Лестничная площадка

6 марта 2002 года, 7:34

— Тридцать. Тридцать один. Тридцать два. Тридцать три. Тридцать… — очередной оглушительный раскат грома прогромыхал где-то вдали, и шестилетняя девочка вскрикнула, прыгая по ступенькам обратно вниз и хватаясь за ладонь отца. Адриан оторвался от телефона, рассеянно глядя на дочь. — Хэй. Это просто дождь, милая… Не стоит так бояться. Мы в доме, помнишь? — Он страш… Ааа! — детский визг раздался одновременно с раскатистым громом, и Адриан взял дочь на руки, когда та в страхе зажмурилась, всхлипывая и хныкая. Кэтрин тут же схватилась за его шею ладошками, и он чуть поморщился от того, какой горячей была её кожа. Примерно около 39 или 40 градусов. Будь Кэтрин обычным ребёнком, он бы уже в панике вёз её в больницу. Но… Его малышка была другой. Едва ли это было лучше или приносило меньше хлопот и тревог. Каждый день был наполнен ужасами того, что могло случиться, если бы они всё-таки о ней узнали. До смерти хотелось спать. По мере того, как Адриан поднимался по ступенькам в слабом и тусклом утреннем свете, можно было слышать, как капли громко барабанят по окнам каждой из лестничных площадок. Март начался с самой большой грозы в этом году. Он вспомнил своё детство, когда в точно такой же день беззаботно бегал с друзьями во дворе, и родители загоняли всю промокшую насквозь детвору домой. В такую же грозу Инга сказала, что беременна, сделав мрачный день самым ярким в мире. В такую же грозу родилась Кэтрин… И умерла его жена. Адриан ещё не до конца отошёл от её смерти, но уже был вынужден прыгнуть в отцовство и одиночное родительство. Затем… Он просто откинул прошлое на задний план, чтобы заботиться о дочери. Кэтрин была слишком похожа на Ингу. И Адриан всё ещё не мог привыкнуть. С грозами было связано много воспоминаний. — Не бойся. Пока я с тобой, тебя никто не тронет. Тем более, какая-то глупая гроза, да? — откидывая мокрый от дождя капюшон с лица дочери, фыркнул Адриан. Её глазки были полны слёз, и это почти разбило собственное сердце. Он наклонился к её лицу, сталкиваясь с малышкой лбами. Это заставило её успокоиться, наслаждаясь редким объятием. — Всё хорошо… Здесь нечего бояться. Папа с тобой. — наконец поднимаясь на нужную площадку, успокаивающе напомнил её отец. — И не даст ничему плохому случиться с тобой. — Я люблю тебя. — уткнувшись щекой в его плечо, пробормотала Кэт. — Я тоже… Тебя люблю. Очень сильно. — Ты поиграешь со мной, пока гроза не закончится? — с надеждой спросила девочка, когда они подошли к знакомой двери с цифрой 113. Адриан вздохнул, поднимая ладонь, чтобы громко постучать. Звонок был бесполезен, судя по тому, что ни одна лампочка в подъезде не горела, что, как правило, бывало до 8 часов утра. Видимо, электричества не было и в этой части района. — Мне нужно работать. В другой раз. — Ты всегда так говоришь. Но никогда не приходишь. И ты всегда занят только своей работой. — обиженно сказала Кэтрин, но Адриан не ответил, устало глядя перед собой и отпуская дочь с рук. Всё, чего он хотел, это покончить с делом и поехать домой, он мог разобраться с этим разговором позже. Он буквально чувствовал, как силы покидают тело. Прошла ещё минута, и послышался скрежет ключа, после которого дверь, наконец, открылась. — Дядя Дариус! — громко воскликнула Кэтрин, и мужчина едва успел подхватить ребёнка. — Ты видел, что было на улице? Там так много луж и молнии такие яркие и громкие! У тебя тоже