Lumière Over Me

Когда это случилось в первый раз, Кэролайн не придала этому особого значения. Бушевал шторм, и её сосед по квартире так устал, возвращаясь домой с ночной смены в музее, что перепутал их комнаты и оказался в её постели в четыре утра. Кэролайн даже не заметила, её тело подсознательно прижалось к нему, а рука удобно устроилась у него на груди. Два часа спустя она резко проснулась, когда на прикроватном столике пронзительно зазвонил будильник, и её сердцебиение участилось, когда она заметила руку, обнимающую её за талию, и твёрдое тело, прижавшееся к её спине. Она моргнула, выходя из сонного оцепенения, в замешательстве наморщив лоб, когда посмотрела вниз на чужеродную конечность. Она медленно обернулась, и её глаза расширились, когда она увидела, что это был её сосед. — Клаус? Он что-то пробормотал во сне, крепче обняв её за талию и уткнувшись лицом в её шею. Она подавила дрожь, когда щетина на его подбородке царапнула чувствительное местечко под её ухом. Она тихо вздохнула, немного пошевелившись в его руках, из-за чего его хватка ослабла. — Клаус. Он нахмурился, его руки ослабли, когда она продолжала мягко отталкивать его. Кэролайн не заметила, насколько близко он был к краю кровати, прежде чем она толкнула его ещё раз, и он с грохотом оказался на полу. — О боже мой, — выдохнула она, отползая в сторону и виновато оглядываясь. Клаус застонал, его сонные глаза приоткрылись, и он, моргая, посмотрел на неё, всю взъерошенную: — Какого чёрта? — Прости, — пискнула она. — Я пыталась быть нежной. Клаус что-то проворчал, протирая глаза: — В следующий раз попробуй обнимать, а потом двигаться. Кэролайн, прищурившись, посмотрела на него: — Мы прожили вместе целый год. Как я могла не знать, что ты смотришь Друзей? Он одарил ее медленной ухмылкой: — Я — загадка, дорогая. Она закатила глаза: — Ясно. Ты не хочешь объяснить, как оказался в моей кровати? Клаус бросил на неё растерянный взгляд: — Твоей кровати? Ты хочешь сказать, как ты оказалась в моей кровати? Кэролайн усмехнулась, помахивая перед ним своим пушистым розовым одеялом. Самодовольное выражение исчезло с его лица, и начала проявляться застенчивость. Она подняла бровь и скрестила руки на груди, чтобы казаться строгой, также пытаясь скрыть тот факт, что на ней не было лифчика. О Боже. Заметил ли он это? Судя по тому, как его взгляд на мгновение скользнул по её груди, и по тому, как он прикусил нижнюю губу, заметил. — Извини, милая, — он почесал затылок, избегая её взгляда. — Должно быть, я был слишком измотан прошлой ночью, когда вернулся домой из музея. — Новая выставка? Его глаза заблестели, и он одарил её обворожительной улыбкой, от которой у неё внутри всё перевернулось: — На следующих выходных. — Я запишу в свой ежедневник, — с готовностью ответила она. Её сосед был невероятно талантлив в создании самых красивых картин, которые она когда-либо видела. Стены их квартиры были увешаны его работами, в основном благодаря хитрому способу Кэролайн убедить его позволить ей украсить их. Всё, что требовалось, — это бюстгальтер пуш-ап и немного флирта, и у неё был весь контроль. Клаус прожил с ней около года, взяв на себя аренду своей младшей сестры после того, как она съехала с квартиры, которую делила с Кэролайн, чтобы переехать к своему парню. Ребекка упомянула, что её брат переезжает в город, но ему негде остановиться, пока он ищет работу, и Кэролайн предложила ему переночевать на диване неделю. В конце концов, он так и не съехал. Но у них были строго платонические отношения. Хотя Кэролайн иногда снилось, что она случайно заходила в ванную, пока он принимает душ. Если то, как Клаус уставился на неё утром, когда она вошла на кухню в своих крошечных шортиках для сна, можно было счесть за признак чего-то, то она была не одинока в своих мыслях. — В следующий раз просто постарайся найти свою комнату, — проинструктировала она, одарив его застенчивой улыбкой. Он кивнул, поднимаясь на ноги. Кэролайн с интересом наблюдала за ним, стараясь не задерживать взгляд на его подтянутом обнажённом торсе. — Так я и сделаю, — ответил он. — Как насчет того, чтобы я приготовил завтрак в качестве извинения? Переключишь на меня рутину третьей категории? Кэролайн настороженно приподняла бровь. Когда Клаус переехал, она ввела для них рутинную работу, разделив всё на категории в зависимости от того, насколько отвратительной была работа. Третьей категорией была уборка ванных комнат и вынос мусора. Клаус