Лестничная площадка

      3 марта 2002 года, 5:37

      Вода… Успокаивала. Обволакивая тело, баюкая, смывая всё и делая кожу прохладной и чистой. Вода не переставала ходить рядью, словно живая, успокаивая и заставляя тело расслабиться. Он помнил, как часто смывал с себя кровь. Это были разные ночи. В одну из них дядя Филипп наказывал его и разбил ему лицо. В другую, дядя выпил слишком много и разозлился. Это тоже привело к крови. Каждый раз Хантер подходил к раковине, пустым, безразличным взглядом глядя на своё отражение. Каждый раз он подставлял руки под холодную воду, чувствуя, как болят открытые раны. У дяди Филиппа было много правил. Одно из них — молчать и не издавать ни звука, что бы не… Что бы с Хантером ни было. Когда он познакомился с Дариусом год назад, был весенний тёплый день. Хантер случайно разбил стекло припаркованной на парковке у приюта машины футбольным мячом. Голова болела от убивающих мыслей о прошлом, и он пнул из-за всех сил, не глядя. Он ожидал гневных криков от мужчины, ошарашенно уставившегося на него в ответ. Он ожидал наказания, которые так любили все взрослые. Но нет. Они смотрели друг на друга в абсолютном молчании, которое показалось вечностью. Спустя мгновение Дариус велел ему не думать об этом и уехал. Вот и всё. Потом… Через неделю Дариус приехал снова. И снова и снова. Хантер не знал, что произошло в тот день, но именно так он встретил своего будущего приёмного отца, который почему-то вернулся. Дариус был на парковке в день их знакомства. Он уже собирался уехать. Встретились бы они ещё когда-нибудь, не попадись Хантер ему на глаза? Хотелось спать, но одновременно и нет. По коже прошли мурашки от прохлады… Вода шумела в ушах. Что-то в желудке неприятно сжалось. Словно что-то внутри горело. Это было больно. Ужасно… Как в тот раз, когда дядя толкнул его, и из тела вышибло весь дух. Вода. Её не должно быть здесь. — Аааа! — крик под водой был не более, чем булькающим звуком, причиняющим органам столько боли, что это было невыносимо. Глаза распахнулись, и он резко проснулся, выныривая из воды и бешено хватаясь за бортики ванны. Хантер закашлялся, с ужасной болью ощущая, как глаза защипало, а горло больно захрипело. Кожа посинела и была слишком бледной. Хантер бешено огляделся, в страхе сжимая пальцы на белых стенках. Вода… Красный… Что за… Он громко закричал, когда понял, что вся вода такая же ярко-красная, как кровь. — БОЖЕ-БОЖЕ-БОЖЕ-БОЖЕ! ПАПА, ТЫ ЗДЕСЬ?! — в абсолютном ужасе позвал он, чувствуя, как слёзы потекли по щекам от страха. Из горла вырвались бесконечные рыдания, и Хантер вдруг снова почувствовал себя маленьким мальчиком, запертым в тёмном чулане. Последнее, что он помнил, это как Ви принесла фонарики и сказала, что Камилла собирается отвести её на какую-то тренировку. Ви ушла. Хантер остался в 119 квартире, осматривая всё, что попадалось на глаза. Сейчас… Это была их ванная комната, это была их квартира! Квартира, где он жил с Дариусом! Но он не возвращался сюда, он не уходил с пятого этажа, он не ложился в ванну, не наполнял её водой и уж точно не собирался спать! Как, чёрт возьми, он оказался в ванне?! В такой… Красной… Ванне. Хантер выпрыгнул из воды, на ходу оглядывая и ощупывая своё тело. Ничего. Ни порезов, ни царапин, ни… Грудь была в бинтах, и он резко разорвал их, снимая с себя белые полоски и осматривая живот… Ничего. Что, чёрт возьми… Хантер всхлипнул от страха, прижимаясь к стене. — ПАПА! ПАП! Рядом были заботливо сложены полотенца, и Хантер закутался в них, не обнаружив своей одежды, в отчаянной попытке согреться. Сколько он пролежал в этой ванне, прямо под водой? Что здесь вообще происходит? Что произошло за всё то время, что он спал? Почему его живот был перевязан? Собравшись с духом, Хантер дёрнул ручку