До Вас. II

Работа в статистическом учреждения текла необыкновенно плохо, все были в предвкушении юбилея, даже те, кто не был приглашен. Баровских не скупился и позвал добрую часть коллектива, которая трудилась в главном зале. Эта учесть не обошла и наших героев, которые пришли на работу особенно нарядными. Взять только Анатолия Ефремовича, который в последнее время и так выглядел излишне статусно и богато для оклада старшего статиста, был сегодня необычайно весел, привлекая всё больше внимания женской половины незамужних сотрудниц. Та или иная то и дело строила хитроумный план по соблазнению обаятельного и совершенно изменившегося к лучшему Новосельцева, однако самой решительной была определённо Алина Алексеевна. Красивая, молодая, эффектная девушка просто не могла смириться с постоянными отказами и решилась, наконец, взять «быка за рога». Одна только Людмила Прокофьевна работала в полную силу, дабы эффективно закончить самую счастливую неделю в своей жизни и уйти на застуженный отдых, прямиком в объятья возлюбленного. Эта перемена порождала в ней огромное количество энергии, жизненных сил, счастья, как будто она, действительно, помолодела, лет так на десять. Неожиданная, но такая сильная влюбленность (для слово любовь было слишком рано, как она считала) была подобна победе, самой большой удаче в жизни, мечте, воплощенной с нуля, одним словом, казалось, что она сорвала куш, со своими минусами, которые порой выводили из себя, но почему всё равно были любимы. Сразу, как прозвенел звонок, дамы взгромоздили огромные, у кого-то не очень, сумки на стол, чтобы во второй раз навести марафет. Сюда бы отлично подошла фраза «Каждый вечер в нашем заведении начинается одинаково…». Мужчины, в свою очередь, направились в зал совещаний, расставлять мебель, как ни странно, накрывать на столы, чтобы порадовать статистических красавиц, но и, конечно же, пригубить за здоровье юбиляра, раньше, чем начнется официальная часть. Несмотря на длинный, почти бесконечный стол, составленный из небольших, мероприятие предполагало форму ближе к фуршету, нежели к банкету, еды было не много, в основном закуски и фрукты, однако алкоголя — хоть отбавляй, «белое или всё-таки красное» вино, джин, водка, тоник (с этим помог Юрий Григорьевич, имеющий нужные связи практически во всех сферах). Когда всё было готово, мужчины налили себе по стакану виски, переводя дух. — Вечер обещает быть томным! — заключил Самохвалов с довольным видом, делая глоток. — Ещё бы… как с Олей дела, карты на стол? — Всё зависит от степени моего будущего опьянения. — он рассмеялся. — Думаю, пару танцев с коллегой мало кого может смутить, но кончать надо, жене стыдно в глаза смотреть, да и Оле тоже. — А ты? — Что я? — мужчина удивленно посмотрел на друга. — Проведешь вечер с Алиной Алексеевной, аль даже ночь? — «Юра, Юра, если бы только знал, не поверил…» — подумал про себя Новосельцев. — А ты небось с Ольгой Петровной? — передернул он. — Значит, не по душе она тебе. — Самохвалов сделал правильный вывод. — Вечер долгий, может и поменяешь мнение, только не ставь на себе крест. — друг похлопал по полечу. Заиграла приятная, спокойная музыка, на звуки которой потянулись коллеги из зала. Каждой при входе был выдал бокал шампанского, Юра и Толя общались в стороне, ища глазами своих женщин. Ольга сегодня была более пунктуальной. — Добрый вечер! — Юра поцеловал руку, нежно улыбаясь, подал бокал. — Благодарю двух самых красивых мужчин вечера. — Сейчас зазнаемся. — друзья рассмеялись. — Можешь садиться за ту часть стола, я сяду рядом. — Юра указал рукой. Оля кивнула головой и удалилась. Слегка пьяные мужчины громко смеялись, прекрасно вписываясь в общий фон разгоряченных коллег. Юбиляра ещё не было, как и директора. Вдруг Самохвалов замолчал, устремив взгляд на лестницу, Толя последовал примеру и замер. Она. Сердце сжалось. Все обернулись, образовалась тишина. Калугина грациозно плыла по лестнице, в нежно голубом приталенном брючном костюме с золотыми пуговицами, жемчужные массивные серьги