем сиденье, поехал на вокзал. Конечно же, сын уснул по дороге, в этом никто не сомневался.       Когда поезд наконец прибыл, Чонин оказался погруженным в шум и суету вокзала. Яркий свет прожекторов, толпы людей, тяжелый запах выхлопных газов и кофе из ближайшего кафе… Он всё это заметил лишь мельком. Его взор был прикован к выходу из вагона. Сердце стучало в груди, будто собиралось вырваться на волю.       Как только Суён появилась в проёме вагона, он увидел её заплаканные глаза, и сердце пронзила острая боль. Чонин никогда не видел жену в таком состоянии. Её обычно сияющая улыбка была приглушена усталостью и скрытой болью.       — Привет, Нини! — обняла она мужа, улыбаясь сквозь слёзы.       — Привет, родная! Ты плакала? — он прижал её к себе, чувствуя дрожь в её теле. Беспокойство сжало грудь железными тисками.       — Да, приснилось что-то. Не бери в голову, — отмахнулась она, вытирая следы слёз. — Как Сухо?       — Он хотел встретить тебя вместе со мной, но уснул в машине. Пойдём, — сказал Чонин, забирая сумку.       Чонин открыл переднюю дверцу, помогая Суён сесть. Обойдя машину, он сел за руль. Тишина в салоне была напряжённой, тяжелой. Чонин чувствовал каждую вторую паузу в дыхании Суён. Он знал, что что-то произошло.       — Сходим в выходные в парк развлечений втроём? — прервал он напряжённое молчание, стараясь сделать голос беззаботным. Он взглянул на Суён, которая сидела, заламывая пальцы. Её руки были холодными.       — Давай. Сухо будет очень рад, — как-то отрешённо произнесла она. — Давно там не были.       — А когда ты мне собираешься рассказать то, что произошло в Сеуле? — осторожно спросил он, чувствуя тяжесть в воздухе.       — Дома, — еле слышно сказала она, и Чонин понял, что это будет долгий и тяжёлый разговор.       Вскоре машина остановилась возле подъезда. Чонин сначала взял на руки Сухо и отнёс его в комнату. Затем принёс из машины сумку Суён.       Она приняла душ, надела пижаму и зашла в комнату к сыну. Поправив одеяло и поцеловав его в лоб, она пошла в спальню, где Чонин ждал её, сидя, прислонившись спиной к изголовью кровати. Свет в комнате был приглушен.       — Не спишь? — устало спросила она, забираясь в такие родные объятия.       — Тебя жду, — прошептал он ей на ухо. — Если хочешь, мы можем поговорить позже. Отдохни.       Послышался звук входящего сообщения на телефоне Суён. Дотянувшись до него и разблокировав, она увидела: Hwang Как доехала? Всё хорошо?       На лице Чонина отразилось беспокойство. Он видел это сообщение.       — Да, что ему надо? — пробормотала Суён, сжимая губы. Она не стала отвечать.       — Что случилось, родная? Кто это? — голос Чонина был спокойным, но его руки сжались на плечах Суён. Беспокойство разрослось волной по его телу.       — Хёнджин, — тихо прошептала она, голос её дрожал.       — Тот самый? Твой друг со старшей школы?       Суён лишь кивнула, убрав телефон и уткнувшись мужу в плечо, зарываясь в его объятиях:       — Давай спать, я правда устала. Потом поговорим.       Покрепче обняв её, Чонин какое-то время чувствовал, как вздрагивают её плечи, но молчал. Он решил дать ей время уснуть, но сон не шёл к нему. В его голове крутились множество мыслей, а в сердце зарождалось неприятное предчувствие. Он понял, что сообщение от Хёнджина — это только начало. И то, что будет сказано завтра, может изменить их жизнь навсегда.