нет света? Утром было страшно собираться, потому что было темно. — Привет, принцесса. — Дариус мягко улыбнулся, ероша тёмные волосы малышки. — Из-за сильной грозы перебои с электричеством, но это исправят в ближайший час. — он посмотрел на её отца. — Как вы добрались? — Нормально. В порядке. Кэтрин может подождать в квартире, пока мы спустимся подписать те бумаги? Не хочу, чтобы он снова её видел. — Ты ему не доверяешь? — Ты знаешь его гораздо дольше меня, разве нет? — вопросом на вопрос ответил Адриан, и Дариус пожал плечами, прикрывая за собой дверь. — У меня не было причин усомниться пока что. Он управляет отделом, как мы с тобой, и вообще не обязан давать тебе эти бумаги вне Островов, но, как видишь, делает это. Но, конечно, если ты считаешь, что Кэт лучше остаться, я не собираюсь возражать. — Дариус фыркнул, прежде чем повернуться к девочке, прыгающей по квадратам кафеля площадки. — Составишь компанию Блинчику, Кэт? Он ужасно скучает, когда Хантер в школе. — Я люблю собак, и мне понравился Блинчик, он милый! — широко улыбнувшись, кивнула та, однако прежде, чем она успела схватиться за дверную ручку, Адриан придержал дочь за руку. — Мы с Дариусом отойдём совсем ненадолго, на другой этаж, хорошо? Не трогай огонь, ничего не разбивай и жди меня внутри, Кэтрин. — строго напомнил он, нахмурив брови. Из глубины квартиры донеслось приглушенное гавканье, и Кэт нетерпеливо подпрыгнула. — Ты всё запомнила? — Хорошо, буду ждать здесь! Я люблю тебя, папа! А потом мы поиграем? — Если мне не нужно будет работать. Конечно. — спустя паузу, согласился Адриан, но она уже скрылась в коридоре. С мягким смешком Дариус посмотрел ей вслед, вновь закрывая дверь. — Хантер был таким же гиперактивным ребёнком в детстве. Калеб никогда не мог за ним угнаться. — с лёгкой улыбкой вспомнил мужчина, и Адриан оглянулся на соседние квартиры. — Уже собираешь вещи? Я бы посоветовал быть осторожнее на границе. — Мы можем говорить здесь? — На моей лестничной площадке все уже разъехались, ты выбрал удачное время. Камилла на работе, её дочери в школе, и Лилит захотела провести время с детьми, так что сама отвозит Хантера в школу и Оливера на подготовительные занятия сегодня. В такую погоду вообще стоило бы отменить уроки. — Дариус покачал головой, и Адриан вздохнул, потирая лицо ладонями. — Всё настолько плохо? — Я живу в постоянной паранойе, и мне не терпится наконец выйти из этого кошмара. — напряжённо выдавил он. — Кипящие Острова закроются в середине июня без наследника Виттебейна. По контракту мой отдел уходит первым, и в этом случае я смогу прекратить работать на компанию уже в мае. И можно будет уехать. Через два месяца, Дариус. — Адриан с облегчением закрыл глаза. — Куда-то подальше, где Кэт никогда не тронут, и где нет никого из этих психов. — С такими способностями ей всё ещё будет непросто, но у неё есть все шансы. В конце концов, всё, что малышке нужно делать, это носить перчатки, когда станет старше. Не такая большая проблема, а я видел их много за свою жизнь, поверь. — Спасибо за всю твою помощь. — подняв голову, выдохнул Адриан. — И за то, что ввёл меня в курс дела, когда я только стал работать с Островами. Мы ещё увидимся. — Разумеется. Это было выгодное для нас обоих сотрудничество, верно? — Дариус протянул руку, и Адриан с усмешкой пожал её. — Береги себя и свою дочь. — Я так и сделаю. Дай знать, когда будет вечеринка по случаю сожжения Кипящих Островов.