всегда пытался уклониться от этого, что раздражало её, потому что она была готова поклясться, что большая часть беспорядка в ванной была из-за него. Должно быть, ему действительно было стыдно за своё вторжение в её личное пространство. — Всё действительно в порядке, но если ты настаиваешь, я не буду спорить, — пожала она плечами. Он ухмыльнулся, прежде чем направиться к двери: — Лучше поторопись и собирайся на работу. Твой английский завтрак будет готов к твоему выходу. Кэролайн поморщилась, подумав о том, что это повлечёт за собой. Так вот в чём загвоздка. Клаус был совсем не эффективен, когда дело доходило до приготовления полноценного английского завтрака, в который входили бобы. Она ненавидела фасоль, и он это знал. Но, с другой стороны, он также знал, как она благодарна за то, что он собирается позаботиться о третьей категории. Фу. Туше. Когда это случилось во второй раз, у Кэролайн возникли подозрения. В ту ночь она хорошо выспалась, обнаружив, что гроза достаточно действенна на качество её сна. Это было странно, но мягкий раскат грома и маленькие вспышки света всегда погружали её в полный покой и заставляли чувствовать себя в безопасности в своей постели. Когда она перевернулась в постели, чтобы выключить будильник, какая-то таинственная рука крепче обхватила её талию. Кэролайн застыла, быстро прокручивая в голове все события, произошедшие накануне вечером, убеждаясь, что в итоге она не отправилась в бар после работы и не привела домой мужчину. Она смутно припоминала, что в кои-то веки они с Клаусом были дома всю ночь, поэтому они приготовили пасту и уселись смотреть Netflix, прежде чем лечь пораньше. Отдельно. В своих собственных постелях. И совершенно очевидно, что Клаус пришёл в её постель. Снова. Кэролайн застонала, её плечи опустились. — Клаус, — пробормотала она, пытаясь сбросить его с себя. Он что-то пробормотал ей в плечо, запечатлевая нежный поцелуй на её обнаженной коже. Кэролайн глубоко вздохнула, пытаясь стряхнуть дрожь, пробежавшую по её спине от прикосновения его губ. Её кожу покалывало в том месте, где он поцеловал её, распространяя тепло по всему телу. Она перевернулась в его объятиях, и её взгляд сразу же упал на его полные губы, всего в нескольких дюймах от её собственных. Во сне он выглядел неоправданно красивым, его лицо было совершенно пустым, за исключением крошечной морщинки между бровями. Кэролайн подавила желание разгладить едва заметные линии пальцами, решив вместо этого сосредоточить своё внимание на том, чтобы убрать руку, обвивающую её талию. Она нежно провела пальцами по его коже, наслаждаясь ощущением, прежде чем попытаться вырваться из-под его хватки. Клаус тихо застонал, звук отдался где-то в глубине её живота, прежде чем она обнаружила, что прижата вплотную к его груди. Его обнажённой груди. Кэролайн прикусила нижнюю губу, её руки были заняты чем-то своим, когда она обводила контуры его торса. Мышцы напряглись под её прикосновением, и Клаус вздохнул во сне. Этот шум вывел её из транса, и её щёки вспыхнули, когда она поняла, что лапала его пока он спал. Не говоря уже об очень твёрдой мышце ниже его талии, которая прижималась к её бедру, отчего её тело нагревалось слишком сильно. Её левая рука скользнула вниз по его плечу, случайно сжав бицепс, прежде чем ущипнуть мышцу. — Ах! — проворчал Клаус, широко раскрыв глаза. — Какого чёрта? — Это я должна спрашивать, — парировала она, приподняв бровь. — Как ты снова оказался здесь? — Что… — Клаус огляделся, осознание отразилось на его лице, когда он увидел её светло-серые стены и розовое одеяло, под которым он был похоронен. — Оу. — В последний раз, когда я проверяла, прошлой ночью ты был в своей постели, — заметила она, приподнимаясь на локте. К её удивлению, Клаус не убрал руку с её талии, хотя она и не жаловалась. Это было… приятно. Он наморщил нос, пытаясь вспомнить, что произошло, прежде чем пожать плечами и устремить на неё извиняющийся взгляд. — Должно быть, я ходил во сне. Кэролайн приподняла бровь. Это был первый раз, когда она услышала что-либо о том, что он ходит во сне. — Ты ходишь во сне? — Ходил, когда был совсем ребёнком, — ответил он, перекатываясь на спину. Кэролайн попыталась не обращать внимания на то, как странно холодно ей стало, когда он отпустил её талию. Она подалась немного вперёд, слегка прижимаясь своей рукой к его руке. Чёрт бы побрал его и его превосходную игру в обнимашки. — Лунатизм — это жутко, — вмешалась она. Клаус