Кровавые Лепестки

      Гарри не мог избавиться от ощущения, что быть с Джинни - это хорошо. И вопрос был в следующем: если это хорошо, то в чем проблема? Он ожидал, что все будет замечательно. Гарри надеялся, что это будет тот самый момент, когда он наконец-то поцелует ее.       И да, он действительно был счастлив, и ему было приятно целовать ее, но не более того. Ее волосы были красивыми, губы мягкими, она была веселой, и он действительно заботился о ней... Но почему у него было это чувство пустоты? Почему ему казалось, что этого недостаточно?       Именно поэтому он не хотел делать первый шаг к ней. Теперь он встречался с Джинни и даже не мог поговорить с Роном о своих чувствах, потому что это была его сестра. По крайней мере, он один раз поговорил об этом с Драко...       Гарри пытался удержаться от желания открыть карту, которая лежала в кармане его мантии. Он слишком часто проверял блондина. Гермиона уже отчитала его за это, сказав, что это вторжение в его личную жизнь и что это неправильно. Он и сам понимал, что сейчас это граничит с преследованием. Гарри все это знал, и все равно не мог удержаться от того, чтобы не проверить карту перед сном, просто чтобы узнать, проводит ли Малфой ночь с Ноттом. Ответ на этот вопрос всегда был «да», и зеленоглазый мальчик каждый раз ощущал неприятное тянущее чувство в животе.       Так как он не мог удержаться от проверки карты ночью, Гарри начал ограничивать себя в этом днем. В основном ему это удавалось. Может быть. Иногда. По крайней мере, он не проверял ее все время .       Поттер был в Большом зале вместе с Гермионой и Роном, они болтали, когда к ним подошли Паркинсон и Забини и сели рядом с ними.       — Суперсекретное собрание начинается сейчас. Грейнджер закрой свою книгу, это важнее, — властным тоном сказала маленькая слизеринка.       Все трое посмотрели на нее с недоумением на лицах.        — Где Драко? — спросил он, изогнув бровь.       — Дракон сейчас очень занят, и это прекрасно, потому что нам не нужно, чтобы он это услышал.       Гарри обвел взглядом Большой зал, пытаясь понять, нет ли поблизости Нотта. Его не было, конечно же, не было. По-видимому, «занят» - это синоним «трахается».       — Да, нет. Я не буду ничего скрывать или врать Хорьку, я усвоил урок.       — Рональд, не будь смешным. Это, наверное, потому, что день рождения Драко в пятницу.       — Да, Грейнджер, — ответила Паркинсон.       — Каждый год мы устраиваем большую вечеринку в общей комнате, но он сказал, что в этом году ему не хочется. Так что мы подумали, что, может быть, могли бы что-нибудь сделать, все семеро. Винс и Грег сейчас в сложном положении с Драко, поэтому они не придут.       Семь. Конечно, Нотт собирался быть там.       — Мы можем воспользоваться Выручай-комнатой и потусоваться там. Это что-то вроде вечеринки-сюрприза, — объяснил им Забини.       Его лучшие друзья, казалось, были в восторге от этой идеи, Гарри же просто подумал, что он едва ли сможет смотреть на брюнета, не говоря уже о том, чтобы находиться с ним в одном и том же чертовом месте в течение нескольких часов.       Он был слишком отвлечен собственными мыслями, что не заметил, как Паркинсон задала ему вопрос.       Гермиона слегка подтолкнула его, чтобы он опомнился.       — Что? — спросил он раздраженным тоном.       — Ты ведь придешь, да?       Ну, он не хотел. По крайней мере, не с Ноттом. Но Драко сделал все эти удивительные вещи для Гарри на его день рождения...       — Да.

