Лестничная площадка

15 марта 1979 года, 23:46

— Ты злишься. — Надо же, как проницательно с твоей стороны. И что же натолкнуло тебя на эту мысль? — раздражённо огрызнулся парень семнадцати лет, отодвигая ветку, едва не угодившую в лицо. Блеклый свет фонарика не делал ничего проще, и он застонал, когда ботинок в очередной раз угодил в лужу грязи. — Отстаньте от меня все! Я хочу просто выполнить идиотское задание и… Почему тут так много… Ааа! Я так больше не могу! — Дариус сердито взмахнул руками, прежде чем уйти вперёд, оставив замерзшего компаньона позади. Мёртвая тишина кладбища ничуть не пугала. Это место было знакомо. Он был здесь сотни раз до этого, с самого детства. Запущенные могильные плиты, тёмные склепы, блеклый лунный свет… Всё внутри чувствовало себя здесь гораздо более спокойно, чем дома. Чем на Кипящих Островах. Чем где-либо ещё. Дариус вытер глаза, упрямо пробираясь сквозь заросли, к самому отдаленному и мрачному отступу перед большим оврагом. Грудь болела, голова кружилась, а слёзы сами по себе собирались на глазах, и он изо всех сил прикусил губу, подавляя болезненный крик изнутри. Он всё шёл и шёл, и едва впереди замаячило нужное укрытие, как в тот же момент что-то резко дёрнуло назад. Дыхание перехватило. — Будь осторожнее, здесь так темно, что можно провалиться. — пожурил Калеб, тяня младшего на себя, подальше от ямы. — Я понимаю тебя, Дариус. Мы все понимаем. — Оставьте меня в покое! Вы ни черта из этого не поймёте! — он резко выдернул руку, садясь к самому краю и закрывая лицо руками. Пелена мешала видеть что бы то ни было, но он даже и не пытался. — Дай мне… Минуту. — наконец с трудом выдавил он. — И я выполню идиотское задание Ричарда и всё будет готово. Калеб громко выдохнул. Мороз заставлял поёжиться, но он заставил себя не обращать внимания на холод. Сейчас были вещи гораздо важнее. — Задание волнует меня меньше всего. — после короткой паузы, тяжело произнёс он, садясь рядом. Дариус даже не обернулся. — Тебе повезло. Ты свободен. Думай об этом каждый раз, когда боль станет невыносимой. — Какая ещё свобода?! — он резко вскинул голову, и слёзы потекли по щекам. — Моего отца убили! Просто… Бам! Он был самым… За что его вообще прикончили? Он был самым честным и добрым человеком из всех, кого я знал! Калебу пришлось очень постараться, чтобы подавить резкий и едкий ответ. Вместо этого он сделал глубокий вдох, потирая переносицу. — Что ж… Твой отец в самом деле любил тебя. — спустя минуту согласился он. — Но смерть — это… Процесс, который… С которым ничего не поделать. И ты лучше всех понимаешь это. — через силу добавил он, скорее, чтобы утешить. — Тебя ждёт будущее, ты едешь далеко отсюда, далеко от Кипящих Островов, от Apartment Stories, от всего этого хаоса. Дариус замотал головой. — Нет. Нет, я остаюсь. Если вы все остаётесь, то и я тоже. И Филипп с Эвелин, я не могу просто… — мрачно нахмурившись, он вдруг осёкся. Внутри стало ещё больнее. — Но… Я всё равно должен быть здесь. — Не думай, словно бросаешь нас, идиот. — Калеб закатил глаза, толкая младшего в плечо. — Я позабочусь обо всём. Хоть кому-то не промоют мозги шантажом и интригами, и мы все будем счастливы за вас. За тебя и Лилит и Уилла. — Почему они запретили остальным уезжать? Почему только мы втроём? И… Эвелин… Она ведь должна была уехать с тобой. Она была бы в порядке. И Филипп тоже. Я думал… — Дариус нахмурился. — Всё было решено. — Потому что… Многое меняется. Однажды ты поймёшь. И никто из нас не должен спорить, хорошо? Нужно справляться с этим. Слова прозвучали твёрдо и явно не подразумевали споров и вопросов. Дариус только фыркнул, глядя вниз. — Я люблю их. Я не могу забыть, даже если… Всё кончено. — Тебя ждёт куча всего впереди. — Калеб похлопал его по плечу, отгоняя ненужные навождения. — Поверь, позже ты оглянешься назад и поймёшь, что это расставание к лучшему. Вы растёте и взрослеете и… Чувства просто проходят. Это нормально. Это случается. — внимательно наблюдая за чужим лицом, медленно сказал он. — Не ищи здесь никаких тайных смыслов, иногда