двери, выходя в коридор. Всё внутри заледенело от страха. — Папа? Блинчик? Вы здесь? — дрожа, прошептал он. На диване раздалось сонное скуление, и Хантер подпрыгнул от неожиданности. — Блинчик! Ты в порядке, ты не ранен, всё хорошо?! Щенок что-то заворчал, виляя хвостом и ласково облизывая ладонь, беспокойно осматривающую его шерсть и тревожащую сон, прежде чем широко зевнуть и снова расслабленно задремать. Хантер вздохнул. По крайней мере, с Блинчиком всё было в порядке. За минуту, показавшуюся вечностью, подросток обошёл всю квартиру, включая свет во всех комнатах, но ничего. Комната Дариуса пуста. Миска Блинчика наполнена до краёв, чего Хантер абсолютно точно не делал и… Хантер тяжело задышал, вцепившись пальцами в полотенце. Было страшно. Было страшно и… Взгляд упал на кухонный стол и странный белый лист посередине, которого точно не было там вчера. На ватных ногах Хантер подошёл ближе. Не ходи туда больше. Что за… Хантер всхлипнул от страха, тут же разрывая записку на маленькие кусочки. Обрывки полетели в мусорное ведро. И что это всё значило? Достаточно. Он больше… Он больше не мог. Не мешкая, Хантер бросился в свою комнату, хватая Блинчика на руки и захлопывая за собой дверь.

***

      Он тщательно убрался в ванной и только после этого покинул квартиру. Руки дрожали и тряслись, а все движения выходили заторможенными. Он был один. Один, совсем один. Проще всего было пойти к тёте Лилит, но… Он был достаточно взрослым. Если она оставила его однажды, забрав с собой только Оливера, значит, она пришла к этому выводу. И раз Дариус так и не вернулся, значит, он тоже так считал, верно? Все взрослые уходили. Как бы он их ни любил. Сколько бы раз они сами не обещали, что никогда не бросят его. К тому же, что Хантер бы ей сказал? Что у него проблемы с памятью? Что он напуган, как ребёнок? Что… Что он боялся за неё, когда она просто исчезла, не сказав ни слова? И Дариус делал то же самое. Сейчас это неважно. Он должен быть в школе. Папа бы наверняка разозлился, если бы узнал, что Хантер пропустил её. Пустым взглядом Хантер посмотрел на дверцы лифта, на которые была прикреплена табличка о ремонте. Не важно, можно пройтись и пешком. Хантер проигнорировал квартиру номер 115, направляясь к лестнице. Он не нужен тёте Лилит. Она хотела видеть его взрослым и самостоятельным. Снизу хлопнула какая-то дверь. Он не хотел встречаться сегодня ни с кем. На лестнице раздался смех и хохот, и в следующее мгновение на руки Хантеру прыгнул пепельноволосый мальчик лет семи, заставив его пошатнуться и вздрогнуть от неожиданности. — Хантер, спаси меня, на улице не так уж и холодно, правда?! Я не хочу надевать шапку! — Кинг, ты всё равно наденешь её. — качая головой, сказала рыжеволосая женщина, выходя из квартиры. — Ты же не хочешь, чтобы злая ведьма покусала тебя? — Ведьм не бывает, мама, я уже большой! — показывая язык, возмутился мальчик. — О, да? Разве? — Ида ухмыльнулась, подняв бровь, прежде чем подхватить сына на руки, беспощадно щекоча и вызывая визг. — Вот ты и попал к одной из них. Что скажешь теперь? — Ты злая! Хантер почти что рассмеялся, глядя на них, но собственное сердце почти тут же предало. Играла ли его собственная мама с ним также когда-то давным-давно?.. Сестра тёти Лилит по отцу, Ида Уисперс была самой доброй, весёлой и своей в доску из всех, кого он знал. Она могла найти общий язык со всеми, кого встречала, сделать всё, что угодно, не удивительно, что Луз так её любила. У неё были длинные рыже-пепельные волосы, которые она наверняка покрасила, забавный громкий смех и ехидные замечания на что бы то ни было. Ида всегда делала всё, что хотела, и больше всего любила свою семью. Кингу повезло с такой приёмной мамой. И детям, которые находились в приюте, управляемым