Не бойся меня

У хотелось оттянуть разговор. В конце концов, в комнате Игоря не только перестилать испачканную постель, но и убирать мусор и осколки посуды. Тщательно убирать, а то если Игорь с больной ступней и общей слабостью, но очередной фантазией решит подняться, то еще что-нибудь с его здоровьем точно обеспечено. Хотя куда ещё, казалось бы?! Нет, физически он выздоравливал, ему становилось лучше буквально на глазах, но что с ним происходит вообще, У так и не понимал. — Он тебе не доверяет, пойми уже! — вредный Вертер, даже не пытаясь помочь, противно жужжал над ухом, периодически отлетая на безопасное расстояние. — И не будет доверять! — Почему? Я же… — Потому что ты его купил! — зловредный робот не дал продолжить мысль и мстительно переместился к окну. Видимо, чтоб улететь туда в случае чего. Но я о нем забочусь, я… — О тех «милашках» заботились тоже. И очень хорошо. А у него был не самый приятный опыт общения с теми, кто покупает живых людей. Его же до тебя покупали. И ты видел, что с ним сделали. — прерываемые помехами фразы Вертера вдруг прозвучали очень четко и ясно, пусть Весельчаку и хотелось просто пожаловаться на несправедливость! — И перестать уже считать себя подарком. Хотя с тобой он ведёт себя очень смело. Но, может, это его характер, а не твоя заслуга. Угу, я не деньги, чтобы всем нравиться, конечно. — Вертеру захотелось по-детски показать язык, но противный робот окончательно улетел в другую комнату, и У остался наедине со своими мыслями. Ну все-таки, чего вот так?! Он Игорю всё, а тот такое ему закатывает! За испорченный соус, рецепт для которого вообще-то на медицинских сайтах искал, обидно очень, равно как и за убитое время, и продукты! Переживал ещё, что получится дрянь, а получилась… конча. По крайней мере, для Игоря. Весельчак снова поймал себя на том, что от души поржал бы над такой ситуацией когда-нибудь там, в нормальном будущем, но сейчас было абсолютно не до смеха. Игорь ему не доверяет, а ведь им жить вместе и долго жить! Можно было бы, конечно, долечить и отпустить, но У сомневался, что он вообще выживет в окружающем мире. Точнее, в том, что он захочет выживать, пусть и мысль о таком отозвалась неожиданным испугом. У абсолютно не знал, что делать, ладно! Тем более, Игорь жутко нервный! Полезешь обнять — сжимается, думает, что сейчас ударят. Лечишь порванный зад, делаешь всё максимально осторожно — часто-часто дышит, заранее готовится к боли, боится, что У его трахнет, тем более, что максимально открыт. Носишь во всех смыслах на руках, пытаешься порадовать — ну, естественно, гнусное издевательство! А У теперь не урод какой-то, ему обидно вообще-то за такое отношение! Хотя его обиды — пшик, по сравнению с тем, что пережил Игорь. — Так и будешь дуться или пойдешь и поговоришь? — Вертеру бы заткнуться на сегодня, но Весельчак послушно поднимается и идёт в гостиную, где оставил Игоря. Игорь обнаруживается неожиданно спокойным и даже, кажется, смущенным. У наобещал ему всякого, что поговорят, что он не отвертится, а сейчас замирает в дверях, не зная, что говорить в таких случаях. Тем более, что Игорь выглядит… нормально, и так-то у У даже повода нет его коснуться или о чем-то спросить. Но не стоять же молчком, глупо! — Короче, — начинает У, неожиданно напоминая себе себя самого в молодости, когда абсолютно также мялся и оттягивал разговор с девушкой, которая понравилась. — хочешь ты или не хочешь, но нам с тобой вместе жить. И я за тебя отвечаю! — Игорь усмехается, в очередной раз смотрит сверху вниз, а У снова теряется, понимая, что с позиции сильного и главного с ним говорить практически невозможно! Плевал он на это все, ему терять нечего! Но вот У ему потеряться не позволит! — И чтобы все было… комфортно для тебя и для меня. Может быть, просто скажешь, чего с тобой не надо делать? Хотя бы основное. Извини, я не воспринимаю ментальные сигналы! Мне трудно понять, чего ты можешь испугаться, и как себе навредить. Понимаешь? — все он понимает, но на Весельчака продолжает смотреть как на нашкодившего