***

      В гостиной было тепло и уютно, и наверное, прошло уже около двадцати минут. На улице стало немного светлее. Судя по часам, было почти восемь. Кэтрин сонно зевнула, лёжа на животе на пушистом мягком ковре, подложив ладошки под щёки и наблюдая за тем, как щенок по забавному ворчит, пытаясь разгрызть пищащую резиновую игрушку. Ей бы тоже хотелось завести собаку или котёнка. Но папа бы ни за что в жизни не разрешил. Становилось скучно. Папа сказал, что они ненадолго, но их не было уже… — Сто-о-о лет… — застонала девочка, переворачиваясь на спину и глядя в потолок. — Я умру от скуки и потом умру снова, потому что даже моему призраку будет ужа-асно скучно… — сказала она, положив руки на живот, и тут же рассмеялась, когда Блинчик ласково лизнул её в щеку, виляя хвостом. Хантеру повезло, что ему разрешили завести питомца. Животные были милыми. Возможно, она могла бы попросить котёнка на день рождения? И если бы она пообещала не трогать огонь целую вечность, как хотел папа. Огонь был приятным и тёплым и никогда не хотел навредить. Но папе он не нравился. Раздался стук в дверь прихожей, и Кэтрин вскинула голову, тут же поднимаясь на ноги. — Иду, папа! — громко сказала она, прежде чем рассмеяться, когда Блинчик схватил её за штанину, с рычанием тяня назад. — Тш, это папа, я должна идти. — проворковала она, целуя щенка в макушку. — Но я ещё приду потом. Мы поиграем, хорошо? Блинчик не успокоился, со скулением облизывая её ладони, и Кэтрин огляделась вокруг. — О, может, ты голоден? Стук повторился, и она поспешно прошла на кухню, хватая с тумбы пачку с кормом. — Бли-инчик… — неумело свистнула она, насыпая еду в миску, и щенок тут же отозвался лаем. — Ко мне, крошка, настало время завтрака! Убедившись, что питомец занят едой, Кэтрин тихо вышла из комнаты, плотно закрывая за собой дверь, чтобы Блинчик не выбежал за ней в подъезд, и направляясь к прихожей. На секунду она задумалась, стоит ли надеть куртку сразу, или папа задержится ещё на какое-то время. Кэтрин схватилась за ручку, дважды поворачивая защёлку, как всегда делал дядя Дариус, и потянула дверь на себя. — Папа, а можно… Ой. — отступая назад, тихо пробормотала девочка от неожиданности. На неё также удивлённо уставились в ответ. — О… Хэй. — рассеянно сказал взрослый. — Кажется, Адриан не должен был заезжать сегодня. Дариус здесь? Мне нужно с ним поговорить. Кэтрин внимательно взгляделась в лицо, прежде чем робко спрятать руки за спину. — Я видела вас на Кипящих Островах. Вы дружите с папой? Он сказал мне не говорить ни с кем, кого я не знаю. Вы тоже живёте в этом доме? — Можно сказать и так. — ответив сразу на все вопросы, фыркнул человек. — Так Дариус здесь? — Дядя Дариус и папа пошли вниз, они скоро вернутся, а мы с Блинчиком играем вместе. — Кэтрин радостно улыбнулась, оглядываясь на коридор. — Скоро он поест, и мы сможем поиграть в мяч. Но мне не нравится гроза. Я хочу, чтобы она закончилась поскорее. — Ох. — послышался смешок. — Боишься грозы? Это довольно иронично, учитывая, что ты рождена, чтобы гореть. К удовлетворению человека, малышка тут же покраснела, сжимая ладошки на свитере и отступив назад. Тот ухмыльнулся, обнажая ряд ровных зубов. Молодая кровь, тем более, такая тёплая и горячая, всегда была благословением. — Вы знаете? — широко раскрыв глаза, выпалила она. — Папа сказал, что… Что я никому не должна говорить. И что никто-никто не должен знать. — Не переживай, я не скажу Адриану, что в курсе твоего маленького секрета. — раздался смех. — Саламандра. Всегда высокая температура, невосприимчивость к холоду и стойкость к огню. Когда ты повзрослеешь, то станешь совсем особенной, а пока… Тебе достаточно маленького огонька на малое время и ты всё ещё мёрзнешь. О, разумеется, я всё это знаю. Когда ты только родилась, тебя сразу передали в мои руки. Это был особый момент. — Правда? Вы… Были врачом? — неуверенно спросила девочка, держась за дверной проём. — Я всё ещё врач. Хоть это всего лишь хобби. На самом деле… Я тоже, как ты. У меня есть свои особенности. — доставая связку с целой кучей ключей, усмехнулся голос, подходя к квартире