фыркнул: — Не похоже, что я могу это контролировать, милая. — Ну ты справлялся с этим весь прошлый год, — заметила Кэролайн, приподняв бровь. Клаус закатил глаза, придвигаясь ближе к краю кровати. Она подсознательно сильнее прижалась к нему, заработав наглую ухмылку от него. — Ты удобный, — проворчала она, свирепо глядя на него. — Это раздражает. — Ты также говоришь о моих ямочках, — отметил он, его улыбка стала шире, так что упомянутые ямочки появились на его щеках. — Уходи, — упрекнула она, отталкивая его. Он усмехнулся, в конце концов перекатился на край и встал с её кровати. Кэролайн придвинулась ближе к тому месту, где он лежал, находя его запах странно успокаивающим. — Ты же понимаешь, что теперь я должна повесить замок на свою дверь, — сказала она, зарываясь лицом в подушку, которую он использовал, и украдкой вдыхая его запах. — Чтобы сдержать себя и не прокрасться в мою комнату, чтобы понюхать мои подушки? — поддразнил Клаус, отчего щеки Кэролайн стали ярко-красными. — Нет, чтобы уберечь тебя от ночных похождений, — парировала она, отчего его собственные щеки стали бледно-розовыми. — Прости, милая, — пробормотал он. Кэролайн вздохнула, вставая с кровати. Взгляд Клауса скользнул вниз по её телу, и от жара его взгляда у неё по рукам побежали мурашки. Она скрестила их на груди, в свою очередь подчеркнув ложбинку между грудями. Он тяжело сглотнул и застенчиво улыбнулся, увидев её раздражённое выражение лица. — Ничего личного, — наконец сказала она. — Если я проснусь посреди ночи и увижу, что ты бродишь по коридору, словно во сне, это напугает меня до смерти. Он поморщился: — Я тоже постараюсь держать свою дверь закрытой. Она кивнула: — Звучит заманчиво. — Завтрак? — спросил он. Она ухмыльнулась: — Старбакс, пожалуйста. Клаус застонал: — Это пустая трата денег, дорогая. — Закрой рот, — огрызнулась она с недоверчивым видом. — Сейчас осень, и я хочу насладиться своим латте с тыквенными специями… Он фыркнул. — …И маффином. И ты платишь, — закончила она. — Раз уж ты любишь обниматься во сне. — Не то чтобы ты сильно возражала, — ухмыльнулся он. — Как и ты, — фыркнула она, бросив взгляд на его талию. Вот это действительно заставило его покраснеть. Она подавила усмешку и отвернулась, чтобы начать заправлять постель. — Сейчас утро, — пробормотал он, выходя из её комнаты. Её ответный смешок вызвал неохотную улыбку на его лице, хотя его щёки продолжали пылать. Когда это случилось в третий раз, Кэролайн застала его с поличным. За её окном бушевала особенно сильная гроза, и она лежала без сна, испытывая стресс из-за мероприятия, которое планировала провести на работе. Её мозг работал со скоростью мили в минуту, заполненный мыслями о работе и, по какой-то причине, о её соседе. С тех пор как они с Клаусом проснулись вместе во второй раз около недели назад, что-то изменилось. Всякий раз, когда они оказывались в одной комнате, она ловила себя на том, что пялится на него дольше, чем обычно. Энергия между ними изменилась, становясь более наэлектризованной. Она ловила на себе его пристальный взгляд, и вместо того, чтобы выглядеть застенчивым или пристыженным, он просто одаривал её приводящей в бешенство ухмылкой, прежде чем выйти из комнаты. Это была та самая чёртова ухмылка, которая играла главную роль в нескольких её фантазиях, оставлявших её запутавшейся в простынях, с твёрдыми сосками и интенсивной пульсацией между ног. Это вывело её разочарование на совершенно новый уровень. Снаружи раздался раскат грома, достаточно громкий, чтобы задрожала оконная рама. Она удовлетворённо вздохнула, поворачиваясь в постели, чтобы посмотреть на свою дверь. Её глаза, наконец, начали тяжелеть, и она поглубже зарылась в одеяло, чтобы устроиться поудобнее. Она только начала засыпать, когда услышала шорох на другом конце коридора. Её глаза резко распахнулись, упав на серебряную ручку на двери. Раздался звенящий звук, как будто кто-то пытался отпереть её снаружи. Кэролайн начала запираться после того, как Клаус проник в её спальню в последний раз, главным образом потому что сны, которые ей снились, стали настолько яркими, что она боялась, что может во сне войти в его комнату и потребовать, чтобы он трахнул её. Дверная ручка задребезжала, и её охватила паника. Она знала, что это глупо, но что угодно или кто угодно мог пытаться проникнуть в её комнату. Закусив губу, Кэролайн сжала руку в кулак, а её ноги напряглись под простынями. Когда дочь шерифа росла, её мама заботилась