их просто нет, потому что такова жизнь. — Ты думаешь… Я должен ехать? — Я даже не сомневаюсь. Какое-то время Дариус молчал, словно обдумывая слова. Краем глаза Калеб уловил движение. — Мне всего семнадцать. — наконец возразил Дариус, снимая рюкзак и перемещая его на колени. — Ричард или Мэтью просто заберут меня к себе. Мой… Им нужно, чтобы я помалкивал и был там. Ты знаешь. И они уже мечтают разделить между собой долю отца. — Да. — Калеб поджал губы, поняв, что отрицать бесполезно. — Одна часть у Мэтью Клоторна, одна раньше принадлежала папе, а теперь мне и Филиппу, одна у Ричарда Портера, часть твоего отца достанется твоему опекуну до твоего совершеннолетия. Если ты не напишешь отказ, то однажды та доля станет твоей. Они проверяют тебя и твою верность, Дариус. Ты должен сказать, что Самаэль умер сам. — Отец не умер сам. Я точно знаю. — раздражённо огрызнулся Дариус, прежде чем сжать зубы. — И ты знаешь. Ричард заставит меня подписать бумаги, едва будет покончено с похоронами. Мэтью его только поддержит. У меня никого нет, а эти двое никуда меня не отпустят. Скажут, что не смогут оставить сына своего лучшего друга и партнёра. — Дариус испустил смешок, закатывая глаза. — Будем надеяться, что Филипп пойдёт далеко и однажды всё-таки сделает там всех, чтобы стать единственным владельцем. — с любящей улыбкой рассмеялся он… Прежде чем боль вновь вспыхнула внутри. Улыбка исчезла. — Я ничего не могу сделать. — Возможно… Или нет. — Калеб внезапно ухмыльнулся, толкая Дариуса плечом, и тот удивлённо вскинул взгляд. — Моя любимая, дорогая и прекрасная девушка тут подкинула мне неплохую идею, как обойти это. — Неужели? А ей то какое дело до компании? — с подозрением протянул Дариус, и Калеб фыркнул, копаясь в сумке. — У вас всех проблемы с доверием. Однажды… Я вас познакомлю. И ты поймёшь. — Снова ваши секреты. Как скажешь. — Дариус пожал плечами. — Эвелин была заинтригована ей. Кажется, они неплохо поладили, так что это хорошо, наверное. Я её знаю? — Эээ, полагаю? Эвелин рассказывала про неё? — Не особо. В последнее время… Мы все были заняты чем-то другим. — Дариус опустил взгляд. — Не важно… Так что там за гениальный план? Инсценировать мою смерть? — Ты взял с собой фонарик? — Ага, держи. Подделать документы? — не прерываясь, предположил Дариус. — Уехать в Мексику? Предложить вы… Эт-то… Что? Глаза расширились, когда второй с мягкой улыбкой протянул стопку скрепленных бумаг. В такой тьме Дариус не смог бы разобрать ни слова, если бы не свет карманного фонарика, который Калеб держал в другой руке. Бумаг было много. Заумных слов было много. Чувств в груди было слишком много. К самому первому листу был приклеен обычный листок в клетку, на котором чёрным маркером было написано пару слов. — Ты хочешь… Что? Серьёзно? Правда? Ты издеваешься? — Дариус взволнованно заморгал. — Ничего не выйдет… Ричард и Мэтью тебе не позволят. — Не позволят двадцатилетнему учёному с кучей денег и безупречной репутацией оформить опеку над сыном друга семьи? — Калеб хмыкнул. — Я посмотрю, как они попытаются отговорить меня. В крайнем случае, позволю Филиппу ввести новые, ммм… Правила в Седьмой зоне. Посмотрим, как им это понравится. — он рассмеялся, чуть сощурившись, и Дариус ответил тем же, вместе с тем чувствуя пожирающую пустоту внутри. Калеб тоже быстро заметил это. Дариус часто задышал, и он обнял его за плечи одной рукой, вздыхая. — Эй… Всё в порядке. Езжай как можно дальше отсюда, и позаботься о Лилит и Уильяме, хорошо? Не давайте друг друга в обиду. А мы, в Apartment Stories… Ну, наша компания всегда умела постоять за себя. Всё было решено. Он в самом деле делал это. И оставлял… Дариус зажмурился. — Пообещай, что позаботишься обо всём этом. — По мере моих сил. Понимаю, это ужасно трудно пережить, но то, что многое случается… Это факт. Всё равно… Не живи возможными исходами, в твоём возрасте ещё слишком рано для этого. — Калеб взъерошил волосы младшего, и на секунду ему показалось, что он увидел слабую улыбку. — Всё наладится однажды, так или иначе. Так всегда и бывает.