с номером 114. — Что вы делаете? — наблюдая за тем, как человек стал неторопливо перебирать ключи, с любопытством спросила Кэтрин. — Скоро в эту квартиру заселятся мои знакомые, мне нужно убедиться, что всё в порядке. Моё зрение становится всё хуже и хуже. — раздосадованно сказал собеседник спустя пару секунд, щуря глаза. — Пожалуй, нужно приобрести очки. Кэтрин нахмурилась, колеблясь на пороге коридора. Папа велел не говорить ни с кем и никуда не ходить. Но ведь это был знакомый, она часто видела этого человека на Кипящих Островах, значит, всё в порядке. К тому же, она ведь не уходит из квартиры. Кэт робко прислонилась к стене, глядя на то, как в тёмном подъезде загорелся фонарик мобильника. — А какая ваша… Особенность? — застенчиво пробормотала она, помня, что папа говорил, что не всем нравятся такие разговоры. — Вы тоже любите огонь? — Ммм… Моя особенность не такая уж необычная. Каждый может ей овладеть, если сможет откинуть ненужное также, как и я. Желания. — после короткого смеха, донесся ответ. — Я умею их исполнять. — Правда? — Да. Это мой особый дар. Я… Даю людям то, что они хотят. И обожаю смотреть на последствия и результат. Это приносит мне настоящее удовольствие. — на лице появилась странная улыбка, и связка ключей в очередной раз зазвенела в воздухе. Кэтрин с интересом сделала шаг вперёд, быстро оглянувшись на дверь, ведущую на кухню. За ней был слышен лай и шебуршение. Должно быть, Блинчик уже поел и играл сам с собой. — Например, чего тебе хотелось бы, Кэтрин? Возможно, я смогу помочь. В честь твоего скорого… Дня рождения. — Чтобы папа перестал работать так много. — тихо выдавила девочка спустя минуту, глядя в пол. — Он никогда не выполняет обещания и… Он никогда меня не слушает. Он… Всегда обещает, но… Потом говорит, что занят. Почему он всегда так делает? — О. Должно быть, он просто не слишком сильно тебя любит. — фыркнул взрослый, пробуя вставить в замочную скважину новый ключ. Всё ещё не тот. Слёзы выступили на глазах малышки, и это было слишком невыносимо прекрасно для сердца. — Но это так легко сделать. Ты даже не представляешь, насколько. Я могу сделать так, что твой отец больше никогда не сможет даже думать о своей работе. И все его мысли будут о тебе. Он будет хотеть проводить с тобой о-очень много времени и будет по настоящему жалеть, что никогда не держал обещаний. — Разве… Как вы это сделаете? — удивлённо подняв брови, спросила Кэт, прижав ладошку к свитеру и делая ещё один шаг вперёд. Её собеседник хмыкнул, глядя на неё и наконец отпирая дверь. — Это совсем просто. Но… Я всегда прошу небольшую плату. Вряд ли ты поймёшь. О, смотри-ка, квартира в порядке. — с удовлетворением сказал человек, входя внутрь и оставляя ребёнка одного. Отпустив дверную ручку, Кэтрин подошла к квартире номер 114, с интересом заглядывая в прихожую. Небольшая комната была мило обставлена, с большим зеркалом до пола, тумбой для обуви, шкафом для верхней одежды и пушистым ковриком, лежащим на пороге гостиной. — Я многое понимаю, правда. — сказала она, поднимая голову ко взрослому. — Но… Если вы поговорите с папой, разве он не разозлится, что я это попросила? Он злится, когда я говорю, что он всегда занят работой. — Не переживай… — отряхивая руки, ухмыльнулся голос. — Я расскажу твоему отцу о том, что здесь было, во всех мельчайших подробностях, и он поймёт, что его малышка совсем не виновата. Но это будет позже. Входи, не стесняйся. Обсудим то, как ты сможешь помочь мне, верно? Кэтрин сделала маленький шаг вперёд, всё ещё неуверенно оглядываясь назад. Она могла бы совсем быстро поговорить и вернуться к Блинчику, верно? — Что вы хотите? — Это совсем-совсем просто, не переживай. Есть пара вещей, в которых я не могу себе отказать и которые наполняют моё тело особенной энергией… — Что эт… Без предупреждения, рука вдруг резко втянула её в квартиру, захлопывая за ними дверь. Глаза девочки распахнулись от страха и внутреннего ужаса, когда чужие губы стремительно и больно прижались к её губам, и она изо всех сил пнула взрослого, тут же схватившего её за волосы. Она была мертва уже через семнадцать минут.