Идой, тоже. Хантер был уверен, что она заботится о каждом, кто попадает в него, и каждый из этих детей найдёт свою, любящую семью благодаря ей. — Оп. Так-то лучше. — довольно кивнула Ида, отпуская укутанного в шарф и шапку Кинга. — Хантер. Вот и тот, из-за кого Луз не даёт мне покоя всю неделю. У малышки творческий кризис. Жаль, что дядя Филипп запрещал Лилит брать с собой Хантера, в те редкие случаи, когда та навещала сестру и свою семью. В противном случае, Хантер познакомился бы с Идой гораздо раньше. Она была классной. — Я не виноват, что она решила основать персонажа на мне. — хмыкнул он, закатывая глаза. — И предупреждал, что это глупая арка. Во мне нет ничего особенного. — Эй. — Ида взъерошила волосы подростка, обрывая на полуслове. — В каждом есть что-то особенное, поверь. — Но не во мне. — Особенно в тебе. — щелкая его по носу, фыркнула Ида. — Ты первый на моей памяти, кто смог растопить сердце этого идиота, твоего отца. Когда Дариус сказал, что собирается кого-то усыновить, я думала, что это шутка. И, что гораздо более важно, ты практически сын для Лили, мой племянник, а у Клоторнов не бывает обычных. Какую бы фамилию они не носили. — таинственно подмигнула она. — Мама Боши сказала, что фамилия моей мамы тоже была Клоторн, и что мама была дальней племянницей твоей мамы. Эвелин Клоторн. Ты её знала? — Твоя мама была племянницей моей мамы? Возможно, но… — Ида задумчиво прикусила губу. — У нас много родственников, может и так. Мама держала меня подальше от них, предпочитая узкий семейный круг, и я не слишком хорошо знаю остальных членов семьи, к тому же, большую часть жизни я провела в другом городе. Я переехала в Apartment Stories, когда вышла за Рейн. У Клоторнов есть много однофамильцев, тоже. Например, мои мама и папа носят одну фамилию, хотя их родословные даже не близко друг к другу. Но, если мы с тобой изначально родственники, это даже немного забавно. — она улыбнулась. — Я сразу почувствовала, что ты неплохой ребёнок. В груди Хантера разлилось тепло от слов, и он поспешно опустил взгляд, чтобы скрыть смущение и волнение. — Мне называть тебя тётя Ида? — Только попробуй. — тут же скривилась та, и Хантер с Кингом тихо рассмеялись. — Дариус ещё не вернулся? Тогда мы отвезем тебя в школу. Рейн, ты идёшь? — Уже здесь, милая. — запирая дверь ключом, отозвались они. — И ты снова забыл свою тетрадь по математике, Кинг, тебе стоит быть внимательнее. — мягко пожурили Рейн, оборачиваясь. — Привет, Хантер. Как ты? Завтракал? Подросток испустил смешок, заметив, как Кинг скривился. Было очевидно, что тетрадь была оставлена на столе не просто так. Интересно, когда Оливер пойдёт в школу, он будет делать также? — Я в порядке. — быстро ответил он, поправляя рюкзак. — Вам… Не обязательно подвозить меня. Я могу дойти и сам. — Пожалуйста, поедь с нами, без Оливера мне скучно! — тут же взмолился Кинг, тяня Хантера за руку. — Пожалуйста! Я научу тебя классной игре! — Конечно же он поедет. — касаясь его плеча, сказали Рейн. — На улице ещё прохладно, к тому же, всю ночь шёл дождь, ещё не хватало, чтобы ты простыл. Не стесняйся, пойдём. Робко пожав плечами, Хантер послушно двинулся по лестнице, пока Кинг без умолку болтал о том, что в школе станет в сто раз лучше, когда его кузен окажется в ней тоже. Это вызвало на лице слабую улыбку. Было мило, как быстро Кинг и Оливер подружились. В конце концов, они были почти одного возраста, и друзья это важная часть жизни. Ида вдруг сдавленно закашляла, сжав плечи, и Хантер поднял голову, прерываясь от размышлений. Рейн обеспокоенно обняли её за плечи, наклонившись к макушке. — Ты пила те таблетки сегодня? — тихо спросили они, убедившись, что Кинг занят прыжками по ступенькам. Ида нежно улыбнулась, когда их лбы столкнулись. — Я в порядке, Рейн. Это