дополняли образ. Женщины, особенно некоторые, были готовы рвать на себе волосы: «Костюмчик импортный», «Фирма», «Вы посмотрите…» — шептались они, похоже одна только Верочка была рада модным успехам начальницы. От восхищения у Самохвалов чуть приоткрылся рот, Новосельцев просто потерялся, но сразу пришел в себя, когда увидел пристроившегося рядом Бубликова, который подал ей руку, чтобы помочь спуститься. Сотрудники отвернулись, возвращаясь к беседам. Людмила, быстро отыскав цель, медленно и с достоинством пошла на них. На секунду Новосельцеву показалось, что он не сдержится и вопьется в губы здесь и сейчас. — Людмила Прокофьевна, вы отлично выглядите! — очнувшийся Самохвалов поцеловал руку и подал бокал с шампанским. — Или вы не пьете? — вдруг стрельнуло в голове. — Сегодня, пожалуй, выпью бокал. — Калугина подмигнула. — Анатолий Ефремович, вы в порядке? — Поражен… — он последовал примеру заместителя, что было не совсем по статусу, и поцеловал ладонь, слегка подержав после. Людмила, одарив возлюбленного многозначительным взглядом, с трудом освободила руку. — Людмила Прокофьевна, пойдемте я вас провожу на ваше место, будете сидеть с юбиляром во главе стола. — Может мне лучше поближе к народу. — провести вечер в компании чужого мужчины абсолютно не хотелось. — Что вы, самое лучшее место для вас. — ничего не оставалось делать, как последовать за заместителем. — Прошу. — Благодарю. — как только мужчина удалился, восхищённая Верочка подлетела к начальнице. — Людмила Прокофьевна, шикарный костюм! — Спасибо, не слишком для делового мероприятия? — Главное, что сидит! Раскройте секрет, где достали? — В ГУМе, в отделе для партработников. — А можно мне с вами сходить, вместо премии, один раз, больше не попрошу. — Конечно, пойдемте, но от премии не отказывайтесь. — счастью секретарши не было предела, Калугина искренне улыбнулась возможности порадовать человека таким несущественным одолжением. Женщины крепко зацепились языками, до тех пор, пока их идиллию не нарушил мужчина. — Людмила Прокофьевна, можно вас на минуту, по поводу отчета. — Новосельцев, дайте человеку отдохнуть, совсем уже со своей работой! — негодовала Вера. — Я сейчас вернусь. — пара отошла подальше от толпы. — Ну что там с вашим отчетом, Анатолий Ефремович? — В заключении могу сказать, ты восхитительна. — женщина расплылась в улыбке. Он приблизился к уху, держа более-менее формальное расстояние. — Хочу вас… — Мы обязательно обсудим этот вопрос позже… — горячий взгляд упал на губы. Неожиданно явился юбиляр, все захлопали, прервав интимный разговор. — Обязательно, Людмила Прокофьевна. — они разошлись по разным сторонам. Наконец, все приземлились. Калугина и Баровских расположились во главе стола, окруженные начальниками отделов, ровно напротив сел Юрий Григорьевич, рядом Новосельцев, за ним Ольга Петровна, дабы не привлекать лишнего внимания. Толя, практически не отрываясь, смотрел на неё, расстояние казалось чертовки большим, однако это не мешало обоим кидать глазами нескромные жесты. — Товарищи, сегодня мы собрались по замечательному поводу, поздравить многоуважаемого Константина Александровича с юбилеем. — Самохвалов встал с места, поднимая бокал. — От всего коллектива хочу пожелать долгих и счастливых лет! — Полностью присоединяюсь к поздравлению Юрия Григорьевича, от себя добавлю, очень кратко, будьте счастливы, это главное! — все захлопали, покрасневший Баровских поцеловал руку начальницы, кивая во все стороны, лицо Новосельцева искривилось от «сладости момента». — Теперь можно расслабиться, что сегодня пьем? — Юра сел на место, вздохнув с облегчением. — Доверюсь твоему выбору, только не много. — теребя салфетку, ответил Толя, всё поглядывая на мило общающихся коллег. — У тебе после какие-то дела? — Вроде нет. — наконец, он оставил Людмилу в покое, решив не тратить нервы на подобную ерунду. — Тогда пьем всё и побольше. — по стаканам разлился джин, которые оба осушили за раз. Музыка сразу стала более мелодичней и приятней уху, громкие женщины больше не вызывали