Труды целителя Вэй

      Нож в руке Му Юйлуна зловеще сверкнул в вечерней полутьме. Цзинь Цзысюань, не раздумывая, шагнул вперед, заслонив собой Цзян Яньли. Сердце бешено заколотилось, кровь отлила от лица, а тело напряглось, готовое к отчаянной схватке. Он видел безумный огонь в глазах юноши, окровавленный клинок, будто бы нацеленный на девушку за его спиной.              Но удар так и не последовал. Нож выпал из ослабевших пальцев, звякнув о камни тропинки. Му Юйлун рухнул на колени, словно подкошенный, и бессильно ткнулся лбом в землю у самых ног девушки. Рыдания, полные боли и отчаяния, вырвались из его груди, перемежаясь с бессвязными обрывками слов:       — Помогите… прошу… дашисюн… отец… не помню… помогите…       Цзинь Цзысюань замер, на мгновение лишившись дара речи от неожиданности. Он видел его окровавленные руки, безумные глаза, полные ужаса и отчаяния, слышал его прерывистые рыдания. Инстинктивная тревога сменилась острым уколом жалости. Что с ним случилось? Почему он так отчаянно просит о помощи? Цзинь Цзысюань, все еще настороженно сжимая кулаки, оглянулся на Цзян Яньли, вопросительно вскинув бровь. Девушка, застигнутая врасплох не меньше, чем он, покачала головой. В её взгляде плескался неприкрытый ужас.       — Цзинь-гунцзы… — тихо произнесла она, стараясь не повышать голоса, чтобы не испугать и без того перепуганного юношу. — Это… его старшая сестра.       Она указала взглядом на окровавленное тело, все еще скрытое в кустах за спиной Му Юйлуна. Цзинь Цзысюань застыл на месте. Убил свою собственную сестру? Но зачем? У них что, были настолько плохие отношения? Цзысюань не мог в это поверить. Да и вообще, если задуматься, Му Юйлун сейчас был явно не в себе, вряд ли он мог такое сделать намеренно. Цзинь Цзысюань окинул взглядом тело девушки, лежащее в кустах. Возможно, она умерла от потери крови. Раны были ужасные, хаотичные, но не смертельные сами по себе. А вот то, что её рука была перетянута верёвкой, наводило на нехорошие мысли. Цзысюань покачал головой. «Что-то тут нечисто», — подумал он. Следует настаивать на Расспросе для души покойной.       Цзян Яньли медленно опустилась рядом с рыдающим Му Юйлуном, стараясь говорить мягко и успокаивающе.       — А-Лун, — тихо позвала она, — все хорошо. Ты в безопасности. Мы тебе поможем. Расскажи, что случилось.       Му Юйлун продолжал бессвязно бормотать, перемежая слова рыданиями. Из обрывков фраз Цзян Яньли удалось понять лишь, что он в ужасе, что он что-то забывает, что его сестра… Дальше слова тонули в потоке слез. Цзинь Цзысюань, оценив ситуацию, понял, что прямой угрозы от Му Юйлуна сейчас нет. Но расслабляться было рано. Нужно было действовать быстро и эффективно.       — Цзян-гунян, — тихо обратился он к Цзян Яньли, — нужно позвать помощь. И осмотреть место происшествия. И… — он запнулся, не зная, как назвать состояние Му Юйлуна, — ему нужна помощь целителей. И ей тоже… — он кивнул на неподвижное тело девушки. Цзян Яньли кивнула, понимая его без слов. Она поднялась, осторожно отстранившись от Му Юйлуна, и огляделась вокруг. Тропинка была пустынна, но Ляньхуа У не спала встревоженная состоянием главы ордена. Звуки ночной жизни — приглушенные голоса, быстрые шаги, плеск воды, далекий звон колокольчиков — доносились со всех сторон. Оставалось лишь привлечь внимание.       — Цзинь-гунцзы, — быстро проговорила она, — позовите учеников и слуг. Нужно оцепить место, осмотреть все и доставить их обоих в Дом Трав.       Цзинь Цзысюань кивнул и, достав малый сигнальный талисман клана Цзинь, выпустил его в ночное небо. Яркая золотая вспышка разорвала тьму, разлетевшись тысячами искр. Вскоре послышались торопливые шаги и приглушенные голоса. Ученики клана Цзян, откликнувшись на сигнал тревоги, спешили на помощь. Всего несколько фэнь спустя тропинку заполнили фигуры в фиолетовых одеждах. Увидев Цзян Яньли и Цзинь Цзысюаня, а затем и рыдающего Му Юйлуна и неподвижное тело девушки, они замерли в недоумении. Цзян Яньли быстро взяла командование на себя, четко и спокойно отдавая распоряжения.       — Оцепите территорию. Никого не подпускайте. Осмотрите место происшествия, зафиксируйте все детали. Му Юйлуну, — она кивнула на юношу, все еще сидевшего на земле, — нужна помощь целителей. Приготовьте носилки. — Она запнулась, глядя на тело девушки. — Перенесите её в дальнюю комнату для осмотра и Расспроса.       Ученики клана Цзян, получив четкие инструкции, тут же приступили к выполнению. Одни оцепили тропинку, отгоняя любопытных и обеспечивая порядок. Другие, вооружившись световыми талисманами, начали осторожно осматривать место происшествия, стараясь не затоптать улики. Третьи, склонившись над Му Юйлуном, пытались успокоить его и помочь подняться. Слуги спешно принесли носилки и покрывала. Цзинь Цзысюань наблюдал за слаженными действиями учеников клана Цзян с невольным уважением. Даже в условиях хаоса и неопределенности, они сохраняли дисциплину и профессионализм, достойные восхищения. Но что их ждет в Доме Трав? Смогут ли целители помочь Му Юйлуну? И что покажет осмотр тела его сестры? Ответов на эти вопросы пока не было. Цзинь Цзысюань понимал, что именно в обезглавленном Доме Трав развернется следующий, возможно, решающий этап этой запутанной и трагической истории.