---------------------------------------------

      В пятницу утром Золотое трио завтракало за столом Слизерина.       Накануне вечером Гарри поссорился с Джинни из-за того, что собирался провести завтрак и ужин со Слизеринцами. Это была самая нелепая ссора из всех.       — Я просто говорю, что это кажется слишком. К тому же, ты устраиваешь вечеринку, — она сказала это так, словно ее слова были самой логичной вещью в мире.       — В том-то и дело, что вечеринка - это сюрприз. Драко просто попросил нас позавтракать с ним.        Девушка не выглядела убежденной, но все равно хихикнула.       — Так странно, что вы подружились. Я думала, что это жутко, когда он и Рон начали общаться... но то, что это ты, делает это еще хуже.       Гарри нахмурился и не ответил ей. Он как бы ждал, что она заметит, что ему не понравилось то, что она сказала. Это было бесполезно, девушка просто поцеловала его, как будто разговора и не было.       Все дарили Малфою свои подарки. Книга от Мионы, косметика от Паркинсон, очень модный шарф от Забини и шахматный набор от Рона. Малфой улыбался каждому подарку и говорил, что в этом нет необходимости. Гарри понял, что в переводе это звучит так: «Я умираю, хватит тратить деньги».       Ему было неприятно, что Драко фактически занимается сексом с любовью всей его жизни, а он все равно болен. Это было похоже на злую шутку: сначала аргументом было то, что он никогда не посмотрит на блондина, потому что он парень, а теперь то, что у них были «физические отношения», которые не подразумевали чувств.       Как Малфой мог заниматься сексом с Ноттом без чувств? Но Гарри знал, что у Драко были чувства, а Нотт был тем ублюдком, который воспользовался этим. Какой же он ебаный придурок.       Его подарок лежал в кармане мантии. Гарри не хотел отдавать его Малфою на глазах у всех. Это была просто глупая вещь, которую получит слизеринец. Он купил ее во время последней поездки в Хогсмид в качестве шутки, а потом решил, что, возможно, это не такой уж плохой подарок на день рождения.       Когда они начали идти в класс, Гарри схватил Драко за руку, чтобы заставить их идти позади остальной группы. Малфой растерянно смотрел на него, замедляя шаг.       Зеленоглазый мальчик достал из мантии маленький сверток и протянул руку, чтобы отдать его.       — С днем рождения... — сказал он, когда Малфой взял подарок в руки. — Это, конечно, глупо, но я подумал, что тебе понравится.       Гарри захотелось покраснеть от смущения. Рон просто продолжал посылать эти взгляды, когда он это делал.       Малфой разорвал бумагу и уставился на маленькую напоминалку в своей руке. Широко раскрыв глаза, он улыбнулся.       На мгновение ему показалось, что Драко закашлялся, возможно, из-за того, как вздымалась его грудь... но никакие лепестки не появились, и тогда мальчик широко улыбнулся ему. Гарри не смог сформулировать ни одной мысли.       — Спасибо, Гарри.       Он сказал это. Он назвал Гарри по имени, хотя тот его об этом не просил.       Блондин положил маленький шарик в карман и продолжал идти в класс в очень хорошем настроении.       Зеленоглазый мальчик был слишком ошеломлен, чтобы ответить.