раздражения, а Людмила становилась всё более привлекательней. — По второй? — Лей уже! — рассмеялся мужчина. Через час более, чем хмельные, мужчины травили анекдоты, адресуя их близ сидящим, в их числе была и Алина Алексеевна, расположившаяся ровно напротив Анатолия Ефремовича, не спуская с него горящих глаз. Пристальное внимание спустя несколько рюмок горячительных напитков уже не смущало Новосельцева, а даже наоборот, провоцировало соревноваться с товарищем в красноречии и юморе. Что нельзя было сказать про Калугину, которой явно не нравилась эта отдаленно сидящая компания, точнее сказать молодая женщина, уж больно откровенно разодетая, впрочем, как и всегда. Стараясь не подавать виду, она общалась с начальниками, преимущественно на нейтральные темы, скромно попивая третий бокал шампанского. Иногда пальцы начинали невольно стучать по столу. Анатолий Ефремович, видимо так разошелся, что совсем забыл про неё, что вызывало некоторое раздражение. К счастью Людмилы Прокофьевны, мужчины встали и направились в курилку, оставляя милых дам. Громкий смех стоял на несколько этажей вниз, видимо не только закадычные друзья решили отдохнуть на полную катушку, но и остальная часть мужского коллектива. Настроение было более чем приподнятое, иные даже плакали от смеха, слушая звезду вечера — Юрия Григорьевича. " — Как дела? — спросил взглядом Новосельцев, присаживаясь за стол и слегка кивнув головой. — Накурился? — Калугина подняла бровь. Он лишь пожал плечами, широко улыбаясь. " — Уважаемые мужчины, приглашайте на танец милых дам! — объявил Самохвалов, делая музыку чуть громче. Толя хотел прямиком направится к другому концу стола, однако Баровских оказался первым, ведя за руку директора. «Раз так!» — пронеслось в голове, он обернулся на Алину, которая уже стояла за спиной. — Анатолий Ефремович, будете моим партнером? — мужчина просто не смог спустить на тормозах вопиющую несправедливость. Не ответив, он повел её за руку на свободную от мебели площадь, где медленно кружились сотрудники. Обдав «парочку» обжигающим взглядом, Калугина стала смеяться чаще и громче, совершенно не слушая болтовню мужчины, всем видом старясь вызвать ревность, ей это удалось. Началось негласное соревнование, в котором выигравших никогда не бывает. Мужчина что-то шептал молодой девушке на ухо, свербя взглядом начальницу, она, в свою очередь, как будто не замечая, улыбалась. Ничья, все вернулись на места, продолжая беседы. — Лей, Юра… — всё ещё недовольный Новосельцев скривил лицо. — Хозяин — барин. — алкогольный рейд прекращать никто не собирался. Вдруг по ноге проскользнула туфля, медленно и соблазнительно, от неожиданности Толя слегка поперхнулся. Сомнений в кандидатуре не было, девушка напротив соблазнительно прикусила губу и рассмеялась. Новосельцев, приподняв брови, убрал ноги от греха подальше. — Ольга Петровна, мы можем с вами поменяться местами, мне дует. — Я не против. — Рыжова обрадовалась предложению, во-первых, она будет ближе к возлюбленному, а, во-вторых, Ольга вполне поддерживала перспективу совместных отношений друга с Алиной Алексеевной. Толя посмотрел на неё жалобный взглядом, но сказать в слух ничего не смог. — Анатолий Ефремович, налейте мне, пожалуйста, вина. — молодая сотрудница уселась вплотную, подперев голову рукой. — Белое или красное? — мужчина глубоко вздохнул, ловя прожигающий взгляд, видимо «серьезного разговора» сегодня не избежать. — А вы какое больше любите? — Причем тут я? Красное. — Тогда мне красного. Благодарю. А что вы делаете сегодня вечером? — от такого напора он потерялся. — Приеду домой и лягу спать. — А не хотите…? — Толя, а расскажи, как ты в армии ежей ловил! — воскликнул Юра, вспоминая забавную историю. — Товарищи требуют! — «Как же я тебя люблю, Самохвалов…» — подумал мужчина, ловко убегая от потенциального предложения. — Дело было так… Однако искусственно бурная жестикуляция не сильно спасала от нападок озабоченной женщины, которая то и дело смахивала рукой пылинки с пиджака или «случайно» задевала руку.