ребенка, хотя сам так-то в этом состоянии! — Итак, я жду! Иначе приму меры. — Это какие же? А сам что? Неужели не догадался? — Игорь неприятно тянет слова, выводя из себя просто своим тоном. — В общих чертах. А меры я придумаю. — а вот У трудно сохранять строгость. Говорил Глот вырабатывать командный голос, а он дурью маялся, но кто ж знал. — Но вот что было с соусом, я даже не сразу понял. — Извини. — ой, а кто это у нас наконец решил вести себя нормально? — Нехорошо вышло, я не хотел. — Если хочешь, я могу пробовать еду при тебе. Ну перед тем как тебя накормить. — идея приходит в голову неожиданно. Она дурная, кажется, как и все, что приходит в голову Весельчаку, но Игорь, кажется, оживляется. Нет, честное слово, оживляется! И смотрит даже как-то теплее, а не так, будто У насекомое какое-то! Опасное, страшное, которое может навредить, но всё-таки насекомое, на которое всякие Игори, несмотря на кучу болячек, могут спокойно не обращать внимания. И, ему показалось, или Игорь чуть было не улыбнулся? — Ты же другой биологический вид, да? Не человек? — уточняет Игорь, перебирая пальцами воротник безбожно большой футболки. — Но… Я согласен, наверное. Только не понимаю, зачем это тебе? — Потому что я тебе хочу помочь! — Зачем?! — и глухая тоска в этом коротком вопросе У действительно пугает. Даже больше, чем необходимость на него отвечать. Не говорить же «потому что хотел с помощью тебя добиться любви Киры. А что, ей — муж, девчонке — отец, и все довольны! И ты тоже, ведь тебя бы полюбили очень сильно. И меня за это.» Весельчак У понимал, что мысли действительно мерзкие и его не красят. А ещё то, что ему не хочется почему-то, чтобы его Кира когда-либо оказалась рядом с этим Игорем! В смысле, как жена! И он не Киру ревнует, кажется, хотя сейчас-то что об этом говорить! Но даже если все будет по согласию, и они дождутся Киру с детьми. И если Игорь вообще захочет отправиться в нормальный вариант две тысячи сто двадцать четвертого года… У понимал уже, что силой он Игоря никуда не потащит. Но тогда, правда, зачем? — Потому что я хотел помочь. И я очень хочу помочь, правда. — да, это не на первом месте было сначала, но У действительно не врёт! Даже со всеми прежними тараканами он хочет, чтобы Игорь смог не вздрагивать от каждого шороха. Стал нормально ходить, есть нормальную еду, а не лечебные смеси с сухой курицей. Смог изучать своих животных и… жить счастливо, наверное. Хотя Весельчак У не знал, будет ли когда-нибудь этот Игорь счастлив по-настоящему. — Потому что я могу сделать что-то хорошее. — Весельчак расплывается в улыбке, а Игорь пожимает плечами. — И все равно, почему я? Многим хуже, чем мне. — Потому что! — беззлобно огрызается Весельчак. У него алеют уши, и он не хочет отвечать на этот вопрос. — И я всё ещё хочу сделать все по-нормальному! Так что, давай списком. Что тебе не нравится! Не хочется потом отмывать полы и одежду от твоих идей! Кажется, Игорь называет его идиотом, но делает это тихо-тихо, и У не удается ничего толком расслышать. Вроде бы Игорь и сам слабо краснеет, отводит взгляд, но, он всё-таки начинает над Весельчаком издеваться по-настоящему, и У решает добавить ещё кое-что, прежде чем Игорь скажет ещё что-то обидное. — И помни. Я за тебя отвечаю! Я не хочу, чтобы тебе было больно или неприятно, так что помоги мне пожалуйста. — кажется, сейчас голос звучит более строго, и Игорь даже послушно кивает. — Молодец! Писать ты не сможешь, наверное, так что, давай поговорим. Если хочешь, я могу накидывать идеи, а ты… — Не говори мне никогда о детях, — неожиданно серьезно просит Игорь, а У сердце падает в пятки. Это же только слухи! Неужели все до такого дошло, или, может, что-то другое? Но по срокам все сходится. — Не буду. — обещает У, вдруг понимая, что сейчас шанс подружиться с Игорем действительно появился. Если все так, как он думает, и действительно Игорю пришлось пройти ещё и через это, то кажется ему начинают доверять! Хотя вопрос о настоящем две тысячи сто двадцать четвертом становится только острее!