быстро пройдёт. — уверенно ответила она, сжимая чужую ладонь в ответ. — Так всегда и бывает. — Знаю… — Рейн поджали губы, тревожно хмурясь. — Но я волнуюсь. Каждый раз всё чаще и дольше. — Я сильная, помнишь? Обычная простуда меня не одолеет. Когда я усыновляла Кинга, у меня была температура под сорок, но я явилась в суд и выиграла это дело. — хмыкнула она, когда её сын подошёл ближе. — Я загадала, чтобы самый прекрасный ангел принёс в наш мир маленького принца с небес, который помог бы мне наладить мою жизнь, и тогда появился ты. И тот день навсегда изменил всё вокруг. — Но ведь это неправда… — неуверенно хмурясь, протянул Кинг, обнимая Иду, и она усмехнулась. — Ангелы не выполняют желания так просто… — О, неужели? Разговор продолжился в той же весёлой манере, и Хантер с трудом проглотил ком в горле. От Луз он знал другую историю. Вместо желаний, ангелов и исполнения мечт, лишь мусорный бак с полуживым младенцем, которого Ида забрала к себе семь лет назад. Кингу никогда не нужно было знать об этом. — Потом я наконец закончила учёбу, вышла замуж за Рейн, а ты рос прямо на моих глазах. — любяще произнесла Ида. — И Рейн любят тебя также сильно, как и я. Хотя, изначально, кто-то много капризничал, а? — мягко поддразнила она. Кинг покраснел, держа Рейн за руку. — Прости, что злился и… Делал все те вещи. И что говорил, что ты мне не нравишься и что ненавижу тебя. — опустив взгляд, пробормотал он. Рейн лишь улыбнулись, целуя его в лоб. — Ничего. Такое бывает, да? Ты просто ревновал. Главное, что сейчас мы все вместе и всё в порядке. Как мило… Семья, которая нашла счастье друг в друге. Хантер почувствовал, что его вот-вот стошнит, и острое желание оказаться на свежем воздухе усилилось. Слёзы снова навернулись на глаза, а утренний страх вспыхнул в груди с новой силой. И только он потянулся к подъездной двери, как… Опережая его, она раскрылась прямо перед ним. — О, Боже. Ты бы знал, как я скучал по тебе, звёздочка. — удивлённо уставившись на подростка в ответ, выдохнул Дариус. Лицо мужчины словно чем-то изменилось, но Хантер даже не мог сказать, что именно это было, от того, как сильно кружилась голова. — Ты уже идёшь на занятия? Губы Хантера задрожали… Сердце учащенно забилось. Утром было страшно. И он был совсем один и… И… Он понятия не имел, что… — Ты вернулся! — слёзы, наконец, брызнули из глаз, и Хантер уткнулся в грудь Дариуса, тут же чувствуя, как его крепко обняли. — Конечно же я вернулся. Как иначе? Прости, мне… У меня… — Дариус выдохнул, успокаивающе приглаживая волосы сына. — Пришлось задержаться. Это не зависело от меня, к сожалению. — плач усилился, почти превращаясь в рыдание, и он тревожно нахмурился, чувствуя, как упало собственное сердце. Что-то было не так, как всегда. — Эй-эй-эй, малыш… Что случилось? В чём дело? Из горла вырвались лишь всхлипы. Хантер сделал глубокий вдох, собираясь заговорить… …........................... Это было похоже на свист в голове. Хантер заморгал, рассеянно глядя на Дариуса. — Что? — касаясь лба, пробормотал он. — Я… Я просто… Он проснулся в квартире один и, должно быть, испугался. Быть одному было страшно. Там был какой-то страшный сон… Он не мог его вспомнить. Тётя Лилит всегда говорила, что плохие сны нужно просто отпустить. Этот сон… Казался важным. Но Хантер вдруг понял, что уже не может вспомнить ни малейшей детали. По какой-то причине это вызвало новый поток слёз. — С тобой всё в порядке? Как ты себя чувствуешь? — осматривая сына со всех сторон, уже беспокойно спросил Дариус. — Всё хорошо? — Я… Я просто… Я не хочу быть один. — всхлипывая, выдавил он. — Я… Я не знаю, почему, но… Там… Это было страшно. Мужчина вздохнул, прижимая дрожащего подростка к себе. — Давай-ка ты пропустишь школу сегодня, хорошо? Пойдём домой.