о том, чтобы она была хорошо подготовлена к любым потенциальным нападениям или угрозам. Дверная ручка повернулась, и Кэролайн не сводила с неё одного глаза, в то время как другим притворялась спящей. Клаус осторожно прокрался внутрь, бесшумно закрыв за собой дверь. Кэролайн с любопытством наблюдала за ним, проверяя его лицо на наличие каких-либо признаков лунатизма. Она провела своё исследование по этому поводу, когда он упомянул об этом ранее, просто чтобы быть готовой ко всему. Он выглядел совершенно бодро, обходя на цыпочках её кровать и посматривая на неё, чтобы убедиться, что она спит. Кэролайн заставила себя не двигаться, но любопытство съедало её. Протянув руку ей за спину, он поколебался, прежде чем откинуть одеяло и осторожно скользнуть под него. Он боком подобрался к ней сзади, обнял рукой за талию и притянул её к себе вплотную. Пульс Кэролайн участился от этого прикосновения, по коже побежали мурашки, когда он поцеловал её в шею, прежде чем уткнуться головой ей в плечо. Его немного трясло, и это настораживало. Очередной раскат грома сотряс стены её комнаты, и Клаус прижал её к себе крепче, испустив тихий вздох. Молния осветила её комнату, и Клаус зарылся головой в её кудри, неглубоко дыша. Кэролайн не могла больше сдерживаться и повернулась в его объятиях, обняв его за талию, когда он притянул её ближе. — Это из-за штормов, не так ли? — спросила она. Он не ответил, но вздрогнул, когда раздался ещё один раскат грома. Кэролайн просто притянула его ближе, положив голову на подушку, на которой лежал он, придвинувшись достаточно близко, чтобы их носы едва соприкасались. Они лежали там в уютной тишине, единственным звуком был вой ветра снаружи и резкие вдохи Клауса всякий раз, когда раздавался особенно громкий раскат грома. — Они мне не нравятся, — сказал он наконец. — Никогда не нравились. — А я их люблю, — усмехнулась она, протягивая руку, чтобы утешающе провести по его кудрям. — Я знаю, — сухо сказал он, и легкая улыбка тронула его губы. — Зачем ты пришёл ко мне? Клаус пожал плечами, его взгляд скользнул мимо неё: — Я нахожу тебя успокаивающей. — Да? Он кивнул, поджав губы: — Просто в твоём присутствии есть что-то невероятно успокаивающее, чего даже я не могу понять. — Это потому что я хорошо обнимаюсь? — поддразнила она, ткнувшись в него носом. Он тихо усмехнулся: — Или, возможно, потому, что ты мне нравишься. Улыбка сползла с лица Кэролайн, когда она сделала глубокий вдох: — С каких это пор? — Всегда, — признался он, пытаясь уклониться от её взгляда. — Есть причина, по которой я никогда не пытался найти новую квартиру, когда переехал сюда. Я никогда не собирался уезжать, милая. — Но это было почти год назад. Он снова пожал плечами: — Именно. — Серьёзно? — выпалила она. — Я ходила вокруг тебя на цыпочках и старалась не поддаться желанию наброситься на тебя в долбаном душе около года, а ты говоришь, что всё это время я тебе нравилась. И ты так и не сделал ни единого шага? Клаус ухмыльнулся ей: — Я держал тебя в напряжении, не так ли? — Ты такая задница, — упрекнула она. — О, я заметил, что моя тебе нравится, милая. Она усмехнулась, чувствуя, как вспыхнули её щёки, когда он усмехнулся. Он притянул её ближе, запечатлев на её губах обжигающий, но целомудренный поцелуй. Её губы следовали за его, но он отстранился, прижавшись к уголку её губ, а затем ко лбу. Она заскулила губу, заставив его ухмыльнуться ей под кожу. — Дразнишь, — выпаливает она без особого яда в голосе. — Как бы я не хотел заняться тобой прямо сейчас, — дрожь пробежала у неё по спине от обещания в его голосе, — Я бы предпочёл подождать, пока не приглашу тебя на настоящее свидание. Раскат грома снова потряс её комнату, и он вздрогнул. Кэролайн скорчила гримасу и плотнее прижалась к нему в объятиях. — Или чтобы гроза прекратилась, чтобы ты смог произвести на меня впечатление всей своей сексуальностью и не отвлекаться на раскаты грома, — ответила она в ответ, поцеловав его в подбородок и защищающе прижав к себе. Последовала пауза, и его губы коснулись её щёки: — Да, и это тоже. Она улыбнулась и со вздохом потерлась щекой о его обнаженную грудь. Они лежали молча, и глаза Кэролайн тяжело опустились, когда она почувствовала, что начинает засыпать. — Значит, ты считаешь меня сексуальным? Она раздражённо застонала, когда Клаус одарил её озорной ухмылкой, прежде чем заглушить её раздражение своими губами, полностью отвлекая её от сонливости. Он был так хорош в этом.