--------------------------------------------

      Все уже были в Выручай-комнате. Ну, все, кроме Малфоя и Нотта.       Очевидно, план заключался в том, что брюнет сможет провести Драко в комнату, не вызывая подозрений. Гарри только фыркнул, когда Забини сказал это.       Комната была украшена зеленым. Она не была похожа на гостиную Слизерина, но была очень близка к ней. Здесь стояли кушетки и камин.       В углу комнаты стояло стерео - это была особая просьба самого Гарри. Он попросил диски у Драко, сказав, что хочет послушать их некоторое время, и блондин отдал их ему без жалоб.       В комнате было тихо, за исключением звука их голосов. Затем они услышали, как кто-то вошел в комнату, и захлопнули рты.       — Не снимай повязку, пока я не разрешу, — сказал Нотт, ведя Драко в центр комнаты, где находились все остальные.       — Теодор, если ты не будешь голым, когда я это сниму, я разозлюсь, — игриво ответил Малфой.       Гарри снова почувствовал тяжесть в животе. Они помешали. Их не должно быть здесь... Они должны были оставить их, чтобы они делали это, и отпраздновали день рождения Малфоя в одиночестве. Остальные друзья боролись с тем, чтобы не рассмеяться.       — Сейчас.       И Драко закричал от восторга, увидев их стоящих там.       — У меня еще никогда не было вечеринки-сюрприза!        Его улыбка была такой яркой, что Гарри не мог отвести от нее глаз.       Вечеринка проходила между впечатлениями от профессоров, анекдотами прошлых лет и иногда игрой в «Что бы вы сделали?», когда Малфой спрашивал что-то совершенно нелепое, а Гарри отказывался отвечать.       В какой-то момент Драко сказал, что слушать Queen на заднем фоне - пустая трата времени, выбрал один из альбомов и прибавил громкость.       Забини и Паркинсон танцевали с ним, в какой-то момент Гермиона тоже пусть и на короткое время. Рон и Поттер сидели на диване, а Нотт был рядом с ними и смотрел, как другие танцуют.       Зазвучала песня «Don't stop me now», и блондин запрыгал на месте от счастья. Затем он развернулся и решительно подошел к ним.       — Ты танцуешь со мной, давай, — он обратился к брюнету, сидящему на другом конце дивана.       — Почему? — спросил придурок       Малфой лишь откинул волосы назад и ухмыльнулся.       — Потому что это мой день рождения, и я прошу тебя об этом.       Гарри ненавидел этот странный способ общения между ними. Как будто всегда было что-то, что могли понять только эти двое, даже если они вели разговор перед всеми и не в аристократичной манере.       Нотт встал и подошел к тому месту, где раньше танцевал слизеринец, ожидая, что блондин последует за ним.       — Я думаю, Нотту он действительно нравится.        Поттер услышал слова своего лучшего друга.        — Я просто хочу, чтобы это произошло быстрее, хочу чтобы он уже вылечился.       На это Гарри только кивнул.       Конечно, он хотел, чтобы Драко вылечился... но в то же время он не мог представить, как Малфой женится на Нотте. Как они будут счастливы вместе на веки вечные... Нет, Гарри смотрел на них и не желал бы этого знать. Он хотел бы даже не понимать, как сильно блондин любит этого придурка. Я горю в небесах. Да! В двести градусов. Вот почему меня называют Мистер Фаренгейт. Я несусь со скоростью света. Хочу сделать из тебя сверхзвукового человека       Нотт явно умел танцевать, он заставлял Малфоя кружиться так, как ему хотелось, и все, казалось, делалось с такой легкостью, с такой фамильярностью... Тяжесть в животе усилилась. Не останавливай меня, не останавливай меня. Не останавливай меня, эй, эй, эй. Не останавливай меня, не останавливай меня. Оооооооооо, мне нравится.       Улыбка на лице Драко была прекрасной, и Гарри подумал, что никогда не видел его таким беззаботным среди людей. Может быть, с Бродягой, да и то не всегда. Не останавливай меня! Не останавливай меня! Ооо, ооо, ооо! Мне в кайф!       Началось гитарное соло, и, может быть, это было из-за песни, может быть, потому что им было все равно, что люди смотрят, а может быть, они просто хотели этого: Нотт и Малфой поцеловались.       Он был коротким, как поцелуй, который вы дарите человеку, которого собираетесь поцеловать по-настоящему позже, но он был таким интимным...       И тут Гарри постигло сокрушительное осознание.       Каждый момент, который он когда-либо прожил с Драко, пронесся перед его глазами. Все ссоры, все шутки на протяжении многих лет.       Отдел Тайн. Их лето в Гриммо. Урок Патронуса...       Их разговоры, его серые глаза, то, как морщился его нос, когда он видел что-то, что ему не нравилось. Его светлые волосы, зачесанные назад, его волосы когда они были растрепаны по утрам в Гриммо. Малфой готовит, его правая щека измазана мукой.       Драко издевается над Роном, смеется с Паркинсон, положив голову на плечо Забини, обсуждает теорию магии с Гермионой.        «Гарри, ты не можешь продолжать смотреть на Драко на карте. Это становится жутким».       «Мы можем НЕ говорить о Хорьке хотя бы час?»       «Да, потому что это НЕ жалкая попытка заставить ЕГО заговорить с ТОБОЙ».       «Ооо! Ты наконец-то признался, что он тебе нравится? Это потрясающе!»       Это было похоже на падение. Гарри не знал, хочет ли он плакать от счастья или от грусти.       Это было похоже на падение, а блондин улыбался любви всей своей жизни, стоящей перед ним.       Это было похоже на падение, и Гарри встречался с кем-то, в кого он определенно не был влюблен.       Это было похоже на падение, а он знал, что Драко не может любить кого-то еще, кого-то кроме него.       Это было похоже на падение, но Гарри просто застыл на месте, глядя на Драко, танцующего с кем-то другим.