***

      С трудом фокусируя взгляд, Вэй Усянь смотрел на крохотный сосуд в руке Му Шихэ. Его бока тускло поблескивали в лунном свете. У Вэй Усяня не было сомнений - там яд. Вот зачем он пришел, чтобы заставить замолчать навсегда. Отчаяние ледяной хваткой сжало сердце. Он хотел кричать, сопротивляться, но тело не слушалось, словно налитое свинцом. Даже дышать становилось все труднее. Каждый вздох — мучительная пытка. Он лишь мог беспомощно наблюдать, как Му Шихэ приближается к нему. Но что-то было не так. Движения Му Шихэ казались неестественно скованными, словно он двигался через силу. Внезапно тень за его спиной шевельнулась. И прежде чем Вэй Усянь успел понять, что происходит, из темноты выступила еще одна фигура. Вэй Усянь едва заметно вздрогнул, пораженный неожиданным появлением Цзян Чэна. Но в следующий миг его внимание полностью переключилось на то, что происходило между его шиди и наставником Му. Только теперь он заметил едва различимый в полумраке отблеск стали — лезвие кинжала, направленное прямо в спину Му Шихэ. Цзян Чэн так давил им в спину главного целителя, что удивительно, как ещё не поранил своего заложника.       — Что это? — прорычал сквозь зубы Цзян Чэн, его голос был полон ярости и презрения. — Мы договаривались, что ты снимешь печать.       Му Шихэ вздрогнул, но не обернулся. Его плечи напряглись, но он сохранял видимое спокойствие.       — Я это и собираюсь сделать, — хрипло ответил он, стараясь говорить ровно, хотя голос предательски дрожал.       — Неужели? — в голосе Цзян Чэна прозвучало откровенное издевательство. — С каких пор печати снимают отварами? Не морочь мне голову.       — Только я знаю как снять эту печать, — надменно продолжал Му Шихэ, не обращая внимания на язвительность в голосе Цзян Чэна.       — И ты хочешь, чтобы я тебе поверил? — Цзян Чэн сильнее прижал кинжал. Му Шихэ вздрогнул и качнулся вперед, словно пытаясь вырваться, но лезвие уперлось ему в спину, лишая свободы движений. — Ты лжец и предатель, Му Шихэ. Ты решил его отравить?       Му Шихэ молчал, опустив голову. Вэй Усянь наблюдал за этой напряженной сценой, не в силах произнести ни звука.       Целитель Му вдруг вскинул руку и стремительно поднес к губам сосуд. Не медля ни мгновения, он запрокинул голову и залпом выпил все содержимое. Пустой сосуд с тихим стуком упал на деревянные доски, откатился и исчез в водах Ляньхуа.       Цзян Чэн застыл, словно пораженный громом. Кинжал, который он прижимал к спине Му Шихэ, дрогнул. В глазах юноши читалось полное недоумение, смешанное с неверием. Он несколько раз моргнул, пытаясь убедиться, что ему не почудилось. Ярость, клокотавшая в нем мгновение назад, испарилась, оставив место лишь растерянности.       Му Шихэ медленно опустил руку, губы его были плотно сжаты. В его взгляде не было ни вызова, ни страха, ни даже надменности, которую он демонстрировал ранее. Там читалась какая-то странная, почти болезненная решимость. Он смотрел прямо в глаза Вэй Усяню, и в этом взгляде было что-то такое, от чего по его спине пробежал холодок.       — Что… что ты наделал? — наконец прохрипел Цзян Чэн, голос его звучал сдавленно и неуверенно. Он повернулся, стараясь заглянуть в лицо главному целителю.       — Я стираю себе память. Забуду всё и всех, — едва ли не с гордостью произнес Му Шихэ. Едва Цзян Чэн успел осознать смысл сказанного, как в воздухе раздался резкий звук. В шею Му Шихэ вонзился парализующий дротик — «Лянь Е» настигли их. Он рухнул на пристань рядом с обезвреженным стражником. Цзян Чэн отшатнулся, кинжал в его руке нервно дрожал. Вдалеке раздался хлопок сигнального талисмана — Ляньхуа У этой ночью не видать покоя.