7 февраля 2002 года, 22:39

      Это было, по странному, тёплое и радостное чувство в груди, когда Хантер видел, как его тётя и отец ладили. Они сидели за столом, непринуждённо и весело что-то обсуждая и то и дело перебивая друг друга, оба широко улыбались и в уголках глаз появлялись морщинки, когда они смеялись над чем-то. Тётя Лилит не была такой расслабленной и спокойной очень давно. С дядей Филиппом она всегда была начеку. А потом… Она ушла. Здесь… Тётя Лилит была рядом. И ей незачем было уходить, верно? А Дариус… Когда рядом была тётя Лилит, он не казался таким раздражительным, как в последнее время. Отец много работал. Всё больше… И больше. Хантер видел, как Дариус всё чаще нетерпеливо закатывает глаза или вздыхает из-за чего-то, а старые фотографии всё чаще появлялись на тумбе у кровати, и тогда… Это заставляло Хантера задыхаться при мысли о том, что будет дальше. Н-но… Сейчас всё было в порядке, верно? Папа и тётя словно точно знали, как заставить друг друга рассмеяться, чувствуя малейшие проблемы и перемены. Кажется… Они понимали друг друга. И им обоим незачем было бы ссориться, и тогда дома не было бы ссор и криков и… Всё было бы в порядке. Было бы здорово, если бы они и правда… Хантер вздохнул полной грудью, поудобнее устраиваясь в кресле и проводя пальцами по струнам. В квартире было тепло. С кухни доносился тихий смех, Оливер спал в его комнате вместе с Блинчиком, и тётя Лилит, вероятно, чуть позже попросит Дариуса помочь перенести Олива в их квартиру, чтобы не потревожить сон малыша. Это было… Уютно. И безопасно. — Не отвлекайся, шкет, так ты ничему не научишься. — мягко протянул голос, зевая. — Ofteeen… I am upseet… — смена аккорда, и пальцы снова запутались, заставив нетерпеливо выдохнуть. — That I cannot… Faall in loove… B-but I guess… — глухой, мёртвый звук. Высунув язык от усердия, Хантер зашипел, рассматривая красные следы на подушечках пальцев. — Больно. Как ты вообще научился этому? — Практика, практика и ещё раз практика, мелкий. — Эвер подложил руки под голову, откидываясь на раскладном диване. — В университете это был способ отвлечься от бесконечных экзаменов, тестов и мучительных размышлениях о будущем. Хантер с интересом посмотрел на говорившего. — Ты когда-нибудь жалел о том, что поступил туда? — Хм… — Эвер на секунду задумался, расслабленно закрывая глаза и сдувая с лица рыжую прядь волос. — Пожалуй, нет. Ветеринария и прочее вытекающее из этого бывали сложными, но, какая профессия нет? Я всегда любил биологию и химию, а ещё больше животных. И ведь я преуспел в этом, раз смог устроиться в Кипящие Острова и даже стал главой крупнейшего отдела. У меня довольно… Много разных животных. Я стараюсь найти подходящих хозяев тем, кто попадает именно ко мне. — подмигнув, добавил он. — Стой, это ты отдал Дариусу Блинчика для меня? — внезапно понял Хантер, расширив глаза, и Эвер озорно улыбнулся, открывая один глаз. — Его пигментация была нарушена при рождении, так что он получил свой особенный цвет. Подумал, что тебе понравится этот особый малыш, он почему-то напомнил мне тебя. — Блинчик потрясающий, я люблю его, спасибо! — прижав ладонь к груди, воскликнул Хантер, заставив Эвервульфа мягко рассмеяться. — Всегда пожалуйста. Из всех возможных ассоциаций Эвервульф Хантсман больше всего напоминал учёного-хиппи. Эвер знал очень много, Хантер видел, как быстро тот работал, решая химические уравнения, проводя сложнейшие операции в своей лаборатории или без особого труда отвечая на любой вопрос дяди по отделу, во время собрания… Но вместе с тем, Эвер практически никогда и ни о чём не волновался, просто плывя по течению. У него были ярко-рыжие волосы, веснушки, белоснежная улыбка и забавный смех, и его спокойствие создавало вокруг такую же атмосферу. — А как ты познакомился с Дариусом и тётей Лилит? Это тоже было на работе? — Ох, это было куда-а раньше. — Эвер зевнул, прикрывая рот рукой. — Я узнал этих троих ещё в суровые университетские будни в столице, так мы и подружились. Они были из другого города, я из другого, мы ничего там не знали, так что в кампусе и во время