******

— Юра, сделай что-нибудь с этой женщиной! — возмущался Новосельцев, когда они отошли покурить. — Я больше не могу! — Что с ней сделать-то! — смеялся Самохвалов. — Наоборот, радуйся, молодая, красивая женщина сама на тебя вешается, а ты нос воротишь. — Я не знаю, ну придумай что-нибудь, заинтересуй как-то, ты же умеешь. — Я двух не потяну! — он прыснул смехом. — Трех! — иронизировал мужчина. — Вот именно… Ты лучше к ней приглядись, может что и выйдет. — Да ну тебя! — оба кинули окурки в урну и пошли обратно. — Алина Алексеевна, как вечер проходит, у вас всё хорошо? — Просто замечательно… — хоть на несколько минут Толя смог вздохнуть спокойно. «Слова любви вы говорили мне В городе каменном,» — Людмила Прокофьевна, разрешите вас пригласить на танец. — Бубликов, подобно нескольким мужчинам, подал руку. — Пожалуйста. — наконец, ей представилась возможность быть в центре внимания мужчины, правда не своего. Пары закружились в танце, то замедляя, то ускоряя шаг, протяжная, вязкая мелодия задавала темп. Бубликов, несмотря на свои нескромные размеры, прекрасно вел, кружа и прижимая партнершу к себе. Калугина, видимо под некоторым действием алкоголя, сочла несколько неформальные движения за необходимость в данном танце. «А фонари с глазами жёлтыми Нас вели сквозь туман. Любить я раньше не умела так Огненно, пламенно –» Наблюдая за происходящим, Новосельцев кипел от негодования, второй танец он простить не смог. Взяв за руку разговаривающую с Юрой девушку, он повел её в центр, начиная «игру». Оба сразу перекинулись многозначительными взглядами, желая высказать многое друг другу. Страстная музыка накаляла атмосферу, между двумя можно было пускать ток. Людмила недовольно ухмыльнулась, отворачиваясь от мужчины по воле Бубликова. Толя, прикусив губу, перевёл взгляд на Алину. «В моей душе неосторожно вы Разбудили вулкан. Помоги мне Помоги мне — В желтоглазую ночь позови. Видишь, гибнет, Сердце гибнет В огнедышащей лаве любви.» — пропела про себя Калугина, бесшумно двигая губами. «Нам попугай грозил загадочно Пальмовой веточкой, А город пил коктейли пряные, Пил и ждал новостей.» — с каждым движением Толя с хитрой улыбкой продвигался всё ближе и ближе к «цели». «Вы называли меня умницей, Милою девочкой,» — так удобно проходивший мимо молодой мужчина был выбран жертвой, Новосельцев схватил его под руку, вручая, буквально толкая свою даму ему в объятья, благо молодой человек быстро сориентировался, даже довольно хмыкнул, уводя Алину Алексеевну в другой конец зала. «Но не смогли понять, что шутите Вы с вулканом страстей.» — на последнем слове Толя жадно схватил ошарашенную Людмилу одной рукой за талию, отплывая от Бубликова, так неосмотрительно закружившего женщину вокруг себя. Отворачиваясь от одного, Калугина в секунду оказалась в руках другого, успев сделать оборот лишь на 180 градусов. — Петр Иванович, прошу прощения, в следующий раз будьте предусмотрительней. — усмехнулся Новосельцев, однако начальник общественного питания ничуть не обиделся, в секунду найдя для себя новую партнершу. Удивление сменилось раздражением. — Какая бестактность! — она отвернула голову, продолжая поддаваться ведущему. «Помоги мне, Помоги мне –» — Не удержался! — Толя крепче сжал талию, довольно улыбнувшись. «В желтоглазую ночь позови.» — Разве? Мне казалось, что вы вполне удовлетворены своей компанией. «Видишь, гибнет,» — Как вы всё-таки красиво ревнуете! — игра в формальности придавала больший накал. «Сердце гибнет» — Я? Ревную? Какая глупость! — Людмила хотела тотчас вырваться из объятий, но мужские руки слишком сильно прижимали к себе. — Было бы к кому! — повышенный тон говорил об обратном. — Людмила… Прокофьевна, зачем же так кричать, я понял, что вы абсолютно не ревнуете. — он еле сдерживал порыв смеха. «В огнедышащей лаве любви.» — она недовольно посмотрела на него. — Вам смешно? — Мне не до смеха, я в смятении. — он продолжал широко улыбаться, не отрывая влюбленный глаз. «Ямайским ромом пахнут сумерки Синие, длинные,» — Не можете выбрать? — эту фразу она довольно долго обдумывала. «А город каменный по-прежнему» — Я уже выбрал… вас. И к тому же очень ревную… — прошептал он на ухо. Калугина довольно улыбнулась. «Пьёт и ждёт новостей. Закат опять окрасил улицу Красками дивными.» — Разве? — вопрос был задан больше для удовлетворения собственного эго. — Однозначно! — Людмила томно прикрыла глаза, обвивая рукой шею. «Но грозовые тучи кружатся Над вулканом страстей.»