всего процесса учёбы держались вместе. Я, Дариус, Лилит и Уильям. Хантер резко вскинул голову. — Ты знал мужа Дариуса? — Пш… — Эвервульф рассмеялся, поглядывая в сторону кухни. — В то время они не были вместе, малыш, только друзья. Эти двое были словно два кусочка пазла, и это удивительно, почему им понадобилось так много времени, чтобы понять. Разные вещи случались, прежде чем они, наконец, собрались вместе. — Каким он… Был? — спустя паузу, тихо пробормотал Хантер, почему-то чувствуя себя неловко. Хотел ли Дариус, чтобы он спрашивал об этом, мог ли Хантер вообще говорить о Уильме?.. Прежде, чем размышления заняли все его мысли, Эвер сел на диване, слабо улыбаясь. — Уилл был настоящим вундеркиндом… Играл на скрипке, на гитаре, на фортепиано и на всём, что видел. Это он научил меня парочке аккордов в своё время. Мы все приехали сюда после выпуска, нашли работу, стали жить дальше. И посмотри на нас сейчас, Дариус усыновил ребёнка, у Лилит сын, а я всё также холост, свободен и прекрасен и учу тебя играть на гитаре посреди ночи. И эти двое даже больше не пытаются убить друг друга, это успех. Точно. Хантер неуверенно прикусил губу, рассеянно наигрывая что-то тихое на гитаре. — Так… Они теперь вместе? — стараясь говорить небрежным тоном, спросил он. Сердце громко застучало. — Сн… Снова? — Ты знаешь о их прошлом? — Хантер кивнул, и Эвервульф шумно вздохнул. — И о Пауле тоже? — Я не знал, что тётя Лилит это её мама. Но потом… Случайно услышал, как они говорили об этом. Смех взрослых на кухне почему-то показался грустным и печальным, когда Эвер соскочил с дивана, чтобы прикрыть дверь. Гостиная оказалась в полутьме, если не считать лунный свет, проникающий в незашторенное окно, и небольшую лампу на тумбе. — Что ж… Я, наверное, не должен быть тем, кто расскажет, но… Эти двое вряд ли смогут, а ты имеешь право знать, в конце концов, ты их ребёнок, в каком-то смысле. — после небольшой паузы, наконец произнёс он. Хантер уткнулся щекой в колени, избавляясь от сонного наваждения. — На последнем курсе Дариус и Лилит встречались какое-то время. У них обоих было трудное время, Дариус переживал из-за какого-то там расставания, Лилит из-за семьи, я не знаю, что именно это было, но, кажется, мать сводила её с ума. Так что… Они нашли утешение друг в друге. На какое-то время. Это не была любовь, они просто нуждались в поддержке и решили дать этому шанс. Прошло ещё какое-то время и… У Дариуса и Лилит родилась Паула после того, как… Они были не слишком осторожны. — медленно добавил Эвер, и лицо подростка вспыхнуло. — Тогда мы уже вернулись сюда. Много всего произошло. Они… Расстались. Потом Паула оказалась в… — Эвер вдруг осёкся, обрывая самого себя, и продолжил спустя пару секунд. — Лилит решила заняться карьерой и оставила мелкую с Дариусом. Уильям очень помогал ему, они всегда были близки, но в этот раз… Ну, всё закончилось их свадьбой. Через лет восемь или вроде того Лилит стала встречаться с твоим дядей Филиппом, ещё через пару лет родился малыш Оливер. — Но сейчас всё по-другому, верно? После Нового Года, я видел как… — лицо Хантера покраснело. — Мы пришли с прогулки, и они оба были взволнованными и вели себя странно и… — Эээ, ладно-ладно, я понял. — опережая обморок подростка от смущения, усмехнулся Эвервульф. — У взрослых так бывает иногда. Это вроде способа… Покончить с отношениями. — Чтобы расстаться, нужно поцеловать кого-то? — недоуменно спросил Хантер, поднимая глаза. — Скорее, чтобы разобраться в своих чувствах. — Эвер испустил смешок. — И мне кажется, они пришли к своему выводу. Это помогло им снова стать друзьями и поставить точку над прошлым. В конце концов, прошло уже слишком много времени. Дариус… Он влюблённый идиот, и я не думаю, что они с Аладором расстанутся. Если они наконец начнут нормально встречаться, Господи, Боже мой. Два идиота, серьёзно, история повторяется. Хантер рассмеялся над драматично-возмущенной реакцией, поднимая гитару и снова пытаясь зажать аккорд. — Разве они не уже? — И я о том же! — Эвервульф застонал, хлопая себя по лбу. — Дариус говорит, что у них «всё сложно». Идиоты…